Качели судьбы – 3. Ваше Сиятельство

Повторно замуж она не вышла, хоть и подкатывала к красавице масса ухажеров, многие не из бедных, а кое-кто из очень родовитых семейств. Так любила своего покойного мужа, что все прочие мужчины казались ей никчемными, даже ущербными. Обо всем этом бабушка подробно написала в своем дневнике прекрасным литературным языком, с абсолютным соблюдением всех орфографических канонов. Завидую белой завистью, поскольку сам я с запятыми не в ладах.

А еще она очень надеялась, что её любимый сыночек окажется одаренным, и, получив соответствующее образование, станет офицером, отправится в армию, там по выслуге лет или за какой подвиг заработает наследное дворянство. Тогда-то она и предполагала предъявить Игната своему роду, из списков которого была вычеркнута навсегда. Не случилось, не срослось. К её великому разочарованию, чародейский Дар так и не пробудился у Игната Серафимовича. Таким образом, карьера боевого мага у него не состоялась, а с ней и все прочие надежды «выбиться в люди» пошли прахом. А посвятить в князья своего неодаренного сына по праву рождения, моей бабке помешала чрезмерная гордыня, ну и, наверное, обида на родного отца и прочую родню, которые, как ей казалось, обошлись с ней несправедливо.

К тому же её сыночек оказался тем еще упертым бараном. Вместо того, чтобы отправиться в какое-нибудь более приличное место, нежели Дубки, он пристрастился к походам в Пустоши, прям адреналиновый наркоман. До тридцати годов проходил холостяком, наконец женился на девчонке из соседнего села, семнадцатилетней Татьяне Хамалайнен, дочери опального финна, высланного из родной Суоми не очень законные делишки. Уже здесь финский парень женился на местной казачке, от их брака и родилась моя (точнее Иванова) маман. Впрочем, после того, как рослая светловолосая синеглазая красавица покинула родительское гнездо, все связи с её родом были оборваны. Игнату не пришелся по душе необузданный норов её отца по имени Ахти, да так, что еще во время свадебного застолья он крепко отмудохал горячего финского тестя, что и стало причиной полного и окончательного разрыва родственных отношений.

Ну и Слава Богу! Для меня сейчас чем меньше родни, тем лучше. Хе, интересно, оказывается в жилах Ивана течет, как минимум четверть чухонской крови. Хотя, как сказал кто-то из закоренелых русофобов прошлого: «Хорошенько колупни любого русского, непременно вылезет татарин». Думаете они нас этим обидели? А вот и хренушки им по всей их наглой роже, татары, подчинили себе практически весь цивилизованный мир и правили им, пока их на Куликовом поле цыгане не одолели. Шутка, не помню из какого древнего фильма вроде бы плоскоэкранного1. Так что пусть предки моего реципиента были хоть монголами, хоть татарами, хоть папуасами из Новой Гвинеи, мне от этого ни холодно, ни жарко.

Внимательно изучив все бумаги, сложил их обратно в коробку из-под ботинок, да призадумался.

В данный момент передо мной два пути, а именно: предъявлять или не предъявлять прав на княжеское звание. Оно, конечно, стать в одночасье сиятельством перспектива заманчивая, можно сразу же вписаться в столичную великосветскую тусовку. Но не это для меня самое важное, став официально князем Засекиным, я получу доступ ко всем архивным документам древнего рода. Разумеется, всякие там покрытые мхом и вековой плесенью «секреты мадридского двора» мне не интересны, а вот всё, что касается магии, чародейства и волшебства, очень даже меня привлекает. А еще у меня появляется реальная перспектива поступить в какое-нибудь специализированное высшее учебное заведение. Как человек, прошедший в свое время полный курс обучения в военном ВУЗе, я прекрасно представляю, чем отличается комплексное академическое образование от огрызков знаний, собираемых по кусочку изо всяких разрозненных источников.

Посидел, подумал, да так ни к чему определенному не пришел. С одной стороны, в настоящий момент я имею ничем не ограниченную свободу. С другой, вечно прозябать в Дубках не намерен. По любому, рано или поздно мне придется отсюда выбираться. Насчет того, на какие шиши жить, я не переживаю – у меня в загашнике хренова куча загадочных монет Герека. А вот какова главная цель моего существования в этой реальности – тот еще вопрос. А может быть, никакой главной цели и не существует, что если смысл моего бытия заключается в самом бытие. Жить, учиться, работать на благо общества, жениться, обзавестись кучей детишек, затем внуков, правнуком и так далее, а в конце пути достойно почить в Бозе на радость законных наследников, потирающих ладошки от предвкушения счастья. М-да, ну и перспективу нарисовал мой кипучий мозг, аж мурашки по спине от ужаса и безнадеги. Нет, потребность в адреналине мне не позволит вести спокойную жизнь. Вот так я устроен. Впрочем, пока что вся эта мыслительная толкотня в моей голове, суть банальная абракадабра, иными словами, полная чепуха. Что там случится дальше, поживем, посмотрим, при необходимости, введу кое-какие корректуры, чтоб не скучно было.

Отнес коробку обратно в подвал и убрал в сейф ко всем прочим моим сокровищам. По любому в течение ближайшего года-двух я не собираюсь покидать Дубки навсегда. К тому же, Пустоши в плане сбора хабара оказались неожиданно перспективным местечком. Меня в данный момент интересует «жемчуг». Есть еще одна задумка, но об этом пока молчок, ибо те, кто там наверху бдят, и поржать над нерадивыми исполнителями собственных замыслов завсегда горазды.

Когда-то, будучи еще наивным ребенком со взором горящим, я недоумевал, для чего людям избыточное количество денег. Казалось бы, удовлетвори финансово все свои потребности, остальное передай на благо общества. Вот тут-то мой мудрый дед всё и объяснил вполне толково:

– Мигом разворуют, Игорек. Нечистым на руку чинушам только предоставь доступ к чужим денежкам, так тут же найдут им применение для личного блага. А тем, кому эти средства по-настоящему необходимы достанутся от дохлого осла уши. К тому же, деньги – это власть, во всяком случае, обладая ими, ты не позволишь разного рода моральным уродам принимать за тебя решения и отправлять на верную гибель. – Как в воду смотрел старик.

Не послушался я тогда деда, не пошел в юристы, а подался в десантуру. Теперь, когда заблокированная армейскими специалистами по нейрокодированию память полностью ко мне вернулась, я имею возможность лишний раз убедиться в том, насколько мой дед был прав. В данный момент у меня не осталось ни малейших иллюзий насчет честности и справедливости власть имущих. Более того, я уверен, что на самой вершине властной пирамиды как правило оказываются те, кому в обычной жизни я побрезговал бы пожать руку. Вполне возможно, что в монархической России под управлением мудрого Государя-Императора царят закон и порядок, но все-таки сильно в этом сомневаюсь. Вокруг даже самого честного и справедливого правителя обязательно мельтешит множество разного рода пронырливых шустриков, норовящих всеми правдами и неправдами получить от своего высокого статуса как можно большую материальную выгоду, чаще всего незаконными средствами.

Если кто-то считает, что захваченные моей группой намибийские алмазы послужили на благо моей великой родины, тот глубоко заблуждается. Камни были тайно реализованы на нескольких аукционах, а полученные от этой сделки деньги успешно распределены между теми самыми генералами, которых я перевел в разряд «двухсотых». И еще, перед тем, как они умерли, денежные средства со всех их явных и тайных коммерческих вкладов поступили на счета фондов, занимающихся реальной, а не фиктивной благотворительностью.

Вот такой я хороший. Сейчас поглажу себя по головенке и ужинать отправлюсь. Глафира давно отгремела на кухне плошками-поварешками и отправилась к своим детишкам и к ужасно сварливой матери. Когда решу сваливать из Дубков, непременно отпишу Воскобойниковой дом с участком, пусть живет без постоянных нападок со стороны, казалось бы, самого близкого ей человека. Ладно, с этим разберемся, в любом случае, без материальной поддержки с моей стороны Глаша не останется.

За изучением доставшихся в наследство документов, не заметил как на улице наступили сумерки. С песнями под гармошку и шутками-прибаутками мимо моего дома проследовала к месту традиционного ночного гульбища толпа молодежи.

– А я свою любимую,

Из могилки вырою,

По спине похлопаю,

Поставлю сверху жо…олтый крест…

Звонкий задорный голос Артемия Коржова ни с каким другим не перепутаешь. Удивительно, как его еще не охомутала, какая-нибудь красна девица из тех, кого он лишил невинности, иными словами, целостности девичьей плевы. Хотя женщины по своей натуре народ практичный и прекрасно понимают, что не со всеми приятными и неугомонными любовниками можно заводить семейные отношения. Перепихнуться к взаимному удовольствию – одно, а вот век вековать с блудливым мужиком – совершенно иное. Так что семейная жизнь еще долго будет обходить стороной Тёмку Коржа, ибо, повторяюсь, бабы не дуры.

Вообще-то, дела молодежные сегодня меня не особо интересуют. Тусуются, и пускай себе тусуются по старинке по-деревенски под гармошку, гитару и бубен с традиционными разборками с парнями из соседних сёл, не побоявшихся прийти на вечёрку. Сегодня меня ждет одно интересное дельце. Если кто-то считает, что я забыл о трофеях снятых с покойного старосты и сопровождавшего его мага, тот глубоко заблуждается. Я ждал, когда вся эта бодяга с их поисками подойдет к своему безуспешному завершению. Вот теперь, после того, как было официально объявлено о пропаже без вести Василия Николаевича Саврасова и его гостя из Тобольска Евграфа Евграфовича Заболоцкого-Рюмина, у меня появилась возможность более конкретно ознакомиться с содержимым прикопанного у корней приметного деревца пластикового пакета.

Дождавшись наступления темноты, я вышел из дома, затем садами и огородами направился к недалекому лесочку. Далее по знакомой тропинке вышел в нужное место на берегу Тюменьки. Разделся, и с разбегу бросился в реку. После жаркого солнечного дня вода в реке что парное молоко, практически не холодит кожу. Несколькими мощными гребками преодолел разделяющие берега семь-восемь десятков метров. Долго заниматься поисками не пришлось, поскольку имею абсолютную зрительную память, да и деревце дюже приметное. К тому же, даже закопанные в землю магические артефакты, снятые с тела Заболоцкого-Рюмина, ощущались моими магическими сенсорами на приличном расстоянии.

По привычке, вбитой в мою подкорку на уровне рефлексов еще во время обучения в военном училище, убедился, что рядом с ухоронкой никто не устроил засаду и не напихал сканирующих устройств. Выкопал пакет подвернувшейся под руку сучковатой палкой. Распаковывать тут же не стал – сделаю это на своем берегу, а с правого лучше побыстрее убраться. Не то чтобы я уж очень опасаюсь здешних тварей, шуметь не хочется и привлекать к этому месту шумовыми и световыми эффектами внимание досужих обывателей. Мало ли какая влюбленная парочка забурилась в прибрежные кустики или задержавшийся рыбачок со своими удочками. Народ в Дубках дюже глазастый, мою фигуру несложно опознать, особенно при свете полной луны и ярких звезд, какими они обычно бывают в преддверие наступления осени.

Тащить домой пакет с добром не стал. Развязал его и вдумчиво рассортировал трофеи. Всё, что касалось магии отправилось в одну кучу, пистолет с запасными обоймами, а также серебряный нательный крестик и массивное золотое обручальное кольцо старосты – в другую. После определюсь, как со всем этим поступить.

Артефакты осмотрел сначала обычным зрением (благо безоблачная погода и полная Луна позволяли это сделать) снятые с тела медиума-менталиста три медальона, пять перстней с довольно крупными камнями зеленого цвета и пару сережек. Затем, войдя в Астрал, тщательно изучил встроенные в них конструкты.

Через полчаса неподвижного сидения на пятой точке, вернулся в реальный мир и, огорченно вздохнув, сложил трофеи обратно в пластиковый пакет и без сожаления отправил в реку как можно дальше от берега.

Поход за знаниями, оказался не совсем удачным, точнее, ничего особо полезного для меня в магических артефактах не обнаружилось.

Встроенные в медальоны заклинания предназначались для более тесного ментального контакта чародея-оператора с задержавшимися на этом свете призрачными сущностями. Теперь для меня стало понятным, каким именно образом медиум прознал о моей причастности к смерти пацанов. Приметив ошивавшегося неподалеку призрака Заболоцкий-Рюмин, пообещал поделиться с ним толикой астральной энергии в обмен на интересующую его информацию и, разумеется, получил её. Заклинание неплохое, но я и без каких-либо дополнительных ухищрений имею возможность общаться с загробными сущностями. Вот только мне оно не очень нужно ибо, ненормально это. По моему глубокому убеждению усопшие не должны никоим образом оказывать влияние на еще не усопших.

Что касаемо сережек, это всего лишь жалкое подобие моего «интравизора», всего-то слегка усиливает чувственное восприятие мага на экстрасенсорном уровне, но очень и очень скромно. Из-за несовершенства данного девайса чародей не смог своевременно установить факт моего пробуждения и, соответственно, предпринять необходимые меры по моей нейтрализации. Хлам, хоть, подозреваю, что Евграф Евграфович оттопырил за серьги нехилые бабки, впрочем, как и за всю прочую бижутерию, что была на нем.

В кольца были встроены боевые и защитные заклинания. Мне здорово повезло спустить чародея с довольно высокой и крутой лестницы, а потом буквально затоптать впавшего в ступор мужчину. По всей видимости, ему давненько не доводилось принимать участие в банальной дворовой драке, вполне допускаю, что вообще не доводилось. Короче говоря, мой магический щит, подсмотренный в свое время у Шувалова-Волынского, значительно превосходит по качеству тот, что встроен в перстни. То же самое касается и моих боевых возможностей, поскольку скромный файербол и ледяная сосулька по убойной силе рядом не стояли с моим молниеносным конструктом.

Удивительно, но, в отличие от дипломированного чародея, я имею возможность свободно пользоваться достаточно мощными заклинаниями без каких-либо дополнительных «костылей». Тут либо я такой крутой, аж самому страшно, либо господин медиум был не очень сильным чародеем. Оно, конечно, не стоит заранее преуменьшать возможностей своих потенциальных противников, так что приму за основу второй вариант.

Нельзя сказать, что я был очень уж сильно разочарован практически нулевым «выхлопом» от своего ночного похода. Кое-что полезное я все таки для себя почерпнул. Заклинания холода мне еще не попадались, да и огнешар именно в этом виде не встречался. Так что всё в дом, все в дом, то есть в башку, глядь, когда-нибудь да пригодится.

А еще прогулка на свежем воздухе после долгого сидения за изучением документов, определенно, пошла мне на пользу в психоэмоциональном плане. Во всяком случае, разного рода бередящие голову мысли, касательно жизненных перспектив в новом и пока не очень привычном для меня мире отступили на задний план.

Домой вернулся в приподнятом настроении. Хотелось спеть, что-нибудь бравурное, типа «Врагу не сдается наш гордый Иван», но все-таки не рискнул нарушать ночную тишину немелодичными звуками своего голоса. Ну да, пою-то я громко и с душой, но в ноты катастрофически не попадаю, да и тембр моего голоса слушателям не очень нравится. Удивительно, но эта моя особенность характерна для всех трех былых моих ипостасей. Помнится, как однажды в таверне Белорыбинска решил от широты душевной подпеть выступавшему там барду, так дело едва не закончилось скандалом, ибо прочие посетители не оценили должным образом мои вокальные данные. Ну и ладно, даже на Солнце есть пятна, во всяком случае, именно так утверждают астрономы.

Глава 2

– Дядь Вань, мамка послала сказать, что не может тя более об-слу-жи-вать, – как из пулемета выпалил Пашка Воскобойников шестилетний сын Глафиры, слегка запнувшись лишь на последнем слове. – Ты ужо не обессудь, ты хороший, помог, ну и вообще, маманька хоть конфетов и пряников в последнее время покупать стала… – и немного помявшись с ноги на ногу, добавил ни к селу ни к городу: – Ну и вообще…

– Ладно, Паш, не тушуйся, бывает. Мужика, поди нашла?

– Ну да, дядька Колька Коломиец замуж позвал, грит, любит он её больше собственной жизни, ну как дон Игнасио донью Лусию.

Вот и случилось то, чего я в глубине души опасался. При всей своей безграничной любви ко мне, соседка оказалась дамой практичной и ненадежную связь с парнем моложе её на восемь лет, решила поменять на стабильность и тихий семейный уют. По большому счету, сам я во всем и виноват, поскольку в процессе наших с Глашей интимных забав время от времени накладывал на нее целительские конструкты, чтобы убедиться в их действенности. Результат моих манипуляций не замедлил отразиться на внешности Воскобойниковой самым положительным образом.

Из заморенной жизненными проблемами заурядной бабёнки Глафира за короткий срок нашего с ней общения неожиданно для окружающих превратилась в статную молодуху с великолепной грудью, осиной талией и «кормой» вполне достойного размера, к тому же, на личико весьма и весьма недурна. Да что там скромничать, писанной красавицей стала баба. Разумеется, на этот факт не могли не обратить самое пристальное внимание местные мужики. В основном, разумеется, предлагали чистый, незамутненный взаимными обязательствами секс – это она мне сама рассказывала. Для чего? Наверное, чтобы посильнее привязать к себе, мол, смотри, какая я востребованная. Однако, сражаться за честь дамы с озабоченными самцами я не собирался, то есть проявил, по её мнению, черствое равнодушие, тем самым заставил призадуматься о дальнейшей её бабьей судьбинушке. Вырисовывалось два варианта: либо любовь без надежд на долгое продолжение, либо охомутать кого побогаче, обеспечив тем самым приличное будущее себе и детям.

А тут, насколько я понимаю, и завидный жених на горизонте нарисовался. Николай Коломиец пятидесятилетний вдовец, к тому же, владелец здания, в котором размещается сетевой магазин «Меридиан». Впрочем, живет он не только с доходов от сдаваемых в аренду помещений, у него также имеется магазин, торгующий всяким ширпотребом, хлебопекарня и булочная лавка, в которой, ежу понятно, реализуется выпечка от его же предприятия. По местным меркам олигарх. Ну как отказать такому, коль из-за любви великой готов взять женщину в жены, к тому же с изрядным довеском в виде двух деток. Вот такая диспозиция получается.

– А чего сама не пришла?

На что Пашка, засунув палец в ноздрю, прогундосил:

– Боится мамка огресть от тебя, дядь Вань.

– Это за что же, Паш?

– Бабке сказывала, а я подслушал, что опасается, как бы ты ёйную красоту не порушил, ну что б из-за побитой морды дядька Коломиец не отказался брать её в жены.

Вообще-то резонно опасается, будь я изначально аборигеном, наверняка компенсировал бы тумаками столь резкий разрыв наших с ней деловых договоренностей. Она же не в курсе, что я человек не от мира сего, к тому же, категорически отрицаю любое рукоприкладство в отношении женщин и несовершеннолетних детишек, вот и перестраховывается. М-да, хреновым психологом оказалась Глафира. Ну да и ладно. Как говорится, баба с воза…

Теперь мне снова придется заморачиваться в поисках домработницы, ибо, крестьянская сущность, доставшаяся мне в наследство от реципиента не позволит сгнить на корню богатому урожаю в саду и огороде. Спать не даст, сучонок покойный, а переработать фрукты, овощи и прочие корнеплоды заставит аж с того света. Картофельная ботва на грядках полегла, скоро совсем усохнет, значит, через пару недель наступит пора извлекать клубни из земли. Но это еще полбеды, ветви яблонь, груш, слив ломятся от урожая. Арбузы с дынями, тоже поспевают. Слава Богу, капусту не скоро квасить, постоит до первых заморозков да и редька со свёклой в земле не пропадут…

Так, стоп! Что это со мной? С каких это пор уважаемый майор ГРУ превратился в ответственного колхозана? В своей первой ипостаси не знал не ведал с какой стороны за грабли браться. Утрирую, разумеется, совсем уж темным в вопросах агротехники не был, теоретически в этом разбирался и картофан с репой ни в жизнь бы не перепутал.

Ладно, Бог с этой Глашкой, и с садом-огородом вопрос вполне решаемый. Но в следующем году, никаких овощей, бахчевых и прочей крестьянской благодати. На месте огорода посажу газонную травку и в свободное между походами в Пустоши время стану коротать… хе-хе, это самое свободное время под сенью плодовых деревьев с бутылочкой пивасика под вяленую рыбку. Вот это, я понимаю, отдых!

– Ты Павел, погоди чутка. Присядь вон на тот стул. Коль такое дело со свадьбой организовалось у твоей маманьки, грех оставлять её без достойного подарка, ну чтобы перед Коломийцем совсем уж нищебродкой не смотрелась.

Чтобы пацан не скучал, поставил перед ним вазу с шоколадными конфетами. Сам же тем временем спустился в подвал. Надолго там не задержался. Вернулся с двумя десятками золотых червонцев. Покопавшись в немногих оставленных на память вещах Семирамиды, извлек из ящика комода красиво вышитый бисером замшевый кошель и высыпал туда монеты. По возвращении на кухню, застал мальца с основательно перепачканной шоколадом мордахой и переполненным сладким содержимым ртом.

– Дядь Фань, а мофно конфефов для Мафки вфять, ефё Стёфке, и Серефке?

– Ты прожуй сначала, потом мысли излагай. Ладно, все заберешь с собой, там и Машке, и Сережке со Степкой хватит. А это, – я подошел к мальцу и сунул увесистый кошель в нагрудный карман его легкой ветровки и предусмотрительно застегнул его на молнию, – передашь матери, мол, подарок от Ивана Силаева на свадьбу с самыми наилучшими пожеланиями. Пусть платье нормальное пошьет, цацок ювелирных прикупит, ну и что-нибудь еще по бабской надобности. – После этих слов отмотал от рулона пластиковый пакет, ссыпал туда содержимое вазы и вручил расплывшемуся от счастья в широченной лыбе ребенку. – Ну все, Паха, если что, заглядывай, хороший ты мужик, не только о себе печешься, о друзьях не забываешь. Так держать!

После ухода мальчишки я сел да призадумался. Глафира, как баба была идеальной кандидатурой в приходящие домработницы и любовницей была вполне достойной. С одной стороны, жаль, что так получилось. С другой – я рад за нее, все-таки мужичка очаровала не последнего в нашем селе. Насколько мне известно, Коломиец вдовец с едва ли не двадцатилетним стажем и коль решился на повторный брак с молодухой, значит, влюбился в Глашку по самые уши. Не окажется баба дурой, за этим тороватым хохлом будет как за каменной стеной. А уж чего-чего, а бабской практичности Воскобойниковой не занимать. Так что за дальнейшую её судьбу я не переживаю.

У меня же насущная проблемка нарисовалась – подыскать очередную домработницу. Избаловала меня Глаша своими блинами, пирогами, супами и прочей вкусной стряпней. И любовницей оказалась выше всяких похвал. Хотя, с поисками обслуги можно и погодить какое-то время. А урожай с сада и огорода найдется кому оприходовать, только свистни, вмиг набегут.

Мне же пора готовиться к очередному походу в Пустоши. Хотя, чего там особо собираться, ноги в руки, рюкзак за спину, «Монстробой» на плечо и вперед и с песней… нет, все-таки лучше без голосового музыкального сопровождения.

Скажу по секрету, мне и рюкзак не нужен, поскольку в один из изготовленных мной перстней мне удалось впихнуть магическую структуру внепространственного локального объема, скопированного с хранилища монет Герека. Было сложно разобраться в загадочной системе немыслимого количества астральных плетений, реперных точек привязок магических сигнатур и прочей подобной замудрени. Промаялся несколько дней, но все-таки распутал запутанный клубок магем. Затем на основе полученных данных создал собственный конструкт внепространственного хранилища. Получился нехилый объемчик, аж на десяток кубических метров. Таким образом, отныне имею возможность направиться за речку практически налегке, хоть сейчас, по утряне, пока августовское солнышко не начало припекать. К тому же, мне теперь и волокуша без надобности, чтобы транспортировать хабар. Вообще-то, салазки мне еще пригодятся, для отвода особо любопытных глаз.

А вот с телепортацией я жестоко обломался. Заклинание отлично работало в вирте, в реальной же жизни, сколько я ни пыжился, вообще не пашет. По всей видимости, не все возможности игровых миров способны проецироваться на реал. То есть супротив наложенных мировыми константами ограничений не попрешь. Скорее всего, их придется обходить каким-нибудь хитрым способом, мне пока неведомым. Но я все-таки буду над этим работать, может чего в Пустошах надыбаю.

Однако с очередным походом придется повременить. На сегодня у меня несколько иные планы. Решил посетить Гильдию Охотников и посмотреть, что там и как. Не стоит забывать о трех её представителях, упокоенных мной в Драконьей пади. Еще теми гондонами оказались, по правилам, должны были задержать меня и моих предполагаемых подельников и доставить в местное отделение своей организации. Нет же, решили банально ограбить мою несуществующую группу, людей ликвидировать, мол, Пустоши всё спишут, а всё добытое прикарманить втайне от своего руководства.