Эввиан: зов леса

  «Эввиииииааааан!» – откуда же ты берёшься?!

– Я здесь! – крик отразился от скал и с удвоенной силой эхом возвратился назад.

 И впервые Эвви почувствовала, как внутри разгорается пламя, невыносимая тоска, пустота, глубокая яма, тянущая вниз. Она погрузилась в эту тьму, позволив себе дойти до дна души, оттолкнулась вверх, снова вверх, наружу, и с громким воем вырвалось: «Аааууууууу!!!!».

  Это был первый крик души и первый вой маленького хищника. Много вопросов и очень мало ответов…

И тогда она сказала себе: «Где же мой настоящий папа?»

ГЛАВА 8

КТО Я?

 В нору я зашла незаметно. Как выяснилось, так думала только я. Ютти всегда была наготове, если что-то случиться. Она всё видит, всё слышит и за всем следит. Вот бы мне хоть чуток такой каменной наблюдательности!

  Утром мои сёстры ждали, когда я шевельну ухом, и тут же стали будить меня.

– Вставай уже, лежебока. Столько дел!

– Что вы хотите от меня?

– Эвви, сейчас не до шуток. Пойдём поговорим.

  Мы вышли и направились в сторону, где вчера видели Лоди, то есть папу. Придя на место конечно никого не обнаружили. Мы даже осмелились заглянуть за огромный камень, куда уложили раненного папу. Прочесали всё вокруг в надежде найти хоть что-то. Нам нужны были доказательства того, что здесь вчера происходило. Ничего. Нам хотелось обо всём рассказать госпоже Дюлории. И что мы теперь ей скажем?

– Ютти, это правда, что ты сказала Атти вчера? Я не ваша сестра?

– Да, это правда. Я думаю, кто-то уговорил нашего отца взять тебя в нашу семью.

– Но кто? И зачем?

– Не знаю. Но вижу, что ты даже не из Голубооких.

– У меня глаза, как у вас!

– Я не про глаза. Ты ныряла в воду, как будто так и должно быть! Как?

– А что здесь такого?

– Вот именно, для тебя ничего. Но так умеют только арти, и то не все! Нам нужно поговорить с госпожой воспитательницей. Пошли!

  И мы пошли. Но сёстрам я так и не сказала, что нашла возле камня металлический заострённый предмет, который сгибался пополам наподобие моего уха. Почему я это сделала? Сама не знаю. Потом подумаю.

– Да, история не самая приятная. Чую, что ждут нас не лучшие времена. Три поколения назад нечто подобное уже случалось, – воспитательница задумчиво посмотрела на Эввиан и сказала: – Теперь с тобой. Ты ныряла в воду? Зачем? Как придумала? Как задерживала дыхание?

– Столько вопросов? Хотела вас удивить, поймала утку. Не получалось по-другому, вот и нырнула. Под водой легче к ним подойти. А воздух поберегла в груди и под водой не проглатывала.

– Не проглатывала. Открой пасть. Так… так… понятно. У неё есть перегородка…Даже у меня не…, – как бы в сторону сказала Дюлория. – Что ещё странного умеешь?

– Ничего я не умею, о чём вы?

– Ладно, завтра на занятиях проверим. Теперь вы – если опять придёт Лоди, сообщите мне. Посмотрим, что это за гриб. Об этом разговоре никто не должен знать, поняли?

– Да, конечно, – синхронно сказали волчата.

– Хорошо, умницы. Завтра на занятиях поможете мне с Эввиан. Хотя арти с белой шерстью не бывают, всё равно надо проверить, что это и с чем это едят.

– Не надо меня есть…

– Эввиан, когда же ты научишься делать паузу, прежде чем что-то сказать?!

  Домой мы побрели с тяжёлым сердцем. Мама, как всегда, дремала. Для нас её полусонное состояние становилось очень подозрительным. И тогда мы стали проверять мешочки и ёмкости, из которых дурно пахло. Один из мешочков был самым странным. В нём были сухие ягоды, а на дне небольшой сосуд с тёмной жидкостью. Что это?

  Атти аккуратно открыла его и в нос ударил резкий запах. Сестрёнка потеряла равновесие и ёмкость полетела на землю. Молниеносный выпад Ютти не дал разбиться этому зелью. Мы закупорили сосуд и положили его обратно. Договорились так – по ночам будем следить за тем, кто и что с ним делает.

  Наступила моя очередь, прямо перед рассветом. Я медленно приоткрыла один глаз и в маленькую щель стала следить за происходящем. Мама уже не спала. Она подошла к нам троим, обнюхала нас и сказала – сладкие мои девочки! Потом повернулась спиной, достала мешочек, открыла сосуд и хлебнула из него. Два раза чихнула, один раз икнула и тут же заснула.

– Этот проклятый Лоди травит нашу маму! – сказала я сёстрам сразу как они проснулись. – Это его мешки, это его рук дело!

– Мы не знаем, что в сосуде. Но узнаем, когда придёт Лоди, – сказала уверенно Ютти, отчего мы с Атти сразу успокоились.

  И тогда я спросила себя: «Почему я не такая, как все? Почему я не обыкновенный волчонок, беззаботный и весёлый, окружённый любящими папой и мамой?».

                                                     ГЛАВА 9

                                ЭВВИАН ОБЫКНОВЕННАЯ

  Госпожа Дюлория была решительно настроена не только подготовить меня на отборочный этап выбора в ученики арти, но и проверить – что я все-таки из себя представляю? Даже странно, что из двадцати двух волчат только мне удалось наохотить всё. У меня даже время ещё осталось. И его я тратить не стала. Я очень люблю смотреть, как охотятся другие. Мне нравится наблюдать за эмоциями, переживаниями и особенно разочарованием, когда кому-то что-то не удаётся.

  Я прямо питаюсь этими чувствами, становлюсь на место неудачника и внутри меня растёт что-то необыкновенное. Оно хочет вырваться наружу, и я отпускаю эту силу на свободу. Я представляю, что я бы сделала на месте горе-охотника и только тогда для меня – охота становится охотной.

  Но с госпожой воспитательницей всё по-другому. Строгие правила, порядок охоты, собранные эмоции и никаких чувств. Расхлябанность, залипание (как это часто у меня бывает) сегодня не только не приветствовались, но и строго запрещены.

– Ученик Эв! Отныне на занятиях тебя будут звать именно так. Подойди…

 И воспитательница начала меня осматривать. Правая лапа, левая, шея, голова.

– Ухо левое нестандартное. Напряги! Нет упругости левого уха. Глаза расположены шире обычного.

 Затем она осмотрела туловище и случайно задела верхнюю часть правого бедра ближе к спине, отчего я дёрнулась и засмеялась.

– Чувствительная точка… хмм… интересно. Теперь хвост – шерсть волнистая, очень странно. Подёргай хвостом, вправо, влево, верх, вниз. Хорошо. Ну что, Эв, ты обыкновенный волчонок, только кожа у тебя чёрная, а шерсть белая, как у медведя за горами.

– Ух ты!

– Не ух ты, это большая проблема. Кожа ничего не значит, а шерсть не даст тебе охотится ни днём, ни ночью. Вот тебе и ух ты.

  Поэтому первым занятием было умение маскироваться и скрытность. Чем меня только не мазали и в чём не валяли, стыдно даже вспоминать. Я поняла важную деталь – не нужно думать, что главное, когда тебя не видят. Это жертва должна быть уверенной, что её не видят, а охотнику не обязательно. Будь на виду так, чтоб никто и не думал, что ты рядом. Создать такие условия и есть секрет скрытности.

  География. Рельеф местности должен быть как на ладони. Возвышенности, овраги, опушки и непроходимый лес – инструменты для охоты. Норы для спасения в критический момент – их три. С закрытыми глазами знать где закат, рассвет и полдень. Северная сторона – горы, их чувствуешь кожей.

  Обоняние. Чувствовать запахи – это смотреть у себя в голове целые картины, увлекательные истории и красочные пейзажи. Но на охоте – всё не так. Обоняние тебе нужно лишь чтобы знать, где жертва и где те, кто вместе с тобой её преследуют. Запах жертвы – это твой план действий.

 Навигация. Умение видеть себя с высоты птичьего полёта.

– Мало видеть себя, нужно ощущать движение всех, кто охотиться с тобой. Посмотри на себя сверху, – сказала Дюлория и указала на верхушку дерева.

  Я мысленно поднялась к макушке сосны и посмотрела вниз. Там были четыре полоски, три тёмные и одна светлая. Атти, Ютти, Дюлория и я.

– Теперь разбегаемся в разные стороны, Эв продолжает смотреть сверху и наблюдать за нами. Поняла?

– Да, поняла.

 Полоски начали двигаться в разном направлении, и я увидела, как тёмные лучи удаляются от светлой полоски.

– Эв, начинай двигаться в противоположном от нас направлении!

 И я пошла, в то же время не упускала из виду остальных. Но в какой-то момент мне это надоело. Эти полоски, лучи и вид сверху стали скучными. Тогда я сделала то, что было привычным для меня. Представила себя стрекозой и летала от Атти до Ютти, к Дюлории и обратно. Пролетала между деревьями, верх тормашками и даже назад.

  Эввиан попробовала сделать ещё кое-что. Она представила себя на месте каждого участника и оттуда наблюдала за всеми. Это было интереснее всего.

– С этим закончили… Что с тобой Эв? – спросила воспитательница.

– Немного тошнит.

– Это пройдёт, привыкнешь. Спускайся с небес на землю. Сейчас окунёмся в поток времени.

–-Как это?

– Без лишних вопросов, ученик Эв! Итак, время течёт и никогда не останавливается. Оно всегда работает против нас. Его невозможно поймать, спрятать, сохранить на потом или сэкономить. Оно течёт здесь и сейчас. Охота – это игра со временем. Пока ты не используешь время для себя, оно работает на жертву. И наоборот, используя время в нужный момент – ты не оставляешь шансов никому.

  Помни, что время – это дар не только для тебя самой, его необходимо рассчитывать на всех. Если перетянешь одеяло времени на себя, другие выйдут из игры и не смогут в нужный момент сыграть свою, может быть решающую, роль.

– Это очень сложно и непонятно, госпожа воспитательница…

– Ясно… Уже дело к вечеру, поэтому последний урок перед сном. Поиск способностей и талантов. Кстати, Эв, ты ничего не ела целый день. Твои сёстры уже два раза перекусили, а ты?

– Я тоже перекусила… Просто вы не видели.

  Эввиан не хотела никому рассказывать про нектар из цветка, даже многоуважаемой Дюлории. Она пока не знала кому можно доверять свои тайны.

– Ладно, хорошо. Что означает поиск талантов? Вопрос к тебе, Эв – что есть в тебе, чего нет у других?

– Белая шерсть, широкие лапы, чёрная кожа… да, ещё перегородка в гортани!

– Талантище ты наше… Способности мы ощущаем, когда они пригождаются нам на охоте и в повседневной жизни. Кожу, шерсть и лапы можешь сразу исключить из списка – они тебе будут только мешать. Что ещё?

– Я не знаю… Вы меня ещё не брали на охоту!

– Залипание! – расхохотались сёстры.

– Девочки, вас пока никто не спрашивает…

– Я не специально! – решила оправдаться Эвви.

– Хватит вам! Завтра пойдём на пробную охоту на зайца.

– На зайца? Ух ты!

– А можно и нам, госпожа воспитательница? Пожалуйста, пожалуйста!?

– Кроме нас четверых, будут ещё двое взрослых волков. Поэтому выспитесь хорошо и ни в коем случае не завтракайте, а то чувства притупятся. Эввиан, ты слышала? Ученик Эв! Да что ж это такое!

 Волчонок залипла и никак не хотела отлипать. Она уже видела себя на охоте, как догоняет зайца – скорость неимоверная, взгляд у Эввиан свирепый, тело гибкое, пружинистое, последний прыжок и – бабах!

– Ученик Эв, перестать немедленно! – и трость госпожи Дюлории, как всегда, попала аккурат между левым ухом и прекрасным, переливающимся в лучах закатного солнца огненным загривком.

– Этого больше не повторится.

– Знаю, знаю. Запомнила уже… Всё, бегите спать, и завтра с рассветом жду вас здесь!

 И тогда я осознала: «Трость – неотъемлемая часть моей жизни, преданная подруга и мать взросления!».

ГЛАВА 10

ВСТРЕЧА

  Домой мы возвращались медленно. У каждой из нас были свои ожидания от завтрашней охоты. Атти мечтала быть помощницей у госпожи Дюлории. Ютти попасть в окружении придворных дам Верховного Совета четырёх лесов. Воспитательница могла это осуществить щелчком пальцев. Но весь вопрос в том, захочет ли она это сделать?

И вот на сцену вышла Эввиан, поэтому у всех троих появился шанс вырваться из маленького леса. Хотя Эвви на всё это было, откровенно говоря, начихать, что она и сделала. Она не думала ни о Дюлории, ни об охоте, ни о том, чтобы куда-то вырваться. Это госпожа воспитательница вынуждена была возиться с ней, не осознавая и вообще не догадываясь, какую роль сыграет этот волчонок в будущем.

  Чих Эвви вызвал странное шевеление в кустах.

– Тихо, – сказала Ютти. В кустах кто-то есть!

– Не бойтесь, это Римми, ласка. Я спасла его вчера на озере. Змея вот-вот проглотила бы его… Ну, я оказалась рядом. Римми, иди сюда!

 Перед ними оказался небольшой зверёк серо-коричневого цвета. Стоя на задних лапах, он поприветствовал трёх сестёр, красиво выписав джентльменский поклон.

– Ух какой бойкий! – удивилась Атти.

– Да, он ещё стихи мне читал, – сказала Эвви, и все дружно рассмеялись.

– Знаете, дамочки, я здесь только гади Эввиан. Если бы не она, пгопал бы последний гомантик этого безнадёжно-тусклого, культугно-блеклого и твогчески-мёгтвого полесья…

– Ему неподвластен звук «р», не обращайте внимания, – сказала Эвви и обратилась к поэту, – Римми, расскажи девочкам, что ты увидел вчера ночью?

– Если они попгосят – то да…

  Ютти за секунду оказалась рядом, прижала ласку к земле и просто посмотрела ему в глаза.

– Пгосьбу оцениваю довольно убедительной, – взгляд Римми был устремлён на лапу Ютти на своей груди. – Так вот, что касается Лоди, вашего папаши – он очень стганно ведёт себя, но только после встгечи с этими лекагями. Скогее всего они подсовывают ему какое-то зелье, дугманят его газум. Но это и так вам известно. Самое главное – зачем? Как в нашем захолустье могли появиться эти волки-лекаги? Всё это неспгоста, – Римми отбросил лапу Ютти и сел на камень, как и полагается джентльмену. – Я видел, как они пегедают ему какие-то сведения, указания, какой-то план… но толком так ничего и не услышал. Это невегоятно, как они умеют говогить шёпотом и пги этом ггомко смеяться. Жалкие актёгы и бесстыдные лицемегы!

– Ладно, с этим нам ещё предстоит разобраться. После завтрашней охоты, на этом же месте. А теперь, – сказала Ютти, – давайте отдыхать, иначе завтра нам всем не поздоровится.

– Я его провожу… Римми, пошли!

Белый пушистик и серый зверёк потопали в сторону гор. К вечеру всегда холодало. Ветер с заснеженных гор был освежающим, но предвещающим что-то неизвестное. Луна ещё не взошла, а пробивалась сквозь деревья, мелькая осязаемыми лучами в глазах .

– Слушай сюда, Эвви. Не хотел говогить пги твоих сёстгах, но мне известно ещё кое-что.

– Говори же, чего тянешь?

– Сегодня ночью что-то должно пгоизойти. Не знаю, что, но что-то нехогошее. Эти лекаги вдогонку кгикнули папаше: «Этой ночью!» Ты поняла? Этой ночью…, – Римми задумчиво посмотрел на Эвви и застыл.

– Эй, что с тобой?

  У Эввиан согнулось ухо, отчего она пришла в волнение и почуяла, что сзади кто-то смотрит на неё из-за дерева. Её правое бедро ощущало присутствие кого-то чужого.

  Эвви хотела спросить Римми, как вдруг что-то холодное и твёрдое прилетело по затылку.

  Она только успела подумать: «Вообще-то я не собиралась ужинать землёй», – и отключилась.

ГЛАВА 11

ЭТОЙ НОЧЬЮ

  Что происходило той ночью Эввиан не суждено было узнать. Она открыла глаза, а напротив с милейшей улыбкой лежал Римми. Он смотрел на неё влюблёнными глазами, словно хотел признаться в любви.

– Эй, доброе утро… что вчера…, – она не смогла договорить, потому что Римми даже не моргал.

Он лежал изогнутый, в непонятной позе и что самое странное, его вывалившийся изо рта язык пробовал на вкус землю. Он был неестественного синевато-фиолетового цвета.

– Что… это… такое? – Эвви произнесла каждое слово медленно и отчётливо, с паузами.

Она с трудом встала, голова трещала, лапы не слушались. Вытащила из мешочка ёмкость с нектаром и хлебнула. Потом ещё и ещё, пока не выпила всё до конца, при этом не понимая, почему её клонит ко сну, и сдалась. Свернулась калачиком и заснула.

  Эта была очень печальная картина. В кустах, возле душистых ландышей, лежали два романтика. Один, так и не сказав, второй так и не услышав главного. Но всё-таки кое-что отдалённо-приглушённо отдавалось в ушах Эвиан. Они словно ветерок спускались с заснеженных гор – освежающие и волнительные, проникновенные стихи Римми:

                             Невыносимо ягкие глаза,

                             Слегка гаскосые, небесно-голубые.

                             Куда же вы уносите меня

                             Всё глубже – дна души вы достигая?

                             Так сладок взог ваш

                             И пгиятен нгав.

                             Зовёт вас лес наш:

                             Эввииилия!!! Эввииилия!!!

– Эввиан! Да просыпайся же ты! Всё проспишь на этом свете! Эй, ну?! – Атти не знала, как разбудить эту соню.

– Что, как, почему… за чтоооооо!!! – уже наяву кричала Эвви.

– Эвви, случилось несчастье, госпожа Дюлория умерла. Её уже хоронят, пойдём же, ну!

  Всё… всё перевернулось вверх дном. В голове белого волчонка вращалась карусель эмоций, чувств, стихов (непонятно зачем?), боли и невыносимого чувства одиночества. И как так случилось, что именно в эту секунду навалился он – зов!

  «Эввиииииаааан!!!!» – Ужасно громко, невозможно громко!

– Что?!!! Что ты хочешь от меня?!!! Кто ты?!!!! Где ты?!!!! – Волчонок смотрела по сторонам, вдаль и ещё непонятно куда.

– Что с тобой? – спросила сестра.

– Прости, не обращай внимания… Очень тебя прошу, повтори, пожалуйста, что произошло?

– Воспитательница мертва. Похороны прямо сейчас. Бежим!

  И мы побежали. Без устали, уверенно. Твёрдая поступь двух волчат, да что там волчат, молодых волчиц – была быстрой, настойчивой, безысходной!

  Вот они похороны. Первые в их жизни, а потому незабываемые и жуткие. Взгляд Дюлории выглядел живым. Улыбка воспитальницы напомнила улыбку Римми… и язык… как?

  Тот же цвет, то же положение… стоп! Подождите, подождите… как так?

– Остановите процессию! Я прошу Совет, остановить процессию! – попросила Эввиан.

– Кто это говорит? – спросил представитель четырёх лесов Арисоль.

– Это юная Эввиан с окраины четвёртого леса, – шепнул Волевар, председатель местного Совета.

– Ты думаешь это что-то серьёзное или баловство? – поинтересовался Арисоль.

– Не знаю, сейчас выясню, – Волевар подошёл к неугомонному волчонку, отвёл её в сторону, и шёпотом сказал:

– Эвви, мы знаем, что ты со странностями, но и понимаем, что ты на похоронах впервые, однако не путай жизнь со смертью. Здесь уже ничем не поможешь. К тому же, на похоронах всегда присутствует представитель Совета четырёх лесов и мне бы не хотелось, чтобы на наш лес пала хоть какая-либо неприятная тень твоего озорства. Мы и так не можем никак поднять наш рейтинг и что-нибудь улучшить в нашем лесу… Ты понимаешь, о чём я?

– Господин Волевар, я очень вас уважаю и понимаю всю ответственность происходящего. Но послушайте, этой ночью пытались убить меня и моего друга. И всё потому, что мы оба знали о каком-то ужасном деле – им оказалось убийство госпожи воспитательницы! Мой друг тоже мёртв, вернее чем-то отравлен, не знаю чем. Дайте проверить, нет ли каких-либо следов яда у Дюлории?!

– Может это тебе приснилось? Эввиан, твоё богато-дурное воображение до добра не доведёт. Учти, если не будешь следовать нашим традициям и правилам – тебе не место в нашем лесу!

  Волевар недвусмысленно посмотрел волчонку в глаза, и она поняла, что со взрослыми не так-то просто договориться. Вроде слова простые, логика железная, факты неоспоримые – и все это никому не нужно! Значит придётся идти другим путём. И она пошла.

  Эввиан пробивалась к телу медленно и незаметно. По крайней мере она хотела, чтоб так казалось. Хотя её место было в предпоследнем ряду, она решила всё разузнать и без помощи взрослых. Тем не менее ей приходилась ловить на себе недовольные взгляды окружающих.

«До погребения осталось всего ничего», – подумала она и попросила Атти нарочно упасть в обморок прямо перед носилками. Это получилось настолько реально, что Эввиан на секунду увлеклась. Пока все смотрели, как помогают Атти, волчонок уже была возле тела. Она обнюхала всё… Жуть.

 «Так… на правом боку что-то странное. Небольшой укус… нет, место от укола. След странный, чёрного цвета вокруг ранки… и вонь отвратная… буэээээ!!! Еле сдержалась, чтобы не издать неприятный звук.

 «Понятно… укол острым предметом». Эввиан больше ничего не надо было от госпожи воспитательницы. Волчонок встала прямо, смело выставляя вперёд грудь, голова поднята, уверенный взгляд и вдруг защемило в груди – сердце. Это ощущение ещё не было ей знакомо. Отчего это?

  Она провожала взглядом похоронную процессию и поняла, что жизнь бренна. Жизнь – хрупкая вещь. Как бы ты её крепко ни держал в лапах – не всё зависит от тебя. Волк, который сделал столько добра, ушёл из жизни улыбаясь и показывая язык тем, кому ещё предстоит пройти этот путь. И жалость, и отвращение!

Вчерашняя беззаботная жизнь показалась Эввиан какой-то сказкой, даже насмешкой, придуманной, чтобы обманывать детей.

«Зачем надо это делать, если впереди тебя ждёт вот что?».

И опять, но уже грозным взглядом, посмотрела на уходящую за холм процессию. И вдруг, как тогда, она почувствовала, как на правом бедре пришла в тонус та самая чувствительная точка, шерсть в том месте встала дыбом. Эввиан буквально увидела это, но не позволила себе отвлечься. Волчонок остановилась, посмотрела на последнего волка, замыкающего процессию, развернулась на сто восемьдесят градусов и сиганула так, что только пятки сверкнули.

 «Беги же, бегиии!», – подгоняла она себя. – «Правильно сказал председатель, Дюлории уже ничем не поможешь. Пришла пора помогать живым!»

  А живые уже ждали у места, где недавно нашли её с Римми.

– Ну, узнала что-нибудь? – спросила Ютти.

– Да, укол на правом боку. Ранка небольшая, но почему-то почерневшая. Скорее всего это яд.

– Откуда ты всё это знаешь?

– Римми рассказывал. Кстати, где он? – спросила Эвви.

– Когда мы нашли тебя, здесь никого не было. Только вот…

  Они показали сорванную ромашку. Она чуток завяла, но память о подарке от Римми всё ещё согревала сердце пушистика. Эввиан отогнала романтику в сторону и сказала:

– Это сделал невероятно умелый охотник. Его до сих пор никто не видел, и он прекрасно заметает следы. Кстати, есть чему поучиться.

– Что ты всё время говоришь загадками! Ты можешь нормально объяснить?! – уже не выдержали сёстры.

  И тут они заметили на шее у Эвви тёмное пятно. Вчера его не было.

– Сестрёнка, у тебя на шее какое-то тёмное пятнышко, – с дрожью в голосе сказала Атти.

– Где?

– Вот здесь! – отрезала Ютти, и указала на пятно, которое по описанию было похоже на тот самый укол.

И тогда Эввиан подумала: «Римми, Дюлория – вы сейчас в покрытой тьмой душе леса. А почему я не с вами?»

                                                    ГЛАВА 12

                                                    КТО МЫ?

Как описать чувства, которые сейчас испытывала Эввиан? Никак. Она и сама не понимала, что чувствовала. Неуверенность? Да. Тревогу? Конечно! Страх? Не то слово! И всё же кое-что было сильнее всего вместе взятого. Её раздражало чувство ненависти ко всему доброму, милому и привлекательному…

 «Зачем всё это, если вокруг столько горя? Для чего, если ты не знаешь, что тебя ждёт завтра?» – спрашивала она себя.

  В голову приходили картины вчерашнего дня: красивый закат, запах цветов и щебетание птиц. Что со всем этим делать? Непонятно. Даже милая, полная доброты мамина улыбка не перекрывала этого гнетущего, готового на отчаянный поступок чувства.

 Ей не нравилось, что какое-то обстоятельство, чувство или ситуация должны портить ей настроение, даже жизнь. Такие мысли превращали мягкотелость в кремень. Тогда волчонок решила так: «Я в опасности. Меня преследуют. А значит, пора на охоту! Теперь я буду охотиться за тобой, дорогой мой преследователь, кем бы ты ни был! Каким бы сильным, умелым и скрытным ты ни был – берегись!»

  Но сначала Эвви подумала расквитаться с чувством, которое не давало ей покоя. «Римми мёртв. Госпожа воспитательница тоже. Мама в душевном тумане. Да какая мама, если Алория мне не мать! Сёстры – не сёстры… А Лоди – кто он? Одним словом – я сирота, с уколом на шее, белой шерстью и погнутом ухом! Я – никто!»

  Эввиан как-то природно и естественно догадалась, что надо обязательно дойти до дна своей души. Нельзя скрывать от себя правду. Нельзя обманывать себя. Искренне признайся себе в безнадёжности своего положения. Дочитай эту страницу жизни со всеми запятыми до конца, до последней строчки, до последней буквы и тогда уже сможешь смело перевернуть страницу. Последней буквой для белого волчонка стали похороны. Она восприняла это событие как прямой сигнал к действию. Детство осталось где-то там, в прошлом. Эввиан на него смотрела с иронией и не скрывала улыбки. А время, чтобы поговорить с самой собой, обязательно нужно выделить. У Голубого озера, глядя в своё отражения, Эвви сказала: