Дорога без тебя

Лина Эдриан

Дорога без тебя

Глава 1. Смолянов

Ненавидеть легче, чем любить. Каждый раз, когда ты думаешь о нем, сердце сжимается не от боли, а от лютой ярости. От желания крушить, ломать. Сделать что-то, чтобы причинит ему боль.

А может, ярость – это просто прикрытие для боли. Может быть, ненавидеть мы начинаем тогда, когда не можем уже справится с той бездной боли, что на нас обрушилась. Слишком часто, слишком много, чересчур глубоко. И тогда мы начинаем превращать боль в ярость. Потому что ярость – это уже энергия действия. А значит, мы наконец сможем не просто задыхаться от адского пекла чувств внутри, а освободить свою боль. Дать ей место, воплощение. Мы начинаем крушить, ломать, уничтожать все вокруг и нам становится легче. Действительно легче.

– Александра Дэвис?

Я подняла взгляд на девушку, которая сидела за столом и внимательно смотрела на меня.

– Да? – я вопросительно вскинула бровь.

– Проходите. Константин Аркадьевич вас ожидает.

Зайдя в кабинет, я посмотрела на мужчину, сидящего за столом. Его голова была склонена, он что-то усердно писал. Сзади огромные панорамные окна, большой, широкий стол, просторный кабинет. Здесь все указывало на статус и влияние, которыми обладал владелец. Даже стол выглядел слишком дорого и внушительно. Я невольно начала вертеть головой, оглядывая обстановку.

– Нравится? – я вздрогнула, услышав глубокий, низкий голос.

Посмотрела на мужчину, удивляюсь тому, как неожиданно прозвучал его голос. Я никогда не слышала такого тембра.

У него были черные, короткие волосы. Достаточно густые брови, из-за которых казалось, что он немного хмурится. Щетина и слишком пухлые для мужчины губы. Образ дополняла черная рубашка с закатанными рукавами.

Я подошла к столу и села в кресло напротив. Вытерла вспотевшие руки о штаны так, чтобы он не заметил. А Константин разглядывал меня. Внимательно и спокойно. Я молча смотрела на него в ответ, не в силах начать разговор, которого сама же так хотела и добавилась.

– Итааак, – протянул мужчина, пытаясь подтолкнуть меня к началу моей речи. – Зачем Давид тебя прислал?

Я вздрогнула.

– Не он меня прислал, а я его попросила организовать встречу.

– Это не меняет моего вопроса. Зачем?

Я глубоко вздохнула, набираясь смелости.

– Есть один человек… которого я сильно ненавижу. Он кое-что отобрал у меня. Важное. Самое важное. И я хочу ему отомстить.

– Это все, конечно, очень поэтично, но вопрос все тот же, – он поддался немного вперед. – Зачем ты здесь?

– Потому что ты можешь мне помочь.

Он усмехнулся, откинулся на кресло, ожидая продолжения.

– Этот кто-то – Тимур Старцев.

Я замолчала, разглядывая реакцию Смолянова.

– Предположим, – наконец, спокойно ответил он. – Причем тут я?

– Я знаю, что вы конкуренты. Даже враги, наверное. Неужели тебе не хочется ему насолить?

Он усмехнулся.

– Насолить? Милая, это какие-то детские забавы. Я таким не занимаюсь. Нет ни времени, ни желания.

Он вновь вернулся к бумагам, взял ручку и продолжил что-то писать, делая вид, что меня тут больше нет.

Я сжала руки в кулаки, врезаясь ногтями в кожу.

– Я кое-что для него значу. – По крайне мере, надеюсь на это. – Я хочу разрушить его жизнь. Разобрать по кирпичику и уничтожить все, что для него имеет значение.

Смолянов вновь посмотрел на меня.

– И для чего мне это? – с усмешкой спросил он.

– Наверное, потому что в глубине души ты хочешь того же.

Он усмехнулся еще шире.

– Ты глупая, обиженная девчонка. Он разбил тебе сердце, правда? И ты решила, что станешь Всадником Апокалипсиса? У тебя ничего не получится.

– Да, не получится, – согласилась я. – Без тебя ничего не получится.

Он несколько секунд внимательно смотрел на меня, а потом резко махнул рукой в сторону двери.

– Твое время закончилось. А твое предложение меня не заинтересовало.

Я закусила губу, стараясь не показывать своего разочарования. Мне нужен был сильный партнер в моем, обещающим быть нелегком, деле. Не менее влиятельный, чем сам Тимур.

Наконец, я медленно встала и пошла на выход. Я не знала, что еще сказать, чтобы убедить Константина. В конце концов, глупо было изначально надеяться, что из этого что-то получится.

Когда в тот вечер, в клубе, я увидела Тимура с девушкой, желание мести меня ослепило настолько, что я не могла думать ни о чем другом. Но я не знала, с чего начать. И как-то вечером я листала телеканалы и увидела его, Константина Смолянова, и вдруг вспомнила.

“– Выключи, – раздался резкий голос Тимура.

Я обернулась. Он стоял в дверях и смотрел на экран телевизора.

Я никак не отреагировала, и он быстрым шагом подошел, забрал пульт из моих рук и сам нажал кнопку выключения.

– Что случилось?

– Ничего. Но Смолянова я не желаю лишний раз ни видеть, ни слышать, – все также резко отозвался он.

– Смолянова? А кто он?

Тимур посмотрел на меня. Его глаза полыхали не злостью, а настоящей яростью.

– Тот, кто пытается отобрать у меня мой бизнес”.

Больше мы не обсуждали Смолянова. Да и не лезла я никогда в дела Тимура по бизнесу. Ни в какие дела не лезла, если быть честной. Он не хотел, я это чувствовала. Слишком закрытый, не любящий лишних и тем более личных вопросов.

И вот недавно, когда листала каналы и увидела на экране Смолянова, вспомнила. Вспомнила и решила, что этот человек именно тот, кто мне нужен. Ведь других врагов Тимура я и не знаю. А мне нужен кто-то. Сама я мало, что смыслю в бизнесе и мести и навряд ли смогу придумать какой-нибудь извращенный план. Поэтому мне нужен был кто-то, кто ненавидел бы Старцева, не меньше, а лучше больше, чем я. И я попросила Давида, того самого женатого парня Кэт, помочь и организовать встречу. Давид тоже был бизнесменом, и я справедливо предположила, что он знает, как выйти на связь со Смоляновым.

Я вышла из бизнес-центра, глубоко вдыхая холодный воздух. Был октябрь, и легкое пальто, которое я сегодня надела, уже не согревало.

Наверное, это был все-таки слишком глупый план. Действительно, зачем серьезному бизнесмену Константину Смолянову связываться с обиженной девчонкой вроде меня? Я понимала нежелание Смолянова ввязываться в странную, неоднозначную авантюру, но не понимала, что же тогда делать мне…

Глава 2. Начало

Через пару часов я добралась до квартиры Кэт. Ее еще не было дома. Я, продрогнув, решила принять горячую ванну с пеной и обдумать дальнейший план действий.

Вариантов было не то чтобы много. Или даже совсем не было.

Я знала одно – я хочу отомстить Тимуру Старцеву. Уничтожить все, что ему дорого. По крайне мере, все, что я смогу разрушить.

Я была слишком обычной – без связей, нужных навыков и знаний. Поэтому отлично понимала – навряд ли я действительно смогу ему навредить. Но я хотела. Хоть что-то в его жизни поломать. Я нуждалась в том, чтобы причинить ему боль. Ведь мне самой… было так невыносимо больно. И причиной моих страданий был именно Старцев.

Он заслужил. Он должен осознать, понять. Я хотела стоять с триумфом. Чувствовать себя не побитой и раненой, а отомщенной.

Но что я могла сама, одна? Так ничтожно мало.

В моменты, когда моя жажда мести мне казалось слишком безумной и неправильной, я вспоминала нашу последнюю встречу. Как легко Тимур менял девушек. Так было всегда. Постоянно рядом с ним была новая, симпатичная красотка. А я… со мной он играл так же как с остальными. Я ничего не значила. И, наверное, сложнее всего мне было принять свою незначительность. Ведь он для меня значил так много. Всегда. Даже, когда я построила новую жизнь, без него, с Денисом, он все еще значил слишком много. Я захлебывалась, давилась этим чувством собственной ненужности сильнее, чем ревностью.

И что же теперь? Я даже была не способна на месть. Но я должна, обязана.

У меня было несколько вариантов, из которых я могла выбрать.

Первый вариант: поджать хвост и бежать, как я это сделала в прошлый раз. Строить опять жизнь с нуля. Одной. У меня ни работы, ни мужа. Все с нуля. Нет, такой вариант вызывал во мне отрицание, негодование. И где гарантия, что в этот раз получится? Или какова вероятность, что когда получится, Тимур Старцев опять все не разрушит?

Второй вариант: остаться и мстить. За себя, за свою никому не нужную, кроме меня, любовь. За все, что он заставил пережить. И это желание мстить наполняло силой, энергией. Помогало вставать с утра, чего-то хотеть, ради чего-то жить. Иначе… мне кажется, я бы осталась пуста. Хотя нет, во мне был бы океан боли. И я бы в ней просто утонула. Захлебнулась бы.

Рядом пиликнул телефон, и я протянула руку. Наверное, это Кэт, хочет предупредить, что задержится.

Но в следующую секунду я резко села в наполненной ванне, так что вода расплескалась за ее пределы. Я не верила тому, что видела. Буквы плясали перед моими глазами, а я перечитывала их раз за разом, чувствуя, как задыхаюсь.

“Сегодня в восемь вечера будь готова. Дресс-код: сносшибательно-деловой. Я дам тебе шанс доказать, что эта игра стоит свеч”.

Номер неизвестный. Но я и так понимала, кто это. Константин Смолянов. Моя единственная надежда на месть.

Смотрю на часы. Сейчас пять часов вечера. У меня есть три часа на сборы. С одной стороны – катастрофически мало, с другой – более, чем достаточно.

Я удивлена, что он написал. Во время нашей встречи он не проявил ни грамма заинтересованности. И я была уверена, что он забыл обо мне, как только я вышла за дверь. И еще больше я была удивлена, что он хотел встретиться именно сегодня. Или куда-то сходить? Никакой конкретики и объяснений он не дал. Но я не собиралась жаловаться или переживать. Это был шанс, и я планировала им воспользоваться.

Я была готова точно ко времени. На мне удивительно короткое платье. Обычно я предпочитала облегающие силуэты в пол, но не сейчас. Сегодня хотелось дерзко, нагло, немного пошло, вызывающе. Черное, слегка блестящее платье дополняли высокие шпильки в цвет. Мои светлые волосы создавали интересный контраст с нарядом.

Когда я спустилась, меня уже ждала машина – желтая Ferrari. Не знаю, как называлась такой тип автомобилей. Может, быть спортивный или гоночный. Хищная, яркая, дерзкая машина, и Константин Смолянов стоит, расслабленно облокотившись на капот, внимательно меня разглядывая. Он все также весь в черном, в той же одежде, что и днем – рубашка с закатанными рукавами, брюки. Я не застегивала пальто, поэтому он хорошо видит мой наряд. На улице уже темно, но фонари достаточно неплохо освещают пространство, позволяя и ему, и мне изучить каждую деталь.

– Дерзко, – говорю, кивая на машину, когда подхожу.

– Могу сказать то же самое, – его губы едва уловимо дергаются, он выразительно оглядывает меня.

– Такое настроение, – пожимаю плечами в ответ.

– Многообещающее начало, – и он отходит, открывая мне дверь.

Машина непривычно низкая. Приходится приноровиться, чтобы в нее сесть. Но оказавшись внутри, я ошеломленно замираю оглядываясь. Ferrari даже пахнет как-то по-особенному – дорогой кожей, лоском и скоростью. Я, затаив дыхание, наблюдаю, как рядом садиться Смолянов. Он в этой машине выглядит очень органично, как будто она создана под него.

Его телосложение не грузное, а скорее наоборот. Он кажется очень гибким и одновременно по-мужски крепким. Почему-то, когда смотрю на него, единственное сравнение, которое приходит на ум – хищник. Именно так я его ощущаю и вижу.

– Нравится? – он бросает на меня мимолетный взгляд, видимо, намекая, что я слишком долго и упорно его разглядываю.

– Пока не знаю, – спокойно отвечаю.

И я правда не знаю. Таких мужчин я еще не встречала. Тимур был другим – холодным, закрытым, властным, сильным. А Смолянов, возможно, и был похож в чем-то на Старцева, но одновременно – он абсолютно другой. Я не могла объяснить, что именно в них отличалось, но я это чувствовала.

– Итак… – он разорвал тишину, заставляя меня отвлечься от собственных мыслей. – Мы едем на деловой ужин. Со Старцевым, – он опять бросил на меня быстрый взгляд, оценивая мою реакцию. А я даже не дрогнула и никак не показала, что удивлена услышанным. Наверное, и не была удивлена. Следовало ожидать чего-то подобного, иначе как бы я смогла ему доказать, что “игра стоит свеч”, если не вывести меня на поле боя. – Веди себя хорошо. И слушайся меня. И конечно, подыгрывай мне в любых моих начинаниях, – он нахально подмигнул и сосредоточил свое внимание на дороге.

Я последовала его примеру и только тут заметила, что мы не просто едем, мы несемся. Смолянов нагло обгонял другие машины, подрезая, дерзко ускоряясь и перестраиваясь. Я посмотрела на спидометр и ахнула, увидев сто восемьдесят километров. И это в центре Москвы! Вечером. Самое интересное, что машина ехала так плавно и легко, что скорость абсолютно не ощущалась.

– Ты сумасшедший? – тихо спросила я, замерев и неподвижно глядя на то, как Смолянов обгоняет еще одну машину.

– Не больше, чем ты, – раздался спокойный голос.

Я решила благоразумно помолчать и не отвлекать его от дороги. Когда мы вписывались в повороты, Смолянов не снижал скорость, и я чувствовала, как мое сердце уходит в пятки. Почему-то даже езда на мотоцикле мне казалась сейчас безопаснее.

Мы резко затормозили около крупного здания с яркой вывеской “Гастория”.

Смолянов вышел, я следом. Он бросил ключи парковщику и широким шагом пошел к дверям, не дожидаясь меня. Я шла позади, стараясь не отставать.

– Константин Аркадьевич, рады вас видеть, – услужливо склонил голову в приветственном жесте рабочий, распахивая дверь.

Смолянов, наконец, обратил на меня внимание. Дернул ближе к себе и положил руку на мою талию.

– Расслабься, – тихо сказал мне в самое ухо, прижимаясь слишком близко.

Мы зашли внутрь в большое, просторное помещение. Это был роскошный ресторан, в котором было полно людей.

– А вот и наша цель, – заговорщически прошептал Смолянов.

Я посмотрела в ту же сторону и увидела макушку Старцева. Сердце сжалось, сделав предательский кульбит.

Он сидел ко мне спиной. За столом с ним рядом еще несколько человек. Я с неудовольствием узнала жену Старцева по правую руку от него. Ее было плохо видно с того места, где мы сейчас были, но это не помешало мне ее узнать по пышной копне темных волос.

Мы подошли и встали напротив Тимура с женой. Я распрямила спину, стараясь не показывать своего волнения. За столом сидело еще несколько незнакомых мне мужчин.

– Всем добрый вечер, – привлек к нам внимание Смолянов.

Я вздрогнула, когда ощутила тяжелый, темный взгляд Тимура на себе. Он был удивлен. Я была в этом уверена, хоть он и не подал виду. Почувствовала внутри ликование.

Я умела читать его, даже когда он казался абсолютно холодным и равнодушным. Слишком много времени провела с ним рядом в попытках понять и угадать его эмоции.

– Знакомьтесь, Саша, сегодня она моя спутница, – он подмигнул мне. – А это Тимур, его жена Элиона. Это Роберт и Георгий.

Смолянов отодвинул для меня стул, а потом сел рядом.

За столом висело какое-то явное напряжение. Я не знала, вызвано ли оно моим появлением или так всегда проходят их встречи. Костя протянул мне меню и, склонившись слишком близко, горячо зашептал:

– Бифштекс тут просто улет. Попробуй, – он как-то по-мальчишески мне улыбнулся, а я, не удержавшись, в ответ.

Вечер шел медленно. Так мне, по крайне мере, казалось. Я была как на иголках, постоянно чувствуя обжигающий взгляд Тимура на себе. Я преимущественно молчала, как и Элиона, мужчины обсуждали какие-то деловые вопросы.

– Сычев выкатил требование на еще плюс двадцать процентов к стоимости за хлопоты.

– Да он охренел, – язвительно отозвался Смолянов.

Я вздрогнула. Денис никогда при мне не матерился, а Тимур редко позволял себе так явно выражать негодование. Оружие Старцева – арктический лед и непрошибаемое хладнокровие.

– Предлагаю его сместить, – продолжил Костя. – Тихо и быстро убрать, – как-то зловеще произнес он, а я почувствовала дрожь во всем теле от его тона.

Он ведь имеет в виду не то, о чем я подумала? Они тут не обсуждают убийство какого-то Сычева за ужином? “Наверняка нет”, – успокоила мысленно сама себя.

Посмотрела на Смолянова, вдруг подумав, что я ведь его совсем не знаю. Почему-то он казался мне намного опаснее, чем Тимур. Но может, это и к лучшему. Ведь, чтобы победить Старцева, нужен как минимум кто-то не хуже, а то и круче.

– Зачем ты привел ее? – вдруг раздался голос Тимура.

Кажется, впервые за вечер. Он кивнул на меня головой, почему-то даже не назвав по имени. За столом повисла секундная тишина, но мне она показалась слишком продолжительной и оглушительной.

Смолянов вдруг вальяжно откинулся на стул, крутя в руках вилку.

– Привыкай, ты будешь часто ее теперь видеть. Со мной, – и последние слова он явно отделил, отчеканил.

– Что она делает… – Тимур бросил на меня темный взгляд, а потом опять посмотрел на Смолянова, – с тобой?

– А вы знакомы? – Смолянов поддался вперед, показывая напускную заинтересованность.

– Что она делает с тобой? – спокойно повторил вопрос Тимур.

Костя откинулся опять на спинку стула, сверля Старцева глазами. Наслаждаясь. Тимур явно показал свой интерес. Он ждал ответа.

– Работает на меня, – прозвучал голос Кости, и я чуть не подавилась воздухом от неожиданности.

– И кем же? – с усмешкой отчеканил Тимур.

– Какая заинтересованность, Старцев. Неожиданно. Побойся, рядом твоя жена, как бы не приревновала, – нагло прозвучал в ответ голос Смолянова.

А потом он щелкнул пальцами, подзывая официанта, и тем самым показывая, что разговор окончен.

Остаток вечера проходил теперь еще более напряженно. Я начала чувствовать заинтересованный и недовольный взгляд Элионы на себе. Ее внимания я точно не хотела. Кажется, она меня не узнала изначально – так и не поняла, что я жена Дениса Самойлова, с которой она как-то уже встречалась.

В какой-то момент, не выдержав напряжения, я решила пройтись в дамскую комнату. Завернула за угол, но не успела дойти до двери, как меня резко развернули и прижали спиной к стене.

– Издеваешься? – то ли прошипел, то ли прорычал Тимур в лицо.

– С чего бы? – холодно парировала я.

– Что тебя связывает со Смоляновым? – сжимая мое горло, хрипло спросил он.

– Это. Тебя. Не. Касается, – отчеканила в ответ.

– Где ты была? Все эти гребаные два месяца? – вдруг резко сменил он тему разговора, а я вздрогнула от неожиданности.

Вздрогнула, потому что расслышала в его голосе то, что не должна была слышать – тоску.

Два месяца? Он искал меня? Считал? Ведь ровно столько прошло с нашей последней встречи.

– И это тебя тоже не касается, – сухо ответила.

Он стоял близко, почти прижимаясь к моему телу. Сверлил взглядом, и я чувствовала, что с каждой секундой он злится все больше и больше. Заводится все сильнее и сильнее.

– Какого хрена ты творишь? – прорычал, шатнувшись ко мне и практически прижавшись к моим губам.

– Не твое дело, – резко сказала, пытаясь его оттолкнуть.

– Сээээмммм… – прохрипел он вдруг, прижимаясь своим лбом к моему. И столько в том, как он проговорил мое имя, было одновременно бессилия и желания.

Я прикрыла глаза, уговаривая себя не поддаваться.

“Это Тимур Старцев. Ты для него неособенная. Он выйдет сейчас и пойдет найдет опять какую-нибудь девушку на ночь, даже не вспомнив о тебе. Нельзя поддаваться. Больше никогда”.

Рядом послышались громкие голоса, и Старцев все-таки меня отпустил. А я, не теряя времени, резко дернулась, обошла его и скрылась в дамской комнате. Я сбегала. Жаль, что от себя и своих чувств сбежать нельзя.

Глава 3. Контракт на месть

Обратно мы ехали уже не на Ferrari, а в черном Mersedes c водителем. За ужином Смолянов выпил несколько бокалов виски, видимо, этим и были обусловлены изменения.

– Я все слышал, – неожиданно прервал мирную тишину.

Я вздрогнула и взглянула на него. Он внимательно смотрел на меня.

– Что все? – уточнила.

– Ваш разговор со Старцевым, – усмехнулся в ответ. – Удивительно.

Сжала незаметно руки в кулаки.

С одной стороны – наверное, это было хорошо. Ведь моя задача была показать, что я небезразлична Тимуру, чтобы Смолянов понял – я могу быть действительно полезна в будущей войне.

С другой стороны – это было слишком личным. Меня до сих пор трясло от рычащего, хриплого голоса в моей голове, который раз за разом повторял слова, сказанные Старцевым: “Какого хрена ты творишь?”

– Что тебя удивляет?

– Я был уверен, что Старцев – глыба. Бесчувственная и равнодушная. Но кажется, это не так, – он вновь внимательно осмотрел меня, пытаясь очевидно сделать какие-то выводы.

– Да, он не бесчувственная глыба, но его волнуют только собственные желания и мысли, – тихо ответила.

Я услышала смешок Смолянова, но он ничего не сказал на мой выпад.

– Что дальше? – все-таки не выдержала неизвестности.

– Ты же хотела отомстить? – сверкнул он глазами. – Я в игре.

И я облегченно выдохнула, впервые поверив, что все получится. С таким игроком как Смолянов не может не получится.

– И какой план? – спросила.

– Скоро ты все узнаешь.

Остаток дороги мы молчали. Я не настаивала на разговоре. Меня все еще немного трясло после встречи с Тимуром. Мое глупое сердце видело в каждом его действии и слове выгодный ему подтекст.

– Приехали.

Я удивленно огляделась, увидев, что мы доехали до офиса Смолянова. Вопросительно посмотрела на него.

– Нам нужно обсудить детали нашего договора. Не люблю откладывать на завтра дела.

Я послушно кивнула и вышла из машины.

В офисе Смолянов попросил секретаршу сделать нам кофе. Я удивленно посмотрела на девушку, которая в такое позднее время бессменно сидела на рабочем месте и выглядела все также бодро как днем.

– Конечно, сейчас, Константин Аркадьевич, – сразу же подскочила, услышав просьбу.

Время уже перевалило за одиннадцать, но, кажется, Смолянов этого не замечал. Видимо, он привык работать до поздней ночи.

– Садись, – указал он на кресло. Потом нажал какие-то кнопки на стационарном телефоне на своем столе и спокойно сказал: – Элла, принеси бумаги.

– Сейчас буду, – раздался бодрый голос в ответ.

Я удивленно вскинула брови.

– Ты вообще когда-нибудь отдыхаешь?

Смолянов неопределенно пожал плечами. Через минуту в кабинет, громко цокая каблуками, пришла Элла.

– Вот, Константин Аркадьевич, все как вы просили.

– Спасибо, Элла, пока свободна.

Смолянов подвинул ко мне бумаги, которые перед ним только что положила секретарь.

– Чтобы мы могли вместе работать, тебе надо это прочитать и подписать.

Я сглотнула. Вдруг под ложечкой засосало от беспокойства.

– Что это?

– Контракт. На месть, – с усмешкой отозвался он.

И я начала читать. Внимательно. Потому что Смолянов явно был серьезно настроен. И если уж вел дела, то делал это обстоятельно.

– Это договор о неразглашении? – я вскинула голову, наконец, дочитав.

Двадцать страниц сложных, витиеватых формулировок. Я старалась вчитываться и осмысливать прочитанное, но из-за внутреннего напряжения не могла нормально сосредоточиться.

– Да. Потому что я не хочу оказаться дураком в этой странной игре, которую мы с тобой затеем.

Договор был на первый взгляд с вполне стандартными юридическими терминами. Нельзя разглашать третьим лицам и далее длинный список, что именно я никому и ни при каких обстоятельствам не могу говорить. Если коротко: ничего. Все, что я услышу в обществе Смолянова, конфиденциально. Но смутил меня больше всего последний пункт:

“При разглашении Тимуру Старцеву информации о планах Константина Смолянова прямым или косвенным способом, необходимо будем выплатить штраф в размере ста миллионов рублей”.

– Ты шутишь? – я резко вскинула голову. – У меня нет таких денег!

– Конечно, нет. И не будет. Поэтому ты никогда ничего не расскажешь Старцеву. – Я шокировано на него смотрела. – Я должен быть уверен, что это не просто порыв отвергнутой любви. Должен быть уверен, что ты не захочешь отмотать, передумать, переиграть. Никогда.

Я застыла, будто окаменев. “Никогда” набатом звучало в моей голове. Вдруг вспомнились горячие губы Тимура, его сильное, каменное тело, обжигающие поцелуи, тихий, хриплый шепот.

Я встряхнула головой, отбрасывая надоедливые образы. И заставила себя вспомнить и другие события. Моего поверженного, несчастного мужа, который стал банкротом. Как в нашу последнюю встречу в клубе Тимур сжал ягодицу той девушки, прижимая ее к себе. Сколько боли или слез он мне подарил.