Коллаборанты

Сергей Дергунов

Коллаборанты

Коллаборанты

Глава 1. Триггер

Вера Ивановна Серова сидела за туалетным столиком, вглядываясь в свое отражение. В свои 43 года она не считала себя старухой: в душе она все та же задорная первокурсница, которая сумела подхватить на танцах молодого командира Красной Армии Ваню Серова. Но ее отражение не поддерживало ее оптимизма. На лице явно проглядывало несколько морщин, а в темных волосах появилась предательская седина.

Показав язык своему отражению, Вера Ивановна выдвинула ящик стола и уставила взгляд на платиновую диадему, усыпанную бриллиантами. Эту диадему ей подарил муж, когда вернулся из Германии. Подарить-то подарил, но строго-настрого запретил показываться в ней на людях. И зачем нужен такой подарок, если им нельзя похвастаться перед знакомыми?

Привычным жестом она достала диадему и водрузила себе на голову. Теперь из зазеркалья на нее смотрела настоящая принцесса. В блеске бриллиантов исчезли и морщины, и седые волоски. Лицо преобразилось, и теперь ее отражение словно говорило ей: Вера, да ты красавица! Волна хорошего настроения захлестнула ее и бросила в жар. Так было каждый раз, когда она надевала это украшение. Но в этот раз к этому чувству примешался испуг: а вдруг с годами это волшебство исчезнет! Ведь она не молодеет. Скоро наступит момент, когда никакие бриллианты не смогут скрыть ее возраста. Ей даже показалось на мгновение, что из-за зеркала на нее с укоризной смотрит морщинистая старуха. Видение быстро исчезло, но испуг остался.

Нет, она не может допустить, чтобы образ молодой принцессы Веры Серовой исчез навсегда. Она увековечит его в фотоснимке. Да! Это надо сделать прямо сейчас. Вера Ивановна быстро надела свое лучшее вечернее платье, сверху накинула беличью шубку, положила диадему в сумочку и начала обувать сапожки. В этот момент сама собой в голову закралась мысль: а что скажет Ваня? Но Вера Ивановна быстро эту мысль прогнала: он же не разрешал ей показываться на людях, она и не покажется, а ее фотокарточку никто не увидит. Она закончила одевание и решительно вышла из квартиры.

Если бы она знала, к каким фатальным последствиям приведет это ее невинное желание, она лучше бы дала отрубить себе руки, чтобы не иметь возможности прикасаться к этой проклятой тиаре. Но она знать этого не могла и отправилась в фотостудию модного в высших кругах Москвы фотографа Кирилла Фролова. По пути она зашла в парикмахерскую, где легкий макияж и прическа отобрали лет десять у ее возраста.

В приподнятом настроении она вошла в фотостудию.

– А-а, Вера Ивановна! – встретил ее фотограф, – давненько вы к нам не заглядывали…

– Да, все как-то времени нет, Кирюша, – привычно отмахнулась Серова.

– Я понимаю, – многозначительно кивнул «Кирюша», который был лет на десять старше «Веры Ивановны», – быть супругой такого человека…

– Я хочу, чтобы ты снял меня вот в этом, – она достала из сумки диадему и показала фотографу.

От удивления у Кирилла непроизвольно открылся рот, и он долго не мог произнести ни слова.

– Откуда это у вас? – наконец, сумел вымолвить он севшим голосом.

– А, да это бижутерия! Купила по случаю в антикварном магазине, – стараясь придать беспечность голосу ответила Вера Ивановна.

– А я уж подумал…

– Ну, что ты, Кирюша!? Обычная вещица… Ну мы будем фотографироваться?

– Ах, да, конечно! Снимайте шубку, давайте я вам помогу.

Фотограф приступил к своей работе. Он усаживал Веру Ивановну в разные позы, ловя удачный ракурс, играл со светом, подбегал к ней, то и дело поправляя диадему. Обычно он не делал больше двух снимков. Негативные пластинки и фотобумага стоили недешево. Но в этот раз он не пожалел и трех негативов. Наконец, спустя час, он сообщил клиентке, что работа закончена, и фотокарточки можно забрать завтра.

Назавтра Серова в предвкушении чуда отправилась в фотостудию. Ожидания ее не обманули. Фотограф выложил на стол три фотокарточки, и все они были прекрасны.

– Отлично, Кирюша! – похвалила Вера Ивановна, – ты, как всегда, на высоте.

– Рад стараться, – расплылся в улыбке фотограф.

– Сколько с меня?

– Триста рублей, Вера Ивановна.

– Вот тебе пятьсот, только никому не рассказывай об этих снимках.

– За кого вы меня принимаете?! Я – могила.

– Негативы в конверте?

– Конечно, все три.

– Ну, до свидания, Кирюша.

– До свидания, Вера Ивановна.

Фотограф проводил клиентку до дверей и вернулся в студию. Он вошел в проявочную, подошел к столу, на котором в свете красного фонаря виднелась уменьшенная копия одного из фотопортретов Серовой. Кирилл сунул фотокарточку в карман, оделся, закрыл студию и вышел на улицу. Здесь на него сразу же набросился январский мороз, но отступать ему было некуда. Каждый день в обеденный перерыв он ходил в соседнее кафе, где по средам к нему подсаживалась симпатичная молодая журналистка из Эстонии по имени Эмма. Он делился с ней сплетнями, которыми его снабжали его клиентки – жены министров, партийных секретарей, директоров, генералов – всех тех, кто мог себе позволить выбросить пару сотен за художественный портрет своей благоверной. А она выражала свою благодарность милой улыбкой и небольшими подарками, вроде пачки импортных сигарет или лосьона. Сегодня как раз была среда.

Кирилл заказал солянку, бифштекс с картофельным пюре, компот и уселся за столик. Он с нетерпением поглядывал на дверь в ожидании Эммы. Сегодня он приготовил для нее сенсацию. Вчера, едва проводив Серову, он кинулся к тумбочке, где хранились старые модные журналы. Он быстро нашел интересующий его снимок и похвалил себя за свою безупречную фотографическую память.

– Привет, Кирилл! – прозвучал рядом знакомый голос с легким иностранным акцентом.

От неожиданности фотограф вздрогнул.

– О, Эмма! А я не видел, как ты вошла, – попытался он скрыть свою небольшую оплошность.

– Скажи, есть чем меня порадовать? Я очень тороплюсь, – пропустила она его слова мимо ушей.

Кирилл молча достал из кармана фотокарточку Серовой и выложил на стол. Эмма уселась, не отрывая взгляда от снимка.

– Что это? – спросила она.

– Это Серова Вера Ивановна, а на голове у нее знаешь, что?

– Ну, не тяни, Кирилл!

– На голове у нее бриллиантовая диадема королевы Бельгии Елизаветы.

– Ты уверен? Ошибки быть не может? – заинтересовалась Эмма, взяв в руки фотокарточку.

– Никакой ошибки! У меня есть журнал с довоенной фотографией бельгийской королевы. Это та самая диадема.

– Может быть подделка?

– Эмма! Я держал ее в руках. Блеск настоящих бриллиантов ни с чем не спутаешь!

– Ты дашь мне этот снимок?

– Нет, прости. Я обещал Вере Ивановне никому о нем не рассказывать…

– Но, Кирилл, милый, ты уже нарушил свое обещание. Я могу со своей стороны пообещать никогда не публиковать его в газете.

– И пообещай не писать об этом случае.

– Ну, хорошо. Не буду.

– Ладно, забирай, так и быть.

– Кирилл, ты душка! С меня бутылка хорошего виски, – Эмма послала фотографу воздушный поцелуй, сунула фотокарточку в свою сумочку и быстро зашагала к выходу.

На улице, Эмма, ежась от холода, торопливо двинулась к станции метро. С одной пересадкой она доехала до станции Смоленская. Выйдя из метро, она переулками добралась до посольства Великобритании и вошла в здание, предъявив пропуск. В приемной она на ходу бросила секретарше, чтобы та никого с ней не соединяла и вошла в кабинет.

Эмма не была журналисткой. Она не была даже Эммой. Ее настоящее имя было Дафна Парк. Официально она занимала должность второго секретаря посольства. Неофициально – возглавляла резидентуру МИ-6 в Москве. В свои 35 лет она была, пожалуй, самым молодым и самым перспективным резидентом конторы. А все потому, что она не совершает ошибок и умеет легко находить общий язык со своей агентурой. Благодаря этому, она, буквально, заваливает аналитический отдел в Лондоне кучей полезной информации. За это ее и ценит шеф, начальник русского отдела. До сегодняшнего дня Дафна была довольна своим положением. Но теперь ей выпал шанс, который бывает раз в жизни. Она может перебраться из этой холодной Москвы в главный офис и, чем черт не шутит, занять место своего шефа. Шутка ли, у нее появился крючок на самого шефа КГБ генерала Серова! А вдруг ей удастся его завербовать?! Остается придумать, как к этому делу подойти.

Всю следующую неделю она размышляла, как выйти на Серова, чем его прижать, как подстраховаться, но ничего путного придумать не могла. В конце концов она призналась себе, что сама не справится. Она отправила в контору запрос, в котором сообщала о возможном крючке на Серова и просила выслать рекомендации по дальнейшей разработке объекта. В ответ шеф ее похвалил и посоветовал ждать указаний.

Но на следующий день она получила ответ, в котором ей в категоричной форме запрещалось на пушечный выстрел подходить к генералу Серову и вести по нему хоть малейшую разработку. Что это? Почему они не стали уточнять детали? Почему так резко отказались от неплохой перспективы? А может они просто за нее боятся? Как бы то ни было, а такой запрет нарушать нельзя. Жаль. Такой материал пропадает…, хотя почему пропадает? Можно хотя бы сделать доброе дело для своих бельгийских коллег.

Дафна полистала записную книжку и нашла телефон бельгийского посольства. Она набрала номер со своего аппарата и, услышав ответ секретарши, попросила соединить ее с кем-нибудь из руководства.

– Как мне о вас доложить? – стандартно спросила секретарша.

– Это второй секретарь посольства Великобритании Дафна Кларк.

– Посла сейчас нет на месте. Может быть вас устроит первый секретарь?

– Вполне.

– Соединяю.

– Слушаю, – тут же раздался в трубке мужской голос.

– У меня есть информация, что бриллиантовая диадема, принадлежащая королеве Бельгии, сейчас находится в Москве, а именно у генерала Серова, – на одном дыхании выпалила Дафна.

– Насколько достоверна эта информация? – после долгой паузы задал вопрос собеседник.

– Я держу в руках фотокарточку жены Серова. На ее голове именно эта диадема.

– Я хотел бы увидеть фото.

– Хорошо. Подъезжайте завтра в полдень к нашему посольству. Я выйду.

– До завтра.

***

Иван Александрович Серов вошел в приемную около восьми утра. Там уже сидел его помощник майор Карцев. При появлении генерала он вскочил со стула и попросил срочно его принять. Серов кивнул. Они вместе вошли в кабинет.

– Что за срочность, майор? – снимая шинель спросил Серов.

– Вчера техническим отделом перехвачен телефонный разговор между посольствами Великобритании и Бельгии.

– И что? Что аналитический отдел говорит?

– Я еще никому расшифровку не показывал. В разговоре было упоминание о вас, товарищ генерал армии, и я решил…

– Давай, – оборвал его на полуслове Серов.

Пока генерал читал расшифровку, лицо его багровело. Черт! Говорил же этой дуре: не высовывайся с короной. Нет же! Покрасоваться ей захотелось. Где, интересно, ее засняли?

– Так, майор, кто эта баба из британского посольства? – задал вопрос генерал, отложив бумаги в сторону.

– Дафна Кларк, второй секретарь посольства. По нашим данным штатный сотрудник МИ-6.

– Делай что хочешь, майор, но перехвати ее до встречи с бельгийцем и привези на конспиративную квартиру.

– Сделаем, товарищ генерал армии! – весело козырнул Карцев.

Подождав пока майор выйдет из кабинета, Серов оделся и вышел вслед за ним. На улице он сел в служебную машину и скомандовал водителю: «Домой!».

Он ворвался в квартиру и с таким шумом грохнул дверью, что напугал жену.

– Вань, ты что вернулся? Забыл чего? – испуганно спросила она.

– Забыл! Забыл настучать по твоей глупой башке! Ты что наделала?! Я же запретил тебе светиться с короной! – заорал Серов.

– Так я и не светилась Вань. Я просто…

– Дура! Ты хоть понимаешь, что теперь будет?! Меня начнут крутить по трофейным делам!

– Вань, прости! Я не подумала.

Серов опустился на банкетку, положил локти на колени и понурил голову. Ну что с ней делать? Не убивать же. Время назад не перемотать. Что сделано, то сделано. Надо исправлять ситуацию.

– Где снимки? – уже спокойно осведомился он.

– Сейчас принесу! – Вера Ивановна метнулась в спальню и вернулась с конвертом, – вот.

– Где фотографировалась?

– Так в студии у Кирюши Фролова. Он мне обещал, что никто не узнает об этих фотокарточках.

– Я спросил, где!

– На Степана Разина. Там на конверте адрес есть.

– Неси сюда корону и мой портфель.

– Но, Ваня…

– Молчи, дура! – вновь повысил голос Серов.

Вера Ивановна принесла диадему и портфель. Иван Александрович уложил диадему в портфель, туда же бросил конверт с фотографиями и молча вышел из квартиры.

На улице он отпустил водителя, сел за руль припаркованной неподалеку «Победы» и задумался: куда деть корону. Дома и в кабинете ее хранить нельзя. Там ее искать будут в первую очередь. Первой мыслью было отвести ее на дачу и спрятать в тайнике, в котором хранились два чемодана драгоценностей. Это были неучтенные при ревизии Рейхсбанка в 1945 году трофеи. По крайней мере, сам Серов их таковыми считал.

Генерал взглянул на часы. Было начало десятого. За три часа он обернется и успеет прибыть на конспиративную квартиру, чтобы поговорить с этой бабой из британского посольства.

Около получаса он ехал в сторону дачи. Он уже почти выехал из города, когда его, вдруг осенило: на дачу ехать нельзя! Зимой в дачном поселке почти никого не бывает. Его следы на снегу будут слишком бросаться в глаза. Если его коллеги обнаружат следы, ведущие к гаражу, они там все перевернут и найдут тайник. Может такое быть? Запросто!

Серов свернул к тротуару и остановился. А если отдать корону кому-то на хранение? Он начал перебирать в памяти всех знакомых и с удивлением обнаружил, что не может довериться никому. У него нет настоящих друзей. Получалось, что во всей огромной Москве он не в состоянии спрятать маленькую корону. Видимо придется ей пожертвовать.

Надо отдать ее какому-нибудь ювелиру, а потом «случайно» обнаружить и сдать государству. А ювелир? Его можно застрелить при оказании сопротивления органам. Серов повеселел. Выход найден. А корона – не такая уж большая жертва.

Он запустил двигатель, развернулся и поехал к центру города. По дороге он вспомнил об одном ювелире, которого еще до войны спас от политической статьи. Пока он ехал по почти пустынным улицам, у него начала вырисовываться интересная комбинация. Есть! Есть вариант и выпутаться из этой истории, и корону себе оставить. Лишь бы ювелир никуда не переехал. Серов по памяти отыскал нужный дом, поднялся по лестнице и постучал в дверь. После этого он подвергся настоящему допросу, прежде чем за дверью начали щелкать замками. Дверь на толстой цепочке приоткрылась, и на Серова подслеповато уставился сильно сдавший за эти годы старый знакомый.

– Неужели это вы, гражданин генерал? Или вы мне мерещитесь? – проскрипел он старческим голосом.

– Открывай уже, Михаил Соломонович, – вспомнил его имя Серов.

– Что-то случилось?

– Я тебе на весь подъезд буду орать, что случилось?

– Ох, да-да, конечно, входите, – ювелир отодвинул цепочку и впустил генерала.

Серов вошел, осмотрелся, выложил из портфеля на стол диадему и сказал:

– Мне нужна копия этой вещицы.

Михаил Соломонович взял диадему в руки, внимательно на нее посмотрел и вернул на стол.

– Это невозможно, гражданин генерал, – сказал он, – это платина с бриллиантами. У меня нет ни того, ни другого. И я совершенно не представляю, где их взять.

– Ты не понял. Мне нужна дешевая копия, чтобы она только внешне напоминала оригинал.

Ювелир вновь взял в руки диадему, повертел в руках и задумчиво произнес:

– Ну, можно основу сделать из мельхиора, а бриллианты заменить стразами…

– Сколько тебе нужно времени?

– Три месяца, минимум.

– Месяц максимум!

– Но я могу не успеть, у меня же есть и другие заказы…

– Все бросай, занимайся только этим. Заплачу, сколько скажешь.

– Хорошо, я попробую.

– Не «попробую», а сделаю. Ровно через месяц я зайду.

Сразу от ювелира Серов поехал в фотостудию на Степана Разина. Он удачно попал. Фотограф оказался на месте, а никого из посетителей не было.

– Это ты Кирилл Фролов? – улыбаясь одними губами приближался к фотографу генерал.

У того от страха все слова застряли в горле, и он сумел лишь кивнуть.

Серов достал из портфеля конверт, вынул фотокарточки и негативы, после этого, не спеша, разложил их на столе.

– Твоя работа? – продолжая улыбаться, осведомился он.

– М-моя, – произнес Кирюша, вдруг начав заикаться.

– Прекрасно! Ты настоящий талант!

– Спасибо, – начал успокаиваться фотограф.

– Только зачем ты, сучий потрох, передал фотокарточку английской шпионке?! – внезапно заорал генерал.

– Н-нет, нет! Я ни-никому не п-передавал, не шпионке, она к-к-корреспондентка из Эстонии, – затрясся Кирюша.

– А вот и нет, Кирюша. Она именно шпионка. Ее настоящее имя Дафна Кларк. Все это время ты, Кирюша сотрудничал с врагом.

– Н-но я же не знал! – воскликнул он.

– Знал, не знал, а статья расстрельная. Давай сюда остальные фотокарточки с этой короной.

– У меня больше нет, клянусь вам! Я сделал только одну лишнюю и уже отдал ее Эмме, ну корреспондентке.

– Почему мне хочется в это поверить?

– Это правда, поверьте!

– Ладно, с этой минуты ты работаешь на меня.

– Что я должен делать? – с готовностью отозвался фотограф.

– Бери бумагу, ручку и пиши расписку о согласии сотрудничать с органами.

– Что писать? – усевшись за стол приготовился Кирилл.

– Пиши: я, такой-то, выражаю согласие сотрудничать с органами государственной безопасности, подпись. А дату поставь…. Когда ты начал передавать сведения этой шпионке?

– Примерно, год назад.

– Вот и поставь эту дату.

– Зачем?

– Ну, а как иначе я объясню, что еще тебя не расстрелял? А так, ты встречался со шпионкой по моему поручению и снабжал ее дезинформацией. Ведь так и было?

– Да, да, конечно, так и было! – обрадованно закивал фотограф.

Серов взял у него расписку. Внимательно перечитал и сунул в карман.

– Теперь тебе надо исчезнуть на месяц, – произнес он, убирая фотокарточки жены в конверт.

– Куда? – не понял Кирюша.

– Возьми отпуск, съезди куда-нибудь. Только учти, у меня руки длинные. Ровно через месяц я хочу увидеть тебя на этом же месте. Ты понял?

– Да, я буду.

Генерал подошел к топившейся посреди студии «буржуйке» и кинул конверт с фотокарточками в топку.

***

Дафна Кларк в нетерпении поглядывала на часы. До встречи с коллегой из бельгийского посольства оставалось четверть часа. Внезапно на ее столе зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала: «Мисс Дафна Кларк?»

– Да, это я, – ответила она.

– Мы с вами договорились встретиться в полдень. Но я немного не доехал. Машина сломалась. Стою здесь в переулке, рядом с вами. Вы не могли бы подойти?

– Да, сейчас подойду.

Ни на миг не усомнившись, что именно с этим человеком она вчера договаривалась о встрече, Дафна вышла из посольства и направилась к переулку. Там она сразу же увидела машину с откинутым капотом и двух человек возле нее. При ее приближении один из мужчин распахнул дверцу, подождал пока она усядется на заднее сиденье и нырнул за ней следом. Второй – захлопнул капот, сел за руль, и машина с ревом рванула с места.

– Что все это значит?! – возмутилась Дафна.

– Ведите себя благоразумно, и с вами ничего плохого не случится, – спокойно ответил рядом сидящий мужчина.

– Вы имеете хоть какое-то представление о дипломатической неприкосновенности?

– Не беспокойтесь. Мы прекрасно осведомлены о вашем статусе.

Машина в течение двадцати минут петляла по московским улицам пока не остановилась у обычного дома. В сопровождении своих похитителей Дафна вошла в подъезд и поднялась на второй этаж. Ее ввели в квартиру.

– Располагайтесь, чувствуйте себя, как дома, – ухмыльнулся сопровождающий, указывая на кожаный диван, – хотите выпить?

– Нет.

– А зря. У нас есть хороший грузинский коньяк.

– Зачем вы меня сюда привезли?

– Не волнуйтесь, скоро все узнаете. А пока посидите и помолчите.

Ждать пришлось недолго. Вскоре раздался звонок в дверь, и в комнату вошел человек в генеральской форме. Дафна узнала в нем шефа КГБ Серова.

– Оставь нас, – бросил он на ходу своему подчиненному.

Дождавшись исполнения приказания, он взял стул и уселся напротив Дафны.

– Дай мне фотокарточку, – сказал Серов, глядя ей прямо в глаза.

Так вот оно что! То, что они прослушали ее вчерашний звонок, она поняла еще в машине. Отпираться бесполезно. Они в любом случае отберут у нее этот снимок. Дафна молча вынула карточку из сумочки и протянула генералу.

– Теперь скажи мне, кто надоумил тебя позвонить в бельгийское посольство? – спокойно спросил Серов.

– Никто, – честно ответила Дафна.

– Позволь в это не поверить.

– Но это правда! Мне запретили вас разрабатывать, а я решила хоть как-то реализовать материал.

«Может такое быть? Может, только если она дура набитая, – подумал Серов, – да, плоховато у Англии с кадрами».

– Ладно, сделаю вид, что я тебе поверил. Сделаем вот что. Когда будешь составлять отчет своему начальству об этом инциденте, в конце допишешь «цвет красный».

– Что, простите?

– Цвет красный. Не «красный цвет», не розовый, а именно «цвет красный». Поняла?! – повысил голос Серов.

– Да, поняла.

– Тогда, это все. Тебя отвезут обратно.

Дафну в сопровождении водителя отправили к машине, а второму сотруднику, майору Карцеву, Серов приказал доставить шпионку к посольству в целости и сохранности.

– И смени конспиративную квартиру, – вдогонку крикнул он.

***

Первый секретарь бельгийского посольства прибыл к месту встречи ровно в полдень. Он прождал свою британскую коллегу четверть часа. Но она так и не вышла. Зато подошел охранник.

– Вы кого-то ждете, сэр, – вежливо поинтересовался он.

– Да, я жду мисс Дафну Кларк. Мы договорились встретиться здесь.

– А вы не перепутали время встречи? Мисс Кларк ушла где-то с полчаса назад и еще не возвращалась.

– Вот как? Возможно я и в самом деле что-то перепутал. Спасибо.

Бельгиец запустил мотор, развернулся и поехал в свое посольство. Он находился в полном недоумении. Зачем британцам понадобилось все это затевать, а потом резко уйти в кусты? Первый секретарь посольства не был мастером распутывания загадочных узлов, поэтому решил обо всем доложить послу. У него голова большая, как и зарплата, вот пусть он и думает.

Приехав в посольство, первый секретарь проследовал в кабинет посла. Тот, оторвав взгляд от стола с бумагами, устало взглянул на подчиненного.

– У тебя что-то срочное? Я немного в запарке… – произнес он.

– Странная, ситуация, мсье. Мне позвонили из британского посольства и сказали, что достоверно знают, где находится бриллиантовая диадема нашей королевы. Сегодня они должны были представить доказательства, но на встречу не явились.

– А они хоть намекнули, где эта диадема? – явно заинтересовался посол.

– Не только намекнули, а уверили меня, что она у председателя КГБ Серова. Точнее у его жены. Мне обещали передать фотоснимок жены Серова в диадеме, но… не получилось.

– Я бы с удовольствием посмотрел на реакцию Молотова, когда я задам ему вопрос о диадеме. Но я должен быть уверен, что это не дезинформация. Прошу вас прояснить этот вопрос. Срок неделя, – строго приказал посол.

– Я постараюсь, мсье.

***

Шеф русского отдела Ми-6 прочел шифровку из Москвы и не поверил своим глазам. Он перечитал ее еще раз. После этого все сомнения отпали. Дафна Кларк, один из лучших его резидентов, фактически сообщала о своем провале. Ее однозначно надо отзывать. Но что это за приписка в конце «цвет красный»? Ничего, вернется в Лондон, разберемся.

Он отправил Дафне шифровку с приказом немедленно прибыть в офис. Уже через неделю она входила в его кабинет.

– Простите, шеф, я вас подвела, – заговорила она еще на ходу.

– Сядьте, мисс Кларк, – шеф жестом указал на стул, – должен вас предупредить, что в отношении вас будет проведено тщательное расследование. А пока, без протокола, скажите, зачем вы позвонили в бельгийское посольство?

– Понимаете, я получила убойный материал. Если бы мы смогли его правильно реализовать, то у нас в руках мог оказаться сам председатель КГБ. Но вы же сами запретили реализацию в отношении Серова! Тогда я решила найти этому материалу другое применение. Не пропадать же ему даром! Я долго думала и не нашла ничего лучше, чем позвонить коллегам.