Теория полой Земли или оптимисты в антиутопии

– Как я понимаю, у вас есть двое людей побывавших в мире, о котором вы говорите? Я хочу лично побеседовать с ними! Где они? – недоверчиво сказал Гитлер, снова принявшись разглядывать чертежи, принесенные Бахом.

– Один из них проходит обследование в специальной клинике… Второй, под надежной охраной в моей штаб-квартире, – быстро ответил Мюллер.

– Но какие специалисты потребуются нам, чтоб вернуть контакт с высокоразвитой подземной цивилизацией? – спросил тут министр пропаганды.

– Этим, как раз и озабочен сейчас Айзенберг! – сказал шеф гестапо, переглянувшись с Борманом.

«Кажется, арест откладывается», – с неподдельным облегчением, подумал Феликс Ленц.

Ⅳ. «Под грозной броней, ты не ведаешь ран!..»

«…Азазэль обучил людей, как делать мечи, и ножи, и щиты, и нагрудные латы, ознакомил их с металлами земными и искусством их обработки… Семьяза научил колдовству, и как прививать деревья, Армарос – разрешению от магических чар, Баракийал – астрологии, Кокабэль – созвездиям, Эзекеэль – распознаванию облаков, Аракиэль – знамениям земли, Шамсиэль – знамениям солнца, и Сариэль – движению луны…» – Мысленно процитировал древнюю легенду математик.

Лемешев стоял, уперев руки в боки и гордо подняв голову. Стоял, посреди агрегатно-сборочного цеха и наблюдал, как рождается самый могущественный звездный корабль в истории, которому еще не было равных!

Общая сборка «Ковчега», которая предусматривала, как соединение всех отсеков и агрегатов грандиозного космического крейсера воедино, так и прокладку внутренних кабелей и труб, монтаж всевозможных систем и приборов, велась полным ходом. Последним этапом данного процесса, должны были стать испытания аппарата.

Прошло несколько месяцев с момента включения Лемешева в элитное инженерное подразделение, которое по замыслу начальства должно было обеспечить высочайшее качество изготовления уникального аппарата, сконструированного по известной с 50-ых годов ХХ века «самолетной схеме».

Крылатый сорокаметровый космоплан должен был обладать простотой конструкции, минимальным весом, предельной прочностью, выдерживать колоссальные перепады температур, иметь высокую маневренность и наименьшую из возможных зависимость от наземных систем.

Без всякого сомнения, создавалось это грозное детище самых передовых технологий, как реальный космический крейсер, способный с огромного расстояния идентифицировать цель в межпланетном пространстве, вычислить дальность, определить траекторию, форму, размеры и все необходимое для стопроцентного поражения противника с первого выстрела.

Как теперь знал Лемешев, помимо скорострельных автоматических пушек, противоспутниковых ракет и лучевого оружия, «Ковчег» обладал способностью зондировать поверхность любой планеты, даже сквозь самый плотной слой облаков, и поражать наземные цели, используя принципиально новое, «двуствольное» импульсное оружие, которое держалось в большом секрете, даже от большинства «посвященных». Помимо этого, космический крейсер мог нести на борту термоядерные ракеты…

Работая в новейшем отделе, сформированном с целью обеспечения качества при создании этой сверхсовременной, совершенной в высшем техническом смысле и небывалой, фантастической Машины Покорения Космоса, Лемешев не мог отделаться от двоякого чувства.

С одной стороны, его одолевала гордость за себя и за тех, кто был рядом от того, что он сам,» воочию» наблюдает, рождение новой легенды… Вспомнились слова последнего генсекретаря Страны Советов, утверждавшего, что отставание в области военных технологий беспощадно ударит по отстающим в гонке вооружений, разрушит планы в социальной сфере и не позволит повысить жизненный уровень населения… Одним словом, соперничество с ведущими странами нас непременно разорит и приведет к поражению… «Где же оно, это отставание?» – c иронией задавал себе вопрос математик.

С другой: было непонятно, как строительство «Ковчега» сочетается с идеями международного сотрудничества, разоружения и избавления грядущих поколений от бедствий войны?

Данное противоречие, не давало математику покоя…

Не понимал до конца он и цели создания этого крейсера… И своего участия в данном грандиозном проекте…

Стоя рядом с коллегами в огромном сборочном цехе, наблюдая за деловой суетой вокруг, Лемешев услышал голос начальника отдела Нотаныча, объявившегося вдруг в сопровождении своего зама и каких-то незнакомых Лемешеву личностей в производственных халатах накинутых поверх дорогих «цивильных» костюмов. Вся делегация была также оснащена белыми касками и имела внушительный, строгий вид.

«Три извечных вопроса русской истории… Что делать? Кто виноват? И… Что за комиссия?» – подумал математик с усмешкой.

– Вячеслав, я тут занят… У меня проверка из института сертификации, – тихо сказал Войцеховский, наклонившись к Лемешеву. – Пойдешь в половине одиннадцатого на совещание к новому ответственному за производство… Говорят, крайне взыскательный и суровый субъект… Назначен первым заместителем генерального по вопросам, касающимся именно «Ковчега». В общем будь начеку и постарайся, чтоб он тебя не уволил… Говорят, чуть что не по нем, может пропуск разорвать и выставить за ворота, без долгих предисловий.

– Будет сделано Владимир Натанович, – кивнул математик и посмотрел на часы.

Стрелки показывали 10.15…

– Эй, мастер! Не помню, как вас там… Пойдите сюда! – тем временем крикнул заместитель Нотаныча, обращаясь к невысокому, шустрому парню в джинсовом костюме. – Иди-ка сюда, у нас к вам вопрос…

Заместителем Войцеховского назначили сына коммерческого директора. Лемешев его на дух не переносил… Считал недалеким, напыщенным, самовлюбленным павианом, уверенным в собственной исключительной ценности для общества.

– Вот вы мастер самого передового цеха нашего предприятия… – Продолжал заместитель Войцеховского, наслаждаясь моментом и тем, как вся комиссия слушает его речи. – Мы тут все боремся за выполнение графиков… За культуру производства… За дисциплину, в конце концов… А вы, почему-то без каски и без халата… В кроссовочках, понимаешь… Вы на танцплощадке что ли? Вот я наблюдаю вмятину на этой транспортировочной тележке, откуда она? Кто наказан за порчу заводского имущества?

– Это мы сейчас быстро выясним, – не моргнув глазом, ответил мастер и принялся на глазах удивленной комиссии листать огромную общую тетрадь, видавшую виды и порядком затасканную… – Это у нас Егоров сделал, – продолжил мастер, открыв наконец, «нужную» страницу… – Молоток уронил, значит, в январе прошлого года…

Нотаныч с Лемешевым едва удерживались от смеха.

– У вас, что серьезно, здесь все записано? – удивился один солидный толстяк из комиссии, пытаясь, вместе с пораженным замом, разглядеть хоть что-нибудь в мелком, витиеватом, практически «врачебном» почерке мастера, при расшифровке которого даже опытные исследователи египетских иероглифов, скорее всего, рыдали бы от бессилия…

– В моем «талмуде» все-все записано, – искренне посмотрев на высокую комиссию, подтвердил мастер.

– И как вы его наказали за это? – недоверчиво переспросил зам Войцеховского.

– Уволили разумеется, с «волчьим билетом»! – подобострастно улыбаясь, заверил мастер…

Стрелки наручных часов Славы Лемешева, тем временем приближались к назначенному сроку.

– Я побежал, на совещание опоздаю, – хихикая сказал Лемешев и устремился к выходу…

В приемной у генерального скопилась масса народу, Лемешев с удивлением обнаружил, что на соседней с директорской дверью и, в самом деле, появилась табличка: Первый Заместитель Генерального Директора.

Совещание началось минута в минуту. Слава никогда не понимал смысла собирать по три раза в день такое количество народа и заставлять всех слушать о проблемах котельной, о том, что происходит в строительном цехе и какие трудности у механика ремонтной службы… Почему нельзя сэкономить время и вызвать всех по отдельности?

Новоиспеченный «ответственный за ковчег» был, на самом деле, суров.

– Прекратите наконец шуршать бумагами, вы мне думать мешаете! – рявкнул он на приглашенную сюда мадам из бухгалтерии, нервно перебиравшую какие-то листочки. – А вы, имеете особый талант говорить невероятно долго и пространно, при этом не сказав ни единого слова по существу!

Это уже относилось к главному энергетику, докладывавшему о строительстве новой котельной.

– Ответьте мне прямо… Вы обещали не подвести! Уложиться в сроки! И каков результат?

– Обещал не подвести и не подвел… Ни газ, ни электричество, ни воду! – ответил на это энергетик, как ни в чем ни бывало. – А что касается сроков, так еще фараон Хеопс пришел к выводу, что ни одна стройка не способна уложиться в сроки и в смету…

В комнате раздались сперва робкие смешки, затем, все начали откровенно хохотать…

– В следующий раз, мистер остряк, отправитесь искать другую работу, – как ни странно, беззлобно, сказал на это «ответственный», после чего и сам захихикал.

Примерно через час, наслушавшись вдоволь о производственных трудностях, планах и перспективах, математик, к которому ― Слава Богу! ― вопросов у нового начальства пока не оказалось, выбрался в коридор, и собирался уже направить стопы в курилку, когда увидел, дожидавшегося его типа «из конторы»… Того самого, что стоял тогда у окна, когда «генерал» беседовал с Вячеславом на предмет его новой работы.

– Я за вами, Лемешев, поедем на ковер к моему руководству… С «вашими» я все уже согласовал.

На улице их дожидалась черная блестящая «Волга», знаменитая «догонялка КГБ». Математик слышал, что собирали их по технологиям «Чайки»3 в специализированном цехе Горьковского автозавода. Частникам такую машину было не взять даже по огромному блату…

– На работу сегодня вы уже не вернетесь, – сказал «забравший» математика офицер в штатском и подмигнул собеседнику. – Потом скажете куда вас отвезти. Подбросим…

По городским улицам ехали молча. Слава решил не думать о целях этой поездки. Ничем противозаконным он, вроде, не занимался. А отвлечься от производственной суеты и осточертевшей документации, было, как раз, очень кстати.

Место, куда привезла их черная «Волга», оказалось рядовым многоэтажным зданием, размещавшим в себе, как обычные жилые помещения, так и многочисленные офисы, в одном из которых, видимо, располагалась «явочная квартира».

Пройдя мимо обычного с виду вахтера, записавшего посетителей в книгу, Лемешев и его спутник оказались в приемной, где их снова проверили, но уже на предмет оружия. Затем, с разрешения охраны, прошли в ничем неприметную дверь без таблички и замерли на пороге. Уже знакомый математику «персонаж», некогда задававший ему весьма неудобные вопросы на глазах у главного инженера, сидел за столом и слушал высокого энергичного седого мужчину, расхаживавшего перед генеральским столом и что-то объяснявшего хозяину кабинета. Чувствовал он себя здесь абсолютно непринужденно… Курил… Держал одну руку в кармане брюк, а второй активно жестикулировал…

– Да какие там к черту американцы! – говорил он, размахивая правой рукой, с зажатой между пальцами сигаретой. – Силовое поле? Гиперпространство? Телепортация? Вы шутите что ли?! Обо всем этом наша наука реально знает не больше чем питекантропы о квантовой физике или химических лазерах!

– Наша? – переспросил генерал.

– Земная…Человеческая!

– За ними наблюдали прямо с небес… Панорамной фотокамерой вели съемку земли Афродиты… А сами пирамиды, и… так сказать, незваных гостей, снимали посредством новейшего фототелескопа…

Хозяин кабинета наконец посмотрел на вошедших.

– Спасибо, капитан, вы можете идти. Лемешев, проходите, садитесь…

– Я видел эти снимки. – Седой высокий незнакомец, сказал это, кивнув математику.

– Потом они «ослепили» наш аппарат, а затем и вовсе уничтожили его…

– Ослепили при помощи лазера?! Это какая же требуется энергетическая установка?

Генерал сделал жест рукой, призывающий собеседника временно прекратить дискуссию.

– Это ― тот самый математик, сейчас работает непосредственно на заводе… Трудится над производством «Ковчега».

– А что он там делает? – незнакомый Лемешеву мужчина изучающе посмотрел на Славу.

– Что вы там делаете, Вячеслав Анатолич? Впрочем, нам надо наконец познакомиться…

Генерал, облаченный в серый штатский костюм, кивнул на седого высокого незнакомца.

– Это Вениамин Александрович. Директор специально созданного объединения ― я так думаю, ты неоднократно о нем уже слышал ― ответственного за создание «Ковчега». Меня зовут Олег Николаевич, генерал-лейтенант, состою на службе в организации, которая курирует ваш «почтовый ящик»… Одним словом я отвечаю за безопасность проекта, а Вениамин ― это главный мозг… Творец, в определенном смысле…

– За «мозг» спасибо конечно, – кивнул генералу директор. – А насчет «творца» ― уже явный перебор…

– Не скромничай… Как ощущение от новой работы, товарищ Лемешев?

– Честно? – спросил Слава и тут же втянул голову в плечи.

– Интересный малый, – усмехнулся директор научного объединения, переглянувшись с хозяином кабинета.

– Давай честно, – сказал генерал без особого нажима. – Что-то не нравится?

– Работа нравится, – быстро ответил Слава. – Есть некоторые вопросы, которые меня мучают…

– Мучают? Тогда говори!

– Может не мое это дело, конечно… Но, вот скажем, наш знаменитый корабль «Буран»4… Дорогостоящая разработка… Настоящее чудо техники… Американцам утерли нос! Превзошли их «Спейс шаттл»! «Буран», как я слышал мог станцию «Мир» доставить на Землю прямо с орбиты… И вдруг… Великий проект закрыли… Читал, дескать, нерентабельно… Как же тогда объяснить создание «Ковчега»? Мой прагматичный ум математика не может найти ответ. А я не люблю заниматься тем, что мне до конца не понятно…

Генерал и директор переглянулись.

– Простите, господа, если что-то не так сказал…

– Да нет, все нормально, Лемешев, – генерал достал из стола сигаретную пачку.

«Марльборо курит, не абы что», – подумалось тут математику.

– Дело, если честно, действительно, не твое, Вячеслав Анатолич… И даже не мое… Головы, поумнее нашей с тобой решение принимали. Но, раз уж спросил, отвечу тебе… Работы над «Бураном», и правда, приостановлены. Если хочешь знать лично мое мнение… Не навсегда… Что касается «Ковчега», то создание его ― суровая необходимость.

– Давайте я вам поясню, – поддержал разговор директор научного объединения. – Корабль, который вы строите отличается от «Бурана» и американского «Шаттла» во многих аспектах… Размер и грузоподъемность… Дальность полета… Более продвинутыми системами автоматизации и управления… Вооружение! Система энергопитания… Защита от радиации. Кроме того, «Ковчег» будет способен совершать несколько дальних полетов без замены основных компонентов… Технических новшеств там масса!

– Большего тебе знать пока не положено, но делаешь ты очень важное и нужное дело! – жестом остановив директора, сказал генерал – И у нас на тебя серьезные планы…

– Ты Олег Николаич прям как профессор Челленджер у Конэна Дойла, – хихикнув, заметил директор научного центра. – Умеешь все объяснить максимально доходчиво, кратко и так, чтоб вопросов больше не возникало… Тот, правда, еще для пущей убедительности спускал собеседника с лестницы, ну если, что не по нем.

– Правда очень доходчиво все объяснили, – чуть заикаясь, подтвердил математик.

– Ты, наверное, заметил, что работа в отделе обеспечения качества, не совсем твой профиль? Скажем так, есть на вашем предприятии специалисты более подходящие и по образованию, и по опыту работы… В расчетном бюро ты был больше загружен и был на своем месте… Перевод к Нотанычу мы сделали с единственной целью ― ознакомить тебя с проектом и так сказать с матчастью новейшего космоплана… Понимаешь меня?

– Пока не совсем, – честно признался Лемешев.

– Я беседовал с твоими преподавателями, с твоими начальниками… Как сказал один профессор ― ты если и не гений, то уж точно идиот не без таланта!

– Я знаю о ком вы, – засмеялся математик, – это Оскарыч у Станислава Лема шутку стянул.

– Изучал я, не так давно, и твое досье… Спортсмен… Каратэ увлекался… Футболом… Шахматами… Здоровье отменное, тьфу-тьфу-тьфу… Ты ведь не женат, верно?

– Так точно, товарищ генерал!

– Не собираешься?

– А что, в моем досье нет справки, что я нормальный?

– Юмор твой я оценил… Выходит, не собираешься… Человек ты штатский… В армии не служил даже срочную… Приказать я тебе не могу, но вот предложить контракт подписать, намерение имею.

– А что за контракт? – Лемешев испытал вдруг сильное волнение, сам еще не понимая, чем оно вызвано.

– Работа будет, как раз для таких как ты. У которых, красота и ум и физическая подготовка… Не просто люди ― идеал спартанцев! Гармония, так сказать, физического и умственного развития! Если согласишься, отправим на курсы специальной подготовки… Научишься работать в космосе, а заодно и обращаться с оружием, поскольку, предстоит тебе не «космический туризм», а обычная мужская работа в очень необычных условиях…

В этот момент в голове у Славы возникла сценка из «штатовского» фантастического боевика, где сын одного фермера, живший в американской глубинке в самом конце XXI века, увидел однажды плакат на стене пивного павильона… С плаката улыбался крепкий американский парень, одна половина которого была одета в джинсовый костюм, а вторая в скафандр… «Вступай в ряды звездного десанта! Вселенная ждет тебя!» гласила внизу плаката надпись огромными буквами…

– Ну, что задумался, Лемешев?!

– Неожиданно… Товарищ генерал…

– На размышление тебе ровно неделя. Пока дуй домой. Завтра, как обычно, на работу. Вопросы ко мне есть?

– Есть, – сказал математик, физически ощущая, как, где-то глубоко внутри, созревают два прямо противоположных чувства. Восторг от необычайного приключения. Ну и… Почти первобытный страх, от неизвестной, какой-то нереальной опасности, которая тем не менее, начала обретать, пока еще расплывчатые, очертания.

– Есть вопрос, – повторил Лемешев. – А земля Афродиты… Это, где-то в Греции?

– Много будешь знать ― скоро состаришься! Забудь все что слышал в моем кабинете, кроме одного! Через неделю мне нужен четкий, осознанный ответ о твоем дальнейшем участии в проекте!

Всю обратную дорогу Славик размышлял о полученном им предложении… Близился двадцать первый век… Эпоха, роботов и компьютеров, мирного освоения космоса и технического прогресса… А тут… Вооруженный ракетами крейсер… Какие-то мрачные тайны… Охота на каких-то чужих… Это что же… Задание правительства такое?

Во дворе своего дома на глаза Лемешеву попали два подвыпивших типа, притулившихся у забора, огораживавшего незавершенную, замороженную стройку…

– Я Олег, – сказал один из них, доставая из пакета пластиковые стаканчики, бутылку портвейна и пару яблок.

– Я тоже Олег… Получается ― тезки!

– Знаешь я вот в жизни не встречал ни одного плохого человека… Ну с таким именем…

– А как же этот?

– Который?

– Ну этот… Который у них сначала все сжег… А потом еще щит на ворота прибил…

– Не знаю такого…

Лемешев узнал в одном из мужиков соседа по гаражу, улыбнулся и кивнул ему.

– Постой! – воскликнул сосед и хлопнул себя по лбу. – Ты это про князя что ли?

– Ну да…

– Так это ты князя критиковать надумал? Во-первых, все сжег он у одних, а щит на ворота приколотил другим… Во-вторых, ты что за г… такое, чтоб князя критиковать? За это знаешь чего бывает?!

– Чего? – испуганно переспросил собутыльник соседа.

– Дружина взялась за ногайки! Вот что!

– Так я и молчу…

Так вот и молчи… Давай стакан сюда… Князя он критикует…

«Я вот тоже… Чуть князя не критикнул…» – подумал Слава, заходя в подъезд. – «В смысле, чуть было не начал критиковать…»

Вернувшись домой, с порога, едва разувшись, математик ринулся в комнату, которую сам называл библиотекой. Жил Лемешев в «двушке» на втором этаже в стандартной панельной пятиэтажке. Жилище его делилось, по сути, на две неравные части. Гостиная, столовая, спальня в одном помещении, кабинет и библиотека в другом.

Письменный стол, простенькие стеллажи с книгами вдоль стен, пара стульев, диван, заваленный всевозможными журналами… Книг у математика было много, разместить их «красиво», жилплощадь не позволяла.

Наспех сварив кофе, Слава принялся рыться в своей «сокровищнице знаний», пытаясь хоть как-то разобраться в новом повороте своей судьбы. Извлечь максимум пользы из сведений, почерпнутых на «явочной квартире» примерно час назад.

– Во всем этом хаотичном нагромождении фактов, мистер Холмс, прослеживается нечто странное… То, что мы англичане, называем, порой, словом «мэтод»! – вслух обратился к самому себе Лемешев, выкладывая на письменный стол энциклопедии, книги по астрономии, потрепанные географические атласы, пыльные тома, написанные историками.

Гора книг начала приобретать критический характер, когда Лемешев, отдышавшись, плюхнулся в кресло и, закурив, ответил себе:

– Дорогой друг, предлагаю использовать «мэтод» дедукции! Главное, ничего не упустить, доктор Ватсон… Все фрагменты мозаики, должны плотно прилегать друг к другу, без всякой подгонки… Без обработки напильником и забивания молотком, без грубой силы… Гарантия верных выводов в том, что все предпосылки, какие будут нами использоваться ― окажутся истинными…

– Запутанная, все же история, мистер Холмс, – сменив напыщенное выражение физиономии на растерянное, – жалобно промямлил Лемешев.

– Ха-ха-ха-ха! – Математик отхлебнул кофе из чашечки и выпустил в потолок несколько дымных колечек. – Лучший в мире мозг, ржавевший без дела, наконец получил настоящую сложную задачу, Ватсон! И мы с вами ее непременно решим… Разумеется, как всегда, гениально!

Итак, что было известно на данный момент? В обстановке чрезвычайной скверности, на предприятии, где работает Лемешев создается новейший космический аппарат, именуемый не иначе как «крейсер». Корабль оснащен уникальной компьютерной системой управления. Самыми современными средствами локации и навигации. Новейшими средствами разведки, включая какие-то непостижимые для понимания оптические квантовые локаторы, созданные при посредстве таких гениальных умов, как Эйнштейн, Планк, Гейзенберг, сумевших открыть человечеству новые горизонты познания. Объединивших волновую механику и квантовую электродинамику и при этом, оставшись в здравом уме… При строительстве «Ковчега» используются самые перспективные алюминиевые и титановые сплавы, жаропрочные стали… Крейсер одет в броню, способную выдерживать невероятные перепады температур… Вооружен скорострельными пушками, ракетами «космос-космос» и «космос-поверхность», револьверными катапультами, способными использовать ядерное оружие… Обо всем этом математик имел лишь общее понятие, но догадывался, что средства защиты и нападения у «Ковчега» имелись значительные… Тоже самое касалось и сверхсекретного ядерного силового двигателя, по ходу дела, разработка была перспективная и уникальная.

Для чего создавался этот, крайне дорогостоящий, корабль? Средства для его строительства, без сомнения, требовались колоссальные… Как намекнул генерал, не для «космического туризма». Было также сказано, что создание «Ковчега» вынужденная мера…

В разговоре упоминались какие-то «чужие», обнаруженные со спутника… Собеседник генерала был уверен, что это не американцы… Говорил о необычайных технических возможностях этих загадочных существ… Если Лемешев верно понял, заметили их в непосредственной близости от каких-то там «пирамид»… Но, где находятся эти сооружения? Если фрагмент разговора, случайно услышанный Лемешевым, относился все же к использованию «Ковчега», то пирамиды должны находится, где-то в далеком космосе? В наличии каких-либо рукотворных сооружений на Марсе, Луне и уж тем более, на таких экзотических небесных телах, как Титан, Европа, Каллисто и прочих спутниках далеких планет-гигантов, математик здорово сомневался. Не верил он и в маленьких «серых человечков», разумную плесень, мыслящие «темные» облака, живые океаны и прочие инопланетные чудеса. Может, где-то во Вселенной они и есть, но нам такое может угрожать лишь со страниц фантастических книг и с телеэкранов.

Читая журналы и книги на данную тему, математик все больше приходил к мысли, что человечество, если и не уникально, то практически одиноко во Вселенной… Впрочем, специалистом он в данном вопросе не был… Однако невозможно отрицать что наша Земля разительно отличается от всех известных планет. И солнце, видимо, вовсе не рядовая звезда…

Уравнение, одним словом, имело слишком большое количество неизвестных, разобраться в нем Лемешев был в данный момент не способен…

Оставалась, конечно, последняя существенная зацепка… Земля Афродиты!

Какое-то время Слава усиленно напрягал свою память, пытаясь найти в глубинах этого, сильно забитого информацией «чердака», хоть что-нибудь подходящее…