Шерлок. По следам детектива-консультанта

Телешоу на втором месте по сборам в Америке при ограниченном показе. Так что телевидение уделало кино по полной программе. Думаю, они должны прийти к нам и ползать на коленях! Здорово видеть это на большом экране, замечательно, когда появляется действительно масштабное, значимое телевидение». Да что там США, можно вспомнить о том, что на российских форумах во время Олимпиады в Лондоне зрители писали, что им не хватило Доктора, который бы возник как всегда неожиданно посреди стадиона и зажег олимпийский огонь. Ни один британский сериал прежде не имел такого успеха в других странах. И лишь один с тех пор сумел превзойти его – «Шерлок».

Хотелось бы порассуждать о том, как это работает. Успех застал нас всех врасплох. Это выглядит умно, я полагаю, это и есть умно, но никто из нас – ни один! – не думал о подобном успехе. Что же это? Что мы сделали правильно? И Марк, и я всегда говорим, что, как нам кажется, необходимо вернуться к Дойлу и посмотреть, в чем же дело. У него не все идеально, но все, что действительно имеет значение, – идеально. Вы не найдете ни одного рассказа о Шерлоке Холмсе, у которого не было бы лучшего в мире начала. Думаю, если собрать по три первых абзаца всех рассказов, все они будут великолепны, потому что он знал, что главное – заманить читателя, затянуть его. Но если начистоту, к концу он иногда просто сдавался…

Но это не важно. Он знал, что на самом деле имело значение. Он создавал настоящие бриллианты, блистательно вел повествование с ювелирной точностью. И я полагаю, что нам это тоже удается. Мы не делаем ничего нового, ничего умного, не пытаемся детально следовать рассказам, хотя – Бог свидетель – если бы сэр Артур был сейчас здесь, он узнал бы их. Иди за рассказчиком. Следуй его принципам. Следуй идее, что Шерлок Холмс – смешной, а если вы читали рассказы, вы знаете – они смешные, они сексуальные, они затягивают вас, и что самое главное – и это именно то, что мы давно потеряли в этих историях, – они ужасно современные.

Стивен Моффат

Однако размышления о будущем сериале – это еще не сам сериал. Но время шло, а дело с мертвой точки не двигалось. «И вот, как настоящие люди дела, которыми мы и были, мы продолжали говорить об этом… несколько лет… и ничего не предпринимали, – иронизирует Стивен Моффат. – Разве что жаловались, что, когда кому-то другому придет в голову та же идея, мы будем очень сердиты. Однажды я сказал об этом своей жене-телепродюсеру – я и в самом деле это сделал, очевидно. Я сказал: «Знаешь, у нас есть потрясающая идея, но первым это сделает кто-то другой, и мы серьезно разозлимся». А Сью ответила: «А почему бы вам не сделать это?!» В этот момент в мозгу словно зажглась электрическая лампочка – невероятно, мы каким-то образом можем использовать наше нынешнее положение на телевидении, чтобы создать еще один сериал! И не успели мы и глазом моргнуть, как мы уже снимали «Шерлока».

Для Моффата одобрение жены значило очень много не только потому, что она его жена, и даже не только потому, что она продюсер. Важнее было то, что в отличие от него и Марка Гэттиса она Холмсом никогда не интересовалась, а значит, была как бы представителем той аудитории, которую их будущему шоу еще только предстояло завоевать. «Если они могли продать продукт мне, думаю, они могли его продать и зрителям», – практично говорит Сью. И действительно, после ее одобрения Стивен тоже решил, что это знак того, что шоу ждет грандиозный успех, и они с Марком Гэттисом, воодушевившись, взялись за практическую разработку проекта.

До того, как мы начали обсуждать возможность работы над «Шерлоком», я не читала ни одного произведения Конан Дойла! Разумеется, я видела многочисленные экранизации, но никогда не читала его книги. Стивен затолкал меня в кресло с «Этюдом в багровых тонах» и сказал: «Давай читай, я знаю, тебе понравится». И мне понравилось. Если на то пошло, даже сейчас я прочла не так уж много его рассказов. Причем намеренно. Мы чувствовали, что в команде нужен человек, который не знал бы о Шерлоке Холмсе все в мельчайших деталях. Это важно для того, чтобы, когда мальчики дают отсылку к канону в сценарии, она появлялась там, потому что действительно нужна, а не потому, что это обрадует фанатов. У нас была пара ситуаций, когда на ранних стадиях черновиков я говорила «Я этого не понимаю», и они вынуждены были признавать, что это были всего лишь маленькие отсылки к Конан Дойлу, которые они пытались незаметно протащить.

Сью Верчу

Начав перечитывать все подряд произведения о Холмсе, Моффат и Гэттис пришли к двум неожиданным для себя выводам: во-первых, что Шерлок Холмс был довольно тяжелым в общении человеком, а во-вторых, что многие моменты, подчеркивающие его эксцентричность, ни разу не появлялись ни в одной из экранизаций. «Возьмем, к примеру, рассказ Дойла «Приключения Черного Питера», – говорит Гэттис. – Не самый лучший рассказ, но он начинается с того, что Холмс возвращается домой с огромным гарпуном под мышкой после того, как он все утро развлекался, протыкая свиные туши в лавке мясника. Почему бы это не использовать?»

Сказано – сделано. Во всех сериях «Шерлока» обязательно есть такие моменты, и чаще всего именно они вызывают наибольшее негодование зрителей. Впрочем, стоит только возмущенному поклоннику перечитать Конан Дойла, и стадия «Холмс бы никогда!!!» обычно тут же сменяется стадией «Боже мой, он и правда так делал».

В «Шерлоке» хорошо то, что ни одну идею там не считают сумасшедшей. Как в «Пустом гробе» с Джоном в костре. Мы снимали это в студии. Я хотел снять это объективом Lensbaby, это такой примитивный шифт-тилт-объектив, которым вы сами манипулируете, чтобы получить визуальное ощущение клаустрофобии и «где это я?». Очень мало есть сериалов, в которых можно пробовать такое, как в «Шерлоке», и получать результат. «Шерлок» велик тем, что можно выдвигать любые сумасшедшие идеи и не встречать в ответ пустые взгляды. Люди смотрят на тебя и улыбаются… Как это важно – работать в режиме, когда сумасшедшая идея, выдвинутая тобой, ничем не угрожает, тебя за нее не расстреляют. Есть места, где за смелую идею над тобой будут смеяться, и во второй раз ты уже ничего не предложишь, потому что в первый тебя унизили. Важно, что здесь тебя не унижают и не ругают твои идеи. Не бывает плохих идей, знаете ли, не должно быть.

Стив Лос* * *

…Именно поэтому я и выбрал для себя свою уникальную профессию, точнее, создал ее, потому что второго Шерлока Холмса нет на свете.

– Единственный на весь мир частный детектив? – спросил я, поднимая брови.

– Единственный частный детектив-консультант, – ответил Шерлок Холмс. – Последняя и высшая инстанция. Когда Грегсон, Лестрейд или Этелни Джонс в тупике, а это их нормальное состояние, они немедленно зовут меня.

Конан Дойл. «Знак четырех»

– Кто ты, чем ты занимаешься?

– А ты как думаешь?

– Я бы сказал, частный детектив.

– Но?

– Но полиция не обращается к частным детективам.

– Я – консультирующий детектив. Единственный в мире.

– И что это значит?

– Когда полиция заходит в тупик, а это случается постоянно, они консультируются со мной.

«Этюд в розовых тонах»

Искусство видеть: оператор Стив Лос

Когда рассказывают о создателях того или иного фильма или сериала, обычно говорят о режиссере, актерах, сценаристе, иногда о композиторе, но почему-то очень мало времени уделяют оператору. А ведь это именно он создает то, что вызывает у зрителя первый, а иногда и главный интерес – «картинку», образ, визуальную составляющую, без которой даже самый лучший сценарий останется только буквами на бумаге. Власть оператора очень велика. Оператор может спасти фильм, а может его безнадежно испортить, он может вывести любого персонажа в любимцы зрителей, а может подать его так, что даже самый красивый и выразительный актер будет выглядеть блеклым и неинтересным. Были случаи, когда операторы губили актерам карьеру, а бывало и наоборот – снимали так, что актер или актриса становились звездой, но только на одну роль – у другого оператора они теряли весь свой блеск.

«Шерлоку» повезло сразу – к талантливой команде его создателей присоединился Стив Лос, вольный оператор, не связанный постоянным контрактом ни с BBC, ни с какой-нибудь другой теле- или киностудией. Благодаря его удивительному чувству формы и умению блестяще показывать фактуру и пластику на свет появился тот «Шерлок», которого мы все знаем.

Магия цвета глазами Стива Лоса

Вот во что я верю – в цветовой контраст. Во всех моих теперешних работах много лавандового, индиго, всего того, что в жизни вы не видите. В «Этюде в розовых тонах» все время лавандовый фон. Я хотел сохранить его и дальше, но когда Бенедикт посмотрел первый сезон, он оставил мне сообщение на телефоне, что все нашло свое место, все, что я сделал. Это было чудесно, потому что мало кто видит эти мелочи. Есть люди замечающие, и это всегда очень приятно. Для этого и работаешь. Моей целью в «Этюде в розовых тонах» было не только рассказать историю, но и сделать из современного Лондона викторианский. Я хотел создать в фильме викторианскую атмосферу. Я хотел отойти от грандиозного. Как большинство людей снимали бы ночную сцену на улице? Поставили бы лампу дневного света на корзинный подъемник, осветили бы дорогу, и получился бы акцент на улице, грандиозная сцена, освещенная сзади. Обычно это работает, но это так похоже на «Один дома» – вся эта звездность. Все такое большое и наглое. Я давно отошел от этого, желая сделать ночь на улице такой, как вы ее видите. Я люблю работы Грегори Крюдсона за то, что он умеет поймать то, что мы действительно видим своими глазами, но, конечно, в возвышенном и усиленном виде. Это натриевый свет, излучение натриевых и флуоресцентных ламп, оттенки и цвета, которые вдруг обнаруживаются на мостовой, на улице, лужи, мокрый асфальт. Я бы вечно снимал улицы, омытые дождем.

В «Шерлоке» у нас были ограничения по освещению, но я во что бы то ни стало не хотел заднего освещения, которое устраивало всех. Я хотел создать заводи света. Показать глубину этих заводей. Создать эффект боке, вместить в кадр все цвета, все контрасты. В другом шоу я уже пробовал покрывать лампу гелем цвета лаванды и направлять ее на стену или на дерево. Смысл в том, что вы удивляетесь, какого черта этот цвет здесь делает, он слишком ярок, но все нормально, если он на периферии, где-то на фоне, не в фокусе. Допустим, актер в кадре расположен так (складывает рамку из пальцев и показывает актера сбоку), а все остальное не в фокусе, все становится оттенком и цветом. Половину времени я беспокоился, как получится Бенедикт, а другую половину – как получится весь этот размытый фон. Интересен кадр целиком. Скучно, если обращаешь внимание только на тот или этот кусочек. Надо видеть актера, надо видеть и все остальное в кадре.

И тут появляется Крюдсон. Его кадры – это картины. Как у голландских мастеров: можно долго рассматривать отдельные части кадра, сидеть над ним. Этого я пытаюсь достичь в моей работе. Создавать кадры, которые можно было бы вырезать отдельно, рассматривать и находить в них глубину, а это приводит меня к важности кадрирования и отношений внутри кадра. Многие приписывают Полу следование правилу третей, я очень уважаю Пола, но правило третей ему и в голову не приходило. Я пользуюсь золотым сечением, это то же самое правило третей, описывающее место расположения предметов в кадре. Достаточно обратить внимание на живопись, на композицию в живописи, и на любой известной картине вы увидите, что все предметы расположены так, а не иначе по какой-то причине. Картина рассказывает историю. Тем, как соотносятся предметы между собой внутри картины, находятся ли они в центре или на периферии. Иногда я снимаю кого-нибудь и помещаю в кадр только половину лица. Это не особенно принято, но таким образом вы говорите что-то очень важное. Очень редко я размещаю человека посередине кадра – а другие только так и делают. Человек появляется у меня посередине кадра, только если надо обратить на него особое внимание, сделать на нем ударение. Половину времени я думаю о кадрировании, когда устанавливаю свет в качестве оператора, потому что, по-моему, история рассказывается через кадр.

Я фанат азиатских, корейских фильмов. Камера направлена не на говорящего, а на слушающего. Это не о диалоге, а о рассказываемой истории. Еще Кшиштоф Кеслевский – мой великий вдохновитель в кино. Трилогия «Три цвета», «Декалог». Посмотрите, что делает Кеслевский, он рассказывает историю визуально. Очень часто в его фильмах долго совсем ничего не говорят, никакого диалога, но вы совершенно точно знаете, что происходит, или говорят по-польски, но вы все равно знаете, что происходит, потому что история рассказывается визуально. Самое важное для меня как для оператора – рассказать историю. Мое освещение, моя съемка служат истории, дополняют ее. А если отвлекают от нее, значит, я делаю что-то не то.

Стив Лос

Стив Лос снял все три серии первого сезона и две первые серии третьего. Кроме того, он работал над такими фильмами и сериалами, как «Ответный удар», «Смерть приходит в Пемберли», «Под прицелом», «Трактат Миддот» и т. д. Все они отличаются прекрасной операторской работой, а знатоки, посмотрев их, могут заметить и знакомые фирменные фишки Лоса, такие как необыкновенная выразительность телесной пластики, особенно на крупных планах, или работа со светом, тенью и особенно рассеянным светом.

Именно Стив Лос превратил телевизионную съемочную площадку в Кардиффе в дом по адресу 221B Бейкер-стрит, Лондон. Нет, не в обитель литературной легенды Артура Конан Дойла, мистера Шерлока Холмса, а в настоящую квартиру, где чаще всего проживает современный Шерлок в исполнении Бенедикта Камбербэтча. Уютное местечко. В гостиной два огромных окна, впускающих море света, а внизу – шумная улица. 221B Лоса так же реален для меня, как любое место, где я была счастлива.

Фанатка и блогер Мэри Джо Уоттс

Оператором Стив Лос стал не случайно – его с детства влекло к изобразительным формам искусства. В школьные годы он увлекался фотографией, а в старших классах уже занялся ею серьезно и начал учиться на фотографа. «Мне нравится в фотографии сочетание техничности и художественности, – признавался он. – Мне было суждено стать фотографом».

После школы он не стал никуда поступать, а по достаточно распространенной в Западной Европе и США традиции взял год передышки, чтобы определиться с дальнейшим путем в жизни. Большинство молодых людей в этот год отправляются путешествовать – мир посмотреть и себя показать. Стив не стал исключением. Он отправился в летний лагерь «Конец тропы» в американском штате Пенсильвания, и по его словам, эта поездка изменила его взгляды на жизнь. «Это был ценнейший опыт, о котором я раньше и не подозревал, – говорил он. – Я подружился с парнем из Нью-Йорка, еще с одним из Нового Орлеана. Я ездил повсюду на автобусе «Грейхаунд». Я купил проездной на все направления. Это открыло мне глаза. В 18 лет оказаться вдали от дома, ездить на автобусе по Америке, которую ты столько раз видел в кино, и все такое. Это изменило меня, заставило искать чего-то другого, большего».

Видимо, тогда Стив и понял, что фотография для него – уже пройденный этап. Вернувшись на родину, он решил поступить на курсы операторов и вскоре нашел подходящие в Манчестере. Это было что-то вроде колледжа, готовившего представителей практически всех востребованных в кино профессий, причем обучение было построено так, чтобы давать не узкоспециальные знания, а широкие, захватывающие многое из смежных специальностей. «Вас там могли сделать и режиссером, и помощником оператора, да кем угодно, – рассказывал Стив. – Учили всему понемногу, все приходилось пробовать. Я был продюсером, режиссером, редактором, делал все. Я всегда хотел снимать, мы и снимали – на пленку 16 мм, видео высокого разрешения, по правде говоря, это было не настоящее HD видео, а то, что его заменяло в то время, еще я много снимал на кинопленку Супер-8. Я играл, все пробовал, делал то, что нравилось».

Но три года прошло, обучение закончилось, и пришлось отправляться в свободное плавание. И тогда Стив на своей шкуре узнал, как тяжело живется творческим людям свободных профессий, особенно пока у них нет ни опыта, ни рекомендаций. Тем более в Англии, где в силу исторической традиции рекомендации необходимы любому фрилансеру как воздух. Что уж там говорить, если даже сам Шерлок Холмс первую работу находил именно по знакомству.

Начало карьеры Шерлока Холмса: детективу тоже нужны рекомендации

В «Обряде дома Месгрейвов» Холмс говорит: «Вы, должно быть, помните, как происшествие с «Глорией Скотт» и мой разговор с тем несчастным стариком, о судьбе которого я вам рассказывал, впервые натолкнули меня на мысль о профессии, ставшей потом делом всей моей жизни. Сейчас мое имя стало широко известно. Не только публика, но и официальные круги считают меня последней инстанцией для разрешения спорных вопросов. Но даже и тогда, когда мы только что познакомились с вами – в то время я занимался делом, которое вы увековечили под названием «Этюд в багровых тонах», – у меня уже была довольно значительная, хотя и не очень прибыльная практика. И вы не можете себе представить, Уотсон, как трудно мне приходилось вначале и как долго я ждал успеха».

Исторически сложилось так, что предметом первой необходимости для работающего человека в Англии всегда были рекомендации. Не было ничего хуже для работника или служащего, чем быть выгнанным с работы без рекомендаций, потому что это означало возвращение на самую нижнюю ступеньку карьерной лестницы. Во многом это касалось и людей, занимавшихся частной практикой – например, врачей, юристов, инженеров, ну и, конечно, частных сыщиков. Без рекомендаций они просто не могли найти клиентов. Можно вспомнить Виктора Хедерли из рассказа «Палец инженера», который, открыв свое дело, за первые два года дал всего три консультации и выполнил одну работу.

В Англии до сих пор очень классовое общество, с викторианских времен оно не так уж сильно изменилось. Джентльмен отдает своего сына учиться в престижную частную школу не потому, что там лучшее образование, а потому, что там учатся дети других джентльменов. Так формируется будущий круг знакомств, общество, в котором человек будет «своим» и которое, если что, сможет его порекомендовать. К кому может обратиться начинающий служащий или бизнесмен? Конечно к школьным или университетским товарищам, которые при случае вспомнят о нем и посоветуют его своим знакомым.

Не был исключением и Холмс. Первыми его неофициальным клиентом (рассказ «Глория Скотт») стал как раз приятель по колледжу. А отец этого приятеля первым посоветовал ему стать детективом: «Все сыщики по сравнению с вами младенцы. Это – ваше призвание, можете поверить человеку, который кое-что повидал в жизни».

Дальше его карьера тоже развивалась по типичному для Англии сценарию: «Когда я впервые приехал в Лондон, я поселился на Монтегю-стрит, совсем рядом с Британским музеем, и там я жил, заполняя свой досуг – а его у меня было даже чересчур много – изучением всех тех отраслей знания, какие могли бы мне пригодиться в моей профессии. Время от времени ко мне обращались за советом – преимущественно по рекомендации бывших товарищей-студентов, потому что в последние годы моего пребывания в университете там немало говорили обо мне и моем методе».

Однако такому необщительному человеку, как Холмс (а он сам говорит в «Глории Скотт», что друзей у него в колледже почти не было), трудно было бы рассчитывать только на рекомендации старых приятелей.

Как же еще находили клиентов начинающие частники, и годились ли их методы для Холмса? Самый быстрый вариант – купить практику. Так поступил, например, Уотсон, когда женился. Купил у старого врача, решившего уйти на покой, его кабинет и всю клиентскую базу. Конечно, некоторые пациенты уйдут к другому врачу, но большинство предпочтут ходить по привычной дороге к тому, кого порекомендовал их прежний доктор. Вероятно, так поступали и частные сыщики, но Холмсу этот метод не годился, ведь он не хотел заниматься слежкой за неверными мужьями и тому подобными рутинными делами обычных сыщиков.

Другой способ – сотрудничество с кем-либо, кто может ре-комендовать услуги непосредственно тем, кто в них нуждается. Аптекари сотрудничали с врачами, архитекторы со строителями, а Холмс… сотрудничал с полицией. К тому времени, как Уотсон впервые приезжает на Бейкер-стрит, инспекторы Скотланд-Ярда приходят к Шерлоку Холмсу за помощью, но вероятно, поначалу ситуация была иной и он сам выискивал дела, в которых не могла разобраться полиция, и помогал в их решении. Почему ему это удавалось, несмотря на то, что полицейские не любят, когда посторонние вмешиваются в их работу? А это отдельный разговор.

И конечно, нельзя забывать еще один действенный и доныне способ – рекламу. И такой рекламой для Холмса стал «Обряд дома Месгрейвов».

«Третье дело, по которому ко мне обратились, было дело «Дома Месгрейвов», – рассказывал он Уотсону, – и тот интерес, который привлекла к себе эта цепь странных событий, а также те важные последствия, какие имело мое вмешательство, и явились первым шагом на пути к моему нынешнему положению».

Когда Реджинальд Месгрейв обратился к нему за помощью и сказал, что это настоящая головоломка, в которой не может разобраться полиция, Холмс сразу ухватился за это дело: «Случай, тот самый случай, которого я с таким жгучим нетерпением ждал в течение этих месяцев бездейственности, наконец-то, казалось мне, был передо мной. В глубине души я всегда был уверен, что могу добиться успеха там, где другие потерпели неудачу, и теперь мне представлялась возможность испытать самого себя».

Дело, за которое Холмс с таким энтузиазмом взялся, возможно, было не самым ярким в его практике, но чутье его не подвело – оно оказалось очень громким. Не каждый день находят утраченные короны. Можно не сомневаться, что о деле Месгрейвов писали все газеты, да и сам Реджинальд Месгрейв рассказывал о нем в аристократических кругах. Это была именно та реклама, в которой так нуждался начинающий сыщик Шерлок Холмс.

Промыкавшись четыре месяца без работы, Стив от отчаяния попробовал было поработать на канале QVC, в «магазине на диване». Канал только-только начал завоевывать британский рынок и не отличался особой привередливостью, поэтому он легко прошел собеседование и был принят на работу. Однако в первый же день понял, что это не его, на этой работе он загубит все свои мечты. «Я доработал до обеда и решился, – вспоминал Стив. – Сказал себе: «Я уволюсь в конце дня. Я не собираюсь делать это. Потому что потом это далеко меня заведет, не туда, куда я хотел бы зайти». В конце дня я ушел. Родители, все окружающие думали, что я идиот, на мне висел еще долг за обучение, надо было работать. Но я верил – что-нибудь подвернется, это было не то, чего я хотел, а в жизни нельзя делать то, чего не хочешь делать».

Так что в итоге Стив не стал исключением из британских традиций и нашел работу по рекомендации. Его приятельница по киношколе была знакома с ассистентом оператора на канале FOX Олли Теллеттом. Она и посоветовала Олли взять Стива к себе стажером. Те встретились, поболтали в пабе, выяснили, что оба родом из Винчестера, прониклись друг к другу расположением, и Олли пригласил Стива в Уэльс, помогать на съемках фильма. Условия были жесткие – стажер не получал ничего кроме опыта. Но игра стоила свеч – на стажировке к молодому оператору присмотрелись, оценили его, а главное – он понемногу начал обрастать знакомствами и становиться своим в кинематографической тусовке. На съемки следующего фильма его пригласили уже вторым ассистентом оператора.

«Я работал с Олли почти десять лет, – рассказывал Стив. – Два года мы делали все подряд, дополнения, кусочки, вставки, малобюджетные фильмы, а потом начали работать с парнем по имени Даф Хобсон, он очень известный английский кинооператор. Это значит – много телевизионных сериалов».

Постепенно дороги Стива и Олли стали расходиться – в основном по профессиональным причинам, дружить они не перестали. Олли Теллетт был у Хобсона первым ассистентом, или по-другому – ассистентом по фокусу. На этом он и стал специализироваться дальше, тогда как Стив пробовал разные виды деятельности, рассчитывая впоследствии стать оператором-постановщиком.

На всякий случай стоит уточнить, что ассистент по фокусу – это самый важный ассистент оператора, без которого съемки современного фильма практически невозможны. У него немало обязанностей, но главная – контролировать соблюдение точности фокусировки в сложных сценах. Он измеряет дистанции от камеры до объектов съемки и размечает кольцо наводки фокуса в соответствии со сценой. Во время съемки он переводит фокус с объекта на объект и следит по специальному контролирующему устройству за точностью наводки. Небольшая неточность фокусировки может полностью загубить весь отснятый материал, так что хороший ассистент по фокусу – один из ценнейших людей на съемочной площадке.