Свидетель по делу – кошка

– А где этот хороший человек, остался на Земле?

– Погиб в прошлом году. Поехал в горячую точку и попал под обстрел.

«Мариночка, я повезу гуманитарку», – сказал Федор Иванович.

«Неделя туда, неделя обратно», – сказал Федор Иванович.

«Чего вы переживаете? Стреляют, подумаешь. Я же не за ленточку еду. Ребята вон с боевых задач возвращаются, а у меня обычный гуманитарный конвой», – сказал Федор Иванович.

Возвращались, да. А он не вернулся. И тела не нашли.

– И ты, получается, была в него влюблена, – Войнич смотрит на меня и снова начинает тереть переносицу. – А ты не думала…

– Что?! Я? Влюблена в Федора Ивановича? Ты как это вообще представляешь?!

Войнич ухмыляется, того и гляди начнет показывать жестами, как он что представляет. Объясняю, что познакомилась с ментом во время расследования, которое свалилось мне на голову сразу после развода. А мне в тот период жизни было вообще не до мужиков! Как, собственно, и сейчас. Да, мы с Федором Ивановичем продолжали общаться даже когда дело было раскрыто, но никаких романтических устремлений не было ни с одной из сторон!

– Он даже помог мне раскрыть похищение моего бывшего мужа!

После такого убойного аргумента Войнич не находит, что возразить. Я коротко объясняю, что никакого похищения, по сути, не было: Петька договорился с друзьями, чтобы убедить меня продать квартиру и заплатить за его «выкуп». Только из этого грандиозного плана ничего не вышло, алкаша вывели на чистую воду.

– А палец, который он мне послал, Петька отрезал от трупа бомжа, – заканчиваю я.

Не знаю, настолько Войнича впечатлит пример моего бывшего мужа. Но если он хотя бы ненадолго задумается, то хорошо. А, впрочем, Амина не я и не будет такое терпеть.

Если у них, конечно, до этого дойдет. А то если судить по тому, что я вижу, и что рассказывает студент, как мужчину его не воспринимают.

И сам Войнич понимает это едва ли не лучше меня.

– Ну все, иди, сеанс нравоучений от мудрой уборщицы закончен. Ты же проникся? Кивни или хотя бы не ржи.

Студент смеется, и обаятельная улыбка снова превращает его из влюбленного мужчины, мага, в компанейского оболтуса, надравшегося до положения «риз» и разобравшего в таком состоянии спортивную площадку. Или площадку он разобрал трезвым? Думаю, для Амины разница не так уж и велика. Хотя…

– Так, подожди. Есть еще кое-что, – я все же решаю рассказать ему то, что успела собрать по кусочкам из воплей Галки в ночь ее смерти, обмолвок Амины и преподавательского состава. – У леры Амины серьезные проблемы с документами. Фактически она находится тут нелегально. Олень Джонатан ходит тут королем как раз потому, что вручил ректору папочку с компроматом на Амину, и теперь требует, что она вышла за него замуж.

Дожидаюсь, пока студент не изменится в лице и не начнет цедить местные ругательства пополам с живописными обещаниями в адрес Джонатана, и заканчиваю:

– А если она не выйдет замуж ни за него, ни за кого-нибудь другого, и ничего не придумает, то ее просто вышвырнут за пределы нейтральных земель. И сам знаешь, что это может грозить ей смертью. Но я, конечно, ничего тебе об этом не говорила.

Маг нехорошо щурится – это какое-то новое, незнакомое мне выражение – но быстро берет себя в руки и прощается. Выпроваживаю его со словами перед убийством Джонатана обеспечить себе алиби и слышу в ответ смешок.

Закрываю дверь за Войничем и подаю на кровать. Устала.

Какое-то время глажу фамильяра и бездумно смотрю в потолок, потом мысленно возвращаюсь к расследованию.

Итак, труп Мымры.

Войнич, конечно, влюблен и может наговорить что угодно, чтобы выгородить Амину, но мне почему-то кажется, что он не врет. Вот именно потому, что Амина брала у меня ведро с водой. В деле убийства Галки оно ей ничем бы не помогло, а вот будить перебравшего студента самое то. И по времени сходится. И, опять же, мотив у нее слишком явный. Амина должна понимать, что попадет под подозрения самая первая. Думаю, это все-таки не она.

Итак, оборотни у нас, допустим, закончились. Что там еще было у Мымры? Снотворное, слабительное и вампирский укус?..

Накрываюсь одеялом с головой и засыпаю с мыслью о том, что завтра утром надо будет заняться вампирами.

Глава 7

Главная проблема с вампирами в Академии СУМРАК в том, что их тут довольно много. То есть нельзя взять какого-то одного местного графа Дракулу и спросить, зачем он кусал Галку и какие у него были выгоды от ее смерти. Придется опросить целую толпу кровососов, выясняя алиби и мотивы – а с учетом характера нашей Мымры их может быть предостаточно.

Про вампиров я знаю не так уж и много. Только самое основное. Живут они в империи Имератту, которой правит лорд Коул МакКоллин. Вообще у них там у них у власти четыре клана, которые ведут свое начало с момента создания Имератту. Один из них управляет страной, трое других состоят в совете.

Империя небольшая, но древняя, так что вампирский народ там в основном занят мечтами о том, как бы вернуть былое могущество и подвинуть с пьедестала драконов. Впрочем, драконы тоже этого ждут не дождутся, потому, что принимать крылатую ипостась им можно только во время войны. Вот они и мечтают, что злобные вампиры на них нападут. Насколько это правда, не знаю, потому, что рассказывал об этом Зург Камнегрыз, а я не всегда понимаю, когда он шутит.

А вот насчет размножения вампиров меня просвещал ректор, это было во время беседы про электричку истинности. Говорил, в частности, что я могу быть истинной не только у человека, но и у вампира, и в таком случае я сама превращусь в вампиршу. Женщин-вампиров у них там мало, и все получаются из людей. Правда, я не совсем поняла, нужно ли для этого быть вампирской истинной, и вынесла из беседы только то, что ректор плохо разбирается в вампирах.

Кроме Зурга и ректора Урлах-Тор меня пытался учить библиотекарь – это было еще до того, как ко мне привязался фамильяр Клубочек и библиотечный гоблин на меня страшно обиделся. В те времена он был настроен вполне лояльно и вручил мне книжку про вампиров для изучения. Я положила ее на подоконник, в стопку, где лежат книги про драконов, грифонов, фейри и оборотней – лежат и ждут своего часа, а именно, того момента, когда в библиотеке закончатся детективы.

Начать решаю со столовой. Во-первых, я все равно буду завтракать, а, во-вторых, совершенно не представляю, где еще искать вампиров. Специального факультета для них у нас нет, они учатся кто где, так что я надеюсь выловить в столовой хотя бы парочку. Они, конечно, не едят, но все равно могут ходить в столовую, чтобы поесть вкусняшек. Гастрономическое удовольствие никому не чуждо.

Кстати, с чем, с чем, а со вкусной едой в Академии СУМРАК полный порядок.

Захожу и первым делом накладываю себе на тарелку туманные тосты – это хлеб, обвалянный в порошке облаков, подается с джемом из мерцающих фруктов. И выглядит это как огромная банка мерцающего джема – очень живописно! Еще тут есть булочки «Левитация», которые парят над тарелкой, но сегодня, кажется, уже кончились. Их всегда разбирают в первую очередь.

Блюда из яиц в столовой тоже бывают – вижу на студенческих тарелках омлет «Феникс». Кухарка в свое время описывала мне это блюдо как «омлет, приготовленный на огне волшебного пламени, с добавлением сыра грифона и красного перца дракона». Спросить, что за «красный перец дракона» я постеснялась – в голову лезла одна похабщина. С «сыром грифона» полегче, но тоже подозрительно. Звучит так, как будто у грифонов этот сыр отбирают. В общем, омлет «Феникс» я на всякий случай не ем.

Ну а каша «Прозрение» со вкусом и ароматом грязных носков в представлении не нуждается. Спасибо, что этот убойный аромат чувствуется только возле тарелки, а то в столовую бы никто не ходил.

У некоторых рас, кстати, есть отдельное меню. По крайней мере, несколько блюд. Точно знаю, что вампиры обожают безалкогольный коктейль «Кровавая Лиза 2.0» из охлажденного томатного сока с веточкой укропа. Для пущего колорита кухарка добавляет в сок ледышки в форме гробов. После гулянок за эту красной жижей обычно очередь, а недовольные вампиры с раздражением наблюдают, как однокурсники вылавливают из томатного сока ледяные гробы.

Вчера, судя по всему, как раз был такой день. Но я пропустила завтрак из-за истории с трупом, обедала у Амины, и в столовую попала только вечером, когда похмелье у всех уже прошло.

Да и вообще, вчера был очень интересный и насыщенный день. «Третье сентября, день прощаний», одним словом. Прощаний с Мымрой!

Ну вот, зря я об этом подумала. Теперь ко мне опять прилип Шуфутинский, крутится в голове и не отлипает. Говорят, чтобы «отстало», надо или вспомнить весь текст песни, или сказать пару строчек вслух. Так что я мажу тосты джемом, напевая под нос «третье сентября, день прощаний» и «горят костры рябин».

Парочка странных взглядов со стороны студентов, и, кажется, «день прощаний» от меня отвязался. Ура! Можно опять переключиться на поиски вампиров. Их в столовой сейчас всего трое. Это потягивающие «Кровавую Лизу» младшекурсники. Ну, и кто из них самый подозрительный? Сомневаюсь, что эти трое могли выкинуть Мымру из окна или хотя бы покусать. Какие-то они недостаточно зловещие.

Полюбовавшись на вампиров, я сажусь за ближайший к ним столик в надежде что-то подслушать и принимаюсь за завтрак. Увы! Студенты обсуждают какой-то зачет. Они даже не говорят про убийство! Какое огорчение.

– Можно?

Вздрагиваю и поворачиваю голову: ко мне за столик подсаживается какая-то девица с котиком в руках и сумкой через плечо. Девушка симпатичная, молодая, смущенно улыбающаяся, а котик так вообще прелесть. Это фамильяр? Очень хочется погладить, но я, конечно, не буду тянуть руки к чужому животному без разрешения хозяйки.

– А вы случайно не попаданка? – с легким смущением уточняет студентка. – Я слышала, как вы пели про «третье сентября».

Ой, это что, было так громко? Ужас! А девушка, получается, тоже из попаданцев, раз она опознала бессмертное творение Шуфутинского? Похоже на то.

Загадочно понижаю голос:

– Меня зовут Марина, и я приехала в Академию СУМРАК на электричке истинности. До этого я жила в России, в Уфе.

– Блин, да ладно, тоже попаданка? – студентка садится за стол и ставит сумку на колени. – Я Ира из Воронежа, то есть Айрин, и я тоже приехала на электричке истинности! Но не сюда, а в королевство Сагней. Я не знала, что тут есть еще попаданцы.

– Я знала про ректорскую жену, покойную Галгалею, а про тебя нет… так, на «ты» не против? Не очень люблю всю эту официальность.

Обычно я зову на «вы» только ректора, коменданта, тех преподавателей, с которыми мало общаюсь, и сотрудником правоохранительных органов – из глубокого уважения. С остальными предпочитаю на «ты», если они не против.

Ира кивает и начинает рассказывать, как она очутилась в Кеалмэ. Собственно, все было почти так, как и со мной. Девушка села в электричку и задремала, а проснулась уже в каком-то незнакомом месте. Вышла на станции, думая, что ее встретит знакомый, и обнаружила себя в каком-то странном месте. К счастью, ей помогли добрые люди. Более того, они фактически взяли ее к себе в семью. Ира подружилась с их дочерью, Финеттой, и с началом учебного года поступила в Академию СУМРАК.

И тут Ира спохватывается:

– Так, подожди, Галгалея что, тоже попаданка?!

– Была, пока не выпала из окна!

Глава 8

Ира смеется, болтает ногами, ест тосты, гладит котика-фамильяра – его зовут Марсель – и периодически поглаживает сумку. Один раз я даже замечаю там кошачьи ушки. Еще один котик? Наверно, стеснительный и не любит общаться с посторонними.

Беседа проходит конструктивно. Сначала мы обмениваемся впечатлениями о покойной Галке – Ира не знала, что та попаданка, да и я, в принципе, узнала об этом совершенно случайно – а потом снова переключаемся на благодатную тему электрички истинности.

– Повезет кому-то со мной, – хихикаю я. – Судимая уборщица с криминальным прошлым! Если честно, так, как есть, мне привычнее. В смысле, вообще без мужиков.

Какое-то время мы обсуждаем перспективы наших несчастных истинных, потому что Ира тоже не считает себя подарочком. А потом она говорит, что заметила мой интерес к расследованию – интересно, как? – и рассказывает историю про зловещего вампира, который живет в отдельной башне, как самый настоящий вампирский принц. И которого она видела утром в день убийства! Неподалеку от комнаты Мымры! Да еще и с окровавленными губами! Ужас! Не иначе как напился кровушки Галгалеи!

После таких новостей очень хочется бежать арестовывать злодейского Эдгара. Так и видится, как он выпил кровушку безвинной жертвы, а потом выкинул ее из окна. Только мне почему-то не бежится. Наверно, из-за того, что Мымра сама успела попить крови у доброй половины Академии, и я не могу отделаться от мысли, что в случае с Эдгаром ей просто вернули кармический долг. А, может, из-за того, что в версию с роковым вампирским укусом не вписывается снотворное и слабительное. В общем, надо разбираться.

После завтрака прощаюсь с Ирой и отправляюсь в подвал к коменданту – надо же получить у него задание на сегодня. Нет, я, конечно, знаю, какой за мной закреплен фронт работ, просто со всей этой суматохой решаю лишний раз уточнить.

Зург Камнегрыз на месте: сидит за столом и рассматривает покрытое затейливой светящейся вязью колье. Понятно, очередное пополнение в коллекции. В свободное от работы и заполнения документов время наш комендант проводит часы, вглядываясь в узоры и символы, выгравированные на магических щитах, мечах и различных артефактах – так называемые «магические инкрустации».

Помню, в первые дни я была уверена, что Зурга интересуют артефакты, но потом оказалось, что его привлекают именно «инкрустации». Мне стало интересно, и я полезла в библиотеку.

Это было еще до того, как мы с гоблином-библиотекарем рассорились из-за моего фамильяра, так что он без проблем выдал справочник. Который гласил:

«Магические инкрустации – это украшения объектов, в которые вставлены драгоценные камни, металлы или другие материалы, часто с магическими свойствами. Включает в себя волшебные символы и руны, которые придают предметам особые способности, например, усиление магической силы, защиту от повреждений или заклинаний. Инкрустации могут быть использованы для создания зачарованных предметов, таких как оружие, щиты, амулеты или даже архитектурные элементы».

Надо же, помню почти дословно. Язык немного корявый, потому, что этот справочник переведен с гномьего, но суть отражает верно.

Правда, сейчас Зург Камнегрыз какой-то подозрительно хмурый. И на свои любимые инкрустации смотрит с плохо скрываемым раздражением. А что, интересно, не так?

– Господин комендант? – робко уточняю я, прикрыв за собой тяжелую дверь. – Я просто хотела спросить фронт работ на сегодня. Если вы не в духе, я зайду попозже…

– Да в духе я, в духе! – рычит гоблин как самый настоящий орк. – Это все ректор с покойной супругой, сожри их обоих ржавая гидра! Знаете, что он удумал?!

Не знаю, но если проняло даже Зурга, это должно быть что-то совершенно феерическое.

– Во-первых, Урлах-тор требует похоронить свою Мымру на территории Академии СУМРАК! Представляете, да?! У нас тут не академия, у нас тут некрополь!

– Ужас, – бормочу я. – Прямо-таки посреди Академии? А где? Надеюсь, не в саду со скульптурами?

– Нет, – чуть остывает гоблин. – До этого он не додумался, и, надеюсь, не додумается. Мы подобрали площадку возле леса. Во-вторых, похороны должны быть торжественными, а это целая прорва денег.

Ну, это понятно. Наш комендант довольно прижимистый, расходы на пышные похороны его нервируют. А от перспективы похоронить Галку не на городском кладбище, а у нас – что, разумеется, тоже влечет дополнительные расходы – в восторге, наверно, только ректор и факультет черной магии.

– И, в-третьих, – гоблин снова утыкается в свою инкрустацию, явно чтобы набраться спокойствия, – ректор требует, чтобы все присутствующие на похоронах были одеты в любимый цвет покойной! Вот как он это себе представляет?! Сегодня четвертое, похороны шестого, как я должен организовать это за два дня?!

Зург набирает воздуха в грудь и разражается эмоциональной тирадой в адрес Галгалеи, которая-де не любит традиции своей исторической родины с похоронами в черном, зато любит выделываться, и ректора со склерозом.

Я не совсем понимаю, причем тут склероз, но спрашивать не рискую. Просто молча киваю и жду.

Вскоре вопли переходят в инструкции:

– Так что, Марина, сегодня вы не будете мыть полы! И завтра не будете! Вы будете ходить по студентам-бюджетникам и отбирать у них форму! Списки студентов-бюджетников возьмете у ректорской секретарши, Аллет. Пошить новую под ректорские хотелки мы не успеем, договорились на краску!

Гоблин выдыхает и садится на свое место. Я тру переносицу и решаю уточнить:

– Какую?

Ну, мне же надо как-то объяснять бедолагам-бюджетникам, для чего я собираю у них форму.

– Понятия не имею, – хмурится гоблин. – Представляете, наш дорогой, в широком смысле этого слова, ректор забыл нужный цвет. С горя. А стоило мне робко возмутиться, он начал драть волосы на голове и рыдать. Так что про цвет должна узнать секретарша, спросите у нее.

Киваю. Зурга жалко, ректора Урлах-тора тоже. А вот кого больше не жалко, так это Галку. Перекрашивать форму студентов из-за ее дурацких капризов!

– У платных студентов вы форму не отнимаете, – добавляет комендант. – Я сделаю объявление, пусть за свой счет покупают. У нас и без того на эти похороны уходит такая сумма, что впору билеты начать продавать. Удовольствие избавиться от Галгалеи столько не стоит.

Ого! Комендант тоже ее не любил? Хотя если вспомнить, что покойная не стеснялась называть его «поганым гоблинским отродьем» прямо в лицо…

Впрочем, раньше он не называл ее «Мымра». Это тут расчувствовался – видимо, сумму расходов на похороны прикинул. А там еще на краску отдельной строкой! Причем непонятно на какую.

– Поняла, господин комендант, – киваю я. – Иду раздевать бюджетников. Надеюсь, покойная Галка не отличалась любовью к каким-нибудь экзотическим цветам.

– А я как надеюсь! Чем сложнее цвет, тем дороже платить, – вздыхает Зург. – Верите, нет, но мне даже жалко, что следствие решило, что это несчастный случай. А то можно было бы выставить счет убийце.

Ого! Вот это новости! Я тут, значит, Амину допрашиваю и вампиров ищу, а дело, оказывается, раскрыто!

– Несчастный случай?! – я даже не пытаюсь скрыть возмущение. – Я даже боюсь спросить, как это так получилось! Смерть при неосторожном обращении…

– С вампирами, кошками, слабительным и снотворным! – чеканит комендант, глядя на меня, а потом мы оба невольно начинаем нервно смеяться. – А, и еще с окном. Я ничего не пропустил?

– Вроде нет, – хихикаю я. – Или да? Господин Зург, если вы не расскажете мне официальную версию, я спать не смогу. Умеете вы заинтриговать!

– Расскажу, расскажу, – машет рукой повеселевший Зург. – Возьмите сначала стул, а то упадете.

– Как Галгалея?

– Как Галгалея.

Глава 9

Восемь месяцев назад

– Мариночка, постарайтесь вспомнить, принадлежит на эта отрезанная рука вашему бывшему супругу.

Федор Иванович выглядит заинтересованным, но не удивленным. Три дня назад мне прислали по почте отрезанный палец бывшего мужа, Петьки, сопроводив это запиской с предложением продать квартиру и выплатить шантажистам энную сумму. И вот, пока компетентные службы отслеживают путь этой посылки, вдогонку пришла отрезанная кисть. Может, Петька надоел шантажистам, и они решили выслать мне его по частям?

– Не помню я его руки, Федор Иванович. Вот если голову пришлют, тогда да… а хотя…

Кажется, у меня появилась надежда провести опознание не дожидаясь отрезанной головы. Прошло несколько лет, но воспоминание о том, как Петька воткнул вилку мне в руку, все еще не померкло. Как там говорится, один удар – четыре дырки? А, впрочем, если бы не это, я, может, до сих пор не решилась бы развестись.

Идем на кухню. Беру вилку, беру отрезанную руку и пытаюсь примерить, как они смотрится вместе. Так, если собрать пальцы в кулак…

Федор Иванович и его стажер Вадим с интересом наблюдают за моим манипуляциями.

– Марина, вы слишком спокойны, – отмечает стажер. – Меня бы уже два раза стошнило.

Я вздрагиваю, и чудесная композиция шлепается на пол. Стошнило бы его, как же! Вадим прибедняется, он явно видел больше трупов, чем я.

– Марина уже натренировалась на пальцах, – объясняет следователь, наклоняясь, чтобы подобрать улику.

Не успевает: из-под стола выскакивает моя новая вечно голодная кошка, Мелисска, и впивается зубами в трофей. Я эту лишайную прелесть неделю назад подобрала на помойке, и ест она вообще все.

Федор Иванович поднимает Петькину кисть с висящей на ней кошкой и задумчиво ее осматривает. Мелисска машет хвостом и явно считает отрезанную конечность моего бывшего мужа своим обедом. Как, собственно, все, что валяется на полу.

– Вы что, натаскиваете живность на человечину? – веселится стажер.

Нервно хихикаю, вспоминая демонического кота из недавно прочитанного романа Стивена Кинга «Кладбище домашних животных». Решила, что называется, разнообразить свое чтение ужасами!

Федор Иванович аккуратно отцепляет кошку от зловещего трофея:

– Ну что, Мариночка, вам удалось провести опознание? Эта рука принадлежит вашему бывшему мужу?

Наши дни, Академия СУМРАК

– Итак, согласно официальной версии следствия, госпожа Галгалея хотела выкинуть из комнаты кошку, но потеряла равновесие и выпала из окна, – объявляет Зург Камнегрыз, и я нервно вздрагиваю.

По правде говоря, я уже успела забыть, о чем шла речь. Зург начал рассказывать про смерть Галки, но тут прибежала ректорская секретарша Аллет с новостью о том, что покойная, оказывается, любила голубой цвет. Комендант вознес хвалу всем богам, что не какой-нибудь экзотический вроде фуксии, и они с Аллет принялись бурно обсуждать технические детали. Я в это время немного погрузилась в свои мысли и вынырнула из воспоминаний только сейчас – с трудом вспомнив, что перед этим мы обсуждали причину Галкиной смерти.

– Потеряла равновесие и выпала из окна, когда что?.. Пыталась выкинуть кошку? Из окна, что ли?!

Я в ужасе. Но если кто-то и способен выкинуть из окна башни беззащитную кошечку, так эта она, Галка.

– Из окна, из окна, – повторяет Зург. – Вы же помните, что у нее в комнате нашли кошку? Оказалось, что это Джанетта, мурлокс темного эльфийского принца Элкатара как-там-его. И еще там была обнаружена его статуэтка.

Кошки в Академии СУМРАК завелись случайно. У ректора аллергия на кошачью шерсть, поэтому он старается держаться подальше даже от оборотня-манула. А тут к нам неожиданно занесло принца дроу, и его сорок кошек-фамильяров разбежались по всей академии. Ректор относится к этому с пониманием (и тайной надеждой взять дроу к себе на работу), так что котики спокойно гуляют по академии. Я не совсем понимаю, почему он их еще не переловил, там, видимо, есть какие-то магические проблемы. Ну, или студенты не хотят отдавать животинок. В любом случае, меня кошки не смущают. Беспорядка от них не сказать чтобы больше, чем от студентов.

Вот только…

– А может, это Элкатар толкнул Галку? Когда пришел за статуэткой и увидел, что Мымра собралась выкинуть из окна его кошку?

Я не то чтобы много общалась с дроу, но его взрывной характер известен всей академии.

– Это версию проверили в первую очередь: у дроу алиби, он всю ночь провел с преподавателем рун Гарретом Ворном и никуда не отлучался.

– Ого!..

– Утверждают, что нет, – хохотнул Зург. – Ворн заявил, что они с дроу пили и играли в карты. Ректор их поддержал. Да и потом, учитывая, что мадам Галгалея была по уши… э-э-э… испытывала глубокую симпатию к принцу дроу, не думаю, что она стала бы выкидывать мурлокса из окна у него на глазах.

Ага. Если только перед этим она не получила очередной отказ. А, может, это наш душка-ректор решил избавиться от супруги из ревности? Данных, к сожалению, слишком мало.

– А что насчет снотворного, слабительного и вампирского укуса? – уточняю я.

Зург пожимает плечами:

– Следствие решило, что укус и слабительное не связаны с убийством, просто у Галгалеи был тяжелый день. А снотворное она, по словам ректора, иногда принимала. Доза не опасная для жизни, но…

Понятно. Доза небольшая, но это могло негативно сказаться на реакции, из-за чего Галка и вывалилась из окна.

А на ходе следствия негативно сказалось то, что среди подозреваемых оказался принц дроу. Никто, видимо, не хочет устраивать международный скандал, вот и решили по-тихому закрыть как несчастный случай. Ладно бы ректор проявил настойчивость, но, со слов Зурга, Урлах-тора такое положение дел устраивает. Еще бы, у него же половина благородных студентов разбежится! Наверно, он все же испытывает чувство вины, поэтому и затеял такие масштабные похороны. С переодеванием всех в голубой и перекрашиванием одежды!