У беды глаза зелёные. Том 1

Обнажённая девушка стояла к нему спиной. Стройное тело притягивало взгляд, словно драгоценная статуэтка. С мокрых волос срывались капли воды, скатываясь по обласканной лунным светом коже. Его взгляд скользил по плечам, спине, всё ниже и ниже… Чертыхнувшись, парень развернулся, собираясь уходить, и врезался в дерево. Обескураженно отпрянув и тихо матерясь, пошёл в обратном направлении.

Найдя удобное место, с которого он мог увидеть возвращающуюся девушку, но его самого заметить было нельзя, сел на ствол поваленного дерева. Переговорное зеркало всегда находилось при нём. Проведя над ним ладонью, активировал. Собеседник в этот раз появился сразу, словно ждал.

– Ты получил новые сведения?

– Да. Местные считают, что гончие приходят от нас.

Пронзительный взгляд мужчины впился в лицо Колина.

– Даже так… Как ты это узнал?

– Мы вчера столкнулись с военным подразделением, направляющимся на фронт. Примерно четыреста воинов. Обученных мало, молодняк, не бывавший в боях. Скорее всего, новобранцы и выпускники боевой академии. Идут пешим строем, зачищая по дороге местность от прорвавшихся во время последнего боя тварей бездны и винят в этом нас.

– Хорошо, я разберусь с этим. Надеюсь, Виорела не пострадала? Как у неё с магией? Она сможет пройти порталом?

– Нет. Магия всё так же нестабильна. Нас просто разорвёт портал. Сейчас я веду её в Шохронскую академию магии. Там точно смогут стабилизировать её.

– Хорошо. Но поторопись.

Изображение в зеркале пропало, а Колин всё продолжал задумчиво вглядываться в полированную поверхность. Наконец очнувшись, поднялся. Надо было возвращаться и обустраиваться на ночлег. Он вернулся одновременно с девушкой, светящейся от радости.

– Колин! Смотри, как у меня получается!

Восторгу Виры не было предела: в её руках ртутью переливался водяной шарик, то вытягиваясь в форму груши, то превращаясь в тор4. Воин не мог поверить своим глазам: две самоуничтожающие друг друга стихии. Как такое может быть? Это сулило в дальнейшем крупные проблемы. Им обязательно надо успеть поступить в академию!

Все планы ушли на потом, а на первое место вышел комфорт Виры. Колин видел, как вода с мокрых волос падает на одежду девушки, делая ткань влажной, прилипающей к телу, обрисовывающей всё, что находится под ней. Сглотнув и с трудом оторвав взгляд от мокрой рубашки, воин криво улыбнулся.

– Постарайся впитать стихию, как делала с огнём. Только магию к себе не применяй, это может быть опасно.

– Почему? – искренне удивилась девушка. – Это же вода, чем она мне может быть опасна?

– Ты неопытный маг. Можешь не рассчитать силу и, например, получить обезвоживание организма. Ты же не хочешь выглядеть сухой щепкой?

Водяной шарик буквально испарился с рук испуганной девушки.

– Сейчас я разожгу костёр и займусь твоими волосами, подожди немного…

Быстро соорудив небольшой костерок и подвесив над ним котелок с водой, парень разложил рядом одеяло, чтобы Вире было удобнее. Похлопав по нему, позвал.

– Иди сюда.

Когда девушка села, укутал её потоком тёплого воздуха. Взметнувшиеся вверх и вмиг высохшие волосы рассыпались по плечам Виры, накрывая её, словно серебряным шёлком. Залюбовавшись, Колин не сразу вспомнил, что собирался сделать. Расчёска медленно скользила по её волосам, распутывая пряди. Неспешные плавные движения привели девушку в медитативное состояние. Прикрыв глаза, она наслаждалась процессом, с удивлением наблюдая за кружащим вокруг неё тёплым потоком воздуха.

Пальцы воина, оставив завитки волос возле лица свободно свисать, нежно разбирали прядь за прядью, сплетая косы. Переплетая между собой, создавая плоское переплетённое полотно. Не закончив причёску, Колин быстро перехватил волосы лентой и зло развернувшись, молча направился к реке, ругая себя на все лады. О чём он думал, когда его руки сами выплетали именно эту косу?

Вира почувствовала настроение и гнев парня. Обернувшись, недоумённо смотрела в спину удаляющегося Колина. Без него стало холодно и одиноко. Передёрнув плечами, она потянулась к теплу и была рада подувшему ласковому ветерку, вновь закружившему вокруг неё.

***

Прорыв гончих ада не давал покоя Эхору Нибину. Такого раньше не происходило. Все появления тварей бездны были исключительно в зоне соприкосновения миров. Разбираясь в случившемся, Первый Советник Короля раз за разом перепроверял отчёты, но явных отличий не находилось. Единственное, что он смог обнаружить, был межмировой портал. Мог ли он так повлиять?

Складывалось впечатление, что твари зачистили территорию для кого-то. Конечно, это могло быть и совпадением, но уж слишком подозрительным. Необходимо было выяснить всё до конца, чтобы избежать повторения.

Вновь он пролетал над уничтоженными деревнями, глядящими на мир мёртвыми глазами окон, кричащими о беде распахнутыми ртами дверей. Боль осквернённой природы проникала в его сердце, заставляя сжиматься от горечи.

Дракон возвращался к поселению, где почувствовал свою пару, он не мог пролететь мимо. Вот только сейчас искать её след не имело смысла. Деревню заняли на постой отряды новобранцев, следующие на фронт. Опустившись на землю и сменив ипостась, Эхор направился к офицеру ответственному за молодняк. Махнув рукой патрулю, чтобы не беспокоились и отпустив адъютанта, вошёл в дом.

Капитан Винер Дорн вскочил из-за стола, увидев вошедшего в дверь.

– Приветствую Советника Нибина, – мужчина вытянулся в струнку.

– Не тянись, Винер, мы давно с тобой знакомы, – тяжело сел за стол Эхор, устало вздыхая. Он провёл в небе весь день, и тело требовало отдыха. – Лучше завари свои травки и расскажи, что видел на марше, с чем столкнулись.

Капитан усмехнулся и отмер.

– Помнишь, значит, мои настоечки. Подожди немного… – засуетился мужчина.

Достав из пространственного кармана небольшой мешочек с травами, он принёс ещё одну кружку и положил в неё ингредиенты. Лёгким пасом руки вскипятив воду, залил сбор крутым кипятком. Пока отвар, исходящий душистым запахом, настаивался, Дорн приступил к докладу, сев напротив своего давнего друга.

– На нашем пути попались две гончие. Одну мои молокососы убили. А вот вторую упустили, – сжал он кулак, нахмурясь. – Ранили мы её сильно и уже готовились добить, когда в неё, словно демон вселился. Ушла в лес, тварь. У меня нет хороших следопытов, – будто извиняясь, глянул на Эхора, – но парни гнались за ней до болота, а там – потеряли. Возвращаясь назад, в лесу встретили странную парочку. Мальчишку, сына мелкопоместного князька с севера и его телохранителя. Примечательные ребята, скажу я тебе! – чмокнул он губами. – Мальчишка – словно луч света, озаряет всё вокруг, настолько душа его чиста. И опытный, опасный воин, прячущийся за работой телохранителя. Они идут к тебе в академию. Ты там приглядись к ним.

Нибин кивнул и потянулся к своей кружке, делая из неё глоток.

– Они те, кем представились?

– Может и не те, – пожал плечами капитан, – но они не опасны, а приглядеться к ним ты и в академии сможешь. Это Виорел Корза и Колин Эрэссэа. У обоих стоит ментальная защита, я её не смог пробить.

Советник бросил на друга заинтересованный взгляд поверх кружки, из которой только сделал очередной глоток, слушая продолжение рассказа капитана.

– Представляешь: я их сканирую, а потом защиту сломать пытаюсь, а они даже не морщатся. Мне кажется, они вообще не заметили, что я старался в их мысли пробиться. Могу только с полной ответственностью сказать: они не лгали, говоря куда направляются. У мальчишки, действительно, поздно проснулась магия.

– Хорошо, посмотрю на них потом, – делая глоток, Эхор распорядился, – покажи на карте, где вы упустили зверя.

Он не успел договорить, а Дорн уже рассматривал карту, разложенную на столе.

– Вот тут мы её ранили, – ткнул он пальцем в карту, – а вот тут она ушла.

Нибин внимательно разглядывал местность, запоминая координаты.

– Винер, иди воздухом подыши.

Когда капитан закрыл за собой дверь, Советник достал кристалл связи и послал вызов. Над артефактом появилась трёхмерная иллюзия молодого мужчины очень похожего на Эхора Нибина, но более величавого. Импозантный господин царственно поднял голову и отложил в сторону перо.

– Брат, у тебя что-то случилось?

– Есть возможность поймать живую гончую.

Несколько секунд Лиадон Нибин, король Шохрона5, разглядывал своего младшего брата.

– Ты уверен, что мы сможем взять её?

Он видел, как горят азартом глаза брата и в душе посмеивался над ним и его безудержной жаждой исследовательской деятельности. Только из-за неё была создана Шохронская академия магии. А Эхор стал её куратором, находя новые знания и сразу внедряя их в учебный процесс, чтобы из его детища выпускались всё более сильные маги.

– Без сомнения. Я знаю примерное местонахождение зверя. Он ранен, думаю, мы сможем его поймать живым, а потом у нас будет возможность изучить гончую и провести эксперименты.

– Ну и, конечно, ты уже думаешь, как проводить практику твоим боевикам на этой твари, – широко улыбнулся король.

– Ну, не без этого, – развёл руки Эхор, – им же нужно тренироваться убивать их.

В самом деле брат принёс замечательную новость. Они давно пытались поймать хотя бы одну тварь. Сил было брошено на это немало, но звери оказались слишком сильны, хитры и умны. Не удавалось даже заполучить труп, они просто сгорали в магическом огне, не оставляя после себя ничего.

– Ты сам хочешь заняться её поимкой?

– Нет. У меня есть другие, более срочные дела. Тварь потеряли в восточной части Великого болота. Там, где в него впадает звенящий ручей.

Эхор отказался в самый последний момент, хотя ему очень хотелось на эту охоту. Хотелось почувствовать страх жертвы, хотелось клыками рвать его плоть, пока обессиленное животное не сдастся на милость победителя. Но… В душе шевелился червячок предвкушения другой охоты, что поглотила его мысли и желания. Дракон ещё сам не понимал своих стремлений, но уже отказывался от столь желанной поимки твари бездны.

– Хорошо, я пришлю лучших следопытов. У тебя ещё что-то есть?

– Ты всё такой же, дела в первую очередь, – скривился Эхор. – Нет, это всё. Он уже собирался отключиться, когда вспомнил, что хотел сказать. – Да, чуть не забыл, племяннику передай, если будет плохо учиться – выгоню из академии и не посмотрю, кто его родители.

Лиадон не выдержал и весело рассмеялся, наблюдая за довольным лицом брата. Так посмеиваясь, он и прервал связь.

До хруста потянувшись, Советник поднялся из-за стола и вышел на улицу. На скамейке возле дома сидел Дорн, задумчиво глядя в небо, а по деревне плыла грозная песня.

– Это что поют твои новобранцы? – усаживаясь рядом и прислушиваясь, поинтересовался Нибин.

– Старинная боевая песнь севера… – задумчиво ответил старый друг. – У тебя нет ощущения, что приближаются перемены?

Быстро глянув на капитана, Советник, задумавшись, нахмурился.

Никто из них ещё не знал, что уготовила им всем судьба. Но все действующие лица уже заняли свои места и только ждали повелительно указующего перста судьбы, чтобы идти, куда она велит.

Глава 4

Весь день парило. Идти по дороге, вдыхая влажный душный воздух, было тяжело. Небо выцвело до блёкло-голубого цвета, а природа словно затаилась в ожидании грозы. Колин практически не останавливался, пытаясь найти укрытие от ожидавшейся непогоды. Вира тоже не желавшая мокнуть, шагала вслед за ним не прося отдыха.

Можно было бы остановиться в прибрежных рощах и сплести шалаш, укрывшись в нём от непогоды. Но оба понимали, что если задержатся в дороге, то могут не успеть до окончания приёма в академию в этом году. И тогда им придётся ждать такой возможности ещё год, а с нестабильной магией Виры это означало проблемы.

Солнце перевалило далеко за полдень, когда поднялся ураганный ветер, и по небу понеслись ещё немногочисленные рваные облака, с каждой минутой становящиеся темнее и тучнее. Злой ветер рвал одежду и нёс с собой песок и лесной мусор. Путешественникам приходилось щуриться и прикрывать рот и нос рукавами и полами курток.

Первые капли упали с неба, когда вдалеке показалась деревня, давшая им надежду на тёплый, сухой ночлег под крышей дома. Ещё издали почувствовав жилой запах дыма и хлеба, Колин уверенно направился к ней. Они уже подходили к крайним избам, когда их настиг ливень. Дождь, хлынувший сплошным потоком и усиленный ураганным ветром, мгновенно промочил до нитки. Добежав до первого дома, и пытаясь укрыться от непогоды, Колин заколотил кулаками в дверь.

– Добрые люди, укройте от бури. Дайте приют!

Приоткрылось окно, из которого выглянуло сухонькое лицо немолодого мужчины, с недоверием оглядевшего парней.

– Никто вас не пустит без разрешения старосты. Идите к нему!

– А где это? – перекрикивая раскат грома проорал Колин, отплёвываясь от воды.

– Там, – махнул худой рукой мужик, показывая вдоль улицы деревни, – идите, мимо не пройдёте, – и захлопнул окно.

Оглянувшись на мокрую, обнимающую себя за плечи и стучащую зубами от холода девушку, воин угрюмо пошёл в указанном направлении. Вира, спотыкаясь, поспешила за ним. Поселение оказалось довольно большим и идти пришлось долго. Но как им и говорили, пройти мимо они не могли.

Улица привела их на небольшую площадь, в центре которой стояло двухэтажное здание. К нему-то и направились парень с девушкой. Больше всего оно напоминало трактир, но вывески не было, зато его украшали разноцветные ленты, которые сейчас, будто мокрые хлысты, вовсю трепал яростный ветер. Взбежав на порог, Колин толкнул дверь, но она не поддалась. Вновь ему пришлось барабанить, прося разрешения войти. Дверь открылась, и перед ними предстал здоровенный мужик, загораживая вход в тёплое нутро здания.

– Чего надо? – недовольство в его голосе можно было черпать ложкой.

– Просим разрешения остановиться у вас на постой всего на одну ночь. Вы же видите какая непогода…

– Мы до завтрашнего дня не будем принимать постояльцев. Идите своей дорогой, у нас в деревне свадьба, не до вас, никто вас не пустит.

– Да мы не помешаем. Мы можем и в конюшне, и в сарае переночевать. Мы не станем обузой, – просил Колин, понимая, что Вира может заболеть. О себе он не думал. И как последний аргумент, добавил, – Мы вам заплатим, вы не думайте, что мы бесплатно!

– Да не нужны мне ваши деньги! – вспылил амбал. – У моей старшей дочери свадьба, вся деревня гулять будет. У нас не принято в это время пришлых привечать. Только сельчане могут находиться на нашей территории. Так что – проваливайте! – махнул он рукой.

“Дядька Потап, дядька Потап, беда!!!” – раздалось из-за дождя и все трое повернули головы на крик. К ним, прихрамывая, спешил длинный, как жердь, мужчина. Вода ручьём лилась по его одежде и волосам, но он, словно не замечая этого, только повторял: “Беда…”. Доковыляв, захлёбываясь словами, заговорил:

– Дядька Потап, Михусь, после того как отыграл на прощании Васяни с холостой жизнью, упился и уснул в крытой лодке. Ветер сорвал её с привязи и унёс по реке. А этот же гад теперь до утра не проспится, ему же всё одно, где дрыхнуть! – мужчина заламывал руки, только лишь волосы на себе не драл. – Что делать? Кто сегодня будет играть на свадьбе?

– Я могу… – посиневшими губами прошептала Вира, трясясь от холода и стуча зубами, – но её услышали все.

Наступившую тишину разбивали только раскаты грома, шум ветра и шелест дождя.

– Не, они же пришлые, – мотнул головой хромой и перевёл испуганный взгляд на дядьку Потапа.

Тот задумался на секунду, оценивающе глядя на ребят.

– Вы хоть на чём-нибудь играть-то умеете?

– Да, а я ещё и пою, – ответила на недоверчивый взгляд амбала Вира, и староста принял решение.

– Я сейчас провожу вас в комнату. Быстро приводите себя в порядок и идёте к невесте. Пора начинать причитания. Поедите на свадьбе за столом, попеременно.

– Но как же… Ведь такого отродясь не было, чтобы пришлые во время свадьбы в деревне оставались и видели наши обряды, – охнул хромой.

– Петрась, запомни, они не пришлые. Они – дальние наши родичи из той семьи, что ушла в город. И не дай Онмот6 кто узнает, что они чужаки! – староста потряс здоровенным кулаком перед носом односельчанина, и тот понятливо закивал.

– Зовите меня – дядька Потап, – с подозрением оглядев ребят, повернул голову в сторону открытой двери и проревел. – Доча, радость-то какая у нас: из города сынки наших родичей приехали воздать вам с Васяней уважение и пожелать продолжения рода!

Отодвинувшись в сторону, поманил за собой ребят. Наконец, замёрзшие и мокрые они вошли в тепло дома. Помещение было убрано цветами и разноцветными лентами. Огибая помещение по трём стенам, стоял длинный стол, оставляя середину большого зала пустой. Вокруг него суетились женщины, расставляя посуду и поднося праздничные блюда. Староста вёл ребят на второй этаж под их любопытными взглядами. Заведя в комнату, шёпотом начал говорить:

– Дальше по коридору комната, там вас ждёт моя дочь и её подруги. Музыка должна быть слезливой. Она прощается с беззаботной жизнью, выходя замуж. Когда придут за ней, играйте что-нибудь тихое и нейтральное. За столом – разберётесь. А уж когда все будут навеселе, можно и плясовые исполнять. Свадьба до утра гуляет. Как народ будет расходиться, уходите и вы, мне лишние вопросы от односельчан не нужны.

Колин с Вирой переглянулись и синхронно кивнули дядьке Потапу, давая ему понять, что всё запомнили. Ребята прекрасно понимали, что ввязываются в авантюру, но это было намного лучше, чем ночевать мокрыми на улице под дождём. Хотя… если бы они знали последствия своего решения, возможно, предпочли бы мёрзнуть в шалаше.

Развернувшись, староста оставил Колина и Виру одних в небольшой комнате. Достав из пространственного кармана сухую одежду и передав часть подопечной, парень отвернулся. Быстро высушив волосы, переодевшись и прихватив синоку, они поспешили в комнату невесты.

Десять девушек в практически одинаковых голубых платьях заставили запнуться Виру в дверях. Она переводила взгляд с одной на другую, не понимая к которой из них надо подойти с поздравлением. Хорошо что Колин уже разобрался и, учтиво поклонившись, разливался соловьём перед девушкой с гроздью винограда в руках. Виорела поспешила присоединиться к нему. Честно говоря, она не знала, как себя надо вести, и старалась держаться в тени своего друга.

А парень не терялся, после поздравления невесты он заиграл грустные мелодии. Вира спряталась за его спиной, таская и жуя маленькие пирожки с тарелки оказавшейся рядом. Она с непонятным для себя чувством ревности наблюдала, как девушки кидают на её друга заинтересованные взгляды, перешёптываясь и даря ему лукавые улыбки. Неприятное чувство разливалось кислотой по языку, заставляя морщиться. Радовало только то, что никто не задавал им щекотливых вопросов, на которые они не смогли бы ответить. Поэтому можно было считать, что пока всё шло хорошо, и она надеялась, что так и закончится.

Девушки хихикали и перешёптывались, даже не пытаясь изобразить печаль. Когда в коридоре зазвенели колокольчики, они с тихими смешками принялись мазать водой лицо невесты, рисуя на её щеках следы от слез и шепча: “Взгляд опусти и рот платком прикрой, чтобы старшие не заметили улыбки”.

Набившийся народ оттеснил Виру к стене, и она не видела из-за спин людей происходящего. Когда невесту стали выводить из комнаты, девушка последовала за всеми. И вновь ей не хватило места увидеть церемонию бракосочетания, стоя на верхней ступени лестницы. Она только слышала невнятные слова ритуала, медленную, тягучую мелодию Колина и выкрик жителей деревни: “Онмот благословил пару!”. После этого народ зашевелился и стал спускаться в общий зал.

Кто-то потянул Виру к столу. Голод окончательно дал себя знать недовольным бурчанием желудка, и чья-то добрая рука тут же поставила перед ней тарелку с едой. От шума и гама девушка потерялась в ощущениях. Кто-то хлопал её по плечу, кто-то что-то спрашивал и не слушая ответа, отворачивался, начиная разговор с гостями сидящими по другую сторону. Вокруг смеялись, произносили тосты и выкрикивали пожелания молодым…

Вире сунули рюмку в руки, а потом вторую… От выпитого её голова немного затуманилась, вино согрело изнутри, разгоняя и горяча кровь. Голод был утолён и настроение поднялось, теперь все вокруг уже казались родными, близкими и любимыми. Душа требовала веселья, песен и плясок.

Найдя взглядом Колина, она выбралась из-за стола и, подойдя к нему, попросила, протягивая руку к синоку:

– Дай, я спою.

Глядя в поплывшие глаза девушки, парень, качая головой, отдал инструмент.

– Больше не пей, – шепнул ей, направляясь к столу.

Весёлые, разухабистые песни рвались из души, и Вира дала им свободу.

Вот и праздник подоспел, на столе всё на ладу,

Ой, девчата, мой созрел у меня под каблуком.

Ой, как я его люблю и клянуся так любить,

Но условие одно – если бросит пить.

Ну что, девчата, по маленькой

И бум немного пьяненькие,

Пусть на нас глазеют мужики.

Ну что, девчата, по маленькой

И бум немного пьяненьки

И мы на них набросим поводки.

На коленки я к нему прыгну, нежно обниму,

Всё мне нравится, всё так,

Наш сибирский ба-бардак.

Ой, как я его люблю и клянуся так любить,

Но условие одно – если бросит пить.

Ну что, девчата, по маленькой И бум немного пьяненькие,

Пусть на нас глазеют мужики.

Ну что, девчата, по маленькой

И бум немного пьяненькие,

Мы на них набросим…

И мы на них набросим, и мы на них набросим поводки…7

Народ отплясывал, не жалея подмёток, кто-то подносил девушке рюмку за рюмкой и веселье шло по нарастающей…

Виорела пришла в себя, когда ей в рот полилась немного кисловатая вода. Затуманенным взглядом она смотрела на стоящую перед ней девушку, державшую кружку. Черноволосая, со светлой нежной кожей, милым, невинным лицом и большими серыми глазами, она совсем не походила на местных деревенских девушек. Отстранив её руку, Вира огляделась.

Сумеречный свет, который бывает только перед рассветом, пробивался в окна полупустого зала. Кто-то храпел под столом, пьяно приплясывающего мужика под руки уводила домой жена. Девушка взглядом поискала Колина. Но его не оказалось в помещении. С трудом вспомнилось, что она уже давно не видела парня.

– Где… мой… друг? – голос хрипел и не слушался, словно она пела всю ночь.

– Пойдём быстрее, он в беде, – зашептала незнакомка.

Девушка вывела Виру на задний двор, а там через калитку к хозяйственным постройкам. Никем не замеченные, они недолго пробирались и, наконец, вышли к приземистому длинному сараю. Приложив палец к губам, девушка показала, что надо быть осторожнее. Тихо проскользнув в приоткрытые ворота, они попали на сеновал. Остро пахло душистым свежим сеном и чем-то приторно-сладким, чего здесь не могло быть.

В полутёмном помещении слышалось тяжёлое дыхание и непонятное мычание. Прокравшись в направлении раздававшихся звуков, девушки увидели обнажённую женскую фигурку. Неизвестная, прерывисто дыша и тихо шипя под нос ругательства, стаскивала с Колина брюки. Белые незагорелые бёдра парня смотрелись невинно на фоне распалённой девицы. Вира подняла взгляд выше и сжала кулаки: друг явно был одурманен. Он лежал раскинув руки и прикрыв глаза. Его голова моталась в разные стороны, а с губ срывалось то мычание, которое она слышала раньше.

Черноволосая удивлённо взглянула на Виру и, нахмурившись, перехватила её руку, отрицательно качнув головой. Странный шипящий звук слетел с её губ, и насильница, заснув, упала на Колина, так и не окончив движения.

Вира рванула к другу, стаскивая с него девицу. Парень, словно почувствовав свою подопечную, затих, позволяя Виореле вернуть штаны на место и незнакомой добродетельнице напоить его светящимся зельем.

– Вам надо срочно уходить, – черноволосая красавица оглядывалась на ворота сарая, – сюда скоро придут. Я помогу выбраться из деревни. Твоему другу скоро станет совсем плохо. Ему понадобится чистая вода…

С трудом подняв тяжёлого парня, девушки потащили повисшего на их плечах Колина из сарая. Медленно, чтобы не столкнуться ни с кем из местных, они выбирались из деревни. Солнце только начало вставать, когда они добрались до реки и чуть не упав, спустились с крутого берега.

– Оставайтесь здесь. Тут вас не найдут, – незнакомка огляделась по сторонам. – Я скоро вернусь, принесу ваши вещи и приведу коня.

Махнув рукой, она поспешила назад. Вира хотела расспросить её о многом, но раздавшиеся характерные звуки выбили все мысли из её головы. Пришедшего в сознание Колина рвало голубой приторно-сладким воняющей слизью. Его трясло и он не мог подняться с колен. Подскочив к нему, девушка придержала парня и отвела назад длинные волосы.

Когда Бестла вернулась, Вира уже умыла Колина и привела его одежду в порядок. Забывшегося тяжёлым сном парня растолкали и с трудом помогли подняться на крутой берег. Стоящая невдалеке лошадь не вызвала оптимизма у Виры. Она поняла, что никогда не сталкивалась с этими животными и теперь с большим скепсисом разглядывала его. А вот у Колина даже в почти бессознательном состоянии взобраться на коня не вызвало трудностей.