Искупление

В другой раз, когда в огородах и на полях бушевала зелень, Анатолий Петрович предложил съездить за черемшой и диким щавелём.

– Ехать-то не на чем, – удивился просьбе Сергей.

– И я о том же, – спокойно ответил Анатолий. – Только нам без транспорта не обойтись.

– Машину, чтобы по нашим дорогам ездить, нам не купить. Мотоцикл – летом хорошо, а в дождь и слякоть как быть?

– Я бы лошадку приобрёл, – прищурился Анатолий. – И бензин не нужен, и права не нужны…

– А сено и овёс кто будет заготавливать? – спросил в свою очередь Сергей. – Папа Карло? Хоттабыч? Потёр лампу – и он тут как тут: «Что прикажете, господин?»

– Ну, не так, конечно. Только для одной лошадки не так и много надо этого сена и овса. Я бы один накосил. Потом, живое существо рядом, по разуму близкое к человеку. А кое в чём и похлеще будет.

– Это в чём же?

– В нравственности, преданности, трудолюбии и безотказности.

– Телега и сани теперь, наверное, дороже «мерседеса» стоят?

– Не приценивался, но, думаю, можно найти и дешёвые в какой-нибудь заброшенной деревне.

– Все они заброшенные, – с досадой махнул рукой Сергей. – А сани пожгли в печах.

– Надо поискать.

– Кто будет их искать? Я не буду, мне некогда. Ты не будешь, у тебя ноги…

– Ноги как ноги, – скривился Анатолий. – Ходят, как и у других.

– До ближайшей деревни двенадцать вёрст! Там пять или шесть дворов со стариками. Коней там не держат – самим бы выжить в глухомани да бездорожьи. Не знаю.

– Попросить бы Тамару Елизаровну, – предложил Толик и хитро поглядел на Сергея. – Пять минут – и мы в деревне.

– Купим телегу и сани. А коня кто нам продаст?

– Какой-нибудь колхоз тут остался ещё?

– Откуда? У нас если рушат, так под корень! До основания!

– В американских прериях стада мустангов пасутся, может, и у нас где одичалые бродят?

– Не тот край у нас. В первый же выход на зелёный ковёр лугов попадёт такая лирическая лошадка в мясорубку, потом в колбасу. Трудно у нас выжить лирику да лошадке с сантиментами сказочного Конька-Горбунка.

– Поискать, считаю, надо, – сказал как отрезал Анатолий. – В интернете, например.

В интернете совхоз «Светлый путь» выставил на продажу жеребчика-трёхлетку. Бухгалтер по поводу высокой цены сказал, что поговорит с директором, может, что и уступит. Уступил крохи, а сани и телегу с рассохшимися колёсами, сказал, что так отдаст. За бутылку. На этих колёсах можно проехать километров пять-семь, и то, если не загружать телегу. Сани? За санями потом можно приехать, когда колёса наладите.

Томка отвезла покупателей в совхоз, помогла существенно сбить цену на жеребчика, признав в нём болезнь Маркеса.

– Что это за болезнь, – спросил её в сторонке Сергей.

Она отмахнулась:

– Потом.

Сани водрузили на багажник Томкиного вездехода, колёса перетянули проволокой, обильно смазали солидолом. Хомут, седёлка и дуга были такими, что к ним без боязни было не притронуться – вдруг рассыпятся в труху. Томка умчалась, Сергей, набросав травы в телегу, улёгся, подложив руки под голову. Глядеть в высокое и широкое светло-голубое небо было блаженством. Слегка потряхивало на выбоинах и вымытых вешними водами кореньях. Возница, умело подёргивая вожжами, мурлыкал песенку, слышались еле различимые слова: «…умирал ямщик… ты, товарищ мой, не попомни зла…»

На полпути развалилось одно колесо, ещё через три километра – второе. Заменили их жёрдочками, Сергей при этом похвалил прозорливость Анатолия – он попросил у Томки топор, который был у неё в багажнике.

Солнце свалилось за макушки леса, повеяло холодком, а ехать да ехать ещё! Половину пути едва ли одолели.

– Может, напрасно связались с этой затеей? Может, надо было купить старенький трактор какой? Мороки бы не было.

– Мороки было бы в разы больше, – не согласился Анатолий. – Постепенно всё отладим, всё приведём к порядку. Я напишу списочек, что надо купить в хозмаге, и всё будет окей! Свадьбы ещё будем катать, на гармошках наяривать! От туристов отбою не будет. Деньги потоком поплывут к нам!

– Да, не до черемши нам теперь, – в унисон отозвался Сергей.

– За черемшой я завтра же съезжу верхом. Делов-то! И до района с ветерком пролететь, прозвенеть бубенцами – раз плюнуть!

С появлением жеребчика Анатолий поостыл к кухне. Исчезли изысканные закуски и салаты. Их заменили огурцы и помидоры в миске, да соль с перцем. Каждую свободную минуту проводил с Буланкой, так он назвал своего любимца. Анатолий постриг жеребчику красиво гриву и чёлку, постоянно мыл и чистил его лоснящуюся серебристую кожу. Из-за стола нёс кусок хлеба или яблоко. Буланка осторожно брал с его рук лакомство, и в благодарность касался его щеки влажными губами.

8

Долго не приходил дед Матвей. Строптивая душа протестовала, возмущалась, ершилась.

– Мне, кому почти сто лет, говорить како и дитю стыдно сказать! – бормотал он под нос, бродя по неприбранному двору. Пнул с досады старое ведро, потом подобрал его. Посмотрел на свет, нет ли дырок в дне, поставил рядом с крыльцом. Присел на тёплые от солнца порожки. Повёл головой от въездных ворот до калитки к бане и в огород – ничего примечательного. Кроме того, что полоска низенькой травки пробилась у изгороди. – Вот и до тепла дожил, думал, не получится. А весной да летом кто помират? Никому не охота. Осень ба просквозить проклятущую, а там обратно не до смерти: копать мёрзлую землю кому охота. Правда, счас машинами роют могилы, и всё равно не с руки помирать. Белый снежок, солнышко яркое, снегири под окошком, голуби на крыше, в избе тепло и чисто, с голоду не помираю – чего не жить, раз так? Потом обратно весна. Осень с дождями да холодом пережить – и живи, как кум королю, – прислушался, развернув голову вдоль улицы. – И этот чо-то глаз не кажет? Полюбился ему пришибленный, как сиротка малолетняя. Надо же было ему так свои ноги скривить! Захочешь да не сделашь, а у его раз-два и получилось. Пускай бы одна, а то обедве! Вон, с войны всяки-разны приходили, без рук, без ног совсем, но с такими кривыми не приходил никто. Не. Не приходили. Гришке Петухову обедве ноги оттяпали, и ничо! Обутки чинил, водку, злодей, пил, она ево и згубила. Но тут же, этому, знат, как испортили ноги. Можа, специально так, глаза отводят людям: дескать, урод он, чо ему быть шпиёном, и рассказывают всё как есть без утайки, жалеючи его здоровье. А он, не будь дураком, всё мотат на ус, а потом своим и перескажет. Ох, и наживёт с им беды Серёжка! Надобно ещё раз с им поговорить, не прислухается – Бог с им.

Сергея дед Матвей застал сидящим в задумчивости на крыльце. Он смолил, нахмурясь, сигарету.

– Ты закурил, чо ли? – спросил дед Матвей, поздоровавшись. – Ты, катца, не курил?

– Тут не только закуришь, но и запьёшь, – мрачно ответил Сергей, и со злобой отшвырнул окурок.

– Чо так? – уставился в глаза Сергею дед.

– Чо, чо! Через плечо да в гачу! Милый соседушка, чтоб его приподняло да шмякнуло, деньги за электричество требует. Говорит, поиздержался, дети голодные.

– Сколь ты ему должон?

– Пять тысяч. Раньше говорил, что три.

– До пятого подождёт? С пенсии отдадим ему, брюхатому борову.

– Пять тысяч долларов? – поднял глаза на деда Сергей.

– Каких таких долларов? Он чо, в своей Америке живёт? – выругался дед. – За пять столбов и моток проволоки таки деньжищи, мироед проклятый! Ох, и придёт Сталин, ох, и сунет им под хвост головёшку!

– Не придёт и не сунет. Не нужен он теперь никому.

– Как это не нужон! Этих гадов расплодилось – ступить негде! А ты говоришь, не нужон!

– Почему он должен этим заниматься, а не мы сами? Он что, палач? Почему мы ждём кого-то, кто за нас будет бороться?

– Дык…

– Дык придёт по нашей просьбе, даже не просьбе, а слезливой мольбе, сделает своё доброе дело, очистит нас от воров, грабителей, предателей. Пройдёт время, и мы забудем о его добрых делах. Хуже того, нечистая сила будет проклинать его как палача, убийцу, губителя всего святого, и ещё хуже: мы им будем подпевать и поддакивать в их гадких делах. Так что, будем звать Сталина?

– Я завсегда был за Сталина! – твёрдо высказался дед, и в голосе его была обида за того, с чьим именем он строил колхоз, шёл в атаки, восстанавливал израненное войной государство. Звучала и уверенность в их общем деле, уверенность, что и другие, кому дорога страна, не предали Сталина, не предали его идеи, которые сейчас затоптаны, оплёваны, но оживут и будут опять звать народ на подвиги. Вернутся тогда и счастье, и радость к народу, и почувствует он себя вновь хозяином страны, её защитником.

– Народу как плохо не жилось, а он завсегда защищал свою страну, – дед Матвей в прищуре всё повидавших глаз, как в фокусе, собрал всю свою жизнь, напряг память. – Кода тута зверствовал Колчак с чехами, потом всяки разны банды шлындали, и тода народ знал, куда ему идти. Наболело у ево на душе за всё время, пока над им изгалялись все, кому не лень – и помещики, и богатеи, зализанный писарчук и тот казал над мужиком свою брезгливость. Вот так жили.

– А сейчас живём не так? – краснота щёк выдала возмущение Сергея.

– Ну, не совсем так. Никто, вроде, не издеватся, не убиват…

– И всё равно дальше порога не пускает власть своего кормильца-мужика. А при случае обдерёт его как липку. Вот так мы живём.

– С деньгами-то как быть? – вернулся к прежнему разговору дед. – Отдавать всё равно надобно, коль договор был.

– Нет их у меня. И взять неоткуда. Вот такой расклад.

– Как быть?

– Подержи арбуз!

– Какой арбуз? – не понял дед.

– Такой. Подаст в суд, опишут и заберут всё под метёлку.

Дед долго жевал губы, мычал под нос, а потом спросил:

– Слухай, Серёга, ты не знашь, сколь дадут за мою халупу? Пять этих дадут?

– Понятия не имею, – отозвался Сергей, не придав значения вопросу. – Я за всё пол-лимона уже вбухал, а толку мало – и печи нет, и сплю на голом полу, и ем на приступочках.

– Продавай мою, забирай деньги себе, а я, сколь смогу, поживу в твоей бане. Какая мне разница, где помирать! Лишь бы не на улице, чтобы собаки не грызли. На похороны деньги я припас, тратиться тебе не надо. Одежонка тоже есть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

В тексте автором используется сибирский диалект.