DEFLOR

– Ее, – сказал он и подвинул фото.

– Прекрасный выбор, – сказал хозяин, как заправский сутенер. – Осталось выбрать отверстие. – Он достал монету. – Решка – зад, орел – перед.

Выпал зад.

Это было даже неплохо. В зад целку можно было пялить хоть на самолете, что и делал в прошлый раз Баргас. Если бы выпал «перед», пришлось бы ждать хозяйской дефлорации.

Так и получилось, что задницей Алины распорядились задолго до полета.

Напоследок хозяин озвучил еще одно правило, от которого Ли тут же помрачнел.

Насиловать было нельзя.

Это было четко оговорено в контракте. Целка должна была согласиться.

– Не волнуйтесь так, Ли, – заметил хозяин его недовольство. – Всегда можно надавить. Поставить перед выбором. Вынудить. Если что, я вам помогу. В конце концов, они все торговки собственной пиздой. А стало быть продажные шкуры, смотрящие на свои дыры, как на товар. На моей памяти еще ни одна не отказала.

Но все бывает в первый раз.

Эта, с наивным взглядом и пухлой жопой, оказалась несговорчивой. Слова вообще не были сильной стороной Ли. Ему было проще придушить, связать, подтянуть веревками ноги к рукам, а руки к голове так, чтобы выпятилась задница и открылся доступ к обеим дыркам. Упакованную таким образом девку можно было валять из стороны в сторону, она все равно не могла даже пошевелиться.

Но сейчас так было нельзя. Ли хотел идти к хозяину, чтобы тот помог, как обещал. Но случилось то, что случилось.

Ли уже было совсем отчаялся отодрать выбранную им курицу, когда получил весть.

«Алина передумала».

Ли не рефлексировал. Он взял в комнате охраны ключ, пришел к камере Б. Огляделся, нет ли кого поблизости, кто мог помешать. Открыл дверь.

Жопастенькая курочка в коротком белом платьице, облегающем ее аппетитные формы, стояла у кровати, смотрела на него.

И улыбалась.

5

О, боже… Какой же он был все-таки стремный…

Алине стоило большого труда не перестать улыбаться.

Китаец, согнувшись, быстро юркнул внутрь и закрыл дверь.

– Неплохое местечко для того, чтобы распечатать твою жопу, – осклабился он. – Грязновато конечно, но я и не в таких сараях девок драл. Главное же девка, да? Какая разница, где ее раком ставить?

– Разумеется, – Алина улыбнулась еще шире. – Главное – всегда девка.

Ли повеселел. Кажется, разговор складывался неплохо.

Он подскочил к ней все так же не разгибаясь, и до Алины только сейчас дошло, почему он так странно передвигается.

– Ага, – он заметил ее взгляд. – Уже полчаса стоит, как только услышал, что ты передумала. Разогнуться не могу. Давай быстрее, детка. Повернись, – он схватил ее за бедро. – Ух, у меня от твоих ляжек крышу сносит.

– Тихо, тихо, – отстранилась она. – Не так быстро, сладкий. Ты что, забыл?

– Что? – уставился он на нее.

– Ты обещал мне рассказ об острове. Так мы договаривались. Ты мне рассказ, я тебе задницу. Помнишь?

Ли замер.

Сейчас ему не о чем было рассказывать. Об острове он практически ничего не знал. Его вообще не интересовало окружающее пространство, если это пространство не представляло угрозы и не раздвигало ноги.

Эту уловку ему насоветовал Баргас. Он же перечислил то, что можно было рассказать этой курице. Массаж с применением наркотических масел. Ароматические палочки, вызывающие галлюцинации. Инъекция, подавляющая волю и увеличивающая сексуальное влечение (кстати, хорошо бы сейчас парочку ампул. Но это было недоступно для простых смертных. Нужная смесь даже хозяину доставлялась раз в год под большим секретом). Но это все она уже и без него знала. Больше сказать ничего было нельзя. Тем более сказать о главном.

Если бы он сказал, его бы выпотрошили.

Поэтому сейчас он лупал глазами и молчал.

– Что такое, котик, – проворковала она, проведя пальцем по его лысой бугристой голове. – Сказать нечего? Давай я тебе помогу. Буду задавать вопросы. Или выберу тему.

Он млел от ее нежных прикосновений, от того, что она прижималась к нему и медленно двигала бедрами. Член стал совсем каменным и готов был выпрыгнуть даже не из штанов, а из кожи. Он запустил руки ей под платье и все потемнело перед глазами от ее шелковистой нежной задницы.

– Например, – сказала она, – расскажи мне об этой штуке у тебя под рубашкой. Что это? Можно посмотреть?

Ее ладошка переместилась ему на грудь и накрыла медальон.

Вожделение снесло будто ураганом.

Он отпрыгнул от нее как ошпаренный.

– Что?! Нет! Откуда ты про него?..

– Оу… Извини. Я не знала, что тебе запрещено рассказывать про хозяйский медальон. Но это же так интересно, котик. – Она села на кровать, соблазнительно выгнулась и медленно закинула ногу на ногу. – Сам посуди. Хозяин с медальоном никогда не расставался. Говорят, даже девок пялил его не снимая. И вдруг после его смерти медальон исчезает. Как так? На трупе его нет. Где же он? Надо полагать, его забрал убийца. И вдруг теперь оказывается, что медальон у некоего сотрудника охраны по имени Ли. Извини, не знаю твоей фамилии. Или Ли это и есть фамилия? Вас, китайцев, не разберешь. Короче, милый, из всего этого можно сделать один вывод. Ты убил хозяина.

Ли зарычал, шагнул к ней, но тут же замер, будто натолкнулся на стену.

– Лжешь, сука. Я не убивал его.

Она пожала плечами.

– Может да, может нет. Главное ведь не то, что было на самом деле. А то, что подумают, когда узнают. В полиции, например.

Ли рассмеялся.

– Глупая курица, ты хочешь напугать Ли полицией?

– Хорошо, не полицией. А что скажет смелый Ли о письме в штаб-квартиру корпорации? Там же сидит толпа директоров, инвесторов и топ-менеджеров, которые пока не в курсе дела. Надо же это исправить. Где будет уродливая тушка охранника Ли, когда им займутся все эти большие люди?

Смех пресекся. Ли смотрел на нее с нескрываемой ненавистью.

– В общем, давай подведем итоги, малыш, – сказала Алина. – Я не услышала от тебя рассказа. Поэтому моя жопа пока останется не распечатанной. Вместо нее я предлагаю тебе более ценный товар. Мое молчание. Сейчас ты идешь к Баргасу. Ведь он за всем стоит, не так ли? Вряд ли у тебя хватило мозгов провернуть это дело в одиночку. Скорее всего, он тобой руководил. Так вот, ты идешь к нему. И говоришь, что я обещаю молчать. Мне плевать на вас, ваши дрязги и тем более на вашего дохлого хозяина. Я бы его и сама прибила. Поэтому мне нет смысла болтать. Взамен Баргас выпускает меня из этого зиндана, оставляет в покое и меня, и всех девчонок и отправляет нас по домам. Всего навсего. И да, обязательно добавь, что если со мной что-нибудь случится, письмецо с описанием ваших подвигов уйдет не только в штаб-квартиру. Оно по всему интернету расползется. Что скажешь? По-моему, выгодная сделка.

Презрение.

Вот чего не терпел Ли по отношению к себе и за что готов был убивать.

Уродливая тушка. Не хватило мозгов. Малыш. Общий тон, которым сейчас разговаривала эта сука. Как в начальной школе у Вонючки Ли. Как в банде у Братанов Доу, которых он освежевал за это презрение заживо и этим начал свою карьеру.

С ним нельзя было так разговаривать. Но Алина этого не знала. Его внешность мелкого уродливого хмыря казалась ей безобидной, но это было не так. Далеко не так.

То, что бушевало у него сейчас внутри, нельзя было назвать даже яростью. Ему стало наплевать на все. На запреты, правила, письма, угрозы, корпорацию, Баргаса, дохлого хозяина с его медальоном. Осталось только желание добраться до этой задастой твари, подмять, нагнуть, сломать, разодрать в кровь, пялить во все дыры одновременно, чем угодно, хреном, бутылкой, битой, железным штырем, что под руку попадется, бить бесконечно, ломать ребра, пальцы, ноги, руки, пока ее вопли не станут хрипом, а кровь не соберется в лужу, а потом медленно сдирать с нее белую шелковистую кожу, начать с наивных глаз и закончить пухлой задницей. После чего оставить на грязном полу окровавленной бесформенной тушей, в которой уже никто никогда не разглядит фигуристую телочку.

Наверное, Алина что-то увидела в его глазах, когда он шагнул к ней. Что-то было не так. Она отшатнулась, лихорадочно соображая, что делать дальше и что она сделала не так.

Ли протянул руку, вцепился в платье и рванул вниз, обрывая лямки и оголяя ее груди.

Она взвизгнула, прикрываясь.

– А ну стоять! – послышалось от двери. – Вы что себе позволяете, охранник?

В проеме стоял красавчик инспектор и тянулся к кобуре.

Ли медленно отстранился, посмотрев на Алину. В его глазах застыло обещание.

– Ничего особенного, господин инспектор, – улыбаясь поклонился он. – Все по взаимному согласию. Ведь так, малышка?

– Не похоже, – Хантер прошел внутрь. – Вон отсюда.

– Конечно.

Ли засеменил к выходу. В дверях повернулся и снова посмотрел на нее. Его глаза были пусты и ничего не выражали.

– Я передам господину Баргасу твое предложение, дорогая. И мы продолжим.

6

Инспектор снял с себя форменную куртку и протянул ей, не глядя.

– Прикройтесь.

Алина кое как заправила груди обратно в платье и накинула куртку на плечи.

– Что это такое было? – спросил он.

– На что похоже, то и было, – хмуро огрызнулась она.

– Будете писать заявление?

– Смотря, что вы будете с ним делать. Засунете в долгий ящик?

– Нет. Передам Баргасу.

Она аж задохнулась.

– Что?! Но почему?

– У этого острова право экстерриториальности. По сути здесь действуют законы корпорации. По договору мы можем расследовать преступления, задерживать подозреваемых. Но решения принимают представители «Гарт Лимитед». Тем более по отношению к собственным сотрудникам.

– Прекрасно, – горько усмехнулась Алина. – Другими словами, они могут здесь делать все, что угодно. Это многое объясняет.

– Не совсем, но в целом да. Так что с заявлением?

– Какой в нем смысл? Насмешить Баргаса? Я не доставлю ему такого удовольствия.

– Хорошо. Тогда вернемся к нашим баранам. Я сюда пришел по другому поводу, как вы понимаете. Хотя, судя по всему, пришел вовремя.

Она поежилась и запахнулась в куртку поглубже.

– Спасибо.

– Пожалуйста. Итак… В нашем с вами деле много нестыковок. Например, такая. Я буду исходить из ныне принятой следственной версии. Вы подходите к потайному входу, ваш хакер взламывает систему видеонаблюдения, вы спускаетесь в подвал и похищаете вместе с другими сообщниками труп Гарта. Но через полчаса вы опять наверху в комнате своей подруги. Потом новый провал, и вы уже в дальнем крыле на кухне. Снова провал, и вы у кабинета начальника охраны, смотрите, как он занимается любовью с вашей подругой.

– Я бы не назвала его занятие «любовью».

– Неважно. Все как-то бессмысленно. Без всякой логики. Что вы делали наверху, зачем искали тело, если уже его похитили? Или это был способ замести следы? Или вы были в подвале позже?

– Логика появляется сразу, как только вы включаете в ваше уравнение фразы «я не была в подвале» и «у меня нет сообщников». То есть выкидываете свою дурацкую версию. Я искала тело только на первом этаже, а потом узнала, что оно мне вообще не нужно. Смотрите показания охранника Росси, он должен был об этом сообщить.

– Тогда непонятны действия неизвестного хакера. Он словно вел вас по дому, отключая и включая камеры.

– Свалить вину на другого, что тут может быть непонятного.

Хантер помолчал, листая блокнот.

– Еще одно. В помещении ледника, рядом с тем местом, где лежало тело, были обнаружены следы.

– Мои? – хмыкнула она.

– Нет. Но это ничего не значит, учитывая вашу привычку оборачивать обувь целлофановыми пакетами. Найденные следы принадлежат четырем босым мужчинам.

– Босым?

– Как ни странно. Можете прокомментировать? Это следы ваших сообщников?

– Да что вы заладили! Нет у меня никаких сообщников, тем более босых. Вообще не встречала здесь босых. Если не считать галлюцинаций.

– Галлюцинаций?

– Да… Но это я так…

– Подробнее.

Она вздохнула.

– В ночь приезда, когда меня… вели по коридору, я будто бы видела нескольких бегущих по саду людей. По-моему, они были голыми. Но я тогда много чего видела. Поднимите записи того часа, может увидите.

– Если вы имеете в виду время, когда вас вели в спальню Гарта, то никаких записей нет. По здешней традиции, все камеры еще за два часа отключаются. Связано с ритуалом. Поэтому и с расследованием убийства проблема.

– О, так вам объяснили, что здесь происходит, – саркастично сказала она.

– Да, – кивнул он. – И вашу с девушками роль тоже. Не имею ничего против. Мы все взрослые люди. А если у взрослых людей есть еще и деньги…

– … то они могут делать все, что заблагорассудится. Особенно с теми, у кого денег нет.

– Вы утрируете.

– Возможно. Если нет записей, я бы на вашем месте опросила моих массажисток, которые вели меня тогда в спальню Гарта. Вдруг они тоже видели в саду голых бегунов.

– Вы мне их покажете?

– Каким образом? Вы же меня в тюрьму посадили.

– Уже выпустили. Учитывая эти следы, да и в целом недостаточность улик, я вас отпускаю. С начальником охраны я говорил. Он согласен.

Хантер достал из кейса ее сумочку и положил на кровать рядом с ней.

– Можете быть свободны.

Алина усмехнулась.

– Как у нас говорится, на свободу с чистой совестью

Она встала с кровати.

– Ладно. Идемте искать моих массажисток.

И замерла, увидев, что Хантер смотрит на нее раскрыв рот.

– Что?

И только сейчас заметила, что куртка у нее раскрылась, и теперь ее полные груди нагло торчат сосками вперед прямо у его носа.

Она запахнулась.

Он очнулся и вскочил с табурета.

– Извините.

– Да ничего, бывает. Сама виновата.

– Так на чем мы остановились? – попытался он привести себя в рабочее состояние.

– На массажистках.

– Да. Конечно. Массажистки.

Он почесал бровь. Было дико неудобно. Прямо как малолетний. Вошел в ступор, будто никогда сисек не видел.

7

После переодевания Алина вернулась к большому дому не одна.

– А вы… э-э… мисс, – начал Хантер.

– А я мисс Сабрина, – сказала Сабрина. – Буду следить, чтобы вы опять ее не обидели.

– И в мыслях не было, – возмутился он.

– Все вы так говорите.

Одеты обе были одинаково – в белые обтягивающие джинсы и белые обтягивающие футболки, что выглядело несколько вызывающе, особенно на Сабрине с ее выдающейся пятой точкой.

Инспектор скользнул взглядом по их формам и быстро отвернулся

– И нечего пялиться, – заметила Сабрина. – У нас в контракте это прописано – одеваться только в то, что выдали. А выдали только такое. Это еще самое целомудренное. Остальные тряпки совсем как из порнофильмов.

– Охотно верю, – сказал он, упорно глядя в сторону. – Но разве ваш контракт еще действует? После того как… э-э…

– После того, как отбросил копыта наш несостоявшийся дефлоратор? – подсказала Сабрина. – Действует. Пока нас тут кормят и не выгоняют. Мы с девками на общем собрании решили, что пока будем соблюдать правила. А местные мужланы вроде вас потерпят такое зрелище.

– Безусловно. Я бы даже сказал с удовольствием.

– Может хватит болтать? – не вытерпела Алина. – Уже середина дня. Давайте займемся делом, а потом я вас обоих оставлю. Беседуйте о дресс-коде сколько хотите.

– Мы уже закончили, – сказал инспектор.

– Отлично.

Алина решительно распахнула двери большого дома и свернула в галерею, на ходу припоминая путь.

Тяжелые двери, откуда ее вывели два дня назад в одном полотенце, были инкрустированы разноцветными каменьями и напоминали скорее ворота восточного дворца. И они были наглухо закрыты.

Алина подергала вычурную медную ручку в виде головы льва, постучала рукой, побарабанила ногой и выругалась

– Ну это с другой стороны логично, – сказала Сабрина. – Для хозяина никого готовить не надо. Вот и закрыли это пристанище массажного разврата. А массажисток разогнали. Не прислугу же как тебя массажировать.

– Господин инспектор, – послышалось сзади. – Леди. Вы что-то ищете?

За их спинами стоял Баргас и переводил ленивый взгляд с одного на другую, а потом на третью. Алина была готова поклясться, что когда он смотрел на нее, в его глазах вспыхивали недобрые огоньки. Видимо, китаец уже успел добраться и рассказать.

– Да, – сказал Хантер. – Мне нужны массажистки, которые работали здесь предпоследней ночью и сопровождали мисс Алину до спальни господина Гарта.

– Не представляю, зачем они вам могли понадобиться, – сказал Баргас. – Вам нужен тантрический массаж? Должен сказать, что наши мастера специализируются на пассивной стороне. А вы слабо похожи на пассивного партнера.

– Вы знаете, я ни слова не понял из того, что вы сказали. И это, наверное, даже к лучшему. Мне надо просто с ними поговорить. Возможно, они кое-что видели и могут помочь в расследовании.

Баргас внезапно расхохотался.

– Они? Помочь? Это вряд ли.

– Вы имеете что-то против допросов персонала? – напрягся Хантер.

– Нет, конечно. Допрашивайте сколько хотите. Но, я вас уверяю, вы зря потратите время.

– И все же я попытаюсь. Где они?

– В деревне, конечно, где же еще.

– Здесь есть деревня?

– Да. Деревня прислуги. Вы же не думаете, что персонал живет в одном доме с хозяином.

– Я ничего не думаю. У меня вообще нет опыта расследований в средневековых поместьях.

– Прискорбно слышать.

– Так где эта деревня?

Баргас показал рукой направление.

– Там – запасной выход. Как выйдите, увидите дорогу вглубь острова. Минут десять ходьбы, и вы на месте.

– И на том спасибо, – сказал Хантер и повернул к выходу.

– Минуточку, – остановил его Баргас. – Вы хотите идти туда с дамами? Не советую. Особенно в таком их виде.

– А что не так с нашим видом, – вызывающе спросила Сабрина. – Между прочим, это ваши тряпки.

– С вашим видом, мадемуазель, все прекрасно. Но он для поместья. Как и вы. А не для прислуги. Впрочем, вы можете идти куда хотите, не возбраняется. Хотите – в деревню. Хотите – вглубь острова. Тогда я прилично сэкономлю на еде. Инспектор. Леди, – он едва заметно поклонился. – Всего доброго. Дела.

Баргас задержал холодный взгляд на Алине и повернул прочь.

– Мне кажется или он только что меня оскорбил? – спросила Сабрина, глядя ему в спину. – Он что, считает, что я слишком много жру?

8

Дорога вела сквозь темные заросли каких-то кривых, увитых лианами, деревьев, где беспрестанно пищали яркие птицы и орали мелкие обезьяны.

Дорога была пустой. Только однажды им навстречу попался квадроцикл с прицепом, доверху набитым фруктами. Водитель чуть голову не свернул, разглядывая девиц в белом.

– Инспектор, – проникновенно сказала Сабрина. – Ведь вы же в случае чего нас защитите?

– Конечно. У меня и пистолет есть.

– Вы мой герой.

Деревня появилась внезапно, будто выпрыгнула из леса. Штук пятнадцать деревянных домиков на узкой поляне вдоль дороги. Некоторые выглядели вполне ухожено, с палисадниками, цветочками и площадками для барбекю. Несколько стояли с заколоченными окнами.

Обитатели деревни сидели группками на скамейках и резались кто в кости, кто в го. Обитатели были в основном мужчины. Садовники, рыбаки, слуги. У одного из домов Алина заметила вчерашнего повара. Он стоял у закопченного гриля, жарил стейки и сделал вид, что ее не заметил. Остальные деревенские провожали их долгими взглядами.

– Действительно, неуютное местечко, – сказала Сабрина. – Жопой чувствую.

Какая-то поливающая цветы тетка, злобно глянула им вслед, что-то бормотнула и сплюнула.

Добравшись до центра деревни, они увидели что-то вроде автолавки, сделанной из ржавого фургончика без колес. За стеклом были выставлены чипсы, кола, сигареты, консервы и дешевая выпивка.

Когда продавщица их увидела, у нее глаза полезли на лоб.

– Простите, – широко улыбнулся Хантер. – Мы ищем…

– Вы с ума сошли?! – прошипела она. – Зачем вы их сюда притащили?! Вы идиот? Вы вообще кто такой?

– Инспектор островной полиции Ха… – полез он за удостоверением.

– Инспектор-хренспектор. Убирайте отсюда девок! Живо! Стемнеет скоро!

– И что будет, когда стемнеет?

Продавщица закатила глаза.

– Что будет, то и будет. Бегите в большой дом, если жить охота.

Она с треском захлопнула окошко и тут же опустила защитные ставни.

– Негостеприимная деревня, – сказала Сабрина. – Может действительно ну их нахрен?

– Нет, – Алина показала вперед. – Кажется, нам туда.

На пригорке у леса стояла круглая тростниковая хижина, окруженная какими-то корявыми столбами.

– Почему? – спросил Хантер.

– Потому что в таких лачугах могут жить либо ведьмы, либо массажистки. Вряд ли Гарт держал в штате ведьму.

Вблизи стало видно, что корявые столбы на самом деле грубо вырубленные из бревен идолы с оскаленными зубами и круглыми глазами.

Хантер откинул полог из выцветшего одеяла и шагнул первым.

Пять массажисток сидели в центре хижины вокруг открытого очага.

Огонь едва тлел, бросая отсветы на полузакрытые масками лица. Дымились курительницы, и пахло точно так же, как тогда.

У Алины закружилась голова. Она шагнула вперед.

– Здравствуйте. Вы помните меня? Позавчера вечером.

Массажистки взялись за руки и что-то забормотали, раскачиваясь.

– Две из вас вели меня по коридору, и в саду были…

– Мисс Алина, – перебил ее Хантер.

– … были какие-то тени. Они там…

– Мисс Алина, это бесполезно.

Одна из сидящих ведьм выкрикнула что-то на незнакомом языке. Остальные завыли.

– Здесь Ао нужна, – сказала Сабрина. – Опять какой-то полинезийский.

– Да не в переводчике дело, – сказал Хантер. – Вы что, не видите? Они же слепые.

Алина ошарашено вгляделась в глаза над масками. Это были стеклянные протезы с грубо нарисованными темными радужками. В неверном свете от очага это выглядело жутковато.

Она обошла очаг, вглядываясь в глаза каждой. Вокруг век массажисток были видны плохо зажившие шрамы.

– Им удалили глазные яблоки и вставили стекляшки, – сказал Хантер.

– Но они же вели меня по коридору!

– Слепые вполне могут запоминать дорогу, если пользуются ей постоянно. Пойдемте. Здесь нечего делать.

Они с облегчением вылезли на свежий воздух.

Хантер достал сигареты и закурил.

– Черт, – выругался он. – Ума не приложу, как тут вести расследование. Один тупик за другим.

– Надо расставить приоритеты, – сказала Алина. – Вот для вас что главное? Убийство, пропажа тела или получение спонсорской помощи от корпорации «Гарт Лимитед»?

Хантер хмыкнул.

– Если по логике, пропажа тела. Без трупа никакого убийства, считайте, нету. А спонсорские они управлению платят. Мне не достается.

– Ну вот и занимайтесь пропажей. Здесь на босых выйти не получилось, в другом месте получится. Куда следы ведут? Далеко?

– До коридора. Там пропадают.

– Значит в коридоре они надели что-то на ноги, как я целлофановые пакеты. Старая уловка – оставлять разные следы. И потом. Узнали сколько выходов из подвала? Не один же.

– Нет. Три. И еще неизвестно сколько замурованных.

– Значит труп могли тащить только тремя маршрутами. Не может быть, чтобы ни на одном следов не нашлось.

– Вы что, в полиции стажировались?

– Нет, у меня отец полицейский.

– Значит мы почти коллеги.

– Почти.

– А мой отец – мафиозо, – встряла Сабрина. – Мелкий бригадир картеля Лос Ниньос. Наркотой рулил на районе.

– Приятно познакомиться, дочь бандита.

– Взаимно, личинка копа.

– Стоп, – вдруг тихо сказал Хантер. – А это еще кто?

У самой кромки леса виднелась едва заметная фигура человека. Темная и скособоченная, словно застывшая в неудобной позе.

– На ловца и зверь бежит, – прошептала Алина. – Это один из них. Голых бегунов.

Из одежды на человеке были только какие-то лоскутья вокруг пояса.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Те тоже в таких позах иногда застывали. Словно до туалета не успели добежать.

Хантер шагнул вперед.

– Эй! Мистер! Можно вас на два слова?

Мистер повернул голову. На темном лице блеснули белки глаз. Он едва заметно стронулся с места. И тут же исчез в зарослях.

– Стой! – Хантер выхватил пистолет и бросился следом. У леса на бегу обернулся: – Стойте здесь! Никуда не уходите!

– Хрена с два я останусь в этой деревне, – крикнула Сабрина, набирая скорость.

– Тогда не отставайте.

Он вломился в заросли, краем глаза следя за белыми фигурами слева и справа.

Бегун мельтешил впереди между деревьями, постоянно оглядываясь и сверкая бельмами.

Верещали птицы, вопили обезьяны, трещали деревья. Какая-то крупная ящерица свалилась ему под ноги и в панике уползла.

Хантер прицелился.

– Стой, стрелять буду!

Бегун понесся быстрее.

Выстрел заглох в обезьяньих воплях. Пуля ушла в дерево. Бегун сиганул куда-то в сторону и пропал.