Глупая шутка. Книга первая

На сегодня у них было запланировано изучение конструкта Мультипотоковая стимуляция, к которому Максим подбирался уже вторую неделю. Шутка ли: не только создать и запустить конструкт из семнадцати символов, но еще и потом поддерживать и направлять Волей потоки энергии до окончания его работы. В стандартном варианте потоков было три, в варианте Харитона – двадцать один, вообще-то все варьировалось от ситуации, но Харитону на это было плевать. Вот и мучался Макс, стимулируя то сразу двадцать один участок кровеносной системы крысы, то двадцать один мускул белки, то двадцать одно кольцо снулого дождевого червя, заставляя его сокращаться и ползти.

За массивным деревянным столом, стоящим в центре большой, квадратов на сорок, комнаты, сидел крупный плечистый мужик лет сорока. Недлинные волосы, когда-то черные, но нынче сильно тронутые сединой, такая же наполовину седая аккуратная борода, наставник выглядел как былинный богатырь, недавно отошедший от дел ратных и занявшийся наукой; за столом среди бумаг он смотрелся несколько нелепо, как взъерошенный медведь посреди опенспейса отдела продаж. Однако четкие плавные движения рук, наносящих на бумагу линии и символы, а также спокойная сосредоточенность быстро смазывали первое впечатление: мужчина явно занимался знакомым, интересным и главное обыденным для себя делом.

– Ты сегодня рано, я тебя до обеда не ждал, – произнес Харитон, не отрываясь от выписывания какой-то замысловатой схемы на листе бумаги, – планы на день поменялись?

– Да, внезапный привет из прошлого, – сказал Максим, проходя вглубь помещения, являвшегося и рабочим кабинетом, и импровизированной кухней, и лекционной комнатой, в зависимости от необходимости хозяина. Тут же стояла вешалка для верхней одежды, располагался здоровенный шикарный кожаный диван, настенная картина, выполненная на бамбуковой циновке, здоровенный цвайхандер на стене между двух окон, небольшой компьютерный стол с ноутбуком в уголке, холодильник, пара журнальных и один кухонный столики.

С Харитоном они были исключительно на «ты». Как сам он при знакомстве заявил: «Возраст – не та штука, которой нужно обязательно соответствовать. Возраст – это крылья для умного и костыли для дурака. Мне лет столько, что ты меня пра-прадедом звать можешь и не ошибешься, однако я себя таким не чувствую. Вот как почувствую, так сразу сообщу. А пока мы делаем что-то друг другу полезное, вся эта чушь ни к чему, отвлекает».

– Даже до тебя через Изнанку порталом прыгнул, чтобы время сэкономить.

– Лентяй, тут идти пять минут, – Харитон покопался в стопке бумаги, справа от себя, достал один лист и передал его Максиму. – Сегодня без подопытных, создаешь чары, направляешь потоки в эти точки и держишь ровную подачу. Если где-то косячишь, точка выгорает, выгорит пять точек, меняем лист и все сначала. Задача – продержаться до окончания действия заклинания и не выжечь больше пяти точек. Tu comprends, mon ami?

– Да чего тут непонятного… – пробормотал Максим, разглядывая лист. На нем были нарисованы и пронумерованы двадцать одна руна Накопление в связке с руной Ограничение. Обычная бумага не выдерживает даже один наполненный символ, так что идея напитывать два с лишним десятка казалась сомнительной.

– Не смотри так, там пропитка соком Серого вьюна, в этот листок парсов пятьдесят влить можно, ненадолго правда, – Харитон как всегда видел Макса насквозь, все-таки жизненный опыт – штука страшная, особенно если человек им пользуется, а не просто бережно хранит в память о трогательных моментах своей интересной жизни. – Твой привет из прошлого – это что-то серьезное или скорее неожиданное?

– Неожиданное. Бывший шеф позвонил, сильно хочет увидеться, – Максим аккуратно разместил лист на подставке для книг, он такие последний раз видел в детской библиотеке классе в пятом, и вот, спустя много лет в кабинете Харитона, – на него не похоже от слова «совсем». Шеф – человек самоуверенный, зацикленный на работе. Детей от двух браков рассовал по частным интернатам, вторую жену выгнал, потому что отвлекала от дел. Первая сама ушла по той же причине. Из интересов – разница между дебетом и кредитом, островной виски и чтение бизнес литературы. Скучный и неприятный человек в сущности, но делец мощный: и кидали его партнеры, и выхлопывала налоговая, за дело правда, но так, что многие после этого в петлю лезли, а он ничего: отряхнулся и пошел дальше бабки молотить. То, чем сейчас занят, спецтехника и запчасти к ней, уже четвертый крупный проект, опять за несколько ярдов перевалил, и от налоговой успешно отбивался, по крайней мере пока я там работал. Как сейчас – не знаю, не слежу, и так жизнь насыщенная. Вот придет сегодня около двух, послушаю, что стряслось.

– Donc c’est super, – хмыкнул Харитон. – Со следующей недели у нас с тобой перерыв, месяца на три, может, больше. В Африку поеду.

– Лечить? – Максим не удивился, Харитон был мужик многогранный и легко сочетал здоровый прагматизм и некоторую легкую жадность с готовностью помогать людям не щадя живота своего, граничащую с самой натуральной жертвенностью. За время их знакомства маг успел отметиться в борьбе с эпидемией тифа на Дальнем Востоке, внезапной поездкой по северным деревням с массовыми излечениями всех и вся, совмещенными с попойкой с аборигенами, визитом в два крупных рехаба с такой же массовой реморализацией и кодированием наркоманов и алкашей всех видов и сортов и еще парой подобных эксцентричных поступков. Как при этом Харитона не прищучили Серые, остается только догадываться, поскольку эхо его подвигов наполняло газеты не одну неделю после любого из событий.

Серый орден не одобрял массовое вмешательство магией в дела немагического мира. Платные услуги – пожалуйста, улучшение своих условий жизни – сколько угодно, но будь добр, выучи Помутняющие Разум чары, Отвод глаз и еще несколько специфических конструктов, влияющих на разум не управляющих духовной силой людей. Случаи явной демонстрации магии миру выявлялись быстро и карались сурово. В наличии у Серого ордена было полно артефактов божественного происхождения, помогающих в поиске нарушителей и выявлении правды, а специфическая практика обучения послушников делала практически невозможной коррупцию в данной организации. Однако Максим давно не верил в простые и честные схемы в управлении народом, не без основания подозревая, что все равно есть те, кто перед Серым Орденом равнее остальных.

– И лечить, и учить, – Харитон потянулся и посмотрел в окно, – три жизнюка в Чаде инициировались, да и трындец там, опять какая-то массовая гадость народ косит, санкцию дали на массовое лечение, чтобы дальше не пошло.

– Дела… – протянул Максим. – Ну что могу сказать, удачи в таких начинаниях.

– Что, даже и не попросишься со мной на практику? – хитро улыбнулся маг, глядя на Макса.

– Нет, – коротко ответил Максим, а чуть погодя все-таки добавил, – не могу.

– Ох уж эти мне тайны, – протянул Харитон, откладывая наконец свою схему, – все, даже самые таинственные тайны, в итоге оборачиваются какой-нибудь банальной глупостью, помяни мое слово. Чем таинственнее, тем глупее. И почти всегда все упирается либо в стыд, либо в амбиции.

– Может, ты и прав, – ответил Максим, сосредоточенно держа заклинание, выгореть пока успели только две точки, – но это все слишком грубо и упрощенно, всегда есть нюансы, которые все меняют.

– Анекдот про нюанс я тебе рассказывать не буду, сам знаешь, но суть всегда одна: стыд или амбиции. Ну ладно, это все пустое, не можешь и не можешь, что уж тут. Те, кто могут – не нужны, обычное дело. График занятий я тебе оставлю, как и литературу по нужным конструктам. От тебя мне потребуется двухмесячная плата твоим волшебным картоном. Кстати, как там твои конкуренты? Разгадали секрет производства?

– Нет, – Максим улыбнулся, – давят со стороны Гильдии, казначей перестал покупать карты Восстановления у меня в счет Очков Заслуг, требует передать рецепт. Глава отделения не вмешивается, но намекает, что он скорее на стороне казначея. Хорошо хоть правила Гильдии не обязывают передавать секреты, носишь материалы с тварей в стандартном объеме – молодец, все, что больше – в Заслуги. Михаил Васильевич, шипит, но кровь урсидаев и все запчасти забирает по твердым расценкам.

– Совсем охамели, щеглы! Pathétiques pince-sous! – Харитон неодобрительно нахмурился. – Зайду к Паше перед отъездом, знает ведь, на чьего ученика зубы скалит, оставлю без медицинской помощи, посмотрим, долго ли так себя вести будут!

– А и зайди, мне уже ругаться лень с ними, – пробормотал Максим, встряхивая ладонями, – Все! Четыре точки, потоки иссякли. Что дальше?

– Держи второй листок, максимум три точки, продолжай. Пока твой бывший начальник не пришел, хорошо бы до одной точки добраться.

Макс продолжил занятия, параллельно размышляя о том, как тесен мир одаренных, что учитель может запросто пойти и обсудить его проблему с главой отделения гильдии, фамильярно называя того Пашей.

Бывший шеф приехал минута в минуту, как обещал. Вообще, пунктуальность была его сильным местом, сам не опаздывал, другим за опоздания спуску не давал. Максим невольно вспомнил мгновенное увольнение лучшего менеджера по продажам, который перебухал накануне и заявился в офис в двенадцатом часу, не предупредив об отсутствии ни руководителя, ни офис-менеджера. Ностальгия!

– Приветствую, Алексей Ильич! – поднялся с диванчика в фойе Максим, который, к моменту приезда гостя, успел добраться до одной выжженой точки за заход, выпить две кружки кофе и даже немного заскучать в ожидании. Харитон куда-то смотался, наказав использовать для переговоров непосредственно кабинет иглорефлексотерапии и не лезть в его рабочую зону.

Алексей Ильич был невысок, в меру спортивен, однако нервный образ жизни, нездоровое питание и алкоголь вкупе с трудоголизмом уже оставили на нем свои следы: отчетливые тени под глазами, сутулость, начинающийся живот, бич всех мужиков за тридцать, забивающих на спорт, но не забывающих про пиво. Несмотря на общую вальяжность, неторопливость и основательность, присущую людям, привыкшим руководить, а также проводить серьезные переговоры на высоких уровнях, в движениях бывшего начальника порой прорывалась какая-то нервная суетливость, не свойственная ему, сколько Максим шефа помнил.

– Чем обязан и звонку, и визиту? – спросил Максим, рукой приглашая бывшего шефа пройти в кабинет. Он решил не рассусоливать, а сразу перевести диалог в деловое русло. Все лучше, чем отвечать на глупые вопросы про текущее место работы.

Алексей Ильич молча пожал руку, помялся, но прошел в указанном направлении, ничего не сказав. Зайдя в кабинет, Максим и гость расположились на двух гостевых стульях. Повисла неловкая пауза.

– Извини за столь внезапное появление, – начал бывший шеф, – я узнал, что ты из этих и решил обратиться.

– Нет, – решительно парировал Максим, – я точно не из этих.

Алексей Ильич поморщился, разговор не желал начинаться нормально.

– Давайте все-таки с начала, что за проблема, на какую помощь вы рассчитываете? – продолжил Максим. – А уже потом обсудим, что за ваши знакомые портят мне репутацию, причисляя к загадочным «этим».

– Наташка у меня болеет, по врачам затаскал уже, в Швейцарию сгонял, месяца три там лежала, ничего поставить не могут, – зачастил Алексей Ильич, совершенно выходя из образа делового человека. Образ этот он таскал двадцать четыре на семь, по мнению Максима, чаще, чем костюм с галстуком.

– Когда был в Берне последний раз, перед тем как увезти дочку обратно, напился в баре с каким-то немцем, долго сидели, рассказал ему все, а тот так удивился натурально, типа ты же в одном городе с Харитоном живешь, в чем проблема? Я его спрашиваю, какой такой Харитон, а он, типа точно, к Харитону просто так не прорваться, с учеником его потолкуй, Максимом Медведевым, тот, наверное, передаст. Мы дальше еще пили, мне показалось, что чушь несет мужик, тем более по-английски он говорил хреново, не придал значения, подумал, пьяный бред. А вот приехал назад, сидел в кабинете и вдруг вспомнил, ты же Медведев!

– Я и еще пара десятков Максимов только в нашем городе, не считая окрестных поселков и городишек, – спокойно согласился Максим.

– Вот и я не пошел звонить сразу! – бывший шеф уже пришел в себя и слегка воодушевился. – Дал задание сбшнику пробить Максимов Медведевых и связь с неким Харитоном по работе; я подумал: раз ученик, то, может, как-то официально зарегистрированы в одной структуре. Ну а тот ко мне уже через полчаса пришел, сказал, твой Максимка и есть тот, у кого в работодателях Харитон Васильевич Бестужев имеется. Еще предупредил, что в структуре его интерес не одобрили и дальше лезть запретили, намекнув, что будут проблемы. Вот я к тебе и рванул. Максим, помоги, а! Сколько хочешь проси, деньги есть, если не хватит, найду, где взять, только помоги!

– И вот вы так, на основании слов неизвестного немца в бернской рыгаловке решили, что я великий целитель? Алексей Ильич, я как-то даже затрудняюсь, как мне оценивать такую ситуацию.

– Максим, я в бизнесе очень давно, опыта вагон, можно так сказать, – Алексей Ильич посерьезнел и потер уголок правой брови, хорошо знакомый признак уверенности в своей правоте, Максим изучил это четко за время споров с шефом по различным вопросам, – и в своей работе крайне часто полагаюсь на интуицию, которая меня подводит крайне редко. Так вот сейчас интуиция говорит – я на верном пути и тот собутыльник из Берна знал, о чем говорил! Не бывает таких совпадений! Максим, если у тебя есть возможность помочь, то помоги!

– Что-то я вас, Алексей Ильич, не узнаю, просьбы, беспокойство о дочери… Допустим, я могу помочь, хотя это абсолютно не факт, пациентку я не видел. Но давайте по порядку: когда началось недомогание, в чем выражено, что предпринимали и что предполагали врачи?

– Максим, знаю, откуда вопросы. Мои кости в фирме перемывались и продолжают перемываться регулярно, я в курсе. Наташа – единственный ребенок, с которой у меня есть контакт. Старшие в Европе, давно не разговаривали, а я недавно обнаружил, что фактически совсем один в свои пятьдесят. И тут у Наташи начинается такое, – Алексей Ильич собрался и продолжил, – сначала появилась слабость, пару раз падала в обморок в лицее. Потом не смогла встать с кровати сама. Нина, вторая жена моя, забила тревогу, начали искать врачей. Ребенок худеет, слабеет, последний месяц на капельницах живет, еда не усваивается а врачи… Врачи руками разводят: редкий случай, возможно, что-то генетическое, организм тратит больше сил, чем получает из еды! Теории, предположения и ноль результата, НОЛЬ!

Алексей Ильич вскочил и начал нервно расхаживать по комнате, продолжая выплескивать наболевшее:

– Причем, что наши коновалы, что европейские: «Такого в нашей практике не случалось, мы не можем понять причину, лечите симптомы, сдавайте анализы, может, в динамике что-то определится». В динамике, бля! Наташка умрет раньше, чем динамика хоть что-то покажет!

Максим задумался. Харитон частенько настаивал, чтобы он брал на себя приходящих в кабинет пациентов. За время обучения Максим вылечил порядка десяти больных различной степени тяжести. К Харитону шли исключительно по рекомендации, через знакомства, не бывало такого, чтобы залетел человек с какой-нибудь болячкой с улицы. Немало этому способствовали чары Невнимания, создававшиеся вывеской-артефактом. Как говорил Харитон, свой кусок хлеба он заработает в любом случае, а хотел бы лечить чужой геморрой – пошел бы в проктологи. Случай нетипичный, надо помочь, тем более не совсем уж чужой человек.

– Поехали, съездим до пациентки, Алексей Ильич. Сначала надо взглянуть, потом уже обсудим вопрос оплаты, если будет что обсуждать.

Глава 4. Эхо будущих проблем

Март 2017

До дома бывшего начальника добрались быстро. Алексей Ильич уверенно управлялся со своей BMW пятой серии, не очень лихачил, но и не проявлял вежливость направо и налево. Четко и уверенно вклиниваясь в нужный ряд, когда надо – пропуская, когда надо – подрезая, он достаточно быстро довез Максима до своего дома в Патрушах. Дочь находилась в специальной комнате на втором этаже. Помещение напоминало навороченную палату в какой-нибудь платной хорошей больнице: регулируемая противопролежневая кровать, стойки капельниц, аппарат мониторинга активности организма, в уголке аппарат ИВЛ, видимо, на всякий случай.

Пациентка спала. Выглядела Наташа, как свежий покойник: изможденная, с глубокими темными кругами под глазами, желтоватой сухой кожей. Максим вздохнул, сосредотачиваясь:

– Алексей Ильич, выйдите, мне понадобится какое-то время, я позову, как закончу.

– Максим, я бы хотел присутствовать! – отрицательно покрутил головой тот.

– Алексей Ильич, а я бы хотел, чтобы моя бывшая не обвиняла в своих неудачах всех вокруг, кроме себя, но мы живем в несовершенном мире, увы, так что это невозможно. А теперь без шуток: либо выйдете сами, либо я вам помогу и вы даже не поймете, что произошло, – слегка зло ответил Максим.

Обеспокоенный отец пошел красными пятнами, никакое горе не могло перебороть такой реакции на неповиновение потенциального наемного работника. Как это, его выставляют! Однако Алексей Ильич взял себя в руки и молча вышел. Максим облегченно выдохнул: колдовать на обеспокоенного родителя не хотелось.

Глубоко вздохнув, он создал Оценку и направил на девочку. Отклик принес информацию: сильное истощение, частичный отказ внутренних органов. Одной ногой в могиле фактически. Следом в пациентку ушло Восстановление, Максим подхватил стакан с водой, кинул еще одно Восстановление на него и аккуратно влил в приоткрытый рот Наташи, помогая Телекинезом воде попасть в нужное горло. Этому приему его научил Харитон: Восстановление извне и Восстановление изнутри резонировали, умножая положительный эффект. Жизненная сила забурлила в худом тельце, вымывая слабость, питая мышцы и внутренние органы, проникая в кровь. Пока внутривенного питания хватит, должен справиться. Следующая Оценка показала, что тонус организма поднялся, органы заработали. Внешне кожа слегка порозовела. Однако что-то настораживало Максима, смазанный отклик от Оценки показывал, что что-то неладное происходит где-то под сердцем ребенка.

Максим напряг магическое зрение. Он вполне уверенно видел тонкие потоки, так что разглядеть притухшую ауру Наташи труда не составило. Ярко просматривались волны жизненной силы, накачиваемые в организм сдвоенным Восстановлением. Под сердцем девочки, там, где не сработала как надо Оценка, проглядывалась потемневшая область. Жизненная энергия, доходя до этой области, замедлялась и начинала потихоньку исчезать. Максим присмотрелся – яснее ничего не стало, все так же тускнело пятно, все так же истончалась энергия.

«Время для «Звонок другу», – подумал Макс, набирая Харитону. Трубку тот взял фактически сразу.

– Что, оказалось что-то непростое? – Харитон как будто бы родился готовым к любым ситуациям. – Куда прийти?

– Патруши, Заречная сорок пять, можно прямо в дом, я на втором этаже.

Что хорошо в бытие магом – у тебя всегда есть Изнанка. А если ты знаешь конструкт Портального Круга, то у тебя есть неограниченная мобильность в радиусе порядка двухсот километров, главное примерно понимать, куда строить вектор перемещения. Максим на это убивал около минуты, иногда полторы, Харитон справился быстрее. Через недолгие мгновения Максим почувствовал чужое присутствие, а после увидел сгущающуюся в силуэт духовную энергию – предвестник выхода чародея с Изнанки.

– Так, и что тут у нас? – когда Харитон работал, Максу оставалось только молча завидовать. Он распознал Оценку, Большое диагностическое плетение и Стабилизирующую сеть, и все это за одно движение бровью. Вот что значит Мастер за работой! Дальше началось странное: Харитон резко посерьезнел, и быстро сотворил непонятный конструкт третьего круга; Макс аж прищурился от вложенной в него энергии! Конструкт резко сжался и влетел в грудь девочки.

– Ограждающую печать знаешь? – повернулся наставник к парню.

– Да.

– Ставь вокруг кровати, сейчас глушить будем, – распорядился Харитон.

– Кого глушить? – тупо переспросил Максим, начиная собирать защитный конструкт. Ограждающая печать – односторонний барьер, не дающий духовной силе выходить из очерченной зоны, распространенная магия второго круга, своего рода академический минимум для любого пользователя духовной силы, склонного к экспериментам.

– Кто вылезет, того и заглушим! – отрезал Харитон. – Там печать на душе стоит, есть такой ритуал мерзкий, его в тридцатые практиковали паранормы из НКВД, в подопытных из своих не было дефицита. Гексаграмма на Изнанке и печать на жертв, обычно шесть, по количеству углов. От трех до пяти месяцев собирает жизненную силу, потом резко передает создателю. Гадость неимоверная, однако позволяет увеличить внутренний резерв на полтора десятка парсов и добавляет пару лет жизни. Эффект оказывает будучи применяемой не чаще раза в два года. Запрещен Серыми, от пяти лет пребывания батарейкой в зависимости от масштаба последствий применения.

Батарейки – на жаргоне это маги-преступники, которых по букве Кодекса наказывали заключением в магических тюрьмах, где те выполняли роль источника энергии для схем и артефактов Серого Ордена. Не сильно жестокое, но неприятное наказание. Маг-батарейка жил в капсуле в специальном строении, обслуживаясь магической схемой и половину отведенного срока пребывая в стазисе. Строения эти располагались рядом со стационарными порталами на Изнанку, создающими высокий фон, так что вырабатываемая преступниками духовная энергия кратно перекрывала расходы на их содержание и являлась, пожалуй, самым эффективным способом концентрирования энергии для дальнейшего применения. Минусом данного наказания был явный психологический вред, наносимый провинившемуся. В остальном, отступники во время отсидки, или, скорее, отлежки потихоньку раскачивали резерв, работали на благо системы, поставляя энергию, и имели много времени подумать, стоило ли оно того. Гуманизм в высших его проявлениях был не свойственен магическому миру, потому в Гаагу никто не заявлял. Серый орден сам себе и ЕСПЧ, и Трибунал Инквизиции, и еще тысяча подобных органов в одном лице.

– Нам повезло, инициатор решил собрать жатву. Процесс это небыстрый, он там несколько суток должен просидеть, чем можно воспользоваться, когда ловишь таких гадов! Я парализовал его на Изнанке через связь с жертвой, сейчас буду вытаскивать. Готовь свой боевой набор, посмотрим, что это у нас за новый любитель халявы появился!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.