Брат лучшей подруги. Ненавижу и люблю

И вообще. Ну узнал бы он раньше – и что? Поддержал? Судя по всему, вряд ли. А в роли отговаривающих мне и родителей хватало. И разве я должна отказываться от того, чего хочу, если оно не вписывалось в чью-то картину мира?

Это ведь моё будущее. Моё! И на самом деле только я за него отвечаю. Я ведь не бросаю никого в болезни и нужде, не совершаю подлость, я просто собираюсь попробовать – последовать за мечтой. Быть может, и не считаясь с чужими чувствами.

А это обязательно – в первую очередь угодить другим? Почему я должна, а они нет? Пусть тоже посчитаются с моими.

Даже родители смирились, а Дэн устроил истерику. Хотя и правда когда-то говорил, что сделает для меня что угодно. Но в последнее время я этого как-то не замечала. Зато он от меня постоянно чего-то требовал, чуть ли не диктовал, как мне себя вести.

Когда я вернулась домой, мама, конечно, услышала, вышла из комнаты с нарочито озадаченным выражением лица, произнесла:

– Что-то вы слишком быстро нагулялись.

– Просто планы поменялись, – не лету придумала я. – У Дэна. Вот он и приходил об этом сказать.

Не выкладывать же ей всю правду. Мне не хотелось и неприятно.

– Ну если так, – протянула она, – может тогда комнату пропылесосишь. Раз время свободное появилось.

– Хорошо, – буркнула я и сразу двинула за пылесосом.

Лишь бы мама и дальше не стала расспрашивать. Ради подобного я даже окно согласилась бы помыть. Тем более надо же как-то выплеснуть скопившиеся досаду и злость, вот я их и перенаправила на пыль.

Ну и опять же – лучше сейчас примерной побыть. Пусть родители сильнее убедятся в моей самостоятельности и ответственности. А Дэн потом сам пожалеет, что так поступил. Он же всегда первым приходил мириться, не выдерживал долго. Вот и теперь дотерпел только до следующего вечера.

Родители ушли погулять, я была дома одна, когда домофон запиликал. Я направилась в прихожую, взяла трубку и даже ничуть не удивилась, услышав Дэна.

– Впустишь? – спросил он, чуть запнувшись.

Даже по голосу заметно, что очень расстроенный. Правда, увидев его, я поняла, что дело не только в этом, и удивилась:

– Ты пьяный что ли?

– Ну да, немного, – невозмутимо подтвердил Дэн, пояснил: – У брата двоюродного день рождения. Вот мы и отметили. – Заглянул мне в лицо: – Разве нельзя? Ты же сама на выпускном говорила, что ничего страшного. Я же не в стельку, вполне себя контролирую. И мы же уже совершеннолетние.

Всё перечислил, ничего не забыл. Но я там выпила всего бокал игристого, а он явно побольше и вряд ли шампанское.

– Ну так и чего ты оттуда ушёл? Отмечал бы дальше.

– Не-ет, – Дэн помахал указательным пальцем, – хватит. – И многозначительно заявил: – Это всё ерунда, а мне очень нужно с тобой поговорить.

– О чём?

Мне было не то, что не по себе, а непривычно и странно. Я же никогда не видела его таким. Да он наверняка и не пил раньше, это в первый раз, и я почему-то уверена, что причина не в дне рождения. Скорее всего, Дэн его просто выдумал. И что мне с ним делать?

Дэн решил за меня. Не дожидаясь приглашения, протопал в мою комнату, откатил от стола стул, плюхнулся на него и, наблюдая, как я прохожу следом, произнёс:

– Ксюш, вот скажи, только честно. Ты из-за него, да? В Питер хочешь. Из-за Оксаниного брата? – Поморщился как от зубной боли. – Всё ещё сохнешь? А я так, запасной аэродром?

– Не говори ерунды, – одёрнула я его, привалилась к столу, упёрлась ладонями в край. – Какое «сохну»? Давно забыла. Целых два года прошло.

– Да ладно. Типа забыла, но точный срок знаешь. Дни считаешь?

– Блин, Дэн, вот чего ты несёшь? – Я хотела сказать, что тут и считать не надо, и без того слишком очевидно: десятый и одиннадцатый классы, да и мы с ним вместе те же два года, – но не стала. Он ведь опять прицепится к словам, переиначит, найдёт скрытый смысл. – Совсем ку-ку?

– Ага, – внезапно согласился он, вывел: – Я для тебя ещё и тупой.

Я попыталась возразить, что ничего подобного не имела в виду, но он не стал слушать, продолжил сам:

– Потому ты и замуж не согласилась. Ведь я для тебя всего лишь временный вариант. А чтобы навсегда, недостаточно хорош. Не совсем то. – Дэн хмыкнул, дополнил безжалостно: – Или совсем не то. А вот если бы он предложил, тогда бы ты сразу побежала, даже не думала. Хотя ж ты на самом деле уже бежишь.

– Да где я бегу? Я всего лишь документы подала, – в который раз с нажимом напомнила я. – Чтобы учиться, а не для чего-то ещё. Мне Питер сам по себе нравится. И больше это ни с чем абсолютно не связано.

– Ну да, конечно. – Он кривовато ухмыльнулся, на мгновение замер, будто завис, потом зажмурился, потёр ладонью лицо и опять уставился на меня. – Думала, я правда идиот, не соображу?

– Да ничего я такого не думала! – возмутилась я. – Вообще ничего из того, что ты мне тут приписываешь. А ты… ты…

Как же я устала оправдываться. Ну почему даже самые близкие люди не способны просто взять и принять моё решение? Родители сомневались, Дэн воспринимал как предательство, видел какие-то тайные намерения.

– Вот уж совсем не представляла, что ты мне настолько не доверяешь. А главное, почему? Разве я тебе хоть раз повод давала? Разве хоть раз обманывала? И с чего ты вообще это взял? Сам подумай. Нафига мне ехать из-за человека, который… – произнести оказалось непросто, но я справилась: – который на меня откровенно наплевал. Да я его терпеть не могу и надеюсь, что больше никогда-никогда не увижу.

– Правда?

Дэн подался вперёд, уставился на меня ещё пристальней, даже чуть мутноватый взгляд прояснился.

Но чего он ждал? Что я ещё могла сделать? Поклясться на крови?

– Хочешь, чтобы я поверил? – Он словно услышал мой мысленный вопрос, поднялся со стула. – Тогда докажи!

– Как? – недоумённо протянула я.

Дэн взглянул на меня с какой-то непонятной незнакомой мне жадностью, сделал разделявшие нас пару шагов и выдохнул:

– Давай переспим.

Я опешила. Так бывает, когда внезапный порыв ветра, даже не обязательно слишком сильный, бьёт прямо в лицо, совпадает со вдохом. И ты вдыхаешь, или, скорее, заглатываешь слишком много воздуха, захлёбываешься им, растерянно застываешь, теряешь ориентацию. А Дэн, воспользовавшись моим замешательством, обхватил меня, притянул к себе, ткнулся горячими влажными губами, сипло прошептал в самое ухо.

– Ну давай, Ксюш.

Я упёрлась в него ладонями, попыталась оттолкнуть. Ведь сама я отодвинуться не могла, мне мешал стоящий позади стол.

– Нет.

Но Дэн не отпустил, стиснул сильнее, по-прежнему почти прикасался губами и старался поймать мои.

– Почему?

Я ещё раз попробовала его оттолкнуть.

– А если сейчас мои родители вернутся?

Я-то использовала эти слова как угрозу, но Дэн воспринял их по-другому, как опасение, как неуверенность.

– Тогда пойдём ко мне, – мгновенно предложил он. – Мои не даче. Дома никого. – И опять нацелился на мои губы, но я успела увернуться, и он только проехался приоткрытым ртом по щеке, оставив на коже мокрый след.

– Нет, Дэн. – Я изо всех сил надавила ладонями на его грудь. – Я так не могу.

– Почему? Почему? – пробормотал он, лишь немного отстраняясь.

– Да потому что ты пьяный. А я не хочу первый раз с пьяным. Дэн!

– Но я ведь совсем чуть-чуть, – принялся он оправдываться. – Это же ничего не значит. – И уже не искал мои губы, а просто отрывисто целовал, куда попало, в щёку, в подбородок, в ухо, стискивал руками, придавливая к столу и к себе. – Я же тебя люблю. Очень люблю. Ну пожалуйста. Не бойся. Всё будет хорошо. Я тебе обещаю. Я же тебя никогда не обижу. Ксюшенька, ты же такая… такая красивая, такая обалденная. Ну Ксюш! – произнёс, и опять немного отстранился, заглянул в глаза с нетерпеливым ожиданием и, как мне показалось, с предвкушением.

Он, что, действительно думал, что, если не отступит, проявит настойчивость, поднажмёт, я впечатлюсь его напором и соглашусь?

Бред! Как раз наоборот.

– Ты хочешь, чтобы я тебя возненавидела? – прошипела я ему в лицо, пообещала насколько получилось решительно и жёстко. – А если ты сейчас не прекратишь и не уйдёшь, так и случится.

Понятия не имею, как сложилось бы дальше, даже представлять не желаю. Возможно, мы рассорились бы до такой степени, что помириться уже оказалось бы невозможным. Но тут и правда вернулись мама с папой – в самый нужный момент – и Дэн отвалил. Всё-таки соображал ещё и не хотел, чтобы мои родители увидели его пьяным, да и мои угрозы, похоже, на него подействовали.

Он в них действительно поверил. Поэтому на следующий день, протрезвев, прибежал извиняться. Объяснялся и клялся, что подобного больше не повторится. Даже приволок мне сладкий букет и всё время заискивающе заглядывал в глаза. А я смотрела на него и почему-то видела себя – двухгодичной давности. Я же вела себя почти так же, когда решила, что безумно влюбилась в Славу.

Полный отстой. Оказывается, со стороны это выглядело жалко и ужасно, на самом деле напрягало, вызывало желание поскорее отстраниться и избавиться, например, убежать подальше. Но ещё и подтверждало, если вспомнить, что я чувствовала тогда: Дэн ко мне и правда очень неравнодушен, очень хотел быть рядом и просто цеплялся за любую возможность, даже самую нелепую и дурацкую, лишь бы так и оставалось. Зато мне всё сильнее хотелось – да-да-да – хотя бы на время отстраниться от этого и… убежать.

Глава 6

Наверное, всё-таки зря я так много раз повторяла «если поступлю», стараясь убедить других, что это всего лишь планы, которые неизвестно ещё сбудутся или нет. То есть не «наверное», а точно зря. Вот так и вышло. И не хватило мне всего лишь балла, чтобы обеспечить себе хотя бы призрачную перспективу: а вдруг кто-то из прошедших откажется в последний момент, его место освободится и достанется мне. Такое тоже случалось. Иногда.

Мне так по телефону сказали. А ещё сказали, что это только с бюджетными местами у меня без шансов, а на платное они возьмут меня с удовольствием с моими баллами по ЕГЭ и оценками в аттестате.

– И что? – поинтересовалась Оксана. – Так и сделаешь? Тоже ведь вариант.

Ага. Только вот не для меня.

Если бы у меня были собственные деньги в нужном количестве, например, доставшиеся по наследству от какого-нибудь дальнего родственника-миллионера – вообще без проблем. Но, естественно, имеющихся у меня накоплений не хватило бы даже на один семестр.

– Родители, конечно, могут оплатить, – признала я и вздохнула. – Но тогда они и условие поставят. Чтобы я осталась. Что нечего куда-то уезжать ради платного, тратить лишние деньги ещё и на проживание. Тем более в наш универ я, может, и на бюджет бы попала. Пусть и в конце списка.

– Ксюш, так ты уезжаешь или нет? – озадачилась Оксана. – Я не поняла. – Разложила по полочкам, надеясь, что тогда сумеет разобраться, и выводы выстроятся сами: – На бюджет ты не прошла. На платное денег у родителей просить не станешь, потому что оплачивать учёбу в другом городе они откажутся и тебя не отпустят.

Она умолкла, не представляя, что говорить дальше, вопросительно глянула на меня.

– Ну да, – кивнула я. – Вот я и сказала, что поступила.

У подруги от удивления приподнялись брови.

– Наврала? – неуверенно предположила она.

– Нет же! – с напором возразила я, сделала паузу и пояснила: – Я действительно поступила. Просто не на очное, а на заочное. Мне же армия не грозит, так какая разница? И там установочная сессия тоже в сентябре. Правда не с самого начала, а со второй половины.

Я уже и подлинники документов отправила. Мы с мамой вместе на почту заходили, поэтому она точно уверена в моём поступлении.

– Но родители думают, что на очное? – уточнила Оксана.

– Ну у меня же выбора не было, – оправдалась я. – Иначе бы опять пришлось по новой их уговаривать и убеждать. Или ездить только на сессии. А я хочу, чтобы постоянно там.

– Так тебе и общежитие только на время сессии выделять будут, – разумно заметила подруга. – А остальное время где ты жить собираешься?

Но я и тут уже всё продумала, поэтому и заявила без тени сомнения:

– Найду. На первое время, до сессии, я уже место в хостеле забронировала. А потом сниму квартиру или даже комнату.

– А платить за неё? Тоже ведь деньги нужны. А в Питере наверняка дороже выйдет, чем у нас тут.

– Так я же и не собираюсь просто дома сидеть. Работать буду. По специальности. Мы же с тобой прошлым летом подрабатывали в кафе, и ничего, справились. Так что я уже представляю, как это. А там всякие забегаловки чуть ли не на каждом шагу.

На этот раз мы с Оксаной расположились на кухне, а не в моей комнате. Сделали себе горячие бутерброды, настрогали салат из овощей. Так что зря родители опасались, будто я без них от голода умру, не в состоянии нормальной еды приготовить. Вот же – несложно, но очень даже съедобно.

Мы ели и болтали. Мама и папа с работы вернутся ещё нескоро и можно было не переживать, что наш разговор подслушают. Хотя подруга сейчас вполне справлялась вместо них по части рассудительных замечаний. Но у меня нашлось достаточно времени, чтобы разработать подробный план и учесть даже мелочи. Причём настолько хорошо, что на любые её вопросы у меня уже имелись ответы – пока ещё ни один не смутил и не поставил в тупик.

Я считаю, даже хорошо, что она до меня вот так докапывалась – вдруг я всё-таки что-то упустила. Но пока моя вера в себя только укреплялась. И это отлично.

– Ты так и будешь до конца учёбы от родителей скрывать, что на заочном? – дожевав очередной кусок бутерброда, уточнила Оксана, но я замотала головой.

– Нет. Ты что? – Я взмахнула вилкой с наколотым на зубцы кусочком помидора. – Но, если они убедятся, что я нормально устроилась, у меня всё в порядке и я сама со всем справляюсь, успокоятся и наверняка уже не станут возражать.

А заодно считать меня инфантильной и беспомощной. В конце концов они же сами действительно учились не в родном городе, и подрабатывали тоже, и справились.

Всё-таки полезно иногда вслушиваться в то, что родители о себе рассказывают, особенно про такое: «Вот я в твоём возрасте…» Когда ты об этом напоминаешь, им сложнее сопротивляться и спорить.

Оксана некоторое время задумчиво молчала, жевала салат, видимо, одновременно с ним переваривая всё услышанное, а потом протянула:

– Ой, Ксюш. – Скептически поджала губы. – Ну-у я реально даже не знаю, как ты всё это вывезешь. Я б не рискнула. По крайней мере в одиночку.

Я не хотела приводить подобный пример, просто уже выхода другого не осталось.

– Но ведь твой брат всего на год старше меня был, когда вот так же уехал. И ничего, не примчался через месяц назад.

Подруга свела брови, вперилась в меня пристальным взглядом. Даже про салат забыла. Неужели тоже сейчас спросит, не из-за него ли я в Питер прусь?

Хотя, в отличие от Дэна, она точно не знала, что я в него тогда по-настоящему втрескалась, до полного размягчения мозга. Я ей так и не призналась. Но, вполне возможно, она сама догадалась. Или подозревала. Правда сейчас ничего предполагать не стала, зато напомнила:

– Так у Славы уже специальность была. И он же не просто на пустое место ехал, а уже зная, где будет работать. И даже жить. Там чьи-то знакомые за границу на несколько лет уехали, он у них и поселился. Чтобы коммуналку оплачивать и за квартирой присматривать. Они с него и берут совсем недорого, меньше, чем принято.

Ну, кстати говоря, работу я тоже посмотрела. Сейчас это нетрудно, не обязательно по городу бегать и искать. Есть же сайты специальные. Можно заранее почти всё узнать, выбрать и потом уже ходить. Вот я и приглядела несколько подходящих мест. И, между прочим, без образования работу гораздо легче найти, чем с образованием по специальности. Мне так кажется. И ещё неизвестно, в каком случае будет выше зарплата.

Поэтому, я надеюсь… нет, почти уверена, что у меня всё получится. К тому же в запасе всегда оставался вариант вернуться и сознаться родителям, что поступила я вовсе не на очное, а значит действительно могу жить дома, а уезжать только на время сессий. Они, конечно, вздохнут с облегчением и не станут меня слишком подкалывать и донимать фразами вроде «А мы тебя предупреждали». Ещё и опасаясь, что я могу психануть и предпринять вторую попытку. А я могу.

– Ты уже и билет на поезд купила? – в который раз поинтересовалась Оксана.

Я только что откусила большой кусок бутера и поэтому кивнула.

– И когда уезжаешь?

– Двадцать девятого вечером, – дожевав, сообщила я.

– И что? – Подруга недоверчиво насупилась. – И родители с тобой поехать не вызвались? Чтобы проверить, как ты устроишься. Мои бы точно отправились. Хотя бы кто-нибудь один.

– Да собирались, конечно, – подтвердила я. – Папа. Специально выходной хотел взять. Но я сказала, что с Дэном поеду. Он там побудет со мной денёк и вернётся.

– Но на самом деле он с тобой не едет? – предположила Оксана, но наверняка уже догадывалась, как я отвечу.

– А зачем? Он же тогда тоже поймёт, что на очное я не поступила, если поселюсь в хостеле, а не в общаге.

И он, кстати, тоже предлагал, когда узнал, что я буду одна. Но Дэну я сказала, что в Питере меня тётка встретит, папина двоюродная сестра.

Ну да, вранья действительно получалось слишком много, но в тот момент меня это почему-то ничуть не смущало. Наоборот. Я воспринимала возникающие трудности как вызов, как проверку моей состоятельности и нацеленности.

Появлялось препятствие – я находила способ его преодолеть или обойти, и не важно какой по сути. Главное, я не отступала. А ещё, пока справлялась со всеми помехами, отвлекалась на них, меньше боялась неизвестности, ожидающей меня впереди.

– А если твои мама или папа с ним случайно на улице пересекутся? Он же в соседнем доме живёт, – отыскала подруга очередной возможно ожидающий меня подвох.

– Да не пересекутся, – отмахнулась я. – Всего-то один день. И нафига ему возле нашего дома болтаться?

В любом случае предусмотреть абсолютно всё я не могла. Но должна же мне судьба хоть немного подыграть. А если уж нет, если уж совсем против, то… ну-у, буду считать это за знак, что я действительно направилась не туда, и смирюсь. Или не смирюсь, а упрусь только сильнее.

Со мной подобное случается. Я точно из тех, кто сделает, даже если потом пожалеет, чем не сделает и станет страдать, что упустил шанс. Хотя второе, конечно, безопаснее и проще. Особенно в пункте «страдать». А я это не люблю. Скучно. Лучше придумаю что-нибудь новое, пусть даже бессмысленное. Когда хоть чем-то занят, намного легче переживать неудачи, обиды, горе и отчаяние. А если лежать мордой в стенку или без конца причитать, реально свихнёшься и доведёшь себя до края.

И, между прочим, пока всё неплохо складывалось, никаких сбоев и фарс-мажоров. Поэтому я ещё больше уверилась, что у меня получится, и что судьба на моей стороне, а значит дорогу я выбрала правильную.

Кстати, о дороге.

Из нашего города до Питера можно доехать либо через Москву с пересадкой, либо на проходящих. Первый вариант – лишняя трата времени и денег. Обычно все выбирают второй. И я тоже.

Сначала я хотела купить билет на дневной поезд. Пусть он и ходил не каждый день, но как раз выпадал на нужную дату. Он останавливался у нас в два часа, в разгар рабочего дня, а значит родители проводить меня не смогут. Но он прибывал в Питер почти в полночь. Совсем неудобно. Поэтому пришлось взять билеты на ночной.

Он ещё и дешевле оказался, чем фирменный вечерний. И родителей можно убедить не провожать меня до вокзала. Во-первых, им с утра на работу. Вот была бы у нас своя машина, тогда другое дело, но на моё счастье её только без конца планировали купить, да пока так и не купили. Во-вторых, с этим вполне справится Дэн.

И насчёт того, что он меня проводит, я ничуть не врала. Тут мы с ним действительно договорились, что он поедет со мной до вокзала, посадит на поезд, а потом вернётся домой. И родители кое-как согласились.

Несколько ночей перед отъездом я почти не спала до того была возбуждена. Без конца обдумывала, прикидывала, перебирала детали. Ну и переживала тоже. И очень хотелось, чтобы побыстрее наступило двадцать девятое, чтобы уж наконец-то всё случилось, и я избавилась от этой изматывающей нервотрёпки.

Ожидание, конечно, жуткая штука. Особенно когда заняться особо нечем – всё давно просчитано и приготовлено. Родители тоже заметно нервничали, но уже не пытались отговаривать, хотя мама время от времени и бросала намёки вроде «А может, ну его, останешься? Годик поработаешь, взвесишь более тщательно. Если не передумаешь, поедешь. Мы возражать не станем». Но я старалась не вслушиваться в подобное.

Мне кажется, она незаметно смахивала слёзы, когда мы загружали мои вещи в вызванное такси, и когда прощались. Оксана тоже подошла. Ну и Дэн, конечно. Он вообще объявился самым первым. И хорошо. Родители хоть не заметили, что у него с собой даже небольшой сумки не было.

Если честно, я и сама чуть не расплакалась, когда обнималась с папой, с мамой и с Оксаной. И махала им из машины, пока та не свернула за угол. В носу щипало и хлюпало. И один раз реально возникло желание сказать таксисту, чтобы разворачивался и ехал обратно, что я передумала. Но довольно быстро пропало, опять сменилось возбуждением и предвкушением.

Я вообще-то такое люблю: отъезды, начало предстоящей дороги, вокзалы. Когда посматриваешь на табло, не появился ли номер пути, вслушиваешься в каждое объявление, а не касается ли оно тебя, а потом стоишь на платформе рядом с нужным вагоном и ждёшь, когда начнётся посадка. Очень волнительно, но это волнение приятное, и в такие моменты никаких глупых мыслей в голове, никаких сомнений, а только нетерпение: «Ну скорей же!»

И тут двери вагонов открываются, и – понеслось!

Мы оказались почти в самом начале очереди. Проводник, молодой парень, взял мой паспорт, сверился, кивнул, назвал место. Дэн подхватил чемодан, затащил его в купе и сразу убрал в ящик под сиденьем. Я специально все вещи, которые могли мне понадобиться в поездке, сложила в рюкзак и в небольшую сумку кросс-боди.

В купе мы оказались уже не первые: на одной нижней полке сидела женщина, скорее всего, с дочкой, но не маленькой, а уже подростком. А мы пока устроились на второй. Хотя я специально покупала билет не на нижнюю, а на верхнюю, чтобы сразу забраться на неё и спокойно лежать. И дешевле, и едем же ночью.

Когда поток расходящихся по местам поредел, мы с Дэном вышли в коридор. Хотя всё равно условия там не те для слишком откровенных поцелуев и объятий. Но, мне кажется, и к лучшему. Меня уже мало беспокоило прощание, я с ещё большим нетерпением ждала, когда наконец-то объявят отправление.

Дэн ушёл, а я вернулась в купе, потому что его окно выходило на платформу. А поезд тронулся настолько незаметно и мягко, что создалось впечатление, будто мы так и остались на месте, а мир сам начал медленно отползать вдаль, в прошлое. Затем всё быстрее и быстрее. Колёса застучали по рельсам – звук, который ни с чем не спутаешь. Монотонный, но настолько вдохновляющий.

Мы ехали. Вот! Я всё-таки сделала это.

Глава 7

Я думала, что опять не засну – волнение, чужие люди рядом, дорога. Но когда выключили основной свет, когда соседи по купе затихли, меня надолго не хватило. Какое-то время я смотрела в окно на мелькающие огни, а потом даже не заметила, как повернулась на бок, устроилась поудобней, закрыла глаза и вырубилась. Видимо, сказалось, что я почти не спала последние сутки.

Хотя за ночь я несколько раз просыпалась, но будто наполовину: осознавала, что со мной и где нахожусь, и опять проваливалась в крепкий сон. Окончательно разбудил меня только проводник, предлагавший кофе и чай.

Я выбрала кофе, а когда проводник скрылся за дверью, оглядела купе. Девочка на противоположной полке, лёжа на животе, пялилась в окно, или дремала, её мама почитывала книжку, а моя соседка снизу увлечённо скроллила новостную ленту в телефоне, хотя лет ей было, наверное, уже за пятьдесят. Не ленте, конечно, а соседке.

Я тоже потянулась за телефоном, отправила маме фотку вида из окна и своей довольно улыбающейся пусть и помятой со сна физиономии. Потом спустилась, дотопала до туалета.

Вернувшись, я опять хотела забраться наверх, но соседка снизу, вскинув голову и поймав мой взгляд, указала подбородком на свою полку и проговорила:

– Присаживайся. Сейчас кофе принесут.

– Ага, – кивнула я.

От предложенных проводником фирменных шоколадок, печенья и всего остального я отказалась. У меня с собой всё имелось. Мама позаботилась, всучила мне в дорогу и то же самое печенье, и целых два пирожка: с ветчиной и сыром и с курицей и грибами. Но есть мне пока совсем не хотелось. Я и кофе пила медленно-медленно и поглядывала в окно. А потом тоже взяла телефон.

Мама моё сообщение уже прочитала и прислала смайлик в ответ, а вот Оксана пока не появлялась онлайн, скорее всего, ещё спала. И я всё-таки опять забралась на свою полку, пересмотрела все новости, а после просто лежала, пялилась в потолок, прислушивалась к стуку колёс.