Книга первая. «Рождение»

Мы продолжали наш улиточный забег. Она медленно приближается, смотря своими глазищами прямо мне в глаза. Я же медленно отступаю. Чувствую спиной, что до спальни остается всего метра полтора. Но рвануть в дверной проем опасаюсь. Красивое слово «опасаюсь» и очень нужное, когда хочешь показаться храбрым. На самом деле, были бы у меня волосы длиннее, уже встали бы дыбом от ужаса. Ей ведь всего секунды хватит, чтобы меня перехватить. Недавно почивший Халк не даст соврать.

А вообще я не понимаю, чего она медлит, поэтому не разрываю зрительный контакт и продолжаю пятиться.

Ладно попробуем по- другому:

Кто ты, чудище? Если ты девица молодая – назову тебя сестрой двоюродной, если ты старушка болезная – будешь теткой любимой из Воронежа. Шутка так себе, конечно, но вдруг получится ее расшевелить и вывести на разговор.

Бравады нет, есть страх за Олю и себя. Истерика в моем стиле.

Еще через минуту или вечность я наконец-то перешагнул порог спальни и вдруг вспомнил, что, когда вся эта вакханалия началась, там был еще минимум один бандит.

Забываю про необходимость смотреть в глаза Чудищу и начинаю оглядываться. Тут же гарпия ускоряется и за мгновение оказывается рядом со мной. Хватает меня за горло, как и первую свою жертву, и начинает поднимать в воздух. Вот у нее все-таки силища! Пальцы-когти сжимают горло, и я опять начинаю задыхаться.

Ну что за ночь такая!

Вдруг синица, сидящая на плече у гарпии, начинает щебетать…

И о чудо, я слышу человеческую речь.

То есть я не сразу стал понимать. Первые секунды я слышал только обычное тиликанье синицы, но в какой-то момент вместо этого я услышал нормальные слова. Голос, исходящий из клюва синицы, был глубоким и одновременно скрипучим. Сначала это вызвало раздражение. Но как только я отвлекся от птичьего клюва и перевел взгляд на лицо Страшилы, представив, что именно от нее исходят эти звуки, то дискомфорт прошел.

Человек, ты должен лучше оберегать мою дочь! Сегодня я смогла помочь и спасла ее, но у меня много других забот. В следующий раз могу и не успеть. Ты слаб, не пойму, почему она выбрала именно тебя, но предупреждаю – в этот момент голос Чудища стал еще и зловеще-угрожающим – подведешь ее, а значит, меня. Твоя смерть будет очень долгой и очень мучительной.

После этих слов лапа, державшая меня за горло, разжала пальцы, и я рухнул на пол.

Синица, ты чего несешь? – прохрипел я, – какая дочь, кого я плохо оберегаю, я с твоими птенцами даже не знаком.

Вот опять мои дурацкие шутки, права жена, когда-нибудь я из-за них огребу по-взрослому.

Человек, ты не только немощен, но и глуп. С тобой через мое творение говорю я – Богиня Плисада. Если я заговорю с тобой в этом облике – ты оглохнешь, а зачем моей дочери глухой слуга. Можно, конечно, тогда будет тебя поменять на более сильного и умного, но Ольга к тебе привязалась, не хочу ее расстраивать.

Ваше Святейшество, хотя нет, не так, – я на секунду задумался: а как обращаются к богам? Но ничего не придумав, решил поинтересоваться у первоисточника:

А как к вам, богам, обращаются?

Спросил и подумал, а с чего я вдруг на слово верю, что она богиня? Вдруг это ведьма или колдунья злая? Зачаровала мою жену, а сейчас мне зубы заговаривает. С другой стороны, если бы она желала зла мне, то могла сразу прикончить. А с Олей потом ей раз плюнуть разобраться.

Может, ей чего от меня/нас надо? Ага, самомнение уровня полубог. Ладно, послушаем, чего она нам еще скажет. А параллельно постараемся выяснить все, что сможем:

Вас же несколько, как я понимаю, ну, богов то есть. Вдруг еще с каким богом встречусь и опять конфуз, не смогу правильно попросить чего-нибудь. У вас же можно просить всякое нужное? А Оля сейчас где? И еще вы, мадам, ранее сказали, что я слуга у Ольги. Чего это вдруг? Слугой быть не хочу, я же муж все-таки, можно меня перевести в статус… ну хотя бы фаворита ДОЧЕРИ ЕЯ БОГИНИ ВЕЛИЧЕСТВА?

Только я успел задать свой последний вопрос, как фигура богини будто расплылась. Примерно, как воздух, в сильную жару над асфальтом. А в следующее мгновение на месте Чудища уже стояла моя жена.

Фигасе у вас тут фокусы, а в слониху сможешь обернуться? – спросил я и, сделав быстрый шаг к жене, крепко прижал к себе и поцеловал. – Как ты? Все хорошо? Тебя не ранили?

Если не брать в расчет, что я убила трех человек, – все нормально. – Оля немного отстранилась и спросила:

Я теперь убийца? Чудовище?

Нет, в новом образе твой нос не сильно отличался от обычного, – ответил я, улыбаясь, – и маникюр нормальный, смотри, даже следов на шее не осталось, напильником обрабатывала?

Смотри, заклюю, – в ответ улыбнулась Оля.

Что случилось в спальне? Сколько там еще тел? Живые есть?

Живых людей нет. – Оля сделала паузу. – А тело только одно. Какой-то здоровяк разбил стекло, открыл створку и стал влезать. Правда, сама я этого не видела. Меня подорвал твой крик, а уже потом был звон стекла, и ко мне пришла Плисада, точнее, в меня. Она за секунду сделала с ним то же, что позднее с этими. – Кивок на тела в коридоре.

Жена у меня не кисейная барышня, конечно, и рыданий с заламыванием рук я не ожидал. Как по мне, после всего произошедшего должна была бы проявить побольше эмоций.

Ну хотя бы мааааленький нервный срыв.

Слёзки?

Нет?

Ну и ладно, не очень-то и хотелось.

По поводу богини потом поговорим и по всему остальному тоже. – Многозначительно протянул я последние слова. – Сейчас нужно что-то с этим бардаком сделать и с телами разобраться. Хорошо хоть кровью тут все не заляпали, меньше возни с уборкой. Еще надо их обыскать. Может, узнаем, кто они. От кого, я догадываюсь, но вдруг чего интересного или неожиданного найдем. Например, полицейские корочки.

Тебя совсем не волнует, что мы убили людей?

Ага, теперь она сама решила эту тему раскручивать.

Вот! Вот сейчас пойдут эмоции, раскаяние и т.д. Надо пресечь, пока не началось. Значит, следует загрузить срочными делами, которые имеют признак ОЧЕНЬ.

Очень! Но сейчас нет времени на это, потом мы с тобой все обсудим, я же уже говорил. Давай я машину подгоню ко входу, затащим их в багажник. Если не влезут, то в салон и вывезем подальше в лес. Спроси местных птах, куда лучше ехать. Где людей почти не бывает, но куда мы сможем добраться на машине.

Хорошо, сейчас Соня кого-нибудь найдет подходящего.

Оля обернулась в сторону коридора и наткнулась взглядом на трупы. Через секунду она уже неслась в санузел, и оттуда раздались характерные звуки рвоты.

Ага, все -таки она у меня не Маргарет Тэтчер, не совсем железная.

Необходимо было как можно скорее идти за машиной, но я медлил. Жене я был сейчас нужнее. Пришлось идти к ней и напоминать о срочных делах.

Бойтесь желаний своих.

Минуту назад думал, что где -то завалялась истерика в исполнении супруги.

Когда я пришел к жене, она уже сидела на краю ванны. Вода была включена, но Оля не умывалась, а просто сидела и, глядя на струю воды, рыдала. Вообще не помню, чтобы она именно вот так навзрыд плакала, бывало, что глаза краснели и мокрота появлялась в краешках глаз. Было так, что в подушку уткнется и тихо поскуливает, но вот так почти в ор – впервые.

Мне, конечно, самому было муторно, все-таки мы не киллеры какие-нибудь, а простые обыватели. Что называется, люди, у которых «дом, семья, работа». Самое страшное происшествие до этого у нас было, когда от гопников ночью убегали в Екате. Потом еще со смехом вспоминали тот случай.

В общем, понимаю, что жена плачет не по этим ублюдкам, а из-за того, что она сделала, но, думаю, не те это персонажи, о ком стоит сожалеть. Что я и попытался донести до нее. Успокоить удалось только минут через десять, и то она продолжала всхлипывать, как обиженный маленький ребенок. Однако уже можно было ожидать от нее помощи в уборке тел без опасения, что слезопад повторится.

А вообще надо будет потом подумать и проанализировать, почему я так спокоен, не кошке на хвост наступил. Случилось страшное и странное. Мы отбились от нападения, при этом убив трех матерых бандюганов.

Нет, совсем сами мы бы не справились. Чудо в перьях помогло. Однако продержались какое-то время. А это кое-что да значит. Не совсем, получается, пропащие. К сорока годам мы не только болячки и жизненные ошибки накопили – знания, опыт, а главное, наверное, характер.

И все-таки, хоть убей, не пойму, как я против двоих продержался и почти справился.

Так, стоп, по кругу мысль пошла. Надо делом заняться.

Найдя свой телефон, который вылетел у меня из рук еще в начале драки, я обнаружил, что вся бойня вместе со временем на общение с богиней и успокоение жены заняла буквально полчаса.

Однако скоро начнет светать. А нам еще нужно следы замести.

***

На всякий случай я не стал оставлять Олю наедине с трупами и взял с собой на парковку.

По пути к жене подлетела Соня и чего-то прочирикала. Оказалось, что место, где можно припрятать тела, пернатые уже нашли и придумали, как поведут нас к нему.

Подогнав машину максимально близко к крыльцу нашего дома, мы убедились, что ни одна камера охраны базы отдыха не направлена на это место.

Дальше мы занялись погрузкой тел. В процессе Оля еще раз чуть не сорвалась, но в этот раз помогли птахи, которые все время крутились вокруг нее и что-то ей чирикали.

Видимо, это ее успокаивало.

Нам вообще везло в эту ночь. Никто из отдыхающих или из охраны не бродил вблизи нашего коттеджа. Хотя я отлично помню, в том числе и по прошлым посещениям этой базы, что бывали ночи, когда какая-нибудь компания «гудела» до утра.

А иногда романтики шатались по базе, наблюдая Луну и звезды.

Ладно, чего уж там, мы сами так делали.

Я про Луну и звезды, если что, а не про дебош.

Загрузив крепыша из спальни в багажник (тяжелый оказался, чертяка), мы обнаружили, что больше туда никто не влезет. Даже если я вытащу рюкзаки, которые все-таки увидела жена. Спрашивать она ничего не стала, видимо, сама все поняла. Пришлось оставшихся бандитов грузить в салон на задние сиденья. Причем сидя, да еще и пристегнув ремнями. Ох и намаялись мы. Весили «пассажиры» немало, а нас с женой назвать качками трудно.

Только с помощью чуда и «такой-то матери» спустя сорок минут все было готово.

Начало рассветать. Охранник на воротах спросонья долго не мог понять, чего от него хотят, но, врубившись, выпустил нас с территории базы. Даже не стал проверять документы и записывать номер автомобиля.

Когда я попросил охранника открыть шлагбаум, то попытался донести до него мысль, что мы поехали встретить рассвет в горах. Надеюсь, он запомнил это. Вдруг его кто-нибудь спросит, хотя почему вдруг обязательно будут вопросы.

Нам еще как-то за разбитые стекла отчитываться.

Думаю, повелитель шлагбаума долго потом нас материл.

К месту избавления от тел ехали почти час, по большей части это были проселочные дороги, но был и участок трассы в самом начале пути. Благодаря подсказкам нашего проводника, серого дятла, которого я тут же прозвал Навигатор, мы избежали попадания в объективы дорожных камер. Скорость приходилось держать невысокую, километров 40-50 в час, иначе не успевали бы реагировать на изменение курса. Переводить щелканье или чириканье нашего Навигатора приходилось жене, а это создавало небольшую, но все-таки задержку между указанием и действием. Так себе схема управления движением.

Главное, чего я опасался, так это остановки по взмаху волшебной полосатой палочки какого-нибудь усердного ДПСника. Есть же такие, кому не спится и не пьется по ночам. Вот тормознет такой нас, и тут начнется история с нашим «грузом». Те, что в салоне, еще могут сойти за спящих пассажиров, а вот если он захочет посмотреть багажник?

Нет, птицы конечно обещали, что проведут нас не только мимо камер, но и мимо всех постов полиции, однако…

Помимо этого несколько раз приходилось резко поворачивать и даже один раз развернуться. А все потому, что птицы по-другому рассчитывают скорость, видят ориентиры и реагируют на необходимость изменения направления.

Сначала я подумал, что проблема в жене и даже в очередной раз пожалел, что она так и не научилась водить машину. Потом понял причину и решил, что если бы птица летела перед нами, указывая путь, то мы приехали бы в нужное место раньше и без лишних нервов. С другой стороны, птица не смогла бы долго лететь с той скоростью, с которой мы передвигались по трассе, и нам бы пришлось замедлиться. Время дорого, а мы и так много потеряли при загрузке машины и ожидании проводника. Ну а в лесу сильно не погоняешь.

В общем, добрались, благодаря Навигатору, без происшествий, и за это спасибо.

Кстати, в противовес моему остроумию и, как оказалось, незнанию некоторых деталей, Оля дала птице другое имя – Дона. А все потому, что о, неожиданность! дятел оказался девочкой.

И вообще длинные имена давать птицам неправильно, – менторским тоном уже в конце пути заявила моя благоверная.

Это почему?

Неудобно.

Неудобно трусы через голову надевать, товарищ курсант,– решил я блеснуть армейским юмором.

Муж, мозги включай. Короткое имя запомнить легче – это раз. Произносить быстрее – это два. И еще: никакой я тебе не курсант – это три. Беее! – Оля высунула язык.

Чем длиннее имя, то есть чем больше знаков в имени, тем больше вариантов этих самых имен, как в цифровом пароле – это раз. Зачем тебе все имена запоминать, если они сами каждый раз представляются – это два. Осмысленное имя, как, например, Навигатор, запомнить легче, чем просто набор букв, так и быть – это к номеру два. Ну а насчет быстрого произношения – это вообще смешно, зачем тебе? Хотя в одном ты права, до курсанта тебя еще подтягивать и подтягивать, займемся этим, когда приедем назад.

В этот момент Доня-навигатор что-то прощелкала, и жена, которая придумывала, что бы возразить на мой спич, отвлеклась от этого занятия:

Тормози, тормози, мы приехали, – скомандовала Оля.

Место, куда нас привел серый дятел, действительно было подходящим.

Здесь точно невозможно будет отыскать тела. Последние двадцать минут мы ехали через лес по давно заросшей дороге-тропе. Несколько раз с трудом протискивались между деревьями. Один раз даже поцарапали дверь. Я тогда не заметил яму, и машину повело. Но по старой русской традиции материл не себя, а всё вокруг. Ох как я разошелся! Оля даже разрешила вылететь в окно нашему Навигатору, чтобы та не слушала «эту солдатскую непотребщину!»

Нам еще повезло, что в этих краях целую неделю не было дождя. Мы бы точно где-нибудь застряли, и не один раз.

Уже на месте, в этой проклятой глуши, оказалась огромная расщелина примерно метр шириной и пять метров длиной. Трава по краям сильно разрослась, прикрывая эту дыру в земле. А глубину я вообще оценить не смог даже когда, рискуя сверзнуться, пытался посветить туда фонариком, дна я так и не увидел.

Однако Дона нас убедила, что там очень глубоко. Более того, она обещала, что, когда мы скинем в эту щель тела, местные животные закидают их землей, старой листвой и сушняком.

Ну и самое главное преимущество данного вида захоронения выяснилось только на месте. Мы совершенно забыли, что нужно будет копать яму, и вспомнили об этом в момент выгрузки мертвяков из автомобиля. Естественно, лопат у нас для этого не было, ну не брать же в расчет маленькую саперную лопатку. Таким инструментом даже по очереди копали бы яму для всех троих до осени.

Так что сюрприз с расщелиной оказался, прямо скажем, кстати.

Захотелось даже расцеловать эту дятлиху.

Вытаскивать тела из машины оказалось чуть легче, чем запихивать внутрь. Вроде вес они не потеряли, мне даже показалось, что потяжелели, но зато не нужно было постоянно опасаться, что кто-то заметит. Хотя все равно то еще испытание.

Оля к этому моменту уже спокойно, по крайней мере, внешне, отнеслась к мертвецам, и с небольшими передышками мы дотащили до ямы все тела.

И тут до нас дошло, что так и не обыскали их.

Документы нашлись только у одного из бандитов, того, что вломился к нам в спальню через окно. При нем было водительское удостоверение на имя Шапошникова Игоря Анатольевича и свидетельство о регистрации ему же принадлежащего автомобиля «Сузуки Витара». Посмотрев данные в правах, я убедился, что эти уроды приехали из нашего города, ну или как минимум один из них. Оставалась вероятность, что двое других – местные и присоединились к Шапошникову уже здесь в качестве поддержки, а также носителей знания местных реалий.

Мы с Олей были уверены, что наркодилеры, под которых мы копали, имели представительства во всех областных городах. Значит, у них везде были свои люди, причем не обремененные моралью и уважением к закону. Однако во время сбора информации на так называемое головное предприятие не было возможности докопаться еще и до этих «филиалов».

На самом деле все логично. Структура у них выстроена должна быть, как и в обычном, то есть законном бизнесе. Думаю, придет время, и мы займемся той частью «наркопаутины», что покрывает область. Если, конечно, она сама не развалится после прикрытия городской сети.

Помимо пары документов, в карманах у почивших нашлось немного налички, тысяч десять, один нож-выкидуха – только сейчас до меня дошло, что никто из напавших не использовал оружие – и начатая упаковка жвачки «Орбит».

Надо же, ни сигарет, ни зажигалки.

Спортсмены, что ли? Вообще непохоже.

Может, в машине остались?

И остальные документы тоже?

Все, кроме денег, мы скинули в расщелину вслед за телами, предварительно протерев даже упаковку жвачки тряпкой.

Ну ни разу мы не шпионы. Все, что мы делали в процессе заметания следов, было подсмотрено в кино и вычитано в книгах.

Перед тем как ехать обратно, проверили багажник и весь салон. Даже коврики пришлось вытаскивать. Мало ли, вдруг что-то вывалилось из карманов нашего «груза».

Ничего не нашли и, с трудом развернувшись на узкой лесной дороге, отправились назад.

На обратном пути сделали крюк километров в десять для алиби.

Птицы нашли нам подходящее место, где удалось сделать несколько фотографий рассвета на природе. Мы же типа за этим и поехали ни свет ни заря. Естественно, забабахали штук десять селфи с разными фонами, чтобы была привязка к месту.

После фотосессии отправились на базу уже по другой дороге. Специально засветились на две или три дорожные камеры. Дона решила проехаться обратно с нами, но ехал я уже по настоящему навигатору, и поэтому можно было спокойно поговорить с женой.

***

Солнце, ты как?

Вроде нормально. Что делать дальше будем?

Сейчас приедем, приберемся и сообщим администрации «Крутышек», что кто-то разбил стекло в спальне, пока нас не было. Ну если они еще сами об этом не узнали. Кстати, что-нибудь еще в спальне пострадало, когда этот урод вломился?

Вроде нет, но точно не помню. Нужно смотреть. Там все так быстро произошло. Вот я сплю. Просыпаюсь от твоего крика. Только успеваю соскочить с кровати, как слышу звук разлетающегося вдребезги стекла. Поворачиваюсь в сторону окна и вижу, как какой-то мужик лезет к нам в спальню. Я начинаю паниковать. В этот момент Соня садится мне на плечо (как она в доме оказалась, не понимаю), а в голове спокойный женский голос называет меня своей дочерью. Я в очешуении. Голос в голове продолжает вещать, чтобы я не нервничала и что мне ничего не грозит. В следующую секунду я теряю контроль над телом. Знаешь, это как смотреть со стороны на себя. Так странно… Наверное, в тот момент я смотрела глазами Сони. Не спрашивай, как такое возможно, не знаю. И вот я вижу, что начинаю меняться. Ты же видел, какой я стала? Это трындец. Как только с моим телом все изменения произошли, снова оказываюсь в своей черепушке. Оказалось, что управлять этим чудищем я не могу, и поэтому просто смотрю. Вот я/Плисада руками-лапами хватаю вломившегося и быстро сворачиваю ему голову.

Оля рассказывала все это короткими, почти рублеными фразами/предложениями, с небольшими паузами. Как будто не вспоминала то, что с ней случилось несколько часов назад, а читала вслух текст книги, находящейся прямо сейчас перед ее глазами.

Это напомнило мне уроки литературы в школьные годы. Когда стоишь и пытаешься вспомнить выученное накануне стихотворение, но делаешь это, пытаясь представить текст в учебнике. Ты даже помнишь серый почему-то цвет бумаги, шрифт, которым это напечатано, но сам текст проявляется на этой, видимой одному тебе странице, не целиком, а в лучшем случае, по строчкам.

Уже позднее, когда в нашей жизни появились компьютеры и мы стали знакомиться с миром Интернета, я увидел первый раз прогрузку текста на экране. Тогда он (Интернет) был еще ну ооочень медленным. Страница с текстом появлялась на мониторе строка за строкой, так же, как стихотворение в голове.

Я посмотрел на жену. Ее взгляд был устремлен куда-то вперед, в одну точку, что еще больше усиливало то ощущение, возникшее от воспоминаний.

Знаешь, в тот момент, я ничего не почувствовала, ни ужаса, ни жалости – вообще ничего. Мне вдруг показалось, что это не в реальности происходит, а во сне. Сознание меня не покинуло, а просто придумало приемлемое объяснение. Я ведь до ухода Плисады из моего тела считала, что все это мне снится. Даже не так, только после того, как ты меня обнял, я поняла, что все произошедшее – это реальность.

Ты вообще об этой Плисаде раньше знала?

Птицы несколько раз упоминали какую-то Создательницу, без имени, но, думаю, это они про нее говорили.

А почему она тебя дочерью назвала? Судя по внешнему виду, она так себе мама. И еще меня твоим слугой, кстати, почему-то назначила. Я не хочу быть слугой. Мне роль мужа и любовника по-совместительству нравится.

Про дочь ничего не знаю, давай Соню спросим, когда приедем. Ну а от слуги я, в принципе, не откажусь, – произнесла жена, почему-то изображая томность в голосе. – А если он еще будет и наложником…

Вот теперь мне все стало ясно, значит, гарем будешь собирать? Тогда я пошел, – сказал я и добавил, пытаясь сымитировать голос Папанова:

Нет! На это я пойтить не могу.

Мы посмеялись, и я продолжил:

Хорошо, дорогуша, давай о серьезном. Ты еще у себя в голове о чем-нибудь с богиней успела поговорить? Или, может, она тебе инструкции какие дала?

Да, кое-что было. Перед тем как отпустить меня, она сказала, что вернется через три дня и уже нормально с ней поговорим.

А если раньше ее помощь понадобится?

Сами, все сами.

Ладно, по богине тогда пауза. Знаешь, меня все-таки волнует, почему вломившиеся были без какого-либо оружия? Тот нож, что нашли у Чиполлино, я в расчет не беру.

Какого Чиполлино? – перебила меня Оля.

Пришлось отвлечься и рассказать жене, кому, за что и какие прозвища успел дать.

То есть вместо того чтобы думать о жене, которая лежит там, в спальне, вся такая красивая и которую дикари почти утащили в свое племя, ты придумываешь шутейные клички этим самым дикарям?

Ну, во-первых, дикарями я как раз и был занят, во-вторых, ты бы себя видела, «красавица», – это слово я выделил голосом и изобразил кавычки – когда из спальни появилась. Ну и в-третьих, ты же знаешь, у меня рефлекс: вижу какой-нибудь изъян в человеке – даю прозвище. Кстати, ты не можешь отрицать, что это у меня хорошо получается. Может, иногда перегибаю палку и бывает кому-то обидно, но чаще просто смешно.

С прозвищами ладно, но за красавицу в кавычках ты мне еще ответишь. Я, между прочим – в этот момент Оля выпятила грудь и задрала подбородок, изображая из себя то ли гордую светскую даму, то ли «звезду» на ковровой дорожке – и в том виде была красивее многих других.

Каких других, она уточнить не успела, потому что я снова заржал, а за мной следом и она сама.

Что-то мы много смеемся. Одно из двух: или нас так отпускает после стресса, или… А вот второе «или» придумать не удалось. Есть, конечно, поговорка: «Много смеешься – скоро плакать будешь», однако мне не хотелось, чтобы это и было вторым вариантом «или».

В очередной раз отсмеявшись, я продолжил мысль:

Понимаешь, даже на мой взгляд, они действовали, как дилетанты. Тишину не соблюдали, дрались, почти как обычные гопники. А еще у них с собой даже веревки никакой не было. На что они вообще рассчитывали? Если убить хотели, возвращаемся к вопросу об оружии, если похитить, то как спеленать нас собирались? Вопросов больше, чем ответов.

Может, мы ошибаемся, и это были не посланцы наркодилеров, а обычные местные воришки? Днем следят за отдыхающими, выбирают жертв послабее и попьянее, а ночью влезают в коттеджи и берут все, что плохо лежит. На крайний случай ножиком припугнут, мало кто «возникать» будет. – Тут Оля сделала паузу и продолжила, но уже с волнением в голосе:

Подожди, тогда что получается? Они не были такой уж большой угрозой? Мы зря убили трех человек!?

Ну, убийство – это всегда нехорошо, однако есть нюансы, – я на секунду отвлекся от дороги и, дождавшись, пока жена на меня посмотрит, поднял вверх палец. – Вот смотри: убила этих, без сомнения, подонков Плисада, а не мы. Твоими руками, конечно, но все-таки она. Дальше… Следишь за моей мыслью? – Оля кивнула, и я продолжил: – Неизвестно, что с нами могли сделать. Мы ведь начали сопротивляться, а они в свою очередь и не подумали бежать. Даже после того, как поняли, что их обнаружили. Думаю, меня бы они точно убили, если бы не ваше с богиней вмешательство. А с тобой вообще плохое могли сделать. Ну и последнее: есть все-таки большая вероятность, что они были посланцами тех наркобарыг. То, что мы выжили – просто удача, ну или чудо, называй, как хочешь. Так что не парься, все уже произошло. Сейчас нет смысла жалеть об этом, наоборот, нужно радоваться, что мы победили. Кстати, нашу легенду хорошо запомнила?