Черноземье 3

С одной стороны видно, с другой не видно. Сто восемьдесят или еще сколько-то градусов против тех же ста восьмидесяти градусов с чем-то.

Почему Фатих вообще выдал мне такую ущербную версию умения, почти ничем не отличающуюся от правильной, откровенно не могу понять. Разница в создании умения почти неразличима, а эффект весьма разный.

Наверно, что только из зависти, что по доступной внутренней мане я довольно быстро стал сильнее его, а этого ущемления своего повышенного самомнения Учитель не смог перенести без понятного ущерба для меня и моего обучения.

Ну и хрен с ним! Его неглубоко закопанное тело давно уже сожрали волки, а я продолжаю жить и творить всякие полезные людям чудеса. И вообще радоваться новым жизням.

А, нет, я же приказал все тела сложить в подвал Башни, чтобы не возиться с ними моей тогда совсем уже немногочисленной команде.

Сейчас пока особо насчет вторжения орды на земли Астора не запариваюсь. Что случилось – то случилось, вины во всем этом моей никак не просматривается. И теперь мне придется решать проблему, но сильно лезть вперед всех я не собираюсь. Уже нормально так научен горьким опытом прежних побед.

Жалко только, что наше триумфальное возвращение в город пройдет почти незаметно в этих сложных исторических условиях, раз война на носу.

Теперь Север полностью освобожден от негативного влияния Магов, хотя до него могут и степняки добраться.

Впрочем, я уверенно думаю, что их вождей гораздо больше интересует очень богатый город Астор, а не бедный теперь разоренный Север.

Мне нужно не лезть вперед со своими услугами, чтобы дать сначала как следует получить по сусалам местному командованию Гвардии.

Что бы мое обоснованное требование абсолютной военной власти смотрелось как спасение от неминуемого захвата города через осаду после постоянных поражений под руководством бесталанных командиров.

Самому интересно, что придумают и устроят Совет Капитанов и командование Гвардии и Гильдии из умного?

Всего-то нужно, используя солидную водную преграду, так разместить войска, чтобы не дать здорово непривычному к форсированию водных рубежей врагу переправиться на нашу сторону в большом количестве.

В слишком большом количестве, когда их уже не получится скинуть обратно в реку без больших потерь.

Наверняка, что и степные лошади тоже не готовы, хотя бы морально, плыть через солидный водоем, но в принципе учить их этому делу не нужно. Если их сурово заставить, то они вполне справятся с переправой, только мест, где это может случиться – не так много.

В верховьях реки течение довольно быстрое, берега обрывистые и высокие, да еще завалены кучей разных коряг и гниющих стволов деревьев. Там же, где Протва впадает в море, она уже хорошо разливается и по ширине имеет три сотни метров, тоже довольно трудно форсируемое место.

Остается примерно пятьдесят-шестьдесят километров вдоль по берегу, где и ширина в пределах сотни метров, и берега более-менее пологие. Выставить дозорных из числа многочисленных простых мужиков, которые будут истово защищать свои наделы и семьи и неустанно следить за противоположным берегом, чтобы быстро перебрасывать войска к местам переправы.

Встречать арбалетным боем выбирающихся из воды лошадей, но самим к берегу не приближаться, чтобы с той стороны не попадать под обстрел из луков.

Да еще организовать переправу в таком огромном количестве, чтобы десятки тысяч лошадей и всадников переправить – это долгий и очень трудный процесс.

Главное – не пускать эти тысячи на наш берег, потому что потом остановить их уже не получится. Гвардии в наличии вообще не так немного, всего несколько сотен воинов, а Охотники, Стража и ополчение – тут явно не помощники, чтобы в чистом поле устоять против туч стрел и с копейным ударом степной конницы разбираться.

Но что-то я сомневаюсь в умении командования Гвардии наладить постоянное дежурство и реагирование на попытки степняков захватить удобный плацдарм на этом берегу Протвы. Пока где-то на Севере вяленько велись боевые действия, личная дурь гвардейского начальства не была так никому особенно видна, а вот сейчас настает такой момент, что ошибаться совсем нельзя…

Приплыли мы в Астор в середине дня, хорошо, что успели перед начинающимся штормом заскочить в гавань и начать выгрузку.

Ливень с порывами ветра быстренько разогнал всех встречающих, несколько мешков с трофеями я лично проводил к дому, где препоручил их хранение охранникам. И еще посоветовал Торку с Кросом приставить пол осьмицы своих гвардейцев и гильдейских для охраны двора и постоянного патрулирования под окнами квартиры Клои.

– Я сейчас уйду, да и так у меня дел очень много в городе и в самом Совете, чтобы следить за нашим общим золотом. Выдачу тогда вечером начну, нужно найти такое место под крышей, чтобы все семьдесят гвардейцев и Охотников получили монету, не привлекая лишнего внимания. А то уже присматриваются к квартире Клои жулики, обидно будет, если семь сотен нашего золота уведут.

Такие обещания всем греют душу, поэтому мои приятели пообещали прислать вооруженное усиление к дому.

Учитель еще не приехал в Астор, ну им там две осьмицы пути со своим солидным караваном. Да еще, наверняка, что возьмутся подзаработать и тоже завалят подводы рудой. Это понятный вариант, подвод для перевозки постоянно не хватает. Нужно будет еще организовать перегрузку руды в укромном месте около города, чтобы трофейные лошади с такими же подводами вообще в Астор не заезжали и на глаза приметливой до чужого добра Страже не попадались.

Ну и гвардейскому начальству тем более, уж оно-то точно своих подчиненных при таком богатстве не пропустит. В таком случае сказано все валить на меня, что это личные трофеи Мастера Ольга.

Быстренько обнял Клою и Гриту, пообещал молодой женщине выдать хорошее материальное вспоможение вечером с трофеев, обнял Трона и узнал от него последние новости.

Которые весьма нехороши, так как хутора на том берегу уже захвачены, правда трактир Сохатого грабить и жечь кочевники не стали почему-то. Ну, то есть дыма от пожара никто с нашей стороны так и не увидел, а что там с Сохатым и его людьми стало – никому не известно.

Что-то мне подсказывает, что старый прохвост и с такими гостями как-то договорится о совместном проживании.

Кров и хорошая еда всем нужны, поэтому разорять такое место около самой реки, в дневном переходе от города, новые Беи не станут, еще могут запретить это делать своим диким воинам.

Да, Беи теперь у степняков почти все новые и жадные до чужого добра.

Зато уже передовые отряды орды вступили в бой за мост, который развели и подожгли гвардейцы, умудрились сильно издалека перестрелять весь усиленный состав отряда охраны.

Да, плотный огонь из луков с той стороны и никак не спасающие от тяжелых стрел доспехи оставили лежать две осьмицы гвардейцев прямо около самого пылающего моста.

Вот и первые серьезные потери города, и как я чувствую, это еще далеко не последние.

Кто-то явно облажался из командования с правильным приказом и затянул с поджогом моста, кочевники быстрым маневром отрезали кучу телег с жителями хуторов и выскочили к мосту внезапно. То обстоятельство, что жители с явной неохотой бросали свое хозяйство – вполне мне понятно, поэтому они теперь попали в руки кочевников и очень может быть, что уже бредут на веревке в степи.

Хотя, все же я думаю, что столько народа кормить в степях кочевники не собираются, да и несколько десятков тысяч крестьян из Астрии уже у них в руках довольно давно оказались. По слухам, доходившим до Астора, угнали только небольшую часть пленников, в основном молодых девок и еще мастеров типа Водера.

Остальным сказали оставаться на своих местах и готовиться платить оброк.

Ну, такое экономическое порабощение захваченных территорий, чтобы жить богаче в самой степи, без лишнего уничтожения хуторов и деревень.

Только расстояние от степных районов не так велико в Черноземье, как от той же Золотой Орды до Рязани, так что местные сборщики дани, типа посредники-князья, вряд ли степнякам вообще для этого дела понадобятся. Сами с удовольствием прокатятся пару раз в год в большой город, соберут дань, немного пощиплют побежденных насчет девок и зарубят пару мужиков для острастки.

Астором тоже сами станут управлять, поэтому именно Совет Капитанов никуда степнякам не сдался, просто лишний посредник, так что договориться с горожанами у степняков не получится, война будет жестокой.

– Город укрепляют срочно, стену кладут все время на всей длине, – рассказывает мне Трон, шагая со мной до Ратуши. – Все мастерские рубят блоки для стен днем и ночью.

– И чего ждали вообще? Как только степняки переломили войну с Астрией в свою пользу, уже тогда нужно было все силы на укрепление стен Астора бросать. Раньше их нужно было до двенадцати метров их поднимать, хотя и восьми уже более-менее хватит, – отвечаю я ему, обдумывая складывающуюся ситуацию.

Меня посыльный тут же пригласил в Ратушу, как только я дошел до дома Клои.

Сейчас в городе своих проблем много, но отчет о нашем победном походе все Капитаны готовы послушать.

Около Ратуши заметно усиление Гвардии, военные патрули вообще часто попадаются в городе. Заметив меня, многие гвардейцы отдают мне честь по-местному, это значит, что уже служили под моим руководством.

Некоторые лица я узнаю, некоторые нет, но почти в каждом патруле есть знакомые. Популярность моя в Гвардии все растет, а скоро станет абсолютной.

Это когда я смогу договориться со степью и уладить имеющиеся разногласия. Что-то мне подсказывает, что раз уж я поговорил без особых проблем с совсем нелюдями ургами, то и с местными степняками быстро найду общий язык.

Главное для меня – это как потом обратить мои возможности переговорщика и массового уничтожителя живой силы противника в гораздо более серьезную власть в самом Асторе и его Совете.

Пообщавшись с Кромом и правильно оценив его, как главного человека в Совета, и еще как нормального в принципе мужа для Клеи, насчет него планы у меня поменялись. Если останется главой, то так тому и быть, но вот большую часть Совета придется вычислить и отправить на передовую в окопы.

В Ратуше меня ждут с нетерпением. Как видно, что все время заседают, решая, как наиболее эффективно противостоять накатывающейся волне степных воинов.

Тут же имеется Торк и я понимаю, что общие итоги нашего похода всем Капитанам более-менее известны, поэтому меня только благодарят за службу и обещают увековечить наш подвиг в наградах Совета и прочих премиях.

Вообще, не положено это – докладывать Совету через голову командира похода, как поступил Торк, но я решил не обращать на такой момент особого внимания. Пусть и бывший приятель немного прикоснется к моим невероятным достижениям, а от меня не убудет.

Да, в отличии от Генса, с Торком у меня никаких договоренностей нет, он явно сделал ставку не на меня.

– Но сейчас у нас трудная ситуация. Степняки парой залпов перебили две осьмицы гвардейцев.

– Да, потери серьезные, – однако я не стал искать виноватых и кричать, чтобы их тут же разжаловали и поставили в первую шеренгу строя.

Хорошо понимаю, что настоящие виновники как раз сидят здесь и они – реальная военная власть в городе.

А я, раз Второй Северный поход закончен со славой, теперь командую только собой, своим хамамом и своими охранниками.

Да и вообще – снова обычный член Совета, далеко не самый авторитетный и уважаемый.

Поэтому провел два часа, вникая в меры, предпринятые в связи с появлением на том берегу Протвы первых отрядов степняков и тут же со всеми отправился на ужин.

Только они все в "Лису и журавля" пошли, а я сначала в хамам, там проверил работу парилок, заглянул в буфет, где новый повар выдает такие же новые блюда. Попробовал их и решил, что все вкусно, именно поэтому выручка буфета увеличилась уже процентов на двадцать.

– На сегодня хлопот хватит, – сказал сам себе.

Забрал общую выручку за две осьмицы почти в три сотни золота у своих охранников. Потом объявил, что выдача платы за это время состоится завтра перед обедом.

– Теперь буду выдавать монету каждую осьмицу! – порадовал народ, еще не понимающий, что надвигается неминуемая осада Астора степняками и очень-очень скоро продовольствие в городе подорожает в разы.

Отнес деньги в квартиру, спрятал в своем тайнике, посмотрел на патрулирующих двор и подходы к нему гвардейцев и снова прихватил с собой Трона. Мы отправились в трактир Мортенса, где сегодня выступает мою подруга со своим необыкновенным голосом.

Посижу, попью пивка, прикину возможные варианты, вспомню все, что слышал на Совете и приму кое-какие решения.

И еще очень хочу понять, что такое там сегодня случилось?

Меня, Великого Мастера Ольга Прота, победителя и усмирителя Магического Севера, самого успешного военного командира Астора, не только не позвали командовать всеми вооруженными силами!

Но и вообще не дали под мое руководство никакого отряда и даже не назначили чем-то командовать! Даже какой-нибудь полуразрушенной башней на стене!

Вот выпью пивка с Троном и подтяну обратно свою упавшую от изумления челюсть.

Глава 3

– Да уж, – думаю я, прихлебывая горячую мясную похлебку, которой славится трактир Мортенса. – Кажется мне, что система Совета Капитанов уже настолько расстроилась и сбилась с пути истинного, что нет смысла ее как-то пробовать чинить. Она же прямо к саморазрушению прет на полной скорости. Ладно, но сами-то они не сдохнут, сами выживут, а народа в Асторе куча погибнет, не говоря уже о бедолагах-гвардейцах под таким великолепным командованием.

Ну, саморазрушение тогда только закончится, когда степняки возьмут вымерший от голода город и, накинув веревки на все равно упитанные шеи членов Совета, поведут их самым назидательным образом в свои степи.

Уж эти-то твари будут голодать в последнюю очередь. Плавали, знаем!

Трон рядом радостно рвет зубами мясо с ребер, сегодня мы сидим красиво, прямо напротив сцены и вкушаем праздничный ужин. Приятель мой очень любит сходить в трактир, чтобы порадоваться мясу, пиву и новым людям вокруг, но только вместе со своим соседом, а иначе Клоя его никуда не пускает.

Меня уже хорошо знают в трактире, как настоящего Капитана, а когда мои охранники твердо и с внушаемым убеждением завернули всех досаждающих приличной публике уркаганов, да еще не по одному разу, вплоть до нанесения серьезных увечий, теперь уже вообще я самый почетный гость.

– А то лезут с уголовными рожами и еще что-то пытаются настаивать, – говорят мне охранники Гриты.

– Бейте, как нужно. И еще немного больше. Со Стражей я договорюсь.

Еще бы, авторитетный член Совета Капитанов, которому никто и слова не скажет против.

Кроме тех же самых Капитанов в Совете, которые все же пытаются гадить. Приближая этим свой закономерный конец.

Страже, конечно, мазу с получением ежемесячных проплат от трактира за охрану и спокойствие я перебил, но по этому поводу вообще не переживаю. И за сильно побитых бандитов ничего предъявлять моим парням не стали, как только они доложили, на какого важного члена Совета изволят работать. Тем более, что все они сами из служивых, и даже сильно зажравшаяся Стража не рискует доставлять проблем бывшим гвардейцам, раненым на службе городу.

Кто они – герои и защитники Астора и кто эта шваль, от их рук пострадавшая, да еще из Астрии набежавшая?

Теперь там все знают, кто я такой, и хорошо помнят, как погибли два могучих сына знаменитого Капитана Кройнца, а с ними вместе очень неожиданно представился сильно хитроумный заместитель начальника Стражи Пулинс. Очень эта выразительная картина на все начальство подействовала, особенно с разваленным почти напополам телом незаменимого заместителя. Все быстро осознали, что под чистым небом ходим, а с него кирпичи падают, да все по темечку тем, кто лично Капитану Совета господину Проту дорогу переходит.

Который могучий колдун и принес городу победу на Севере, поэтому к нему у властей нет никаких вопросов насчет его колдунства.

Однако после сегодняшнего заседания множество вопросов имеется уже именно у меня лично к самому Совету.

Решив военным путем долгожданную проблему с Севером, я был сильно уверен, что по возвращении в Астор тут же получу нижайшую просьбу возглавить общее сопротивление степной орде. Всего городского воинства, раз настолько хороший командир и потерь у меня почти нет.

Ну вот очень был в этом уверен и уже прикидывал, как начну чистить город и сам Совет.

Конечно, это только я хорошо знаю, как с достойными сынами степи разговаривать и жестко договариваться на паритетных началах. Как уже провернул такой фокус на соседнем материке. Совет Капитанов про мое незаурядное умение ничего не знает, поэтому пока и не называет меня спасителем, и не целует мне руки почему-то всем своим составом.

Но то, что меня вообще пока не включили в военную структуру города, просто никак не задействовали, это я могу объяснить только тем, что против меня объединились почти все серьезные члены Совета и его военная верхушка.

Военным я нестерпимо мозолю глаза своими победами почти без потери личного состава, которых они не могли добиться много лет. И этим явно задеваю самолюбие начальства Гвардии, раздавая в виде трофеев огромные деньги ее личному составу.

Приобретаю так называемую дешевую популярность. Не такую уж и дешевую на самом деле.

Страже тоже дорогу сильно перешел, и только Гильдия, которая снова не имеет представителей в Совете, так же не имеет ко мне никаких претензий, а, совсем наоборот, готова поддерживать меня во всех начинаниях.

Но голоса она не имеет никакого, отношение к Охотникам снова как к лесным дурачкам. Все то влияние, которого добились Альс с Турином, давно ушло в небытие, когда поставили Старшими таких простаков по сравнению с ними, как Крос с Драгером.

Съели все же другие воинские подразделения выскочек и наглецов, как я и предполагал, пользуясь своей постоянной приближенностью к власти.

Но чтобы Совет Капитанов настолько пошел на поводу у явных в военном плане ничтожеств и интриганов?

Да, думаю, что хозяева моей будущей мастерской тоже очень сильно руку к такому отстраненному в моем отношении поведению Совета приложили. Безо всякого сомнения, они хорошо понимают, что скоро количество моего влияния и совершенных дел во славу города перейдет в качество и тогда их самих неминуемо ждет судьба сыновей Капитана Кройнца.

Или даже славного лейтенанта Шмидта.

Будут пинками выгнаны из мастерских и хорошо, если просто переживут такой момент живыми, на невредимость я бы не стал рассчитывать. Есть большое желание переломать им ноги и засунуть туда, куда Макар телят не гонял.

Как раз после того случая они приготовились и за время моего отсутствия договорились со всеми остальными членами Совета.

Это я хорошо почувствовал по негативному поведению прежде нейтральных членов Совета и неприкрытому злорадству откровенных недоброжелателей. Достигли они какого-то консенсуса между собой и даже Крома убедили не вмешиваться, судя по его совсем отстраненному отношению.

Даже не меня, ответственного за поход на Север, опросили про его итоги, а всего-навсего Торка, моего подчиненного, и сделали вид, что оно так и надо.

Когда над городом нависла реальная угроза захвата и разорения?

Само Черноземье уже считай захвачено и разорено, насчет этого у меня никаких иллюзий нет. Если только не я буду командовать обороной. Но пока точно не я, до тех пор, когда разбитые остатки Гвардии не прибегут в город, спасаясь от беспощадной погони.

Этого даже я не ожидал вообще. И куда Кром смотрит?

Как-то и его придавили все подельники и друзья детства, упросили не вмешиваться и не привлекать меня к военным делам? Подошли сплоченной группой и попросили отвернуться на время.

Даже и не представляю, насколько все запущено, если прежняя жизнь летит под откос, а они только о своих мутных делах и грязных делишках думают и еще о том, как бы не дать новичку в Совете больше прославиться.

Они же откровенные дебилы, если рассчитывают как-то договориться со степняками!

Ну, сам город даже одно ополчение может очень долго оборонять. Если припасов хватит.

А их на эту сотню тысяч старых и новых жителей точно на длительный срок не хватит, начнет народ умирать в домах и на улицах.

И эти придурки всерьез рассчитывают дать бой тысячам степной конницы в чистом поле?

Чтобы поразить их обученностью своих гвардейцев в сомкнутом строю и добиться решительной победы после одного выигранного сражения?

Сам бы не поверил, но ведь услышал своими ушами важные обещания командира Гвардии и его глуповатых сторонников.

Что Гвардия Совета всех победит однозначно, что не зря ее хорошо кормили и снаряжали городские власти, что победа неизбежна.

Это шестью сотнями против многих тысяч? Когда уже все поняли, что никакие доспехи не спасают от тяжелых стрел?

Эти дебилы собираются дать одно генеральное сражение, когда для победы каждому гвардейцу придется убить не меньше десятка врагов.

Да их всех расстреляют еще на подходе, когда еще не погибнет ни один степняк!

Но командование твердо обещает, а остальные члены Совета радостно так кивают головами в знак полного согласия.

Да они просто безнадежные идиоты! И с этим я ничего поделать не могу. Пока не могу однозначно.

Пока не пройдет череда постоянных поражений, и орда не осадит город со всех сторон.

Правда со стороны моря осадить не получится, подвоз продовольствия через ту же гавань Контрабандистов вполне возможен. Только для такого дела эти запасы еще нужно создать. Ну и народ вывозить куда-то из города тоже будет можно, когда совсем еда для бесполезных гражданских пропадет.

В общем, послушал я одно отделение Гриту и пошел домой, где у меня назначена выдача трофейных денег.

В этот раз я выкладываю перед каждым Охотником и гвардейцем одинаковые суммы по четыре золотых и обещаю еще примерно столько же после продажи подвод и лошадей.

Остальные деньги забираю себе, как командир похода, это моя доля.

Почему я так жадничаю? Потому что собираюсь на всю монету закупить продовольствия и приготовиться к осаде города.

Тут уже не до лишних сантиментов, тем более, что наш Второй поход прошел совсем быстро и почти без потерь, поэтому сильно баловать подчиненных особо не за что. Немного пострадали от рева каменного тролля и все.

Гвардейцев и на службе покормят, а мне о будущем думать нужно.

Раздав быстро деньги и дождавшись, когда счастливые гвардейцы и Охотники разбредутся из двора, я вручил Кросу и Торку двойные трофейные и наконец остался наедине со своей подругой, которую уже привела охрана из трактира.

Грита снова недовольно раздувает породистые ноздри, но прошлые года уже хорошо пообкатали неуступчивую когда-то девушку, а нежданное счастье материнства сделало определенно мягче.

Однако к деньгам и милым сердцу золотым монетам она относится требовательно, даже чересчур.

– Надеюсь, что ты не все золото раздал? – слышу я первым делом.

– Немножко нам оставил, – широко улыбаюсь я.

– А сколько это – немножко? – недоверчиво смотрит на меня подруга.

– Триста двадцать отдал, а триста восемьдесят оставил.

От таких больших цифр не сильно грамотная Грита выпадает в осадок, приходится ей объяснять, что примерно на каждую отданную осьмицу золота нам осталась осьмица плюс еще один тайлер. То есть большая половина золота.

После этого подруга успокоилась, взяла меня за руку и решительно повела в постель.

– Хорошо, что успел в хамаме помыться, – порадовался я про себя.

Ночь прошла в милых сердцу утехах, хорошо еще, что Грита научилась себя сдерживать. Сын пока ночует по таким дням у Орнии, у него там друг с детства имеется, зато Клоя с Троном спят спокойнее.

– Ты будешь нашего сына делать Магом? – вдруг спросила Грита с утра, почесывая мне ладонью спину.

– Наверно. А ты как к такому относишься?

– Хорошо отношусь, ведь он сможет лечить людей. Но опасаюсь за него, ведь Магов не любят, – раздумывает подруга.

– Что твои знакомые говорят насчет того, что у тебя ребенок от Мага и сейчас ты с ним живешь? – такой законный вопрос от меня.

– Знаешь, сейчас плохо никто ничего не говорит. А вот раньше бывало… Но я вижу, что мои знакомые понимают – ты всегда можешь спасти жизнь им самим и их детям. Поэтому, если кто и не любит таких людей, как ты, все равно помалкивают. Да и меня трогать не станут даже словами, ведь я никогда не промолчу, – откровенно рассказывает подруга.

– Давай пока не будем поднимать эту тему в народе насчет нашего сына. Ему еще рано вступать в круг магов, защитить он себя не сможет, а вот агрессию ему могут выказать. Пусть пока побудет обычным ребенком, а не начинающим Магом, чтобы от него ровесники и друзья не шарахались, – подумав, предлагаю я.