Без тебя нельзя

Мы забираем остатки торта и идем на выход.

Одеваемся, прощаемся со всеми.

– Отличный вышел праздник.

– Вика даже ни на кого не орала.

– А значит мой день рождения мы проведем здесь.

Я даже не оборачиваюсь, закатываю глаза. Вот вроде нормальные, а все равно меня стервой считают. Сына просит игрушку, но я уже отказываю. Праздник и так влетел мне в копеечку, а скоро нужно будет машину загонять на техосмотр. Последнее время она сильно нагревается. Да и тренировки Карима тоже стоят денег.

– Ну мам.

– Нет, малыш. На сегодня праздник завершен.

– Вик, давая я куплю.

– Алина. Давай ты не будешь заниматься благотворительностью, когда я говорю нет. Это значит нет. Ты понял? – Это уже Кариму. Он дует губы, но кивает и идет надевать куртку.

– Штаны тоже.

– Ладно… – бурчит он.

– Простите, – ко мне подходит девушка администратор. Я уже всем помахала, всем улыбнулась, пора заняться финансовой частью. – Заберите, пожалуйста, чек, если он вам нужен.

– Погодите с чеком. Мне же еще остаток оплатить надо.

– А его уже оплатили, – она говорит это, а меня как током простреливает. Я отвожу взгляд с обиженного Карима на девушку. Мельком замечая, что ее брови согласно моде чересчур широкие. Наверное просто делаю все, чтобы не думать о том, кто мог опатить праздник.

– Алин. Посмотри за Каримом.

– Что случилось?

– Пока не знаю.

Иду за девушкой. Она заходит за свою стойку, а меня начинает накрывать паника. Думаю о телефоне, что разбитым лежит в сумке. Даже не позвонить и узнать.

Если все оплатил он, то где он и почему еще не кричит, что я украла у его пять лет жизни с сыном. А я даже не сомневаюсь, что он будет это кричать. И мои аргументы вряд ли будут его волновать.

– А кто оплатил? – все-таки узнаю я, когда она мне отдает чек. Там ничего не понятно, просто номер карты.

В этот момент я чувствую, как сердце заходится от волнения. Стучит так громко и часто, что сложно дышать. Кажется в момент весь воздух выкачали из помещения, вынуждая меня задыхаться.

Мне даже оборачиваться не надо, я знаю, что он стоит прямо за моей спиной, сверлит затылок своим карим тяжелым взглядом. Я на миг ныряю в прошлое, туда, где впервые увидела его. Даже не так, ощутила. Словно ниточка уже тогда соединила наши судьбы и как не режь, она не рвется.

– Так это не ваш муж? – удивленно вскидывает густые брови девушка, подтверждая мои опасения, а чувствую, как каменеет тело, а шея даже при всем желании не хочет двигать голову, чтобы посмотреть на моего «мужа». Зато слова льются прежде, чем я успеваю подумать про их смысл.

– Бывший муж, который еще не успев получить свидетельство о разводе, обрюхатил другую.

Зря, зря я это сказала, но насколько же теперь легче дышать. Насколько проще повернуться и посмотреть в сердитое лицо, карие глаза, обрамленные черными на зависть длинными ресницам.

– Молодец. Теперь коллективу этого заведения будет что обсудить.

– Моя миссия на этом свете дарить людям сплетни.

– Не поспоришь, тебя всегда все обсуждали. Странный выбор для вечеринки, кстати. Да и ты еще не пьяная.

Поворачиваюсь уже целиком. А где крики, где скандал. Постой-постой. Он не знает про Карима.

Еле сдерживаю хохот. Он узнал, где я живу, где буду праздновать свое тридцатилетие, но даже не подумал узнать, есть ли у меня ребенок. Ну это даже справедливо, я категорически отказывалась его заводить. Да и с Каримом получилось случайно.

– А ты поэтому пришел в конце праздника. Хотел увидеть меня уже бухой и ждал, что я упаду в твои крепкие объятия. Кстати, тебя разнесло.

И это правда. Он стал крепче, шире за этот год, но к моему сожалению, это ему идет. Более того, в волосах даже намека нет на сединку.

– А у тебя наконец появилась грудь. Но я это еще четыре года назад заметил.

Заметил, но не понял причину, потому что идиот.

Мы стоим так уже сколько? Просто впитываем образ друга друга.

Я пытаюсь вспомнить все плохое, что сделал мне этот мужчина, но память услужливо подсовывает только моменты, когда мне было с ним хорошо. И да, по большей части эти моменты упираются только в секс.

С ним у нас никогда не было проблем. Я по своей наивности полагала, что раз в постели все хорошо, то в жизни мы сможем найти компромисс. До самого конца верила, что он не осмелится жениться на Лейле, что любит меня слишком сильно и готов понять, принять, простить.

Ох, как же я ошибалась.

Глава 5.

*** Около пяти лет назад ***

Мы помиримся, на этот раз точно помиримся.

Столько раз ругались, мирились, сходились, расходились.

Такое ведь не забывается. Такие чувства нельзя убить по щелчку пальцев.

Я наконец скажу ему про беременность, о которой он не знает. Он так долго мечтал о сыне.

А потом мы обязательно поедем отдыхать, во второе свадебное путешествие.

Прямо сейчас мне принесли приглашение. На свадьбу одной молодой пары, которая уже в самом разгаре. А в приглашении стоит фамилия. Балаевы. Наша с Маратом фамилия.

Значит это он прислал приглашение.

Значит он меня там ждет и простил меня!. Значит Марат не подписал документы о разводе!

Значит я еще смогу быть счастливой.

С ним. Боже! Спасибо!

Потому что без него никак.

Я собираюсь на свадьбу, как на собственную.

Выбираю красивое зелёное платье до колен. Любимый цвет Марата. Собираю волосы наверх, оставляя шею открытой, как он любит. Надеваю чулки, надеясь уже по пути домой соблазнить его. Конечно завершаю образ шикарными лодочками на низком каблуке, на высоких я перестала ходить еще на третьем месяце беременности, когда начали отекать ноги. Остается легкий макияж, чтобы если начну реветь от счастья, не была похожа на панду.

Заказываю такси и всю дорогу тереблю чертово приглашение, бережно поглаживая фамилию Балаевы, выделенную золотым цветом. Обожаю эту фамилию и его обожаю.

И скажу ему об этом.

В благодарность, что бросил свою идеальную золушку, в благодарность, что все-таки принял меня такой, какая я есть.

Я немного волнуюсь.

Все-таки два месяца не виделись.

Теперь он увидит мой живот, теперь я уже не смогу скрывать беременность.

Выйти из машины мне помогает водитель. Так и хочется сказать, чтобы слюной не захлебнулся. Зачем мне его внимание, если меня ждет самый лучший мужчина на свете?

Мой первый.

Любимый.

Всегда желанный.

Поправляю чуть задравшееся платье и иду вперед, в отель, где уже в разгаре клятвы молодожёнов.

Синицын Кирилл и Солодова Елена. На самом деле мне плевать на имена, которые указаны в приглашении, самое главное, что там есть моя фамилия.

Самое главное, что мы с ним еще вместе, пусть пока даже на картонке.

Я поднимаюсь по лестнице, подаю приглашение администратору на ресепшне. Осматриваюсь. Тот отель, в котором я работаю последние месяцы, гораздо меньше этого комплекса, а администраторы не такие пафосные.

Вот и эта смотрит на меня то ли с завистью, то ли с жалостью к моему положению, а в следующий миг на меня летит не просто камень, а булыжник, потому что она отдает мне приглашение и кивает на зал со словами.

– А Балаевы уже здесь. С самого начала. Вы точно свое приглашение взяли?

Я стою поражённая.

Не может быть. Не может быть.

И верить сейчас этой крашенной пергидролью мымре, я не собираюсь. Достаю паспорт и показываю ей, чтобы убедилась.

– Это моя фамилия, а там мой муж, так что вы очевидно ошиблись, – не демонстрировать же ей, как мне страшно.

– Тогда конечно проходите в ресторанный зал.

Я киваю. Забираю паспорт, приглашение и иду в зал.

Только чем ближе я подхожу, тем сильнее в висках стучит пульс.

Он не мог на ней жениться.

Не мог. Не мог!

Не так быстро.

Но я толкаю дверь, оказываясь в гамме белых красок, шума, радости на лицах гостей, которые поздравляют потрясающе красивую пару. Они счастливы, это видно по их лицам, по рукам, что тянутся к друг другу.

А вдруг я никогда не смогу, как они?

Вдруг, я навсегда останусь одиночкой.

И тут на глаза наконец попадается он.

Мой Марат. Все меркнет, вокруг белый шум, а в центре только его он. Высокий, сильный, потрясающе мужественный. К нему как солнцу хочется тянуться, его хочется любить. Даже если он бывает груб. Даже если бывает жесток. Кончики пальцев немеют, словно я уже его касаюсь. Тереблю идеально выглаженный воротник белоснежной рубашки, сидящей на широких плечах как влитая, обрисовывая сильные руки, увитые тугими мышцами. Я знаю, видела. Столько раз видела, как он работает на своим телом. Как работает над моим. Хочется напомнить ему, как это было. Хочется встряхнуть его.

Последний раз мы виделись, когда я выкидывала его из своей съемной квартиры. В разорванной одежде, после получасового эротического марафона, взъерошенного и злого. Такого же прекрасного, как сейчас. Я думала, что секс поможет. Поможет его вернуть. И когда я звала, он приходил. Но это никогда не решало проблемы.

Он улыбнулся. Небрежно, склонив голову к собеседнику. И я перевела взгляд.

Нет!

Сердце сжалось, а я пару раз моргнула, чтобы сдержать слезы радости.

Черт, как же я скучала.

И лучше бы я не моргала. Лучше бы вообще ослепла. Потому что рядом с ним стояла она.

Та, которая разрушила наше счастье. Та, которая забрала моего мужчину. Чертова золушка. И она была беременна. Беременна так же, как я.

Я закрыла глаза, не веря им. Я закрыла уши, не желая слушать смех и радость, не желая встречаться ни с кем, кто наполнял мою жизнь раньше.

У них будет счастливый финал, а я останусь одна. Снова одна.

Есть вещи, которые не меняются.

Я убежала в сторону туалетов, закрылась в кабинке, чтобы сделать то, что хочется больше всего на свете— услышать его голос.

Набрала его номер, который удалила в истерике, но который помнила наизусть, еще лет с восемнадцати. Он отвечает сразу. Удивительно, ведь обычно он так занят!

– Можешь приехать? – как давно я не говорила эти два слова, прекрасно зная, что когда в моем голосе такая паника он будет орать, но приедет.

– Что случилось? Я сейчас пришлю людей и они помогут.

Да, точно. Теперь у него много подчиненных. Мне нравилось, когда он сам решал свои проблемы. Мои проблемы.

– А сам?! Сам помочь не хочешь?! Или тебя твоя новая беременная жена не отпускает?!

Он замолкает, а я вою в трубку.

– Вик, ты же знала… Ты блять все знала!

– Ничего я не знала. Не знала, что почти сразу после расставания со мной ты трахнешь ее. Когда мы встречались о ней не было и речи! Я думала мы все исправим. Я думала…

Какая же я дура.

– Вик, ладно, давай приеду, – обречённость в его голосе, как серп по нервам.

Он конечно приедет, даже возможно снова трахнет меня, если бы я не беременной была, но потом все равно уйдет к своей невинной, сладкой девочке, потому что она послушная, всегда при нем, хозяйственная. А я горькая, я плохая.

– Кто у вас будет? – мне нужно знать.

– Что?

– Девочка. Вик, где ты. Я сейчас приеду. Ты дома?

Мне хочется засмеяться, потому что я то как раз жду от него мальчика, о котором он никогда не узнает. Никогда. Потому что выбор свой сделал.

– Я не дома. Мой дом был рядом с тобой. Но ты сжег его до тла!

– Вика! – он уже рычит, я всегда вывожу его на эмоции. Порой на рукоприкладство. – Не я был поджигателем.

– Но ты и не попытался остановить пожар! – ору я в трубку, а потом резко замолкаю, понимая, что никакие мои крики не изменят ситуацию. Дом сожжен, пора двигаться дальше, пусть даже по раскалённым до красна углям. – Прощай, Марат. Счастливой тебе семейной жизни.

– Вика! Не бросай трубку!

Я уже отключаюсь и стекаю по стенке, чтобы заглушить боль слезами. Словно это когда-то то помогало. Словно слёзы могли решить хоть какую-то проблему.

Глава 6.

Я сильная, да? Я обязательно первой прерву этот зрительный контакт и дам понять, что мне от Марата ничего не нужно. Все, что было нужно, я уже получила сполна.

– Если это все, то спасибо за подарок и прощай.

– Никаких прощай. Нам нужно поговорить.

– У меня нет телефона. Я свой разбила.

– А я догадался, когда ты шипела мне в трубку, как змея, – меня прям подкинуло. Это я то змея?

– Ты меня змеей обозвал? – поворачиваюсь и смотрю в его спокойное лицо, а потом он вдруг протягивает мне коробку. И по форме я прекрасно знаю, что там.

Айфон. Последний. Я не меняла свой уже лет пять. Собственно последним был именно подаренный Маратом.

Но этот я не приму. Только не от него.

– Мне не нужно. Я могу сама себе позволить телефон.

– За сто пятьдесят тысяч?

– Слушай, а ты зачем приехал, покупать меня? Так вот, я тебе не по карману. И никогда не была. Может поэтому у нас ничего не вышло? – хмыкаю я. – Уезжай, Марат, здесь тебе ловить нечего.

Хочу уйти, но этот придурок хватает меня за руку.

– Пойдем поговорим, может чего и поймаю.

Нет, я конечно могу вступать здесь в драку, но меня же опять потом в черный список внесут, так что остается только бессмысленно дергать рукой, пытаясь вырваться из стального захвата.

Черт, какие у него руки. С длинными пальцами, венами. Главное не думать, что он умеет ими делать, и все-таки попытаться отослать его подальше, пока не вышел Карим.

– Ладно, черт с тобой! Скажи, какой у тебя отель и номер, я приду.

– Сегодня.

– Нет, не сегодня. Завтра приду.

– Хочу отметить твой день рождения.

– Я не буду с тобой пить, – шиплю, вот реально змея. – И трахаться тоже не буду.

– Посмотрим, – все-таки отпускает он меня. – Стайл Виктори. Номер семьсот.

– Что? Ты открыл здесь филиал? Когда?

– Еще года два назад. Я не знал, что ты здесь.

– Конечно не знал.

– Я поняла. Иди уже. Иди, я сказала! Я приду.

Он кивает и уже поворачивается к выходу. Смотрю ему в спину и шумно выдыхаю. Надо Карима отправить на дачу к Алине с Андреем. Пусть воздухом свежим подышит.

– Давай быстрее улепетывай со своей идеальной задницей, – шепчу про себя, про себя же любуясь тем, какой он все-таки ладный. Легко могу представить его обнаженным, настолько часто я чертила каждую линию его тела пальчиками. Помню даже, что на левой ягодице есть родинка.

– Черт, забыл, – оборачивается он и снова идет ко мне, несет проклятый телефон. Да блин. Ладно, возьму, вечером верну в отеле.

– Давай уже быстрее.

– А ты куда так торопишься?

– Блядь, Марат, просто свали отсюда, ладно?

– Да понял, я понял, что ты не жаждешь меня со своими новыми друзьями знакомить. Они такие же отстойные, как были раньше. Согласись, что друзей ты выбирать не умеешь?

– А ты женишься второй раз и все неудачно.

Он мрачнеет на глазах. А что? Он думает, только он знает мои болевые точки.

Хочет подойти, очевидно что-то сказать важное, грубое, в его стиле, но в этот момент мой слух простреливает пронзительное

– Мама! Мама!

Столько разных оттенков у этого слова, но вот именно сейчас болезненное. И я точно знаю, что орет мой Карим.

Я оборачиваюсь и тут же бегу на зов, забывая про Марата.

– Вика, – слышу вслед, но это уже не важно. Нахожу на одной их многочисленных кушеток ревущего Карима, Алину, что крутится вокруг него, и администратора. Еще бы она не крутилась, у сына кровь из носа хлещет.

Я тут же достаю из кармана салфетки и сменяю Алину, что зажимает ему переносицу, ей вручаю коробку с айфоном, сажусь рядом с сыном.

Вижу, что ударился, но как так вообще вышло?

– Больно?

– Тебя не было, а мне было больно, – тут же канючит он. – Я с горки упал.

– Это случайность, – тут же щебечет администратор. – Такое у нас впервые.

– Тогда вам наверное стоит компенсировать нам оплату праздника, если вы не хотите, чтобы об этом узнали, верно? Ведь безопасность детей в вашем парке на первом месте.

– Да, да, конечно, я сейчас же обговорю этот момент с руководством.

– Вика, – Алина качает головой, а я замечаю, что кровь наконец прошла.

– Просто хочу кое – кому деньги в лицо швырнуть.

– Вик, – его голос как нож в спину. Я уже и забыла о нем. Ну нет, конечно, просто не думала, что он остался. Даже обувь снял и пошел за мной.

– Марат, иди уже.

Вытираю сына, смотрю в карие покрасневшие глаза, а у самой внутри все клокочет, нервы так натянуты, что еще немного и порвутся.

– Вик…

– Да что?! – да сколько можно меня мучать? – Что ты заладил?

– Это чей ребенок?

– Марат. – тут же поднимается Алина, – приятно познакомиться. Наслышана о вас.

Не вижу, чего там происходит, зато прекрасно слышу очередной рык.

– Вика, ты можешь ответить на вопрос, бл…

– Не матерись, – тут же вскакиваю, стреляя в него злым взглядом. – Тут вообще – то дети.

– Я вижу, – цедит он сквозь зубы. – Это… Это даже в голове у меня не укладывается.

– Ты всегда был в этом плане сильно ограниченным. Кстати, Карим, ты хотел познакомиться с папой. Вот видишь, он нашел на нас время.

Марат так напрягается, что кажется капилляры глаз сейчас лопнут. Будь мы одни, я бы уже корчилась в муках смерти. Так что хорошо, что здесь так много людей. Его губы поджаты, а на виске выступила капля пота. Он то сжимает, то разжимает руки в кулаки. Переводит взгляд с меня на сына и обратно.

Тут никакого теста ДНК не нужно и так все ясно. Сначала факт схожести этих двоих меня просто выбешивал. Я даже смотреть на сына не могла. А потом он заплакал, а я заплакала вместе с ним, поняв, что еще никогда ничего подобного не испытывала. Потому что, несмотря на все дерьмо, что мы с Маратом сделали друг другу, у нас действительно получилось создать что – то совершенное.

Отворачиваюсь от гнева Марата и смотрю в недоумевающее лицо Карима. Он маленький может, но не дурак.

– Мам… А можно мне ту игрушку. Ну ту.. С крылышками.

Еще один маленький манипулятор.

Достаю сто рублей и протягиваю ему. Ловлю взгляд Алины. У нее такие глаза, ей только попкорна не хватает. И она явно не хочет пропустить ни слова между нами. Но все понимает и уводит Карима, Лешу и Андрея, который все это время молчал.

Карим лишь на мгновение поднимает голову на Марата, говорит: «Здрасти» и убегает. Может он еще не до конца осознал, а может просто не готов к тому, что его заветное желание сбылось так неожиданно.

Марат смотрит ему вслед, а потом делает резкое движение ко мне. Бычится, напрягается так, что сейчас взорвется.

– Я тебя сейчас убью, блядь.

– Тогда наш сын останется сиротой. Потому что ты сядешь в тюрьму. Место все-таки общественное.

– Как ты… Пиздец. Карим? Ты назвала его Карим? Назло мне, да? Когда ты… Я даже не думал…

– Да, Марат. Возраст берет свое, ты уже и двух слов связать не можешь.

Марат звереет. Я видела его таким всего несколько раз, и в те моменты он давал мне леща. Я не спорю, это было даже заслужено, но сейчас явно не то место. Он тоже это понимает. Берет меня за локоть, сжимает и тянет в одну из комнат.

– Отпусти меня!

– Заткнись, Вик. Сейчас просто заткнись, – он находит свободную и толкает меня туда. Закрывая дверь.

– Вообще-то это общественное место, – пытаюсь вразумить его, и говорить, а тем более скандалить здесь не стоит,

Говорю и говорю, а потом ахаю, когда он замахивается на меня кулаком. Взбешенное чудовище. Почти кричу, но слышу треск. Кулак Марата врезался в стену. Раз, второй, третий. Он все долбил и долбил эту стену, смотря мне в глаза, а я видела там муки, видела, что он даже не извинится, если его окровавленный кулак случайно попадет не туда.

– Простите, но здесь нельзя закрываться, – входит администратор, но тут же застывает, а Марат поворачивается к ней и орет.

– Вышла вон!

Он опадает на стул, пальцами сжимая свои густые черные волосы.

– Ты должна была сказать мне о сыне.

Глава 7.

– Ты должна была сказать о сыне, Вика!

Вот как? Должна. Должна прийти вовремя, даже если застряла в пробке. Должна слушаться, потому что он мужчина. Должна молчать, когда он разговаривает с партнерами. Должна не возникать, если он пошел на встречу без меня. Должна молчать, если на встрече были шлюхи. Должна верить, что у него с ними ничего не было. Должна. Должна. Должна!

– Я тебе давно ничего не должна! – меня на части рвет. – Ты, спешу напомнить, сделал свой выбор! У тебя есть ребенок. Мой тебе не нужен!

– Не нужен? Да ты совсем охуела, Вик? Я тебя блядь умолял мне ребенка родить, а ты нос воротила. Согласилась, когда накосячила, и все равно продолжала принимать таблетки. Врала мне! Опять!

Я даже рот открываю, чтобы защититься, а нечем. Потому что правда. Тем не менее. Я хотела попытаться, правда. Несмотря на свои страхи, всю неуверенность в себе, я хотела исполнить мечту Марата, но он как с цепи сорвался. Мы начали заниматься сексом только с одной целью – он вкачивал в меня такие литры спермы, что хватило бы на небольшой гарем. Его одержимость пугала, и я продолжила принимать таблетки, хотя врала, что у нас просто не получается и нужно стараться больше. Вот он и старался.

– Как только появилась возможность избавиться от меня, ты даже не думал. Один мой косяк и ты тут же на развод.

– Один? Вик, ты обманула меня. В очередной раз. Я просто понял, что нихера тебе не нужен, что мне было делать, в ногах у тебя валяться?

– Да ты был рад! Конечно, наконец жизнь – дерьмо с Викой закончена, можно найти себе хорошую жену, раз из меня такую сделать не получилось. Тут же сделал ребенка другой. Так хотел от меня ребенка, так хотел, что моментально сделал его другой. Как, кстати, у Лейлы дела? Она в курсе, чем ее муж занят?

– Ты специально это сделала?

– Что из того, что я делала, было специально.

– Забеременела?

– Да, я же идиотка. Лечилась у психолога от страха забеременеть, а потом специально залетела. Мне кажется, у тебя реально с мозгами проблема.

– Так объясни мне как?

– Раком! Мы расстались, я перестала их принимать, а потом переспали, и я не подумала.

– Не подумала?

– Слушай, у меня день рождения, а ты мне мозг выносишь! Ты все узнал, молодец, теперь сваливай в Москву к своему ребенку.

– Я хотел ребенка от тебя! – он берется за волосы, проводит ладонью по лицу. Поднимает взгляд, прожигая мою грудь, живот, бедра. Наверное пытается понять, как мог быть таким ослом.

– Когда я был на свадьбе Синицыных, ты звонила. На каком ты была месяце?

– Почти таком же, как твоя Лейла. Вы начали встречаться гораздо позже, но детей ты нам заделал одновременно. Молодец.

– И ты решила мне ничего не говорить.

– Зачем портить тебе счастье, – пожимаю плечами. – Ты наконец получил то, чего хотел. Стал большим человеком, женился на послушной жене, которая родила тебе ребенка. Все же хорошо, чего ты бесишься то?

Он поднимается резко, почти вдавливает меня в стену. Берется рукой за шею. Не сжимает, лишь удерживает. А я пытаюсь справиться с тахикардией от его близости. От возбуждения, что бьется в броню моей гордости и обиды.

– Отомстила?

– Отомстила.

– Полегчало?

– Нет! Потому что это не вернуло тебя! Потому что ты все еще женат на ней. Я ждала, ждала, что может ты поймешь для себя что – то, что между нами было настоящее, а не эта ваша бутафория. Я сама приходила к тебе, сама предлагала себя, а что в итоге. Предложение партнерства и постель? Это все, чего я заслуживаю в твоем понимании…

– Вика… – он что – то хочет сказать, но все бесполезно. Уже давно бесполезно.

Он смотрит мне в глаза так долго, что тело начинает вибрировать. На губы, что пересыхают, и словно только он может их спасти. И снова в глаза. Он хочет меня. Всегда хочет. И я хочу. Только что это решит. Когда – то решало. Когда-то мне было достаточно раздеться, и конфликт на время утихал. Стоило ему раздеться, и я больше не истерила. Полная гармония, к реальной жизни никак не относящаяся.

– Я давала тебе шанс. Каждый год. И каждый год ты втаптывал меня в грязь. Теперь я уверена, что даже наличие сына ничего бы не изменило. Ты же не можешь бросить бедную и несчастную Лейлу. Опозорить ее разводом, тем более, что она идеальная жена, в отличие от бешеной меня.

– Ты не бешеная.

– Да? А мне помнится, это твое любимое слово в отношении меня. Уходи, Марат. Просто уходи!

– Я уйду сейчас. – он отстраняется, но не двигается дальше – Но теперь ты от меня не отделаешься. Я буду участвовать в жизни сына.

– А если я этого не хочу? Ты не подумал, какого мне будет видеть тебя? А ему? Что ты скажешь? Что у тебя другая семья? Другой ребенок? Будешь навещать его раз в месяц, наезжая из своей Москвы?

– У тебя нет выбора.

Что? Что это значит?

– Будешь шантажировать меня?

– Если потребуется. И ты прекрасно знаешь, что, если потребуется, я найду рычаги давления и нашего сына будет воспитывать моя жена.