Перевал Дятлова. Назад в СССР

Это там, в своей обычной жизни, я вынужденным зожником стал. Спорт, питание, режим дня, массажи, все дела. А при том раскладе, который сейчас имеется, заморачиваться на всю эту модную ерунду совершенно не имею желания. Тут вон дядька мой кругами бегает. Сам я – хрен пойми кем оказался. Какой, к чёртовой матери, ЗОЖ.

Я ещё раз с удовольствием затянулся, спустился с крыльца и отошёл в сторонку. Решил подождать своих, так сказать, «подельников». Кое-что уточнить хотелось. К примеру, почему комсомолец Биенко с ними попёрся.

Дядьки, кстати, во дворе уже не было. Впрочем, остальных студентов тоже. Видимо, когда дежурный отправил их на улицу, парни решили свалить от греха подальше.

– Вот такая вот ваша комсомольская дружба… – высказался я вслух.

Хотя, чего я на ребят наговариваю? Какая у нас с ними может быть дружба? Я их не знаю, они меня тоже. Да и в студенческой жизни вряд ли одними тропками ходим, если вспомнить, что я в теле мальчика-мажора.

– Ну, нет, так нет, – хмыкнул я и тихо порадовался, что мне никто не ответил.

Вот ведь, стою возле ментовки и болтаю чисто сам с собой. В этот момент, словно в ответ на мои мысли, возле отделения нарисовался знакомый паренёк. Я видел его среди туристов, когда мы торчали на привокзальной площади.

Он шустро пробежал мимо меня в отделение полиции… тьфу ты, милиции… конечно же, милиции… Надо запомнить, как таблицу умножения, как советский гимн, который я до сих пор могу рубануть наизусть. А то и правда за подобные оговорочки меня линчуют местные жители. Я проводил студента взглядом, выкинул окурок и задумался.

Итак, что я имею? Имею я новое молодое тело, 1959 год, живого дядьку. Причём дядьку юного, полного комсомольского задора и вполне активного. Но! Это лишь цветочки. Ягодки совсем в другом. Вернее, одна ягодка, но таких размеров, что задолбаешься её жрать без ножа. А вот ножа-то как раз и нету.

Помимо всего прочего, имею я группу Дятлова…

– Вот чёрт… – я тихо хохотнул и покачал головой. – Звучит-то как… по-дурацки…

Не имею, а, скажем так, случайно оказался рядом с группой Дятлова. В этой версии оно поприличнее выглядит.

Значит что? Сегодня как раз то самое число, когда студенты свердловского Политеха отправились в горы, знать не зная, ведать не ведая, что идут на верную гибель. То самое… Но дядь Славы в их группе быть не должно. Вообще. Он по какой-то причине остался тогда в Свердловске. По крайней мере, в моём времени должен был остаться. За что, кстати говоря, всю жизнь испытывал чувство вины.

– Причина… Какая же это была причина… – я нахмурился, потёр лоб ладонью. – Ну, же, Сашка, вспоминай! Тебе ведь дядька этим Дятловым в своё время всю плешь проел…

Однако хоть убейся, хоть застрелись, в голове не всплывало ни одной подходящей версии. Просто он не пошёл тогда с группой и всё тут. Это я знаю наверняка.

Именно поэтому, кстати, все годы, до самой смерти, дядька и посвятил выяснению правды. До самого последнего дня пытался расследовать таинственную историю гибели своих товарищей, докопаться до истины. Ещё и меня припряг. У него в один момент прямо второе дыхание открылось. Совсем покой потерял. Носился со своим расследованием, будто одержимый.

Это было после того самого Хасавюрта. После предательства. Нас предали, да. Родина-мать оказалась мачехой. Вернее, не она сама, конечно. Политиканы долбанные. Слили победу, которую мы почти уже крепко держали в своих руках. Капелька оставалась. Крошечка. Чуть-чуть дожать этих гадов. Додавить их. И тут – на-ка! Как обухом по голове. Мы заключаем мир.

В общем, так мне тошно стало тогда. На самом деле, без преувеличения. Блевал минут пять, не мог остановиться. Я! Человек, которому не привыкать кишки товарищей обратно им в пузо запихивать. Который видел своих друзей не просто трупами, а трупами разной степени обгорелости. Блевал я, словно студент-практикант в морге. Правда, перед этим в один заход пузырь водки в себя опрокинул. В качестве успокоительного. Чтоб не взорваться и кому-нибудь башку не прострелить на эмоциях. Кому-нибудь в генеральских погонах…

– Это из тебя, Сашка, твои патриотические убеждения выходят, – сказал мне тогда один из ребят в нашей группе, в особой группе спецназа ГРУ. – Давно пора. А то ты единственный у нас мамонт остался, который готов за идею всю кровушку отдать.

Шутил он, конечно, в тот момент. У нас каждый был готов отдать и кровушку, и печень, и любой другой орган. Именно поэтому Хасавюрт стал для многих подлым ударом в спину. Но не суть. Не об этом речь. Про дядьку, вообще-то, вспоминал.

Так вот, к концу 90-х я уже занимался своим бизнесом, хорошо так занимался. Зарабатывал прилично. Тогда же у дяди Славы приключился мощный приступ активности. Он просто как взбесился. Возможно, из-за того, что начался период этой сраной гласности, которая выливалась в бесконечное полоскание Советского Союза. В чём только тогда не обвиняли, к примеру, Иосифа Виссарионовича. Только рога дьявольские ему не лепили. Ну, и, соответственно, многие секретные документы очень быстро начали терять свой гриф секретности.

– Сашка, нужно достать всю информацию, которая только имеется. Слишком много было несостыковок. Слишком много! Сейчас появился шанс выяснить правду. Ну, ты понимаешь, откуда достать… У тебя ведь до чёрта знакомых осталось среди этой братии. Помоги, – сказал тогда дядька.

А я просто гривой покивал, пообещал, да и всё. Потом закрутился. Потом вообще забыл. А потом поздно стало. Умер дядь Слава, скоропостижно. Врачи сказали сердце не выдержало. Вот такая вот хрень… М-да уж… Не сильно хорошим племянником был…

Я тяжело вздохнул. Отчего-то воспоминания вызвали в душе лёгкую горечь. А ещё в голове словно что-то щёлкнуло, но поймать выстрелившую мыслишку я не успел. Она мелькнула слишком быстро, слишком далеко, где-то на задворках памяти. Ладно, будем живы – догоним и перегоним, как говорится.

Сейчас надо прикинуть, зачем меня занесло в Союз нерушимый республик свободных. Каким образом занесло? Об этом наоборот думать не хочу. А то, правда, шизу словить можно. Но вот зачем? Должен же быть смысл. Даже в такой фантастической ерунде точно должен быть смысл.

Группа Дятлова. Люди, чья смерть спустя много десятилетий так и осталась загадкой. Почему именно они оказались рядом? Из-за дядьки? Может, из-за того, что он не вернулся в Свердловск… Типа, в прошлом случился какой-то сдвиг…

– Та-а-ак… – я задумчиво уставился в одну точку, соображая, как поступить. – Если дядька тут, значит, он тоже попадёт с группой на ту гору…

Вообще, конечно, человек, который тусуется рядом с ментовкой и разговаривает вслух – очень странная хрень. Но мне так легче. Когда мысли обретают словесную форму, думать получается продуктивнее.

– Выходит, нужно топать в горы с ними, – выдал я и сам прибалдел от этого вывода.

Потому что отправится сейчас в поход с дятловцами – это то же самое, что охреначить себе ногу, а потом удивляться, куда же она делась.

Но дядь Слава, а вернее его судьба, волновала меня очень сильно. Я в данный момент даже начал испытывать чувство вины. За то, что мало уделял времени ему и его загонам. Желаниям. Чёрт… Ведь не составило бы труда реально собрать для него информацию. Даже не собрать просто доступ получить к архивам. И чего я повёл-то себя как мудак… Главное, пообещал, а сам…

В общем, получается, я должен всеми правдами и неправдами попасть в группу Дятлова, а потом, до того как мы окажемся на месте их гибели, утащить своего родственника подальше от дятловцев. Ещё лучше будет сделать это здесь, в Серове. Но боюсь, не успею. Времени мало.

Не могу же я подойти к нему и заявить:

– Привет, дядюшка. Я твой племянник. Только у меня тело другое, местного вашего мажорчика, и сам я из будущего. Если пойдёшь в горы, погибнешь.

Мне кажется, после такого выступления меня неизбежно ждёт смирительная рубашка. В племянника он не поверит, а вот в сумасшествии точно не усомнится. Сразу же скажет остальным. Нет. Нужно время. Хотя бы сутки. Надо подойти издалека. Втереться в доверие. Но быстро.

После Серова они сто процентов должны останавливаться ещё где-то. Группа идёт по маршруту. Значит, в запасе денёк есть. Я должен непременно отправиться с Дятловым и его туристами. Иначе…

Да что иначе-то? Там такой ужас впереди. Я убьюсь, но дядьку вытащу. Надо будет, просто ночью по башке его отоварю, свяжу и увезу силком.

Неожиданно при мысли о том, что должно произойти с этими бедолагами-студентами, внутри всё сжалось. Возникло ощущение дула у затылка. Вот на что это было похоже. Холодная липкая волна прокатилась по позвоночнику… А потом вообще меня накрыло. В башке фейерверком взорвалось бешеное, иррациональное желание спрятаться поглубже и подальше, чтобы не отсвечивать.

Что за бред? Никогда я, Биенко Александр, по прозвищу Бивень, труса не праздновал, в норах не прятался. Тогда откуда этот страх…

Додумать я не успел. Дверь отдела с грохотом распахнулась. На крыльце нарисовалась троица студентов. Парни, с которыми нас коллективно загребли в кутузку, и тот, что недавно с озабоченным лицом проскочил мимо меня в отделение.

Бывший попрошайка, он же Юрик Дорошенко, злобно зыркнул в мою сторону, сплюнул и отвернулся. Кривонищенко дёрнул плечом, поправил ремень гитары, продолжая внимательно слушать третьего. Того, который только что явился. Моя персона, очевидно, по-прежнему им сильно не нравилась. Ой… Больно надо…

Вот и помогай после этого людям. Вообще-то их выпустили, когда я подполковнику чуть ли не ультиматум поставил. И ты погляди, эти придурки теперь рожи воротят. А ведь мент согласился на мои требования только под умелым давлением. Я ему минут пятнадцать расписывал, какую шумиху можно поднять вокруг отделения милиции, чьи сотрудники решили устроить настоящую диверсию. Не пустили группу студентов, которые своим походом хотели поддержать предстоящий съезд. Ну… Еще, конечно, папу вспомнил. Товарища Замирякина. Папа оказался весомым аргументом.

– Игорь, ну, хватит уже. Осознали, виноваты, – буркнул Кривонищенко.

Так понимаю, недавно явившийся парень читал своим друзьям нотацию.

– Да что вы поняли? Что вы поняли?! – злился этот Игорь. – Я вообще сюда шёл, думал, ни черта не получится. Сразу минус двое. Это после того, как один у нас уже с температурой свалился. То есть, по факту минус трое было бы.

– Дятлов, ну, хватит тебе, – влез бесячий Дорошенко. – Всё из-за этого придурка. Это он виноват, между прочим.

Юрик кивнул в мою сторону и снова сплюнул в снег. Зубы ему, что ли, выбить… Парочку. Вон как человеку нравится строить из себя крутого. Стоит, слюной с окружающим миром делится. А без двух передних как раз дело лучше пойдёт. Эффектнее.

– Да тут каждый хорош! – категорически отрезал Игорь, чем сразу набрал парочку лишних баллов в моем личном рейтинге. Правильно! Сами пусть на себя посмотрят!

Хороший он человек, наверное. Я даже решил, что выглядит пацан приятнее своих товарищей.

– А если бы нас обратно завернули? Всех. За поведение, недостойное советского студента? Вы головой-то думали, когда ерундой собрались страдать? Или только желудком? Пирожков им не купили… Ладно, пошли, чего уж там.

Пацан спустился с крыльца, продолжая недовольно бубнить. Я таращился ему в спину и пытался не выразить своё удивление матерными словами. До меня только в эту минуту дошло, что за фамилию назвал Юрик.

Дятлов?! Тот самый? Организатор и вдохновитель похода. Чёрт… Странно как…

– У группы проблем выше крыши. То одно, то другое. Тут ещё Биенко куда-то запропастился… Главное, сказал, мол, сейчас в местную комсомольскую ячейку сбегает, помощи попросит. И всё. Ни Славика, ни помощи… – продолжал бубнить Дятлов на ходу.

Услышав родную до боли фамилию, я моментально навострил уши. Что там у дядьки случилось? Куда пропал? Но Дятлов уже утопал на приличное расстояние, и ни черта слышно не было.

– Чего застыли? Пошли уже, – Игорь, обернувшись, махнул рукой Кривонищенко с Юриком. – Или обратно захотели?

Решение пришло внезапно. Сработала, наверное, интуиция, которой привык доверять, потому как она меня ни разу не подводила. И вот эта самая интуиция, чуйка, как я её называю, чуечка, благим матом заорала в башке: «Бегом, Саша! Бегом! Догоняй Дятлова».

Я сорвался с места, а затем в два гигантских шага догнал лидера предстоящего похода. Причём это было сделано настолько молниеносно, что обалдели все. И парочка моих «подельников», и Дятлов, и я сам.

– День добрый, Игорь. Извини, не знаю, как по батюшке, – протянул ему руку для приветствия, а потом представился. – Константин Замирякин.

Ну, естественно, назвал имя, которым меня тут наградили. Имею в виду, наградила вселенная, карма или что там у нас отвечает за вот такие путешествия.

Надо отдать должное Дятлову, руку мою он пожал без колебаний, хоть и смотрел настороженно. А когда назвал имя, вовсе удивился. По крайней мере мне так показалось.

Видимо, доводилось ему эту фамилию слышать. Может, с папой пересекался. Все-таки, первый секретарь горкома. Не какой-то хрен с горы.

– Игорь Дятлов. Чем обязан?

Пацан старался выглядеть серьёзным. Наверное, хотел соответствовать роли организатора и лидера. Я же против воли пялился ему в лицо с особым интересом.

Просто… Не знаю. Другим мне представлялся человек, чьё имя окажется увековеченным столь трагичными событиями. Взрослее, солиднее, суровее. А тут стоит парень. Молодой по сути, внешне приятный, но слишком уж… Слишком уж пацан. Вот так, наверное.

Ну, теперь дело за малым: напроситься в группу и не дать дядьке погибнуть. В моём времени он жив, а дятловцы все как один полегли. Значит, что? Неспроста я здесь оказался. Спасть надо дядьку, не иначе.

Кто его знает, что и как изменилось… Сдвиг, может, пошёл. Может, луна не в того козерога врезалась. По фигу. Причина не столь важна. Вполне очевидно, события изменились, раз дядь Слава идёт в поход, вместо того, чтобы соскочить с него. Я костьми лягу, но вытащу его, чего бы мне это ни стоило.

Глава 6 О необдуманных поступках и последствиях

Дятлов продолжал с вежливым интересом пялиться на меня, в то время, пока я разглядывал его. Правила приличия требовали что-нибудь сказать, но я не мог подобрать слов, стоял молча, как дурак, и хлопал глазами. Бестолковился, не мог сообразить, какую причину озвучить, чтобы Дятлов согласился взять меня в группу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.