Опасный элемент

Эдвард старался осторожно подбирать слова, ведь у его жены была очень вспыльчивая натура. Ему не раз за малейшие промашки прилетало от Уинри гаечным ключом. Но это не принесло пользы. По дому раздавались возмущенные крики матери и пытающегося успокоить её отца. Мужчина устало потер виски. Если его жена что-то вобьёт себе в голову – она будет стоять на своем. Но сейчас был совершенно другой случай. Этуаль нужно было ехать одной. Эдвард соврал бы, если б сказал, что не переживал за Этуаль. Отпускать ее одну совсем не хотелось. И у него было свое задание, о котором дочери знать точно не стоит. Узнает – не простит.

От родительского спора у девушки разболелась голова. Этуаль тихо подхватила коробку и сумку с инструментами и направилась по лестнице к себе. Хирургические инструменты – подарок Эда и Уинри, – то, чем она действительно дорожила. Открыв сейф, Этуаль взяла оружие, которым не пользовалась со времен последней военной стычки – клинок и револьвер – неизменные атрибуты офицера, коим она являлась, работая в военном госпитале. И управлялась Этуаль с ними по-прежнему не хуже скальпеля. Навыки убийцы, заложенные с детства, так просто не исчезают.

Задержав взгляд на своем отражении, девушка сняла заколку. Золотые пряди рассыпались по плечам. Чтобы вести жизнь солдата, в академии их стригли очень коротко, невзирая на то, что она была девочкой. Но за столько лет, как она попала к Элрикам, ее волосы стали достаточно длинными. Занеся кинжал, она так и не решилась их обрезать. Волосы стали напоминать ей о доме и родителях, что любили ее всем сердцем. И расставаться с ними так просто уже совершенно не хотелось.

В комнату заглянула Уинри, держа в руках новый протез. Легко постучав по двери, она привлекла внимание Этуаль.

– Я подумала, что он тебе понадобится, – женщина подошла к кровати и принялась раскладывать детали. – Хотела поставить его тебе чуть позже, но раз ты уезжаешь, я должна быть спокойна, что нога тебя не подведет.

– Я сделаю всё, что от меня потребуется. Даже если придется отнять чью-то жизнь, – выпалила Этуаль. – Вам с Эдвардом действительно лучше не вмешиваться в это дело. Здесь вы будете в безопасности.

– Ты, правда, думаешь, я рада каждый раз сидеть здесь, зная, что моя дочь, в опасности или кого-то убивает?

На глаза Этуаль навернулись слезы.

– Прости меня, Уинри. Я просто…

– И ты меня, – вымученно улыбнулась Уинри. – Я не думала, что все настолько серьезно.

Женщина принялась за установку. Этуаль лежа наблюдала за ее манипуляциями.

– В этом протезе я сделала более упрощенное соединение нескольких приводов. Это будет создавать меньше нагрузки на мышцы, – объясняла женщина. – Благодаря более детальной связи с нервами, сигналы мозга будут проходить в разы быстрее, что увеличит также быстроту и четкость движений.

Этуаль лишь оставалось удивляться, когда ее мать успела создать нечто подобное. Заметив интерес в глазах дочери, Уинри продолжила:

– Твой отец также очень мне помог. Этот новый сплав из дюралюминия, углеродного волокна, никеля и меди – его разработка. Он более устойчив к низким температурам и не вызывает обморожения. Также он куда легче стали. Это поможет тебе передвигаться гораздо быстрее. Но пройдет еще какое-то время, прежде чем мы сможем ввести его в массовое производство.

– Я просто не знаю, как вас благодарить.

– Самое главное – вернись живой и не подвергай себя опасности лишний раз. Знаю, твой дед очень на тебя рассчитывает, но для нас с твоим отцом самое важное – это твоя жизнь. Обязательно сообщай нам, если что-то случится. Мы обязательно попробуем тебе помочь.

Зная, что Этуаль всегда держит в своей медицинской сумке пару ампул морфия, Уинри достала одну и набрала в шприц.

– Ты пытаешься его не использовать – я знаю это, – пресекла возражения дочери Уинри, – но сейчас особый случай.

Девушка затравленно смотрела на шприц в руке матери. Она помнила это опьяняющее чувство, когда ничего не имеет значения. Легкость на душе и в теле. Свобода от всех устоев и принципов. Та сладкая истома предвкушения… А после хочется еще и еще, и уже невозможно остановиться. Последующие ломки и выводок котят в груди еще больше способствует желанию получить новую дозу. И это пугало.

– Соединение нервов проходит очень болезненно. Без обезболивания ты не сможешь ходить сутки, а тебе еще нужно пережить перелет!

– Но время…

– Его достаточно, чтобы ты отдохнула.

Наложив жгут, женщина точным движением ввела препарат в вену. Когда морфий начал действовать, Уинри взяла Этуаль за руку, крепко сжав.

– Готова?

Не успела девушка ответить, как по ее телу прошлась невероятная волна боли. Сама того не замечая, она держала руку матери настолько крепко, что даже Уинри сжала зубы. Постепенно под воздействием морфия острая боль начинала уходить, сменяясь ноющей по всему телу. Нагрузка на нервную систему во время стыковки всегда давала такой эффект.

Накрыв Этуаль одеялом, женщина вышла из комнаты. За дверью ее поджидал Эд. Вместе они молча спустились на кухню. На столе уже стоял горячий чай и яблочный пирог. Настало время серьезного разговора. Уинри медленно села, задумчиво вглядываясь в кружку. Эдвард, помявшись на пороге, также сел за стол вслед за женой.

– Расскажи мне, Эд. Расскажи что, черт возьми, происходит?!

От прямого пронизывающего взгляда Уинри мужчине всегда становилось не по себе. Он не может попросту ей лгать.

– Я уезжаю в Париж.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас?!

Мужчина сделал глоток. Горячий чай обжигал горло. Но это помогало ему собраться с мыслями. Взяв лежащие рядом документы, Эдвард разложил на столе несколько фотографий. Пентаграммы, израненные трупы. Уинри с ужасом рассматривала фотографии одну за другой. Страшные происшествия снова охватили Париж как двадцать лет назад. Изображения возвращали к тем воспоминаниям, когда нашли родителей Этуаль, а сама девочка пропала.

В тот раз по городу тоже находили тела, изуродованные подобным образом. Хотя смертельные раны у Альфонса и Мей были от выстрелов, кто-то замаскировал это, чтоб всё выглядело как ритуальное убийство. Эдвард верил, что всё как-то связано. И в центре событий был его младший брат. «Найди правду, скрытую за правдой», – телеграмма, что отправил Эду мужчина в день своей смерти, явное тому доказательство.

– Я должен понять, что хотел рассказать брат. Нужно прекратить это.

– Я с тобой!

– Нет, – Эдвард отрицательно покачал головой. – По крайней мере, не сейчас.

Мужчина хотел всё осмотреть до того, как Париж заполнится иностранцами. Всемирная научная выставка приближалась с каждым днем. Уинри тоже была записана в составе делегации. Тогда они и встретятся.

– А Этуаль?

– Чем дальше она будет от Парижа, тем лучше. Надеюсь, Этуаль не влипнет в неприятности.

– Это ваша семейная черта.

Эдвард скептически посмотрел на жену. Но в ее словах была доля правды. Поездку Этуаль в Империю безопасной тоже не назовешь. Играть в шпионские игры – не ее конек. Но Эд и Уинри прекрасно знали, как девушка одержима убийцами своих родителей. И может натворить глупость. Уинри прокручивала все возможные варианты сокрытия поездки Эда, но ничего лучше не приходило в ее голову. Ей была противна мысль обманывать собственную дочь. Но если это сохранит Этуаль жизнь, женщина была готова терпеть это разъедающее в груди чувство.

И Эдвард, и Уинри, каждый по-своему был зол на Хоэнхайма. Как этот мужчина может что-то требовать от своей внучки, после всего, что ей пришлось пережить? Женщина едва держалась, чтобы не разрыдаться. Этот человек… его не было рядом, когда умирала мать Эда и Ала – Триша. Он оставался в стороне, когда убили Ала и Мей. И теперь Этуаль, так похожую на Ала, он тоже решил погубить своими руками.

Хоэнхайм столько времени не выпускал внучку из страны, хранил существование Этуаль в тайне. Даже когда Эд и Уинри ее нашли и удочерили, он нигде официально о ней не объявил. Так почему сейчас он отправляет ее одну в это логово змей? Заставляет снова взять в руки оружие. И кого?! Врача! Эдвард со злости ударил по столу. Он был готов лезть на стену от бессилия. Но военнообязанные не обсуждают приказы.

– Жизнь Этуаль только начала налаживаться.

В глазах Уинри застыли слезы. Эдвард осторожно положил руку женщине на плечо.

– Их… Наша дочь – талантливая девочка. Она сильнее меня. Она мудрее тебя. Уверен, она поступит правильно. Мы хорошо ее воспитали.

– Ты прав, – женщина накрыла руку Эда своей. – Где бы Этуаль ни была, мы обязательно ее защитим!

Бонус-глава. Детство Этуаль

Последнее, что помнила Этуаль – как Уинри закрыла дверь в ее комнату. Сознание, затуманенное морфием, непроизвольно проваливалось в сон. Каждый раз от препарата в голове мелькали картинки из прошлого, вызывая беспокойные сновидения. Все тело начинало покрываться испариной, а это значит, подходило время для воспоминаний…

***

Уже несколько минут девочка сидела неподвижно. Ну как можно посадить ребенка на стул и приказать ему не двигаться?! Особенно, когда непослушные пряди щекочут со всех сторон.

Золотистые волосы бесшумно падали на пол. Каждую отрезанную прядь Этуаль провожала тихим вздохом. Надзирательница очень не любила шум. Как она вообще работает в интернате, где кругом дети? Для девочки это оставалось загадкой.

Из приюта Этуаль привезли в это место совсем недавно. Вот и верь после этого взрослым! Многие из них твердили: «Ты – избранная», еще с такой хитрой улыбкой. А на деле отправили ребенка в какую-то странную школу, где только строем умеют ходить. И рот лишний раз боишься открыть. Сразу попадет. А то и похуже – останешься без ужина. Смотрители здесь были очень строгие. Даже чересчур.

– Готово, – скомандовала хриплым басом надзирательница, – следующий.

От этого голоса всем становилось не по себе. Быстро соскочив со стула, не желая испытывать терпение женщины, Этуаль отряхнула одежду. Место, на котором она сидела пару секунд назад, уже было занято следующей «жертвой». Одно девочку радовало – не только ее так обкорнали.

Направившись в казарму, Этуаль невольно провела рукой по своим, теперь уже коротким, волосам. Проходя мимо окна и увидев свое отражение, девочка невольно застыла от ужаса. Золотые красивые локоны превратили в такое… А ведь она так их любила! Из глаз Этуаль невольно капали слезы.

Девочка так бы и стояла, не закричи на нее мимо проходящий мужчина в форме. Этуаль уже видела его однажды. Он был одним из тех, что забирал детей из приюта в этот военный лагерь.

– Рядовой!

Сжавшись, девочка удивленно посмотрела на него, не понимая происходящего. Не успев опомниться, Этуаль лишь почувствовала, как левую щеку зажгло огнем. Жгучая обида поселилась в сердце. Он. Ее. Ударил.

– Что стоишь, раскрыв рот?! Когда к тебе обращаются, нужно отвечать: «Да, сэр» или «Так точно!». Ты поняла меня?

– Да…

– Не слышу!

– Да, сэр!

– Отлично.

– Сколько тебе?

– С-семь.

– Теперь ты курсант военной академии. Запомни! По возрасту здесь никто не дает поблажек. И чем раньше ты это поймешь – тем лучше для тебя. А теперь марш в казарму! С завтрашнего дня начинаются тренировки.

– Так точно, – судорожно вспомнив еще один ответ, который мужчина сказал выучить, Этуаль как можно быстрее добралась до своей кровати. Спрятавшись под одеяло от любопытных глаз, она вновь не смогла удержать слез.

Так, бесшумно рыдая, в тот день Этуаль поняла, что ее глупая вера в человечество и добрых людей потеряла еще несколько баллов. И счет был явно не в ее пользу.

***

Проснувшись вся в поту, Этуаль потянулась за стаканом с водой, который предусмотрительно оставила Уинри. Сделав пару глотков, она обратно откинулась на подушки, снова погружаясь в воспоминания…

***

Паника. Шум. Головокружение. Животный ужас сковывает тело.

– Ну же, глупые ноги, двигайтесь!

Хрупкие кулачки в отчаянии бьют по бедрам. Глаза застилают слезы от бессилия. Лишь холод винтовки под боком еще удерживает в сознании. Руки сами тянутся к потертому украшению на шее, а губы безмолвно шевелятся, вспоминая все молитвы.

Курсантов отправляли на поле боя, невзирая на возраст. И когда в отряд поступает очередная группа новичков, их первый урок – запомнить – в траншее атеистов нет.

Будучи снайпером, Этуаль разила врагов без промаха. Если пехотинец стреляет почти наугад, полагаясь на везение, то со снайпером все иначе. Когда он спускает курок, кто-то точно умирает. Девочку перебрасывали с одной границы на другую. И каждый раз она чудом оставалась живой. Пока не получила последнее важное задание…

***

Первая ночь после стыковки нервов с протезом была самой тяжелой. Зато потом нога уже не болела так сильно, понемногу приходя в норму. Скинув влажную одежду, Этуаль пошла в душ. От морфия даже после сна кружилась голова. Уткнувшись лбом в стену и стоя под холодными струями воды, она вспоминала, как получила эту проклятую ногу…

Битва на Сомме на территории Французской республики вошла в историю, как одна из самых ожесточенных. Чтобы остановить имперские смертоносные машины, саперы копали огромные тоннели под расположением вражеского лагеря. Солдат не щадила и природа – недостаток света, воздуха, еды сказывался на их самочувствии, а обвалы и наводнения лишали жизни. Даже тяжело раненным солдатам не оказывали медицинскую помощь, их просто отстреливали. Этуаль тоже получала команду убивать своих.

И она убивала.

Вплоть до случая, который все изменил.

Что побудило Этуаль спасти того юношу, она и сама не знала. Она хотела его убить, но он оказался то ли слишком добрым, то ли просто наивным. Вместо того чтобы скорее самому убраться из адской машины, в которой они оба оказались, он начал раздавать указания о ее починке для их общего спасения, невзирая на рану в плече. Вражеский солдат пытался вытащить их обоих в тот день. Это было впервые, когда кто-то хотел ее спасти. И впервые поддавшись порыву, она вытолкнула парня из железной ловушки, проваливаясь сама в пропасть.

Перед смертью ей дали шанс быть не просто палачом, что отнимает жизни без разбора. Но позволили ощутить, каково спасать чужую жизнь. Это было новое ей, непередаваемое чувство. И умирать уже совсем не хотелось.

***

– Эд, скорее сюда! – крикнула молодая женщина. – Кажется, тут кто-то есть!

– Уинри, подожди, не ходи одна далеко, – раздался мужской голос в ответ.

– Помоги мне лучше разобрать завал, – возразила женщина. – Смотри, сколько здесь крови. Там точно кто-то есть, я уверена!

Позвав на помощь еще нескольких солдат, они начали разбирать обломки паровой конструкции, что упала с огромной скалы.

– Уинри, смотри! Ты была права, тут ребенок.

Женщина подбежала к мужу.

– Господи, на нем форма наших войск, – Уинри в ужасе прикрыла рот ладонью. – Даже дети… что может быть хуже?

– Это девочка.

Эдвард осторожно проверил жизненные показатели. Пульс был, но слишком частый и слабый. Требовалось срочно найти место кровотечения. Этуаль все это время неподвижно смотрела на небо. Сознание девочки, чтобы абстрагироваться от боли, вывело ее из реальности.

Заметив, что нога ребенка была придавлена огромным куском железа, Эдвард тихо выругался. Сколько она уже так лежала? Вполне могло начаться отмирание конечности. Если они не предпримут решительных действий, то от веществ в организме, которые образуются из-за мертвых тканей, ребенок мог не выдержать и умереть от интоксикации.

Пока мужчина делал инъекцию героина, Уинри накладывала жгут перед местом сдавления. Нужно было спешить. Остальные конечности уже начали приобретать синюшный оттенок. Значит, кровь начинала концентрироваться по большей части в туловище, что было плохим знаком. Ребенка срочно требовалось опустить немного вниз под углом, чтобы кровь продолжала поступать в мозг. Следя за жизненными показателями, врачи приступили к ампутации. Этуаль корчилась в агонии.

Процесс ампутации даже с использованием наркотического вещества был очень болезненным и проходил в несколько этапов. Скальпелем разрезалась кожа, сосуды, нервы. Затем приходилось использовать пилу, чтобы раздробить две берцовых кости – это была самая болезненная часть, ведь надкостница имеет очень много нервных рецепторов. Не каждый взрослый мог выдержать такую процедуру, еще и в полевых условиях.

Когда с ампутацией было покончено, врачи точными движениями зашили сосуды и закрыли рану. Ребенок каким-то чудом все еще подавал признаки жизни. Проверив тело на наличие других повреждений, Уинри обнаружила ожог на спине. Пусть и не сильный, но шанс на выживание он сокращал вдвойне. Никто не верил, что ребенка удастся спасти, но Эдвард и Уинри не опускали руки, выхаживая малышку.

***

Насухо протерев новый протез, Этуаль начала собирать вещи в дорогу. Их было немного. Об одежде должны были позаботиться люди деда. Ей же оставалось взять необходимые для нее личные вещи. Открыв уже потертую сумку с хирургическими инструментами, Этуаль тщательно проверила каждый. Она до сих пор помнила день, когда решила изменить свою судьбу…

***

Долгое время Этуаль не покидала пределы комнаты. С безжизненным пустым взглядом она наблюдала в окно палаты за людьми, что приходили в клинику. Протез все еще приживался, и даже для перемещения по комнате приходилось использовать кресло-каталку. Этуаль горела. Потихоньку сгорала в огне своих грехов. И жить совершенно не хотелось, после того, что она совершила, скольких людей убила.

– Зачем мы здесь? – спросил безжизненный голос у Уинри, когда та привезла девочку в приемное отделение. Оно было переполнено ранеными, что каждый день все пребывали с фронта.

– Посмотри на них, – твердо ответила Уинри. – Смотри внимательно. Пусть война была закончена, ее отголоски еще долго будут преследовать всех. Ты не одна, кто лишился всего. Но у тебя есть выбор. Ты можешь сидеть и жалеть себя. Волочить жалкое существование. А можешь…

– Что?

– Я предлагаю тебе стать врачом.

Этуаль истерично хихикнула.

– Хотите, чтоб убийца стала спасителем? Вы шутите.

– Отнюдь, – серьезно возразила Уинри. – Будучи солдатом, ты отнимала многие жизни. А став доктором, хирургом, отнимешь куда больше, прежде чем спасти хотя бы одного. Но эти чувства… спасение чьей-то жизни не сравнится ни с чем. Только тот, кто может совладать с собой, убив человека. Тот, кто знает цену жизни, может стать действительно потрясающим доктором.

– …

– Продолжишь прозябать здесь, жалея себя? Или пойдешь со мной?

Этуаль пристально смотрела на протянутую ладонь.

– Что выберешь?

***

Эти слова девушка по-прежнему хранила в своем сердце. Они стали ее стимулом. Спасать чужие жизни было куда лучше, чем отнимать их. Этуаль никогда не сможет забыть тех, кого убила, но сейчас, мало-помалу, она пыталась хоть немного исправить свои ошибки. Те убитые люди никогда не забудут своего палача, и будут мучить ее в кошмарах. Но даже так, Этуаль была рада узнать, что значит спасать кого-то, встретила тех, кто стал ее семьей, осталась жива.

Судьба давала ей второй шанс, но девушка уже не была настолько в этом уверенна. Возможно, она еще не раз пожалеет, что в тот злополучный день на поле боя не умерла со своими товарищами.

Глава 8. Прибытие в Империю

Этуаль стояла на корме огромного дирижабля. Южный ветерок слегка растрепал волосы и приятно обдувал лицо, давая ощущение свободы и спокойствия. Погода была просто идеальна для путешествий. Девушка с интересом наблюдала как огромные торговые корабли, взлетая с аэродрома, безмятежно рассекали облака, держа путь в соседние страны.

Массивный дирижабль, на котором находилась девушка, был наполнен гелием. Фиксированная форма судна поддерживалась металлическим каркасом. Конструкция корабля по своей форме напоминала кита. Пусть он был неповоротливый, но отлично подходил для дальних путешествий. Чем выше конструкция поднималась, тем холоднее становилось снаружи. Не желая замерзнуть, Этуаль вернулась с обзорной площадки к себе в каюту. Дирижабль был предоставлен в полное распоряжение девушки.

– А дед не поскупился.

Разложив на кровати вокруг себя материалы по делу, Этуаль решила посвятить ночь более детальному изучению правящей семьи Империи. Механическая нога все еще немного ныла, после стыковки нервов. Девушка не переставала теребить на шее потертый кулон, который был у нее со времен войны. Это помогало отвлечься. Этуаль не понаслышке знала, сколько проблем приносит привыкание к морфию.

Закончив просматривать имеющиеся записи, девушка потянулась к последней заветной папке. Она сама не понимала, зачем взяла ее с собой, ведь буквально знала дело наизусть. Но открыла и снова начала читать записи. О том, как двух людей нашли убитыми в собственном доме. О пентаграмме, в центре которой находилась супружеская пара. Этуаль читала это дело снова и снова, силясь собрать новые зацепки.

От переутомления и лишних переживаний, девушка не заметила, как уснула.

Резко подскочив с первыми лучами солнца, она схватила с тумбочки свои карманные часы. Убеждаясь, что у нее в запасе есть время до прибытия, она глубоко вздохнула. Первым делом следовало убрать разбросанные папки в коробку и надежно спрятать. Только после этого девушка умылась и взглянула на подготовленную одежду. С безразличием рассмотрев несколько платьев, она остановила свой выбор на светлом, больше напоминающим костюм.

Одежда села идеально по фигуре. Слегка обтягивающая юбка расширялась к низу и достигала пола, полностью скрывая разницу между обычной ногой и протезом, а особая обувь и чулки идеально завершали маскировку. Этуаль была очень благодарна матери за мастерски проделанную работу. Протез у молодой девушки из обеспеченной семьи вызвал бы очень много вопросов, которых хотелось бы избежать.

Уложив перед зеркалом золотистые локоны в низкий пучок, девушка достала из коробки подходящую шляпку, завершающую образ, и закрепила на голове особой шпилькой. Это помогало не ловить ее каждый раз от любого дуновения ветра. Лишь небольшой чемоданчик с инструментами, что был всегда при ней, оставался неизменным, будь то платье или военная форма.

Завтракать совсем не хотелось, но, тем не менее, пересилив себя и съев несколько кусочков поданной еды, а также выпив чашку ароматного кофе, она направилась на обзорную площадку. Это был ее первый полет в Империю, и она просто не могла не посмотреть на знаменитую столицу с высоты полета. Вид открывался просто невероятный!

Величественные здания с интересной архитектурой, необычные экипажи без лошадей, движущиеся по улицам, парящие в небе бипланы, дирижабли линзообразной формы – все это покоряло воображение. С каждой секундой Этуаль все меньше жалела о поездке. Она и представить не могла, что в Империи есть нечто подобное. Только ради этого вида стоило приехать.

Едва девушка ступила на твердую землю, как к ней навстречу тут же направились люди. Вспоминая все уроки светского этикета, она мило улыбалась и слегка оглядывалась по сторонам, пытаясь оценить обстановку. Как иностранной гостье, представляющей свою страну, требовалось произвести хорошее впечатление. Охранники расступились и перед ней предстали мужчина и две женщины.

Увидев мужчину с фотографии из просмотренных досье, она тут же узнала в нем фюрера. Андрагорас лично решил ее встретить – такого Этуаль никак не ожидала. На его лице тоже была улыбка, но девушке от одного взгляда на него становилось не по себе. Больше походило на оскал дикого зверя. Чувствовалась исходящая от него мощь и опасность. Женщина, стоявшая рядом, судя по всему, была Тахминой. Улыбка на ее лице была такой же формальной, как у самой Этуаль. От мужа первая леди держалась достаточно обособлено, хотя они и были супругами. Девушке было жаль ее. Всегда печально, когда люди женятся не по любви…

А вот вторая женщина, более юная по сравнению с Тахминой, но старше самой Этуаль, просто светилась от счастья. Как бы сказал Хоэнхайм? Влюбленного дурака видно издалека. То же самое она могла сказать сейчас про Ирину. Все же читать сухие данные о людях и видеть их вживую – совсем разные вещи.

– Позвольте представиться, – девушка слегка присела в реверансе, как это было принято у нее на родине, – меня зовут Этуаль Элрик. Благодарю за приглашение посетить вашу страну. Для меня это огромная честь.

Андрагорас поцеловал поданную руку.

– Ну что вы, мы безмерно счастливы, что нас посетил такой знаменитый человек, как вы. Добиться столь многих успехов в медицине, да еще в столь юном возрасте – дорогого стоит.

Этуаль напряглась, но, не подавая виду, продолжала улыбаться.