Полная версия
Под созвездием муз
– Исаак? – позвала Элли. – Ха-ха, всё в порядке?
– Да, – вернувшись к ним, как ни в чём не бывало ответил я.
Потом последовали какие-то вопросы. После я, кажется, смеялся над их шутками, хотя самих шуток не помню, но всё это стало абсолютно неважным, потому что Сью уже не было рядом.
~
Карандаш обводил её глаза. Они были похожи, но всё равно передать их глубину не удавалось. Я мог проводить часы, вырисовывая и продумывая каждую деталь в портрете. Сначала я рисовал на черновике, а после переходил к слоновой кости4, чтобы сделать портрет максимально безупречным. Я был обуян странным чувством, которое не испытывал никогда, рисуя картины. Мне казалось, что я не должен допустить ни единой промашки, потому как испортить это лицо было бы просто греховно.
Я прокручивал в голове день. Знакомство с девочками, Сью…
Только сейчас мое сознание более или менее стало воспринимать их. Всё-таки они веселые, и с ними было интересно болтать, хотя в розовой пелене я не помнил и половины разговоров, но о чём-то же мы говорили до конца перемены, верно? Перед глазами снова всплыл образ учителя. Мне все ещё было не по себе.
«Музы это те… кто вдохновляют… они спускаются… и приносят вдохновение…».
Я остановил карандаш и посмотрел на результат своего труда. На сочные, как вишня, губы, потом – на глаза. Вот она, моя муза, – понял я. Из-за неё я хочу рисовать, из-за неё у меня появляется вдохновение.
Мне думалось, что ради этих глаз, я готов на все…
Муза…
~
В комнате отца было прибрано. Относительную идиллию этого пространства нарушали всего три вещи: блюдце с косточками и хвостиком от хурмы, что стояло на его тумбочке, неубранные диски на столе и включённый компьютер с выключенным экраном.
Я нажал на прямоугольную клавишу монитора, и она засветилась сначала жёлтым, а потом, как светофор, зелёным. На дисплее появилась бирюзовая надпись Acer. Я открыл браузер и зашёл в Либерти5. Мне хотелось найти Сью. Только сейчас я понял, что не знаю её фамилии. Но меня спасли пункты поиска – «город» и «учебное заведение». Она была единственной Сью в школе, не мудрено, ведь это, видимо, очень редкое имя.
На фотографии она в пальто кремового цвета. Светло-коричневые волосы блестят, поджигаемые солнцем, что выглядывает из-за её плеча. Сью держит руку у лица, положив палец на нижнюю губу.
Я трепетал. Пересматривал все фотографии по несколько раз. На стене Сью была лишь одна запись. Под фотографией с бушующим морем была прикреплена песня She drives me crazy.
Я нажал «Добавить в друзья». Может она не захочет добавлять меня? Или…
«Сью подтвердила, что вы её друг».
– Ес-с-с! – я сжал кулак. По лицу расплылась улыбка: – Ес-с-с!
Ну теперь нужно написать ей. «Привет как дела?» – это тупо. «Хэй! Как ты?»
«Что ты ещё придумаешь? – язвительно спросил кто-то внутри.
Чёрт, что написать, чтобы не показаться полным идиотом?
Я отстучал по клавишам: Привет.
Нет. Просто «привет» без точек. Точки раздражают. Я навёл курсор на панель «отправить». Ну же! Жми! Но почему-то я колебался. А если она меня отошьёт?
Я отпрянул от клавиатуры и замер.
«Ведёшь себя как ребёнок».
Бред. Я взял в руки мышку.
«Нажимай!»
Но рука не двигалась.
«Всё. Отключай мозг и на раз, два, три – будь что будет».
Раз, два, три.
Палец нервно дрогнул и нажал на левую кнопку мыши.
«Сообщение отправлено» – вещали чёрные буквы на экране. Эти буквы смеялись надо мной. Кто-то из них даже показывал мне язык, буква г тыкала в меня своим единственным пальцем.
Ну вот и всё. Назад пути нет. Я молча сидел и всматривался в пиксельное окошко. Квадратные снежинки хранили молчание. Может, стоило взять лопату и копать вниз, под мороженый грунт, может, под ним скрывается ответ для меня?
И вдруг, на белом снегу появились чёрные буквы.
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 14:59
Кому: Исаак Купер
Привет)
Сью
______________________________________________________________________________
Она ответила! Я ликовал. Начало положено.
______________________________________________________________________________
От: Исаак Купер
Дата: 25.10.2014, 14:59
Кому: Сью Айс
Что делаешь?
Исаак
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 15:03
Кому: Исаак Купер
Смотрю телевизор. Скоро пойду к репетитору.
Сью
______________________________________________________________________________
Я не придумал ничего лучше, чем:
______________________________________________________________________________
От: Исаак Купер
Дата: 25.10.2014, 15:03
Кому: Сью Айс
Что идёт?
Исаак
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 15:05
Кому: Исаак Купер
Ходячий замок6)
Сью
______________________________________________________________________________
От: Исаак Купер
Дата: 25.10.2014, 15:05
Кому: Сью Айс
Нравится аниме?
Исаак
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 15:07
Кому: Исаак Купер
Не люблю аниме) Это исключительный случай.
Сью
______________________________________________________________________________
От: Исаак Купер
Дата: 25.10.2014, 15:08
Кому: Сью Айс
Исключительный случай? Я тоже не люблю аниме)
Исаак
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 15:08
Кому: Исаак Купер
Просто я не смогла найти пульт, а встать и переключить – выше моих сил. Но знаешь, я уже просмотрела больше половины и мне, кажется, нравится.
Сью
______________________________________________________________________________
От: Исаак Купер
Дата: 25.10.2014, 15:08
Кому: Сью Айс
У меня было тоже самое с фильмом «Сила Джексона». Я очень не хотел его смотреть, но мама заставила, и мне понравилось. Принуждение расширяет границы)
Исаак
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 15:09
Кому: Исаак Купер
В большинстве своём до добра это не доводит.
Сью
______________________________________________________________________________
От: Исаак Купер
Дата: 25.10.2014, 15:10
Кому: Сью Айс
Согласен. Но я имею в виду именно тему искусства. Есть вещи, которые мы просто не хотим принимать в силу наших предрассудков, но, к счастью, есть люди, с более развитым вкусом, которые могут открыть нам глаза на новое. Но опять же, это монета с двумя сторонами.
Исаак
______________________________________________________________________________
От: Сью Айс
Дата: 25.10.2014, 15:11
Кому: Исаак Купер
Тут ты прав.
Сью
______________________________________________________________________________
Не перебрал ли я с философией? Но вроде ничего глупого. Ведь так?
Повисло неприятное молчание.
Я смотрел на её аватар. «Online» – гласила надпись рядом. Ощущение было такое, будто бы мы стоим и молчим. Она смотрит на меня, а я, как идиот, не могу ничего сказать. Чёрт. О чём говорить? Что ей написать? Ладно. Скажу ей, что пойду чем-то заниматься, скажу, что спишемся позже.
Так я и сделал.
Но когда я отправил, рядом с аватаркой уже висела серая надпись:
«Offline»~
Мы навещали нашего любимого учителя – миссис Лованни7. Молодая, с прямыми, каштановыми волосами, ласковыми глазами и тёплой улыбкой. Мы часто заходили к ней. Почему она стала нашим любимым учителем? Во-первых, миссис Лованни была самой доброй из всех, кто когда-либо что-то вёл у нас, а во-вторых, потому, что мы были не безразличны ей, как были безразличны другим учителям. Весь наш класс любил миссис Лованни, но так часто заходили к ней только мы вчетвером (я имею в виду нашу компанию: себя, Дэниса, Стэна и Уилла).
– Брукстеры, просто идиоты, – констатировал факт Дэнис в один из таких разов, когда мы зашли в гости.
– Мальчики, ну, если они такие, просто не трогайте их, – от неприязни сощурив глаза, советовала миссис Лованни, доброжелательно положив свою легкую ручку на плечо Дэниса.
– В этом то и дело, миссис Лованни! Мы их и не трогаем! Это они постоянно нас провоцируют на драку!
– Тогда не обращайте внимания. Пусть они там говорят что угодно, просто делайте вид, что не замечаете их, – махнула рукой миссис Лованни.
«Если дойдёт до драки, я не буду стоять и ждать, пока мне прилетит», – размышлял я.
Дэнис молча кивал, делая вид, что соглашается.
– Будьте умнее, – подытожила она, – хорошо?
– Ладно, – пообещал Дэнис.
– Хорошо, – согласился я.
– А я, когда увижу их, поговорю с ними.
Мы вышли из её класса и направились в сторону спортивного зала.
На лестнице, прямо на нас вышла Сью.
– Привет, – тепло поприветствовала она меня.
Я послал «привет» ей вдогонку, – счастливый как ребёнок.
Она прошла мимо. Я оглянулся ей вслед и только сейчас заметил, что за ней семенит высокая девочка с косичками. Девочка была в красном свитере с оленями и чёрных джинсах. Когда они спускались вниз, девочка поймала мой взгляд. Её лицо было серьёзным. За несколько секунд до того, как они исчезли из виду, девочка стала что-то говорить Сью, как будто бы обо мне.
~
После школы я решил зайти в Либерти и написать Сью. Бросив портфель у двери, я сразу направился в комнату отца. Я застал его за компьютером. Он сидел ко мне спиной, поэтому не заметил, как я вошёл. Подойдя ближе, я увидел на экране до боли знакомые фотографии. Он смотрел их быстро, часто щёлкая мышкой.
Я кашлянул полный возмущения. Отец обернулся. У него было круглое, налитое, как яблоко, лицо, жирные чёрные волосы и редкая бородка.
– Привет, – он улыбнулся.
У него хватает совести улыбаться мне! Я поймал его с поличным, как матери ловят детей, когда те курят, а ему даже не стыдно! Я был в ярости.
– Вообще-то это моя страница! – возмутился я.
– И что? – преспокойно спросил он.
Эти слова просто выбили у меня землю из-под ног. Я как рыба открыл рот и не мог ничего произнести. Хорошо, что руки взяли ситуацию в свои руки. Я отнял у него мышку и вышел из своего аккаунта, а затем ушёл в свою комнату.
Во мне кипела злоба. Самым оскорбительным было то, что он перевернул всю ситуацию с ног на голову и вышел из неё, высоко подняв ухмыляющуюся голову. Главным, что меня возмущало, было абсолютное отсутствие стыда в его взгляде. Словно это он застал меня за просмотром его личных фотографий. Его безразличие полностью рушило всё моё понимание о морали. Или, может, это нормально? И лишь я являюсь неправильной буквой в уравнении этого мира?
Прошлое
В небольшой прихожей нашей квартиры было темно. Свет затекал сюда из кухни.
– Я ничего не прятал! – крик вырывался из горла. – Я забрал диск, чтобы он больше не лез в мои личные вещи!
– У тебя нет ничего личного и быть не может! – кричала в ответ мама. Её лицо исказила ярость, некоторые части лица покраснели.
– Нет! – протестовал я. – Каждый человек… – слёзы вырвались сами, – имеет право, – я не хотел плакать. Откуда взялись чёртовы слёзы? Они душили меня. – …на что-то личное! – мне было трудно говорить с достоинством. Всхлипы мешали. Из глаз текли слёзы. Я чувствовал себя униженным.
Я больше не желал говорить с ней. Я пошёл в свою комнату и хлопнул дверью. Ожидал, что мама пойдёт за мной, и всё будет продолжаться, как бесконечная целая нота, но, к счастью, никто не зашёл. Я упал лицом на подушки. Всхлипывал тихо, посылая звук в ткань, чтобы не услышали за дверью. Я не мог простить себе это. Эту слабость. Никто не должен видеть моих слез. Она, должно быть, ликует, чувствуя своё превосходство. Ну ничего. Всему приходит конец. Моя правда когда-нибудь тоже увидит свет.
Рыдая в подушку в тот вечер, я надеялся, что в этом мире когда-нибудь появится справедливость.
Близкое к настоящему
Мы сидели на физике. За окном белел день. Учитель – большеносый мистер Нэвос, как всегда, с улыбкой слушал ответ на заданный им по теме урока вопрос. Улыбка, чтобы вы понимали, была издевательской, саркастической.
Толстая (будем говорить прямо) Бэрта Стивенс стояла и пялясь в учебник, не в силах найти ответ на заданный ей вопрос.
– Ну… это… полезное действие… – выцепила она из чьего-то шёпота.
– А что означает приставка «К»? Ведь параграф называется КПД, – его резиновая улыбка растянулась по всему лицу.
– Ээээ…
Класс, гладя на учителя, тоже начал хихикать, а затем по инерции начала улыбаться и сама Бэрта.
– Нууу… – тянула она одни и те же буквы.
– Зря смеёшься, Зак, я спрошу тебя следующим, – ласково обрадовал парня за средним рядом мистер Нэвос.
Бэрта замолчала, пялясь в тетрадь.
– Да что ты там ищешь? – улыбаясь спросил учитель. – Не ищи, не засоряй свою чистенькую голову этой дурацкой физикой! Тебе ещё запоминать рецепты супов, а это намного важнее! – мистер Нэвос светился, довольный своим остроумием. – Вот Заку, может быть, понадобится физика, а тебе зачем? Тебе бы найти себе мужа – и дело в шляпе. Знай только супы ему вари.
Она молча смотрела на него с глупой улыбочкой.
– Да? – спросил он.
Бэрта промолчала.
– Садись, Стивенс, ты меня огорчила, – его улыбка поблёкла, хотя её подобие всё ещё висело на искривлённом недовольством лице учителя. Его верхняя губа чуть поднялась вверх, ноздри раздулись. В этом выражении лица открывался истинный мистер Нэвос. Открывалась его обида на детей, которые не осознавали важности законов этого мира, обида на то, что они не хотят познавать то, что с таким интересом познавал он в свои годы. Только уцепив это мимолетное выражение, можно было подобрать ключ к душе мистера Нэвоса. Однажды, открыв своё истинное я, он произнёс одну фразу, которая сильно обидела мое внутреннее «Я».
Он сказал:
«Я обязан учить великому ещё зёленые, не подготовленные умы, которые даже не осознают, что такое физика».
Хоть в его глазах мы и были обычными детьми, но называть всех бездумными, зелёными – было неправильно. Чтобы вы понимали, я любил физику, и под этой фразой я подразумеваю очень многое. Любовь как к предмету изучения, любовь к тому, частью чего я мог бы стать, и, если бы стал, точно был бы тем, кто привнёс бы многое в эту науку. Любовь как ощущение, когда ты – и есть физика.
На что он с усмешкой отвечал:
«Физику нужно знать, а не любить, Купер».
Я всегда получал по физике четыре, потому, может быть, учитель не так серьёзно относился ко мне. Но он не понимал главного: моего чувства к этому предмету. Он не учёл это в своей формуле оценки, как и любой математик не придаёт значение чувствам, заботясь о чистых цифрах.
Удивителен был факт того, что математику я презирал всем сердцем (предмет), а в физику был бесконечно влюблён.
Мистер Нэвос внёс оценку Бэрты в журнал и окинул взглядом класс. На его лице опять начала появляться улыбочка.
– Может быть, Исаак порадует нас сегодня?
Цепкий взгляд учителя устремился прямо на меня.
Зак удивился, ведь он думал, что его конец уже близок. Он обрадовался, осознав, что у него ещё есть время надышаться перед смертью.
Зато я не волновался, потому как был готов. Улыбочка физика сошла с его лица почти сразу. Его выражение стало серьёзным, но во взгляде различалась мягкость, еле видная, но всё же мягкость.
Когда я ответил на последний вопрос, он лишь сказал:
«Молодец», – и сразу обратился к журналу.
Сегодня я получил пять.
~
Теперь та девочка постоянно ходила с Сью, точно была её охранником. Эта дылда была выше Сью на три головы. Почему именно охранник? Она всегда одевалась как парень, и лицо у неё было грубое, как у парня, да и голос был низкий. В один из вечеров я по случайности нашёл её в Либерти. В её профиле все фотографии были с фотосессий (я так думаю, с семейных), и на них она выглядела совсем не так, как в жизни. На них она была нормальной, хорошенькой девочкой. Сияющие глаза, улыбка, макияж… на этих фотографиях она выглядела совершенно иначе, но я не воспринимал их всерьёз, потому как знал, что это всего лишь иллюзия. Улыбка была натянута, макияж, я больше чем уверен, она смыла сразу же, как закончилась съемка, сияние глаз было не более чем красивым фотоэффектом. Все в этих фотографиях дышало обманом.
Видимо, у неё была нелюбовь ко мне с первого взгляда. Я же не чувствовал к ней неприязни до того момента, пока она не начала явно проявлять свою: цоканьями, испепеляющими взглядами, а как-то раз она даже назвала меня гномом (а я отнюдь не являлся карликом). У меня такой же рост, как и у Сью. Но, конечно, я был ниже этой дылды. Моя покойная бабушка всегда говорила мне, что сначала девочки растут быстрее мальчиков, а потом наоборот, и сейчас я убеждался в этом. Что я мог поделать с природой? Но ведь телохранителю этого не объяснишь.
Я стал больше общаться с Ронной и Элли. Мы часто встречались с ними в коридорах, останавливались и болтали. Поначалу Дэнис ждал меня, после – стал уходить.
Как-то я спросил его:
– Куда ты убегаешь?
Он ответил:
– Ну а что мне тебя ждать? Вы о чём-то своём вечно говорите. К тому же я даже не знаю их.
Он был прав. Да и, кроме того, я понимал, что это не самое приятное, когда ты, будто верный пёс, ждёшь, пока твой хозяин сделает все свои дела. Но это никак не обижало ни его, ни меня и потому, когда я приходил на урок, всё было как обычно.
Часто, когда мы стояли с девочками в коридорах, к нам подходила Сью (слава богам – без своего охранника), и мы разговаривали обо всём, о чём только можно было говорить. Я чувствовал стеснение, пытался выглядеть лучше перед ней и наслаждался каждым моментом, проведённым рядом. Дни шли быстро, несмотря на пасмурную погоду.
Прошлое
Я любил нашу квартиру на Пэйдингтоне. Так получилось, что мои родители постоянно работали и я всё время проводил там с бабушкой и дедушкой. Здесь же, рядом, жили и все мои друзья, с которыми мы в детстве гуляли почти каждый день. Именно в эту квартиру я возвращался каждый раз после школы, именно в ней мы с бабушкой делали уроки, именно там я бесконечно играл в паровозы – ездил на спине дедушки и строил шалаши.
С тех пор моя душа навсегда принадлежала этим стенам, как и всё, что происходило в них, – навсегда принадлежало мне.
~
За окном давно стемнело. Настольная лампа рассеивала золотой свет по комнате. Под её лучами было горячо, будто бы это не лампа, а самое настоящее солнце. На столе лежал учебник по французскому и тетрадь. Чуть левее стояла кружка чая.
– Christophe Colomb – navigateur espagnol. En 1492, grâce à l'équipement d'expéditions des rois catholiques, il découvre l'Amérique pour les Européens, -проговаривал я.
Завтра нужно наизусть рассказывать о мореплавателях. Я уже выучил об Америго Веспуччи, Васко да Гама, и мне оставался только Колумб. Сегодня тема запоминалась удивительно легко.
Из бабушкиной комнаты доносились звуки телевизора.
Сегодня я купил новую игру, и мне уже натерпелось поиграть, но сначала нужно было доделать уроки, иначе бабушка меня прибьёт. Внезапно зазвонил телефон, оторвав меня от французского.
«Мама».
На дисплее из стороны в сторону качался телефон.
– Алло.
– Сыночка, привет, – радостно донеслось из трубки.
– Привет, мам.
– Что делаешь? – после такого вопроса обычно идёт что-то неприятное.
– Уроки.
– Молодец, – похвалила она, – ну давай собирай вещи и приходи к бабушке8, поедем домой.
Вот то, о чём я говорил.
– Ну мааам, – застонал я, искривив лицо.
– Всё, без «мам», собирайся, я тебя жду.
В трубке послышались быстрые гудки.
– Чёрт! – с обидой произнес я.
Я не любил жить у мамы. Всё в стенах её квартиры отторгало меня, и дело было вовсе не в интерьере. Просто в ней я постоянно чувствовал себя чужим.
Мне было до боли обидно уезжать. Я со злостью бросил телефон на стол.
– Не хочу! – всё во мне отказывалось мириться с тем, что нужно покидать Пэдингтон.
Я пошёл к бабушке в комнату. Она лежала, укрывшись одеялом, и смотрела какое-то ток-шоу.
– Что, уже сделал уроки? – поинтересовалась бабушка.
– Нет, – недовольство в моём голосе было абсолютным, – не успел. Мне позвонила мама. Мне нужно собираться и идти на Борингтон.
Бабушку Лизу эта новость никак не удивила.
– Ну, собирай портфель, бери форму. Ты вешал её в шкаф? – откинув одеяло, она стала подниматься с кровати.
Бабушке было много лет (сколько я не знал, да и меня это не интересовало), но она не выглядела старой. Бабушка была немного полненькой (но это шло ей), имела пышные русые волосы.
В каждой комнате теперь горел свет. Я искал свои вещи. Бабушка помогала мне собираться.
~
Бабушка Вероника жила улицей выше на Борингтон-стрит, 8. Когда я зашёл, в прихожей горел свет. Бабушка почти сразу вышла ко мне, одетая во все чёрное, за исключением мягких фиолетовых тапочек, изнутри оббитых белой шерстью. Бабушка была приземистой, имела такие же короткие, как у бабушки Лизы волосы, но в отличие от неё коричневые, а не русые.
– Пришёл, – она улыбнулась мне. Бабушка Вероника говорила громко, потому как имела небольшие проблемы со слухом.
– Привет, ба. Где мама?
– Я здесь, – послышался голос с кухни.
– Они собираются, – пояснила, хихикнув бабушка.
Мимо меня пролетела мама.
– Привет, сыночка, – через секунду её и след простыл.
Из другой комнаты послышался голос младшего брата.
– Мам, где мои кроссовки?
Я понял, что это, как всегда, надолго.
– Разувайся, пойдём, я налью тебе чаю, – ласково предложила бабушка.
~
Они собирались больше получаса.
Спустя пять минут после прихода мои мечты о том, что мы вот-вот уедем, разбились, как сервиз из фарфора об асфальт. Я снял куртку и согласился на чай.
В средних размерах кухне стены были светло-зелёного цвета, но желтящая лампа в стеклянном абажуре делала их приторно-оливковыми. Абажур был витражным. Глянцевые фрукты на нем выглядели бы аппетитно, если бы не толстый слой пыли, покрывавший стекло.
По телевизору шли бесконечные сериалы-мелодрамы, которые так любила бабушка Вероника. Бесконечные разводы, убийства, тяготы жизни не вызывали у меня никакого интереса, напротив, от желтизны их сюжета меня тошнило, а от оливковости этой комнаты, меня тошнило в два раза сильнее. Бабушка же с непреложным интересом смотрела каждую серию. Иногда комментируя: «Ах! Ты представляешь?» или «Вот же… какая жизнь».
Откинувшись на спинку стула, я ждал. Умирая от скуки, не зная, чем себя занять. Приходилось смотреть телевизор вместе с бабушкой.
~
Вечер покрылся ржаво-оранжевым налётом неприязни. Приехав в мамину квартиру, мы сразу принялись готовить ужин. Она поручила нам с Михаэлем чистить и резать овощи. На ужин сегодня был суп. После я отправился мыть всем обувь и готовить вещи в школу. В общем, только где-то через час я освободился.
В нашей комнате было прибрано и пахло чистотой. Но, несмотря на визуальную привлекательность, что-то отталкивало меня от этого места. Я включил настольную лампу и достал учебник и тетрадь по французскому. Очень скоро я дописал тему, но выучить за вечер смог только пару предложений. Словно эта квартира не давала мне запомнить текст, воруя слова, буквы, мысли.