ОБСП. Тень убийцы

Он наконец-то выползает из машины, читая на ходу сообщение.

– Они правы.

– Ладно, – соглашается усатый. – Полезайте тогда в машину, отвезем вас в отдел.

Я знаю, что никого из нас такой расклад не устраивает, поэтому опять беру все в свои руки.

– А собраться нам не дадут? Хотя бы с родными попрощаться? Утром, может, отправимся? Ночь на дворе уже.

Порывшись в карманах, усатый достает два браслета.

– Подойдите сюда, – говорит он. – Давайте руки.

Мы с Федькой протягиваем руки, а Мира остается стоять сзади, делая вид, что она ни к чему не причастна

– А с этой что? – интересуется молодой сотрудник.

– Про нее ничего не говорилось. Пусть идет.

Девушка смеряет сотрудников ОБСП недовольным взглядом, но молчит, не хочет нарываться.

Медные тонкие браслеты защелкиваются на наших с Федькой запястьях.

– Ты не сможешь колдовать. Ты – обращаться, – усатый тыкает пальцем сначала в мою сторону, потом в Федькину. – Утром придем за вами. Собирайтесь, прощайтесь. Удрать не получится – браслеты показывают ваше местоположение. Снять его может только тот, кто надел, поняли?

– А если вас убьют? – тут же спрашивает Мира.

– Угрожаешь? – сурово спрашивает молодой.

Мира мотает головой и опять замолкает.

– По домам быстро. И ты. Все идите.

Мужчины забираются в машину, а мы отправляемся к свои участкам.

– До завтра, получается, – улыбаюсь я другу и иду по тропинке к дому.

Останавливаюсь только на мгновение, чтобы зачем-то оглянуться назад. Мира и Федька стоят, обнявшись. Ревность неприятно кольнула в груди, но я заставляю себя избавиться от этого чувства. Федька мой друг, и может обжиматься с кем хочет. К тому же, Мира ему подходит. Будут ночами вместе бегать под луной и выть.

Я еще раз оборачиваюсь, и снова жалею об этом. Не заметить поцелуй просто невозможно.

Закусываю губу, мысленно ругая себя всеми возможными словами. А что я ожидала там увидеть? Как они вальс танцуют? Дура!

Я и сама не понимаю, почему ревную Федьку к Мире. Мы с волколаком дружили с самого детства. Частенько выручали друг друга. А однажды, когда нам было по восемь, пообещали, что когда вырастем, поженимся. Глупая детская клятва, которая вспомнилась мне почему-то именно сейчас.

А потом мы выросли. Клятва забылась. Да и отношения остались дружеские. По крайней мере я никогда не рассматривала Федьку как парня. Всегда знала, что уеду учиться в город, а он останется здесь со своей семьей. Но почему-то именно в этот приезд, когда друг меня спас, я посмотрела на него совершенно по-другому. Может, виной была мама, которая все уши прожужжала, что Федька в меня влюблен. А может, просто давно не видела его. Он сильно возмужал.

Но все это не имеет никакого значения, потому что у Феди уже есть девушка, и достаточно красивая. Я не могу это отрицать.

Трясу головой, чтобы прогнать глупые ревнивые мысли и наконец-то захожу в дом.

***

Встаю с рассветом. Собираю сумку и прощаюсь с мамой. Выходные подошли к концу. Я надеюсь, что смогу и работать, и учиться, но учеба интересует меня уже не так сильно, как возможность раскрывать преступления.

Не об этом ли я мечтала тихими зимними вечерами, сидя в своей комнате дома в деревне? И в город я уехала не потому, что ведьмой быть не хотела, напротив, колдовство мне нравилось, не нравилась только скучная размеренная жизнь. А город тогда казался чем-то большим, новым и непредсказуемым.

Так что подвернувшаяся работенка оказывается для меня очень даже кстати.

– Пока! Я буду писать. И приеду, наверное, на новогодние праздники. Когда учеба закончится, – я чмокаю маму в щеку и иду к машине ОБСП.

Федька уже стоит возле нее с большой дорожной сумкой. В отличие от меня, он еще ни разу не покидал деревню надолго, и выглядит очень взволнованным.

Его вышла провожать вся семья. Вместе с Еленой, Вячеславом и Люськой стояла и Мира. Ей явно было некомфортно, девушка сторонилась Смородиновых, но упрямо не отходила от Федьки.

– Я там как обустроюсь, я тебе напишу. Приедешь, будем жить вместе, – слышу я кусок разговора, когда подхожу достаточно близко.

Я натягиваю на губы улыбку, чтобы никто не понял, что меня задели эти слова.

– А сколько он будет там работать? Долго? – спрашивает меня тетя Лена.

– Я не знаю, – честно признаюсь я. – Мы приедем и все обговорим с Соломоном. И сразу напишем вам письма. Это у них сейчас людей в отделе не хватает, может, скоро мы им будем не нужны.

Из машины высовывается усатая голова сотрудника и кричит:

– Заканчивайте сопли на кулак наматывать. Поехали уже!

– Все, все, едем! – машу я ему, еще раз обнимаю подошедшую маму и всех Смородиновых. Сажусь в машину и сразу отворачиваюсь к дальнему окну, чтобы не видеть прощальных поцелуев между Федькой и Мирой.

Как только мой друг распахивает дверь и садится рядом, мне становится спокойнее. Больше никаких Мир на горизонте. Никто не будет мешать нашему общению. Хотя бы первые несколько дней.

***

Машина подпрыгивает на кочках, выезжая из деревни. Я крепко держусь за поручень, надеясь не пробить головой крышку. Федька молча смотрит в окно.

Мы выезжаем на узкую, но уже асфальтированную дорогу, которая разделяет ранее единый лес на две части, и выводит к большому шоссе. Едем в тишине, молча. Сотрудники ОБСП ничего не говорят, один из них вообще спит на пассажирском сидении. От мерного покачивания и меня начинает клонить в сон. Я прикрываю глаза и прислоняюсь голову к окну.

И вдруг мир переворачивается.

Машина взмывает в воздух, налетев на что-то. Я словно издалека слышу крик, а потом понимаю, что кричу сама. За секунду меня отрывает от сидения и прикладывает к крыше, швыряет на Федьку, а потом с силой бросает вперед. Повезло, что успеваю схватиться за кресло.

Авто грохает колесами по дороге и съезжает в кювет, клюнув носом в грязь.

– Что за черт?! – кричу я, оглушенная ударами. Пытаюсь понять, что произошло. – Все живы?

Водитель и второй сотрудник оказались пристегнуты ремнями безопасности, но пассажир все равно пострадал, разбив нос о приборную панель. Сейчас он сидит, зажав нос руками, а по пальцам вниз стекает кровь.

– Нормально, – гундосит мужчина на мой вопрос. – Жить буду.

Федька держится за голову, по его лбу стекает багровая струйка.

– Как только верну волчью силу, заживет, – отмахивает парень.

– Там какой-то корень, – оглядываясь назад говорит водитель. – Игорь, придется выталкивать машину.

Так мы с Федькой узнаем, что второго следователя зовут Игорем, а первого Игорь назвал Владом, когда отвечал ему.

Я оборачиваюсь назад, разглядывая в треснувшее стекло, что происходит на дороге. И в ужасе хватаю Владислава за плечо.

– Скорее снимите браслет, чтобы я могла колдовать, иначе нам крышка.

– Нет, приказа снимать браслет не было, – твердо отвечает мужчина.

И тут лобовое стекло протыкает огромная ветка. Слышится хлюпающий звук. Владислав, которого припечатало веткой к креслу, судорожно дергается.

– Снимите, и я вам помогу, – почти моля, кричу я.

Это опять оказались плотоядные деревья. Они нашли нас. И я даже слышу, как они жужжат на улице, видимо переговариваясь между собой. Что-то внутри деревьев вибрировало, иногда превращаясь в настоящие отчетливые слова.

Вот и сейчас до меня доносятся целые предложения:

– Теперь ты беззащитна, ведьма! И мы отомстим тебе. Сожрем. Убьем. Раздавим!

Ветка дергается и убирается прочь из машины, оставляя дыру в стекле и рану в грудной клетке у Владислава.

– Снимайте! – воплю я, но Владислав уже меня не слышит – он потерял сознание.

Игорь тянется ко мне, чтобы помочь с браслетом, но тоже не успевает. Другая ветка сначала разбивает стекло в окне, а потом обвивается вокруг туловища мужчины и вытаскивает его из машины.

– Нет! – кричу я, срывая голос.

Нервно пытаюсь сама стащит браслет, но как только начинаю к нему прикасаться, он сразу становится обжигающе горячим. Федька так же безуспешно пытается снять свое проклятое украшение.

– Нам крышка, – только и может процедить он сквозь сжатые от боли зубы.

Еще одна ветка разбивает заднее стекло, но по какой-то причине ей не удается дотянуться до меня, и она исчезает в проеме.

– Идея! – я подползаю к Владиславу. – Модно попробовать снять браслет его рукой…

Договорить не успеваю, задняя дверь машины отлетает в сторону. Две ветки влетает в салон, обвивают мою ноги и тащат прочь.

– Сожрем! Растопчем! Раздавим! – жужжат осины, будто разгневанные пчелы.

Я второй раз за сутки оказываюсь подвешенная вниз головой. Вокруг меня собралась толпа из деревьев. Они все щелкают своими деревянными, но не менее острыми, зубами и жужжат, будто рой.

– Я вас всех сожгу! – предупреждаю я, беспомощно болтаясь вниз головой.

– Без силы не сможешь, – отвечает дерево и тащит меня к своей зубастой пасти.

Появляется Федька, уже в обличие волка. Он прыгает на дерево и вцепляется в него зубами, повисает на ветке, будто собака, играющая с хозяином в перетягивание палки.

– Федь, я справлюсь! Помоги Владиславу и Игорю! – я уже вспомнила, что в кармане валяется зажигалка. И теперь она впервые могла мне пригодиться.

Волк рычит что-то непонятное, отцепляется от ветки и, спрыгнув на землю, бежит к лежащему на обочине Игорю. Видимо, осознав, что это не та добыча, осинки просто бросили мужчину, как ненужную игрушку.

А вот Владиславу нужна серьезная медицинская помощь. Несколько минут, и он просто может умереть, если уже не умер.

Зубы осинки щелкают возле моего уха.

– Я вас предупреждала, – рычу я, не хуже обращенного Федьки.

Выуживаю из кармана салфетку, поджигаю ее зажигалкой и запихиваю горящий комок прямо в глотку дереву. Осинка неожиданно выпускает меня из хватки, и я с визгом лечу на асфальт. Но второе плотоядное дерево успевает меня вовремя перехватить, за что я ему благодарна, пускай оно и действовало в своих интересах.

Первая осинка уже вовсю пылает изнутри. Огонь охватил весь ствол и ветви.

– поставили меня на землю! Живо! – приказываю я. – Всех сожгу.

Глупые деревья не осознают угрозы. Видимо, еще не поняли, как так получилось, что даже без магии ведьма смогла дать им отпор.

Я снова вспоминаю уроки физкультуры и, изогнувшись, огоньком подпаливаю ветку, которая держит меня за талию. Ветка разжимается. Я оказываюсь на асфальте, раздирая все руки в кровь. Больно.

– Я. Вас. Сожгу, – еще раз предупреждаю деревья я.

И так уже одной краснокнижной осинке лишились – вон валяется почерневшее. Мне совсем не хочется изводить все семейство только по тому, что они решили полакомиться беспомощной ведьмой в отместку за вчерашние выкрутасы.

Деревья снова жужжат, переговариваясь между собой.

Я достаю еще одну салфетку из кармана и поджигаю. Бросаю огненный комочек в сторону плотоядных осин. Они испуганно отступают.

– Еще не поняли? Изничтожу! – кричу я на них, надеясь прогнать.

Наконец-то до них доходит, что сожрать желанную ведьму не выйдет. Переваливаясь с корня на корень, они медленно разворачиваются и начинают уходить к лесу. Проходя мимо своего погибшего товарища, что-то жужжат, похожее на завывания, и бредут дальше, понуро опустив ветви.

Мне тоже жалко осинку. Но она сама нарвалась. К сожалению, примитивные существа понимают только силу.

Праздновать победу некогда, да и не хочется. Я срываюсь с места и бегу к Владиславу. Распахиваю дверь, прислоняю два пальца к его шее. Пульс слабый, едва прощупывается, но он хотя бы есть.

Я беру руку мужчины и с ее помощью стягиваю браслет. Это срабатывает, как и у Федьки.

– Ты его спасешь? – друг как раз появляется рядом.

– Мне нужна моя сумка. Там травы. Пока заговором кровь остановлю.

Прикладываю руки к ране Владислава и начинаю шептать:

– Кровь – не вода, багровая руда. Обратно воротись, в сосудах затворись.

До того бледное лицо Влада начинает розоветь. Федька протягивает мне сумку, в которой я быстро нахожу нужную склянку. Хорошо, что взяла из дома. Знала, что понадобятся.

Высыпаю на ладонь горсть порошка и сдуваю его в еще незажившую рану.

– Кость к кости, кровь к крови, сосуд к сосуду. Починись, – для лечения таких больших ран нужно много опыта. А у меня его нет. Я вообще слабо представляю, что там у людей внутри, но надеюсь, что просто уверенности в заговоре будет достаточно.

Через несколько минут повторения заговора, Влад судорожно вздыхает и ошалело смотрит на меня.

– Что?

– Тихо. Вам не стоит пока двигаться. Придется немного посидеть, пока кости срастаются. А потом лучше все-таки обратиться в больницу или к профессиональным ведьмам-целителям, – предупреждаю я.

Влад прикрывает глаза и слабо кивает.

Я наконец-то разрешаю себе расслабиться и просто сажусь возле машины и прислоняюсь к ней спиной. Федька опускается рядом.

– Это было страшно, – признается волколак.

– Еще бы. Попробуй без магии угрожать плотоядным осинкам.

– Мы доберемся до города и сообщим в отдел о колонии плотоядников. С ними разберутся наши сотрудники, – к нам подходит Игорь. Выглядит он не слишком хорошо. Разбитый нос, несколько порезов, весь испачканный. Но хоть серьезных увечий нет, и то хорошо. Не уверена, что у меня хватило бы сил, чтобы спасти еще одного человека.

А вот за осинок я теперь волнуюсь.

– Уничтожат? – спрашиваю с ужасом.

– Нет, что ты. Они ведь редкие. И немного тупые. Так что вряд ли их можно призвать к ответу. Скорее всего переправят куда-нибудь в тайгу, подальше от людей. Пусть питаются лисами и зайцами, – усмехается Игорь. А потом кивает на наши руки. – Повезло, что вы додумались стянуть браслеты друг у друга.

Мы ошарашенно смотрим на Игоря.

– Их можно было снять друг у друга? – хором спрашиваем мы.

– Э… Да. Любой мог бы вам их снять. Мы блефовали, конечно. Так а как же вы тогда…

– Рукой Владислава, – бурчу я и встаю. – Пора ехать. Надо показать его в больнице.

Я утираю кровь, выступившую на щеке, видимо, осколок ее задел, и замечаю черного ворона, взмывающего в неба. Где-то я его уже видела.

Глава 7. Ведьма приступает к работе

До отдела добираемся уже ближе к вечеру. Владислава оставили в больнице. Врачи диагностировали сильный ушиб, но я настояла, что они сделали снимки и проверили, в порядке ли ребра, нет ли перелома. А еще насоветовала сделать узи, чтобы убедиться, целы ли внутренние органы. Пришлось даже немного поколдовать, чтобы добавить своим словам убедительности.

Я думала, что Виктор Николаевич будет спрашивать, почему мы так припозднились, но он только машет нам рукой, чтобы присаживались на стулья.

– Зайди в медкабинет, пусть Наташа тебе нос починит, – обращается Виктор к Игорю.

– А как вы… – бормочет мужчина удивленно. В кабинете потемки, и Соломон никак не мог увидеть, что нос сотрудника сломан.

– У меня свои каналы, – Виктор приглаживает перышки черному ворону, гордо восседающему у него на плече. – Спасибо, Игорь. Ты можешь идти. Только предоставь информацию, в какой больнице Владислав. Мы к нему тоже Наташу пошлем. Чего ему там валяться? Завтра уже как огурчик будет.

Игорь кивает и скрывается за дверью.

– Садитесь уже, – говорит начальник нам. – Поговорим, и решим, что дальше делать.

Напротив его стола стоят ровно два стула, будто он знал, как повернутся события.

Федька двигается как-то дергано, неуверенно. Видно, что боится Соломона. А я почему-то уверена в себе. Наверное, победы над плотоядниками и спасение жизни Владу прибавляют значимости.

– Федор, начнем с Вас, – Соломон пододвигает к Федьке листок с договором. – Маргарита должна была вам рассказать, что мы предоставляем амнистию, взамен на работу.

– Какой срок работы? – тихо спрашивает Федька.

– Бессрочно, разумеется. Мы хорошо оплачиваем труд наших сотрудников, так что беспокоиться о деньгах не придется. Так же мы можем предоставить жилье, если вы в нем нуждаетесь. Отпуск тоже предоставляется. А вам, как волколаку, плюс три дополнительных выходных в полнолуние. День до, само полнолуние, и день после. График, к сожалению, у нас ненормированный. Есть дело – работаете. Нет – можете хоть за город уехать. Но будьте готовы сорваться в любом момент.

– Если откажусь?

Виктор треплет ворона по грудке, а потом приглаживает ему перья.

– За убийство, у нас, как и в обычном мире, срок. Темница под зданием всегда к вашим слугам. Лет пять придется отсидеть. А могли бы за это время обзавестись жильем, женой, маленьким волчонком-ребенком.

Федька поджимает губы, и сутулится.

– Вы не переживайте. За хорошие заслуги перед отделом мы можем пересмотреть приговор. И, возможно, вы сможете уволиться уже лет через десять, если работа окажется не по душе.

Федор затравлено смотрит на мужчину. Будто волк из клетки. Горбится, часто опускает взгляд вниз. Десять лет он будет как собачонка танцевать под дудку Соломона.

Волколак сжимает кулаки. Вздыхает.

– Хорошо. Я согласен.

– Тогда распишитесь здесь. И можете подождать в коридоре, – удовлетворенно произносит Виктор.

Федька расписывается и кидает взгляд в мою сторону, а я сижу, не в силах шелохнуться. Только нервно рву салфетку, вытащенную из кармана куртки, чтобы успокоиться. Ведь Федька становится рабом отдела только из-за меня.

Парень уходит, оставляя меня один на один с Соломоном.

– Маргарита, теперь с вами, – Виктор мягко улыбается. – Так как вы у нас доброволец, условия более мягкие. Вы вроде бы, учитесь еще?

Я отрываю взгляд от накрошенной на колени салфетки, и киваю.

– На учителя начальных классов, – говорю тихо.

Из головы никак не идет Федькин приговор. Либо работаешь на ОБСП, либо сидишь в тюрьме. А ведь он не виноват! Он защищался. Точнее, защищал меня. Это была самооборона.

– Вы планируете совмещать работу и учебу?

– Хотелось бы, – признаюсь я. – Это ведь возможно?

– Посмотрим, что можно сделать. Если надо, я направлю людей в ваш университет, переведут Вас на заочное.

Я удивленно хлопаю глазами. Я теперь уже была не уверена, что учеба мне нужна. Но вдруг не справлюсь с работой в ОБСП? И кому я потом нужна без образования? Домой возвращаться и лечить магией коров совсем не хочется.

– Давайте, – соглашаюсь я.

– Вот и замечательно, – он пододвигает ко мне листок. – У вас есть жилье или потребуется?

– Я живу в общежитии при университете. А что вы можете предложить? – я бы не отказалась от улучшения жилищных условий.

– Могу предложить квартиру напополам с вашим другом.

Это было лучшим предложением за последнее время. Теперь нам не будет одиноко в этом большом городе. Да и Федьке поддержка сейчас нужна как никогда.

Я согласно киваю.

– Остальные моменты можете прочитать в договоре.

Я никогда в жизни не заключала серьезных договоров, поэтому сейчас очень нервничаю и практически ничего не прочитав, решаю подписать, чтобы не задерживать Виктора Николаевича.

Он только усмехается.

– К работе приступаете с завтрашнего дня. Вы будете в одной команде со мной и Дмитрием. Вы его уже видели, вчера днем.

– А Федька? – не понимаю я.

– Федор пока будет проходить обучение в компании других волколаков, к нам он присоединится позже. Кстати, обычно я даю новичкам пробное задание. Но считайте, что вы с ним уже справились.

Он хитро щурится.

– Что? Когда? – не понимаю я.

– Вчера и сегодня. Просто превосходно дважды разобрались с плотоядниками. Пытались избежать жертв. Обошлись минимальным ущербом. Я приятно удивлен. Так что, браво, – он трижды хлопает в ладоши, изображая аплодисменты.

Я меняюсь в лице.

– Погибла одна осинка, и человек пострадал. Между-прочим, ваш сотрудник. Он вообще мог погибнуть. И вы называете это минимальным ущербом? – сжимаю руки в кулаки, пытаясь сдержать эмоции.

Я слишком хорошо помню, каким бледным был Владислав, как страдали плотоядники, проходя мимо погибшего товарища.

– Смотрите на это иначе, Маргарита, – снисходительно говорит он. – Вы не сожгли всех плотоядников. И спасли жизнь нашему сотруднику. Ущерб минимален для вашего уровня.

Ему удалось меня уесть. То хвалит, теперь оскорбляет. А я и поверила, что он считает меня одаренной ведьмой.

– Я сюда пришла только из-за Федьки, понятно? Чтобы ему было проще. Так что не надо пытаться убедить меня, что я ничего не стою, – отодвигаю от себя подписанный листок, вскакиваю со стула, так что тот громыхает, и вылетаю прочь из кабинета.

За моей спиной что-то с силой падает, но мне все равно.

В голове продолжает крутиться фраза «Ущерб минимален для вашего уровня». Какой у меня уровень? Низкосортной деревенской ведьмы? Такой он меня видит?

– Эй, что случилось? – Федька вскидывает голову на звук грохнувшей двери.

– Ничего. Я просто… Вспылила немного, – отвечаю резко. Никак не могу отойти от диалога с Соломоном.

С силой провожу руками по лицу. И с этим человеком мне теперь придется работать? На что я подписалась?

***

Виктор сидел за столом и созерцал попадавшие вещи. Только что юная ведьма, не умеющая до конца контролировать свою магию, вылетая на эмоциях из кабинета, подняла в воздух все, чтобы было не прикреплено к полу. Взмыли два шкафа, ручки, листки, стол.

И как только дверь захлопнулась, все с грохотом рухнуло обратно.

Сил в девчонке было немерено. И Соломон надеялся, что она останется в отделе на долго. На само-то деле волколак, ее друг, ему совершенно был не нужен. Этих волков в последнее время столько наплодилось, что можно целую роту организовать. А вот стоящих ведьм днем с огнем не сыщишь. А тут подворачивается рыжая бестия, готовая душу продать за своего друга. Быстро соображающая, способная. Умеющая без магии выкручиваться из ситуации. Не это ли идеальный кандидат в отдел?

Правда, контролю ее еще придется обучить.

Мужчина потер виски и дважды махнул рукой, возвращая все вещи на свои места. Он возьмет над ней шефство и создаст идеального борца со сверхъестественными преступлениями.

***

– Ну вот, это ваша квартира. Две комнаты. Ванна. Туалет. Кухня, – щебечет Настя – молодая сотрудница, которую Соломон попросил проводить нас до служебной квартиры.

Местоположение было удобное. Недалеко от отдела, всего-то надо перейти через улицу, и ты на месте.

– Располагайтесь. Если что-то надо будет срочно приобрести, чайник или утюг, не стесняйтесь, звоните мне. Номер прямо рядом с телефоном, – продолжила девушка.

Девушка была слишком активна, а мы уставшие, могли только хмуро кивать на все предложения.

Когда Настя наконец-то удаляется по своим делам, Федька обзывает квартиру долгосрочным местом заключения и уходит в свою комнату разбирать сумку.

Я остаюсь в полном одиночестве. Брожу по квартире, заглядывая во все углы. Еды в холодильнике не оказывается, поэтому приходится идти покупать ужин и завтрак на свои скромные сбережения.

***

Утром я просыпаюсь от звонка в дверь. Кто-то трезвонит так настырно, что даже подушка на голову не помогает приглушить звук. Приходится встать и пойти открывать дверь.

На пороге стоит Дмитрий. Выглядит он абсолютно так же, как и в нашу первую встречу. Строгий костюм, солнцезащитные очки, бледная кожа.

– Че в такую рань? – я тру глаза и зеваю.

Стараюсь не смотреть в зеркало, которое висит прямо при входе, чтобы не испугаться всклокоченных волос и следов от подушки на опухшем со сна лице.

– На телефон же вы не отвечаете, – пожимает плечами вампир. – У нас новое дело. Соломон велел взять тебя с собой. Так что собирайся. У тебя пять минут и поехали.

– Можно хотя бы десять? – я еще раз зеваю.

– Уже четыре и пятьдесят пять секунд. Пятьдесят четыре… – он начал отсчитывать, посматривая на часы.

Я недовольно фыркаю, но все равно бегу одеваться.

Глава 8. Первое дело для ведьмы

Я сажусь в машину к Дмитрию и сразу же задаю вопросы.

– Куда мы едем? Что за дело?

– Держи. Взял тебе кофе и чизбургер. А то не завтракала ведь. Соломон с меня три шкуры спустит, если ты от голода помрешь, – усмехается вампир, протягивая мне пакет из не так давно открывшегося Макдоналдса.

Я приятно удивлена таким сервисом.

– Спасибо, – благодарность дается мне легко.

Правда, есть еще не хочется, я только что проснулась. Но кофе уже не такой горячий, поэтому приходится позавтракать, пока он не остыл.

– Так что за дело? – дожевав последний кусочек, повторяю я вопрос.

– Простое. Русалки разбушевались. Уже холодает, а они поиграть захотели. Ребенка в реку утащили. Мальчика достали, но он слег с воспалением легких. Родители ему про тетенек в реке не поверили, зато наша знакомая медсестра поверила и решила сообщить нам. Так что едем пообщаться с нарушительницами.

Всю дорогу я пребываю в волнительном предвкушении. Мое первое дело. Удастся ли приструнить вредную нечисть? Или придется повозиться?