Книга первая. «Рождение»

Максим Алентьев

Книга первая. "Рождение"

Все персонажи, события, места и их названия выдуманы автором. За совпадения с реальными ответственности автор не несет.

1

Я думаю, что Оля сходит с ума.

Птицы больше не поют.

Наркотики – ЗЛО, и с ними нужно бороться. Отпуск – ДОБРО, и нужно ехать.

02.06.2020

Я смотрел на жену и восхищался. Оля стояла у окна ко мне спиной и потягивалась, радуясь утреннему солнцу. Она всегда ему радуется. Ей дай волю – она бы отменила ночь. Хотя на звезды смотреть она тоже очень любит. Вот такая она у меня непоследовательная.

Невысокая, всего метр шестьдесят пять, стройная, с округлой попой, которая отлично смотрится в любой облегающей одежде. Грудь тоже присутствует, твердая двоечка. Кто-то скажет, мало, а по мне так в самый раз.

Волосы каштанового цвета после сна слегка взлохмачены и немного подсвечиваются первыми лучами светила. Волосы – единственная проблема ее внешности. Точнее, это моя проблема: мне всегда нравились длинные, желательно, чтобы до попы, а она не дает им отрасти, «по-варварски» подрезая их в салоне красоты. Ну ладно, варварством там и не пахнет, в этих салонах все прилично, но это не меняет моего отношения к этим ежемесячным экзекуциям нужной мне прически.

Жена, услышав или почувствовав, что я проснулся, не оборачиваясь, начала что-то говорить. И это что-то предназначалось явно мне.

Я пропускал ее слова мимо ушей, глядя на нее и балдея оттого, что это моя женщина. Ей уже сорок, и половину этого времени она замужем за мной, и с каждым днем я люблю ее все больше.

А она любит, когда я зову ее Солнце.

Но всему приходит конец. Помимо того, что жена всегда знает, что я уже не сплю, она всегда знает, когда я ее не слышу. Чтобы донести до меня свои слова, ей пришлось повернуться и изобразить строгий взгляд, а затем повторить вопрос:

Поехали в отпуск на мой день рождения?

, Пришлось все-таки отвлечься от наблюдения за упомянутой выше двоечкой и, вникнув в суть вопроса, ответить:

Солнце, ну какой отпуск в июле? Будет жарко, и мы не отдохнем или испортим остальным отпуск. Хотя это вариант: кому ты хочешь запороть лето? Давай признавайся. Ты же помнишь, что, когда мы едем на озеро – жаре конец, да какой жаре, лету приходит конец на время нашего путешествия к «морюшку».

Тюня сказала, что жары в июле не будет. Будет просто тепло, причем долго, даже вода успеет прогреться, и мы сможем наконец-то нормально в озере поплавать. К тому же, я отпросилась уже на первую половину июля, ну то есть на две недели, и отчеты все успею сдать на работе, а если не успею, подменят. Поехали, а? – Оля протянула эту последнюю «а», посмотрела на меня просительным взглядом, а потом быстро захлопала ресницами, изображая какую-то из экранных героинь. – Мы вон на Тургояке сто раз были, а так и не поплавали в нем. Поедем в «Крутышки», и даже если не будет тепло, там есть горячий бассейн, все равно наплаваемся. Шашлыки пожарим, на берегу посидим с пузыриком, ты мне стихи почитаешь. А еще там птиц новых поищем. Ну давай, тебе же там нравится.

Ты смотри, все она уже продумала и даже отпросилась. А как же я? Мне так просто не уйти, ты же знаешь: у нас график, а все, что не по графику, на фиг, на фиг, на фиг. Так, стоп, а с каких пор ты даешь имена приложениям? – Я постарался изобразить подозрительный взгляд, – И почему это приложение с погодой у тебя стало Тюня? Да, и еще вопрос: когда это мы стали доверять прогнозу погоды аж на месяц вперед? А, я понял Тюня – это красавец-мужик, который рассказывает о погоде по какому-то из телеканалов? Нет, мы же не смотрим телек, или я чего-то о тебе не знаю? Мне пора ревновать? Что это за новый фаворит у тебя, да еще с дурацким именем Тюня? Я даже не могу придумать сходу имя, которое можно сократить до Тюня, разве что Анатолий, но так извратить это имя ты бы самостоятельно не смогла.

Оля на несколько секунд задумалась, решая про себя, что говорить мужу, а потом решилась и скороговоркой произнесла:

Тюня – это сорока, и она девочка. Я ей доверяю, она меня еще ни разу не обманула и, кстати, даже показала мне место, где прячет всякие красивые штучки, которые за три года натаскала. Ты не поверишь, там и стекляшки красивые, и железяки всякие, и даже пара украшений есть! Ну я ей одно колечко купила и подарила. Что ты так на меня смотришь? Простенькое колечко – не золотое, обычная бижутерия, копеечная.

Значит, ты разговариваешь с сорокой?

Да.

И сорока разговаривает с тобой?

Да.

А кто еще с тобой разговаривает? Кукушка там или дятел? Мне всегда хотелось знать, что говорит кукушка, да и по дятлу вопросы есть. Ну, там, болит ли голова от долбежки дерева носом, говорит ли он вообще, а то все пернатые нормально трындят, а этот только стучит.

То есть ты мне веришь?! Ну что я с птицами разговариваю.

Конечно, помнишь песня даже такая есть: «Я тебе, конечно, верю, разве могут быть сомненья, я и сам все это слышал – это наш с тобой секрет, наш с тобой секрет!» – Я пропел, немного сфальшивив, часть припева старой, популярной когда-то песни и уставился на жену.

А раньше ты пел нормально, и слух у тебя был почти идеальный.

Я продолжал молча смотреть на жену.

Значит, все-таки не веришь, – Оля не выдержала и тяжко вздохнула, – а хочешь, докажу?

Что докажешь? Что не сбрендила? Так ты давно того… Я уже привык, просто это что-то новенькое.

Чего того?! Сам ты того! Кошки, докажите!

Сказав это, Оля обернулась к лежащим на полу кошкам. Те никак не отреагировали на слова хозяйки дома и главной кормилицы по совместительству.

Вот видишь, кошки тоже тебе не верят, – ухмыльнулся я.

То есть говорить с кошками нормально, даже если они тебе не отвечают, а с птицами – это «дурка»?

Ну не прям «дурка», видишь, я же не кинулся звонить 03, но…

Что но? Сам ты но!

Солнце, ты сама себя слышишь? Ладно дать птице имя, но утверждать, что ты ее и, самое главное, она тебя понимает – это перебор. Сама так не считаешь?

Я тебе докажу, – упрямо произнесла Ольга, смотря прямо мне в глаза. – Вот завтра суббота, и Тюня прилетает с новостями. Ты даже не представляешь, какой огромный и интересный мир у птиц.

Это я как раз понимаю, более того, из-за тебя даже увлекся немного птицами. Ну ты сама знаешь – утки и чайки – наше ВСЕ!

Не наше, а твое. Мне больше нормальные птицы нравятся, и, чтобы ты знал, чаек считают дурами, а уток яжматерями.

Кто считает?

Все остальные птицы.

И сообщил тебе это?…

Да, Тюня мне сказала, но и Марка с Соней тоже так считают. Вот, бе-бе-бе.

Таааак, а Марка и Соня – это тоже сороки?

Ну что ты, как дурачок? Кто же сороку будет Маркой называть?! Марка – это стриж, кстати, с ней трудно общаться – очень быстро разговаривает и на месте долго не сидит. Или не стоит? Блин, не задумывалась раньше, как правильно про птиц говорить. И еще у них нет рода. Нет у них стрижих, все стрижи, и мальчики, и девочки. А Соня – это синица.

Дорогуша, ну какая синица в городе летом? Или ты с ними в лес ходишь общаться? А когда? Мы же почти все время вместе.

Вот, по вопросу общения с птицами ты уже, я так понимаю, не возражаешь? А синицы уже в городе, они в парке тут недалеко живут.

Конечно, не возражаю, меня пугает только мысль, что ТЫ думаешь, что и ты их понимаешь.

Мы пошли по кругу, – Оля тяжело вздохнула и села на диван. – Ладно, не будем ждать до завтра. Соня, принеси, пожалуйста, с кухни что-нибудь, только сразу не ешь, нам с тобой надо доказать этому Фоме, что он Фома.

В этот момент с серванта раздалось щебетание, что-то мелкое и быстрое проскочило над моей головой в сторону кухни, и буквально через две секунды синица, а это оказалась именно она, вылетела из коридора, неся в клюве тыквенное семечко. Затем она села на выставленную заранее ладонь Оли и, положив в нее семечко, начала активно щебетать. А моя жена как ни в чем не бывало начала что-то шептать сине-желтой пичуге. Глядя на это, я подвис. Нет, жена меня и раньше удивляла, но сейчас было что-то из ряда вон выходящее. Был бы я повпечатлительнее, с криком «ВЕДЬМА!» свалил бы из дома за секунду.

Но, видимо, перечитал я книжек про тех же самых ведьм, домовых, колдунов и т.д. Поэтому просто включаю режим одного юмориста, чья фамилия стала нарицательной.

Трюк – огонь! А бутерброды она может нарезать и притащить? Нет, лучше пусть рюмки принесет и водку из холодильника, надо это как-то обмозговать. Вот реально, впервые в жизни столкнулся с ситуацией, где выражение «без пузыря не разобраться» идеально подходит. О, еще вопрос: с кошками ты тоже говоришь? Ну, в смысле понимаешь?

Оля отрицательно покачала головой.

Нет, к сожалению, но птицы мне переводят, а кошки, да и все остальные звери нас и так понимают.

Час от часу не легче, то есть мне и нычек теперь дома не сделать, все ведь тебе расскажут, не кошки, так птицы. Кстати, а чего это синица тут у нас в квартире тусуется?

Так ей здесь хорошо. Хищники не трогают, кушает вкусняшки, знаешь, она очень любит твои картофельные чипсы, но я много не даю, вдруг плохо станет. Мне тоже хорошо, теперь всегда есть переводчик с кошачьего. – Оля улыбнулась и опять что-то прошептала синице.

Че ты ей все время там шепчешь? Теперь-то и вслух можешь говорить. Да, и насчет водки я не шутил. Раз твой пернатый Киплинг не может нам соорудить «думательную атмосфэру», то пошли на кухню, сами закуски нарежем и хряпнем.

Тебе лишь бы хряпнуть.

Ну знаешь, не каждый день узнаешь, что у тебя жена ведунья и с птицами разговаривает.

Я не ведунья, просто их понимаю.

Ладно, у меня миллион вопросов, когда и как это началось? Почему молчала?

Три месяца. Не знаю. Потому что думала, что не поверишь, а там «дурка» и все остальные прелести жизни таких, как мы.

Таких, как мы? Есть еще такие же? Много? А этому можно научиться?

Да, есть еще такие же, мне Соня рассказала, они знают еще как минимум об одной такой же, как я, говорящей с птицами. Есть еще говорящие с животными, но о них я ничего не знаю. Про научиться – точно нет, я уже сказала тебе, не знаю, как это случилось, просто однажды я поняла, о чем говорит Тюня, то есть я тогда не знала, что это Тюня, я не дала ей тогда еще имя. Все, запуталась. Давай пошли пить твою водку и под это дело расскажу все по порядку.

***

«Дура, ну кто так кормит? Куски поменьше, раскидывать подальше. Тьфу – одно слово, человеки!»

Вот, представь, никого не трогаю, скидываю какие-то обрезки от разделки курицы с балкона и слышу это. Сначала не поняла, что мне, потом начала оглядываться, кто это такой офигевший. Ну хоть убей, никого не вижу. Потом смотрю – сорока на березе нашей сидит. Ну, думаю, или я кукухой поехала, или кто-то втихаря измывается. А потом присмотрелась: сорока клюв открывает, а трескотни не слышно, только снова кто-то меня кроет: «Ну что уставилась, болезная, да, тебе я это говорю! Оглядывается она, смешная! Все-таки зря ваши предки слезли с деревьев и от меха отказались. Все равно мозгов не добавилось. Вы посмотрите, она меня еще и слушает, как будто понимает, ха-ха-ха!»

Я-то в шоке, ну и на эмоциях ей ответила: «Ты, трещотка пернатая, на кого рот открыла? Будет мне еще указывать, смесь чайки и павлина, как мне разбрасывать отходы. Жри, что дали и как дали! Обезьян она вспомнила. Мы уже тысячи лет разумные и развиваемся, а вам, пернатым, мозгов даже на эволюцию не хватило».

Так себе оскорбления, конечно, но ты же меня знаешь, не люблю и не умею ругаться. То есть, понимаешь, я даже не поняла, что не просто с птицей разговариваю, а диалог у нас.

О, отличный тост! – Ну, за диалог! – Оля взяла рюмку и выпила.

Я ее поддерживаю и тут же подаю маринованный огурец, она с удовольствием его целиком схрумкивает.

Мы сейчас редко водку пьем – жена чаще вино свое, белое полусладкое, а я дешевый вискарек. Однако в доме всегда есть одна или две банки маринованных корнишонов, официально для салатов. А лучшей закуски под внезапное распитие водочки трудно представить.

Нет, есть миллион людей, которые бы сейчас мне начали рассказывать, как я не прав и какая закуска всегда должна быть в доме, ну или, на худой конец, какая она, закуска, правильная, на что я отвечу: «Идите лесом, мы сами с усами».

Я так понимаю, это и была Тюня?

Ага, но ты бы видел, как она офигела, когда поняла, что я действительно ее понимаю и отвечаю ей. Видел, как у сороки челюсть нижняя отваливается? Ну не челюсть, а нижняя часть клюва, но все равно смешно. Потом мы поболтали, потом я пыталась выяснить, как так получается, что я ее понимаю, она, кстати тоже не знает, потом выяснилось, что я всех птиц понимаю. Да, еще прикол: Тюня теперь очень «модная» птица, так как она нашла человека, который им может помогать. У них это что-то вроде верховного жреца или оракула, я не до конца понимаю. Теперь, типа, все просьбы птиц идут через Тюню. Предвосхищаю твой вопрос: просьб – вагон, и телега тоже не маленькая, но Тюня старается и всякую фигню отсеивает. Что она считает фигней, или, как она сама выражается, проблемой, не стоящей выеденного яйца, я не знаю и знать не хочу. У птиц вообще много выражений крутится вокруг перьев и яиц, я не всегда их присказки понимаю, но в принципе смешно.

А что там по птичьим просьбам?

Да там разное, вот, например, Соня, – в этот момент синица встрепенулась и что-то прощебетала, – да, я помню, – это уже Оля сказала, явно обращаясь к птице. – Так вот, Соня. Меня к ней привели, чтобы спасти. У нее было вывихнуто крыло, и я ее долго выхаживала, ну и скрывала от тебя, так-то она не болтливая, говорит, трудно было постоянно молчать, пока ты дома. Ну и другие просьбы похожие, кому-то птенцов назад в гнездо поднять, кому-то корма принести, пару раз с котами договаривалась, чтобы отстали, кстати, пришлось неделю кормить мясом котов.

Понятно. И что дальше? Ты вообще имеешь право мне рассказывать про это все? Что- то я не помню, чтобы где- то всплывала информация о таких, как ты, значит, все -таки тайна?

Да, тебе могу рассказать, – она сделала паузу, – наверное, а вот сЫночке пока не будем, мало ли. Вот, а дальше… Давай наливай, и будет дальше, как в том анекдоте про пока не началось.

Я-то налью, только ты меня не пугай, а то возьму и испугаюсь, – наливаю по полной рюмке и жду.

Видимо, я сегодня тостующий, – Оля улыбнулась и продолжила:

– Ну, за перспективы!

Мы выпили, похрумтели огурчиками, и я снова уставился на жену.

В общем, у меня две новости, первая хорошая, а вот вторая неоднозначная, с какой начинать? – теперь уже Оля смотрела на меня, ожидая ответа.

Давай для разнообразия с хорошей новости начнем.

Мы не то чтобы прям богаты, но теперь можно не работать.

Откуда дровишки? Клад нашла?

Почти. Дело в том, что люди ежедневно теряют очень много денег, и не только монеты. А у меня теперь есть маленькая пернатая армия для поиска и сбора этих самых денег. В месяц только купюрами мне приносят около трехсот тысяч рублей, ну плюс – минус, а монетами еще тысяч пятьдесят. Даже валюта попадается, но это так, по мелочи. Правда, из этих денег тысяч пятьдесят уходит на корм птицам и всякое такое для них же, еще тысяч двадцать я на собак и кошек местных трачу, а все остальное в кубышку. За два с лишним месяца уже накопилось почти полмиллиона. Теперь моя работа превратилась в хобби, но, думаю, пора завязывать с ней – времени на все не хватает. И вот тут приходит время второй новости. Готов?

Погоди, – говорю я и наливаю еще по рюмке. – За пернатую будущую олигархшу! – Давай свою неоднозначную новость.

Дело в том, что мы теперь боремся с разными нехорошими личностями, в основном с закладчиками, – только после этих слов Оля выпила. – Что-то мы зачастили, давай тормознем и вообще покушать надо приготовить, а не вот это все.

Стоп, че это ты юлить начала? Что значит боремся с закладчиками и другими нехорошими личностями? И кто это мы?

Мы – это я, птицы и иногда привлекаем собак и кошек. Все организовано просто и эффективно, птицы отслеживают закладчиков, потом, если сами могут, то вынимают и утаскивают эту гадость. Если нужно откопать или еще что-то такое же, то уже зовем кошек или собак. С другими зверями мы не работаем, хотя ты и не представляешь, сколько вокруг нас разных животин обитает. Кроты, крысы, сурки даже есть. В парке вообще лисы попадаются, ну и остальная мелочь: белки, зайцы, даже еноты есть. Но, как я и сказала, их не подключаем, не смогли договориться. Почему – я так и не поняла. Теперь о закладках. Сначала я сама выкапывала и скидывала в канализацию, но один раз чуть не попалась. А потом, я же у тебя умная, начала пользоваться услугами птиц, ну а там и с мохнатыми договорились. Пока работаем только в нашем районе, но уже договорились с воробьями всего города. Они же самые незаметные, кто на них обращает внимание? Правильно, никто. Сейчас мы отслеживаем всех курьеров по городу, боимся, что если сразу везде начнет пропадать у них товар, то на нас начнется охота, а мы пока не готовы к этому.

И как ты собираешься готовиться? Медведей наймешь или волков каких? Ты что, не понимаешь, какие они опасные люди? Куда твой страх и инстинкт самосохранения делся? Ты же у меня трусишка.

Знаешь, сама не понимаю. Сначала да, было страшновато, а сейчас даже азарт какой -то появился. Птицы меня поддерживают. Им, конечно, плевать на наши человеческие разборки, пока это их не касается, но я для них что-то вроде мессии, поэтому они прониклись и теперь помогают не за еду или помощь, а просто так. Нет, ты не подумай, опасения у меня остались, но теперь и ты знаешь, может, поможешь, подскажешь. Сразу скажу: я это дело не брошу. – Оля посмотрела на меня с вызовом и как-то нахохлилась или распушилась, ну прям сова.

Конечно, я согласился помочь, редко видел в жене такое упрямство, но каждый раз, когда она вот так на чем-то закусывалась, приходилось уступать.

В тот день мы еще долго говорили, я многое успел спросить, еще больше не успел, но к концу бутылки подустали и пошли спать.

На следующий день я уже был частью команды по борьбе с наркоторговцами. Самое страшное, что мое Солнце не собиралось останавливаться на закладчиках – ей подавай всех наркодилеров нашего города, а потом и страны. Откуда в ней такие амбиции, да фиг знает, может, это те самые ее способности, может, она такая и была, но просто сдерживалась, но факт остается фактом – она теперь почти супервумен, только нет суперкостюма и не летает.

***

Нам с женой по сорок лет, мы даже учились в одной школе и в одном классе, но романтических отношений тогда, во время учебы, не случилось. Наверное, не готовы были. Поженились же мы в возрасте немного за двадцать, и почти сразу родился сын. Хотя это уже другая история, и текущей ситуации она не касается. Любой разумный человек сказал бы, имея в виду наш возраст: «Ну куда вы поперли, в ваши-то годы, да еще и против организованной преступности»? И да, никаких навыков или знаний для этого ни у меня, ни у жены не было. Поэтому после того как приняли окончательное решение ввязаться в эту аферу, а по другому я никак не могу это назвать, ну разве что «блудняк», «трындец» и еще несколько таких же говорящих синонимов, нам нужно было подготовиться.

Работал я обычным менеджером в филиале Питерской компании по продажам стройматериалов. Менеджер я был средненький и работу свою уже давно не любил, а может, и никогда. Однако искать что-то новое всегда страшно, поэтому и тянул эту лямку уже семь лет, особо не дергаясь. Зарплаты хватало на прожитье, оплату кредита за машину и на ежегодный отпуск где-нибудь на наших озерах. Нет, два раза мы съездили семьей в Турцию, но это скорее исключение из правил.

Жена почти всю свою зарплату откладывает на институт сыну. Поэтому, когда Оля рассказала о новом источнике денег и планах поработать против распространителей отравы, я с легким сердцем уволился.

С легким ли?

Наверное, да.

Приключений захотелось?

Возможно.

Все детство и юность зачитывался книжками про героев. Не таких, как сейчас у всех на слуху – типа человека-паука или супермена, а нормальных. Сначала это были мушкетеры, потом ковбои с индейцами, детективы и разведчики.

Ну а когда дорос до фантастики и фэнтези, то вообще погрузился в мир книг. Библиотека стала моим вторым домом.

Естественно, когда читаешь про всех этих умных и сильных, добрых и смелых, ассоциируешь себя с ними.

А потом вырастаешь и становишься менеджером.

Наверное, эта мысль, которая очень и очень редко меня посещала (что не стал и не станешь никогда тем книжным героем), позволила безболезненно бросить работу.

Была еще причина: про работу в такси уже давно подумывал, но вот как жене объяснить, я не знал. Водить машину мне всегда нравилось, а заработок в такси почти такой же, что и на прежней работе.

В общем, в понедельник сказал шефу, что все заманало и я пойду таксёром работать.

С женой договорились, что два-три часа в день буду реально таксовать и деньги, и легенда если что.

Оля же ушла в отпуск, у них в бухгалтерии, хоть и с трудом, но можно было внезапно свалить, если есть кому подменить и если это не отчетный период. Что такое отчетный период, я знал не понаслышке. Жена в эти дни приходила позже, чем обычно, и уставшая в умат. На мне не срывалась, но по клиентам, коллегам, начальству и органам, принимающим отчеты, а иногда и нет, «проходилась» только в путь??? Сейчас мы как раз попадали на очередной отчет, но ждать мое Солнце отказалось и поэтому она договорилась о подмене с кем-то из своих подруг в бухгалтерии.

Потом мы ей пару раз сделаем больничный через знакомых и, если все будет нормально, тоже уволится.

***

Весь следующий месяц мы занимались тем, что продумывали, как обрезать во всем городе доступ к закладкам и при этом не попасться бандитам, ну и ментам.

Оказалось, что в некоторых районах есть менты, которые прикрывают дилеров. Язык не поворачивается таких назвать полицейскими, вот ментами или даже полицаями – да. Ну а кто они? Если вместо помощи своим гражданам они, надев форму, только вредят. Радовало то, что замечены в этом были единицы со всего города.

Птицы – это нечто: во-первых, незаметные, во-вторых, быстрые, в-третьих, даже при конфликтах внутри их сообщества они все откладывают ради общего дела. А тут получается наше дело стало их делом. Как Оля добилась этого, не знаю, но факт остается фактом, всю информацию по делу собирали наши пернатые помощники.

Мы составили список всех дилеров города, выяснили тех, кому они подчиняются. Узнали, где находятся фасовочные цеха. Ну как цеха? Где-то действительно все построено серьезно: большие помещения, куча людей, оборудование даже. А есть и такие, где в ручном режиме в своих квартирах трудятся круглые сутки «наемыши».

Всю информацию беспрерывным потоком приносили птицы, нам оставалось только конспектировать и систематизировать: какой район, кто главный, где живут все персонажи схемы, когда и куда приходит товар и т.д. и т.п. К концу месяца у нас на стене висела карта города с отметками всех точек и фигурантов, голова опухла от информации, кофе в наших организмах заменил кровь, но мы справились.

Теперь осталось решить, что со всем этим делать, и вот тут-то мы зависли.

Просто сдать наработки компетентным органам нельзя по нескольким причинам: первое – там могут быть соучастники этих наркобарыг, так как не факт, что мы вычислили всех «крышевателей», второе – как нам передать информацию и не спалиться, третье – даже если передадим, не спалившись, даже если не замешанным и честным, то где гарантия, что там поверят и начнут действовать?

И еще: все схемы мы прорисовывали и прописывали на бумаге. На компьютере, конечно, удобней, но тут уже я настоял на аналогичном варианте. Что-то боязно мне было оставлять следы на электронных носителях. Бумажки сжег – и всё, а вот в компьютере может остаться что-то.

Я же немного параноик и верю во всемирную слежку Большого брата за нами, сирыми и убогими. Поэтому с женой даже по телефону на эти темы вообще не говорили.

И вот как, скажите, передавать эту стопку бумаг, причем анонимно?

Думали, почтой, но там же везде камеры.

Смотришь иногда фильм про преступников, орудовавших лет тридцать – пятьдесят назад, и думаешь, как же им хорошо и легко было жить. Сейчас, куда ни плюнь, тебя видят. Камеры даже в домофонах и лифтах. Такими темпами выпившему человеку скоро и в кусты по -маленькому не сходить – или станешь звездой Ютюба, или получишь штраф на Госуслугах, с фотодоказательствами в нескольких ракурсах.

Потом решили просто подкинуть к дверям нужной организации, но подумали: что если потеряют или специально потеряют? Мы, конечно, сделали все в трех экземплярах, но…