Тайна советской летающей тарелки

– Это ты серьезно?

– Да еще как, потом подробно расскажу.

– Санек, а ты здесь с утра?

– Как дежурство сдал, здесь и торчу, вас жду. Вы ведь обещали чего-то принести, а?

– Да, оставляли мы и на твою долю, но пока от патруля бегали, где-то сетку с вином и оставили, там целая бутылка осталась. Поискать бы потом.

– Да к тому времени там столько народу пройдет, ничего не найдем. Хотя вернуться туда можно. И поискать, если не лень.

Тут раздался из каптерки басистый голос прапора:

– Кто там еще курит? Сейчас он у меня быстро наряд схлопочет! Или я сейчас сам подойду… Уши в трубочки заверну кому-нибудь.

Мы тушить сигареты не стали, а подошли к открытому окну.

– Ну что там с парадками? – спросил я у Санька.

– Все готово, сейчас прапорщик смоется, примерим, – ответил он.

– Скоро пойдем на рубон, – заметил Санек.

В казарму возвращались сослуживцы из нарядов и караулов. К нам подошли ребята нашего призыва. Завязался дружеский разговор, обсуждение прошедшего дня стало главной его темой.

После ужина солдаты занимались своими делами. Приводили форму в порядок, играли на гитаре, писали письма домой. После отбоя, когда все улеглись, в казарме продолжалась жизнедеятельность: кто-то из старого призыва клеил альбомы, кто-то просто вел беседу о гражданке, гоняли крепкие чаи, а «духи» натирали полы мастикой. Кто-то из старых громко выкрикнул: «Деды, день прошел!» Ответ не заставил себя ждать.

– Ну и хрен с ним! – ответили хором нараспев «деды».

– Эй, «духи», сколько «деду» до приказа?

В ответ робкая тишина.

– Что молчим! Обурели, что ли! Давай, быстро ответили. А то сейчас поднимать всех начнем.

И тут ответил неровный хор голосов «духов»:

– Сто двадцать семь!

Тем временем я стал рассказывать Юрке о своем ночном наблюдении приземлившегося в овраге НЛО советского производства.

– Слушай, а почему ты думаешь, что это тарелка советской сборки? – спросил Юрок. – Не может ли быть такого, что сам корабль инопланетный, но просто захваченный нашими военными? Допустим, потерпели инопланетяне крушение, а корабль остался цел, и тут как тут наши взяли ее в оборот, теперь осваивают.

– А может, просто нам инопланетяне технологию передали? – ответил я ему вопросом. – И почему ты думаешь, что тут замешаны пришельцы, есть ли они вообще?

– Что же получается, у немцев захватили документацию тогда в 45-м, а сейчас сами развили свою техническую базу? Неужели мы такие умные?

– Может, еще кто-то помогает? – высказал я следующую версию.

– Уж не американцы ли! – шутливо заметил Юрок.

– Да, они тебе помогут в гроб залезть.

– А если инопланетяне помогают? Кстати, ракеты мы умеем делать, а тарелки разве труднее создавать?

– Технология сложная у нее, с ракетами не сравнить, да и материал нужен более прочный и легкий.

– Так ты говоришь, что в том овраге они приземляются? Стоит на это, конечно, посмотреть! А еще лучше узнать бы, где они базируются.

– Если даже и узнаешь, то там охрана серьезная, мышь не пробежит.

– Это так, но пока что надо воспользоваться тем, что есть, исследовать овраг. Не помнишь, что нам «дембеля» еще говорили той ночью?

– Нет, больше ничего такого. Интересно, что с ними-то вышло, брал их патруль или нет?

– Да если и брал, толку от них нет, вряд ли их поволокут в комендатуру за два дня до отъезда домой.

– Надо с ними еще раз встретиться, расспросить подробнее. Они явно знают больше того, что рассказали.

– А они захотят?..

– Вина поставим, расскажут. Сдается мне, что они какое-то отношение к этому делу имеют.

– Ладно, надо спать, завтра прапор рано хочет разбудить нас, куда-то поведет на новую площадку.

– Ну что решим, когда в тот овраг пойдем?

– Я думаю, завтра не получится, давай на следующий день.

– Все, решили, послезавтра.

Утром пошли на новое место службы вместе с нашим прапорщиком. К сожалению, мечты наши не оправдались, так как застряли в этой дыре на целую неделю, а до оврага это совсем не близкий путь, километров двадцать. Возвратившись, стали ждать подходящего момента, чтоб сходить в овраг.

Однако нас ждало разочарование. Летающая тарелка не появилась там, как и в последующие два дня. И только на четвертый день, когда и идти туда не хотелось, просто по привычке ноги уже несли нас туда с Юркой, наконец-то были вознаграждены за свое упрямое усердие. Внимательно обходя все патрули и случайные встречи с офицерами и прапорщиками, мы в очередной раз пробрались в зону посадки летающей тарелки. Было темно и прохладно, но все это мелочи по сравнению с тем, что нам довелось увидеть. Мы долго находились в зарослях кустарника, курили, вели разговоры о том, о сем, молча поглядывая в небо и ожидая чего-то.

Все, как и тогда, произошло неожиданно и очень быстро. Возникло ощущение легкого жужжания, в небе появился и быстро приблизился летающий объект, видно, тот же самый, потому, как и люди, вышедшие из него, были мной узнаны. Они вышли из объекта, который слабо светился и подмигивал переливами и оттенками голубоватого света. Сняли шлемы и принялись о чем-то бурно совещаться, один офицер закурил, ветер донес до нас запах сигарет и русскую речь. Разговор у них шел о технических неполадках аппарата, судя по доносившимся оттуда обрывкам фраз.

Юрок мне шепотом высказал свое предположение:

– Слушай, а точно ли, что это наши?

– Но не пришельцы-же переодетые в советскую форму?

– А почему ты думаешь, что они не могут ими быть?

– Но это же смешно!

– А я думаю, что ничего смешного тут нет. Вполне может быть и такое. Ничего нельзя пока отвергать.

Я готов был согласиться и с этой версией, но неожиданно она отпала. Люди, а это были именно они, стали справлять нужду прямо там, не отходя далеко. Тут все сомнения у нас были развеяны. После непродолжительного обхода вокруг своего летательного аппарата вошли в корабль. Он медленно оторвался от земли и исчез в темном необъятном небе. Мы с Юркой возвратились в казарму без приключений. Там нас, слава богу, никто не искал.

Мы тут же уснули, а утром Юрок высказал мне еще кое-что относительно увиденного. Он предложил сходить туда днем, осмотреть место приземления досконально. Сориентироваться на местности относительного того момента, откуда прилетал и в какую сторону улетал объект. А еще предложил раздобыть бинокль, хотя и ночью в него мало чего разглядишь, но вдруг повезет лица людей рассмотреть на фоне светящегося корабля. Я с ним полностью был согласен, и мы стали искать бинокль. Через два дня бинокль уже был у нас, правда «магарыч» за него был внушительный, – литр технического спирта.

– Как думаешь, чего они в этом овраге нашли, что постоянно приземляются туда?

– Место укромное, лучше не придумаешь. Вышел из корабля, никто тебя не видит, на природе покурить – это же благодать.

– Ребята спрашивают, куда это мы заладили ходить, ни к девкам ли в гражданскую зону? Говорят, возьмите и нас!

– Ну конечно, только и мечтаем. Скажи им, что к моим землякам ходим в соседнюю часть.

– Ладно, скажу. Ну, а когда туда идем?

– Как только стемнеет, – ответил я шутливо, – ты, главное, сигареты не забудь и бинокль.

К ночи мы отправились опять в знакомый овраг уже с биноклем. Объект в этот раз не прилетал, но мы видели, как в небе что-то промчалось с огромной скоростью. Это, возможно, был и он, однако приземлиться не удосужился на этот раз, а жаль!

Так мы ходили туда ежедневно. И вот однажды объект прилетел вновь и к тому же он был, как оказалось, не один. Первый летающий объект был нам уже знаком, и мы сразу его узнали по мере приближения к земле. А вот второй был совсем не похож на первый, имел более округлую форму и был намного больше и ярче. И удивительный свет был неестественен, а фактура аппарата говорила о внеземном происхождении. Корпус казался прозрачным и невесомым. Было впечатление, что он состоит из самого света, который был всюду, даже в нас, и это было потрясающе и фантастично.

Мы с Юркой смотрели на него, как завороженные, говорить о чем-либо в этот момент не было смысла, да и незачем. А впрочем и затруднительно, так как было ощущение тяжести в наших телах и беспомощности, которое прошло только через несколько минут.

Мы внезапно очнулись. Влияние на нас загадочного объекта спадало, как будто мы просыпались после глубокого сна. Это было нечто неожиданное, но слабо осознаваемое. Юрка мне шепотом произнес:

– Что-то не то, не по себе как-то! Сейчас увидим, что за дела здесь такие!

Я в ответ кивнул, но промолчал.

Объекты приземлились на внушительном расстоянии друг от друга, метров сто пятьдесят. Ближе к нам был второй, тот, что нас так поразил своим великолепием! Его загадочность нас манила голубовато-бледным светом. В иллюминаторах, если их можно так назвать, виднелись человеческие фигуры, которые были заняты чем-то, и движения у них были замедленные.

Между тем из обоих объектов вышли на землю их представители. Из первого объекта появились наши военные во главе с полковником по званию, как нам удалось разглядеть в бинокль, а из второго вышли человеческого типа, но со странными особенностями внешнего вида, видимо, гости. И те, и другие не спеша направились навстречу друг другу, затем остановились. Между ними было пять-шесть метров. Передвижение вторых было трудно назвать ходьбой. Они точно плыли по земле без особых усилий и лишних движений.

Гостей было трое, все разного роста. Один огромный, другой, что в середине, был – около метра, а третий – приблизительно с человека. Наших тоже было трое. Все в форме советских офицеров, без всякого снаряжения, лица напряженные. На лицах гостей не было никаких эмоций и вообще, что это были за лица! С большими глазами, без волос на голове, без ушных раковин и с зеленовато-землистым цветом кожи. Возможно, эти человекоподобные существа были роботами, так как между нашими и гостями разговора никакого не происходило. Но наши их понимали, видимо, мысли пересылались к ним телепатически. При передаче информации друг другу лица военных выражали явные эмоции, а лица гостей были словно каменные. О чем велась эта беседа, мы не узнаем никогда. Одно было понятно без преувеличения: это был контакт. Мы с Юрком стали свидетелями этой исторической миссии приема гостей из другого мира нашими собратьями. Бинокль ходил у нас из рук в руки, наконец, Юрок не выдержал и предложил мне авантюру.

– Ну, что! Такое бывает редко, а может, и никогда не быть. Пока они заняты делом, пойдем, заглянем в тарелку.

Медлить долго было нельзя, так как это было бы подобно проигрышу. Или ты видел это, или нет! Я тоже был решителен в этом отношении. Ведь расстояние от инопланетного корабля до нас было метров пятьдесят. Заманчиво!

– Нет, ну ты видел, а? – несколько раз повторил Юрок возбужденным шепотом, а потом продолжил: – Пригнемся и проскочим через тот кустарник, – он показал на него рукой. – А дальше обычным шагом, только тихо, как раз вход в тарелку гостей с другой стороны, надо поспешить. Нас за густыми кустами не заметят.

Мы двинулись в путь, как было задумано, и эти Юркины слова уже договаривались им по дороге к желаемой цели. Мы были через полминуты у подножия инопланетного корабля. Нам все не верилось, что все это происходит наяву, здесь и сейчас, к тому же с нашим участием! Однако все было довольно-таки реально. Объект казался прозрачным и таинственным. Ступеньки, ведущие через овальный люк внутрь корабля, как бы приглашали войти в него. Люк был приоткрыт, и через него можно было свободно проникнуть в корабль.

Мы стали осторожно подниматься по узким ступеням. Перед тем, как войти внутрь, огляделись, никого вокруг не было. Наверное, беседа у гостей предполагалась долгая с нашими военными! Первым вошел Юрок, я лишь успел резко убрать назад ногу, как неожиданно отсек мгновенно заблокировался, закрыв прямо перед моим носом люк. Оказавшись по разные стороны друг от друга, мы не могли громко кричать, чтобы не привлекать внимания гостей и, что еще хуже, наших военных. Я тихо постучал Юрке, он мне тоже ответил стуком и что-то прокричал, видно, очень громко, но звук через люк доносился приглушенно. Единственное слово, которое я понял: «Убегай».

Неожиданно я сзади услышал шорох. Оглянувшись, увидел, как три фигуры возвращаются сюда, и только успел спрыгнуть на землю и перекатиться в густую траву, у корабля возникли эти трое пришельцев. Через мгновение они вошли в корабль, и люк моментально закрылся. Юрок так и не выбрался наружу, видно, стал пленником.

Корабль, светясь и мерцая, оторвался от земли, поднялся на высоту, забрав от меня моего товарища, стремительно унесся в темную бездну неба. Все произошло необъяснимо быстро и коварно, я не успел даже сообразить, как ему можно помочь. Оставалась надежда, что его, случайно попавшего на корабль, с собой не возьмут, а оставят на Земле, где-нибудь высадят.

С этой мыслью я продолжал лежать в траве и наблюдать за нашей летающей тарелкой. Мне хотелось немедленно подбежать к ним и рассказать о случившемся, попросить помочь освободить своего друга, но решение мое было запоздалое. Пока я думал про Юрку, представлял себе в каком он оказался положении, как сейчас жалеет, что шагнул к ним на борт, ведь возможно, что это навсегда, на всю жизнь, наш корабль стал медленно удаляться. А ведь скоро ему на «дембель», дома ждут отец и мать и, возможно, узнав потом о случившемся с их сыном, будут очень переживать. Но, может быть, он все-таки не погибнет и там обретет счастье среди чужаков. А может ему однажды удастся бежать и тогда он вернется назад?..

В казарму я возвращался один и был очень расстроен. Я бросил в свою тумбочку бинокль и, упав на кровать, заснул почти моментально.

Проснулся к обеду от ярких лучей солнца, которое светило прямо мне в глаза. Я попытался встать, но понял, что сделать мне это трудно. Странно, что меня почему-то никто не разбудил: ни дежурный, ни даже прапорщик. Оглядевшись, неожиданно делаю для себя удивительное «открытие». Как ни в чем не бывало, на соседней койке спит, кто бы вы думали? Конечно, Юрок! Я стал его тормошить, чтобы немедленно обо всем расспросить. Однако он, открыв глаза, нехотя произнес:

– Ну, дай поспать-то, я устал, тебя еле-еле дотащил сюда, хорошо, ребята помогли.

Я удивленно спросил:

– А что такое было, ведь ты… Когда прилетел-то?

Тот пристально взглянул и сказал:

– Пить надо меньше, что забыл, все как было? Как песни орал, дневальных ругал. Выпили мы всего-то по одной бутылке самогона.

Я был немало удивлен, но вместе с тем и обрадован тем, что все так легко обошлось, и Юрок с нами. Но этого ему не сказал, взял мыло и полотенце и пошел умываться. Подойдя ближе к туалету, услышал голос Санька, который ругал какого-то «фазана» за то, что тот плохо шугает молодых.

– Вы, «фазаны», должны гонять и «духов», и «черпаков», а то они обуреют! Мыть полы сами будете? Нам все по барабану, а вам тут еще жить.

Увидев меня, Санек кивнул и спросил:

– Ну как, после вчерашнего, голова-то не болит? Опять скажешь, все выпили! Никогда с собой не принесут вина, хоть выручай их, хоть нет. Тут он разошелся и выругался матом.

Я стоял, не зная что ответить, и лишь в душе понимал: Юрок был прав. Все подтверждается, и он не шутил, когда говорил, что я был пьян. Однако было странно, голова совсем не болела, была абсолютно свежей, правда, чувствовалась слабость в организме. Но это можно списать на общую усталость.

Пока я умывался и вытирался, стал свидетелем одной потасовки. «Фазан», которому Санек давал наставления, сразу резво взялся за дело. Увидев молодого, медленно идущего умываться, придрался к нему, а тот был богом не обижен.

– Эй, ты, взял тряпку и иди за мной!

Молодой заморгал глазами:

– Да я еще не умывался. Почему я?

– А меня это волнует? Почему ремень висит, а?

– Только что ослабил…

– А ты борзый? Обурел, что ли, так отвечать? А ну, равняйсь, смирно! Давай, упал – отжался!

Но молодой стоял, как упрямый бычок, глаза опустил в пол, отжиматься не хотел. Тогда «фазан» принялся его дубасить ладонями рук по туловищу, чтобы не было синяков. Тот терпел сначала, потом не выдержал и стал отбиваться, завязалась возня. Все молча смотрели, никто не вникал, – не принято. Здесь так! Мутузили они друг друга, как могли, но неожиданно подошедший Юрок остановил эту потасовку.

– Так, оба убежали отсюда!

Дерущиеся стали отходить нехотя друг от друга. Юрок обратился сначала к молодому:

– Э, служба медом, что ль? Старший призыв тебе уже не авторитет? После отбоя ко мне подойдешь, понял?

Тот кивнул, что понял его.

– А сейчас бегом за куревом, – продолжил Юрок и пошел умываться.

– Так, все разошлись быстро! – скомандовал Санек всем присутствующим солдатам, конечно не имея нас ввиду. Мы – исключение из этих правил. Одним словом – «деды»! А этому «фазану» Санек сказал:

– Аккуратнее с кулаками, а то в дисбат загремишь ненароком!

Все разошлись, я тоже прошел к своей кровати, положил мыло, повесил полотенце, заглянул внутрь тумбочки и бинокля там не обнаружил. Подошедший вскоре Юрок, увидев, что я что-то ищу, сказал мне:

– Бинокль, что ли, ищешь? Он у меня висит на вешалке вместе с парадкой, когда тебя тащил, его тоже пришлось нести.

Однако в этот момент я отчетливо вспомнил, что во сне, если это был сон, бинокль я положил именно в тумбочку. Ну да ладно, нечего вспоминать, сон он и есть сон. Напился, выходит дело, до чертиков, что ничего вообще не помню. Редко так бывает, а точнее, первый раз. Обычно пьешь, но все помнишь, а тут, как выключенный. Да что теперь! Ребята врать не будут, факт на лицо. Впрочем, страшного нет ничего. Тут же решил выкинуть плохое из головы, но все равно, летающие объекты мысленно меня не покидали. Выходит, я их видел во сне, а кажется, что наяву. Вот это чувство двойственности мне не дает покоя. И тем не менее, на ночные похождения не тянет. Настроя никакого нет куда-либо теперь идти, если все в итоге заканчивается пьянкой!

Дня два сидели в казарме, занимались парадками, выезжали на учебные занятия. Строевая подготовка замучила всех, даже нашего прапора. Он мыкался с площадки до казармы, потом приходилось идти в штаб, потом обратно на плац, затем ехал домой на мотовозе. Видно было, что он выматывается даже сильнее, чем мы. Нам-то что, мы походим, покурим, посидим, а ему сплошная беготня. Как-то однажды он нас вербовал в будущие прапорщики. Говорил, что зарплата хорошая и полное государственное обеспечение. Мы, конечно, с Юрком тогда не согласились с ним. И были правы, эта кабала не для нас, мы ведь с ним свободолюбивые ребята.

На третий или четвертый день неожиданно для меня и для всех нас поступило указание о переводе Юрки в другую часть, расположенную километрах в трех отсюда. Чем это было вызвано, непонятно, я решил у него самого расспросить об этом. Он ответил мне, что для него это тоже загадка.

– А ты, может, рапорт какой писал? – спросил я.

– Нет, просто сказали, что временная необходимость в специалистах. Отказать нельзя, да и на дембель обещают отпустить досрочно. Мы ведь все равно по разным сторонам разъедемся на дембель.

– Да это так, вместе мы не попадаем. Ну что ж, человек ищет, где лучше. Но тут не очень далеко, видеться будем все равно.

– Конечно, месяца через два, попрошусь назад.

– Ну, а когда еще пойдем на «охоту» в овраг?

– Да как-нибудь сходим попозже, время у нас еще есть, – неохотно ответил Юрок.

Однако нам уже вместе не довелось продолжить наблюдение за тарелками. Наверное, я тогда не понимал, что же происходит в действительности. И что стало поводом для столь быстрого перевода Юрки в другую часть. Об этом стало известно позже. Расстались мы по-дружески, как тогда казалось, на время. Оно так и было, мы виделись много раз поначалу, но это вскоре закончилось. Прошло месяца два, и мы стали видеться все реже и реже. Два раза ходили в тот знаменитый овраг, но безрезультатно. Объект не появлялся, и мало того, мы чуть опять не угодили в лапы патруля. Правда, обошлось все для нас удачно.

Один раз я встретил Юрку в районе соседней теплоцентрали, новой большой котельной. Это в двух-трех километрах от нашей казармы. Он был одет даже не в бушлат, а просто в черную фуфайку. К тому времени лето уже заканчивалось, было прохладно. Но почему так странно неряшливо он был одет? Мы поговорили о службе, о предстоящем дембеле, ведь до приказа было пятьдесят каких-то дней! Был он какой-то задумчивый, сам в себе, в его движениях чувствовалось беспокойство и непривычная деловитость. Под фуфайкой был одет опрятно, можно сказать, с иголочки, с подшитым чистым воротничком и в начищенных до блеска ботинках. Этот контраст грязной фуфайки и чистого обмундирования под ней меня сильно смутил, хотя я виду не подал. Он шутливо пожаловался, что приходится все делать самому: и гладиться, и стираться. Заставить некого, «духов» в части нет, все старшего призыва. Вот и приходится сохранять форму под фуфайкой. Посочувствовав ему и не придав этому особого значения, я закурил и стал рассказывать о том, что происходит у нас в части. Он внимательно слушал, но о своем подразделении рассказывал не очень охотно и даже отмахнулся. Так, мол, охраняем, топим котельную… и рассмеялся. На этом мы вскоре и расстались. Встреча была случайной и короткой, так как мы оба торопились по служебным делам.

Дни тянулись осенью медленно и скучно, хотелось быстрей на дембель, но, как говорится, мечтать не вредно, и мы убивали время, как могли. Однажды выйдя из казармы, я увидел ребят своего призыва, стоявших кучкой у забора и что-то бурно обсуждавших вперемежку с матом и табачным дымом. Подойдя ближе, выяснилось, что один из наших ребят, Андрюха, попал на губу на семь суток за неотдание чести лейтенанту.

– Слышь, а почему он не отдал честь ему?

– Не знаю. Потом лейтенант к нему придрался, хотел Андрюху строевой прогнать.

– Да говорят, он козырнул ему, да тот не заметил.

– Ты что! Нет, он мимо пролетел. Тот его остановил, говорит: подойди, как положено еще раз. А лейтенант молодой, чуть старше нас, а гонору хоть отбавляй. Андрюха его и послал… Тот помчался к командиру части, Андрюху вызвали, объявили семь суток и шесть километров пробега завтра поутру для профилактики.

– Ну, а Андрюха чего?

– Говорит, по барабану ему все. Ниже капитана, говорит, не отдам.

Ребята рассмеялись, стали шутить и прикалываться друг над другом. Кто-то предложил: «Пойдем в чайную, братва!»

– Да, точно, айда, вчера туда лимонад завезли.

Все двинулись к чайной, по дороге ко мне подошел Санек, спросил, вижу ли я Юрка. Я ответил, что совсем недавно встречался с ним в гражданской зоне. Санек мне сказал, что его тоже видел недавно у одной казармы. Я спросил, где конкретно она находится. Он объяснил и даже показал, где. По словам Санька получалось, что казарма мне эта знакома. Я сразу вспомнил, что те два «дембеля» были именно оттуда. Остается выяснить, что это за часть, какой принадлежности. Я спросил его, чья это может быть войсковая часть? Он пожал плечами и ответил:

– Здесь не разберешь, кто и чем занимается, даже обозначений на здании нет. Да и маленькое оно какое-то, стоит спросить тех, кто там служит: водителя или кладовщика какого-нибудь!

Тут я вспомнил слова Юрки, когда он говорил, что служит на другой площадке. А наши ребята почему-то видят его здесь, у этой знакомой мне казармы. Что-то тут не вяжется. Закралось сомнение в правдивости слов моего друга. Надо будет у него уточнить в ближайшее время. Чего это он зазнался и решил соврать мне?

С ребятами в чайной мы пробыли часа два, потом всей ватагой пошли на вечернюю поверку в свою часть. Там оказалось, что еще одному нашему пять суток губы дал начальник штаба части. Вовчик был сегодня посыльным по штабу. Требовалось помыть полы, а призыва он нашего, старослужащим не положено мыть самому. Это чревато потерей уважения среди своих ребят. Тогда он поймал «духа» из соседней части и заставил его все делать за него. Начальник штаба заметил, что солдат незнакомый, форма одежды другой части, вник в дело и раскусил нашего Вовчика. Сразу назначил наказание – гауптвахту. Так что теперь два представителя от нас будут сидеть-горевать там. Вдвоем им скучно не будет, если их по разным камерам не разведут…

После отбоя я долго не мог заснуть и думал о будущем разговоре с Юркой. Я вспомнил, что на погонах у «дембелей» были буквы «КВ» – космические войска, они были очень осведомлены, когда рассказывали об НЛО. Тогда мы с Юрком не придали этому особого значения, было не до того. Ну а сейчас получается, что Юрка служит в этой же части, которая, возможно, является секретной. Вот он и не желает ни о чем рассказывать, а старается уйти от разговора. Вот он каков, настоящий друг!

С этими мыслями я стал засыпать и даже не догадывался, что вся интрига вокруг тайны о советских летающих тарелках только начинается. Утром опять в голове возникла мысль о Юрке. Не увязывалось с истиной одна деталь. Котельная, где, по его словам, он служит, принадлежит ракетным войскам, а казарма, в которой живет, принадлежит космическим войскам.