Семья врага

–Отвезу обязательно, – киваю и ставлю машину на паркинг. – Только пуховик купим.

–Не надо! – Морозова испуганно вцепляется в ремень безопасности. – Я этот в порядок приведу. Перешью. Латки поставлю…

–Пошли говорю, быстро! Я сказал! – Рычу и выхожу из машины.

Глава 5.

Юля

Мне невероятно стыдно.

Даже все перед глазами плывет.

–Ну? Нравится? – Допытывается Колосов.

Украдкой смотрю на ценник. Тридцать тысяч.

–Это же очень дорого, – шепчу, чтобы не слышала продавец. – Я не могу, пожалуйста, не мучайте меня.

–Заболеешь, и не пустят тебя больше в больничку к мужу. А так – ещё целых десять минут положено.

Зачем он это делает? Зачем издевается?

Но заболеть без сухой верхней одежды у меня и правда есть.

Я растерзана и распята своими эмоциями. Принять подарок от человека, из-за которого, пусть и частично, муж находится в больнице без сознания – как такое вообще возможно? Но Колосов просто не дает шанса отказаться. Упивается своей властью. Прет танком. И я так устала с ним воевать. Устала огрызаться. Да и вообще что-то решать. Пусть будет этот чертов пуховик. По крайней мере, не придется ходить в облезлой куртке.

–Мы берём, девушка, упакуйте, – обращается Тимур Аскарович к менеджеру магазина.

Она, заливаясь соловьем о правильности выбора, ведет нас к кассе.

–Вам упаковать?

–Нет, спасибо, отрежьте этикетку, – решает Колосов. – А это дай сюда! – Отбирает у меня старую куртку.

Проверяет карманы и вдруг отдает ее кассиру.

–Утилизируйте, пожалуйста. Больше нам не пригодится.

–Что? Нет!

Пытаюсь сопротивляться и отвоевать свою вещь, но следователь подхватывает меня под локоть и выводит из магазина.

Я обессилено опускаюсь на лавочку возле большой кадки с искусственным фикусом.

–Ты вроде бы спешила, – останавливается рядом Тимур Аскарович и смотрит на часы. – Поехали. У меня в три летучка.

–Зачем вы это сделали? Специально унизили? – Клокочет внутри меня обида. – Да лучше бы я была грязная и мокрая! Чем оплеванная…

–Чего это ты несёшь? – Грубо поднимает меня за шкирку на ноги Колосов. – Где я тебя унизил?

–А зачем вы меня? – Вхлипываю. – При всех раздели и одели!? Как будто подобрали?! Как на меня эти женщины все смотрели…

–Да ты дура… – закатывает глаза следователь. – Капец… Они тебе завидовали. Вот и смотрели. Или ты думаешь им мужики каждый день одежду покупают?

Замираю. Мне никто не покупал. Неужели я правда дура?

Обреченно иду за Колосовым в машину. Пробую ещё раз набрать свекровь, но это бесполезно. Она игнорирует телефон.

Между иной и следователем звенит напряженное молчание. Я чувствую, что он злится, но совершенно не понимаю, что должна сказать или сделать.

Ну не ухаживает же он за мной а такой извращенной форме в конце концов?!

–Во двор не заезжайте, пожалуйста, – прошу его на подъездах к дому.

Он останавливается в том месте, где несколько раз происходила наша случайная встреча. Возле арки.

Молчит и сжимает руль, глядя перед собой.

–Что вам от меня нужно? – Решаюсь на вопрос. – Скажите прямо. Против мужа я свидетельствовать не буду. Да и в принципе ничего не знаю! Наряднее погон не получится получить…

–Да что ты, млять, заладила? – Взрывается и бьет руками по рулю. – Муж-муж! Мудак твой Морозов. Просто редкий скот. Я таких сажал и буду сажать! И тебе бы нужно это понять это! Открыть глаза! Лучше бы узнала, куда он бабло тратил, которое на взятках поднимал! Не знаешь? А я знаю. Тебе бы выдохнуть, что все так хорошо закончилось! Оглянуться по сторонам, найти достойного мужика.

–Мой муж хороший человек, – поджимаю упрямо губы.

–Да, а все свидетели просто наговаривали на него! – Нарочито смеется. – Проснись! Увидь реальный мир!

–Что я должна сделать? Прыгнуть в постель к другому? Чего вы от меня хотите? Где этот реальный мир?!

–Да перед тобой! – Рявкает.

–Это вас я должна заметить? – Хмыкаю с вызовом.

Вот в чем дело… От пронзающей меня догадки морщусь и сглатываю тошноту. Колосов хочет…

–Да хотя бы и меня! – Агрессивно оскаливается. – Чем я плох?

–Никогда… – зажмуриваюсь и мотаю головой. – Даже если бы вы были единственным человеком на планете, даже если бы мне заплатили, я бы вас не выбрала! Даже если бы тонула…

Колосов резко выходит из машины. Обходит ее и распахивает дверь с моей стороны.

–Всего хорошего, Юлия Александровна… Следующую встречу с мужем вам по протоколу, через официальный запрос организует адвокат. Когда родственник придет в себя, вам сообщат.

Я сижу и не двигаюсь. Он обиделся? Что это за смена настроения? Или это манипуляция? Мне говорили, что Колосов мастер игры…

–Побыстрее! – Повышает он голос. – У меня через сорок минут совещание. А у вас дочь.

Алиска… обрывается внутри меня. И я, конечно, тут же забываю о всех остальных терзаниях.

–До свидания, – шепчу сдавленно и вылетаю из машины.

Обернуться решаюсь только зайдя в тень арки. Колосова на месте уже нет.

Это вызывает облегчение. Надеюсь, больше никогда его не увижу.

Глава 6.

Юля

Душераздирающий плач дочери я начинаю слышать ещё с первого этажа. Ещё как назло и лифт не работает.

Я взбегаю по лестнице вверх вся мокрая. Новый пуховик на всякий случай снимаю на площадке и выворачиваю наизнанку, чтобы не вызывать у свекрови лишних вопросов.

Вдруг дверь одной из соседних квартир распахивается, и на площадку выглядывает женщина с полотенцем на голове.

–Ради Бога, – просит она трагичным голосом. – Угомони свое дете. Пол дня орет. Заболела она у тебя что ли?

–Пол дня орет? – Переспрашиваю, ловя приступ паники. – Скучает, наверное…

Ускоряюсь к своей квартире ещё сильнее.

Распахиваю дверь, скидываю ботинки и залетаю в зал.

Окна комнаты открыты нараспашку. Свекровь, закутавшись в платок, смотрит телевизор с непробиваемым выражением лица, а Алиска топчется возле края дивана в большой луже. Вся перепачканная кашей. Она засохла у нее даже на лбу и в волосах.

Остервенев, я подлетаю к телевизору и дергаю его из розетки.

–Лидия Васильевна, это же ребенок! Ваша внучка! – Кричу и чувствую, что близка, чтобы кинуться с кулаками на старуху. – Что вы творите?! Я же на гуляла! Первый раз попросила за ребенком посмотреть!

Лучше бы с собой взяла!

–Мам-мам-мам… – рыдает дочка.

Я быстро стягиваю с нее испачканные детскими делами пижамные штанишки, кофточку и прямо ими вытираю пол. Он ледяной.

–Сейчас, сейчас мама тебя переоденет, – причитаю.

Сердце разрывается. Только бы не заболела.

Набираю ванночку погорячее, высыпаю в нее игрушки и сажаю дочку.

Она немного успокаивается, отвлекаясь на цветных пластиковых бабочек и переливашки. Ставлю бортики, чтобы случайно не нахлебалась воды и возвращаюсь в комнату. Закрываю окна. Присаживаюсь рядом со свекровью на диван.

–За что вы нас так ненавидете? – Спрашиваю тихо. – Я ведь не виновата, что не могу пока полноценно работать. Точнее, я бы смогла, если бы вы помогали мне с дочкой. Но вы не хотите! Вы будто издеваетесь! У вас же нет никого, кроме нас. И у нас никого нет…

–Она воняла. – Выдает свекровь.

–Чего? – Я даже переспрашиваю.

–Она воняла. Твоя дочь. Я открыла окно. Пыталась кормить – без молока кашу не жрет.

–Вы серьезно? – Теряю дар речи. – То есть когда вы станете совсем старой, мне тоже нужно будет просто открыть окно, чтобы вы не воняли?

–А ты только и ждешь, чтобы я померла! – Фыркает. – Гаденыш мой ждал. И ты ждешь?

–Вы о чем? Господи… – мотаю головой от абсурдности услышанного. – Да кому нужны ваши деньги?! Вам же Боря каждый месяц чуть ли не половину зарплаты отдавал! На лекарства, домработницу…

–Ахахах, – начинает смеяться свекровь.

Мне становится страшно. Неужели все? Совсем с ума сошла? А я ей Алиску оставляла…

–Ты значит, продолжаешь делать вид, что о Борьке ничего не знаешь? Три нода с ним прожила! Что игрок он тоже не знаешь? Какие деньги, девочка? Он у меня все рубли царские вынес! Все выгреб сукин сын! – Говорит зло и сжимает кулаки. – Привыкла на широкую ногу жить, да?! Смерти моей хочешь? С вот хрен вам! Я все музею завещала!

–Господи, что вы несёте! – Закрываю уши. – Зачем вы тогда нас пустили, раз ненавидете?! Зачем на сына наговариваете?

–Так половина квартиры ему подлецу отцом завещана. Он сказал, что продаст ее, если вас не пущу. Ирод проклятый… – на глаза женщины набегают слезы.

–Вы сейчас серьезно? – Не верю я своим ушам. – Хотите сказать, что не пустили бы нас жить без шантажа? И действительно никогда не получали от Бори денег?! Но я же своими руками вам по списку лекарства покупала!

–Иногда, когда у Бориса случались выигрыши, он приползал. Что-то покупал. Кухню с такого выигрыша и сделал. Ты чего глазами хлопаешь? Ещё скажи, что тебе ничего не перепадало? – Отвечает свекровь.

Я действительно чувствую себя так, будто пыльным мешком по голове хлопнули. Да, дни щедрости у мужа действительно случались. И назывались они премиями перед командировкой. Суточные считались как-то по особому. Я не вдавалась в подробности. Или свекровь все-таки бредит?

–Больших денег в нашей семье никогда не было, – хриплю.

Слышу в ванне грохот и бегу на шум. Алиска с упоением выбрасывает из ванны предметы и смотрит, как они плюхаются на кафель.

–Ма… – хохочет.

–Ты чего делаешь, вредительница? – Кидаю я полотенце на пол и собираю игрушки. – Ай-ай, Алиса. Нельзя!

–Не не не! – Отвечает мне недовольно. Уже понимает, что ругают.

Достаю ее из ванны и заворачиваю в халатик с капюшоном.

В душе раненой птицей бьются тревога и сомнения в том, что сказанное Лидией Васильевной правда. Уж очень правдоподобно в свете последних событий звучит. Вспоминаю, что не сказала ей о болезни Бориса, но теперь уже сомневаюсь стоит ли?

–Кушать хочешь? – С трудом переключаюсь на дочь и выдавливаю улыбку. – Алиса кушала?

–Ам-ам-ам, – кивает радостно и с энтузиазмом.

Я заношу ее на кухню и испытываю новый шок. Все перепачкано кашей. Что они с ней делали? Ну ладно, хоть есть пытались. Дальше разбираться сил нет.

Я просто готовлю дочке омлет и быстро скармливаю. Чтобы успокоить, разрешаю немного покушать грудь и окачиваю, стоя у окна.

Пока Алиска спит, дошиваю рабочие заказы. Спешу. На телефоне висит несколько пропущенных от хозяйки мастерской.

Пытаюсь не думать о том, как жить дальше, уговариваю себя потерпеть, но здравый смысл вопит о том, что нужно что-то менять. Что так дальше растить ребенка нельзя! Это попросту опасно!

В дверь спальни раздаётся стук. Вылетаю за нее, чтобы не разбудить ребенка.

–Что вам нужно? – Волчицей смотрю на свекровь.

Она делает вид независимой добродетели. Ни грамма раскаяния в глазах.

–Я не поняла? – Делает в воздухе пальчиками. – Ты собираешься кухню убирать? А полы мыть? – Спрашивает с претензией.

По привычке быть благодарной я сначала начинаю думать, как бы все успеть, но потом останавливаю себя. Так! Хватит! Ради чего? Если мы живем тут на правах шантажистов, а не семьи. То зачем убиваться?

–Вечером сделаю, – пожимаю плечами. – Или завтра.

–То есть я должна нюхать весь день грязный, обосранный пол? – Искренне оскорбляется свекровь.

–А вы окно откройте, – советую мстительно. – Я сегодня, кстати, на свидании с Борисом была. Говорила ему, как у нас все хорошо. А в следующий раз расскажу правду.

–Дрянь! – Оскаливается. – Нужно было не следить сегодня за выродком твоим. Может, убилась бы. Но она так орала.

–И это обязательно расскажу, – прищуриваюсь. – Бориса как раз пока никуда не отправили.

Фыркнув, свекровь уходит в коридор, а я закрываю дверь и обессилено стекаю по стене.

Какой кошмар! Господи, куда я попала? У меня начинает развиваться ощущение, что кто-то здесь точно сумасшедший. Хорошо, если не я.

Глава 7.

Юля

Домашние дела заканчиваются поздней ночью. Решив сотворить тонкую месть, свекровь, в добавок ко всем своим выкрутасам, откручивает сливной шланг от стиральной машины, и мне приходится стирать детские грязные вещи руками.

Вспоминаю, что сегодня даже не ужинала, но сил готовить нет. Выпиваю чашку сладкого чая с детским печеньем, убираю демонстративно разбросанные по столешнице таблетки свекрови и иду в постель. Буквально падаю под одеяло, целую дочку и… понимаю, что что-то не так! Алиска горячая, как вскипевший чайник!

Поймав волну усталой безнадежности, я закрываю глаза и пытаюсь не заплакать. Этого следовало ожидать.

Ставлю дочке свечку жаропонижающего и, растирая глаза, чтобы не уснуть, беру в руки телефон. Нужно подождать пока температура спадет.

Листаю картинки красивой, дизайнерской одежды. Иногда мне нравится посидеть в подобных группах. Бабушка говорила, что у меня врожденное чувство стиля, говорила, что мне нужно идти в манекенщицы, а не нитки путать, но я так и не смогла побороть стеснительность. Мой предел – это конкурс красоты в институте, который я, кстати, достаточно легко выиграла.

Меня иногда приводят в абсолютное уныние решения, которые предлагают девочкам стилисты. Зачем прятать и так невысокий рост под мужским пиджаком с огромными плечами? Чтобы казаться квадратным карликом со спины? А эти платья-ночнушки? Куда с них делся верхний слой одежды?

Сохраняю в избранное удачные на мой взгляд образы и проверяю лоб дочери. Ещё горячий! Так, сколько прошло времени? Сорок минут?

Бегу на кухню за другим жаропонижающим. Оно в виде сиропа, поэтому Алиску приходится разбудить.

Наливаю лекарство в крышечку до краев.

–Давай малыш, – поддерживаю головку дочери. – Открой ротик…

Конечно, спросонья, да ещё и под градусом высокой температуры, Алиска просыпаться не желает. Мне приходится раздать ей рот и влить лекарство.

Но все идет не по плану, потому что маленькая фонтаном все срыгивает обратно. И лекарство, и ужин, и молоко.

–Детка, что же ты творишь! – Спохватываюсь я.

Алиска пугается и начинает рыдать.

Я быстро снимаю белье и одежду, пока не пропитался матрас, и стелю новое. Грязное постельное отношу в отключенную стиральную машину.

Пытаюсь нацедить дочке новую порцию жаропонижающего, но не выходит и половины дозы.

Вспоминаю круглосуточные аптеки, но они далеко. На сорок минут я оставить ребенка не могу. Свекровь, какой бы она не была, можно было бы попросить присмотреть, но она накидалась снотворным и спит.

Меряю Алиске температуру, чтобы знать точную. Тридцать восемь и девять. У меня не остаётся другого выбора кроме того, как позвонить в скорую.

–Ждите, – отвечает мне оператор.

И я жду. Ношу дочку на руках, обтираю мокрыми тряпочками, пытаюсь растолочь и влить из ложки взрослую таблетку – ничего не помогает.

Через сорок минут я снова набираю скорую.

–Ждите, приедут, – чуть раздраженно и устало отвечает женщина, – на дорогах видели что творится? Сплошные аварии по городу.

Я пытаюсь вызвать такси, чтобы доехать в детскую больницу, но с ребенком меня брать никто не желает. За любые деньги. Звоню девочкам-коллегам. У двух есть машины, но они, конечно, спят. Не отвечают.

Паника накрывает меня, когда у Алиски начинают холодеть руки и ноги, а температура переваливает за тридцать девять и три.

Опять звоню в скорую и получаю ответ:»ждите».

Я уже одеваю дочь, решая, что просто выйду на дорогу и буду искать попутку, когда мой взгляд падает на визитку Колосова.

Позвонить? После того, что я ему наговорила в машине, после того, что он сделал, помощь кажется невозможной! Но с другой стороны, выбирать не приходится…

Засунув поглубже все свои высокопарные эмоции ради дочери, я набираю номер следователя. Жду длинные гудки. Не бросаю трубку даже после четвертого и, наконец, слышу в трубке заветное «Алло».

Набираю в лёгкие побольше воздуха и выдыхаю:

–Здравствуйте, это Юля. Простите, что так поздно…

Слышу на заднем фоне женский голос и окончательно теряюсь.

–Минуту… – холодно отвечает Колосов.

Несколько секунд из динамика доносится шуршание и щелканите дверного замка.

–Говорите, Юлия…

Глава 8.

Тимур

Интересно, бывает ли сильный, независимый мужчина с котом? Или ему обязательно нужна собака?

–На, на, чудовище, – скармливаю Оскару последний кусок буженины и допиваю томатный сок.

Не люблю есть дома, потому что не люблю есть один. Но заявляться каждый день к родителям – это перебор, а в столовую я опоздал.

Собираю одноразовые контейнеры из-под размороженной еды и несу их в мусорку. Улавливаю из приоткрытого окна запах свежей выпечки и тяжело вздыхаю. Хочу…

Кстати, о родителях. Набираю маму и жду гудки.

–Алло… – Она берет трубку практически сразу.

–Не спите ещё? – Хмыкаю. – Практически одиннадцать ночи на часах.

–Репетируем, – отвечает мама. – С этими эпидемиями гриппа каждую роль с двумя актерами приходится учить.

–Тебе же завтра на работу! – Улыбаюсь.

Это здорово, когда человек на старости лет нашел дело для души. Вот мама играет в театре. Точнее, уже доросла до режиссера. Ставят «Слово о полку Игореве»

–Давайте, ещё раз плач Ярославны, – слышу в динамике.

–Мам, – перехожу к делу, – тебе костюмы то ещё нужны? Ну сорочки?

–А у тебя что? Есть? – хихикает.

–Нет, – отвечаю, – но я знаю того, кто может взяться и сшить. Хорошая девушка. Деньги нужны. Много не возьмет, но я добавлю.

–Тааак, – тянет мать. – А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее. Что это за девушка?

–Мам, – вздыхаю, – вот мимо твои догадки. Просто женщина. Жена одного подсудимого. Осталась одна с ребенком.

–А за месяц она успеет? – Спрашивает с сомнением. – Мне нужны рубахи и передники. И юбки на купальники черные для нечисти.

–Вот с ней и поговоришь, я тебе ее номер сброшу. Ладно?

–Ладно, ладно, ну все, я побежала. Целую.

–Папе привет, – прощаюсь и кладу трубку.

Хотел сосватать Юлю ещё одной хорошей девушке, но она сейчас точно уже на звонок не ответит. Завтра наберу.

Падаю на диван и включаю телевизор. Щелкаю каналы. Вот чего сижу? Надо спать ложиться. Сил совсем нет.

Вздрагиваю от звонка в дверь. Без домофона это могут быть только соседи.

Выхожу в коридор и смотрю в глазок.

Мда.. Ершу волосы на голове. Вот только ее мне не хватало. Эльвира свет очей Романовна. Собственной персоной – прошлогодняя ошибка новогоднего корпоратива. Продолжения у нашей пьяной интрижки не было, но три месяца назад Эльвира совершенно случайно поселилась в моем доме. И теперь у нее периодически то перегорают лампочки, то садится аккумулятор на тачке.

Нет, конечно, можно не открывать. Но с обиженными коллегами, с которыми тебе ещё работать, лучше не ссориться.

Распахиваю дверь.

–Добрый вечер…

–Привет… – стреляет она в меня глазами при полном параде и протягивает фен. – Коротнул. А мне на смену. Не посмотришь?

–Так я же не электрик… – развожу руками.

Подкатывает глаза и широко улыбается.

–Колосов, ну тогда свой предложи. Или ты хочешь, чтобы сегодня лаборатория не работала?

–Проходи, конечно, – делаю шаг назад. – Фен в ванной.

Провожая Эльвиру, рассматриваю ее сзади. Нордическая, ледяная блондинка. Чуть больше сорока. Выглядит для своего возраста прекрасно. Но… нет. Слишком рациональна. Два человека под присягой в семье – это секс и сон по расписанию. И циничность на божественном уровне. А ну и главное – это холод. Ну прям стоишь рядом и замерзаешь. Засовывать внутрь нее что-то хочется только предварительно разогрев дополнительными градусами.

Ощущаю эту женщину у себя в квартире, как инородный предмет. Слышу из ванны звуки фена и просто жду, когда этот фарс завершится.

–Ты уже ужинал? – Выходит из ванной Эльвира и смотрит на часы. – У меня есть час до смены. Можем выпить кофе.

Я хочу ответить ей резкое «нет», но потом торможу себя. Колосов, ну какое нет?! Нормальная же баба. Плюс без заморочек можно…

Рот открывается для утвердительного ответа, как вдруг на столе звонит телефон.

–Нужно ответить, – хриплю Эльвире.

У меня перехватывает дыхание от того, чей номер я вижу на экране.

–Алло… – отвечаю. – Минуту.

–Конечно, милый, не спеши, – отвечает соседка.

Ухожу в пустой зал и снова открываю динамик.

–Слушаю, Юля.

–Помогите мне… – просит она на громком выдохе. – У Алисы температура не падает, а скорая говорит «ждите». Пожалуйста… Просто отвезите к врачу.

Молчу. Не знаю, что сказать. Во мне разгоняется все злое и едкое, что сегодня я засунул поглубже. Прибежала, значит?

–Всего семь часов назад ты сказала, что не выбрала бы меня, даже если бы я был последним человеком на свете! Даже если бы тебе заплатили! Или я что-то путаю? Вызови такси. В чем проблема? – Не могу сдержаться.

–Простите, – лепечет она, – я была груба, не права, пожалуйста… Алиске плохо.

Зажимаю пальцами переносицу. Значит теперь ты согласна платить по счетам, раз мне звонишь, да?

–Хорошо, я помогу, но взамен хочу твои вечер и ночь.

–Что? – Задыхается. – Ясно… забираю свои извинения назад! – Отвечает Юля зло и кладет трубку.

Я психую. На себя, на нее, на ситуацию эту тупую. Зачем я все это ей наговорил?

Разъяренный вылетаю из комнаты и натыкаюсь на Эльвиру. Совсем забыл, что она здесь!

–Что-то случилось? – Считывает она тут же мое состояние.

–Да, – киваю. – Вызов. Прости, без кофе сегодня. Давай, я тебя провожу.

Подталкиваю ее к выходу.

Хватаю ключи и бегу к тачке…

Глава 9.

Юля

«Едем» – это очередной ответ скорой. Я уже не сдерживаюсь и начинаю на них кричать.

–Девушка, успокойтесь, – вздыхает оператор. – Едем. Ждите.

Отключаю телефон и упаковываю Алиску в комбенизон. Пойду по соседям. Ну а что мне ещё делать?

С осоловелой дочерью вываливаюсь из подъезда и чуть не растягиваюсь прямо возле лавочки. Везде голый лед. Ступить некуда. Удержаться мне помогает только коляска, у которой тут же отлетает многострадальное колесо.

Кое-как я прибиваю его на место и оглядываюсь по сторонам.

Из всех стоящих в ряд машин, выбираю ту, что попроще и бью по колесу.

Она взывает сиреной. В другое время Алиска проснулась бы и испугалась, но сейчас не реагирует.

С балкона на втором этаже высовывается заспанный мужик.

–Эй! – Орет на меня. – Ты чего совсем головой поехала?

Я бегу к нему со всех ног.

–Помогите, пожалуйста, мне, – кричу, жмурясь от ветра. У меня ребенка нужно в больницу отвезти.

–Какого ребенка? – Хлопает он глазами.

–Девочку, маленькую, – указываю ему на коляску.

–Валера! – Вдруг слышу я грозное.

Из-за плеча мужика выглядывает женская голова в бигудях.

–Валера это кто? Валера?! Какого хрена? – Переходит ее голос на истеричный. – Это она? Да? Ах ты, шаболда!!!

Хватает какой-то крупный предмет и швыряет его вниз, целясь в нас с дочкой.

Я едва успеваю оттолкнуть коляску в сторону!

В ужасе смотрю на расколотый глиняный горшок. А если бы она попала?

Между парой нарастает скандал. Я решаю быстро убегать.

Ещё раз набираю скорую.

–Выехала в вашу сторону. Едет по Стрелецкой, – отвечают мне.

Я прикидываю в голове, что это ещё минут сорок, сажусь на лавочку и начинаю плакать. Господи! Ну за что?! Что делать?

Вдруг слышу, что рядом со мной тормозит машина.

Скорая?

Подскакиваю на ноги и, не удержавшись, от того, что вижу, все-таки падаю на лед и больно бьюсь попой. Спасает меня от переломов только пуховик.

–Эй, ты чего летаешь? – Выскакивает из машины и спешит ко мне Колосов.

–Не трогайте меня, – хлюпаю носом , готовая от унижения разрыдаться с новой силой. – Не смейте прикасаться!

–Это я уже слышал, – кивает он и опять, как котенка, поднимает меня вверх за шкирку. – Быстро и четко давай. Что с ребенком?

Я потеряно хлопаю глазами. Послать? Сказать? К черту! Алиска сейчас важнее гордости. И если следователь делает пасть в моих глазах ещё ниже, то так тому и быть. Лишь бы помог.

–Температура, – шепчу. – Скорая не едет. Лекарства не помогают. Температура слишком высокая…

–Поехали, – кивает Колосов.

Отряхивает меня от песка. Достаёт из коляски Алиску и вручает мне ее в руки.

–Давай, осторожно, вот здесь по снегу иди и садись на заднее.

Исполняю, что говорят, слыша за спиной, что следователь складывает коляску и грузит ее в багажник.

Сев в салон, трогаю лоб дочки губами. Кажется, стола чуть прохладнее. Но это после улицы не поймёшь.

Колосов садится за руль и рвёт машину с места. Кому-то звонит. Я слышу гудки в динамике.

–Алло, Даш, привет! Ребенка не посмотришь? Год. Температура. Сколько держится? – Оборачивается на меня.

–Часа три…