Соль

В пятнадцать научилась фехтовать лучше отца.

В восемнадцать опозорила потенциального жениха, выставив его необразованным дураком.

В двадцать начала помогать отцу с делами на плантации.

И вот в двадцать пять должна была спасти Порто-Крус от разорения и выйти замуж за лорда Квадры, найдя к тому правильный подход.

Всё выглядело таким логичным.

Луиса де Верта действительно могла со всем справиться. Позлилась бы на родителя какое-то время, но не бросила семью в столь трудный час.

И уж точно Луиса де Верта не падала в обморок. Никогда.

Но я не она. Я —это кто-то другой. Кто-то, кто знает Луису также, как саму себя.

Мой взгляд рассеянно скользнул по сундукам с сокровищами и остановился на ярком рубине размером с грецкий орех.

Камень блеснул на свету.

Затем ещё раз.

И ещё.

И ещё.

Ярким красным мерцанием, монотонным и назойливым.

Я попыталась сосредоточиться на этом свечении, но оно ускользнуло.

А потом наступила тьма, потому что я снова лишилась чувств наиболее прозаичным образом.

Глава 2

Нет, никто не ослышался. Губернатор де Верта за обедом выражался вполне чётко: его старшая дочь Луиса выходила замуж за лорда Домиана Эрнандо Альвареса спустя всего две недели. Он продемонстрировал домочадцам подписанный брачный договор и упомянул уплаченный выкуп. Дело оставалось за малым: переправить девушку на остров Альвареса, Исла дель Валор, где пройдёт церемония венчания. Впрочем, последнее выглядело уже чем-то номинальным, поскольку юридически все бумаги были подписаны и заверены.

Известие повергло семью в столь глубокий шок, что Луиса на долгие часы погрузилась в омут всеобщей печали и бесконечных слёз по случаю скорой разлуки с родными. Отец же отужинал с капитаном де Солером в своём кабинете, а после проводил гостя восвояси. Доверенный человек лорда Альвареса не собирался ночевать под их крышей, а предпочёл возвратиться в город к своей команде. Лу искренне обрадовалась его отъезду. Хоть впереди её и ждало долгое плавание на его корабле, девушка не могла ничего с собой поделать: Рауль де Солер был ей невыразимо противен. По одной простой и очевидной причине. Именно он волею Небес увозил её из родного Порто-Крус. Но впереди ждал ещё один вечер дома. Последняя ночь. И последний завтрак в обществе семьи, где слезами не заливался лишь её отец.

Но вот наступил момент прощания. Вещи девушки погрузили в экипаж, и сам губернатор поехал провожать старшую дочь в порт. Увы, изменить уже ничего было нельзя.

* * *

Дорога в порт ещё никогда не казалась мне такой короткой. Я мяла в руках кружевной веер и всё смотрела в окно экипажа, стараясь запомнить каждую деталь. Слёзы мои давно высохли, но боль в груди оставалась столь острой, что я не могла глядеть на сидящего напротив меня отца вовсе. Мне чудилось, что он предал меня самым подлым образом. Предал и продал за три сундука сокровищ.

Никто не посмел возразить ему. Даже дедушка встал на его сторону, когда мачеха попыталась возмутиться. Добрая Долорес ничего весомого противопоставить не смогла и быстро сдалась. Поэтому она только плакала. Так много, что, полагаю, все мои вещи в дорожных сундуках теперь пропитаны её слезами насквозь.

Я тоже плакала навзрыд. Мысль, что я более никогда не увижу семью, пугала меня куда сильнее, чем жизнь с чужим мужчиной в совершенно незнакомом месте.

И всё же вот она я: еду с отцом в порт, чтобы сесть на борт корабля, который увезёт меня навсегда.

Мой уважаемый родитель выглядел мрачным всё утро. Не исключаю, что он даже пожалел в какой-то момент, что отдал меня вот так просто. Я знала, что папа будет тосковать по мне не меньше, чем я по нему. Но обида не позволяла мне даже повернуть голову в его сторону.

Отец сдался первым.

– Лу, понимаю, что тебе страшно, – он старался говорить ласково. – Но ты должна понять, что твой жених богат и благороден. Он будет уважать тебя и обязательно полюбит, если ты не будешь показывать ему характер, а проявишь хитрость. И тогда ты будешь счастлива. Заживёшь в достатке. Лорд Альварес купит тебе всё, что ты пожелаешь. Ты ведь любишь красивые, дорогие вещи, Луиса. Любой твой каприз исполнится, если ты будешь достаточно мудра и ласкова.

Я всё же повернулась к отцу, чтобы одарить его тяжёлым взглядом.

– Твоя жертва перестанет казаться тебе жертвой менее, чем через месяц, – губернатор де Верта достал из нагрудного кармана платок и промокнул лоб, стирая обильную испарину. – Своим поступком ты поправишь дела в семье. Ты спасаешь весь Порто-Крус: от меня до последнего чернорабочего, у которого целый дом босоногих ребятишек. А ещё щедро даришь своим братьям и сёстрам возможность собственного удачного сватовства. Только вообрази, сколь важна ты, моя бесценная.

– Не пытайся мной манипулировать. Это бесполезно, – я снова отвернулась к окну и обнаружила, что мы уже проехали половину города. – Ты продал меня, как скотину. Как тюк с чаем.

– Однажды ты скажешь мне спасибо, – спокойным тоном возразил он.

Я не стала дальше спорить.

Сложно было думать о благодарности в адрес того, кто променял тебя на три сундука и явно обогатился куда сильнее, чем того требовало спасение плантации.

Наш экипаж тем временем обогнул базарную площадь, где вчера мне сделалось плохо. И я невольно подумала о том, что лучше бы я разбила голову насмерть, или же лишилась рассудка, лишь бы не переживать всего того, что происходило теперь.

Конечно, меня посещали некоторые странные последствия того удара. К примеру, мне то и дело казалось, что я – это не я вовсе. Или я видела белый свет. Или слышала странные звуки, вроде мышиного писка. Порой окружающий мир казался мне ненастоящим, а порой, наоборот, слишком объёмным и ярким. Но я списывала это на последствия травмы, а ещё на пережитый стресс. Рано или поздно всё это должно пройти, а вот печальная реальность, к несчастью, оставалась со мной.

Я с тоской проводила взглядом проплывшую мимо витрину шляпного магазинчика. Не суждено мне больше покупать красивые безделушки у мадам Мариз, увы.

За шляпным магазином мы миновали и другие, где я любила бывать. Проехали мастерскую швеи, которая шила настолько удобные корсеты по фигуре, что не мешали ни дышать, ни двигаться, ни даже заниматься фехтованием. Найду ли я подобную мастерицу на островах Квадры? Мне даже служанку с собой взять не позволили. С Инес мы простились лишь после долгих объятий, залив друг дружку горючими слезами.

Впрочем, мне удалось положить на дно одного из своих сундуков короткую саблю, нож и фехтовальную шпагу. Мало ли что. Вдруг мне удастся найти достойного партнёра для спаррингов. Или захочется заколоть мужа во сне. Никогда не знаешь, когда пригодится шпага.

Наконец, мы проехали огромный трактир, где расслаблялись все местные и заезжие моряки, а после оказались на набережной. Я надеялась, что ехать нам ещё далеко. Хотела полюбоваться видом напоследок. Но отец отодвинул шторку и указал на корабль, который очевидно выделялся среди прочих.

– Вот и она. «Санта Адора». Судно капитана де Солера.

Я хотела с презрением поморщиться, но почему-то забыла, как это делается.

По правде говоря, меня сложно было удивить внешним видом корабля. Я выросла в портовом городе и каких только посудин не повидала за свою жизнь: от юрких одномачтовых лодочек до громоздких пятимачтовых барков, похожих на китов. Торговые и рыболовецкие суда были здесь самыми частыми гостями. Иногда встречались военные бриги и галеоны Квадры, которые заходили к нам, чтобы пополнить запасы пресной воды и припасов. Обычно они выглядели самыми ухоженными и нарядными. Их корпуса подновляли, и свежая краска блестела на солнце наравне с позолотой, которая покрывала некоторые снасти и носовые фигуры. Когда такие суда показывались на горизонте, девушки по обыкновению высыпали на набережную, чтобы полюбоваться на пригожих моряков в военной форме. Но «Санта Адора» не походила ни на один известный мне корабль.

Это был добротный фрегат современного образца, не раздутый в боках, но внушительный. Даже немного пугающий. Его чёрный корпус в носовой части наискосок пересекала яркая алая полоса, будто кровавый рубец на теле огромного левиафана. Да, именно такое впечатление произвела на меня «Санта Адора»: древнего чудища, закованного в дерево и пленённого снастями. Потемневшее от морской соли золото покрывало бушприт и мачты потёртыми спиралями, делая их похожими на рога гигантских нарвалов. Свёрнутые паруса выглядели не белыми, а серовато-бежевыми. То ли полинявшими, то ли умышленно выкрашенными в более тёмный цвет.

По палубе сновали матросы, которые готовили судно к скорому отбытию. Они кричали и смеялись. Но разговоры их прекратились, стоило нашему экипажу остановиться напротив сходней.

Капитан Рауль де Солер в компании двоих членов экипажа появился у борта и неспешно пошёл к нам навстречу.

Прибывший с нами Педро спрыгнул с козел и поспешил открыть дверцу, чтобы выпустить моего отца и подать руку мне, а затем кинулся помогать матросам, которые уже по-хозяйски занялись моим багажом.

Мой родитель поприветствовал капитана, а тот, в свою очередь, подошёл ко мне и низко поклонился, сняв потёртую кожаную шляпу.

– Леди Луиса, для меня большая честь сопровождать вас по приказу лорда Альвареса.

Это был первый раз, когда я услышала его голос. Низкий и чуть хрипловатый. Мне подумалось, что он идеально подходит к его внешности. К облику могучего, широкоплечего моряка с этой его небрежной рыжей бородой, отросшими волосами и выцветшим мундиром.

– Простите, капитан, не могу с чистой совестью сказать вам того же, хоть и понимаю, что это всего лишь ваша работа, но на любезности я нынче неспособна. Увы.

Не знаю, зачем я это сказала.

– Луиса, – шикнул папенька.

Но капитан де Солер лишь поднял на меня тяжёлый взгляд своих тёмно-карих, как бездна, глаз. И усмехнулся.

Подлец. Ничего смешного я не сказала.

Педро уже успел отвязать мои пожитки и руководил тем, как матросы заносят их на борт. Интересно, кто занесёт меня? Потому что ноги моей на этой палубе добровольно не будет. Клянусь Небесами.

Мои руки внезапно сделались ужасно холодны, а кровь отлила от лица. Я повернулась к отцу и тихо вымолвила, обращаясь лишь к нему:

– Тебя точно не пугает, что я должна одна плыть с толпой незнакомых мужчин без возможности взять с собой даже одну служанку?

Губернатор де Верта растерянно разверз уста, но ответил за него, как ни странно, Рауль де Солер.

– Это условие лорда Альвареса, госпожа. Он забирает только вас и самые необходимые вам в пути вещи, – капитан проводил задумчивым взглядом уже четвёртый сундук, который с трудом тащили двое его людей: – которых, на удивление, оказалось не так уж и мало.

– Вас что-то смущает? – я скрестила руки на груди. С вызовом подняла подбородок, глядя на него из-под полей своей любимой шляпы с белыми перьями. Возможно, выглядело не слишком грозно, но хотя бы внушительно.

– Меня нет, но смущает вас, – спокойно ответил он. – И смею вас заверить, что в доме мужа вы будете обеспечены всем. Слугами в том числе. В людях у лорда Альвареса недостатка нет. В их порядочности тоже можете не сомневаться. Иначе он не послал бы за вами меня и мою команду. В обществе моих людей ваша добродетель в безопасности, леди Луиса.

Я скептически оглядела его, а затем перевела взор на матросов, снующих по палубе.

– Убедили так убедили, капитан, – я прищёлкнула языком.

И отчётливо услышала, как тяжело сглотнул отец.

– Лу, прошу тебя, – прошептал он с таким видом, будто ещё одно моё слово – и Рауль де Солер порвёт наш договор, швырнёт обрывки моему родителю в лицо и велит оставить строптивую дочурку себе.

Я повернулась к нему. Отец никогда прежде не казался мне столь уставшим и несчастным. Нужно было оказаться полной дурой, чтобы не видеть того, как нелегко ему сажать меня на этот чёртов корабль. Одну, как чешуйка на жопе лысого тритона.

– Я всё ещё зла на тебя, – тихо сказала я.

Губернатор де Верта кивнул.

Мне вдруг почудилось, что если я сейчас просто попрошу не отдавать меня, он возвратит свою маленькую белладонну в экипаж и отвезёт домой. Туда, где проклятый паутинный клещ лакомится нашим чаем на плантациях.

Я покосилась на корабль. «Санта Адора» виделась мне исполинским чудищем, гротескным и жутким. Было что-то неестественное в том, как переплетались её снасти. Как блестело покрытое патиной золото. Да и само судно будто бы едва различимо дышало, а не просто колыхалось на волнах.

Мой взгляд скользнул по невозмутимому капитану. Рауль де Солер не торопил меня и не уговаривал. Полагаю, ему было совершенно безразлично, поплыву я с ним или нет. Негодяй. Наверняка он получит награду за это плавание независимо от его результатов.

Пожалуй, то, что случилось дальше, было лишь порывом моей смятенной души. До страсти не хотелось никого подводить. Или предавать семью. Или выставлять себя идиоткой сверх уже случившегося. Поэтому я просто повернулась к отцу и порывисто обняла его.

Его большие руки заключили меня в ласковые объятия в ответ.

– Луиса.

– Позаботься обо всех. И не кури слишком много, это плохо сказывается на твоих лёгких, – я поцеловала ещё в щёку и шепнула в самое ухо: – Если что, я взяла с собой саблю, – и громче добавила: – Я люблю тебя, папа.

– Да благословят тебя Святые Небеса, дитя моё, – он запечатлел поцелуй на моём лбу. – Будь счастлива.

А потом я отпустила его и взошла на борт. Сама. Даже не приняла протянутой мне капитаном руки.

Он поднялся следом. А затем отдал команду об отбытии. Так громко и неожиданно, что я вздрогнула.

И пока матросы отвязывали канаты и поднимали тяжёлый якорь, я остановилась у борта, чтобы помахать отцу и Педро на прощание.

В голове не укладывалось, насколько быстро всё происходит. Как вообще может перемениться привычный устой жизни всего за один день. Вот ты выбираешь виноград на базаре, и вот уже навсегда покидаешь родной берег. Ты жив и занят рутинными делами, и вот твоё бездыханное тело – бессмысленный кусок мяса и костей, пригодный лишь на корм рыбам.

«Санта Адора» отчалила медленно и плавно. С поразительной манёвренностью, какую попросту невозможно ожидать от такой громадины. Заскрипел киль. Заорали вспугнутые чайки.

И я пошла вдоль борта, чтобы не потерять отца из виду как можно дольше. Бегом поднялась по ступеням на квартердек. Вроде бы на ходу даже толкнула плечом кого-то из старших матросов. Люди шарахнулись от меня. А я остановилась у гакаборта и, перегнувшись через релинг, вновь замахала отцу.

Кто-то из команды сзади меня крикнул, чтобы я не свалилась за борт. Но мне было совершенно всё равно. Даже если и так… Даже пусть так.

Налетевший порыв ветра рванул мою шляпу, сбрасывая её с головы. Я подумала было, что потеряю её в море, как очень дурной знак начавшегося путешествия.

Рука капитана оказалась быстрее и проворнее моей. Он подхватил шляпу в воздухе и возвратил мне. И когда только успел оказаться подле меня так быстро?

– Благодарю, – я прижала вещь к груди, а сама снова повернулась к причалу лицом.

Не знаю, сколько я так стояла. Наверное, достаточно долго, потому что едва различила момент, когда крошечная фигурка Педро усадила крошечную фигурку моего родителя в экипаж. И мои любимые лошадки повезли их обратно домой. В особняк, который смотрит окнами с одной стороны на наш маленький портовый городок, а с другой – на зелёные холмы, заросшие ровными рядами чайных кустов.

Берег вдруг начал расплываться передо мной. Я подумала, что снова перегрелась и вот-вот лишусь чувств среди совершенно чужих мне людей. Но побежавшая по щеке слеза всё расставила на свои места.

– Хотите посмотреть вашу каюту?

– М? – я торопливо смахнула вскипевшие вдруг слёзы.

– Я спросил, хотите взглянуть на вашу каюту, госпожа Луиса? – деликатно повторил свой вопрос капитан. – Быть может, желаете устроиться, а потом я познакомлю вас с командой, если у вас будет к тому настроение.

– Да, спасибо, капитан, – я с усилием отвернулась от Порто-Крус.

Рауль де Солер повёл меня за собой. По пути он коротко рассказывал мне о том, где и что здесь находится. Стоявшего у штурвала человека он представил как своего старпома Моралеса. Кажется, это его я толкнула на бегу плечом. Впрочем, я слушала не слишком внимательно, а капитан не очень настаивал на беседе.

Моя каюта обнаружилась по соседству с капитанской. Она была довольно маленькой, но не слишком тесной. Если бы не мои сундуки, я могла бы даже назвать её просторной. Имелось довольно большое круглое окно напротив двери. Узкая, но чистая кровать обнаружилась возле стены справа. Напротив другой стены громоздились мои пожитки, а между ними расположился круглый столик, под который были задвинуты два стула. На стене нашлась вешалка для одежды с множеством крючков и новенький ковёр с растительным узором, который, судя по всему, повесили специально, чтобы создать хоть какой-то уют. Под потолком обнаружился зажжённый масляный фонарь. Под кроватью – ночная ваза с крышкой. Она предполагала все мои удобства, если не считать медного умывальника, что висел в углу над потемневшим жестяным тазиком, который держался на стене, на металлическом кольце.

Здесь было достаточно светло, поскольку деревянная обшивка имела песочный оттенок, а пол и потолок и вовсе оказались выкрашены в белый цвет. Тоже такое чувство, что совсем недавно. Я даже улавливала лёгкий шлейф краски, всё ещё витавший в воздухе. Но удивило меня не то, что каюту явно привели в порядок специально для меня, а простенькая стеклянная вазочка с васильками на столе. Эти незамысловатые цветы росли на нашем острове на каждом шагу.

Синенькие колючие звёздочки приковали мой взгляд. Если бы не острый запах морской соли, от которого горчило на языке, я бы снова провалилась в острую печаль. Он пропитывал здесь всё. Могу поспорить, что даже мои подушки, которые выглядели совершенно идеальными.

– Напротив дверь в каюту Моралеса, но он не слишком душевный собеседник, – раздался за моей спиной насмешливый голос капитана де Солера. – Моя каюта в конце коридора. Если вдруг что-то понадобится, не стесняйтесь обращаться. Что угодно, леди Луиса. Обещаю, что ни слова об этом не скажу лорду Альваресу.

Я медленно повернулась к нему.

Рыжий моряк ухмылялся, довольный своей плоской шуткой.

На моём лице не дрогнул ни единый мускул.

– А я рассчитывала, что вы уступите мне свою каюту, капитан, – он стоял в шаге от меня, ужасно хотелось отступить, но я сдержалась.

– Я могу её разве что разделить с вами или хотя бы провести экскурсию для начала, если вы не готовы спешить, – его бессовестная улыбка не стала пристойней. – Разумеется, в сугубо развлекательных целях. У меня отыщется много диковинок, которые могут вас заинтересовать. Нам плыть около трёх недель до Исла дель Валор к вашему жениху.

– Три недели? – я всё же нахмурилась. – Отец говорил про две.

– Погода непредсказуемая, – капитан лениво привалился плечом к дверному косяку. – Да и по пути нам придётся зайти в пару портов, пополнить запасы и продать груз.

– Какого рода груз? – я всё же отступила на шаг вглубь своей каюты. И попыталась на всякий случай припомнить, в каком из сундуков прятался мой арсенал.

– «Санта Адора» – торговое судно, леди Луиса, – его улыбка сделалась мягче, отчего я почувствовала мурашки по спине. – Безусловно, вы не товар, а почётная обязанность. Но трюм полон всякого рода продукции с Исла дель Валор, которую мне надлежит сбыть по приказу лорда Альвареса. Не волнуйтесь, на вас это никак не скажется, – он подался вперёд и, понизив голос, произнёс: – Равно как и мои глупые мужицкие шутки, миледи. Не бойтесь меня. Всё это лишь попытки вас немного отвлечь.

Я с шумом втянула воздух носом и бросила свою шляпу на стол возле вазы с васильками.

– И вам это удалось, капитан.

– Но я всегда вам рад, если надумаете поискать компанию, приходите, – заверил де Солер, а потом вдруг вспомнил: – Камбуз на нижней палубе, но можете туда не ходить без надобности. Наш кок так себе собеседник. Еду вам будут приносить три раза в день. Более никаких развлечений на борту, увы, нет. Можете даже не искать.

Наверняка он думал, что я снова начну возражать или спорить. Но у меня не возникло подобного желания. Внезапно все мои эмоции вдруг вспыхнули и погасли, как отсыревший порох.

Три недели! Целых три недели в ожидании неизвестности!

Я ответила коротко и сухо:

– Благодарю вас. Позвольте пройти, капитан де Солер. Мне нужно на воздух.

Он посторонился. И я проскользнула мимо. Ноги вынесли меня на шаткую палубу, где я снова возвратилась на квартердек, чтобы напоследок глянуть на родной остров.

Порто-Крус удалялся, поглощаемый бескрайней морской синевой. Издалека мой дом казался каким-то ненастоящим, будто плохо намалёванная театральная декорация. Чувство потери, захлестнувшее меня, казалось столь острым, что я не могла найти ему рационального объяснения. Как не могла сдержать более слёз. Они бежали по моим щекам и высыхали на ветру, оставляя после себя жгучую соль.

Глава 3

Возможно, так сказалась непривычная морская качка, но всю ночь Луиса металась во сне, мучимая кошмарами. Незнакомая постель казалась ей чересчур узкой и слишком жёсткой, хоть капитан и сделал всё, чтобы её временная обитель была уютной, а ложе чистым и удобным. Увы, переживания терзали девушку слишком сильно. Тревога проникла в её сновидения и поселилась в виде тяжких образов, от которых было некуда сбежать.

«Санта Адора» поднималась на новую волну и каждый раз будто срывалась с неё в бездну. Бесконечное движение корабля вверх-вниз вызывало головокружение даже в лежачем положении. Беда заключалась в том, что и в минуты пробуждения между кошмарами Луиса не до конца понимала, где она очутилась.

* * *

Мне снились совершенно безумные вещи. То я видела, как паутинный клещ опутывает наш дом густой паутиной, и я бегу прочь в ужасе, пытаюсь добраться до города, но обнаруживаю все дома в ещё худшем состоянии.

То я видела пожар в порту. Алый пламень пожирал корабли один за другим. Люди в панике кричали. А я почему-то искренне радовалась, что мне не нужно никуда плыть.

То я искала выход из трюма незнакомого мне судна, сырого и тёмного, как утроба тюремного подземелья. Когда же мне удалось, наконец, вылезти на палубу, громадная волна смыла меня за борт и утянула в чёрную пучину, где мне совершенно не удавалось вдохнуть.

Я была уверена, что умираю. Клянусь, что отдала бы за глоток воздуха всё. Но тут из темноты в ореоле белого света возникло лицо капитана де Солера. Право же, смешно. Он явился ко мне, как ангел-хранитель. Только выглядел не одухотворённым, а ужасно серьёзным. И вдруг я начала дышать. Так резко, что в груди сделалось больно. В тот миг мне думалось, что ничего более нелепого привидеться просто не могло, но потом я увидела город.

Нет, это был не Порто-Крус. Я вообще таких городов никогда прежде не видела. Здания в нём были высокими. Выше, чем колокольня нашей ратуши. Много-премного этажей сплошь из стекла и камня. Нелепые и неуютные на вид строения, которые мог возвести лишь очень ленивый человек, не желавший разбираться в архитектуре вовсе.

Здесь пахло странно. Горьковатый дым мешался с ароматами, которым я не знала названия. Это пугало меня так сильно, что я бежала вперёд, не разбирая, куда именно спешу.

Под ногами хрустели сухие листья. Яркие, как бумажные обрывки. Ветер гнал их по бесконечной дороге, но эта дорога выглядела неестественной. Она была гладкой и вилась впереди широкой, чёрной лентой. Лента разветвлялась между зданиями, как сосуды в громадной кровеносной системе. Только вместо крови по ней бежали люди.

Жаль, что этих людей рассмотреть я так и не успела.

Меня разбудил писк. Противный монотонный звук, который нарушил мой сон.

Я открыла глаза с мыслью о том, что в каюте мышь. Однако, верещать в ужасе я вовсе не собиралась.

Несколько мгновений я просто лежала, прислушиваясь к звукам. Скрипела обшивка. Снаружи раздавался плеск волн о борт. Качка бы вроде немного улеглась. Настолько, что я даже разобрала голоса матросов на палубе. И никаких мышей, разумеется. Никто не пищал, не скрёбся и не шуршал. Поэтому я полежала ещё немного и успокоилась окончательно, решив, что мне послышалось спросонок.

Спать более не хотелось. Напротив, возникло желание поскорее вылезти из постели и размять конечности. Так я и поступила. Вот только пришлось умыться и одеться, потому что ходить по кораблю, полному одиноких мужчин, в одной ночной сорочке казалось мне идеей глупой. Если не сказать гибельной.

Пока я приводила себя в порядок, небо за окном посветлело.

Я остановила свой выбор на довольно глухом и плотном тёмно-зелёном платье с воротником-стойкой и множеством мелких медных пуговиц. С ними я провозилась добрых четверть часа, пока застегнула все, включая целые вереницы на манжетах. Однако, вздумай кто попытаться снять с меня это платье, ему удастся это сделать без должной сноровки едва ли к обеду. По тому же принципу я выбрала корсет, панталоны, чулки и туфли на шнуровке до щиколоток. Оделась тепло, но раннее утро в море обещало быть прохладным, поэтому я забрала волосы в небрежный пучок на затылке, заколола его черепаховым гребнем и вышла из своей каюты.