Занзибар. Сборник рассказов

Услышав возню в ванной, прибежал и Сергей. Несколько секунд он смотрел круглыми глазами на представшую перед ним картину, потом сообразил и бросился помогать Лизе.

– И чего тебе в голову взбрело постирать? – воскликнула она. – Чего за срочность такая?

– Решил, что пора осваивать новые навыки, – пыхтя и отжимая в унитаз тряпки, ответил Сергей. – Подумал, что теперь пригодится.

– Что за бред? Чего ты городишь? Не знаешь – не суйся. Или спросил бы сначала. Шланг-то сливной в кабинку надо совать.

– А я звонил тебе. На мужа совсем наплевать: трубку не берёт, ужины не готовит, белья уж сколько за неделю накопилось, по вечерам, вон, шляется не известно где.

– А тебе, значит, можно на работе до восьми пропадать, а жена должна дома сидеть и рубашки тебе стирать?

– Ничего не должна. Потому и осваиваю навыки. Ну да, накосячил немного. Первый блин всегда комом.

– Ага. Сейчас новый навык освоить придётся – называется выяснение отношений с соседями, у которых вздулся натяжной потолок.

– Не переживай. И этот освою. С одним из соседей, кстати, давно надо было поговорить.

– Да-да, – усмехнулась Лиза. – Поговори. Вообще всех опроси в подъезде. Может, чего интересного тоже расскажут.

– А чего ты ухмыляешься? И поговорю. И опрошу.

Вся эта катастрофа со стиральной машиной отчего-то развеселила Лизу. Она уже позабыла и о смятении своём, и обида будто бы совсем испарилась. Толкая друг друга и ловко орудуя тряпками, супруги словно соревновались, кто больше отожмёт воды за минуту. Сергею тоже передалась весёлость Лизы. Он смеялся и больше ничего не говорил, а только странно как-то поглядывал на жену, словно без платья видел её впервые. Лиза заметила этот его взгляд и постаралась придать своим движениям ещё больше откровенного соблазна. Она соскучилась по любви. В последнее время и с этим у них стали возникать проблемы, ещё больше убеждая Лизу в её подозрениях. А тут вдруг такой внезапный порыв охватил их обоих, что они не смогли себя сдержать. Оставляя мокрые следы ног на паркете, они почти протанцевали до спальни и продолжили обниматься уже там. Смеясь и скидывая на пол подушки, они целовали друг друга и не сразу услышали, что в дверь позвонили. Потом позвонили ещё раз и уже начали настойчиво и громко стучать.

– Это наверняка соседи, – прошептала Лиза. – Как там насчёт твоих навыков?

– Наплевать, – сказал Сергей. – Завтра с утра попрактикуюсь.

***

Но утро получилось тяжёлым, словно с похмелья. Лиза встала пораньше, чтобы сготовить завтрак. Всё валилось у неё из рук, на душе скреблись кошки. Чуть позже на кухню вошёл Сергей, одарил её дежурным поцелуем и до самого ухода на работу не проронил ни слова. Хоть и странно было наблюдать за таким началом нового дня, но Лизе тоже не пришло в голову ничего, о чём бы она могла сказать. Как бы всё было понятно без слов. Относительно вчерашнего понятно. Но относительно будущего всё спуталось ещё больше. Лизе сделалось стыдно за свой вчерашний порыв. Он смазал все её планы, сделал её игру, наверное, неправдоподобной в глазах Сергея, потому что на фоне случившегося вчера игра эта просто блекла. Но ведь и Сергей тоже выказал свои реальные чувства, пусть и не надолго, но реальные, сомнений в этом быть не могло. Но и радости от этого тоже не ощущалось. Картина, которую увидела Лиза из автомобиля Егора, стояла перед глазами, застилая собой все здравые смыслы. Кто же эта женщина? Такое поведение Сергея – и вашим и нашим – совсем Лизу не устраивало. Это выглядело даже хуже, чем если бы он просто её разлюбил и ушёл к другой. Быть на вторых ролях, да пусть даже на первых, но имея при этом кого-то в постоянных соперницах, – это противно. На такое она не пойдёт ни при каких условиях. Пора прекращать бессмысленную игру и ставить точку в этом кардебалете. И Лиза решила всё-таки навестить тот голубой дом, где имелись ответы на все её вопросы.

Правда, пришлось перед эти поговорить с соседями снизу и извиниться. Сергей, разумеется, забыл о вчерашнем своём обещании. Разговор получился не из приятных. Но большого ущерба натяжные потолки в соседской ванной не получили, так что поругали соседи немножко Лизу и компенсаций никаких не потребовали. Но настроение испортилось ещё больше. Впрочем, самое то, чтобы навестить любовницу мужа. Егора в этот раз Лиза решила не беспокоить, больше из-за того, что не хотелось, чтобы он видел её в таком расстроенном состоянии.

Погода на улице стала ухудшаться. Подул серо-западный ветер, небо затянулось высокими облаками, солнце бледным пятном едва просвечивало сквозь серую пелену. Лизу знобило, когда она тряслась в переполненном спешащими на работу людьми автобусе. Ей показалось, что ехала она целую вечность – настолько ей хотелось избавиться поскорее от всех неприятных секретов неверного супруга.

Шансов застать любовницу Сергея в этот час дома было немного – большинство людей в это время находятся на работе или спят после ночной смены. Лиза понимала это, но сдержать себя всё равно не могла. Если потребуется, то она готова ждать на крыльце хоть до самой ночи.

Звонка на двери Лиза не обнаружила и потому постучалась. Сначала в дверь, а потом в окно. Наконец в доме послышалось какое-то движение, и дверь распахнулась.

Перед взором Лизы предстала молодая девушка, чуть младше её, симпатичная, светловолосая, сероглазая, невысокого роста. На ней был только домашний халатик и пушистые тапочки. Одной рукой она придерживала верх халата, чтобы укрыть грудь, а другой продолжала упираться в ручку двери, всем корпусом наклоняясь вперёд.

– Вам кого? – чуть нахмурившись, спросила она.

– Думаю, что тебя, – в первых же словах Лизы послышались угроза и натиск.

Девушка повела бровями и слегка усмехнулась. Стало понятно, что напор Лизы совсем не обескуражил её, и она готова отразить любую атаку.

– Мы знакомы? – сказала она, видимо, начиная догадываться, что за гостья стоит у неё на пороге.

– Как раз познакомиться я и пришла, – чуть более спокойно ответила Лиза. – Пустишь? А то разговор мой к тебе может получиться не таким коротким.

– Ну проходи, – девушка посторонилась, пропуская Лизу в дом.

Внутри дома было тепло и уютно. Там оказалась самая настоящая печка, какую последний раз Лиза видела только в детстве, когда гостила у бабушки. Топочная дверка была открыта, и внутри дотлевали угли. На электрической плите справа засвистел чайник.

– Кофе предлагать не стану, – сказала хозяйка, переставив чайник с плиты на керамическую подставку. – Думаю, ты не за этим пришла.

– Я пришла задать только один вопрос. Скажи, пожалуйста, что у тебя за отношения с моим мужем?

– Понятно, – улыбнулась девушка. – Кстати, мы ещё не познакомились толком, а ты уже с такими вопросами. Ты, надо полагать, Лиза?

– Лиза.

– А меня Марина зовут.

– Да мне без разницы. Ты мне только на вопрос ответь.

Марина села на табуретку у стола и стала вертеть в руке пустую чашку, думая, с чего ей начать.

– Я ждала твоего визита, – сказала наконец она. – Но не предвидела, что так скоро.

– И? – нетерпеливо перебила её Лиза.

– И я рада, что это закончится раньше, чем мы планировали с Сергеем.

– Что закончится?

– Всё это, – Марина развела руками. – Игра.

– Какая ещё игра?

– Ты уверена в том, что я любовница твоего мужа. Ты пришла именно это от меня услышать? Но это не так.

– Не пудри мне мозги. А как ещё понимать ваши встречи и обнимания на крыльце? Я ещё вчера видела вас вместе. Скажи ещё, что ты его двоюродная сестра. Или больная, может, как Виолетта Петровна? Скажите пожалуйста, какой у меня муж заботливый. Прямо не начальник прядильного, а мать Тереза.

– Нет. Не сестра. И вполне себе здорова. И то, что ты видела нас вчера – этого мы с Сергеем и добивались. На это и был расчёт.

– Какой расчёт?

– Да господи! – дёрнула головой Марина. – Ну чего же тут непонятного? Сергей этого и добивался, чтобы ты ревновать его начала.

– Это зачем ещё?

– Затем, что показалось ему, что ты завела кого-то на стороне. Вот он и попросил меня ему подыграть. Мы работаем вместе. А знал он меня ещё с детства, мы в одной школе учились, только я помладше его немного. У меня отпуск сейчас, а муж мой в командировке. Да он тоже в курсе всей этой затеи, они с Серёжей знакомы.

Лиза замерла, даже забыв о том, что хотела сказать перед этим. Увлечённая своей собственной игрой, она и предположить не могла, что точно такая же идея могла придти и в голову Сергея. Неужели Марина говорит правду? Но с чего вдруг Сергей решил, что она изменяет ему? Разве хоть раз она давала ему такой повод? Ну нет, с Егором, конечно, так всё и выглядело, но ведь это уже после того, как Сергей сам стал подавать признаки собственной неверности. До этого же она просто заскучала немного, меньше стала проводить времени на кухне, быстро уставала и почти перестала интересоваться делами мужа… Нда… А списочек, вообще-то, немаленький. И поди разберись теперь, кто первым из них так переменился. У неё ведь весомых поводов для ревности тоже не было, так чтобы прямо с поличным. Задержался пару раз Сергей на работе дольше обычного – и что? Сразу паниковать и думать бог весть о чём? Вот же она дура-то. Самая настоящая.

– Вижу, ты наконец поняла? – прервала её мысли Марина.

– Извини, – тихо сказала Лиза и тоже опустилась на табуретку.

– Да не знаю, как бы я отреагировала на твоём месте. За что извинить-то? Это ты извини меня, что вмешалась, пусть хоть и понарошку, в ваши отношения. Знаю по себе, что дело это неблагодарное. Милые ведь бранятся – только тешатся. Так говорят. Дальше уж вы теперь сами.

– Да, глупо всё получилось, – вздохнула Лиза. – Может, кофе попьём?

– Это не помешает, – согласилась Марина и достала с полки вторую чашку.

Они ещё долго проговорили. Лиза рассказала Марине о Егоре, о Виолетте Петровне, о предстоящей поездке в Хургаду, даже о планах относительно ребёнка с ней поделилась. К концу беседы они настолько разоткровенничались, что Марина призналась Лизе в том, что немножко соврала ей про своего мужа.

– Ни в какой он не в командировке, – сказала она. – Развелись мы с ним. Три месяца тому назад.

– А чего же сразу-то не сказала? – спросила Лиза.

– Побоялась, не поверишь, что у нас с Сергеем не по-настоящему всё. Сначала он просто поддерживал меня. Я сильно переживала этот развод. Чисто по-дружески поддерживал. Он ведь со школы всегда таким был. Чуть у кого беда – он сразу на выручку приходил. Как друг он просто золото, а не человек. Потом рассказал он мне и о своей проблеме. О том, что заподозрил тебя в измене. А мне, знаешь, обидно так сделалось за него. Подумала, как такому мужу изменять-то можно. Я и придумала весь этот спектакль. Еле уговорила его. Свою семью сохранить не сумела, так хоть вашей помочь решила. И я так рада, что у вас всё совершенно иначе. Пусть и смешно получилось. Но лучше уж так. С моим Андрюхой, к сожалению, всё было по-настоящему.

– Согласна, – заключила Лиза, допивая последнюю чашку кофе. – Не представляю, что бы я делала без Сергея. А ты просто молодец.

***

У Лизы словно гора с плеч свалилась. И не знобило её больше, и настроение сразу улучшилось. Даже погода, будто вторя её внутреннему состоянию, к обеду уже разгулялась – солнце периодически выглядывало из-за облаков и одаривало последним теплом город. Теперь спешить было некуда. Домой идти не хотелось – испереживается вся, пока ждёт мужа с работы, чтобы всё рассказать и объяснить ему своё собственное поведение. Она зашла в любимое кафе пообедать, потом пробежалась по магазинам, вспомнив, что в холодильнике уже много чего не хватает для полноценной готовки. И только в четыре часа она вошла в подъезд и поднялась на свою площадку. Надо было ещё предупредить Егора о том, что игра окончена. Жаль, конечно, что ему так и не удалось толком вжиться в роль ухажёра. Но ведь цель-то, как ни крути, всё-таки была достигнута – проявил Сергей ревность, даже раньше, чем первый раз заметила её Лиза.

Она хотела сначала занести домой продукты и только потом не надолго забежать к Егору. Но, открыв дверь своей квартиры, она замерла на пороге. Из кухни она услышала мужские голоса. Один голос принадлежал Сергею, а другой… Егору. Что ещё за дела такие? Лиза разволновалась. Бросила пакеты в прихожей, сняла туфли и направилась к мужчинам.

Они сидели за столом и пили пиво, громко что-то обсуждая, смеясь и не замечая появившуюся внезапно Лизу. Под глазом супруга Лиза заметила синяк.

– А у нас какой-то праздник? – спросила она, чтобы привлечь к себе внимание.

– О, Лиза, привет, – радостно воскликнул Сергей.

– Здравствуй, – поприветствовал её и Егор.

– А ты чего так рано? – спросил муж.

– Да и ты, я смотрю, не задержался сегодня, – ответила Лиза, всё ещё продолжая волноваться.

– Да я отгул сегодня взял.

– Так чего вы празднуете-то? И чего это у тебя под глазом?

– А, – махнул рукой муж. – Неудачно начал свой разговор с Егором. А ты знала, что он чемпион области по боксу?

– Подожди-подожди, – замотала головой Лиза. – Какой разговор? Ёлки-палки. Ты это из-за меня что ли?

– Да успокойся, выяснили мы уже всё. И теперь я всё знаю. Про спектакль твой знаю, который вы задумали. Ты не поверишь… – Сергей рассмеялся. – Я ведь тоже хотел такой номер провернуть с тобой.

– Да знаю я уже всё, – перебила его супруга. – Я тоже с подругой твоей, – Лиза изобразила в воздухе кавычки, – имела сейчас беседу.

– С Маринкой? – удивился Сергей.

– Да.

– Она тебе рассказала?

– Рассказала.

Сергей рассмеялся ещё сильнее.

Егор только улыбался, но как-то немножко с грустью. Может, вспоминал что-то своё, а может, жалел, что игра закончилась, так и не успев толком начаться.

– Вот мы дураки-то с тобой, Лиза, – сказал Сергей. – А чего ты всё стоишь-то? Давай присаживайся к нам. Такое дело надо отметить. День дурака – вот у нас сегодня какой праздник.

– Да чего же вы без закуски-то? – воодушевилась Лиза. – Подождите, я быстренько сейчас что-нибудь сооружу на стол. Продуктов вон прикупила.

– Слушай, – встрепенулся Сергей. – Так это надо тогда и Марину пригласить. Она тоже имеет к нашему празднику непосредственное отношение. А то как-то несправедливо получится. Что скажешь?

– Позвони. Чего уж там, действительно, – согласилась Лиза. – Мы с ней только кофе попили.

– Ну, вижу, праздник набирает серьёзные обороты, – заметил Егор. – Тогда, если позволите, я пойду переоденусь и тоже кое-чего к столу притащу.

– Давай, Егор.

– Жизнь заиграла другими красками, а? – воскликнул Сергей.

– Это уж точно, – согласилась Лиза и хлопнула его рукой по плечу.

Но это был ещё не конец истории. Присоединившаяся к компании позже Марина очень близко уже через неделю сошлась с Егором. Подошло время ехать наконец-то на море. Но поехали Сергей с Лизой уже не вдвоём – вместе с ними отправились в путешествие и Егор с Мариной. И всё у них было хорошо и в Хургаде, и по возвращению домой, и через год, когда Лиза родила на свет здоровую, улыбчивую девочку, которую решили они с Сергеем назвать Мариной – и в честь моря, и в честь их общей подруги, которая поучаствовала в спасении их было треснувших отношений.

Надеюсь, и дальше всё у них будет ладиться, а свой седьмой год семейной жизни они станут всегда вспоминать с улыбкой.

29 ноября 2022 г.

Затянувшаяся расплата

Пятизвёздочный дом престарелых «Сомерсет Хауз» располагался в живописном местечке штата Флорида. В двух километрах на востоке – побережье Атлантического океана, на западе – Мексиканский залив, а на юге – рукой подать до Гаваны. Но вряд ли кому-то из жителей этой тихой гавани сильно хотелось отправиться дальше, чем до бассейна или до роскошного поля, чтобы поиграть, если остались силы, в гольф. Для многих этот райский уголок становился последним перевалочным пунктом между этим и тем светом. Все, кто мог позволить себе тратить ежемесячно по десять тысяч долларов, давно уже отпутешествовались настолько, что вряд ли их удивил бы морской берег или экзотика коммунистической Кубы. Они ели, пили, млели на массажных столах, курили первосортные сигары, иногда смотрели новости и всё больше убеждались в том, что, пожалуй, и хорошо, что они надолго не задержатся в этом несущемся на всех парах в мрачную бездну мире.

Андрей Семёнович Лапин мог позволить себе самые лучшие условия проживания в этом месте. На выбор здесь предоставлялись квартира, коттедж или вилла. Андрей Семёнович выбрал, конечно же, виллу. Цена этому была несколько выше средней, но он при желании мог позволить себе и не такое – в той же Флориде домик в «Сарасота Бэй Клаб» стоил для стариков триста пятьдесят тысяч, не считая ежемесячной платы. Но Андрей Семёнович проявил скромность, в его, разумеется, понимании, тем более что чувствовал он себя в свои шестьдесят девять весьма неплохо и рассчитывал на долгое пребывание в этом раю. Он был владельцем рекламного агентства, офисы которого располагались в Москве, Питере, Праге, Токио и Нью-Йорке. Это было даже не агентство, а огромная корпорация, охватившая своей паутиной полмира. Один рекламный постер на какой-нибудь остановке в центре российской столицы полностью окупал месячное проживание Андрея Семёновича в «Сомерсет Хауз». А таких постеров хватило бы и на целую роту. И это если не считать всевозможных левых услуг, связанных больше с политикой, а не с информацией. Бизнес процветал, особенно в смутные времена, в которые совершенно размылись границы между правдой и неправдой и стёрлись какие-либо моральные ориентиры.

Андрей Семёнович очень устал. Устал от всех этих холёных морд, тугих кошельков, от беспринципных нуворишей и просто от дураков, надеющихся рано или поздно (а желательно как можно быстрей) влиться в эти бесконечные ряды толстосумов. И не то чтобы он с сожалением почувствовал царившую вокруг несправедливость, или каким-то образом пробудилась вдруг у него совесть, – нет. Он просто пресытился жизнью. Всё, что он хотел когда-то увидеть, он увидел. Всё, что хотел потрогать – потрогал. Всё, что можно было попробовать на вкус – вкусил по полной программе. И теперь не хотел ни видеть, ни чувствовать, ни ощущать утробой. Теперь достаточно было и тех окрестностей, которые открывались ему из окна виллы.

Особенно остро желание отойти от бизнеса и удалиться от привычного мира возникло после смерти супруги Тамары. Она исчерпала свои физические возможности первой. Три года тому назад. Андрей Семёнович часто ей изменял, никогда не выражал открыто какой-то особенной к ней любви, но, когда её вдруг не стало, оказалось, что ко всему оставшемуся на прежних местах он испытывает ещё большее равнодушие, вплоть до полного отторжения. Он быстро сник и полностью погрузился умом в прошлое. Настоящее, а уж тем более будущее, его совершенно перестало интересовать.

Была у него дочь Марина, родившаяся, когда ему перевалило за сорок. С детьми они с женой не спешили. В двадцать лет Андрей Семёнович выдал дочь замуж и этим сделал несчастной, потому как у дочки до замужества имелись совсем другие планы на личную жизнь. Но фирму необходимо было оставить заточенному на такой бизнес человеку, а Марина к делу жизни отца оказалась более чем равнодушна. Она непременно загубила бы бизнес – Андрей Семёнович был в этом абсолютно уверен. А Виктор, нелюбимый супруг Марины, являл собою человека схожей с Андреем Семёновичем породы и точно не спустил бы разросшееся агентство в унитаз. Пришлось проявить свой жёсткий характер, потому что не терпелось отойти от всех дел и сбежать подальше от московской суеты, чтобы полной грудью вдыхать свободу атлантического земного рая. Он обеспечил безбедное существование не только дочери, но и двум её сыновьям-близняшкам, родившимся через восемь месяцев после брака. Ну что им ещё нужно для счастья? Андрей Семёнович свою миссию выполнил, пусть даже и не посчитавшись с мнением Марины. Уж он-то знал, что ничего важнее денег в этом мире не существует. Всё, кроме них, виделось ему романтическими слюнями, философией для бездельников и тупиц, прикидывающихся праведными умами. Деньги решают всё. Или почти всё, если согласиться с тем, что пока ещё невозможно купить себе вечную молодость. Но такие вещи решает уже Господь, и за это Ему не нужно платить вовсе.

Марина навещала отца в «Сомерсет Хауз» раз в два года, когда возникала необходимость отправиться в командировку по делам агентства в Нью-Йорк. Брала машину в прокат и ехала до самой Флориды. Сегодня была её третья поездка к отцу. Он оставил их шесть лет тому назад, когда его внукам – Кириллу и Артёму – исполнился всего годик. Внуки своего деда ни разу после этого не видели, для них он был почти мифическим персонажем. Но это и хорошо – так считала Марина. По крайней мере, дед не заморочит им головы своими взглядами на жизнь, пока их отец занимается фирмой, почти не уделяя сыновьям должного родительского внимания. Воспитание близнецов целиком и полностью легло на её плечи. И она хотя бы этому была рада – ничто другое не приносило двадцативосьмилетней Марине столько света, как её любимые и ненаглядные чада. Только ради них она и терпела такую жизнь. Только по этой причине не разводилась с Виктором, чувств к которому не испытывала на протяжении всей их условно совместной жизни. Она понимала, что Виктор женился изначально не на ней, а на фирме. И детей он больше просто терпел, словно каких-то задержавшихся слишком долго в их доме гостей. Супруги ночевали в разных спальнях, завтракали и ужинали в разное время, и чаще виделись с няней и домработницами, нежели друг с другом. Даже на работе они старались обходить друг друга стороной. Раз в два или три месяца Виктор всё же навещал по ночам жену, чтобы исполнить свой супружеский долг. Марина терпела, даже не пытаясь притвориться счастливой его визитом. Виктор, судя по всему, тоже страстью особенной не горел, но это было для него чем-то вроде семейного ритуала, чтобы не сделаться окончательно чужим в огромном, трёхэтажном таун-хаусе на Новорижском шоссе, доставшимся в качестве свадебного подарка всё от того же Андрея Семёновича.

Марина и к отцу-то ехала с тяжёлым сердцем. Она не могла простить ему эту созданную по его чертежам искусственную ячейку и без того больного общества. Тем более что этому способствовало очень неприятное обстоятельство, вспоминая о котором, Марина всякий раз начинала рыдать от до сих пор не улёгшейся боли. Вот и сейчас, стоило лишь подумать об этом, как на глаза тут же навернулись горячие слёзы.

– Так, – произнесла вслух Марина, ударив обеими ладонями по рулю, – спокойно. Брось! Потом подумаешь об этом. Не сейчас.

Фразу «подумаю об этом после» она позаимствовала у Скарлетт из «Унесённых ветром», и теперь с успехом применяла её в подобных ситуациях.

Марина уже въехала на территорию пансионата, припарковала автомобиль на стоянке возле аккуратно подстриженных кустов и направилась ко входу сиявшего в ярком солнце белизной трёхэтажного здания. Нужно было отметиться в журнале посетителей и получить пропуск в ту зону, где располагались виллы.

Отец сидел в плетёном кресле на открытой веранде. На глаза его была надвинута широкополая шляпа, а в руках едва держался стакан с недопитым содержимым. Судя по всему, он задремал и не услышал, как на веранду к нему поднялась Марина.

– Отец, – подойдя вплотную и слегка потормошив его за плечо, негромко произнесла гостья.

Отец вздрогнул, приподнял свободной рукой полу шляпы и посмотрел на Марину мутным взглядом, пытаясь понять, кто перед ним стоит.

– Боже мой, – пробормотал он. – Неужели пролетело два года?

– Для кого как, – сказала Марина. – Лично для меня они ползли медленней черепахи.

– Как там у вас в аду? – отец вроде как шутил, но вид у него при этом оставался серьёзным. Эта его манера всякий раз вводила собеседника в заблуждение.

– Адом заведует Виктор. Я стараюсь всё свободное время уделять детям.

– Как они?

– Хотели в этот раз поехать со мной, чтобы увидеть наконец легендарного дедушку в живую. Но с визами не получилось. Ты так и не обзавёлся айфоном?

– Нет, – отец допил из бокала и поставил его на стол. – И не собираюсь. Да ты и сама этого не захочешь. Не делай вид, что жаждешь общаться, а тем более хочешь, чтобы я пудрил мозги внукам.

Разговор, как и обычно, с трудом набирал обороты. Новости, накопившиеся у Марины за два года, укладывались в десять минут скучного диалога. У отца же вообще мало что менялось. Здесь дни почти не отличались один от другого. Можно было, конечно, придумать себе приключений, но Андрей Семёнович предпочитал отныне только проторенные пути. Ему было достаточно и того, что солнце взошло на востоке и село, как полагается, на западе, а весь промежуток между этими событиями чаще всего занимало созерцание и дрёма с сигарой в одной руке и бокалом «Колы» в другой. Алкоголь здесь не приветствовался. Отец не приобрёл в пансионате друзей и за шесть лет так и не смог запомнить имён заботящихся о нём врачей, уборщиков, массажистов и волонтёров. Ему казалось, что каждый месяц они меняются, хотя в большинстве случаев это было не так. Впрочем, в этот раз Марина заметила в поведении отца какую-то тревогу и напряжённость. Ему будто хотелось сказать дочери что-то очень важное, но он никак не решался. Наводящими вопросами Марина попыталась вытянуть из него эту занозу, но так до конца беседы и не сумела.