Свобода или Любовь

– Тогда подай воды – увидев на тумбочке кувшин, велела Камилла.

– Э нет, сама справишься. Шевелись давай, вспоминай, каково это – быть живым, – теперь улыбка незнакомки была откровенно насмешливой.

– Хорошо же ты справляешься со своими обязанностями, – фыркнув, Камилла привстала. Тут же поморщилась из-за усилившегося головокружения.

Ноги дрожали, девушку колотила дрожь и два шага, на таком расстоянии находилась тумбочка, показались бесконечными. Жадно выпив стакан воды, Камилла буквально рухнула на постель. Вытерла взмокший лоб.

– Столько проблем из-за собственной глупости, – присев на край постели, блондинка покачала головой. – Знаешь, на первый взгляд ты показалась более храброй, а в действительности – обычная трусиха!

– Тебя что, приставили читать мне нотации? Раз пользы от тебя нет – пошла прочь! – гнев придал сил, и Камилла привстала на кровати, не желая, чтобы и девушка и дальше смотрела на нее свысока. – Понадобишься, позову!

– Ну почему нет? Смотри, как я хорошо на тебя влияю. Сама ты бы и дальше лежала, безразлично уставившись в одну точку, а сейчас того и гляди, начнешь стаканами бросаться! – девушка даже в ладоши захлопала. – Камилла, ты, конечно, можешь повторить свою попытку, но прошу, не совершай этой ошибки. Нет ничего страшнее смерти.

– Легко говорить, – при мысли об Ильшенисе Камилла скривилась. – Ты не знаешь, что меня ждет.

– Я тоже не родилась здесь. Меня, как и тебя, купили и привезли гарем. Вот только в отличие от тебя, я не собиралась опускать руки и искала способ вернуться домой, – блондинка начала говорить с улыбкой, но под конец фразы посерьезнела.

– И как, нашла? – съязвила Камилла. – Видимо, я сейчас вижу не тебя, а твой призрак, да? А настоящая ты наслаждаешься свободой?

– Нашла, – по лицу девушки пробежала тень. – В любом дворце всегда есть потайные ходы. Этот – не исключение.

– И тебе удалось его обнаружить? – мгновенно забыв про обиду, Камилла подалась вперед. – Расскажешь? Я в долгу не останусь, клянусь!

– Расскажу. Но только, когда ты поправишься и научишься контролировать свои эмоции. Сейчас лучше подумай над тем, кто тебя нашел и как теперь станешь себя вести, – блондинка поднялась с кровати – Как будешь готова к серьезному разговору – позови.

– Всмысле? Кто меня нашел? Что ты имеешь ввиду? – Камилла лишь на мгновение прикрыла глаза, а когда открыла – девушки уже не было. – Эй! Ты где?

Ответом послужила тишина. Казалось, блондинка растворилась в темноте. Камилла окликнула ее еще раз, а потом нахмурилась.

Что сказать, появление незнакомки принесло гораздо больше вопросов, чем ответов. Да и сама она была странной. Для служанки слишком уж уверенно держащаяся и много себе позволяющая. Для аристократки слишком просто одета и не спесива. Еще и эти непонятные намеки…

Камилла думала, что все вскроется только утром, когда она не поднимется по сигналу. Но раз ее успели принести сюда и оказать помощь, кто-то действительно нашел ее раньше. Вот только кто?

Колокольчик? Она, конечно, переживала за подругу, но вряд ли стала бы будить среди ночи, чтобы предложить поговорить по душам.

Роза? Ей куда выгоднее было бы замять любой шум и дождаться, пока проблема с конкуренткой решиться сама собой.

Ильшенис? Здесь воображение Камиллы окончательно спасовало. При всем желании девушка не могла представить, что могло бы заставить ардека пересмотреть свои планы и лично отправиться за строптивой наложницей.

Так ничего и не придумав, какое-то время Камилла продолжала вслушиваться в тишину, надеясь, что незнакомка вернется, а потом незаметно провалилась в сон.

Следующий раз она проснулась в полдень. Стоило пошевелиться, как к ней мгновенно подскочила дежурившая в кресле Джабира.

– Хатун, я конечно, очень рада, что ты решила навестить одинокую лекарку, но в следующий раз выбирай для визитов дневное время. Где это видано, чтобы гостью еле живую приносили? Ты и так светленькая, а была прямо прозрачная! – говоря, женщина одновременно развила бурную деятельность. Взбила подушки, протерла Камилле лицо влажным полотенцем и напоила красным вином. – Ну, ничего, мы тебя быстро на ноги поставим. Был бы тут огненный маг – ты бы уже бегала, но и водник также справился неплохо.

Только после этих слов Камилла заметила, что действительно чувствует себя гораздо лучше. Слабость практически бесследно ушла, в голове все прояснилось, разве что пить по-прежнему хотелось.

– Можно мне воды? – девушка покосилась на зачесавшееся запястье, но поддавила искушение размотать бинты. Если ее действительно лечили с помощью магии, лучше не вмешиваться в процесс.

– Конечно, Норита, – целительница с такой поспешностью кинулась выполнять просьбу, что едва не опрокинула кувшин.

– Меня зовут Камилла, – чувствуя, как внутри начинает царапаться нехорошее предчувствие, медленно произнесла девушка.

– Тебя звали Камилла, – Джабира улыбалась, но смотрела при этом так, будто пыталась внушить эту мысль в голову пациентке. – Теперь ты Норита. Очень красивое имя. Никто даже подумать не мог, что ардек купит себе новую розочку, да еще такую красивую. Тебе необычайно повезло. Только появилась и сразу же сумела завоевать его внимание!

– Да, я заметила. Именно поэтому меня оставили совершенно одну! Я ночью просыпалась, думала, не от потери крови, так от жажды умру! – хитрость взяла вверх над обидой и Камилла деланно надула губы.

Увы, попытка узнать имя неизвестной блондинки провалилась с треском. Посчитав, будто девушка недовольна ею, Джабира принялась в красках расписывать, что дежурила у постели целую ночь, лишь один раз отошла, чтобы помолиться.

– Видно, услышал бог мои просьбы, раз вернул тебя с того света. Ты не переживай, шрамов не останется, а румянец вернется. Живо на ноги поставим! Расцветешь самым красивым цветком и порадуешь сердце ардека. Он за тебя так испугался!

В действительности Ильшенис испытал не страх, а злость. Привыкнув планировать свое время, мужчина ужасно не любил, когда что-то шло не по плану. И если визит двоюродных братьев был предсказуем, то происшествие с Норитой всколыхнуло всех.

Слухи во дворце всегда расходились быстро, а уж новость о том, что ардек выбрал себе новую любимицу, и вовсе оставалась новостью не больше часа. Помня о том, что гнев обычно падает на лиц, принесших дурные вести, слуги не сразу решились доложить о покушении и долго спорили, прежде чем догадались прибегнуть к помощи Рошана.

– И чего ты так злишься? – собственно, друг сейчас с удобством расположился на диване с виноградом и закидывал в рот по одной ягоде. – Норита жива, почти здорова.

– Считаешь, я должен радоваться тому, что наложницы полосуют друг другу руки под носом у калфы, которая вообще-то должна следить за порядком? – Ильшенис не заходил в лазарет, но и так прекрасно представлял, в каком состоянии принесли Нориту: бледную, осунувшуюся, похожую на тень прежней себя.

Ардеку же слишком понравилась новая игрушка и мысль, что нелепый случай едва не отнял ее, приводил в настоящее бешенство.

– Роза еще легко отделалась. Если я не увижу в глазах Нориты прежнего огня, прикажу выпороть на глазах у всех.

– Ты так уверен, что это сделала Роза? Не допускаешь мысли, что Камилла, то есть, Норита, могла предпочесть смерть твоему обществу? – весь вид Рошана давал понять, что вопрос задан из простого любопытства.

Подложив под спину еще одну подушку, он небрежно подкидывал виноградинку в руке. Несмотря на то, что дипломатии официально обучался только Ильшенис, Рошан также успел кое-что усвоить. И признаваться в том, что лежащая в постели девушка радостно улыбалась, сейчас определенно было… неблагоразумно.

– Не говори глупостей! – реакция друга оказалась предсказуемой до мелочей. Фыркнув, он отобрал у Рошана подушку и, спихнув его с дивана, уселся сам. – Конечно, Нориту злит ее нынешнее положение, но она просто не успела узнать, сколько преимуществ может получить, если станет хорошо себя вести. Опять же, такая гордячка не станет добровольно прощаться с жизнью, иначе объявила бы голодовку еще на корабле.

Наверное, больше всего Ильшенис сейчас напоминал вальяжного кота, предвкушающего новую игру с очередной мышью. Пожелтевшие глаза хищно блестели и для полного сходства не хватало только азартно подрагивающего хвоста.

– Еще и с «гостями» теперь возиться. Не дай бог услышат о случившемся с Норитой, Фарид полдня страдать станет, – воспоминание о скучном родственнике помогло потушить пылающий в крови пожар, и Ильшенис заставил себя сосредоточиться на делах. – Надеюсь, все готово к их приезду?

– Фарид действительно скорбит о своей возлюбленной. К тому же не заставляет никого разделять его траур, ты сам предложил устроить вечер памяти, – счел своим долгом заступиться Рошан. – Все необходимые распоряжения отданы еще вчера.

– Надеюсь, надолго он не задержится. И надо же было Фариду отыскать любовь всей жизни именно в моем гареме? Будто собственного не хватило! – продолжив бурчать, ардек, тем не менее, пересел за стол. – Пригласи ко мне главного визиря. Может, успеем хоть немного поработать. И… узнай, как себя чувствует Норита, ладно?

Заметив, что страсть в глазах Ильшениса на мгновение уступила место неподдельному волнению, Рошан поклонился, пряча улыбку, после чего покинул покои.

Понимая, что слуги так или иначе исказят информации, в лазарет Рошан отправился лично, вот только Нориту не застал. Оказалось, что Джабира разрешила ей вернуться в гарем, считая, что присутствие подруг скорее поставит девушку на ноги.

Рошан придерживался противоположного мнения, но вечно сидеть взаперти у Нориты все равно бы не вышло, а приезд гостей хоть как-то отвлечет от нее внимание.

По дороге в гарем навстречу удачно попался Сахим. По обыкновению, учитель танцев напевал что-то под нос и выглядел с головой увлеченным своими мыслями.

– Придумываете танец для вечера памяти? – уточнил смотритель покоев.

– Господин Рошан, добрый день. Да осветит солнце ваш путь, – поклонился мужчина. – Почти все уже готово. Я знал, что господин Фарид не сможет не приехать и вместе с моими цветочками подготовил очень красивый танец, Хизер он бы понравился. Бедная звездочка, она была такой яркой, такой талантливой.

– И сейчас она наверняка танцует в облаках, – помня, что о каждой ученице Сахим может говорить часами, Рошан решительно оборвал его. – Кстати, вот еще что! Пересмотри список девушек, которые будут принимать участие в церемонии. Норита также должна принимать участие.

– Что? Господин, вы, наверное, оговорились? – судя по тому, что Сахим рискнул поспорить, судьба Нориты действительно была ему небезразлична. – Она ведь едва не погибла вчера!

– Но ведь не погибла. Я разговаривал с Джабирой и догадываюсь, что тебе она сказала то же самое: Норита достаточно хорошо себя чувствует. А небольшая прогулка пойдет ей на пользу, – копируя Ильшениса, Рошан добавил металла в свой голос. – Пусть посмотрит, как мы живет.

– На кладбище? – кажется, теперь Сахим считал, что солнце не просто осветило Рошана, а изрядно перегрело его. – Вы предлагаете отвезти девушку в то место, которое едва не стало ее новым домом?!

– Вы понимаете меня с полуслова, – позволил себе усмешку Рошан. – Думаю, вид кладбища усилит волю наложницы к жизни.

Кроме этого, мужчина считал, что Норите полезно будет услышать историю Хизер. Даже имеющая печальный конец, она была довольно познавательной и могла заставить девушку по-новому взглянуть на свою жизнь здесь.

– Несомненно, вы правы, – поклонившись в очередной раз, Сахим поспешил в гарем.

Рошан же повернул обратно. Теперь предстояло так распланировать график Ильшениса, чтобы он до последнего не узнал о небольшом самоуправстве друга. Конечно, вряд ли рассердится по-настоящему, просто не поймет.

Гарем встретил Камиллу настороженной тишиной. До этого момента девушка считала, что чувствует себя вполне сносно, но, переступив порог, ощутила, как постыдно дрожат колени.

Конечно, попытку свести счеты с жизнью нельзя было назвать смелым и вызывающим уважение поступком, но Камилле казалось, что девушек должно было порадовать устранение конкурентки. Тогда почему все смотрят на нее со злостью, презрением и… страхом?

– Добрый день, хатун! – Камилла улыбнулась лишь затем, чтобы показать: она прекрасно контролирует ситуацию, пусть даже в действительности абсолютно не понимает, что происходит.

– Для тебя, он без сомнения, добрый, – скрыв лицо за веером, фыркнула одна из девушек.

«Но вот надолго ли?» – повисла в воздухе недоговоренная фраза.

Отвернувшись, брюнетка вновь принялась обмахиваться веером, а Камилла вспомнила, что видела ее в свите Розы. Примеру девушки последовали все остальные наложницы, с деланным вниманием вернувшись к прерванным занятиям. Вот только, направляясь к своей кровати, Камилла спиной чувствовала их взгляды.

– Что случилось в мое отсутствие? – сев рядом с Колокольчик, шепотом уточнила она.

– Как я рада тебя видеть! – вместо ответа девушка бросилась обниматься. – Когда я услышала, что ты в лазарете, то дико испугалась. Подумать только, все произошло рядом со мной, а я спала и ничего не услышала, хотя сама же обещала защиту. И вот какая я после этого подруга? Ты сумеешь меня простить?

– Подожди, ты о чем? – видя, что Колокольчик с трудом сдерживает слезы, Камилла окончательно перестала что-либо соображать. – В чем ты виновата?

– Я не услышала, когда Роза напала на тебя и не успела прийти на помощь, – сгорбившись, призналась подруга. – А ведь должна была сообразить, что Роза не потерпит конкурентки и постарается избавиться сразу же, как появится подходящий повод. Еще и ардек объявил, что желает увидеться с тобой. Понятное дело, Роза боялась, что господин сразу же разлюбит ее и подарит свое сердце тебе.

– Что?! – наверное, вышло даже чересчур громко и несколько наложниц тут же обернулись к ним. Пришлось вспомнить уроки и сделать глубокий вдох, усмиряя эмоции. – Роза на меня напала?

– Это не первый случай. Роза уже несколько раз пыталась избавляться от девушек, которые понравились господину. Из-за последнего случая ее лишили отдельных покоев и отправили жить со всеми, – вздрогнув, шепотом пояснила Колокольчик. – Сейчас она в тюрьме. Надеюсь, одиночество научит ее хорошим манерам!

Подруга выглядела жутко довольной тем, что справедливость наконец то восторжествовала, Камилла же с трудом подавила порыв схватиться за голову и застонать. Не стоило и сомневаться, что подобное объяснение придумал Ильшенис. Он, наверное, скорее бы язык себе откусил, чем признался, что какая-то наложница предпочла смерть его объятиям.

«Вот только совершенно не учел, что благодаря этому вранью я обзаведусь смертельным врагом!» – представив, какими проклятиями сейчас сыпет незаслуженно наказанная Роза, Камилла похолодела.

– А кто это? Как ее зовут? – девушка покосилась на брюнетку.

На первый взгляд казалось, что эта наложница попала в гарем по ошибке. Фигура у нее была стройной, но вот с внешностью не подвезло. Черты лица были какими-то непропорциональными, слишком большие глаза, слишком узкие губы, слишком высокие скулы. Возможно, кому-то наоборот, брюнетка могла понравится, но Камилле казалось, что у Ильшениса более утонченный вкус.

– Это Мирабилис, – Колокольчик отвернулась, подавляя смех. – С ней такая забавная история приключилась. Обычно ардек сам старается выбирать «цветы» для своего сада, но эту девушку ему подарили. Причем гость был важный, отказаться или передарить другому значило нанести страшное оскорбление!

– Представляю, в каком отчаянии был Ильшенис, – вспомнив, как фыркал их садовник, обнаружив очередной сорняк в оранжерее, Камилла и сама не удержалась от улыбки.

– Ну, так вот, господину ничего не оставалось, как смириться. Он дал девушке имя Мирабилис. Эти цветы распускаются только по ночам, а еще, подрастая, они могут менять окраску! – Колокольчик даже руками взмахнула от избытка чувств.

– Подожди, а откуда ты это знаешь? Я что-то не заметила, чтобы вам выдавали справочники, – заподозрила неладное Камилла.

– Сам господин рассказал. – Колокольчик вздохнула. – Он лично привел Мирабилис в гарем и высказал надежду, что она похорошеет и ночью окажется красивее, чем днем. Ее потом целую неделю дразнили. Перестали, только когда она с Розой подружилась.

Наверное, не окликни Мирабилис ее и Камилла испытала бы к девушке сочувствие. В конце концов, их судьбы в чем-то похожи, они обе оказались в гареме против воли, вот только Мирабилис страдает из-за того, что недостаточно красива, а сама Камилла – из-за того, что чрезмерно красива.

«Хоть бери и лицо себе расцарапывай! Может, шрамы Ильшениса отпугнут!» – зло подумала девушка.

– Колокольчик, не знаешь, ко мне ночью никто не заходил? – выкинув из головы Розу с неминуемой местью, Камилла сосредоточилась на более животрепещущей проблеме. – Просто я вроде бы видела девушку…. Очень красивую, у нее еще волосы светились, будто серебряные. И глаза тоже были серо-серебристые.

– Ночью бы лазарет никого не пустили, – уверенно заявила подруга. – Да и наложниц таких нет. А настолько красивая служанка точно очутилась бы здесь. Тебе точно не показалось? Мало ли, что на пороге смерти привидеться может?

Камилла закусила губу. Разговор с блондинкой казался ей таким реальным… Да и не могло ведь подсознание сыграть настолько злую шутку! Или все-таки могло? При мысли, что это происходило не по настоящему, девушку бросило в жар. В самом деле, она ведь услышала то, то хотела услышать, вот только никакой конкретной информации незнакомка не сообщила. Даже имени не сказала!

– А кто меня нашел? – вспомнив последние слова блондинки, встрепенулась Камилла.

– Не знаю…. Нам о случившемся калфа рассказала, – покачала головой подруга.

Стоило помянуть Бахайсу, как она тут же переступила порог комнаты. Правда, не одна, а в сопровождении Сахима.

– Хатун, которые должны танцевать для Хизер, идите сюда. Норита, тебя это тоже касается! – принялась раздавать указания женщина. – Еще нужно шесть хатун, чтобы прислуживать господам на празднике.

Камилла думала, что калфе придется принудительно выбирать девушек, все-таки быть служанкой то еще удовольствие, но почти сразу после ее слов наложницы выступили вперед. Будто только и ждали вопроса.

– Эй, ты идешь? – заметив, что Камилла продолжает стоять на месте, Колокольчик потянула ее за собой. – Норита!

– Никак не привыкну к этому имени, – понимая, что просить называть ее по-старому бесполезно, девушка тоскливо вздохнула.

– Звездочки, поспешим. Нам надо заново все отрепетировать, чтобы Норита выучила движения, – Сахим окинул ее встревоженным взглядом, и Камилла машинально расправила плечи, стараясь выглядеть как можно более невозмутимой и уверенной.

К радости девушки, на этот раз в число танцовщиц попала и Колокольчик. Камилла тут же придвинулась к ней и шепотом стала выспрашивать подробности праздника.

– Нас опять предложат гостям? – вспомнив, как Ильшенис буквально ткнул ее носом в неудавшуюся попытку быть проданной, девушка сжала кулаки.

– Ой, ты же ничего не знаешь. Эта история случилась три года назад. Я до сих пор не могу поверить, что Хизер больше нет с нами, она напоминала настоящее солнышко, – в глазах Колокольчика заблестели слезы. – Она также была наложницей. Из-за занятости господин не успел дать ей имя, а потом в гости приехал господин Фарид. двоюродный брат ардека. Говорят, у него множество кораблей и он очень богат. По традиции ему предложили выбрать любой приглянувшийся цветок, и Фарид указал на Хизер. Девушка настолько сильно покорила его сердце, что Фарид приглашал ее к себе каждую ночь, даже днем они были неразлучны!

– Звездочки мои, ну что это такое? – закончив инструктировать музыкантов, Сахим погрозил пальцем шушукающимся девушкам. – Сколько можно повторять – говорить должны ваши тела, а не языки! Вы должны достичь такого мастерства, чтобы были способны поведать совершенно любую историю.

– И о чем мы будем «говорить» сегодня? – решив воспользоваться расположением учителя, уточнила Камилла.

– Не торопись, птичка. Сейчас ты все увидишь сама, – Сахим ограничился понимающей улыбкой. – Рыбоньки, начинайте танец. Норита присоединится к вам после.

Стоило наложницам ступить в центр комнаты, как тут же заиграла музыка. Нежная, лирическая, негромкая, почему-то она напомнила Камилле рассвет. Вот дудочка запела птицей и сразу же после мелодия встрепенулась. Она оставалась такой же лирической, но темп немного ускорился. Музыканты будто очнулись от сна и теперь приветствовали новый день.

Наложницы также двигались сначала неторопливо. Взявшись за руки, сделали круг, медленно обернулись вокруг себя. Потом качнулись друг к другу и разбежались-закружились вокруг. Теперь в движениях девушек читались нежная привязанность и восхищение. Наложницы то принимались стремительно кружиться, то наоборот, одновременно совершали плавные, скользящие движения. Танец казался неповторимым, волшебным, чувственным. Танцовщицы вставали на цыпочки, изгибали руки и тянулись кончиками пальцев к солнцу. А потом раскидывали руки и кружились в солнечных лучах, одновременно впитывая тепло и даря его.

«Они любили друг друга. Действительно любили».

Нежная музыка звала вверх за собой, и казалось, будто бы наложницы уже не танцуют, а парят в облаках. Их движения были легкими и изящными, взрыв страсти уступил место щемящей нежности, и желанию во что бы то ни стало не расставаться.

А потом мелодия вздрогнула и оборвалась. И в то же мгновение, словно небо перестало держать их, рухнули танцовщицы.

Теперь мелодия уже не согревала сердце, солнце скрылось где-то за тучами, и музыка каплями дождя падала на землю. Девушки продолжили танец, но движения стали испуганными, медленными.

Оказавшаяся в центре Колокольчик, то поднимала руки, начиная движения, то резко замирала и принималась прислушиваться к чему-то. «Капли» продолжали падать, и девушка каждый раз вздрагивала, зябко поводила плечами. Пыталась обнять себя за плечи, но лишь сильнее мерзла.

А потом музыка вновь ускорилась и, подхваченная ее темпом, подруга также закружилась. Но теперь ее движения были не плавными, а порывистыми, резкими, отчаянными. Колокольчик танцевала так, будто это был последний танец в ее жизни. Казалось, ветер развевает ее шаль, пытается сбить с ног, но это лишь раззадоривало девушку, заставляя бросать вызов стихии.

Камилла никогда не позволяла себе плакать на публике, но, почувствовав, как по щекам у нее текут слезы, впервые не стала судорожно их стирать.

Сахим оказался прав, слова действительно были не нужны.

– Она умерла, да? – глядя учителю в глаза, тихо спросила Камилла. – А он продолжает ее любить. Даже по истечению трех лет. И то, что он жив, в то время как ее больше нет, сводит его с ума.

– Фарид собирался выкупить Хизер и подарить ей свободу. Даже разговаривал с ардеком и подписал почти все бумаги, – с грустью произнес мужчина. – Что касается чувств… Фарид запер свои эмоции, а ключ выкинул в глубокий океан. Он молчит о своем горе, но оно разъедает его изнутри.

– И что, он….

– Все вопросы потом. Сейчас репетиция, – Сахим подтолкнул девушку в круг, после чего занял место в центре и принялся показывать движения. – У нас осталось совсем немного времени. Танец же, на который будут смотреть с небес, должен быть идеальным!

В очередной раз выдержка Ильшениса подверглась испытанию, когда он узнал, что Фарид приехал не один, а невесть зачем притащил с собой двоюродного кузена Кайседина. Поскольку Фарид терпеть не мог церемонии, никакого пышного праздника в честь их визита не устраивалось, и ардек принимал родственников в кабинете.

– Благодарю, что не стал отказывать в гостеприимстве и позволил отдохнуть с дороги. Да продлит Бог твои года и приумножит богатства, – фразы были более чем стандартные, но Фарид говорил их с таким выражением, будто действительно сомневался, пустят ли его на порог.

– Пока твои помыслы чисты, двери моего дома всегда открыты для тебя, – также привычно отозвался Ильшенис. – Прими мои соболезнования. Надеюсь, время залечит твои раны, и душа сумеет обрести покой.

– Не уверен, что это возможно. Иногда мне кажется, будто моя душа умерла вместе с Хизер. Я вроде бы продолжаю жить, но больше не испытываю никаких эмоций. Танцы кажутся мне скучными, вино – безвкусным, – Фарид сделал глоток и почти сразу же отставил кубок в сторону. – Только здесь я вспоминаю о том, как был счастлив с Хизер.

Кайседин при этих словах демонстративно зевнул и, придвинув к себе блюдо с жаренным мясом, сосредоточил все внимание на еде.

– За год я успел приобрести много новых цветов. Возможно, кому-то из них удастся утешить тебя? – Ильшенис знал, что Фарид в очередной раз откажется, но все равно не мог не спросить.

Слишком неприятно было смотреть на то, как некогда старый друг безустанно скорбит о какой-то наложнице.