Сквозь миры. Долгожданная

– Драконы вольные существа были когда-то. Обладая зачатками разума, они мирно существовали на островах в своих «поселениях» и редко когда долетали до континента. Но чуть больше пятнадцати лет тому назад, когда армия Рангарского королевства перешла за Парящие холмы, прорубая себе путь к столице, кронпринц нашёл способ уговорить драконов служить империи. Я до сих пор не знаю всех подробностей, но в залог своей верности драконы преподнесли императору артефакт, способный подчинить их и заставить служить вне зависимости от собственной воли. Вчера, как только Олег сообщил об украденной книге, я понял, что они на самом деле задумали. Драконы подчиняются не императору, а кронпринцу, незначительный факт, но этот факт сейчас является основным лучом света в глазах народа. А выйди драконы из подчинения, империя не только потеряет мощь, гарантирующую наше военное превосходство, но и репутация кронпринца будет растоптана раз и навсегда, – завершил Алан свой длинный рассказ.

– Мда… – это всё, что я могла сказать на услышанное.

– Теперь ты понимаешь, как важно мне не только остановить этого убийцу, но и сохранить артефакт?

– Понимаю, – выдохнула я. – А ещё понимаю, почему ты так переживал, что из-за купола может возникнуть бунт.

– Да, ведь он блокирует не только портальные переходы, но и некоторые аспекты магии. Также запечатывает город, и никто не может его ни покинуть, ни проникнуть внутрь, без специального артефакта, выданный лично мной. А из-за того, что купол пришлось возносить в спешке, то активировал артефакт кронпринц. На фоне всех событий уже завтра пресса снова наводнит город всякого рода инсинуациями.

– А разве нельзя хоть как-то остановить их? Приструнить? Всё же должна же быть хоть какая-то цензура.

– В империи свобода слова, а не диктатура, – мягко улыбнулся Алан. – Император не преступит закон, который сам же создал. Что это тогда за правитель?

– Знал бы ты… – хмыкнула я, вспоминая наше правительство, для которого законов вовсе не существует. – И как ты собираешься искать убийцу в огромном городе? Если с ним ведьма, то заклинания поиска снова не сработают.

– Они и так бы не сработали, в нашем мире слишком высокий магический фон, и у вас я настраивался на потоки магии нашего мира, а тут, сама понимаешь, всё ими пропитано. Если я бы мог вычленить тип твоей магии, то мог бы настроить заклинания на ведьму, но…

– Я не обладаю магией, и мои силы совсем иного порядка, – завершила я его мысль.

– Да.

– Тогда как?

– Кира… – осторожно начал он, пристально смотря на меня, – я хочу, чтобы ты как можно меньше вмешивалась в это расследование. Это не потому, что я не верю в твои силы, а из-за того, что беспокоюсь о твоей безопасности.

– Но я могу помочь.

– Знаю и безмерно ценю это. И ты обязательно поможешь, особенно важно сейчас попытаться привести в сознание Шенона, может, он сможет пролить свет хоть на что-то, и у нас появятся новые зацепки. Сейчас ты мне нужна именно там, а не в погоне за преступником. Для этого у меня есть всё управление СБИ и вся имперская армия, если понадобится.

– Хорошо, я надеюсь, что смогу помочь хоть чем-то, – примирительно согласилась я, понимая, что Алан прав.

– То, что я рассказал тебе сейчас, государственная тайна. Даже Олег, несмотря на то, что сегодня дал мне магическую клятву верности, знает лишь малую часть. По правде говоря, весь масштаб происходящего с тобой знают лишь восемь человек. Так что прошу не обсуждать это ни с Олегом, ни тем более с Даниелем или Сандером.

– А с меня ты клятву не потребуешь? – заинтересовалась я.

– Нет.

– Почему?

Алан не ответил, пожав плечом, как бы отмахиваясь от моего вопроса. Какое-то время я сверлила его взглядом, требуя ответа, но в этой войне выиграл он, и я первой опустила ресницы, признавая поражение.

– Хорошо, заговоры, оппозиции, война, кронпринц и убийства… всё это мерзко, конечно, и ужасно. Но я понимаю, это твоя работа и твой долг перед империей. И обещаю помочь всем, чем смогу, и в то же время стараться не путаться под ногами.

– Благодарю! – Искренность и теплота, прозвучавшие в одном этом слове, стали якорем, державшим крепче, чем любая клятва, и я знала, что очень постараюсь не подвести его.

– Кстати, поэтому ты назвал меня «будущей невестой»? Ты ведь тоже должностное лицо, служащее императору, и не можешь не попадать под прицел ушлых газетчиков? Репутация всё же в твоём случае не пустой звук.

– Хм… интересная интерпретация… в какой-то степени, наверное, ты права.

– В какой-то степени?

– Давай не будем торопить события. Твой «статус» тут практически ни к чему тебя не обязывает, и между нами ничего не изменилось. По крайней мере, с моей стороны. Я хочу быть с тобой, и у меня серьёзные намерения. Но пусть всё идёт своим чередом.

– Согласна, я… – на миг я запнулась, не зная, как ответить на столь откровенное признание, и решила быть такой же честной, как он. – Я тоже хочу быть с тобой, – смотря ему в глаза, проговорила я.

Мне не было стыдно признаться в своих чувствах, не было стыдно всё, что между нами происходит, наигранная неловкость, смущение и всякие другие проявления юных девочек меня больше раздражали, чем привлекали своей фальшивой загадочностью. Я взрослая, самодостаточная женщина, с взрослыми запросами, знающая себе цену и наслаждающаяся не только телесными удовольствиями, но и чувствами, что пробуждал во мне этот мужчина. Если обоим хорошо, зачем зря создавать самим себе препятствия из придуманных кем-то правил? А позиция «пусть всё идёт своим чередом» меня полностью устраивала.

– Ну, раз с допросами на сегодня покончено… – произнёс Алан, резко вставая и обогнув разделяющий нас столик с книгами, подошёл ко мне, ловко поднимая из кресла.

– Что ты делаешь? – опешила я от столь стремительной смены настроения.

– Всего лишь хочу поцеловать прекрасную женщину, от которой у меня голова кругом, а кровь бурлит с той самой минуты, как только увидел тебя там на той поляне. Шикарная леди, и вся моя… – протянул он, целуя шею, от чего у меня вырвался непроизвольный стон. – А после поцелуя… – продолжил он шептать, покрывая мою шею поцелуями, в то время как его руки уже вовсю оглаживали мои бёдра, – я буду заниматься с тобой любовью, всю ночь, раз за разом, пока мы оба не устанем от удовольствия.

Я ничего не смогла ответить, так как он впился в мои губы жадным поцелуем, от которого у меня снова разлетелись все мысли, а тело вмиг стало податливым и чувствительным.

А когда Алан приподнял меня за бёдра и, преодолев комнату в два шага, усадил на секретер, я поняла, что эта ночь будет не менее жаркая, чем прошлая.

– Как же я мечтал об этом весь день… – прошептал он, снимая с меня блузу и спускаясь поцелуями к груди, а его сильные руки уже забрались под юбку, оглаживая ягодицы.

– Я тоже, – призналась я ему в том, в чём даже самой себе не признавалась в течение дня.

3

Утром я хоть и проснулась невыспавшейся, но была довольной, как объевшаяся сливок кошка. Алан был неутолим, ещё никогда, ни один мужчина, не мог удовлетворить меня настолько, что уже глубокой ночью, когда мы оба выкарабкались из душа, я просто рухнула в постель, уснув быстрее, чем голова коснулась подушки. А вот просыпаться в объятьях Алана оказалось на удивление приятно. Привыкшая много лет спать в одиночестве, я всегда чувствовала себя неуютно от излишне жарких объятий, или когда на меня закинут ногу, да и сама нередко крутилась и вертелась, словно ёжик, забирая себе всё одеяло. Алан же как-то умудрился не мешать, утром даже второе одеяло нашлось в его ногах, видимо, сам достал ночью, даже не пытаясь отобрать у меня законно уворованное. Но как только я подала признаки жизни, начиная просыпаться, тут же сграбастал меня в плен своих рук и, прошептав: «Ещё пять минут и подъём», мирно уснул как раз на те самые обещанные пять минут. Такой расклад ночёвок меня полностью и абсолютно устраивал. И да, вчера Алан оказался полностью прав, поселив меня в своей комнате, пусть ради этого и придётся играть роль «будущей невесты».

Ощущение его обнажённого тела рядом со своим, его запах и мирное дыхание желанного мужчины смяли всё плохое настроение от ранней побудки. И снова меня не покидало ощущение, что мы не первый раз просыпаемся в одной постели, а уже глубоко женатая парочка, для которой такие побудки – норма жизни.

После завтрака, к которому спустились все, каждый занялся своими делами. Олег вместе с приехавшим за ним Гарном, в подчинение которому он был назначен, уехали в управление. Друг в имперской серой форме жандарма выглядел необычно, но она ему безумно шла, даже больше, чем мундир полицейского нашего мира. Да и его уверенное поведение явно говорило о том, что, несмотря на новый мир, клятву, которую он дал, и вообще все обстоятельства его пребывания тут, маг полностью доволен жизнью. Давно его таким не видела: собранный, серьёзный, преисполненный чувством собственной важности – тем самым, когда человек ощущает себя не просто нужным, а на своём месте.

Мы же перед тем, как отправиться к лорду Марскому, дождались прихода мэтра Рамира, очень высокого, тонкого мужчины, с раскосыми глазами цвета первой травы, высоким лбом и жёлтыми, искрящимися, словно солнце, волосами. Если бы не уши необычной формы, я бы даже ненароком заподозрила, что он эльф, уж очень он походил на тот самый дивный народ. Одетый в строгий серый костюм, в кипельно-белую рубашку с брошью в виде совы, символом «учителей и профессоров в империи», он произвёл на меня благоприятное впечатление. От него исходила аура уверенного и знающего своё дело человека. Меня же ему представили не только как мать его нового ученика, но и как «будущую невесту лорда Вэрда». Если на первое лорд учтиво кивнул, то вот услышав второе заявление, на миг завис, переваривая информацию, затем зачем-то поздравил нас, бросил взгляд на мой живот, покраснел и лишь спустя минуту, взяв себя в руки, рассыпался в заверениях, что обучение моего сына пройдёт по высшему разряду.

Оставив сыновей учиться, мы наконец отправились заняться делом, ради которого я и прибыла в этот мир.

Особняк лорда Шенона Марского находился всего в двух кварталах от дома Алана, столь же большой и богатый, но тёмные стены делали его неприветливым, и сразу возникла мысль: «Гостям тут не рады».

В доме постоянно дежурили несколько охранников и маг- целитель. Меня снова представили как «будущую невесту» и, не отвечая ни на какие вопросы, тут же провели в спальню лорда – столь же большую, как и комната Алана. Тут было сумрачно, а тёмные деревянные панели отчего-то приводили в уныние. Осунувшийся, бледный, с впалыми щеками, чёрными кругами под глазами и посиневшими губами, лорд лежал на большой кровати, укрытый несколькими одеялами, и практически не дышал. Если бы не лихорадочно метавшиеся под плотно прикрытыми веками глаза, его легко можно было бы принять за покойника.

– Мы перепробовали всё, что в наших силах, даже жрицы ничего не смогли сделать, – проговорил седовласый старик- целитель, смотря на Алана. – Он медленно угасает.

– Что скажешь? – спросил меня Алан, и в его голосе слышалась такая боль, что сразу стало понятно: лорд Марский – его близкий друг.

А что я могла сказать?! Как только мы вошли в дом, я сразу же ощутила энергию тёмного проклятия, столь сильную, что, как минимум, ожидала увидеть тут навьи[1]. Чёрной ведьмовской силы тут было столь много, что даже странно, как это стены до сих пор не покрывает слизь и плесень, а воздух не смердит серой. От лорда несло смертью, мучительной и страшной.

– Ведьмовское проклятие, без сомнений, – уверенно ответила я.

– Сможешь снять?

– Не знаю, нужно проверить. Оно очень сильное, я его даже на входе ощутила.

Не обращая внимания на шепотки за своей спиной «ведьмы, лесные девы…», шептались солдаты, а это были именно они, я уверенным шагом прошла к постели и присела рядом с лордом. Поколебавшись лишь секунду, я положила руку ему на лоб и прикрыла глаза, полностью погружаясь в ауру мужчины.

Ох, за свою жизнь я видела воистину многое! Какие только проклятия мне ни попадались: и древние, и смертельные, и даже такие, которые даже шабаш из тринадцати не смог бы снять, но такого хаоса не встречала никогда. Ведьма, что накладывала проклятия, невероятно сильна, даже сильнее меня – это точно, но юна и неопытна. И поэтому, не умея плести по-настоящему страшные проклятия, она решила взять объёмом, скопом, так сказать. На лорда Марского было навешано по меньшей мере с десяток мерзких смертельных проклятий, и лишь то, что он сильный маг, а также целители, которые поддерживали в нём жизнь, помогло ему продержаться так долго и не умереть от боли и ужаса.

Плохой новостью было то, что за один раз, да даже за два с таким количеством мне не справиться. Проклятия переплелись друг с другом, и для того, чтобы очистить всё, придётся повозиться. Второй плохой новостью было то, что у нас нет даже недели – дня четыре от силы, и то, если приступить к очистке прямо сейчас, а моих сил даже на один подход не хватит. Я проводник, и даже несмотря на то, что считаюсь сильной ведьмой, всё равно не в состоянии взять из пространства больше, чем оно способно дать. Нужна подпитка, очень сильная подпитка.

Всё это я озвучила Алану, думая, как решить задачу. А точнее, решаясь на то, что ужасно не любила, вот до дрожи не любила и избегала этого, как только могла.

– Накопители? – предложил он.

– Нет, – я покачала головой, – я ведьма, а не маг, мне нужна другая энергия.

Алан ничего не ответил, и, посмотрев в его глаза, я увидела там смирение, смешанное с болью. Сейчас он пытался принять смерть дорогого человека.

– Ладно, за три дня, думаю, справлюсь, – я решительно встала, приняв решение. – Нужно подготовить место.

– Что от нас требуется? – спросил Алан, удивившись моему тону.

– Мне необходимо следующее: удобное кресло, крепкий сладкий чай и побольше, два литра воды, в отдельных ёмкостях, мел и живые растения, да побольше. Я видела по дому кадки, тащите всё сюда, всё, что найдёте.

При перечислении списка глаза у целителя округлялись и округлялись, а когда я попросила мел, он неодобрительно фыркнул, прошептал «ритуалы» и смерил меня презрительным взглядом. Я же, проигнорировав его реакцию, просто ждала и готовилась к предстоящему действию.

Принесли мне всё быстро, и как только у меня в руке оказался мел, я отмерила семь шагов от кровати и начертила простую линию. Зоной поражения считается пять метров, но на всякий случай я взяла больше, во избежание так сказать. А вот целитель удивился: он наверняка ожидал тут какие-то пентаграммы, руны и пляски с бубнами. Но нет: снятие проклятия – дело тонкое, и никакие бубны тут не помогут.

– Растения расположите за линией внутри круга, – командовала я мужчинами, что приносили кадки и горшки с растениями. – Да, вот так. И, пожалуйста, подвиньте лорда к краю кровати так, чтобы рука свисала. Да, так достаточно. А теперь все вон, за линию ни ногой под угрозой смерти, и это не шутка.

Алан порывался что-то спросить, но я остановила его жестом.

– Ни шага за линию, иначе смерть! – предупредила я таким тоном, от чего все мужчины разом кивнули. – Отлично, думаю, часа четыре-пять я продержусь, работа предстоит ювелирная.

Присев в кресло, которое на самом деле оказалось очень удобным, я достала из поясной сумочки флакон с тонизирующим зельем, способное быстро восстановить жизненные силы. Обычно его используют в дозировке двадцать капель на стакан воды, но с учётом предстоящей работы я бухнула весь флакон в один из принесённых графинов, выпив целый стакан, села поудобнее и, взяв лорда Марского за руку, начала работу.

О Боже! Чего тут только не было! Начиная от самого простого «Чтоб тебе пусто было» и заканчивая всякими извращениями психического характера. Ведьма, что накладывала эти проклятия, была истинной садисткой, мне даже в страшном сне не могло привидеться наслать видения собственной мучительной смерти, да ещё такой извращённой.

Мои силы уже давным-давно иссякли, было выпито полграфина зелья и несколько чашек безумно сладкого чая, подпитывающего тело и мозг. Но даже этого не хватало. И, погружаясь всё глубже и глубже в пучину тьмы, что окружала лорда, я медленно начала тянуть энергию из окружения. Я буквально чувствовала, как воздух вокруг меня потрескивал от напряжения, и если бы я не собрала волосы в тугую косу, то они сейчас бы тонкими змеями струились вокруг, придавая моему образу зловещий вид медузы Горгоны. Я знала, что в комнате за чертой есть ещё люди, как минимум Алан, целитель и ещё два офицера, но так как я сидела к ним спиной, ни один из них не мог видеть сейчас моего заострённого и посеревшего лица, укутанного зловещей пеленой смерти. У каждой монеты есть оборотная сторона, и если ведьмы – это те, кто может наполнять силой, проводя через себя чистую энергию мироздания, они же способны и отнимать эту силу. В основном всё ограничивается как раз проклятиями и наговорами, но есть и такие, кто может исцелять природу и убивать её, одновременно отнимая жизнь из всего, что окружает. Именно это я сейчас и делала: брала энергию жизни из окружающих меня цветов и вливала её свет в лорда, медленно уничтожая проклятия. Я ведьма жизни, одна из немногих, существующих на планете, и в то же время именно таким, как я, дана прямая способность убивать, выпивая жизнь из живых существ. И хоть я это делала исключительно для исцеления, мне это всё равно никогда не нравилось, так как внутри всегда оставался едкий привкус смерти. Плата за спасённую жизнь – всегда смерть. Таковы законы природы, ничего не возникает из ничего, за всё и всегда нужно платить. Я не видела, но ощущала, как медленно один за другим погибают сначала мелкие растения, превращаясь в высохшие, безжизненные куски смерти. Но сейчас это был единственный выход, дабы спасти умирающего мужчину. Умирающего от руки моей же соратницы.

Самым каверзным проклятием оказалось то, что заставляло лорда грезить о себе в роли насильника. Я, слава богу, не видела те же видения, что и мужчина, но как только касалась переплетения тёмных нитей на ауре лорда, улавливала суть и пропускала через себя отголоски проклятия. Именно это переплетение было наложено с особым искусством: тонкие нити впивались не только в ауру, но и в психику мужчины, разрушая её. Хвала всем богам моего и этого мира – серьёзного урона нанесено не было, всё же эта ведьма хоть и была чёрной до глубины души, ей ещё учиться и учиться, наложи что-то такое искусная ведьма, даже я бы не смогла справиться с последствиями. Я надеялась, что нам всё же удастся схватить её и лишить сил: такие, как она, не заслуживают чести быть избранными мирозданием. Для меня очистить ауру лорда стало делом чести и, аккуратно выдёргивая цепкие усики тьмы из психического тела мужчины, я поклялась самой себе, что приложу все возможные усилия, дабы поймать эту гадину и лишить силы.

Некоторые нити были столь цепкими, что буквально приходилось отодрать их, как говорится – с мясом. При одном из таких воздействий лорд вдруг вскрикнул, заметался по кровати, шепча что-то бессвязное и так и норовил выдернуть свою руку из моей. Но я держала крепко – сейчас мне нужен был контакт, если он пропадёт, нить силы, что я осторожно вливала в него, прервётся, и тело мужчины просто-напросто может не выдержать физического напряжения.

Сзади кто-то что-то крикнул, и вдруг я ощутила в поле действия высасывающего купола новую силу, мощный поток жизненной энергия хлынул, я не успела отстраниться, прерывая контакт, а по инерции зачерпнула энергии и, наконец, выдернула последний щуп из сознания лорда. Мужчина ещё раз вскрикнул и обмяк на кровати, тяжело дыша.

Я не стала разбираться, что произошло, а продолжила своё дело. Поток исчез, превратившись снова в ручеёк, и слава Богу. Не хотелось по ошибке убить кого-то.

***

Выплывала я из подобия транса медленно. Прервав контакт с магом и с окружением, какое-то время просто сидела, тупо пялясь в пространство, приводя мысли в порядок. Налила себе стакан чистой воды, выпила залпом, затем второй. Голова гудела, и на душе было так гадко, что хотелось умыться и смыть весь этот смрад с себя, но жаль – ничем нельзя вымыть душу. Тело гудело от напряжения, требуя еды и каких-то действий, – типичный эффект после тонизирующих зелий, а вот ночью придёт откат, и как только зелье полностью выветрится из организма, я рухну подкошенной куклой, проваливаясь в глубокий сон до самого утра. Сейчас же пока нужно было поесть и хоть как-то привести себя в порядок – хотелось забыть о мерзости, с которой только что столкнулась.

Оглядевшись по сторонам, я обнаружила вокруг себя всё те же джунгли, только сейчас окружающие меня растения были мертвы. Высохшие чёрные листья пеплом осыпались по красивому ковру, стволы некоторых искривились, ломаясь от собственного веса. Такова цена жизни.

Хорошей новостью оказалось то, что сегодня я проделала больше работы, чем планировала, а это значит, что есть шанс завершить всё уже завтра, хотя лучше, конечно, не зарекаться. Посмотрев на лорда, я невольно улыбнулась, испытав волну облегчения. Его лицо преобразилось, пропала серая бледность мертвеца, круги под глазами стали на порядок меньше, а на щеках даже выступил румянец. Он всё ещё был измождённым, но выглядел уже гораздо лучше. Это ободрило меня и придало уверенности, что всё не зря.

Наклонившись над столиком, я вылила остатки зелья в пустой стакан, вспомнив про поток жизни, что так опрометчиво пересёк границу и помог мне справиться с проклятием. Резко встав, посмотрела на мужчин позади себя. В комнате так же оставалось четверо, как и вначале, и все они со смесью шока, страха и даже уважения смотрели на меня, видимо, всё ещё пытаясь осознать увиденное.

– Кто тот, кто пересёк черту? – властно спросила я, не обращая внимания на пристальный взгляд Алана.

Одетый в синий мундир с красной полосой на рукавах, блондин тяжело поднялся и, чуть пошатываясь, встал по стойке «смирно», словно я его командир, не меньше. Однако!

– Капитан Наран Вурд, леди! – представился мужчина.

Лицо бледное, под глазами залегли тени, даже волосы потускнели. Нехило так его задело, постой он в круге ещё минут пять, мог бы потерять не один год жизни.

Не скрывая своего недовольства, я подошла к нему, протянув стакан.

– Выпейте, – безапелляционно попросила я.

Мужчина замешкался, бросил вопросительный взгляд мне за спину и подрагивающими пальцами всё же взял стакан, выпив всё до дна.

– Сядьте, капитан Вурд, держите спину ровно, руки на коленях и не двигайтесь… иначе убьёт, – добавила я, подразумевая не себя, а одного длинноволосого брюнета за своей спиной.

Военное воспитание сыграло мне на руку, и капитан выполнил всё в точности, как я сказала, вопросительно посмотрев на меня. Я же, не став жеманиться, склонилась к нему, коснувшись его губ своими губами. Мужчина невольно дёрнулся, расширил глаза от удивления, а за спиной послышался рык Алана: «Кира», но я не обратила на всё это никакого внимания, влив в этого опрометчивого дурака порцию энергии. Процедура заняла от силы секунд пять-десять – достаточно, чтобы запустить регенерацию.

– В следующий раз останетесь лежать в круге так же, как и эти растения, капитан, – строго предупредила я, резко отстраняясь.

Офицер открывал и закрывал рот, ошарашенно смотря на меня, но когда мои слова дошли до его сознания, резко встал, уже не пошатываясь.

– Благодарю за помощь, леди, – поклонился он намного ниже, чем это принято.

Я кивнула, принимая благодарность, и, отвернувшись от лорда, тут же подошла к Алану, без какого-либо смущения обняв того.

– На сегодня всё. Поможешь? – прошептала я, уткнувшись ему в грудь.

– Как ты? – также тихо спросил он, нежно обнимая в ответ и целуя в висок.

– Нормально. Только давай уйдём отсюда, мне нужен воздух.

– Пошли. – Он осторожно направил меня к выходу из комнаты, прикрывая своим могучим телом от остальных. – Никому ни слова о том, что произошло в этой комнате, под страхом смерти! – приказал он уже в дверях.

– Лорд Верд? – возмутился целитель.

– Ни слова, мэтр Лунье, иначе… ну моя невеста уже озвучила, что иначе, – усмехнулся он, закрывая за нами дверь.

***

Для меня нет лучшего лекарства от скверного настроения, чем городская суета. На первый взгляд все города одинаковые: толпа народа, спешащая по делам, лавочники и лоточники, магазины и кипучая финансовая жизнь. Но, по сути, каждый город уникален. Есть города тёплые и нежные, где, несмотря на толкучку, правит нега, есть – быстрые, по улицам которых течёт адреналин, есть города зелёные, скрывающиеся в тени раскидистых кронов, а есть города колючие, как ёжики, неприветливые и хранящие свои тайны под семью замками, чопорные и строгие, элегантные и изысканные. И у каждого города своя душа, которая либо принимает тебя, и вы становитесь друзьями, раскрывая перед тобой свои тайны, либо нет.