Пепел и пустошь

Заиграла музыка, и зеонские женщины начали кружиться в ритуальном танце. Они исполняли причудливые па, мужчины пели хвалебную песню солнечной богине.

Мне вдруг стало весело после настойки Эгг-Нога, все это сборище зеонцев напоминало службу церкви пятидесятников, которую я однажды видела по телику. Там прихожане пели под гитару церковные песни, некоторые из них слегка пританцовывали.

Слева от меня захихикала Ветер.

– Ну что, как обстоят дела с поиском генерала? – я толкнула ее в бок. Ветер фыркнула:

– Похоже, я передумала. Хотя вон тот зеонец с музыкальным инструментом вполне себе ничего.

Вскоре ритуальный танец закончился, и все сомкнули руки в молитвенном жесте. Местные жители настойчиво пытались привить землянам веру в солнечную матерь.

После этого началась охота. Нам выдали лук и стрелы. Охотиться с примитивным оружием было тоже данью традициям. Поэтому во время обучения мы проходили курс управления стрелковым оружием.

– Эх, мне бы сейчас бластер, – с тоской в голосе протянул парень с синим «ежиком», тот самый, который обвинял в столовой имперцев во всевозможных грехах.

Мы направились в лес. Я еще раз посмотрела на деревья-исполины. Они были раза в два выше земных сосен. Листьями и стволами напоминали пальмы.

По бокам росла колючая трава, напоминавшая крапиву. По стволу дерева медленно полз паук размером с человеческую ладонь. Некоторые девчонки испуганно завизжали.

Нас разделили на несколько отрядов под руководством зеонцев. Главная задача – найти как можно больше съедобных животных.

Мы шли медленно и озирались. Вдруг Клевер остановилась и начала внимательно разглядывать влажную прогалину.

– Возможно, это чаки.

Зеонец рядом с нами удовлетворенно кивнул:

– Да, похоже здесь прошло несколько чаки, – он красноречиво посмотрел на прогалину поменьше, – судя по всему, это мать и детеныш. Наш ждет прекрасный ужин.

Мы притаились. Шли бесшумно, общались жестами. В глазах Ветра я увидела что-то типа надежды на вечернее пиршество. Конечно, это не сравнится с украинской национальной кухней, но все же лучше рациона 1.

– Говорят, чаки по вкусу напоминают оленину, – тихо произнесла она.

Внезапно кусты зашевелились, и рядом со мной показалась морда животного.

Они действительно были похожи на оленей или косуль. Вытянутая мордочка, большие глаза, четыре ноги на копытах и гладкая коричневая шерстка.

– Стреляй! – закричал зеонец.

Я натянула лук и уже приготовилась, как вдруг из-за спины чаки выглянул детеныш. Симпатичный, любопытный, удивленным взглядом напоминал щенка московских соседей по дому. Он не понимал, что сейчас его жизнь висит на волоске. В то же время мать маленького чаки застыла и смотрела на меня

– Ну же, стреляй, – кричит Ветер и тоже натягивает тетиву. Я перевожу дыхание. Надо сделать, как они говорят. Выстрелить. И все же не могу. Вспоминаю лицо Нины. Она с любопытством разглядывает лица прохожих по дороге в школу, такая же маленькая и беззащитная. Тихо шепчу:

– Бегите.

Взрослая чаки разворачивается и толкает детеныша вперед. В этот момент в нее попадает стрела Ветра, и животное падает. Маленькому чаки удается сбежать.

– Черт возьми, Дождь! Что на тебя нашло? – Ветер подходит к своей добыче. – Мы могли бы двоих застрелить.

– Прости, – я отвожу взгляд. Какой из меня солдат? Даже зверя на ужин убить не могу. Теперь понятно, почему распределили в медотсек.

Между тем огромный красный диск солнца переходит в зенит.

Мы возвращаемся из леса. Сердце мое учащенно бьется. Перед глазами морда чаки с большими умными глазами. К горлу подкатывает тошнота. Я с ужасом думаю о предстоящем ужине и мясном рагу.

Клевер толкает меня в бок. Больно. Смотрю на нее с раздражением. Подруга протягивает знакомую серую флягу, и я молча делаю глоток.

Становится легче. В груди разливается тепло, голова начинает слегка кружиться.

Краем глаза замечаю деревянное колечко на пальце Клевера. Тихо спрашиваю:

– Откуда у тебя это?

Она с улыбкой отвечает:

– Папа привез из Африки. Это кольцо отгоняет злых духов. Поэтому я всегда с ним хожу на передовую.

Рядом с базой столпились люди. Многие уже вернулись с добычей и обсуждали предстоящий пир. Несколько девчонок рядом с нами заливисто смеялись, судя по всему, они тоже попробовали напиток из шальных ягод.

Вечером я снова дежурила в столовой. В честь праздника зеонцы постелили на столы ярко-красные скатерти. Похоже, красный они любили наравне с серым. Бордовые столы выглядели довольно жутко, как будто декорации для фильма из жизни вампиров.

Из кухни доносились почти забытые за три месяца запахи мяса и специй. Я закончила драить пол и присела на жестком стуле. На душе было как-то тревожно, словно что-то скоро произойдет. Я взяла со стола маленькую фигурку преподобной матери

Такие религиозные гуманоиды. Интересно, почему они воюют? В памяти возникли слова парня с синим ежиком:

– Говорят, это галактический император разжигает войны…

Затем я вспомнила лицо императора, его холодные темные глаза. По коже пробежали мурашки.

Столовая между тем начала наполняться людьми и зеонцами. Я с улыбкой раздавала порции мясного рагу. Все-таки приятно было видеть радостные лица ребят. Клевер махнула мне рукой из-за стола. Рядом с ней сидела Ветер. Взгляд у обеих был полон решимости. В соответствии с нашим планом мы быстро ужинаем и идем к библиотечному искину, пока остальные развлекаются в столовой. Нужно узнать про кольцо. А вдруг…

Желудок сделал сальто-мортале от волнения. Пугала не только перспектива того, что кольцо окажется чем-то важным, самыми страшными были мысли, что это всего лишь бесполезный кусок металла, и надежда, только успевшая появиться, будет похоронена здесь, в серых коридорах базы.

Раздав всем пластиковые тарелки, я села рядом с девочками. Есть почему-то не хотелось. При виде жаркого я снова вспоминала большие глаза чаки.

Зато Ветер уплетала за обе щеки:

– Ешь как в последний раз, Дождь, вдруг нас завтра убьют.

– Сколько оптимизма, – с грустью отозвалась Клевер.

Плазма на стене показывала имперский замок и красивую женщину в длинном платье. У нее были кудрявые волосы с розоватым отливом и приятная улыбка.

«Первая наследница престола рассказывает об имперских обычаях», – гласила надпись внизу экрана.

– Мы рады приветствовать всех жителей галактической конфедерации, – с улыбкой говорила она. – Сегодня я поведаю вам об имперской ярмарке, на которой можно приобрести абсолютно все.

После слов «абсолютно все» дочь императора сделала паузу и не случайно. Ходили слухи, что на таких ярмарках представители конфедерации торговали рабами. Подумать только! Мне стало противно.

Между тем Ветер и Клевер пристально на меня смотрели.

– Ты все, Кристина? – прошептала подруга с черными кудрями.

Я вздрогнула. Обычно мы использовали позывные. По именам называли друг друга только в исключительных случаях. Такие здесь правила.

Видимо, сейчас как раз такой особый случай. Поэтому я приложила палец к губам и сказала зловещим шепотом:

– Ну что, до библиотеки? Тот, кто будет последним, выпьет этой ночью все запасы настойки из дурной ягоды, которые лежат под кроватью Клевер.

А затем, не дожидаясь ответа, вышла из-за стола.

Быстро поставила поднос с почти нетронутым праздничным блюдом в пункт приема грязной посуды. Девчонки торопливо семенили следом. Мы вышли в коридор, который тоже был украшен фигурками солнечной богини.

Клевер закрыла дверь в столовую и тихо сказала:

– Ну что, на счет «три»? Один два…

И тут я рванула. Не знаю, что на меня нашло. Может быть, все дело в дурной ягоде, а может, нам не хватало простых развлечений.

Сзади меня неслась Ветер, а Клевер обиженным голосом кричала:

– Эй, так нечестно, я не сказала «три»!

Я обернулась и показала ей язык. Мимо мелькали серые стены, фигурки богини, коридор сменился лестницей, затем парадной и темным туннелем, ведущим в библиотеку. Свет одинокой лампы мелькал, это было немного жутко. Мы бежали и толкались, стараясь вырваться вперед. Перед глазами появилась долгожданная темно-серая дверь с красной надписью: «Библиотека». Я дернула ручку, и тут Клевер подставила мне подножку. Потолок и пол поменялись местами, я упала на колени. Было немного больно и очень обидно.

– Где тебя такому научили, Клевер, в отряде бойскаутов?

Подруга с улыбкой протянула мне руку:

– Ты тоже играешь не по правилам.

– В любом случае Дождь – последняя. Значит, настойка твоя, – Ветер многозначительно перевела взгляд на холщовую сумку, которую Клевер носила на плече. Черт! Они взяли флягу с собой. Я обреченно вздохнула. Вспомнилось, как однажды в летнем лагере мы играли в прятки. Я спряталась за старое пианино в музыкальном зале, и про меня все забыли. Вот так просто, взяли и забыли. Тогда казалось, что ничего обидней быть не может. Оказывается, может, например, подлости от Клевер.

Я показала им средний палец и поплелась к библиотечному искину.

Ветер плотно прикрыла дверь и задвинула вход тяжелым креслом с резными ручками.

В книгохранилище было тихо и спокойно. Все развлекались на ужине. Здесь только мы, стеллажи со старыми фолиантами на межгалактическом языке и плазма с библиотечным искином. Приглушенный свет лампы создавал атмосферу уюта. Рядом со стеной стояла статуя солнечной богини в человеческий рост. Это место навевало воспоминания. О земле, о пыльных школьных библиотеках и потертых корешках книг на высоких полках.

Мы молча подошли к искину. Клевер грустно вздохнула. Видимо, ностальгия по школьной жизни накрыла не только меня.

– Доставай кольцо, – как бы между делом сказала Ветер.

Я кивнула и сняла с шеи золотую цепочку, на которой блестел перстень с большим синим камнем. Мы втроем склонились над ним. Честно, в этот момент я вспомнила Толкина, его хоббита со знаменитым кольцом Всевластия. Стало немного смешно.

– Искин, код доступа тридцать восемь. Запрос: что это за кольцо? – Клевер поднесла цепочку с перстнем ближе к плазменному экрану.

Экран загорелся. Оттуда на нас с улыбкой смотрела девушка с Зеона в костюме, похожем на кимоно:

– Поисковая система Зеона-12 активирована. Сегодня в честь дня солнечной богини на всей планете объявлены праздничные гуляния.

– Искин, ближе к делу, – холодно сказала Клевер. У нее было напряженное лицо, руки сжаты в кулаки. За все три месяца на Зеоне я еще ни разу не видела Клевер такой

По моей руке с кольцом прошла желтая полоса сканера, и рядом с экраном возникла голограмма перстня.

– Запрос отправлен. Ожидайте.

Мы молча смотрели на плазму.

– А вдруг это кольцо Всевластия? – внезапно сказала Ветер. Мы с ней переглянулись не в силах сдержать улыбку. Клевер молчала, затаив дыхание.

– Ответ получен, – продолжил холодный женский голос. – Это перстень- шпион. Данное изобретение пользуется популярностью у жителей планеты Нибиру. Небольшие предметы настраивают на искомого индивида и вручают ему под видом дара. Помимо колец, существуют подвески, ожерелья, серьги, а также предметы техники, которые оснащены схожим…

– Подождите, – Ветер удивленно на меня посмотрела. – Если это шпион, как он оказался у тебя? Неужели тот имперский пришелец решил проследить за девчонкой с Земли? Это ведь глупо.

– Нет, – я принялась ходить по комнате. – Раз это шпион, навряд ли его специально мне отдали.

Может, пришелец забыл про кольцо, а вдруг?

Внезапно в моей голове возникла догадка. Я вспомнила мерзкую морду крота из галактических новостей.

«Недавно господина второго наследника видел на планете низшего уровня Кролл Астерхайд».

Пропавший наследник престола… Крот с планеты, где делают кольца-шпионы…

Клевер поймала мой взгляд:

– Думаю, это кольцо изначально хотели вручить имперскому принцу.

– Но он от него избавился, – продолжила я, – и теперь перстень у меня.

– Нибирийские кольца оснащены нанороботами, – продолжил приятный голос искина. – После телесного контакта с искомым, они могут отследить его местонахождение в пределах одной Галактики.

Мы снова переглянулись. Синий камень таинственно блестел в тусклом свете библиотеки. Руки мои слегка дрожали. Я пыталась найти в лицах подруг поддержку, но они так же растерянно переводили взгляд с перстня-шпиона на экран библиотечного искина.

– Искин, как активировать кольцо? – спросила Клевер.

– Для этого нужно знать пароль, – ответил голос из плазмы.

– Вот черт! – Ветер пнула стеллаж. – Получается, для нас это просто дурацкое кольцо, мы ведь ничего не знаем.

Девушка-искин продолжала:

– При отсутствии пароля можно воспользоваться межгалактическим кодом доступа, при этом необходимо произнести имя искомого элемента.

На желтом экране возникли цифры.

– Давай, Дождь, у нас мало времени. Все уже наверняка поужинали, и кто-нибудь обязательно заявится в библиотеку, – Ветер сжала мое плечо, и я тихо произнесла:

– Код 2705, Артур Антарийский. – Ничего не произошло. Я вздохнула и многозначительно посмотрела на Клевер. Похоже, наши игры в шпионов ни к чему не привели.

И тут камень засветился и начал нагреваться. От него исходило легкое синее мерцание.

Мы замерли. Это было странно и красиво

Из кольца раздался холодный механический голос:

– Поиск активирован.

От неожиданности я чуть не выронила перстень. Затем над кольцом появилась голограмма: лицо самодовольного пришельца с синими глазами в том самом средневековом костюме. Несомненно, это был он, Артур Антарийский, который презрительно назвал меня резервистом. Конечно, по сравнению с нами, имперцы стояли во главе мира, им не было никакого дела до отсталой планеты и ее примитивных жителей.

Ветер ахнула. Холодный механический голос произнес:

– Объект найден. – Лицо антарийского принца растворилось. Его сменила голограмма нашей галактики, в центре которой был голубой шарик Зеона-12, а рядом с его орбитой светилась яркая синяя точка.

Клевер за моей спиной тихо сказала:

– Приблизить. – Я вздрогнула

Точка превратилась в корабль. Он летел рядом с Зеоном. Точнее, он подлетал к нашей планете. Голос из перстня произнес:

– Расстояние от объекта до Зеона-12 составляет сто тысяч километров.

– Мне кажется или он летит сюда? – тихо сказала Ветер. – Быть не может, что ему понадобилось на Зеоне?

– А зачем он прилетал на Землю? – я посмотрела на удивленных подруг. – Наверняка он хочет остаться незамеченным. У имперских кораблей есть маскировка.

– И что нам делать? – Ветер быстро выхватила у меня кольцо. – Хотя это и так понятно. Мы расскажем главе штаба Зеона о кольце и о принце. Помните, в галактических новостях говорили: «Любой, кто укажет точное местонахождение наследника, может претендовать на дворянский титул». Это же совсем другая жизнь! – она сжала кольцо еще сильнее.

Я вспомнила первую наследницу в изящном длинном платье, интерьеры имперских замков, летающих роботов-слуг, красивые пейзажи садов рядом с огромными строениями в готическом стиле. Действительно, наша зеонская казарма даже рядом не стояла с этими картинами. А еще… там наверняка дадут связаться с семьей, и я смогу вернуться домой с титулом и неплохим состоянием. Это звучало хорошо. Даже слишком хорошо для правды.

Мои мысли прервал голос Клевер:

– Это все прекрасно, Ветер, а теперь верни кольцо.

Рыжая подруга озадаченно на нас уставилась:

– Да я просто… мы ведь втроем его обнаружили? И титул дадут нам всем? – она улыбнулась. Только улыбка эта больше напоминала гримасу.

– Конечно, втроем, – спокойно продолжила Клевер. – Мы всегда втроем. Клуб выживших. А теперь верни кольцо Дождю.

– Но почему? – улыбка сползла с ее губ. – Просто раз мы все сделали вместе, и титул дадут нам троим, я ведь могу…

– Не можешь! – Клевер нависала над ней наподобие библиотечной статуи солнечной богини.

– Это кольцо Дождя, поэтому отдай его.

Ветер как будто уменьшилась в размерах. Она с тяжелым вздохом разжала ладошку и протянула перстень мне:

– Конечно, я отдам, неужели вы сомневались? Завтра мы должны рассказать все начальнику штаба.

Мы с Клевер кивнули. Нам нужен план, впереди еще столько всего. Я взяла кольцо и надела золотую цепочку на шею. Удивительно, сейчас перстень почему-то показался невозможно тяжелым, словно тысячи тонн давили на меня.

– Эй, девчонки, я вроде проиграла. Где твой волшебный напиток, Клевер?

В библиотеке было непривычно тихо. Никто из ребят не пришел после ужина. Может, они решили прогуляться на улице.

Подруга торжественно открыла сумку и достала знакомую синюю флягу. Я сделала несколько глотков, и в голове стало легко и пусто. Даже кольцо на шее показалось немного легче.

Мы нашли этого принца, подумать только! Теперь все будет по-другому.

Я уже хотела озвучить свои мысли, как вдруг пол завибрировал. Где-то в отдалении послышался грохот. А потом снова тишина. И гул сирены.

Мы переглянулись и рванули в столовую. Место сбора в экстренных случаях.

Через минуту я уже бежала по коридору. Свет предательски мерцал. Споткнувшись, чуть не упала. Чертова настойка! Мерзкий звук сирены заставлял сердце учащенно биться.

Впереди была лестница. Мы перескакивали через ступеньки. В коридорах на удивление пусто. Видимо, все уже ждали нас в пункте сбора.

Открыв дверь, я поймала суровый взгляд начальника штаба. Это был зеонец в синей парадной форме с многочисленными звездами и значками. За свой вечно недовольный вид и любовь к дисциплине и чистоте он получил прозвище Аллерген.

Аллерген злобно на меня уставился и прошипел:

– Быстро сюда, – а затем чихнул. Ходили слухи, что он не переносит запах кожи земных гуманоидов. Мне было даже немного жалко начальника.

Взгляд мой упал на испуганные лица ребят, и внутри что-то оборвалось. Все выстроились в ряд. Столы кто-то отодвинул к стенке.

– Итак, начнем. – Аллерген окинул нас мутным взглядом своих огромных глаз без зрачков.

– Пока мы тут праздновали, враги сделали передислокацию сил и напали на нас ночью. Мы должны дать достойный отпор, – он с величественным видом прошелся по комнате.

– Часть бойцов выйдут на поле боя в ближайшее время, остальным я дам несколько часов на отдых. Подъем завтра в пять утра. Имена тех, кто будет защищать родину, в списках на доске почета. Остальные остаются в медицинском отсеке. На этом все. Сражайтесь за Зеон во имя солнечной богини.

Часть зеонцев хором повторили:

– Во имя солнечной богини.

По залу начал разноситься шепот. Всем было страшно. Тут как назло где-то в отдалении снова прозвучал грохот. Клевер и Ветер схватили меня за руки:

– Кристина, все хорошо?

– Все нормально, – ответила я заплетающимся языком и поняла, что падаю. Мне жутко хотелось спать. Видимо, не стоило пить настойку из дурных ягод. Как же так? В памяти снова возникла испуганная морда маленького чаки, а затем бледные лица моих подруг. Чем мы здесь отличаемся от животных? Низшее звено, солдаты с отсталой планеты. На Земле таких называли пушечным мясом. Начальник штаба говорил: защищайте родину?

Здесь для меня все чужое. Леса звери, даже воздух. И мысли мои о другой планете, уютной квартире на окраине большого города, где каждое утро поют знакомые птицы, и свет солнца не обжигает кожу. Лучше бы он рассказал, как вернуться на Землю…

Клевер ударила меня по щеке, и я очнулась.

– Вставай, Дождь. Нельзя сейчас в медпункт. Если они узнают, что ты пила настойку дурных ягод, будет сама знаешь, что.

«Сама знаешь, что» – это небольшая тюрьма в подвале базы, куда отправляли проштрафившихся солдат. Про подвальный карцер ходили разные байки. О том, что кормили там помоями, о смертельном холоде и о многом другом.

Я поплелась в комнату, опираясь на плечо Клевер. Ветер суетилась рядом.

– Все будет хорошо. Всего лишь нападение, не первое и не последнее. Я сейчас быстро посмотрю списки и вернусь в нашу комнату.

Лица подруг расплывались перед глазами. Дальше были бесконечные коридоры и лестницы, а затем я рухнула на кровать и закрыла глаза.

Будь проклята, дурная ягода! Зачем я вообще ее пила?

Сон был тревожным. Крот надевал мне на палец кольцо-шпион со словами:

– Найди принца. Кровь имперцев очень питательна, а я проголодался. – Затем он хищно облизнулся и продолжил: – Ну же, давай сражайся за родину.

Его серая морда превратилась в лицо начальника штаба с черными глазами без зрачков. На лице его блуждала улыбка:

–Знаешь, в чем правда? Там, в тюремных камерах в подвале мы отдаем землян на корм нибирийцам. Поэтому кольцо придется отдать.

Я долго не могла понять, в чем связь между кольцом, тюрьмой и кровожадными нибирийцами

Следующий сон был очень реалистичным.

Ветер сидела, прижавшись к Клевер. Из глаз у нее текли слезы. Подруга шептала:

– Мне страшно. Предчувствие плохое. Хотя, впрочем, с тех пор, как подписала этот чертов договор, всегда страшно. Каждый раз перед сном думаю, что будет завтра. Как же хочется домой! Что нам делать, Клевер?

Затем голос Нессы:

– Все нормально, не волнуйся, я буду рядом. Завтра вместе пойдем.

Затем тишина. Потом снова Ветер:

– Но в списках ведь тебя нет!

Усталый вздох и голос подруги:

– Пусть она остается. В таком состоянии нет шансов. Это все я виновата и чертова дурная ягода.

Заскрипела кровать. Знакомые шаги. Кажется, Ветер.

– Ясно. Тогда давай оставим хотя бы записку?

Скрип дверцы маленькой тумбочки. Клевер смотрит на меня своими темными глазами. Они словно светятся в темноте. Затем она прикладывает палец к губам и тихо говорит: «спи».

И я снова проваливаюсь в сон, окончательно и бесповоротно.

Когда открыла глаза, в комнате было уже светло. Где-то издалека продолжал доносится грохот. Я даже привыкла к этому звуку.

Ветер? Клевер?

Кровати девочек аккуратно заправлены. Может они уже работают в медицинском отсеке? В памяти появилось лицо главы штаба и его слова: «Подъем завтра в пять утра».

Посмотрела на зеонские часы, купленные в электронном магазине. Время было двенадцать. Двенадцать! Я проспала, и никто не разбудил. Где же девочки?

Быстро оделась в серую форму и вышла в коридор. Повсюду были люди и зеонцы. Рядом со мной кого-то несли из медпункта на носилках. Тело было полностью закрыто синим покрывалом. Синий здесь цвет скорби. Значит, под покрывалом тело погибшего солдата.

К горлу подступила тошнота. Я быстро, чуть ли не бегом направилась в медпункт.

Здесь творилось нечто ужасное. Знакомые медсестры обрабатывали раны солдат. Пол в крови. Кого-то отправляли в операционную, кого-то везли в подвал, где расположен морг.

– Дождь! Ты что здесь делаешь? – На меня смотрела девчонка с двумя смешными косичками насыщенного красного цвета – Огонь.

– Помогать пришла, – растерянно оглядываюсь по сторонам.

– Помогать? Но ведь твое имя было в списках! Я точно видела. Ты должна была отправиться в пять забирать раненых с поля боя. Неужели уже вернулась? – Огонь уставилась на меня, подозрительно прищурив глаза.

И тут мне стало не по себе. Вспомнился тот сон о девочках, слова Клевер: «Пусть она остается. В таком состоянии нет шансов».

Незнакомая медсестра за спиной ответила:

– Вместо нее за ранеными пошла та мулатка. Сказала, что Дождь отравилась.

Она окинула меня презрительным взглядом:

– Кстати, все уже вернулись и списки вывесили.

Списки… Где же Ветер и Клевер? Я выбежала в коридор и начала искать подруг глазами. В царившем хаосе это было бесполезно.

Значит, надо пойти к спискам. Наверняка их там нет.

Рядом со столовой висели знакомые черные листы с белыми надписями. Здесь были имена защитников родины, павших в бою.

Из-за толпы ребят было ничего не видно.

За моей спиной раздался низкий голос зеонца:

– Зачем вы здесь столпились?! Списки никуда не денутся. Нужна помощь в медотсеке.

Все начали медленно расходиться, и вот наконец я смогла прочитать. Имен было много, знакомых и незнакомых. Затаив дыхание, старалась просмотреть каждое, затем мой взгляд остановился на одной записи:

34. Ванесса Грей.

35. Нина Бердник.

И тут все рухнуло. Я зажмурила глаза. Открыла их снова. Ничего не изменилось. Дождь, Клевер и Ветер. Клуб выживших. Всегда вместе. Не верю в это. Не хочу верить. Расталкиваю ребят. Бегу прочь, куда глаза глядят.

«Пусть она остается. В таком состоянии нет шансов».

Вспоминаю слова Клевер, и в груди разливается какое-то липкое мерзкое чувство – злость.

А у тебя были шансы?

Перед моими глазами Клевер снова с улыбкой подносит палец к губам и тихо говорит: спи.

Ветер в библиотеке держит кольцо в своих тонких руках.

Господи, почему я не отдала чертов перстень ей! Она ведь просто хотела выжить, как все мы.