Я тебя ждал

Я боязливо жалась сзади:

– Риш, ну что там?! – шепчу онемевшими губами.

– Тьфу, ты, – с досадой всплеснула руками сестра, – картина со стены упала!

Облегченно переглянувшись, прошли вперед, к месту катастрофы. Старая рамка треснула, раскололась, стекло разлетелось осколками по коридору, а само полотно "туман над рекой" уныло лежало на полу.

– Никогда не любила эту бездарную мазню, – Арина равнодушно пожала плечами, – Ее давно выкинуть пора, а теперь и повод есть. Хорошо, что разбилась.

– А, мне она нравилась, – подняла пожелтевшее от времени полотно, бережно проведя по нему ладонью, – мне всегда казалось, что она живая, что туман действительно клубится над водой.

– Ди, ты – мечтательница, – усмехнулась Риша, бодро направляясь к лестнице, –  надо осколки убрать. Сейчас я все подмету, и пойдем завтракать. Ты, наверное, жутко голодная с дороги?

– Есть маленько, – отрицать очевидное не имело смысла, я действительно была голодна так, будто целый год ничего не ела.

***

До самого обеда мы пробыли дома, рассказывая друг другу последние новости. Я делилась секретами гламурной московской жизни, а Риша с упоением поведала, что творится дома.

Сестра работала в маленьком салоне, мастером по маникюру и была счастлива. Работа ее мечты, иначе и не скажешь. Она всегда хотела заниматься именно этим. Несколько раз в месяц снималась для местной рекламы, демонстрируя шедевры швейного производства. Так что у Ариши все было отлично, она занималась именно тем, чем хотела и получала от этого неподдельное удовольствие.

А еще у нее был парень. Андрей. И судя по тому, как горели у сестры глазки, когда она торопливо о нем рассказывала, все у них было хорошо.

Слушая увлеченный щебет, я только искренне порадовалась за нее. Хорошие парни нынче редкость, пусть хоть сестре повезет, и она встретит своего принца. Пусть без белых коней и лимузинов, главное чтобы любил ее, а она его и все были счастливы.

Это превеликое счастье, если на жизненном пути встречаешь своего человека. По-настоящему своего, на которого можешь положиться, который никогда не предаст. Который не попытается превратить тебя в молчаливую забитую игрушку, боящуюся поднять взгляд.

Они, конечно, еще совсем молоды, горячи, в какой-то степени безрассудны, и возможно их "вместе и навсегда" продлится совсем не так долго, как им кажется. Но пока они счастливы, горят, готовы друг ради друга на все. Это безумно приятно. Я помню. У нас Вадимом были прекрасные моменты в самом начале. Хотя вру. Там все было прекрасно, а не отдельные моменты, только, к сожалению, сказка быстро и незаметно для меня закончилась, превратившись в липкий кошмар и оставив после себя лишь горечь разбитых надежд.

После завтрака поднимаюсь к себе в комнату и начинаю наводить порядок. Хотя там и так чисто, убрано. Арина всегда поддерживала ее в отличном состоянии, если вдруг непутевая сестра-покорительница больших городов, решит наведаться домой.

Распахнув чуть поскрипывающую дверцу шкафа, обнаруживаю свой скудный старый гардероб. Вещи больше спортивного, подросткового стиля, от которого за последние годы окончательно ушла.

С печальным вздохом начинаю перемеривать наряды. Выбора-то все равно нет, как и денег на обновление гардероба. Вся моя одежда осталась там, в Москве, в квартире, в которую я никогда не вернусь, даже если останусь полностью голая, без средств к существованию.

Джинсики, маячки, юбочки на полпопы.

Из зеркала на меня смотрела молодая девчонка. Забитый взгляд, бывший в последнее время моим неизменным атрибутом, исчез, словно его и никогда не было, на губах играла пока еще робкая, но все-таки улыбка.

Оживаю, стремительно, безудержно. Память лихорадочно выталкивает зловонный мусор, избавляется от неприятных воспоминаний, очищается, обновляется. Атмосфера родного дома для меня поистине целительна. Оживаю. И мне хочется жить, расправив крылья.

Застилаю постель чистым белоснежным бельем, распахиваю окна, впуская свежий воздух. Дышу полной грудью, искренне веря, что теперь все будет хорошо.

Я дома!

После обеда Арина предлагает прогуляться, сходить в город, посидеть где-нибудь. У меня аж слезы на глаза наворачиваются. Сходить, посидеть где-нибудь! Боже, как давно я этого не делала! Я уже забыла как это, когда идешь с подружками, общаешься, беззаботно смеешься.

Зачем я столько лет терпела Вадима? Зачем? Ведь любовь угасла давным-давно. Надо было уходить, как только зазвучали первые тревожные колокольчики.

Надо было, но не ушла. Позволила сломать свою жизнь, разрушить свою мечту. Дурочка. Какая же я дурочка.

Проблемы с одеждой, казавшиеся непреодолимыми, решились в одночасье. Наши родители точно были ювелирами, делая нас с сестрой, словно под копирку. Мы с Ришей одинаковые и по фигуре, и по росту. Поэтому Арина, не смотря на мои причитания и попытки отказаться, нарядила меня в свое платье, свои туфли, сказав, чтобы не стеснялась и спрашивала, если что-то понадобиться. Было неудобно, стыдно, за то, что младшая сестра меня одевает. Это я, москвичка недоделанная, должна была деньги зарабатывать, и помогать своей семье, а в результате вон как оно все сложилось…

И вот мы готовы к выходу в свет.

Крутимся возле высокого, во весь рост зеркала в прихожей, кривляемся, веселимся.

Две красивые, счастливые девочки. Действительно счастливые, без всяких "но", без всяких сомнений.

Аринка выскакивает на улицу первая, а я немного задерживаюсь, чтобы еще раз оценить свой внешний вид. Так непривычно видеть себя в коротком ярком платье, открывающим ноги, на высоких каблуках.

Красивая.

Приближаю лицо чуть ближе к зеркалу, проводя пальцами по ресницам, и мне кажется, будто за моей спиной белой змейкой скользит легкая дымка.

Что за…

Оборачиваюсь, пытаясь понять, откуда у нас в доме дым.

Присматриваюсь, принюхиваюсь. Вроде нет ничего. На всякий пожарный торопливо иду на кухню, проверяю все ли в порядке.

Все хорошо, плита выключена.

Привиделось что ли?

С сомнением еще раз осматриваюсь и, не найдя ничего подозрительного, рассеяно жму плечами. Точно привиделось.

Вернувшись в прихожую, снова бросаю мимолетный взгляд на свое непривычно яркое, солнечное отражение, удовлетворенно киваю и направляюсь к выходу. В дверях, словно что-то останавливает, тревожит, доставляя внутренний дискомфорт. Не могу понять, в чем дело, будто тянет что-то, мешает выйти, удерживает.

Еще раз оборачиваюсь, растерянным взглядом скользя по сторонам.

Все хорошо.

Почему-то в горле пересохло, и между лопаток маленькими иголочками пробежал холод. Нервно поправив волосы, все-таки выхожу на улицу, по-прежнему чувствуя внутри тягучую тревогу.

Арина нетерпеливо перетаптывается у крыльца:

– Ди! Где ты застряла? – недовольно ворчит сестра.

– Не знаю, мне что-то показалось, поэтому лишний раз проверила, все ли мы выключили.

– Ах, ты моя, курочка наседка! – усмехается сестренка, – все мы выключили, все убрали! Расслабься!

И я расслабляюсь, сбегаю по ступенькам, бодро цокая каблучками, и, в очередной раз обняв Аришу, направляюсь с ней под ручку к калитке.

***

Мы с сестрой сидим в кафешке на центральной площади города, удобно устроившись за одним из уличных столиков, под широким, разноцветным зонтиком.

Она пьет кофе со своими любимыми пирожными, а я заказала мороженое. Все как в детстве. Растем, взрослеем, а маленькие привычки остаются все такими же, и от этого в душе опять становится тепло.

– Дианка, чем теперь собираешься заниматься? – интересуется Риша, шамкая, с набитым ртом.

– Работу искать надо, – чуть слышно вздыхаю, снова почувствовав прилив сожалений. У меня была работа мечты, и я ее упустила, выбрав не того человека. Теперь придется начинать все заново, с нуля, – попробую податься в местную газету. Если не получится – буду искать другие варианты.

– Какие? – не унимается она, и я не знаю, что ответить, потому что пока о других вариантах даже не думала.

– Не знаю, – растеряно жму плечами, ковыряясь в вазочке с мороженным, –  менеджером можно попробовать устроиться.

Все внутри противится от такого расклада. Моя мечта – быть репортером, а не сидеть в офисе, перекладывая бумажки.

Неприятно щемит в животе. Что же я не боролась за свою мечту, когда была возможность? Зачем отступила, пошла на поводу у тирана? Зачем добровольно позволила затащить себя в гнилое болото?

На эти вопросы наверное никогда не найду ответа. Это был жестокий экзамен от жизни, и я его провалила, не сумев отстоять свое счастье.

Грустно.

Понимаю, что как бы ни храбрилась, не радовалась возвращению домой, так просто гадкое прошлое не отступит, будет преследовать, напоминая о собственной глупости, слабости. Знаю, что когда эйфория от свободы уляжется, мне придется долго бороться с сожалениями об упущенных возможностях.

Ладно, справлюсь. Тем более выбора все равно нет. Что прошло, того уже не вернуть.

– Слушай, – задумчиво тянет Арина, – помнишь Ленку Семизорову?

– Твою одноклассницу?

– Да-да, ее. Она открыла свое туристическое агентство. Может тебе попробовать к ней податься? Все интереснее, чем торговать. Как ты думаешь?

– Не знаю, – неторопливо почесываю бровь, – никогда не думала в этом направлении.

– Ты подумай, – настоятельно рекомендует сестра, – если что, я Ленке позвоню.

– Спасибо, – благодарю от души. Как же здорово, когда есть на кого положиться!

– Пока еще не за что, – бубнит Арина, снова набив полный рот пирожным.

Чуть позже к нам присоединяется Андрей.

Я с интересом рассматриваю ухажера дорогой Арины.

Высокий, здоровенный, как бизон. Огромные закаченные бицепсы, так и бугрятся при каждом движении. Мощная бычья шея. Я бы, наверное, побоялась завязывать отношения с таким громилой. По мне если мужик здоровенный, мускулистый – значит, сильный. Если сильный – значит, может больно ударить.

Я бы могла даже сказать, что он мне совершенно не понравился, если бы не открытая мальчишечья улыбка и горящий взор, каким он смотрел на мою сестру.

В каждом его жесте, в каждом взгляде сквозила такая нежность и трепетные чувства, что я сдалась, придавливая тот негатив, что зажегся в душе. Он может хоть миллион раз не нравиться мне самой, главное, чтобы сестра была счастлива.

А она была. Смотрела на него в ответ восторженными сияющими глазами, и любой дурак бы понял, что эти двое безумно влюблены друг в друга. Увлечены так, что не замечают никого вокруг.

Глядя на них, испытываю что-то сродни зависти, смешанной с умилением. Белой зависти, светлой и немного грустной. Пусть у них все сложится. Пусть все будет хорошо. Пусть Аришку никогда не настигнет разочарование в любимом мужчине, как это произошло со мной. Пожалуйста!

– Что скажешь, Диана? – внезапный вопрос бесцеремонно выдергивает меня из невеселых раздумий.

– А? Что? – удивленно хлопаю глазами, пытаясь вникнуть в происходящее.

– Ты где витаешь? – задорно смеется Арина, – Андрей предложил завтра организовать шашлыки. Как ты на это смотришь? Посидим, отдохнем. Можем баньку истопим?

Баньку? О, да! Сто лет не была в бане! Так чтобы жарко, чтобы до самых косточек пробирало! Чтобы потом выскочить в предбанник и жадно пить студеный квас, или наоборот чай с вареньем из крыжовника. Аж зажмурилась, от приятных мыслей. Очень соблазнительное предложение:

– С огромным удовольствием, – отвечаю, снисходительно поглядывая на то, как она радостно хлопает в ладоши. В этот момент, на ее фоне ощущаю себя старой, умудренной опытом женщиной, не смотря на то, что между нами разница всего в год.

Глава 2

Легкий ветерок чуть заметно играл занавесками, непонятно чем вызывая приступ детского умиления.

Я лежала в своей кровати, не спеша подниматься. Хотелось просто смотреть на лучики солнца, скользящие по стене, слушать шелест листвы и нежные птичьи трели.

Сегодня была прекрасная ночь, без кошмаров, без слез, без постоянного ощущения тревоги. Я просто спала, погрузившись в непонятные сновидения, вяло перетекающие из одного в другое. И за всю ночь в них ни разу не промелькнул ненавистный образ Вадима.

На часах семь утра. Я привыкла просыпаться рано, потому что надо было бежать на кухню, готовить свежий завтрак, провожать "любимого" на работу, и сегодня проснулась ни свет, ни заря, впервые за много дней позволив себе просто валяться в уютной постели, наслаждаться тишиной и спокойствием.

В дверь тихонько поскреблись. Осторожно, еле слышно. Сестра скромничает, проверяет, сплю или нет.

– Да, – отвечаю хриплым, сонным голосом.

Тишина.

– Арин, заходи.

Опять тишина. Похоже, она так и не услышала моего ответа. Поднимаюсь на ноги и, потягиваясь на ходу, направляюсь к двери.

В коридоре никого, а снизу, с кухни доносятся какие-то звуки. Быстрая она. На крыльях что ли летела?

Не торопясь, спускаюсь по лестнице, скользя кончиками пальцев по гладким перилам, и сладко зевая.

Аринка колдует у плиты, пританцовывая под музыку, льющуюся из динамиков маленького радиоприемника, примостившегося на краю подоконника.

– С добрым утром, – приветливо улыбается сестра, заметив мое появление.

– С добрым. Ты чего так рано вскочила?

– У меня клиентка внезапно нарисовалась. Представляешь, в час ночи прислала слезную СМСку, умоляя принять ее с самого утра. Так что сейчас позавтракаю и  побегу в салон. Найдешь чем себя занять?

– Попробую, – неопределенно веду плечами, чувствую легкую тревогу, но тут же одергиваю себя. Не может же она все время сидеть рядом с моей юбкой, и сопли подтирать? Поэтому отвечаю уже уверенным, твердым голосом, – конечно, найду, не переживай. Ты на долго?

Она на секунду задумывается, потом выдает:

– Последняя клиентка назначена на час, так что к трем буду дома. Да, кстати,  Андрей днем в перерыв заедет – мясо привезет, продукты, и все, что нужно для шашлыков. Самое главное, мясо забери, и в холодильник положи, чтобы на такой жаре не испортилось. Я как вернусь – замариную его по своему фирменному рецепту. Пока Андрея ждем – баньку натопим. Чтобы к его приходу все было готово.

– Как здорово! – растекаюсь в блаженной улыбке, предвкушая хороший, вкусный вечер. – Я уже забыла и вкус шашлыков, и что такое посиделки на природе, а уж про баньку вообще молчу.

– Ничего, дорогая моя, вспомнишь! Я тебя мигом в порядок приведу. Будешь как новенькая! И мужика тебе нормального найдем!

– Ой, вот мужика мне точно пока не надо, – выставляю в знак протеста перед собой руки, – я только от кабалы избавилась, хочу отдохнуть. Так что нет, нет и еще раз нет!

– Без проблем! – соглашается она, – не надо, значит не надо. Главное, чтобы тебе хорошо было. Отдыхай, наслаждайся.

– Спасибо, Ариш.

– Со мной будешь завтракать? – Арина выжидающе смотрит в мою сторону, –  только у меня все просто. Ты же знаешь, по утрам изыски не люблю. Яичница, кофе, вот, собственно говоря, и все.

– Идеальный завтрак, – улыбаюсь ей и начинаю помогать. Достаю кружки, тарелки, жарю яйца, пока сестра варит ароматнейший кофе. И мне кажется, лучше нее этого не делает никто на свете. У нее какие-то свои маленькие секретики: типа помешать десять раз по часовой стрелке, двадцать против. Я, конечно, утрирую, но кофе у нее действительно бесподобный. Ни в одной кофейне такого не найдешь.

После завтрака она торопливо собирается и убегает на любимую работу, а я остаюсь дома. Одна.

Стою в растерянности посреди большой гостиной и не знаю чем себя занять. Странное ощущение беспомощности, будто я не при делах. Лишняя. И одолевает гадкое чувство, будто прогуливаю, пропускаю свои прямые обязанности. Эх, он меня и выдрессировал, на подкорке выжег свои правила.

Слышу, как пиликает телефон и, печально опустив голову, бреду за ним на кухню.

СМСка. От Арины.

"Твоя сестра – самая ленивая жопа на свете! Последний раз пылесосила неделю назад…или две. Так что если заскучаешь – можешь заняться уборкой."

Невольно смеюсь в голос. Аринка, солнышко мое, знает, когда надо поддержать.

 Мысли о предстоящей уборке тут же взбодрили.

Два этажа – убирайся, сколько влезет. До вечера работы хватит.

И я начинаю.

Первым делом собираю по всему дому половики, паласы, ковры. Их не так много, но сил они отнимают порядочно.

Особенно процесс их выноса на улицу. Почему-то каждый раз, как я пыталась переступить через порог входной двери, обязательно что-то случалось. То я спотыкалась, то из рук все валилось, то ковер, свернутый в трубу наотрез отказывался проходить в дверной проем, и приходилось его проталкивать силой.

Измучилась вся.

Даже когда просто взяла выбивалку, умудрилась, больно стукнуться локтем об косяк. Сплошные напасти.

Наконец, все вытащила, выбила и разложила на солнышке, чтобы хорошенько прожарить.

Сама вернулась в дом. Меня обуревало такое деловое настроение, что в руках все буквально горело.

Вымыла пол на втором этаже, отдраила лестницу, потом спустилась вниз и там тоже все помыла.

Под конец просто не было сил разогнуться.

Некоторое время посидела на блестящем, чистом полу и, сдувая с лица пряди, выбившиеся из хвоста, осматривалась по сторонам, наслаждаясь результатами своей работы. Красота! Обожаю, когда дома чистота!

Потом с кряхтением поднимаюсь на ноги, чувствуя, что спина просто одеревенела, болезненный спазм проходит вдоль хребта, отдавая куда-то под лопатку и поясницу. Ойкая, держась за спину и согнувшись в три погибели, как старая бабка, ковыляю в сторону кухни. Чертовски хочется пить.

***

Прильнув губами к стакану, жадно пью, большими глотками, мысленно пытаясь решить, что делать дальше. Может, постирать? Или шторы поменять?

По ногам бьет поток воздуха, будто кто-то прошел мимо.

В полнейшем недоумении оглядываюсь. Сквозняк?

У меня все окна нараспашку, но этот порыв воздуха, был странным, живым.

Осторожно возвращаюсь в коридор. Прислушиваюсь к тишине дома.

– Арин? – зачем-то зову сестру, прекрасно зная, что дома ее нет.

Тихо.

Прохожу мимо оставленного в коридоре ведра, с грязной тряпкой. Заглядываю в гостиную. Никого.

Тревога не проходит, особенно когда краем глаза улавливаю чуть заметное движение.

Резко обернувшись, вижу пеструю легкую штору, плавно колышущуюся на ветру.

Блин, так и параноиком можно стать!

Надо витамины купить для успокоения нервов, капельки какие-нибудь.

Только облегченно выдыхаю, как раздается громкий стук в дверь. Резкий, пугающий.

Не сдержав эмоции, вскрикиваю, и тут же зажимаю рот рукой.

Да, что же это такое?!

На дрожащих ногах иду к двери:

– Кто? – шепотом, чуть слышно.

Снова стук в дверь, от которого подпрыгиваю на месте, и сердце уходит в пятки.

– Кто? – громче и требовательнее.

Мне никто не отвечает. Тогда набрав полную грудь воздуха, чуть ли не кричу:

– Кто там???

– Андрей! – раздается приглушенный ответ, еле различимый из-за массивной двери.

Твою дивизию! Я и забыла о нем.

Торопливо отпираю замки и распахиваю перед ним дверь.

На пороге стоит парень сестры, с трудом удерживая  в охапке несколько огромных пакетов. Прижимая их не только руками, но и подбородком.

– Привет, – бубнит, пытаясь удержать эту гору добра.

– Проходи скорее, – распахиваю дверь еще шире, подвигаюсь в сторону, чтобы не загораживать ему дорогу.

Он протискивается мимо меня, чуть не растеряв все пакеты, слышу, как матерится , бурчит под нос. Наступая себе на пятки, скидывает кроссовки и проходит на кухню.

Я тихонько иду следом, чувствуя себя не в своей тарелке наедине с ним. Похоже, после Вадима у меня на подкорке отпечаталось, что мужикам доверять нельзя. Лучше самой, одной, но в безопасности.

Замираю в дверях, наблюдая за тем, как он торопливо выкладывает на стол содержимое пакетов.

На загривке волосы шевелятся, будто от чужого дыхания. Нервно сглатываю, переступая с ноги на ногу. Трусиха. Запуганная трусиха! Вот кто я на самом деле!

Собрав волю в кулак, подхожу к нему ближе, выдавливая скованную улыбку:

– Может помочь?

– Не-не, я сам. Заодно проверяю, все ли взял, – беспечно отмахивается он, даже не глядя в мою сторону, – ты главное в холодильник все запихай, чтобы не испортилось. Аришка придет, мясо замаринует. У нее очень здорово получается.

Именно теплота в голосе по отношению к сестре в конечном итоге и подкупает. Успокаиваюсь, перешагиваю через свои страхи и начинаю все убирать, обсуждая с ним сегодняшний вечер.

– Я сейчас убегаю, перерыв почти закончился, – рассказывает он, – Вечером работаю до пяти, потом сразу к вам. До меня ничего не жарьте, я сам! Понятно?

– Понятно, – с удовольствием соглашаюсь. Похоже, сегодня я буду халявить: Арина все замаринует, Андрей пожарит. Мне остается только есть.

Ладно, потом посуду перемою, чтобы лентяйкой не прослыть.

– Слушай, почему на улице лето, а у вас такая холодрыга? – его аж передергивает несколько раз подряд.

– Холодрыга? – удивленно смотрю на парня, – что-то не заметила. Хотя я вся в мыле, убираюсь.

– Я тебе точно говорю, у вас холодно, – убежденно кивает, сворачивая пакет, и по-хозяйски убирает его в один из ящиков. Похоже, он здесь частый гость, раз прекрасно знает, где, что лежит.

Я действительно ничего не чувствую, у меня наоборот от домашних дел вся спина взмокла. Окна прикрыть надо, а то, чего доброго, окончательно продует и завтра вообще встать не смогу.

Мы с ним совместными усилиями все запихиваем в холодильник, после чего прощаемся, и он бегом выскакивает из дома, боясь опоздать на работу, а я возвращаюсь в коридор к грязной воде и половой тряпке.

Бодро нагибаюсь к ведру и громко охаю, когда боль простреливает до самых пяток. Черт, бедная моя спина! Видать, серьезно что-то потянула.

Кое-как заканчиваю уборку, со слезами на глазах затаскиваю обратно ковры, расстилаю их, ползая на коленях по полу. После чего устало растягиваюсь на диване в гостиной.

Молодец, дорвалась до уборки! Да так, что спину сорвала!

Если бы не этот прискорбный факт, то вообще все замечательно было бы.

Не меньше часа ищу иголки – нашитые на льняную тряпицу пластиковые колючие кружки. Расстилаю на полу, и укладываюсь поверх них поясницей.

Кожу сначала колет, потом жжет, а потом разливается блаженное тепло. в результате становится легче, но не на много.

Одна надежда на баньку. Прогреться хорошенько, глядишь, и полегчает.

***

Ариша приходит без пятнадцати три, и мы начинаем подготовку. Режем мясо на кусочки, складывая их в большую емкость.

Потом сестра что-то колдует. Добавляет лук, специи – перец горошком, лавровый лист, заливает красным сухим вином. По кухне плывут соблазнительные ароматы, от которых громко урчит в животе, и рот наполняется слюнями. Я готова съесть это мясо прямо сейчас, сырым.

Скорее бы вечер!

Я тоже без дела не стою. Режу овощи, готовлю соус, добавляя чеснок и кинзу в баночку покупного Краснодарского.

Попутно мы с ней допиваем бутылку вина, того самого, которое использовали для маринования. Веселые, довольные, так увлекаемся процессом, что я даже не могу вспомнить момент, когда умудрилась испачкать футболку, посадив несколько красных, жирных пятен.

Пока я бегаю наверх, чтобы сменить испачканную одежду, сестра заканчивает приготовления, громко напевая популярную песню. Фальшивит жутко, но старается от души.

Спустившись по лестнице, вижу, как она проходит из кухни в гостиную, и торопливо бегу за ней:

– Ариш!

Она в мою сторону даже не оборачивается, исчезает за поворотом. Опять в наушниках что ли?

Вывернув из-за угла, замираю…потому что в комнате пусто. Удивленно хлопаю глазами и зову еще раз:

– Арина?

– Ди, ты чего шумишь? – внезапно раздается голос сзади, заставляя испуганно подскочить на месте.

– Ты… Как? – мямлю, не в силах подобрать слова, глядя то на нее, то на пустующую комнату, – я же за тобой шла?

– У-у-у-у, родная моя, винишко-то похоже на голодный желудок не стоило пить, –  смеется она и демонстрирует перемазанные руки, –  я вообще-то мясо перемешиваю. Идем, поможешь.

И я послушно семеню следом, думая о том, что действительно надо было что-то съесть, перед тем, как употреблять спиртное.

Закончив подготовку к шашлыкам, до невозможности довольные своей работой, идем в баню. Как обычно спотыкаюсь на пороге. Просто несчастливое место! Словно дом против того, что бы я куда-то выходила!

Потирая ушибленную коленку, спускаюсь по ступенькам с крылечка и поспешно иду за сестрой. Мне жуть как интересно посмотреть на новую баню.

Она состоит из двух частей: огромного предбанника, в котором расположился диван, старый стол, пара стульев и невесть откуда взявшаяся медицинская кушетка, и непосредственно банного отсека: мойки и парилки. Помывочная, обшитая светлым деревом была до невозможности уютной: с лавочками, овальной купелью, деревянными шайками, душем в самом углу, целой коллекцией мочалок и сотней разноцветных баночек с шампунями, бальзамами, скрабами, обертываниями, лосьонами. Сестра с энтузиазмом подходит к банному делу.