Мир войны

Петр Шидловский

Мир войны

Пролог

На огромном билборде, расположенном над стеклянными дверями корпоративного здания, красовалась грудастая брюнетка в обтягивающем комбинезоне цвета хаки с серебристым бластером в руках. Одна нога покоилась на отрубленной голове зелёнокожего существа, из раскрытой пасти которого торчали мощные клыки. Надпись над девушкой гласила:

«МИР ВОЙНЫ – НОВОЕ СЛОВО В МИРЕ РАЗВЛЕЧЕНИЙ И ПУТЕШЕСТВИЙ»

Стоило мне приблизиться к дверям, как они автоматически раскрылись передо мной. Переступив порог, я оказался в просторном холле. Пол, колонны и стойка регистрации – всё было сделано из серого мрамора. В мягком и слегка приглушенном освещении всё выглядело таинственно и загадочно. Свободное пространство холла занимали картонные инсталляции, на которых были изображены могучие космо-десантники, величественные шагоходы, колёсные и гусеничные танки, капсулы для высадки десанта, воздушные катера поддержки. Между инсталляциями стояли небольшие журнальные столики, заваленные рекламной продукцией. Люди, по одиночке, а кто группами, ходили и разглядывали инсталляции, изучали журналы. На огромном экране, занимающим целиком одну из стен, крутился ролик, демонстрирующий сцену битвы космических десантников с существами с зелёной кожей. Они были очень похожи на то существо, что лежало под ногой красотки на билборде на входе.

Я, быстренько, осмотрелся по сторонам и направился к стойке регистрации.

Девушка, сидящая за стойкой регистрации, что-то изучала на мониторе своего компьютера. Стоило мне приблизиться, как она повернула в мою сторону свою головку и улыбнулась.

– Чем могу быть полезна? – приятный бархатный голос обратился ко мне.

Я опёрся о стойку. Мой взгляд, не специально, упал на грудь девушки. Её белая блузка была слегка расстёгнута. Девушка регистратор могла бы дать огромную фору девушке с билборда. Было сложно оторвать взгляд от таких форм. Но чтобы не смущаться и не смущать, я сделал усилие над собой и перевёл свой взгляд на бэйдж, приколотый к её блузке. Крупным шрифтом на нём красовалось имя девушки – Елена. Затем я посмотрел регистратору в её большие чёрные глаза. Девушка ничуть не смутилась. Я прокашлялся и ответил:

– Хотел бы поучаствовать в вашей игре.

– Ознакомьтесь, пожалуйста, с правилами и договором, – она улыбнулась, продемонстрировав идеально ровные и белые зубы, и положила на стойку папку с бумагами.

Я взял в руки этот увесистый талмуд и хотел было его просмотреть. Но тут за моей спиной возник какой-то шум и возня. Я обернулся. Два высоких парня, лет двадцать – двадцать пять, один с рыжей копной кудрявых волос, а второй с чёрного цвета ёжиком на голове, что-то бурно обсуждая, приблизились к стойке регистрации. Встав напротив Елены, они, синхронно и с таким довольным видом, будто выиграли миллион, положили свои папки на стойку. Елена их взяла, провела сканером штрих-кодов и положила на стойку перед парнями два пластика. Те, опять же, синхронно их схватили, поцеловали, приложили ко лбу, ударили друг друга по рукам, подпрыгнули на месте и ударились друг о друга грудью, радостно воскликнули:

– На войну!

Этот возглас, звонким эхом, разнёсся по холлу. Некоторые посетители даже вздрогнули, от неожиданности. Кто-то покрутил пальцем у виска. Но парни на это никак не отреагировали. Смеясь и что-то громко обсуждая между собой, они оба скрылись в темноте прохода, открывшегося в стене за стойкой регистрации.

Наблюдая за реакцией окружающих, я просто улыбнулся. Отойдя от стойки, я занял одно из кресел и принялся изучать выданный мне договор.

День первый

Скрип жёсткой раскладушки, которую мне выдали, унёс остатки и без того беспокойного сна. Я взглянул на часы – четыре утра. Перевернулся на спину и положил руки за голову. Надо мной, где-то там вверху, укрытый тьмой, располагался потолок.

Ангар, в котором нас разместили после регистрации и выдачи формы, был таким огромным, что в нём легко могли разместиться как минимум два самолёта «Антей», при этом ещё оставалось место для того, чтобы они свободно могли маневрировать и не задевать друг друга. Я был сильно удивлён, когда всё это бесконечное пространство заполнили раскладушки и у каждого спального места оказался владелец. Уму не постижимо, сколько желающих поиграть в войну, хоть и не настоящую.

В данный момент, всё пространство было погружено во тьму. Единственным источником освещения служили вывески «Выход» с обоих концов огромного ангара. Тишину нарушали храп, скрипы раскладушек, чьё-то бормотание и звуки, непроизвольно отторгавшиеся некоторыми организмами.

Я пялился в темноту, прислушивался к какофонии звуков и размышлял о том, как могло так случиться, что я оказался здесь. Я с детства не любил летние лагеря и всем видам летнего отдыха предпочитал отдых в своей квартире. Родители пару раз отправляли меня в лагерь, но я никогда не дотягивал до конца сезона. Первый раз я пробыл на отдыхе две недели, это рекорд. А во второй раз я сбежал после недели. Меня всегда угнетали казённые вещи. Эти, вечно скрипучие, кровати. А нахождение в одном замкнутом пространстве с посторонними людьми – это вообще ужас. Я бросил институт только потому, что жизнь в общежитии была для меня невыносима. Подъём по сигналу; хождение на кормёжку строем; свободное время по расписанию – нет, это всё не для меня. И вот тебе сюрприз – я нахожусь в ангаре с пятьюстами незнакомыми мне людьми и лежу на казённой кровати, а ещё мне предстоит надеть казённую одежду и, в чём я совершенно не сомневаюсь, ходить строем и исполнять команды. Да, это игра, при чём новый вид игры, но всё-таки.

А ещё люди. Я был, откровенно говоря, поражён тому, сколько нашлось желающих испытать себя в этом виде развлечений. Как будто им мало тех потрясений, которые окружают повседневную жизнь. Пейнтбола, видите ли, им мало. Мочить гадов за компом – уже скучно. Так запишитесь в какой-нибудь добровольческий отряд и в «горячую точку». Нет. Там могут покалечить или, чего хуже, убить. А здесь, видите ли, можно врага в живую пострелять, да и самому не пострадать. Новые ощущения. Адреналин. Такими вот адреналиньщиками оказались те два парня, что встретились мне у стойки регистрации. Длинного рыжего звали Аркадий, а второго, с ёжиком на голове, Геннадий. Но друг друга они по именам не называли – просто Рыжий и Крокодил. Оба являлись членами олимпийской команды по киберспорту. Им захотелось эксперимента и возможности подготовиться к соревнованиям немного в другой обстановке. А ещё я познакомился с Павлом – тридцатилетним парнем, невысокого ростра, круглощёкого и немного пухловатого, типичного представителя мальчиков, выросших под чутким руководством бабушки и редко выходящим из дома. На вопрос, а что он здесь забыл, он просто пожал плечами и ничего не ответил.

Так, лёжа и рассуждая, ко мне, не заметно, подкрался сон, и я отключился.

*****

Свет, бесцеремонно пробравшись сквозь закрытые веки, ослепил меня. Звук сирены с такой силой двинул мне по перепонкам, что у меня звон в ушах стоял такой, что других звуков я просто не различал. Волосы по всему телу и на голове встали дыбом. Кожа покрылась мурашками. Я вскочил со своего жёсткого и дико скрипящего ложа. Широко раскрытыми глазами я осмотрелся – вокруг меня сотни мужиков повскакивали со своих мест точно в таком же состоянии что и я. Я, с трудом, сглотнул.

– Я такого пробуждения не заказывал, – донёсся хриплый голос из-за спины.

Я обернулся. Здоровенный парень, лет двадцати с небольшим, сидел на краю своей раскладушки, руками обхватив подушку и прижав к своей груди. Наши взгляды пересеклись. Он, как-то виновато, улыбнулся.

– Ага, я тоже, – рассеянно ответил я.

*****

Нас распределили по взводам и вывели на плац.

Железобетонную поверхность плаца усеивали, словно осколки разбитого стекла, многочисленные лужи – следы прошедшего ночью дождя. В сером предрассветном небе ветер гнал прочь рванные остатки грозовых туч. Далеко за вершинами деревьев в небо, робко, потянулись лучи, возвещая окружающему миру о скором восходе Солнца.

Несмотря на то, что на мне была куртка, меня пробирала лёгкая дрожь.

Офицер, плотно сбитый мужик лет сорока с майорскими пагонами, вышел перед нами. Он расставил ноги на ширине плеч и завёл руки за спину. Серьёзным взглядом из-под козырька форменной фуражки он обвёл собравшихся.

Он мне показался похожим на офицера-вояку из какого-то дешёвого боевика. Я хихикнул. Могу поклясться, что я это проделал так тихо, что наверняка радом стоящие ничего не услышали. Но офицер резко развернул голову в мою сторону и пристально на меня посмотрел. От этого взгляда у меня мороз по коже пробежал. Я, как будто, оцепенел. Мне даже показалось, что его зрачки превратились в две тонкие вертикальные полоски. Я отнёс это к своему бурному воображению. Стоило ему отвести от меня свой взгляд, как оцепенение куда-то улетучилось.

Майор, громким, зычным голосом, обратился к нам:

– Братья!

Вот это да – у чувака не было в руках микрофона, а у каждого из стоящих в строю, не было в ушах наушников, но, бьюсь об заклад, каждый, отчётливо, слышал его голос.

– Добро пожаловать в семью! – сильно начал. – Нам с вами предстоит пройти долгий путь. И этот путь будет не из лёгких. Путь воина никогда не бывает простым. И, поэтому, очень важно, чтобы на этом, непростом пути рядом с тобой были те, на кого ты можешь опереться в самый трудный момент жизни; те, кто прикроют тебе фланги и тыл; те, кто готов отдать за тебя свою жизнь.

Да, пафоса он конечно нагнал. Спичрайтеры и сценаристы не зря получают свои гонорары – вон как глаза горят у пацанов.

– Пока ещё вы абсолютно чужие друг другу люди. Но со временем, я в этом уверен, роднее рядом стоящих у вас не будет никого.

Во загнул.

– И с этой минуты мы, каждый из нас будет делать всё возможное чтобы наше братство крепло. Сейчас вы – новобранцы. Но после этого дня вы вольётесь в ряды действующих подразделений и вместе с опытными товарищами преступите к выполнению сложнейших миссий. Сразу скажу – не все вернутся с поля боя. Но такова судьба воина. И, чтобы выйти из боя живыми, вы преступаете к тренировкам. Как говорил великий полководец Александр Суворов – «Тяжело в учении – легко в бою»!

Чё за бред? Я сюда тренироваться, что ли, пришёл? Этим я мог и у себя во дворе заняться, причём бесплатно.

Могу поклясться, что всё это я произнёс у себя в голове. Но майор резко развернул свою голову в мою сторону и пристально посмотрел на меня. Его зрачки превратились в две вертикальные чёрточки. Я нервно улыбнулся и тут же меня накрыло чьей-то тенью. Я не успел вымолвить и слова, когда мне в грудь врезалась, как мне тогда показалось, кувалда.

Моё дыхание тут же перехватило, и я оказался на плацу на четвереньках. Я пытался дышать. В глазах помутнело и по щекам, самопроизвольно, потекли слёзы.

– Какого?.. – выдавил я из себя.

Напротив меня кто-то присел на корточки.

– Нельзя прерывать командира, – голос был не грубым, но слова звучали угрожающе.

– Да я, – попытался ответить я.

– Согласно подписанного Вами договора, – прервал меня тот же голос и перед моими глазами замерцал экран планшета, но у меня в глазах всё плыло, и я ничего не мог разглядеть.

Поняв это, мой собеседник, спокойным, словно учитель читает нотацию неразумному ученику, изрёк:

– Пункт десять текущего договора гласит, что все участники обязаны слушать своих назначенных командиров и беспрекословно выполнять их приказы. В случае нарушения, и не должного исполнения полученных приказов, что, в конечном счёте, приведёт к возникновению несчастного случая – является не страховым случаем и издержки, потраченные на устранение нежелательных последствий, полностью ложатся на нарушившего правила участника. Вам всё понятно?

Я утвердительно закивал головой, при этом пытаясь восстановить дыхание.

Мой собеседник помог мне встать на ноги. Глаза перестали слезиться и зрение пришло в норму. Я, чистым взором, посмотрел на собеседника – им оказался высокий, широкоплечий парень с сержантскими погонами на форменной рубахе.

Когда я принял вертикальное положение и встал в строй, сержант отошёл от меня в сторону и встал, расставив ноги по ширине плеч и заведя руки за спину.

Я посмотрел по сторонам – никто, из присутствующих, на меня не смотрел. Лишь майор продолжал буравить меня взглядом.

Как только я встал по стойке смирно, майор продолжил:

– Тренируясь, вы научитесь чувствовать друг друга. А теперь – равняйсь, мирно! На право! Бегом марш!

Дробный стук сапог о плац наполнил собой окружающее пространство.

*****

После массовой пробежки, нас распределили по отделениям. В наше отделение, кроме меня, попали Рыжий с Крокодилом, Павел и тот здоровяк, что утром сидел у меня за спиной во время такого не дружественного пробуждения. Его звали Андреем. А командовать нами назначили, какая ирония, того сержанта, что утром, во время речи майора, чуть дух из меня не выбил. Имя своё сержант нам не сообщил, поэтому мы к нему так и обращались – Сержант. В общем, та ещё компания собралась.

Первым совместным испытанием для нашего отделения оказалась полоса препятствий. Вроде бы ничего удивительного в этой полосе не было – те же лабиринты, заборы, брёвна, трубы, лестницы. Всё то что было в школе и университете. Но ко всему привычному добавились ещё и гигантские холмы. Сначала я подумал, что на них необходимо взбегать, но не тут-то было – забираться на эти холмы нужно было ползком. А ещё, внутри холмов были выстроены свои лабиринты. И самое интересное то, что при прохождении этого подхолмного лабиринта иногда возникало чувство небывалой тяжести, словно сила тяжести возросла в несколько раз; а порой – чувство невесомости. Это было очень странно.

Практически до полудня сержант гонял нас по полосе препятствий. Смысла в этом я не уловил, но после утреннего прочтения мне договора, который я, по глупости, подписал, иначе и не скажешь, никто из нас вопросов не задавал. Мы в точности исполняли всё что нам приказывал Сержант. Я так много не бегал с уроков физкультуры в университете.

*****

К полудню солнце высушило всю влагу, что образовалась после ночного дождя. Воздух стал влажным от испарений. Наши майки покрылись чёрными пятнами, а по всему телу, не переставая, тёк солёный пот. Наш сержант позволил нам немного отдохнуть. Оставив за старшего Павла, он удалился. Мы развалились на зелёной траве радом с брусьями. Я лёг на спину и, положив руки под голову, принялся наблюдать за тем как по синему небу мирно плывут облака. Только я собрался сомкнуть веки, как мне на лицо упала чья-то тень. Рядом со мной, на траву, опустился Павел.

– Можно вопрос? – обратился он ко мне.

– Валяй, – я приподнялся на локтях.

– Зачем ты комментировал речь майора?

– Комментировал?! – я принял сидячее положение. – Комментировал? Да я, как и все, стоял молча и внимал ему.

– Тебя все слышали, – рядом присел Рыжий, а к нему присоединились Крокодил и Андрей. – В игре мысли героев слышны играющим.

– Играющему, если уж на-то пошло, – огрызнулся я. – А я сомневаюсь, что являюсь персонажем игры и мной кто-то манипулирует.

– Никто не говорит, что нами кто-то манипулирует, – вмешался Крокодил. – Просто закон игры таков…

– Завязывай про игру, – прервал я его тираду. – Мои рёбра до сих пор болят. И поверь мне, удар был очень даже настоящим. Я думал, что с жизнью расстанусь.

– В игре такое случается с героем, а мы в игре, – не унимался Рыжий.

– Вы реально верите в то, что мы играем? У меня устойчивое ощущение того, что всё это уж слишком реально. Вот скажите мне, на хрена мы бегаем по этой полосе препятствий, а? Почему бы сразу и не в бой?

– В том и прикол – дать игроку устойчивое ощущение реальности, но при этом показать, что это, всё-таки, игра. А в игре всегда существует ознакомительная миссия. Нужно освоиться с системой управления и т.д. Всё как в любой игре, – прочитал лекцию Крокодил.

Рыжий утвердительно кивнули, а Павел с Андреем просто молча сидели и наблюдали за нашим спором.

– Ладно, пусть будет так. Но раз мы в игре, тогда объясните мне, почему я дико хочу жрать, а? Ведь в игре ваш персонаж, беспрекословно, исполняет ваши команды и есть не хочет. Или вы не проголодались и ваши мышцы не болят?

– Мы и есть – персонажи, – заключил Павел. – Отсюда и боль в мышцах, и усталость. Это искусственный мир, в котором мы должны жить и подчиняться его законам. Как и в любой игре.

– Точно! – воскликнул Рыжий. – А есть и правда хочется.

– А кормить они нас тоже игровой едой будут? – сыронизировал я.

Мы так увлеклись беседой, что не заметили, как к нам приблизился наш сержант.

– Всем построиться! – скомандовал он.

Мы, тут же, повскакивали с травы и выстроились.

– Время обедать, – сообщил нам сержант.

*****

Полевая кухня, источая ароматные, аппетитные запахи, стояла в поле под открытым небом. Вокруг неё, словно грибы после дождя, расположились шатры с поставленными под их крыши столами и лавками. В одном из таких шатров расположилось и наше отделение.

Обед состоял из щей, гречневой каши с мясом и компот. Классический набор. Еда оказалась очень вкусной. Я и Андрей даже ходили за добавкой. Румяный, круглощёкий повар в этом нам не отказал.

После физической нагрузки, да ещё и на свежем воздухе, аппетит был зверским. Поначалу ели молча. Но когда голод был уже частично удовлетворён, разговор возобновился.

– Отличная еда, – Рыжий аж облизал свою тарелку. Смачно рыгнул и швырнул её на стол словно фрисби. Тарелка, со звоном, приземлилась, повращалась на месте и затихла.

– Выходит, ты не только за компом просиживаешь штаны, а ещё и на улицу выходишь, – я сделал глоток компота и поставил стакан на стол. – И, наверняка, с собакой.

Рыжий подсел рядом, держа в руке полупустой стакан.

– Современный киберспорт – это не только сидение за компом, а ещё и серьёзная физическая работа. Ведь мы ещё и на настоящей арене выступаем.

Крокодил опустошил свою тарелку и метнул её. Тарелка со щелчком влетела в тарелку Рыжего, слегка её сместив по поверхности стола.

– Ловко! – улыбнулся Андрей.

– Тренировка! – Крокодил, с самодовольной улыбкой, приблизился к нам.

– Да, ничего не скажешь, – я сделал ещё один глоток. – Паша, а вот скажи, тебя чего потянуло сюда? С этими двумя всё понятно, – и я кивнул в сторону Рыжего и Крокодила.

Павел поднял глаза над тарелкой и посмотрел на меня поверх своих очков. Было ощущение, что он, сперва не понял, что обращаются к нему. После минутной заминки, он ответил:

– Я работаю тестировщиком. Тестирую игры.

– Короче играешь в них, – продолжил за него я.

Он утвердительно кивнул головой. И продолжил:

– Я даю характеристики геймплею. Оцениваю играбельность, атмосферу и так далее. Поведение NPC.

– Серьёзно?! – Рыжий аж возбудился. – И много протестировал. А для соревнований тестировал? Что было последним?

Павел хотел было ответить, но я его перебил:

– Что ты делаешь здесь? Ведь это вовсе не компьютерная игра.

– Это тоже, прежде всего, игра. В ней есть сюжет. Атмосфера. Есть компании, которые хотели бы оценить потенциал этого формата и запустить свою.

– Ну пока что я никакого сюжета не вижу. А атмосфера самая что ни наесть реальная, – и я потёр, всё ещё ноющие, рёбра.

– Ты что! – присоединился Крокодил. – Всё как в любой стратегии – сначала ознакомление, а уже после – миссии. А реальность – это фишка, которую мы должны заценить.

Я не стал спорить. Мимо нашего столика прошли два парня в военной форме. Высокие, широкоплечие. Они шли и о чём-то между собой разговаривали. Мне они не показались бездушными NPC.

– Андрюх, а ты чего здесь? Тоже тестировщик или заядлый геймер?

– Любопытство, – он улыбнулся мне.

Я хотел его спросить, но тут Рыжий обратился ко мне:

– А ты что здесь делаешь?

– Я? Ну как вам сказать. Я писатель.

– Да?! – Павел посмотрел на меня. – И о чём пишешь?

– А много написал? – это уже Крокодил.

– Я начинающий. И написал пока что не очень много. Всё больше сказки для детей. Но тут одно из издательств объявило конкурс тревел-историй. Я не большой любитель куда-либо выбираться. А тут такой шанс выпал. Вот и решил, а чем не путешествие, хоть и в игру.

Тут появился наш сержант, как всегда, бесшумно. По команде мы построились и, ведомые сержантом, направились в сторону одного из ангаров – учебному корпусу.

*****

После той жары и духоты, что царила на полосе препятствий, в ангаре было прохладно и свежо. Единственным источником света была лампочка на небольшой трибуне, света которой только и хватало чтобы осветить саму трибуну. Всё остальное пространство было погружено во мрак. Периодически дверь в ангар открывалась и со вспышкой света и жаром внутрь заходили всё новые и новые люди.

Нас выстроили полукругом вокруг трибуны. Гул сотен голосов наполнял темноту. Все делились первыми впечатлениями. Из разговоров я понял, что многие занимались на полигоне тем же что и наше отделение. Поэтому для меня это было не интересно. Но тут среди всей этой болтовни о полосах препятствий, я услышал, как кто-то обмолвился о том, что они тренировались с бронетехникой. Меня это заинтересовало. Я навострил уши. Но неожиданно гул, как по команде, прекратился. Ангар наполнил стук каблуков по металлическому полу. Я повернул голову на звук – к трибуне подошёл офицер с капитанскими погонами. Он был без головного убора. Стоило ему встать у трибуны, как свет отразился от его лысой, отполированной головы «солнечным зайчиком». На глазах, стальной оправой, сверкнули очки.

Мне, вдруг, показалась это очень знакомым. Возникло ощущение, что подобную сцену я уже видел в каком-то фильме. В каком не помнил, но, почему-то знал, что в военном. Помня историю на плацу, мысли я свои держал при себе и молча наблюдал.

Капитан, голосом наставника, заговорил:

– И так. Завтра всем вам предстоит ваш первый бой. И естественно с голыми руками вы на врага не пойдёте.

По ангару разнёсся гул из смешков.

– Но прежде, – продолжил капитан, как только гул стих, – позвольте представить вам вашего потенциального врага. Вот он.

Пространство между первыми рядами стоявших и трибуной начало светиться и в воздухе появилось голографическое изображение существа.

– О-о-о-о! – разнеслось по ангару.

– Мы их называем – зеленокожие.

Просто – зеленокожие и всё.

Голограмма было очень качественной. Перед нами в воздухе вращалось зелёное существо вокруг своей оси. Мощный торс состоял из сплошных мышц и, словно перекрученные канаты, жил. Над широченными плечами на массивной шее возвышалась голова. Два мощных клыка выходили из пасти и своими остриями дотягивались до сплюснутого носа, с двумя дырками вместо ноздрей. Выпученные белки глаз, с красными прожилками кровеносных сосудов, обрамляли надбровные дуги, галочкой сдвинутые к переносице. Лысый череп украшал чуб чёрных, с проседью, волос.

– Они очень жестоки. Превосходно вооружены. Разделены на кланы. Кланами правят вожди. Но, при этом, действия всех кланов согласованы. Наше разведывательное управление и военные аналитики убеждены в том, что над вождями стоит кто-то ещё, нам пока неизвестный, который умело координирует действие всех кланов. Ведут очень агрессивную политику. Главная их цель – война и порабощение планет.

– Ну и урод! – шёпотом, с нотками возбуждения, прошептал Рыжий.

– Слушай, – так же шёпотом я обратился к нему, – ты много играл?

– Ага, – кивнул он мне, не отрывая своего взгляда от голограммы.

– Тебе не кажется он знакомым?

– Кто?

– Зеленокожий, кто.

– Есть немного, – он прищурился, словно пытаясь рассмотреть фигуру более детально. – Ага! – радостно воскликнул Рыжий, но тут же перешёл на шёпот, когда со всех сторон на него зашипели. – На орка из какой-то игры.

– Это ещё раз доказывает, то, что они детально изучили игры и решили слишком уж не умничать, а погрузить нас в знакомые нам миры, – шёпотом заключил Павел.

– Надеюсь, все обсуждения закончились, – капитан выключил голограмму Зеленокожего.

Вокруг воцарилась гробовая тишина. Пространство вновь осветила голограмма Зеленокожего.

– Из брони эти существа нося только наплечники, украшенные шипами, налокотники. Штаны и сапоги сделаны из кожи животного, которое, по-видимому, водится на их родной планете. Всё остальное тело, у большинства по крайней мере, не прикрыто. Но не обольщайтесь – кожа у этих воинов очень крепкая. Обычный патрон её не возьмёт. Нашими учёными и конструкторами было разработано специальное плазменное оружие.

Гул одобрения прокатился по ангару. Краем глаза я заметил, как Крокодил потёр ладони в предвкушении.