Туго сглатываю, изучая его непроницаемое лицо: черные волосы, зачесанные назад; высокий лоб; широкие брови, сдвинутые к переносице; жесткую, темную щетину, проросшую на щеках, над красивыми губами и на мужественном подбородке; и острый ястребиный взгляд, пробирающий до костей.

Мужчина, облаченный в брюки и черную рубашку с закатанными по локоть рукавами, становится около кровати.

Высокий, широкоплечий, смуглый.

От него приятно пахнет. Насыщенный аромат моментально забирается в ноздри. Этот запах способен усыпить мою бдительность.

И теперь я не могу глаз отвести от него, точно впала в гипноз. Тело не слушается. Не двигается больше. И вздохнуть не получается. Грудь обручем невидимым сковало.

Он правда дьявол, не иначе. И возраст сложно так сходу угадать. Предположу, что в промежутке между тридцатью и сорока.

– Ты крайне неосторожна, Катерина, – сурово чеканит он. Медленно покачивая головой, теперь уже упрекает, будто мы давно знакомы, и я ему небезразлична. – О чем ты думала, когда решила пренебречь ремнем безопасности? Ты же могла угробить себя! – делает паузу, склоняется надо мной и прикасается ладонью к моему лбу, отчего я замираю и перестаю дышать. – Но, к счастью, все обошлось.

Задираю голову на мужчину, ощущая себя крошечной песчинкой, которую можно сдуть одним взмахом его густых черных ресниц. Он с интересом разглядывает мое лицо. Смотрит на меня так, как смотрел бы человек, тревожащийся за мое здоровье.

Я вздрагиваю, когда его пламенная ладонь ложится на мою щеку.

Не выдерживаю столь фривольного порыва, и резким движением скидываю с себя его ручищу.

– Не прикасайтесь ко мне, – судорожно шепчу я. – Мне нужно домой. И вообще я замужем, так что держите свои руки при себе лучше, – для достоверности показываю ему обручальное кольцо, которое не додумалась выбросить.

Дамир головой качает снова, не удостоив кольца вниманием.

– В последнем сильно сомневаюсь, – говорит он на полном серьезе.

– Вы о чем?

И он нарочно медлит с ответом. Занимает себя изучением каждой черточки моего рдеющего лица. Вгоняет меня в краску. Исследует каждую микроскопическую морщинку, каждую родинку… До тех пор, пока я нарочито громко не прочищаю горло.

Это действует. Дамир смаргивает пелену задумчивости и устанавливает со мной зрительный контакт.

Но от этого не легче совсем. Дыхание становится затруднительным. Этот мужчина будто бы силой мысли крадет у меня кислород.

– Вчера ты была весьма убедительной. Воинственной, как амазонка, – наконец удостаивает меня расплывчатым объяснением.

Я теряюсь. Нахожусь в полнейшем недоумении.

Чем же я могла его убедить, из-за чего он настолько самоуверенно отвечает?

– А поконкретней нельзя?

– Хм, ты что, не помнишь? – вопросительно ведет бровью.

– Нет… Но вы можете напомнить, если, конечно, не хотите, чтобы я засыпала вас вопросами, – отчаянно роюсь в своей памяти, но ничегошеньки.

В глазах его вспыхивает огонек азарта. Пугающий. После чего он выдает безэмоционально:

– Если вкратце, то ты сказала, что твой муж променял тебя на любовницу.

На краткий миг я впадаю в ступор. Моргаю часто, растерянно.

Мысленно смеюсь с себя. Это ж надо было! Нашла кому рассказывать об измене!

– А… если во всех подробностях? – стыдливо втягиваю голову в плечи, слыша как дрожит собственный голос. Боюсь, что я могла наговорить много чего лишнего.

Он молчит продолжительное время, глядя на меня, как психиатр на психованную. Только больше ужаса нагоняет. Затем хищно прищуривается, чем заставляет мое сердце взреветь.

– Тебя бесплодную на беременную любовницу, – делает он немаловажное уточнение.

Позор накрывает меня с головой и опаляет изнутри. Я сконфуженно отвожу взгляд от мужчины, чувствуя себя хуже некуда. Как вся с ног до корней волос краснею.

Неужели я обо всем растрепалась незнакомцу? Будучи в бреду и после сильнейшего стресса.

Очевидно, мозги мои растряслись настолько, что я готова была поплакаться в жилетку первому встречному, лишь бы не держать всю ненависть в себе.

Ну хорошо хоть не отдалась ему в отместку мужу. Не додумалась и слава богу!

– А почему меня не отвезли в больницу, как полагается? – перевожу я неудобную тему.

– Отвез, но ты не согласилась там оставаться, – разводит руками. – Не хотела, чтобы Матвей нашел тебя.

А вот это уже похоже на меня. Даже будучи при смерти я бы не хотела видеть этого негодяя!

Чтоб его асфальтоукладчик переехал вдоль и поперек!

– По твоей просьбе я не сообщал службам о ДТП. Вместо этого отвез тебя в клинику. Там тебе провели обследование, – обыденным тоном мужчина продолжает восстанавливать хронологию событий.

И кажется я начинаю вспоминать, как в стенах клиники плакалась этому мужчине… Как в предобморочном состоянии висела у него шее. Прямо на нем, как дурная панда на бамбуке.

Кошмар…

И как только он вытерпел меня в таком состоянии? Я ведь была совершенно невменяемой.

Невеста…

В разговоре с врачом, который осматривал меня, Дамир назвал меня своей невестой! Это также промелькнуло в моей памяти…

Очевидно, совсем тяжелый случай был, раз у него возникла необходимость примерять на себя роль моего женишка…

– Ты отказалась от госпитализации, – следом подтверждает мои внутренние рассуждения, порождая во мне желание расщепиться на чертовы атомы, – Под свою ответственность я доставил тебя к себе. Странно, что ты ничего из этого не помнишь.

Действительно… Все как в тумане.

– А моя машина…? Где мне ее искать теперь? – вздыхаю с досадой, думая, что ее уже угнали.

– Я отогнал ее на СТО. Завтра будет готова, – несказанно радует меня Дамир.

– И завтра я смогу уехать отсюда?

И наверное впервые за все время нашего недолгого знакомства Дамир позволяет себе улыбнуться. По-доброму. Всего на секундочку. После чего он резко стирает улыбку с лица и чуть склоняется надо мной. Но даже такого мизерного расстояния становится достаточно, чтобы напрочь забыть, о чем я его спрашивала.

– Ты не пленница. У меня нет права удерживать тебя здесь… даже если бы я того захотел, – произносит неторопливо, с "мурашечным" подтекстом, и это вчистую запутывает мои сбывшиеся мысли.

Я неосознанно прикусываю губу, искоса поглядывая на эффектного и не побоюсь этого слова привлекательного мужчину.

Нет, я не видела его раньше нигде. Внешность у него довольно запоминающаяся, броская. Такого я точно не забыла бы.

– Дамир, а можно узнать, откуда вы знаете моего мужа? С вами же он планировал вчера встретиться? Поэтому я врезалась в вас неподалеку от нашего дома. Вы ехали на встречу к Матвею?

– Да, нужно было обсудить кое-что вне офиса, правда, до Матвея я так и не доехал. А разве он не рассказывал обо мне? – хмурит широкие брови.

– Нет… вроде бы.

Дамир хмыкает протяжно, не сводя с меня пронзительно серых глаз.

– Думаю, этому есть объяснение.

– Какое?

– Ты не у меня его требуй, а у Матвея. Это ведь твой муж не делится с тобой переменами в компании, в которой работает.

– Как это понимать? Что за перемены, позвольте узнать? – требовательно спрашиваю.

Теперь я наблюдаю в своем собеседнике откровенное нежелание вести со мной диалог. Однако он пересиливает себя и на выдохе произносит:

– Матвея сняли с поста генерального. Уже полгода как он пробует себя моим замом, но не особо преуспевает.

Вот так новости!

Странное чувство селится в области груди и пережимает ребра.

Я вдруг вспоминаю, как Матвей резко изменил свое мнение о разводе. Сразу же после звонка этого мужчины. Муж был на нервах.

– Простите, а вы точно ничего не путаете?

Лицо Дамира, которое прежде казалось непроницаемой маской, вмиг искажается в недоброй гримасе. Как если бы я посмела оскорбить его чем-то.

– Не путаю. Указанием Антона Павловича Матвея сняли с поста генерального директора и назначили меня, – отвечает он бесстрастным тоном и тут же направляется к двери, словно желая избавить себя от ненужных расспросов. – Ладно, Катерина, хватит с тебя болтовни. Отдыхай. Завтра ближе к обеду приедет моя помощница. Она проводит тебя.

– Мне нужны мои вещи! Где они? – бросаю ему вслед пока он не ушел.

– В шкафу.

Дамир уходит, а я еще некоторое время тупо пялюсь в стену и перевариваю все, но упоминание моего свекра дает понять, что Матвей уже полгода как водит меня за нос.

Он ведь и словом не обмолвился, что его понизили в должности. Не абы кто, а родной отец!

Но в чем причина столь внезапной ротации кадров?

Глава 4

Только утром решаюсь проверить свой телефон. Просматриваю уведомления, коих на экране отображается несчетное множество. Парочка из них – пропущенные от подруг: Карины и Амелии, еще пара звонков от наших постоянных клиентов студии. Еще мачеха Матвея за каким-то делом звонила. Просто звонок от нее – это большая редкость, она же у нас любительница эсэмэситься.

А вот все остальные звонки были от самого Матвея. Звонил мне не переставая. Так мало того, он еще и сообщения написывал.

И как только совести хватило?

"Кать, я погорячился… насчет всего погорячился".

"Давай не будем принимать поспешных решений. Для начала нам нужно встретиться и все обсудить. Как двум взрослым людям".

"Перезвони мне. Я люблю тебя. Только ты мне нужна и никто больше. Дай нам шанс".

Зла не хватает!

Стираю подчистую переписку с мужем, бросаю телефон в сумочку и отправляюсь в душ.

В ванной комнате я смотрю на свое отражение в большом зеркале. Верчу головой влево-вправо, разглядывая физиономию – в целом внешний вид довольно сносный. Особенно если учесть, что позавчера моя жизнь перевернулась с ног на голову, а в довесок ко всему я еще попала в аварию.

Из видимых признаков – разве что рассечение на левой брови и небольшой кровоподтек.

Впрочем, это ерунда, которую я с легкостью замаскирую умелым макияжем.

Мне грех жаловаться. Все могло быть гораздо хуже.

Приняв душ, я привожу себя в порядок, наношу тон на лицо и слегка прихватываю тушью ресницы.

Затем я собираю волосы в небрежный пучок и нахожу свою одежду в шкафу. Она высушена и отпарена. Даже бюстгальтер и тот Дамир умудрился отдать в химчистку – от него пахнет приятным ароматом кондиционера.

Спасибо, конечно. Но не стоило ему лезть в святая святых! Это же нижнее белье, алло!

Одеваюсь, и снова смотрю на себя в зеркало.

Почти идеально! Я готова.

Вот только к чему?

Ближе к обеду я принимаю решение убраться из этого дома и поехать в свою студию. Мои девчонки меня наверное уже обыскались.

Прихватив с собой туфли с сумочкой, я распахиваю дверь. Выхожу в коридор и прислушиваюсь к звукам в доме – тишина.

На цыпочках я направляюсь вниз по лестнице и совсем некстати задаюсь вопросом: а есть ли у Дамира семья?

Семейные фотографии если в этом доме и имеются, то они хорошенько скрыты от посторонних глаз.

Напрягаю память, дабы вспомнить, видела ли у Дамира обручальное кольцо. Сама-то я "похвасталась", а вот у него кольца – не припомню. Как-то я не обращала на это внимание. Голова была забита другим.

А вдруг он женат? А что? Это очень даже возможно!

"Вот же неловко будет, если в гостиной я встречусь с его женой и целой оравой детишек", – лихо проносится в моих мыслях.

И тут на тебе…

На самой последней ступени я врастаю ногами в пол. А в залитой солнечным светом гостиной открывается вид на чью-то ногу. Ступню, энергично покачивающуюся и обутую в изящный черный туфель на высоком каблуке.

Выглядываю из-за широкой колонны, боясь быть замеченной. Одним глазком пытаюсь оценить обстановку.

На большом п-образном диване, в самом углу, сидит блондинка, одетая в строгий брючный костюм и белую блузку с неглубоким декольте.

Волосы ее собраны в прилизанный конский хвост, а на коленях покоится черный кожаный портфель.

Судя по скучающему выражению лица, она явно не знает, чем себя занять. Потому и вынуждена залипать в телефоне.

Интуиция подсказывает, что никакая она не хозяйка дома.

С этими мыслями я схожу с последней ступени и в неловкости прочищаю горло.

Девушка вскидывает голову и наконец замечает меня. С дежурной улыбкой она вскакивает с дивана, портфель зажимает подмышкой и прячет телефон в сумочку, свисающую с плеча.

– Вы, должно быть, Екатерина? – спрашивает она, вышагивая мне навстречу.

– Все верно, а вы? – насторожена я.

– А я Алевтина, – протягивает мне руку, я тут же пожимаю ее хваткую ладонь, – я помощница Дамира Ильдаровича. Он велел мне подвезти вас и передать вот это, – вручает мне портфель, который по первым ощущениям кажется пустым. Довольно легкий.

– С-спасибо, – киваю я, удивляясь такому неоднозначному преподношению.

Однако вместе с тем во мне рождается нестерпимое желание открыть его незамедлительно и проверить содержимое, поскольку внутри отдел оказывается опломбированным. Словно Дамир не доверял своей помощнице. Или же внутри хранилось нечто такое, о чем должна знать только я.

Несмотря на жгучее любопытство, я закрываю портфель. На всякий случай. В студии как раз и изучу содержимое.

– Ну что, вы готовы? Мы можем ехать? – улыбается Алевтина, вынимая из своей сумочки ключи от авто. Не мои.

– Я думала, что поеду на своей машине. Разве нет? – озадаченно моргаю.

– Исключено, – категорично заявляется девушка. – Дамир Ильдарович беспокоится о вас. Он не хотел бы, чтобы сегодня вы садились за руль. Собственно, потому я и здесь в свой выходной день.

Вот только нянек мне еще не хватало!

– Ну хорошо. Тогда я вызову такси, – пытаюсь деликатно отделаться от помощницы, надеюсь, она смышленая и мне не придется спорить с ней.

Вынимаю телефон, на котором уже отображается новое сообщение с неизвестного номера:

"Если возникнут вопросы – звони. Д."

– В этом также нет нужды! Я сама вас отвезу, – к моему сожалению, девушка держится на ослином упрямстве. – Насколько поняла, у вас небольшой состряс. Будет лучше, если вы поедете со мной. Мало ли, голова закружится в дороге или вас не дай бог укачает и вы сознание потеряете, – тараторит она, как заведенная. – Не переживайте, я достаточно аккуратный водитель. Отвезу вас, куда скажете. У меня и нашатырь в дорожной аптечке найдется, и противорвотное!

Что-то Дамир много на себя берет, как я погляжу.

Несомненно, мне приятна его забота, но не тогда, когда она настолько навязчива.

– А как с моей машиной быть? Где мне ее забрать?

– А ваша машина ровно через полчаса будет ждать вас у вашего дома, – отвечает девушка, чем весьма огорчает меня.

Единственное место, где я не хотела бы сейчас появляться – дома. Но без машины я как без рук.

– Хорошо. Тогда поехали, – натянуто улыбаюсь, обуваюсь и иду на выход вслед за девушкой.

Алевтина ставит дом под охрану. Мы подходим к ее машинке – красному Миникуперу. Как только рассаживаемся по местам, помощница вводит в навигатор адрес моего дома.

Ситуация начинает немного подбешивать.

– Я дико извиняюсь, но я же еще не говорила вам, куда нужно ехать, – возмущенно довожу до девушки, глядя на нее испытующим взглядом.

А ей по барабану:

– Да, но Дамир Ильдарович дал мне указание отвезти вас именно по этому адресу, – деловито отвечает она, махнув головой на проложенный маршрут на экране.

Дамир Ильдарович! Достало, ей-богу!

Еще немного – и меня начнет воротить от этого имени. Кровь так и закипает в жилах. Бурлит в ушах от любого его упоминания вслух.

Нет, я все понимаю. Он помог мне. Выручил меня в трудную минуту. Нянчился со мной целые сутки, за что я бесконечно ему признательна.

Но всему ведь есть предел. В конце концов, не ему решать, куда мне ехать!

– Так… либо я высаживаюсь, либо мы едем туда, куда я скажу! – на повышенных тонах ставлю свои условия, с трудом сдерживая в себе раздражение. – Отвезите меня в мою студию! Пожалуйста.

На сей эмоциональный всплеск девушка виновато поджимает губы.

– Сожалею, но указания были другие. Кроме того, Дамир Ильдарович предвидел ваш негативный настрой. Он был уверен, что вы уйдете в протест.

– Еще бы! – фыркаю я, складывая руки на груди.

– На этот случай он передал мне, чтобы я напомнила вам об этом, – наманикюренным пальцем она тычет на портфель, лежащий на моих коленях. – Откройте его и ознакомьтесь с содержимым. А я пока поеду, если не возражаете, – как ни в чем не бывало она переключает передачу и плавно трогается с места.

– Возражаю, – буркаю я.

А девушка мастерски делает вид, будто и не слышит меня вовсе.

– Пристегнитесь! – приказывает она.

Захлебываясь возмущением, я пристегиваю ремень безопасности, складываю руки на портфеле. От нечего делать барабаню по нему пальцами в нервном ритме.

Я искоса поглядываю на Алевтину, бубнящую себе под нос слова песни, играющей по радио. И в конечном счете решаю залезть вовнутрь портфеля.

Я аккуратно снимаю пломбу, засовываю руку в отдел и нащупываю…

Да ничего толком и не нащупываю.

Тут только какие-то документы… и кажется фотографии еще…

Что это?

Присмотревшись к одной фотке, я различаю в ней своего мужа… Вид сзади.

Лица голубков не в фокусе. Словно специально размыты. Но мне не составляет труда узнать Матвея и увидеть, как в стенах своего кабинета он обжимается с белобрысой девицей, лицо которой также нечеткое.

На следующем снимке Матвей уже по пояс обнажен. С приспущенными брюками склоняется над распластанной на столе полуголой блондинкой и страстно целует ее. Едва ли не пожирает грудь.

А на третьем… Ой, нет.

Подавляя рвотные позывы, я судорожно прячу снимки обратно в портфель. В противном случае придется расплачиваться с Алевтиной за химчистку. И никакое противорвотное меня уже не спасет.

Мерзко… Как же погано!

Выходит, Дамир уже давненько знал о похождениях моего благоверного. Этого скакуна недоделанного.

Но зачем ему это понадобилось, вот в чем вопрос? Почему именно сейчас? Что он хочет мне этим сказать?

Резко перевожу взгляд на светлую голову Алевтины, затем на ее плоский живот.

Внутри колит будто ржавой иглой.

А не она ли забеременела от Матвея?

Может, тем самым Дамир хотел нам устроить очную ставку?

– Алевтина, а вы знаете моего мужа? Матвея Антоновича? – интересуюсь, заходя издалека.

– Ну, конечно же, – отвечает она с лучезарной улыбкой, отчего меня передергивает. – А что?

Да бред! Стала бы она мне помогать, если бы имела виды на Матвея.

Такими темпами я каждую блондинку буду подозревать в интимной связи со своим мужем.

– Да так… ничего, – мотаю головой и трясущимися руками вынимаю из портфеля документы.

Пробегаюсь глазами по первому листку.

Отчеты, цифры, какие-то расходы непонятные. На следующем копии актов с переводами крупных сумм, из которых следует, что в прошлом году Матвей фактически за месяц едва ли не разорил компанию.

Куда это он растранжирил деньги?

А вообще-то я нисколько этому не удивляюсь. Я всегда говорила Матвею, что управление крупным бизнесом – не его конек. Его конек – это годами скрывать в себе скотскую натуру… Как мы уже успели выяснить.

А вот следующие документы заставляют меня конкретно так напрячься.

Все дело в том, что это выписка из больницы, с результатами анализов, где в графе "пациент" фигурирует мое имя.

Если коротко, то в выписке говорится, что ввиду черепно-мозговой травмы у меня выявлено нарушение памяти. Якобы у меня имеются проблемы с кратковременной памятью, что является следствием нападения на меня. Не аварии, а именно нападения.

А внизу справки указано, что я отказалась от дальнейшей госпитализации.

Что за дела?

Это же подделка!

Но все печати больницы и подпись лечащего врача имеются. Не докопаться в случае чего.

К документам также прикреплен бумажный стикер, на котором от руки написано:

"Если хочешь, чтобы он играл по твоим правилам, просто забудь позавчерашний день. Так ты будешь на шаг впереди него. А я тебе помогу, потому что это еще не все. Д."

Еще не все? Куда еще хуже?

Благородно, конечно, со стороны Дамира, но зачем ему это нужно?

Зачем мне забывать позавчерашний день? Каким образом? Притвориться, что я ничего не помню? Не помню, как Матвей растоптал меня, как он унизил меня…

И все ради того, чтобы отомстить ему? Ради отмщения играть роль ничего не подозревающей жены. Как прежде?

Боюсь, я не смогу. Даже просто представить не получается. Сразу ненависть к этому человеку просыпается. Отправляет меня изнутри.

Мне проще развестись с Матвеем, нежели жить с ним как ни в чем не бывало и исподтишка готовиться к реализации плана возмездия.

– Екатерина, с вами все хорошо? Вы что-то побледнели, – Алевтина проявляет беспокойство, выруливая на знакомую улицу и поглядывая на то, как я невольно сминаю в кулаке справку.

Глубоко я ушла в раздумья, что не заметила как мы уже подъехали к моему дому.

– Да, все в порядке, – нахожу в себе силы, чтобы спокойно ответить. – Просто душно немного стало.

Алевтина намеренно проезжает наш двор, где припаркован черный внедорожник. Гос. номер незнакомый. Не видела его раньше.

– О, видимо, Дамир Ильдарович решил заскочить к вам в гости, – отмечает Алевтина, паркуясь возле соседнего дома.

– Что? Дамир… Ильдарович сейчас у нас?

– Да, его машина стоит возле вашего дома.

Вот его только здесь и не хватало!

Что же делать?

Следом приезжает моя машинка. Целехонькая и невредимая. Из нее выходит незнакомый парень в рабочей униформе с эмблемой "СТО", без слов он передает мне ключи и уезжает вместе с Алевтиной в обратном направлении.

Вот это конспирация!

Я сажусь за руль и въезжаю во вдор, паркуясь рядом с внедорожником.

Бесшумно вхожу в дом, все еще не зная, как себя вести при муже.

Головой понимаю, что не нужно впутывать себя в аферы, которые не кажутся надежными. Неизвестно, какова по итогу окажется цена за все.

Это не иначе, как сделка с дьяволом. Но сердце ноет, требуя справедливой расплаты. Жестокой.

Бумеранг еще никто не отменял.

Плана как такого у меня нет. Даже набросков.

В результате я решаю, что по ходу разберусь.

Если не смогу смотреть на мужа без отвращения, то разыгрывать спектакль я не стану. Моя нервная система никогда мне этого не простит.

Зайдя в холл, первым делом я перекладываю фальшивые документы из больницы в свою сумочку, а портфель прячу под софу на первое время.

Следом слышу приближающиеся шаги, но подняться наверх я не успеваю.

– Катя… Катюш, ты пришла.

Замираю, проклиная весь белый свет. Нехотя оборачиваюсь и замечаю явное облегчение на лице Матвея.

Он без преувеличения рад меня видеть. Однако тот не подходит ко мне. Оставляет приличную дистанцию между нами, словно побаивается ответной реакции.

Бойся, сволочь!

Глава 5

– Кать, я так волновался. Обзвонился тебе. Я же всю ночь не смог глаз сомкнуть. Где ты была? Почему не отвечала на мои звонки?

Я словно воды в рот набрала. Стою по стойке смирно и пялюсь на этого подонка, который корчит из себя жертву.

Обыскался он меня. Обзвонился.

На нем та же одежда, что и позавчера. Помятая. Да и сам он помятый. Небритый. Под глазами темные круги, на белках выступили капилляры.

А в воздухе я улавливаю сигаретную вонь. Матвей дымит как паровоз только когда сильно нервничает.

Ну вот что мне ему говорить?

Может, он и впрямь сожалеет обо всем. Может, правда раскаивается?

Как бы то ни было, меня это уже не должно волновать! Поезд ушел!

Только раскрываю рот, чтобы выдавить из себя элементарное "по кочану", как вдруг перед глазами моими предстает мужчина, внезапно появившийся в моей жизни. Мужчина, которого я почему-то побаиваюсь.

Он вызывает во мне неведомые эмоции, которые просто невозможно держать на контроле. Ведь стоит только взглянуть на него, как сердце сжимается, замирает, язык прилипает к нёбу и тело больше не подчиняется.

Тем не менее Дамир выглядит безупречно. Он выделяется на фоне моего мужа. Не только величавой осанкой, правильными чертами лица и мощнейшей мужской энергетикой, но и осознанностью во взгляде, что говорит о его зрелости.

– Я же говорил тебе, она объявится. Милые бранятся, только тешатся, – произносит Дамир, по-дружески похлопывая Матвея по плечу.

<1 2 3 4...6 >

На страницу:

Перейти

2 из 6