Live-RPG. Эволюция – 6

Либо появилось слишком много "социальщиков", по своим параметрам, сильно обогнавших всех остальных, либо появилось слишком много людей, злоупотребляющих возможностью получения социальных баллов. Как бы то ни было, возможность получения "легких" баллов, за счёт контроля над Жигулёвском, отпадает. Зато при решении очередного кризиса с полуостровом, мы получим сверху ещё и дополнительную порцию баллов.

Когда колонна из Жигулёвска оказывается внутри, в глаза сразу бросаются напряжённые лица ветеранов. Да и новобранцы посматривают с ожиданием. Особенно много внимания привлекает самолёт с приставленным к нему трапом и стоящим рядом погрузчиком. Решаю, что в этот раз скрывать информацию от остальных никакого смысла нет. Собрав всех прибывших в одном месте, сжато описываю ситуацию. На лицах новичков – изумление смешанное с восхищением. А вот Анна выглядит хмуро. Когда все остальные расходятся, а мне представляют пятерых новобранцев, вызвавшихся отправиться с нами, лучница подходит ко мне и озвучивает свои мысли.

– Думаешь, вы справитесь? Если судить по тому, что мы знаем – у них есть хранилища с техникой, боевые роботы, возможность создания практически непобедимых бойцов. Я не против того, чтобы выпотрошить гнездо этих уродов. Но на мой взгляд, нужен куда более серьёзный отряд, чем отправляется с тобой. Как минимум, несколько десятков "адаптистов" высокого ранга.

В ответ пожимаю плечами, после чего объясняю свою точку зрения.

– У них есть техника и ресурсы. Но полностью отсутствует толковое управление. Не претендую на титул отличного стратега или даже тактика. В обоих случаях мои навыки ниже плинтуса. Но на их стороне специалист, который ничуть не лучше. Всё, на чём они выезжают – техническое превосходство и элемент внезапности. К тому же, Освальд скорее всего считает точно так же, как и ты. Что никакой угрозы сейчас нет, ввиду отсутствия мощных организованных групп. Так что на нас сейчас будет работать фактор неожиданности.

Девушка покачивает головой.

– Возможно. Но это авантюра чистой воды.

Заявление вызывает на моём лице усмешку.

– А что из наших затей не было авантюрой? Всё – от "захода" в Кстово с атакой Горановых, до штурма полуострова, это чистой воды экспромт. Который нам пока вполне неплохо удавался. Будем надеяться, что в этот раз тоже сработает.

Насколько я могу судить по её лицу, мои доводы сработали не слишком хорошо. Но больше спорить она не пытается.

На загрузку колонны уходит около тридцати минут. В процессе меня увлекает в сторону Кира, которая тоже напросилась в поездку с этой группой. Говорит, что хочет что-то сказать, ведя в пустующий жилой блок. Когда останавливаемся, ожидаю, что она действительно начнёт что-то рассказывать, но девушка внезапно опускается на колени, расстёгивая мой ремень. От неожиданности развития ситуации в таком ключе, чуть не останавливаю её. Но вовремя торможу себя. Пару минут наслаждаюсь ощущением её губ и языка на своём члене. Потом, поднявшись, стягивает штаны с бельём и становится раком на нижнем ярусе одной из кроватей. Перед этим сунув мне в руку, презерватив, который в наше время уже успел стать редкостью.

Учитывая длительное отсутствия секса и состояние лёгкого недосыпа, обостряющее ощущения, заканчиваю минут через десять. Одеваясь, девушка выдаёт весьма нелогичную фразу – "Не вернёшься, член оторву". И удаляется. Хм. Похоже "сто двадцать первая" успела ко мне действительно привязаться. Покачивая головой, застёгиваю ремень и тоже выдвигаюсь наружу. Ловлю на себе взгляды нескольких новобранцев. Если в глазах мужского пола проглядывает некоторая зависть, то у девушек больше задумчивости.

Когда приближаемся к колонне, "Уран" окидывает нас взглядом и скрежечет. Потом начинает говорить.

– Удовлетворить свои потребности перед полётом, это мудро, командир. Ничто не должно отвлекать.

Ловит меня на моменте, когда я как раз собираюсь начать говорить, так что закашливаюсь. А Кира неожиданно слегка краснеет. Вижу, как прикрыв рот, смеётся Анна. Откашлявшись, отвечаю.

– Железяка, у тебя контроллер поведения не полетел случаем? Или как там эта штука называется?

Робот несколько секунд молчит, водя по сторонам своими окулярами. Медленно произносит.

– Системы чуть барахлят, в ожидании полёта. Люди бы назвали это нервозностью. Не хотел вас смущать, публично объявляя о факте недавнего соития.

Повернув голову в сторону Анны, которая уже откровенно заходится в смехе, продолжает.

– Всё, на этом умолкаю. Больше ни слова о сексе.

Развернувшись в сторону колонны, застывает на месте, наблюдая за процессом погрузки. Кира стоит со смущённым видом, покачивая головой и бросая в сторону роботехника не самые добрые взгляды. Хочу подойти к ней, но думаю, сейчас не самый лучший момент. К тому же, если быть честным, я не слишком представляю, что ей сейчас можно сказать. Какое-нибудь ванильное дерьмо в духе – "я обязательно вернусь"? Или "не насаживайся на чужие члены, пока меня не будет"? Ничего более подходящего для ситуации у меня нет.

Минут через десять колонна заканчивает погрузку, и Анна командует рассаживаться по машинам. С ними отправляются Степан и охранник базы, вместе с телефоном. Судя по всему, Освальд не может отслеживать местонахождение аппаратов. Но на всякий случай, они вырубают второй спутниковый телефон, который забирают с собой. Впрочем, теперь у них есть номер трубки Вихрова, которая остаётся у нас. Как и наоборот – я фиксирую номер того телефона, что будет в Жигулёвске.

Когда на базе остаётся только состав отправляющегося отряда, ещё раз провожу инструктаж по реагированию на ту или иную ситуацию. Вырубаем на базе освещение. Энергетическую установку оставляем работать. Есть подозрение, что если её отключить, то деактивируются электронные замки. И попасть внутрь будет нельзя. Сергей одни за другими открывает громадные ворота, между которыми расстояние в добрую сотню метров и мы загружаемся в самолёт.

Весьма непривычное ощущение – оказаться в комфортном кресле небольшого лайнера, выглядывая наружу через стекло. Остаточный запах цивилизации. Если смотреть вперёд, то складывается ощущение, что ты на обычном пассажирском рейсе. Но вот если глянуть назад, где свободные кресла заполнены закреплёнными ящиками с оружием и боеприпасами, то это чувство сразу пропадает.

Вырулив на поверхность, пилоту приходится спускаться ещё раз. Кроме него, никто не может закрыть ворота. А оставлять вход на базу открытым – явно не самая хорошая мысль.

Именно по этой причине, внизу остался Игорь, научившийся управляться с трапом. Единственная заковырка – сам трап приходится оставить здесь же, на асфальте, отстыковав его с нашей стороны. Опасаюсь, что он может зацепиться, но Сергей ловко отводит технику в сторону. А через пару минут мы уже начинаем разгоняться. Вижу, как напрягается лицо Дианы, сидящей через проход от меня. Да и меня самого, от непривычки слегка корёжит. Понимание того, что внизу сейчас только воздух и в случае технических неполадок тебя размотает на мелкие куски, заставляет нервную систему испытывать серьёзный стресс.

После того, как набираем высоту и выравниваемся, становится спокойнее. Через несколько секунд в динамиках звучит голос пилота.

– Специальный рейс под названием "подпали задницы ублюдкам" начинается. Приветствую вас на борту, господа шизанутые психопаты.

То ли у Вихрова проснулось чувство юмора, то ли он так пытается сам себя подбодрить. Хотя, некоторые из стажёров улыбаются. Да и Данил, которого мне тоже видно со своего места, усмехается.

Минут через пятнадцать полёта становится относительно скучно. Единственное развлечение – разглядывать землю, которая виднеется далеко внизу. Раньше, при полёте ночью, внизу можно было рассмотреть светящиеся пятна городов. Теперь только кое-где видны отдельные точки света. Хотя, когда пролетаем около Белгорода, внизу обнаруживается настоящее зарево. Не знаю, что у них там происходит, но добрая половина города просто полыхает.

Впрочем, мы быстро его минуем. А скоро начинает светлеть и развлечение в виде поиска светящихся точек в населённых пунктах, сразу же становится неактуальным. Обращаю внимание, что внутреннее состояние изменилось. Страха теперь нет, наоборот появилось ощущение безопасности. Мы на высоте, где нас не достать никому. И за полтора часа прошли расстояние, на которое другим потребуются дни наземного пути. Предполагаю, что у людей в убежище то же самое чувство, только куда более гипертрофированное. Неуязвимость и обладание технологиями, на фоне погружающегося в варварство мира, наверняка греет душу и заставляет считать себя избранными.

Когда направляюсь в кабину пилота, чтобы выяснить, сколько нам ещё осталось лететь, обращаю внимание, что половина бойцов спит. Другие пялятся вниз, рассматривая землю с высоты. Добравшись, обнаруживаю, что Вихров сидит, откинувшись в кресле с чашкой кофе. Заметив мой удивлённый взгляд, объясняет, что ввёл данные полёта в автопилот и до самой Швейцарии самолёт будет лететь сам по себе. На ручное управление придётся перейти только при посадке.

Хмыкнув, усаживаюсь в кресло второго пилота. Удобная штука. Всё, что нужно контролировать – взлёт и посадку. В остальное время – можешь хоть вырубиться в своём кресле и заснуть. Минут десять беседуем с ним. Пытаюсь выяснить, сколько АОБов может оказаться во внешнем секторе и какая там в целом планировка. Если раньше меня интересовала только общая информация, то теперь мозг требует деталей. Впрочем, пилот ничем не может серьёзно помочь. Сам он бывал только в некоторых помещениях, где ожидал новых заданий. И все они, в стороне от взлётно-посадочной полосы для транспортников.

Уточняю, откуда он вообще знает о её наличии. Тот, отхлебнув кофе, говорит, что как-то раз прибывал относительно крупный самолёт с каким-то грузом. Как раз, когда он взлетал на своём истребителе. И Вихров своими глазами наблюдал за его приземлением.

Закончив беседу, перемещаюсь назад на своё место и сам не замечаю, как постепенно отключаюсь. Просыпаюсь от голоса нашего пилота, делающего новое объявление.

– Внимание пассажиров. Через пятнадцать минут наш рейс прибывает. Просьба приготовиться к эффектному появлению.

Глава VI

Сразу прохожу в кабину пилота. Тот подтверждает, что до цели действительно осталось пятнадцать минут. Вернувшись, отдаю приказ проверить оружие и приготовиться. Штатное оружие каждого из бойцов – крупнокалиберная винтовка. Плюс, за спиной – по "Ястребу". Не самый лучший расклад, но другого придумать не вышло. РПО и прочее тяжёлое вооружение понесёт на себе арьергардная группа. Ещё раз уточняю состав штурмовых групп и порядок выхода. Первым появляется наш пилот, чьё лицо может сбить противника с толку и дать нам лишнюю фору. После этого – авангард, в лице меня, Данила и "Урана". За нами – Игорь и Василиса. Диана и ещё пять новобранцев, под командованием Павла образуют арьергард.

Единственный вопрос – как спускаться. Предполагаю, что к самолёту пристыкуют трап. Если нет – у нас есть возможность пустить в дело аварийный, скатившись по нему вниз. Но тут будем смотреть по ситуации.

Закончив инструктаж, усаживаюсь в кресло. Внутри – лёгкий мандраж. Неизвестно, как сейчас всё развернётся. Хочется верить, что хорошо. Но может оказаться и так, что мы сами себя загоняем в ловушку. Кошусь на останки уничтоженного нами дрона, которые пристёгнуты к одному из кресел. Их взяли на тот случай, если эти парни мониторят активность чипов и могут заметить их полное отсутствие. Конечно, может быть и такое, что в этом куске металла больше не осталось ничего, могущего подать сигнал. Но лучше перестраховаться. Наши чипы, как я надеюсь, местное командование примет за пленников. Многовато конечно – одиннадцать человек. Но, вот такой вот, у них удачливый АОБ, пленивший почти дюжину бойцов.

Выдыхаю и пытаюсь расслабиться. Сейчас уже нет смысла переживать. Дело сделано. Осталось дождаться приземление и действовать, отталкиваясь от ситуации. Так что следующие десять минут, сижу на месте, пялясь наружу и выбрасывая из головы все мысли, которые норовят там появиться.

Впрочем, когда начинаем снижаться, они и сами пропадают. Смотрю на стремительно приближающийся склон горы и сам не верю, что мы всё-таки добрались. До последнего момента, считал, что Освальд на всякий случай вдарит ракетой. Либо он полный раздолбай, либо его подвела уверенность в собственных силах.

Через минуту справа и слева уже мелькают стены тоннеля. Бойцы пытаются пригнуться, расположившись так, чтобы их не было видно снаружи. Сам я, тоже отклоняюсь в сторону от иллюминатора. Во время торможения, это оказывается достаточно сложно. Зато, когда самолёт практически останавливается и переходит на тихий ход, получается отстегнуть ремень, переместившись в проход. В полусогнутом виде пробираюсь в сторону выхода.

Добравшись, застываю на месте. Вот, мы уже полностью останавливаемся. Снаружи слышится какой-то шум, что-то лязгает. Если я правильно оцениваю ситуацию, то к самолёту сейчас пристыковывают трап. Из кабины пилота показывается Вихров, который покосившись на нас, проходит к двери, открывая её. Когда проход освобождается, делает шаг вперёд. Снаружи слышится голос.

– Где твои раны? И пленники? Ты что, соврал мне, несчастный ублюдок? Забыл, кто облагодетельствовал твою семейку? Или напомнить, что с ними может стать? Тебе выпала честь служения! Не заставляй меня думать, что ты плохой солдат.

По акценту и манере общения узнаю Освальда. Этот эпический идиот сам притопал нас встречать? Впрочем, может с ним сейчас десятка три дронов. Хотя, даже при таком раскладе, с его стороны, это довольно плохая идея.

Не дожидаясь, пока Сергей что-то ответит, делаю рывок вперёд, вскидывая "Единорога". К своему удивлению, в громадном зале не обнаруживается никого, кроме изумлённо смотрящего на меня немца. Спустя секунду, его рука быстро смещается к кобуре и я жму на спусковой крючок, отправляя пулю ему в кисть. Сам бегу вниз, на полную мощность используя импланты. Следом за мной топочет Данил, после которого, судя по лязгу, спускается "Уран".

Освальд дико орёт, зажимая рану на правой руке. Мельком бросив взгляд, обнаруживаю, что пуля снесла ему один из пальцев, вместе с куском ладони. И насколько я могу оценивать его реакцию, этот парень совсем не бронированный. Только вот нахрена он припёрся сюда один?

Оказавшись рядом, бью ногой в живот, и худой жилистый немец отлетает назад, после чего заваливается на пол. Понимаю, что на нервах долбанул почти в полную силу. Что с учётом седьмой ступени "усиленных ног", видимо было небольшим перебором. Данил и "Уран" уже занимают позиции рядом, водя стволами винтовок. Но пока никакого движения не обнаруживаем. Рядом – вырубленный в скале терминал, который видимо используется для приёма груза и пассажиров. Других выходов отсюда не вижу.

Перемещаюсь к раненому противнику, который уже чуть оправился и начинает орать.

– Вы хоть представляет на кого напали? Я могу сейчас вызвать дронов и вас нашинкуют на куски. Могу натравить на вас сильнейшие группировки этого мира. Могу…

Обрываю его, наступив на раненную руку. Несколько секунд понаблюдав за тем, как он корчится от боли, убираю ступню. Удерживаю винтовку в левой руке, правой достаю нож и наклоняюсь к нему. Спрашиваю.

– А ожить ты сможешь? Если я тебе сейчас скажем отхерачу яйца и ты сдохнешь от потери крови.

Тот хрипит, отходя от болевого шока. Цедит фразу.

– Дикари! Из-за таких, как вы, мы и решили перезапустить этот мир.

Качнув головой, делаю надрез на его щеке.

– Неправильная реакция, мой немецкий друг. Знаешь какая будет верной? Спросить – что мне сделать, чтобы остаться в живых? Или ты у нас фаталист-смертник, который не стремится сохранить свою жизнь?

Сопит, злобно смотря на меня и подвывая от боли. Кровь из раны постепенно заливает пол, рядом с его рукой. Наконец, отвечает.

– Я хочу остаться в живых. Но никто из вас даже не представляет, куда вы влезли. Вас раздавят, как тараканов! Никому из варваров не дозволено находиться здесь.

Усмехаюсь ему в лицо.

– А нам можно. Только я тебе сразу скажу – предупредишь своих или вызовешь дронов и мы тебя сразу убьём.

Хмуро смотрит на меня снизу вверх. Косится на руку, из которой продолжает уходить кровь. Спрашивает.

– Что вам нужно? Оружие? Еда? Техника?

Теперь улыбаюсь совсем без притворства.

– Ты идиот Освальд? В детстве били головой об стену? Нам нужно попасть внутрь.

Выражение лица сразу меняется. Вполне искренним тоном задаёт вопрос.

– Зачем? Таких, как вы, всё равно не примут.

Теперь уже я слегка озадачен. Либо у мужика совсем крыша поехала на почве своей избранности, либо он специально тянет время. Тащу его наверх, поставив на ноги. Заодно, достаю из кобуры пистолет, к которому он тянулся.

– Твоя задача – провести нас внутрь. Может быть тогда останешься жить. Если попробуешь нас где-то подставить – умрёшь.

Секунд пять думает. Спрашивает.

– Но вы же не думаете как-то навредить тем, кто внутри? Часть из них, это просто мусор, без которого нам, к сожалению, не обойтись. Но сердце общины – подлинная элита человечества. Каждый отобран "новыми богами", чтобы сохранить цивилизацию. Убив их, вы сотрёте великое наследие и уничтожите будущее человечества.

В голове мелькает мысль, что он точно долбанулся. Фанатик с промытыми мозгами, явно не блещущий интеллектом. Решаю, что пора бы уже переходить от слов к действиям и командую.

– Веди нас ко входу во внутренний сектор. Ещё раз напоминаю – попробуешь подставить нас и я тебя лично прикончу. По поводу обитателей убежища не волнуйся. Они получат то, что заслужили.

Вижу, как его лицо расплывается в радостной улыбке. Развернувшись, идёт к терминалу. Бормочет себе что-то под нос. Разбираю пару фраз.

– Наконец-то первые адепты, нашедшие путь. Первые добровольные слуги.

Нет, человек не может оказаться настолько шизанутым, сам по себе. Вернее, может, конечно. Но таких не ставят управлять внешней программой безопасности, что по местным меркам, видимо является ответственным постом. Единственное логичное предположение – ему промыли мозги. Или постоянно держат на каком-то дерьме, вроде аналога "натиска", задающего программные установки мозга. Немец, похоже абсолютно искренне считает, что жители убежища – избранные, а все остальные представляют собой биологический шлак, который должен отправиться на свалку истории. А заодно пропитан убеждением, что и все прочие должны считать точно так же.

Так или иначе, до терминала добираемся без приключений. Внутри оказывается вполне стандартная планировка. Если не знать, что мы сейчас внутри горы и не обращать внимания на полное отсутствие окон, то может показаться, что идёшь по зданию аэропорта.

Авангардная группа движется сразу за пленником. Арьергард чуть позади. У них на руках два РПО и реактивный гранатомёт, с несколькими выстрелами к нему. С ними же Вихров, который пока вооружён только ножом и "Ромфом".

Впрочем, ощущение присутствия в аэропорту исчезает, когда мы оказываемся в тоннеле со стальными стенами, ведущем куда-то вглубь горы. Здесь притормаживаю разогнавшегося фрица и начинаем перемещаться медленнее. Терзают меня опасения, что если этот психопат поймёт, зачем мы на самом деле направляемся внутрь, то вполне может и пожертвовать своей жизнью ради спасения убежища. Кто бы не ставил над ним эксперименты по формированию лояльности, он точно сломал мужику психику. Настолько, что он не может сложить два и два. Теперь я не удивлён тому, что несмотря на громадные ресурсы и возможности, эти парни всё ещё не держат под колпаком всю Европу.

В конце коридор заканчивается мощной дверью. Здесь понимаю, о чем именно говорил пилот. Пробиться, было бы и правда сложно. Да и любой взрыв, может разрушить стены тоннеля, завалив вход. Напряжённо смотрю, как побледневший, за время нашего короткого путешествия, немец, прикладывает руку к сенсорной панели около двери. Тонкий писк и она чуть отъезжает назад. Придерживаю пленного, который было двинулся вперёд и кивком посылаю открыть её "Урана". Робот толкает преграду левой рукой, медленно распахивая. За ней обнаруживается что-то вроде большого шлюза, заканчивающегося второй дверью.

Оценив ситуацию, командую арьергарду оставаться около входа. Остальные, вместе с Освальдом продвигаются вперёд. Перед тем, как открыть вторую дверь, он оглядывается на меня. Выдаёт фразу.

– Только осторожнее, не сломайте там ничего. Ведите себя аккуратно. Вы в цитадели цивилизации. Я проведу вас к лидеру, которому вы сможете присягнуть на верность.

Подавляю внутри себя раздражение и киваю. Немец, чуть улыбнувшись, прикладывает ладонь к сенсору и вторая дверь тоже открывается. Снова отправляю вперёд робота, который налегает на дверь, открывая её. Когда она полностью распахивается, на несколько секунд застываю на месте, разглядываю открывшуюся картину. Потом успешно подавляю изумление и, подтолкнув немца, шагаю внутрь.

Удивляться тут, действительно есть чему. Мы стоим на земле. Справа и слева – цветущие деревья, между которыми порхают бабочки. С высокого потолка льётся свет, напоминающий солнечный. Весьма ловкая имитация. А вперёд уходит утоптанная земляная дорога.

Оглядываюсь назад, подавая сигнал арьергарду. После того, как они добираются, все вместе застываем на месте, оглядывая окружающее нас пространство. Идиллия просто какая-то, мать её. Из состояния ступора выводит пилот. Вихров перемещается ближе к Освальду и достав нож, всаживает его немцу в бок. С перекошенным лицом наносит ещё несколько ударов, что-то шепча себе под нос. Когда немец оседает на землю, отступает в сторону от трупа и оглядывает нас. Спрашивает.

– Выдвигаемся дальше?

Сбрасываю с себя оцепенение и киваю ему.

– Идём. Порядок прежний. Соблюдать осторожность и по возможности не стрелять.

Ещё раз оглядываюсь на дверь, размышляя над тем, не стоит ли её закрыть. Но в таком случае, путь наружу будет отрезан. А этом пока единственный вариант выбраться отсюда, если всё пойдет не так, как надо. Так что оставляем проход открытым и отправляемся вперёд.

Через двадцать метров, дорога разветвляется. Выбрав наугад, идём направо. Непрерывно оглядываюсь вокруг, но пока виден только лес, в который иногда уходят узкие тропинки. Никаких строений или чего-то похожего. Только одна стена пещеры находится относительно рядом. Она тоже плотно устлана растениями, так что сразу не сказать, что под ними камень. Но "снайперский прицел" даёт возможности, недоступные невооруженному взгляду. Они же тут не в условиях дикой природы живут?

Впрочем, скоро дорога выходит к небольшому перекрёстку. Тут присутствуют три указателя. На том, который смотрит в сторону стены, написано "зона отдыха для среднего и младшего технического персонала". Ещё один, показывающий куда-то вглубь, гласит "жилые зоны технического персонала". Третий, нацеленный туда, откуда мы появились, украшен красной надписью "запретная территория".

Чуть подумав, показываю в сторону "зоны отдыха", куда мы и направляемся. Запоздало думаю, что стоило прихватить с собой хотя бы пару "АС-15". Но кто же знал, что по пути не придётся сражаться с отрядами бронированных дронов или кем-то ещё. Тут в голове мелькает ещё одна мысль – а как же "сверх"? Он ведь, по идее где-то на середине процесса. Если не остановить, то через двенадцать часов мир получит солдата, которого можно будет остановить только попаданием ракеты.

Дорога, по которой мы идём, заканчивается проёмом в стене, тоже увитом зеленью. У того, кто планировал это место, присутствует явный бзик на экологии. Из-за чего моментально появляются ассоциации с заговором "экоактивистов".

Заменяю снайперскую винтовку на "Ястреба", подавая пример остальным. И после этого ныряю в проём. Внутри – короткий тоннель, без малейшего намёка на зелень. Заканчивается поворотом налево, выводящим к широкому коридору, в правой стене которого масса дверей, рядом с которыми горят табло. Все, которые просматриваются со стороны входа – зелёные с надписью "свободно".

После которого раздумья, оставляю около входа нашу арьергардную группу. Приказ – мониторить ситуацию со стороны тоннеля. Появившиеся цели – по возможности убирать без стрельбы. Если получится – взять пленного. Нам пригодился бы кто-то, более адекватный, чем Освальд и разбирающийся в происходящем.

Сам с авангардом, выдвигаюсь дальше. Вместе с нами увязывается и пилот, который изумлённо оглядывается по сторонам и задумчиво косится на двери, рядом с которым горят табло. Тоже посматриваю в их сторону и замечаю, что рядом с некоторыми из них стоят значки, указывают на пол. Разнополые комнаты отдыха? Воображение моментально набрасывает варианты того, что может оказаться внутри. От самых простых, до весьма суровых. Ещё больше оно оживляется, когда понимаю, что на некоторых помещениях присутствуют сразу два значка. Универсальные, стало быть?