Сделка. Попробуй спасти себя

Нет ничего хуже, чем эти серые и пустые стены.

Глава 9. Блумсберг. Год назад.

Приятный и одновременно опьяняющий аромат затягивает в свои сети, не оставляя шансов на спасение. Кажется, что еще несколько секунд и я точно отдамся ему прямо здесь и сейчас.

Легкие начинают гореть от происходящего, пытаясь насытиться кислородом, едва поступающим через щель, которую образуют наши губы. Мои ладони оказались на его стальной груди, пытаясь отстраниться.

Но с каждой новой попыткой, я перестаю понимать происходящее. Все кажется неправильным, ненормальным. Из-за чего моя настойчивость увеличивается, закручивая меня в вихрь из тревоги.

Снова и снова давя на незнакомца, я никак не могу выбраться из его хватки. Словно каждый мой отрицательный ответ заводит его еще больше. Еще пару секунд и я потеряю сознание от недостатка воздуха.

– Черт. – резко поднялась с кровати я, осознав, что все еще дышу.

Это просто сон. Всего лишь сон, Эмили.

Моя старая комната была простой, но уютной. Нежно-персиковые стены украшены постерами и фотографиями со школы. На полках стоят книги, сувениры и небольшие мягкие игрушки. А у окна – письменный стол со старым ноутбуком.

В каждом углу этой комнаты хранились воспоминания о школьных годах: смех с друзьями, ночи, проведенные за учебниками, и первые робкие признания в любви.

Стянув с себя яркое покрывало, я встала на ноги, опустившись на мягкий розовый ковер. Мой взгляд прошелся по вещам, вызывая приятные ощущения. Тепло наполнило мое сердце, пока каждая из деталей напоминала о прошлом.

– Уже проснулась? – заглянула ко мне мама. – Смогла отдохнуть?

– Да. – мой взгляд перешел на нее. – Спасибо.

– Ты приехала так внезапно…

– Я в порядке. – натянув улыбку, я наконец-то выдохнула. – Где папа?

– На работе, милая. – с ноткой грусти ответила она. – Проголодалась?

– Безумно! – заверещала я, выбегая из комнаты в кухню. – Чем это так вкусно пахнет?

– Это фасолевый суп и твой любимый пирог с курицей. – следом за мной здесь появилась и мама. – Только осторожно, оно еще очень горячее!

Моя мама – воплощение доброты и заботы. Длинные светлые волосы практически всегда собраны в аккуратный хвост, мягко спадающий по ее хрупким плечам. Голубые глаза светятся от теплоты и любви, особенно при малейшем взгляде в мою сторону.

Она не особо отличалась от простых обитательниц Блумсберга, но каждый ее день начинался с заботы о растениях, которых она лелеет точно также, как и меня. Ее пальцы, слегка огрубевшие от работы, всегда оставались ласковыми.

Кроме сада, она самостоятельно вела домашнее хозяйство. В нашем доме всегда царил порядок и тепло. Она умело создавала атмосферу уюта и спокойствия, где каждый уголок наполняла своей любовью.

А что говорить о ее кулинарных способностях… это всегда на высоте. Этот прекрасный аромат постоянно витает в кухне, подчеркивая ее самые лучшие качества, как хозяйки этого дома.

– Твой обед самый лучший в мире! – с восторгом расправлялась с очередным блюдом я. – Вот бы Сара доросла до твоего уровня.

– До сих пор не научилась готовить? – пухлые губы растянулись в мягкой улыбке. – Давно пора, вдруг скоро выйдешь замуж.

– Что? – аж кусок курицы в горле застрял. – Не говори об этом…

– Отца еще нет. – голубые глаза заискрились. – Поэтому, можешь честно признаться. У тебя кто-то есть? Ты приехала потому, что вы поссорились?

– Мам… – немного напряглась я. – Не неси чушь.

Мои щеки слегка покраснели, вспоминая события прошлой ночи. Они так ярко засели в воспоминаниях, что трудно отпустить это так просто. Хотя, сначала мне казалось, что это будет намного проще.

– Слышала от миссис Джонс, что Сара хорошо чувствует себя в Бостоне. – в голосе мамы ощущалась грусть. – Она даже не приедет на каникулы в этом году…

– А я в последнее время не чувствую себя нужной. – честно призналась я. – Кажется, будто этот город высосал из меня силы, оставив лишь одиночество и грусть.

– Но как же…

– Как же я могу говорить так, когда у меня есть Сара? – едва сдерживала слезы я. – У нее тоже есть своя жизнь. Я не могу влиять на то, что у меня нет никого, кроме нее. И не могу заставить собственную подругу сидеть рядом, будто она мой питомец. Так дружба не работает. Я безумно рада, что она счастлива, но я…

– Хочешь сказать, что ты вернулась навсегда? – ладонь мамы оказалась у рта, скрывая шок. – Но как же учеба?

– Разве, вы потянете еще один год обучения? – по моей щеке прошла скупая слеза. – Ваших накоплений едва хватает, чтобы сводить концы с концами. Так почему же вы не говорите о том, чтобы я вернулась? Почему я должна продолжать учиться на архитектора, высасывая из вас деньги, будто я пылесос?

– Потому что твоя мечта для нас важнее, милая. – ее ладонь оказалась на моей макушке. – Мы никогда не обвиняли тебя в том, что ты уехала. Откуда в твоей голове столько плохих мыслей?

– Я устала… – прижавшись к ее груди, я начинала рыдать, как маленькая девочка. – я так устала…

– Для этого есть мы, детка. – ее пальцы бессмысленно вытирали мои щеки. – Ты приехала, чтобы разгрузить себя. И мы поможем тебе в этом, чего бы это не стоило. Разве, ты не счастлива от того, что всего через год у тебя будет диплом?

– Я каждый день думаю о том, как вам тяжело. – отрицательно качала головой я, не в силах успокоиться. – И это сжирает меня изнутри. Как я могу быть счастлива, мама, как?

– Милая… – ее голос становился еле слышным. – Если ты захочешь бросить все, то я навсегда останусь на твоей стороне, слышишь?

Слезы текли по моим щекам, а каждое всхлипывание отзывалось в груди, как волна, разбивающаяся о берег. Тело содрогается, но в объятиях мамы это кажется не таким болезненным.

Теплые пальцы прошлись по моей спине, придавая спокойствие. Сердце разрывалось от боли, начиная утихать под нежными прикосновениями. Капли по-прежнему стекали вниз, но уже принося облегчение.

– Спасибо. – мои руки обвили ее шею. – Я очень люблю тебя, мам.

Переодевшись в топ и короткие шорты, я медленно вышла на задний дворик, наслаждаясь тишиной, которой не хватает в Бостоне. Летний сад был настоящим оазисом красоты и спокойствия.

Мама следила за каждым миллиметром, превращая это место в цветущий рай. Вдоль дорожек росли яркие цветы: розы, лилии и георгины. В воздухе была нотка сладости, а вокруг живописные картины, радующие глаза.

В самом центре расположилась небольшая грядка с овощами. Сочные помидорки, хрустящие огурцы, сладкий перец и ароматный базилик. Все это вызывало бурный аппетит от одного лишь взгляда в ту сторону.

Уголок сада наполнен фруктовыми деревьями: яблоня, груша и вишня. Их ветки усыпаны плодами, созревшими на теплом солнце. Отец самостоятельно делал ящики, а мама успевала собирать все вовремя.

– Моя Эмили! – задорный голос папы заставил меня обернуться. – Как же я скучал!

– Папа… – мои губы непроизвольно растянулись в улыбке. – Ты наконец-то пришел!

Его крепки руки обняли мои плечи, уверенно притягивая к себе. Внутри сразу же прошло эхо из теплых воспоминаний, которое едва удерживало меня от очередного потока слез.

– Прибежал с работы пораньше, чтобы побыть со своей доченькой. – его стертые от работы пальцы прошлись по моим волосам. – Не смог насладиться тобой, пока отвозил вас с мамой до дома.

– Я рада, что приехала. – без сомнений произнесла я. – И рада, что мы сможем провести время вместе.

Его карие глаза излучали тепло, а темные волосы, без единой седины, придавали ему ухоженный вид. Несмотря на это, его руки свидетельствовали о многих тяжелых годах. Загрубевшие мозоли, грубая кожа, небольшие шрамы и порезы – все это добавляло ему сил.

– Я тоже рад, милая.

– Как дела на заводе? – любопытничала я. – Как производство?

– Не хотел говорить тебе… – его настрой сразу же изменился. – Мы потеряли самого главного клиента и практически остались без средств. Начались увольнения, и я уже был на очереди.

– Что ты такое говоришь? – от шока я отошла от него назад. – Почему ты сообщаешь об этом вот так? Почему не раньше? Я бы приехала…

– Все изменилось! – его взгляд наполнился светом. – У нас появился новый покупатель!

– Вот так просто? – насторожилась я. – Я приехала, и ты придумал эту историю, чтобы я не посмела остаться? Зачем ты делаешь это, папа?

– Я говорю правду! – настаивал он. – Ты можешь не верить мне, но это крупная архитектурная фирма в Бостоне!

– Бостон? – закатив глаза, я сложила руки на груди. – Ничего умнее не придумал?

– Не думал, что моя дочь такая недоверчивая. – он едва сдерживал смех. – Но все равно прихватил с собой документы о сделке.

– Вы уже подписали? – ошарашено выдала я. – Так быстро? Всего за день?

– Мы сами в шоке! – рассмеялся он, больше не сдерживая эмоций. – Ты слышишь, Агнес? Мы подписали новый договор!

Я почувствовала прилив решимости, выхватив из рук отца документы. Мои пальцы начинали дрожать, но я старалась удержать бумаги, собрав их воедино. Внимательно изучая каждую из страниц, я хотела не упустить ни одной детали.

«Creative Structures» – крупная архитектурная компания, о которой я слышала еще на лекциях. Рядом с их названием приписан деревообрабатывающий завод «Bloom Timberworks».

Пробежавшись глазами по тексту, я пыталась уловить суть соглашения. Поставки высококачественной древесины, строительство нового жилого комплекса и проектировка мебели. Объемы, сроки, требования с обеих сторон. Все описано детально, но очень понятно.

Перевернув страницу, я вчитывалась в каждое слово, чтобы не упустить что-то важное. Финансовые условия, стоимости материалов и условия оплаты. А немного ниже сегодняшняя дата заключения длительного договора.

Четкие и яркие печати, стоящие рядом с подписями руководителей. Он реально настоящий. Такой, какой и должен быть хороший договор.

– Поздравляю! – завизжала от радости я, поднимая бумажки наверх. – Папа, ты заключил отличную сделку!

Глава 10. Наши дни. Все еще логово дьявола.

Мой взгляд медленно скользит по серым стенам, словно пытаясь найти хоть что-то, что могло бы дать мне надежду на освобождение. Эта комната начинает казаться бесконечной и абсолютно пустой. Я перестаю замечать кресло у входа и огромную кровать в центре, освещенную одной лишь черной лампой.

Я стараюсь отвлечься, погружаясь в счет времени или количества пустых углов, но одиночество всегда находит способ вернуться. Оно шепчет мне на ухо, что я никому не нужна, что никто не поймет моих чувств и переживаний.

И никто меня не спасет…

Обхватив ладонями голову, я кружилась из стороны в сторону, пока мои глаза не наткнулись на леденящее душу оружие, лежавшее прямо среди мятых простыней. Сердце забилось быстрее, и я ощутила, как страх накрывает меня, словно тяжелое покрывало.

На миг перед глазами проплыли темные круги, накрывая волной отвращения и ужаса прямо с головой. Я словно снова пережила тот момент, когда ярость затуманила разум, надавливая на ледяной курок оружия.

– Не могу смотреть на тебя. – пнув ногой по кровати, я отбежала назад. – Видимо, я еще не готова…

Собравшись с мыслями, я снова изучала серые стены, пытаясь отыскать что-то новое. И на самом деле, в полном шоке, ускорила свои шаги, как только обнаружила, что в самом конце виднеется скромная ручка, ловко скрытая в таком темном пространстве.

Я остановилась перед новой, деревянной дверью, покрытой слоем небольшой пыли. Сердце забилось быстрее, как только я протянула руку к холодной металлической ручке. Неизвестность за этой дверью манила и пугала одновременно.

Что же там?

Тайна, опасность или, может быть, что-то удивительное?

Вдруг, он прячет там еще кого-то?

Дыхание стало прерывистым, и на мгновение я замешкала, чтобы открыть ее. Но, собрав волю в кулак, осторожно потянула ручку вниз, толкнув дверь вперед. Тихий и едва слышный скрип прошелся дрожью по моему телу, пока передо мной открылось совершенно новое помещение.

– Всего лишь ванная? – удивилась я, сделав робкий шаг. – Какая красивая…

Меня окружила огромная площадь, залитая мягким светом. Воплощение современного дизайна и элегантности перекликались с белоснежными стенами и потолком. Пол, выложенный мраморной плиткой, блестел от встроенных светильников, придавая ощущение чистоты и свежести.

В одном из углов расположилась большая ванна, выполненная из гладкого белого акрила. Изогнутые виды манили своей изысканностью, а полка с ароматическими свечами, напоминала мне домашний уют.

В противоположной стороне находилась душевая кабина с прозрачными стеклянными дверями и хромированными деталями. Внутри установлены различные насадки, которые, кажется, я вижу вообще впервые.

Проводя кончиками пальцев по дорогому мрамору на стене, я ощутила небольшой холодок, вызывающий легкое приятное покалывание. Ладони скользят по ровной поверхности, доставляя мне нереальное удовольствие.

Напряжение медленно покидало меня, добавляя небольшое ощущение защиты в этом, на первый взгляд, очень умиротворенном пространстве. Оно так сильно отличается от комнаты, будто я нахожусь в разных местах одновременно.

– Восхитительно. – прошептала я, подходя ближе к раковине. – Я впервые вижу такое…

Огромное зеркало занимает практически всю стену. В нем отражается уставшее лицо, не готовое принять реальность. Волосы растрепались, падая на плечи спутанными прядями. В глазах лишь боль и усталость, а на губе подсохшая кровь и рана, напоминающая о том, что я прожила буквально 12 часов назад.

Мои пальцы осторожно потянулись к губе, но это вызвало легкое жжение. Я быстро убрала руку, чтобы не доставлять себе еще большего дискомфорта. Непроизвольно, ладони начинают поднимать испачканную, когда-то белую, футболку, вызывая в левом боку неприятные ощущения.

Под тканью скрывалось на самом деле огромное красное пятно, расползающееся по коже, как предвестник чего-то очень плохого. Сердце забилось в бешеном ритме, а страх снова сковал меня, пока в голове крутилась сотня мыслей из тревоги и беспокойства.

– Ты? – раздался грубый, но знакомый голос за дверью. – Или ты?

Быстро опустив майку, я выбежала из ванной, оставляя открытой дверь, которая освещала оставшееся пространство серой комнаты. Я искала источник шума, но не могла ничего понять, будто нахожусь под каким-то куполом.

– Я убью каждого из вас! – этот тембр заставляет меня задыхаться. – Каждого, кто посмеет еще хоть пальцем…

Грохот выстрела разорвал недолгую тишину, будто хрупкую ткань реальности. Мое тело вздрогнуло, словно удар пришелся по мне. Мир сузился всего за секунду, оставляя лишь ужас в моей груди.

Инстинктивно прижав ладони к ушам, я пыталась заглушить не только звук, но и леденящий душу страх, сковавший мой разум и остальные чувства. Ноги подкосились, резко опуская меня на пол.

– Прошу, не надо… – молила я, как только увидела доносящийся свет из закрытого пространства всего пару секунд назад. – Я умоляю, прошу…

– Встань. – холодно произнес зеленоглазый. – Я же говорил, что ненавижу, когда кто-то валяется в моих ногах.

– Я не могу… – задыхаясь от эмоций, я едва осмелилась поднять на него свой взгляд. – Прошу, не убивайте меня…

– Делай как я скажу. – свет из ванной полностью осветил его лицо. – И ты будешь жить, Эмили Фостер.

– Я не могу… – повторила снова я, задыхаясь от слез. – Не могу…

– Господи. – выдохнул он, протянув мне ладонь. – Прекрати это. Слезами меня не возьмешь.

Яркие лучи касались его лица, создавая игру света и тени. Его зеленые глаза засверкали, как два холодных изумруда, отражающее блики.

Легкая тень падает на его высокие скулы, подчеркивая их четкость. Прямой и аккуратный нос, а губы слегка приоткрытые и на вид мягкие и теплые.

Свет, идущий из коридора, пытался прорваться через его широкие плечи, но оставался лишь по краям облика, обрамляя тело золотистым ореолом, делая образ почти неземным.

Только он далеко не ангел… а настоящий демон.

– Я высечен из камня, детка.

– Не возьму. – отрицательно качала головой я, словно обезумев. – Я не возьму твою руку. Они же покрытые кровью… Ты весь покрыт кровью…

– Будешь сидеть здесь? – нахмурил брови он, убирая руку в карман. – Хотел пригласить тебя на завтрак. Ты не голодна?

Сквозь пелену ужаса пробилось неожиданное, почти неуместное чувство – голод. Желудок яро напоминал о себе низким, тянущим спазмом, словно не понимая, что происходит что-то страшное.

– Умойся и жду тебя внизу. – кажется, он едва сдержал смех. – О предпочтениях спрашивать не стану.

– Я могу пользоваться ванной и выходить из комнаты? – опешила я, вставая на ноги. – Все это время могла?

– Ванна – да. – быстро ответил он, переводя взгляд на дверь. – А вот комната – нет. Только тогда, когда я буду дома.

– Все, что в ванной принадлежит мне? – неуверенно спросила я, отступая назад. – Серьезно?

Лишь его спокойное и невозмутимое лицо могло дать мне ответ. Развернувшись ко мне спиной, он быстро покинул комнату, оставляя дверь слегка приоткрытой. Сквозь небольшую щель я убедилась, что за ней и правда никого нет и быстро проскользнула в ванную.

Схватив ароматическую свечку, я глубоко вдохнула ванильный аромат и прикрыла веки от наслаждения. Это всегда помогает мне избавиться от тревог, которые частенько переполняли меня.

Включив в душевой кабине воду, я осторожно вытянула руку вперед, чтобы проверить достаточно ли теплая вода. Ступив ногой на еще прохладную поверхность, я быстро покрылась каплями, смывающими с меня всю грязь и ужасные воспоминания.

Когда я здесь – весь мир кажется нормальным.

Воспользовавшись шампунем и гелем, я осторожно массировала кожу, разминая ее в нужных местах. Облегчение накрыло меня, доставляя непередаваемое ощущение расслабления.

В памяти всплывали теплые руки незнакомца, ловко пробиравшиеся в самые чувствительные места. Сочные губы проходились по моему телу, оказывая бесповоротное воздействие на меня.

Все смешивалось воедино, вызывая внутри сомнения. Клуб, кабинет, улицы Бостона, Блумсберг… Встреча с незнакомцем спустя год, вот так, прямо на улице. И хладнокровное убийство того молодого парня.

Нет. Я не могу оставаться здесь.

Резко выключив воду, я потянулась к полотенцу, тщательно вытирая каждый уголок своего тела. В отражении зеркала уже более свежая, но все еще грустная Эмили. Поэтому, несмотря ни на что, я должна сбежать.

Не могу же я остаться здесь ради ванной.

Недолго думая, я натянула на себя халат, крепко связывая его прямо на талии. Немного поправив растрепавшиеся от влаги волосы, я уверенно шагнула вперед, больше не колеблясь не в едином решении.

Оставляя за собой мокрые следы пяток, я широко открыла дверь, попадая в удивительно-восхитительное и одновременно шокирующее пространство. Длинный коридор, погруженный в темные оттенки, не вызывает такого дискомфорта, как комната.

Напротив, мягкий свет создавал атмосферу спокойствия и уюта. Здесь очень чисто и аккуратно, без единого пятнышка крови или чего-то подобного. Набравшись смелости, я шагнула вперед, где сразу же передо мной открылась бесподобная стеклянная лестница, ведущая на первый этаж пентхауса.

Огромные окна, простирающиеся от пола до потолка, открывали потрясающий вид на Бостон. Городской шум абсолютно не слышен здесь, из-за чего этот мегаполис начинал вызывать настоящее восхищение.

Тихо спускаясь по ступенькам, я старалась рассмотреть каждую из деталей: металлические перила, на первый взгляд холодные, но очень изысканные, немного согрели меня.

Внизу, на первом этаже, расположилась просторная мрачная гостиная с элегантной мебелью и стильным дизайнерским решением в виде яркого акцента из белоснежного ковра прямо по центру комнаты.

Каждая мелочь была продумана так детально, что место казалось роскошным, даже немного вычурным. Я не могла оторвать свой взгляд от окна, а каждый шаг по мраморной темной плитке вызывал во мне все новые эмоции.

– Готова? – раздался безэмоциональный голос зеленоглазого. – Надеюсь, что мне не придется впихивать в тебя завтрак. Не люблю, когда люди голодают.

– Даже пленницы? – язвительно произнесла я, переключая свое внимание на него. – Здесь нет моих вещей, но я должна ощущать себя, как дома?

– Мы должны заключить с тобой простую сделку. – каждое холодное слово резало как лезвие. – В ней нет ничего сложного. Ты мне брак, а я тебе – жизнь.

– То, что ты предлагаешь – это ведь не жизнь. – сглотнув ком в горле, я наконец-то двинулась ему навстречу. – Как я могу засыпать и просыпаться зная, что ты хладнокровный убийца?

– Некоторым это даже нравится. – прикусив нижнюю губу, он едва удержал смех. – Иногда, нужно отключить эмоции и чувства и действовать так, как велит тебе судьба.

– Судьба? – сложив руки на груди, я чуть не выпалила весь гнев. – Моя судьба ходит где-то по улицам Бостона. Но никак не стоит напротив.

– Я не сказал, что я твоя судьба, милая. – меня словно сковали в толще льда. – Тебе суждено жить, именно поэтому я предложил тебе отличную сделку.

– Чего ты хочешь от меня? – я встала к нему вплотную, вызвав у него полное непонимание. – Я сделаю все, что твоей душе угодно.

Мои ладони двигались сами по себе, повинуясь неведомой силе. Дикое и всепоглощающее желание жить вытеснили страх, стыд и саму реальность. Пальцы судорожно дернули за завязки на халате, отбрасывая пояс на холодный пол.

Словно обезумев, я стягивала ткань с плеч, обнажая кожу секунда за секундой. Я жаждала…

Чего? Облегчения? Забвения? Спасения?

Жадно вдыхая прохладный воздух, я набралась смелости полностью открыться перед дьяволом. Грудная клетка поднималась с бешеной скоростью, а тело вибрировало от напряжения, которое пыталось отыскать выход. Разум полностью отключился, отдаваясь в руки животному началу, проснувшемуся внутри меня.

– Что ты делаешь? – его теплые руки впились в талию, стремительно притягивая меня к себе. – Я не об этом тебя просил.

– Тогда чего ты хочешь, мистер Уилсон? – казалось, что прежняя Эмили уже не вернется. – Чего ты хочешь?

– Я уже говорил тебе. – он отошел на небольшое расстояние, параллельно поднимая халат с пола. – Мне нужна жена.

– Я никогда не выйду за тебя замуж. – пояс снова оказался на нужном месте, а плотная ткань закрывала каждый изгиб моего тела. – Я тоже уже говорила тебе об этом.

– Хочешь стать любовницей? – в его глазах появились молнии. – Но ты не интересуешь меня, как женщина.

– Что? – недоумевающе уточнила я. – Не интересую как женщина, но как жена сгожусь?

– Это всего лишь сделка, милая. – перешел на шепот он. – Сделка, которая спасет тебе жизнь.

Глава 11. Чуть меньше года назад. Блумсберг.

Парк Блумсберга кардинально отличается от Бостонского. Здесь всегда тихо, малолюдно и спокойно. Солнечные лучи пробиваются сквозь густую листву деревьев, создавая необычные узоры на тропинке. В воздухе витает аромат свежескошенной травы и цветущих роз.

Мой взгляд перешел на реку Саскуэханна, которая текла так величественно, что захватывало дух. Берега покрыты густыми зарослями, а высокие деревья склоняются к воде, где отражается голубое небо и пушистые облака.

Остановившись у самого края, я глубоко вдохнула, растягивая руки по обе стороны от себя. Я смотрела только вперед, стараясь не думать о том, что оставила в Бостоне. Мои мысли нарушает лишь легкая волна, касающаяся старого моста, перекинутого через реку.

Это был всего лишь поцелуй, Эмили. Перестань думать об этом. Ты была пьяна, а он воспользовался удачным моментом. Ты даже не видела его лица, так почему же он не выходит из твоей головы?

– Не смей влюбляться. – стиснув зубы, шептала я. – Ты больше никогда не увидишь его.

Как я могла быть настолько доверчивой?

Мне кажется, что в этот момент я подвела не только себя, но и всех, кто верил в меня. Я обещала себе, что никогда не совершу глупых поступков, но сейчас эти слова кажутся пустыми и бессмысленными.

Но здесь оставаться точно нельзя. Пора начинать новую главу своей жизни и двигаться дальше. Не обращая внимание на прошлое, я должна идти лишь вперед, словно выход из парка становится моим спасением.

Еще будучи подростком, я часто проводила здесь свое время, находя вдохновение среди этой тишины. Садясь на самую дальнюю скамейку под большим и старинным деревом, я доставала блокнот и карандаши.

В этот момент я погружалась в мир фантазий, рисуя вымышленные здания, которые мечтала спроектировать в будущем. Каждое сооружение было уникальным, отражая мои желания и амбиции.