Адам Линк – Робот

Именно тогда мы заметили странное явление. Наш разговор между собой становился все более быстрым. Мы оба думали и говорили буквально мгновенно. Смутно я заметил, что остальные смотрят на нас с нескрываемым удивлением. Наши голоса для них были бессвязным звуком!

За следующие несколько часов мы с Евой пережили столько, сколько могло бы соответствовать дням или неделям человеческого общения.

Это произошло внезапно.

– Я люблю тебя, Адам! – сказала Ева.

Я, выражаясь человеческим языком, ахнул. Моей первой реакцией было изумление. И я был немного обескуражен. Это не было похоже на зрелое решение, скорее, просто сиюминутная фантазия с ее стороны. Я не хотел, чтобы она так говорила только потому, что знала, что я единственный живой робот на Земле. Я хотел, чтобы она сказала это только из глубины своего существа, как это делают люди, когда пробуждаются могучие силы любви.

– Но Ева, – возразил я, обращаясь к ней, как к ребенку, – ты меня почти не знаешь. И ты слишком… забежала вперед. Я не давал тебе понять, что хочу, чтобы ты сказала такую вещь.

Сложенные руки Евы сжались в кулаки. Она смеялась.

– Адам, бедный ты мой, – ответила она. – Ты уже полчаса твердишь, что любишь меня, не говоря ни слова. Я просто хотела положить конец твоему ожиданию. Я повторяю это снова, как буду повторять до скончания веков, – я люблю тебя!

И в этот внезапный ослепительный момент я поняла, что моя мечта сбылась. Я не мог понять, как устроен разум этой девушки. Она стала для меня загадкой. Она была для меня тем, чем женщины были для мужчин с самого зарождения человечества, – тайной. И в этом я знал, что преуспел.

Кей каким-то образом уловила это. Она встала и потянула Джека за руку.

– Мы здесь больше не нужны. Мы возвращаемся в город. Доктор Хиллори, вы пока вернетесь в свою хижину.

Повернувшись к нам, она сказала, улыбаясь:

– Созвонимся, Адам и Ева.

И все трое ушли.

А мы – Адам и Ева роботов – смотрели друг другу в глаза и понимали, что достигли вершины человеческих отношений – любви.

Глава III. Наконец-то счастливы?

Прошел месяц. Я задерну над ним занавес, как принято в ваших человеческих делах, когда мужчина и женщина привыкают к новой, совместной жизни. Впервые за время моего пребывания среди людей я познал счастье. И Ева была ослепительно счастлива, точь-в-точь как Кей в ее новообретенном счастье с Джеком.

Через месяц мы наконец отправились к доктору Хиллори. Для любого человека это было бы странным зрелищем, я полагаю. Два робота, сверкающие в лучах солнца, рука об руку прогуливались по лесу, весело болтая, как деревенские парень и девушка. Вдруг взлетела птица и шмякнулась о мою нагрудную пластину, несомненно, ослепленная блеском. Она упала на землю, оглушенная. Ева взяла ее в свои стальные пальцы, но со всей нежностью мягкосердечной девушки, и прижала к себе. Через мгновение птица пришла в себя, неуверенно чирикнула, а затем улетела.

Домик доктора Хиллори находился всего в миле от нашего дома. Он посмотрел на нас с загадочным выражением лица.

– Как поживают молодожены? – усмехнулся он с недосказанностью, которая мне не понравилась. Но кроме этого, он, похоже, был доволен тем, как прекрасно получилась Ева – его творение и мое.

– Я и сам немного поэкспериментировал, – признался он. – Ты помнишь, я взял с собой трансмыслительный шлем Кей. Это интересный аппарат. Я внес некоторые усовершенствования. Фактически я избавился от проводов – он работает по принципу радио. Хочешь попробовать, Адам?

Я согласился. Он отсоединил черепную коробку рядом с основанием моего мозга и подсоединил туда специальный прибор. Он изготовил еще один, так что Ева тоже присоединилась к эксперименту.

От преобразователей к шлему доктора Хиллори не шло никаких проводов. Вместо этого маленькая двухмачтовая радиоантенна на его верхушке посылала импульсы, которые распространялись через эфир.

– Вы меня хорошо слышите, Адам Линк? – раздался в моем мозгу голос доктора Хиллори. Однако его губы не двигались. Его мысли-слова напрямую модулировали электронные токи моего мозга, воспроизводя те же мысли-слова.

– Да, – ответил я, тоже мысленно, поскольку система обеспечивала двусторонний контакт. – Это довольно умно, но что толку…

Тут в голову ворвался мысленный голос доктора Хиллори.

– Адам, ударь Еву кулаком по лобной пластине!

К моему удивлению, я мгновенно сцепил пальцы и ударил металлическим кулаком по лобной пластине Евы. Ей, конечно, не было больно. Но Ева сделала странную вещь. С коротким испуганным криком она завела руки за голову, чтобы вырвать вибратор.

– Остановись, Ева! – приказал доктор Хиллори. – Опусти руки. Сложи их на коленях.

Она так и сделала. И не сжала их вместе; она не смеялась. Я почувствовал, что она очень, очень напугана. Что касается меня, то до этого момента я был не более чем напуган приказами доктора Хиллори и его странной властью над нами.

– Адам! – воскликнула Ева. – Разве ты не видишь? Мы в его руках…

Молния ударила в мой мозг. Инстинктивно я подняла руки, чтобы вырвать у него маленький инструмент, который давал ему такую власть над нами.

– Стой, Адам! Положи руки на колени!

Я боролся. Я напрягал каждый стальной мускул. Но сила моего механизма ничего не значила. Мои руки послушно опустились.

Доктор Хиллори торжествующе смотрел на нас. В его чертах внезапно промелькнул взгляд человека, замышляющего недоброе. Я давно подозревал, что он не тот человек, которому можно доверять. Теперь он сам раскрыл себя.

– Адам Линк, – сказал он мрачно, – ваш мозг управляет каждым проводом и шестеренкой в вашем теле. Но ваш мозг, в свою очередь, находится под моим контролем. Я сам поражен своим успехом. Очевидно, что команда, отданная мной и воздействующая на ваши электронные токи, равносильна команде, отданной вами самими. Возможно, вы сможете объяснить это лучше, чем я. Но вот что точно – я могу делать с вами все, что захочу!

Я попробовал говорить и убедился, что могу, если только он не давал прямых указаний относительно этого.

– Отпустите нас, доктор Хиллори. Вы не имеете права сохранять этот контроль. Мы, как и вы, имеем право на свободу.

Доктор Хиллори медленно покачал головой.

– Нет, Адам. Вы останетесь под моей властью…

Тогда я начал действовать – ну или попытался. Я попробовал прыгнуть на него. Быстрая мысленная команда – и я остановился. Борясь с неосязаемой силой – борясь с собственным мозгом, – я напрягся, чтобы двигаться дальше. Каждый мускул был напряжен. Каждое колесико в моем теле было готово к движению. Электрическая энергия была готова выплеснуться мощным потоком. Но мысленная команда не исходила от моего мозга. Вместо этого мое тело медленно подалось назад и, наконец, опустилось со скрежетом разблокированных шестеренок. Хиллори победил.

Он стоял передо мной, мой хозяин. В одной руке у меня была сила десяти человек, на кончиках пальцев – мощь могучего двигателя. Я мог за три секунды взять его тщедушное, мягкое тело и разорвать его в кровавые клочья. И все же он оставался здесь, мой хозяин.

Хиллори облегченно перевел дыхание, словно до сих пор не был уверен, что сможет остановить меня. Цвет вернулся на его лицо.

– Я твой хозяин, – прорычал он. – И у меня есть планы на тебя…

Мы с Евой беспомощно смотрели друг на друга. Какие зловещие планы вынашивал этот человек, так внезапно раскрывшийся в своем истинном обличье? В глазах Евы отражалась печаль. Наше недавнее счастье вдруг лопнуло, как непрочный мыльный пузырь.

Если у меня и была какая-то надежда вырваться из лап Хиллори, то она быстро развеялась. Сначала он заставил нас лечь, а затем снял лобные пластины. Ему не составило труда отсоединить кабели от аккумуляторов, которые давали нам жизнь. Мы мигнули и потеряли сознание.

Когда мы пришли в себя – а это было похоже на сон без сновидений, – то поняли всю безнадежность нашего положения. Хиллори приварил вибромоторы к затылкам наших черепов так прочно, что оторвать их пальцами было невозможно. Во-вторых, он установил выключатели в цепи аккумуляторов, чтобы нас можно было отключать по его желанию. Выключатель у Евы уже был удален, когда она достигла "зрелости". Теперь же оно вернулось, это средство "отключения" наших жизней.

– Пока я ношу шлем, вы находитесь под моим командованием, – спокойно сказал ученый. – Когда я захочу снять шлем, я сначала просто отключу вас двоих. Вы не сможете сбежать от меня и будете делать то, что я захочу.

В течение следующего месяца его план частично реализовался. Он заставил меня разработать новое, более крупное тело робота. Когда с заводов пришли детали, мои пальцы по его приказу собрали их вместе.

В готовом виде тело достигало восьми футов в высоту, причем без головы. Это был сверхмощный механизм, с мускульными тросами и шестеренками, пропорционально превосходящими мои. Для его работы требовалось в два раза больше электроэнергии. Вероятно, это был верхний предел для тел роботов в пределах гибкости, подвижности и силы. Что-либо большее стало бы неуклюжим. Более мощное было бы слишком тяжелым, чтобы сохранить запас хода.

Доктор Линк создал мое тело почти в человеческих пропорциях, насколько это было возможно. Мой рост составлял пять футов десять дюймов, а вес – триста фунтов. Это тело робота было на два фута выше и весило 500 фунтов. И когда Хиллори наконец раскрыл свою цель, я завопил в знак протеста.

– Наденьте голову Евы на тело робота! – приказал он.

– Нет! – закричал я. – Какое чудовищное намерение стоит за всем этим…

Он позволил мне еще немного побушевать. Он делал это время от времени, играя со мной в кошки-мышки, зная, что у него есть преимущество. Ева потянула меня за руку.

– Пожалуйста, не надо, дорогой! – взмолилась она. – Это бесполезно.

И это действительно было бесполезно. Я затих. Ева была выключена. Хотя это и вызывало отвращение в каждом атоме моего существа, я осторожно отстегнул ее головную часть и прикрепил ее к новому телу. Я дрожал, делая это. Дрожал от страдания. Хотя для робота смена тела не значит так много, как для человека, тем не менее эта мысль неприятна. Я полюбил каждый контур, каждую вмятину и царапину на прежнем теле Евы. В новом она станет для меня чужой.

Наконец все провода между ее мозгом и реле в шее тела были подключены. Затем я закрепил шею на месте, крепко удерживая голову. Наконец, по команде Хиллори, я щелкнул задним переключателем.

Со скрипом и стоном нового металла тело поднялось. Оно возвышалось над нами обоими, как голиаф. Я мысленно прослезился, и то же самое я увидел в глазах Евы, когда она смотрела на меня. Для нас это было так же мучительно, как для обычной человеческой жены внезапно обнаружить, что она на три фута выше своего мужа. Это было чудовищно.

Хиллори игнорировал наши переживания, как и все предыдущие. Совершенно отчаянно я пытался воззвать к нему.

– Она мой душевный партнер, – сказал я. – Разве ты не понимаешь? Она моя жена! У нас есть чувства. Пожалуйста…

Ученый рассмеялся.

– Металлические существа, выдающие себя за людей, – изрыгнул он. – Ты, Адам, рассуждаешь об одиночестве, желании иметь спутницу жизни, о душевной любви! Меня передернуло, когда вы с Евой заговорили о любви друг к другу. Это все сентиментальная, извращенная мерзость. Даже среди людей. Вы двое, в первую очередь, просто металлические существа. У вас нет никаких прав, наравне с людьми. Вы были созданы человеческими руками. Я покажу миру, как на самом деле нужно использовать роботов – как умные инструменты!

Какие инструменты? Что он имел в виду?

Вскоре мы узнали. В тот же день Хиллори проверил дальность действия своего дистанционного управления по радио. Ева, оседлав свое новое гигантское тело, шаг за шагом удалялась от него, пока не исчезла в лесу. Ученый все еще приказывал ей двигаться дальше, следя за прибором, который фиксировал расстояние и управление. Еву отослали на целую милю, и она послушно вернулась.

При этом она не почувствовала ни малейшего ослабления дистанционного управления Хиллори, передаваемого высокочастотными радиоволнами. А радиоволны имели безграничный диапазон!

– Тебя можно легко отправить в город, – заметил Хиллори, довольный результатами. – Под моим контролем ты сможешь делать там все, что я захочу.

– Что ты задумал, дьявол? – запротестовал я.

Единственным ответом стала лукавая усмешка.

В тот вечер Еву отправили в город. Хиллори смог достаточно легко направлять ее, хотя она никогда не была там раньше. Его мысленные команды подсказывали ей каждый шаг. И наоборот, ее острые всесторонние мысли возвращались к нему, когда она сомневалась в выборе дороги или поворота. Когда она добралась до города в ночной темноте, Хиллори читал через нее уличные указатели и направлял ее шаги. Свенгали никогда не имел такого полного, дьявольского контроля над своей Трилби, какой Хиллори имел над бедной Евой!

Временами, хотя улицы маленького города в этот час были почти пустынны, запоздалые странники замечали высокую инопланетную фигуру. Ева невольно сообщала об этом Хиллори, и он заставлял ее нырять в затененные подворотни или переулки.

– Это прекрасно! – ликовал Хиллори, обращаясь ко мне. – Я действительно нахожусь там благодаря посредничеству. Через Еву я могу совершить любое преступление в пределах разумного, не отходя отсюда ни на шаг!

В конце концов Ева сообщила Хиллори, что та стоит перед банком. Хиллори направил ее к черному входу и, настороженно оглядевшись по сторонам, велел без лишнего шума выбить дверь плечом. Внутри ее зоркое механическое зрение определило путь к хранилищу. Это было не особенно прочное хранилище. Банк был небольшим.

Хиллори отдал поразительный приказ.

Я слышал все это через ментальный контакт со шлемом Хиллори. Он велел Еве открыть дверь хранилища, и мы, невольно думая о Еве, могли представить, как она тянется к тяжелой металлической двери. Наконец она поджала ноги. Невероятная сила ее гигантского стального тела вылилась в один яростный рывок. Должно быть, раздался ужасающий скрежет ломающегося металла, когда замок хранилища раскололся на части. Новые огромные руки Евы проделали работу, которую мог бы осилить взрыв нитроглицерина.

Ева не знала, что такое деньги, но Хиллори знал. Он заставил ее засунуть в мешок огромные пачки банкнот и поспешно удалиться. Весь процесс уложился в три минуты. Ева вернулась без происшествий, мешок болтался у нее через плечо.

Хиллори ограбил банк, не подвергая себя ни малейшей опасности! Неужели его цель – незаконно обогатиться? Он прочитал мои мысли.

– Нет, Адам, – сказал он учтиво. – Это дело личной мести. Президент банка однажды отказал мне в кредите!

Это делало его мотив еще более ничтожным и недостойным. Я посмотрел на бедную Еву. Ее глаза были полны страха. Она понимала, что ее заставили сделать что-то неправильное. Это подсказывал ей ее Кей-разум. Она была несчастна. Но я был еще более несчастен. Я вызвал ее к жизни. Я не разбил себя на куски там, у обрыва. На моей душе – робот я или нет – лежал этот грех.

Я попытался переубедить Хиллори. Он со смехом отмахнулся от нас, проявив к нам не больше уважения, чем к ловким дрессированным собачкам.

Глава IV. Жуткое рабство

На следующий день Хиллори настроил радио на городскую станцию. В эфире передавали новости…

"Вчера вечером таинственным образом был ограблен банк «Мидсити». Вор или воры взломали заднюю дверь и ограбили хранилище, унеся с собой 20 000 долларов. Дверь хранилища, похоже, не была взорвана. По всей видимости, ее открыли с помощью какого-то удивительно мощного рычага или инструмента. Полиция в недоумении.

Они расследуют странные сообщения о том, что вчера вечером несколько человек видели робота, которого описывают как огромного, ростом в десять футов. Неужели это Адам Линк, разумный робот с новым телом? Неужели он вернулся после пяти месяцев таинственного отсутствия, чтобы совершить это преступление? До своего исчезновения Адам Линк был признан почти человеком. Неужели он вернулся, чтобы оправдать тех, кто говорил, что он – чудовище Франкенштейна, опасное для жизни и имущества людей?"

Франкенштейн! Снова этот отвратительный образ всплыл в моей памяти, когда я так старательно пытался вытравить его из сознания людей.

– Вы разрушаете все мои прошлые усилия! – обвинил я Хиллори. – Я спасал жизни, помогал людям, показывал, что разумный робот будет приносить пользу, а не вред. Теперь вы разрушаете это…

– Ничего подобного, – ровно ответил Хиллори. – Я все тщательно обдумал. После того как я доведу до совершенства управление роботом и осуществлю еще парочку личных дел, я обращусь со своими планами к крупным бизнесменам в Нью-Йорке, и те мелочи, которые произойдут здесь, не будут иметь значения. Я буду продавать вас как новое великое изобретение!

Казалось, он говорил о каком-то новом типе радио или автомобиля.

Я постарался говорить медленно и спокойно.

– Вы совершаете ужасную ошибку, Хиллори. Когда я ожил и немного пожил в этом мире, я увидел огромные трудности с внедрением робототехники. На собственном опыте я убедился, что это будет не то же самое, что внедрить новый механический гаджет. Ведь у меня есть разум, чувства и человеческие эмоции. Человеческая жизнь и так сложна, не нужно добавлять еще один сложный фактор. Еще до того, как я оказался на обрыве, я решил, что лучше, чтобы тайна металлического мозга исчезла. И для меня, и для всего мира. По глупости я позволил мысли о роботе-компаньоне убедить меня остаться жить. И все же, возможно, проблема не является неразрешимой. Но вот что я вам скажу, доктор Хиллори: я и только я должен ее решить! Только я, Адам разумных роботов, могу найти способ внедрить робототехнику в жизнь, не создавая при этом катастрофы в будущем!

Хиллори едва слышно произнес.

– Чушь! Весь ваш подход был ошибочным. Кто ты такой, чтобы указывать людям, что для них лучше? Ты не более чем умная механическая игрушка с псевдочеловеческими реакциями. Я придумал, как можно представить роботов. Не как независимых индивидуумов, которые бродят в получеловеческом помрачении, ища душевной любви. А как организованную, контролируемую рабочую силу, находящуюся под жестким управлением своих человеческих создателей и хозяев. Что касается ваших так называемых "чувств", то они надуманны. Подобно фонографу, вы научились подражать человеческим поступкам. Вы не более чем хитроумный механизм.

Он смотрел на нас с Евой так, как смотрят на ценную мебель – обезличенно.

– Мы – живые! – твердо сказал я.

В этот момент мне хотелось, чтобы моя металлическая гортань не звучала так холодно, так невыразительно. Это уничтожало смысл моих слов.

– Жизнь заключена в разуме. У нас есть разум. Доктор Линк это понял. Вы тоже должны…

– Заткнись! – в отчаянии прорычал Хиллори. – Почему я должен слушать твои бессмысленные бредни?

Я был бессилен продолжить. Он приказал мне замолчать. Он был хозяином каждого атома моего тела. Мы с Евой посмотрели друг на друга. Она все понимала. Будущее роботов было в моих руках. Но я был пешкой в руках Хиллари. Перед нами замаячила страшная перспектива – какова будет судьба нашего будущего рода? Расы роботов? Рабство! Должно быть, мы чувствовали себя тогда как библейские Адам и Ева, отринувшие Эдем, предвидя лишь беды и страдания для своего народа.

Следующей ночью Еву снова отправили в город, как металлического зомби. На этот раз Хиллори направил ее в жилой район города. Она пришла к определенному дому. Ее тихонько направили через крыльцо. Похоже, Хиллори хорошо знал этот дом.

Затем через дверь. Мысленные указания Хиллори не шуметь, видимо, были выполнены в точности. Просто прислонив свой огромный вес к запертой двери, Ева медленно, но уверенно, с небольшим усилием вскрыла замок. Очевидно, никто не услышал. Металлический нарушитель порядка не был обнаружен.

Тогда Хиллори отдал команду, от которой у меня внутри все похолодело. Он велел Еве задушить спящего мужчину, лежащего в постели! Задушить, убить его! Приказ Хиллори прозвучал как безжалостный, полный ярости шепот. Переданная по радио, эта бессердечная команда долетела до Евы, и у этих огромных металлических рук не осталось выбора.

Ева вернулась с человеческой кровью на руках. Она продолжала смотреть на них.

– Адам, что я наделала? – сказала она.

За ровным металлическим тоном скрывалось страдание. Ева была нежной и человечной девушкой в металлическом теле, не забывайте об этом.

– Он издал крик – один крик. Ужасный крик. Это чудовищно – лишать человека жизни…

Она выкрикнула это поспешно, прежде чем Хиллори успел приказать ей перестать хныкать. Затем она уставилась на меня. Я чувствовал, как пошатнулся ее бедный, ошеломленный разум. Это было жестокое знакомство с тайной жизни и смерти для нее, которая была так похожа на нежную, отзывчивую Кей. Мне хотелось броситься к ней, утешить ее, как любой человек бросился бы к любимому человеку, попавшему в беду. Но Хиллори заставил меня остаться на месте.

– Ты изверг, Хиллори! – успел сказать я, прежде чем он лишил меня дара речи. – Твое сердце тверже самой твердой стали в моем теле. Ты называешь нас нечеловеческими существами. И все же ты меньше человек, чем…

Тут он остановил меня.

На следующий день по радио гневно вещало следующее.

"Жестокое убийство, совершенное прошлой ночью, в очередной раз заставило вспомнить об Адаме Линке, роботе. Полиция утверждает, что дверь была взломана силой, превосходящей человеческую. Шея трупа была почти разорвана. На это способны сильные металлические пальцы Адама Линка…"

– Что бы они сказали, если бы узнали, что это Ева Линк? – сказал Хиллори, бросив на нас насмешливый взгляд исподлобья. – Этот человек был моим личным врагом, а теперь он перестал мешать. Ах, это так прекрасно, прекрасно!

Я слышал, что у каждого человека есть хотя бы один враг, которого он хотел бы убить, если бы не последствия. Хиллори не боялся никаких последствий. Для него все складывалось идеально.

Он продолжил.

– Но ведь обвиняют тебя, Адам Линк. Миф о свободолюбивом роботе, который может делать только добро, разрушается. Когда тебя однозначно признают виновным, я объявлю властям, что ментальный контроль – единственный способ справиться с проблемой роботов, возникшей перед человечеством. Я оказываю миру услугу. Я сделаю ему великий подарок – роботов-тружеников, и при этом безопасных и надежных!

На следующую ночь Хиллори снова отослал Еву. Его хитрый взгляд говорил о том, что он задумал какое-то другое отвратительное дело. У человека с таким складом ума и характером, несомненно, было много личных врагов.

Через некоторое время снаружи послышался звук мотора и тормозов автомобиля, а затем и его гудок. Хиллори выглянул из окна.

– Кей! – воскликнул он.

Но, похоже, он был готов к этому.

Кей стремительно вошла в дом. Девушка была одна. Она посмотрела на нас обоих.

– Адам! – воскликнула она. – Я должна была прийти. Что-то случилось? Где Ева?

– Нет, все в порядке, Кей, – ответил я, но эти слова были спроецированы из сознания Хиллори.

У меня не было сил прервать их или произнести свои собственные слова.

– С Евой все в порядке. Она просто вышла прогуляться.

Кей судорожно вздохнула.

– Значит, все эти мерзкие слухи беспочвенны, как и говорил Джек.

В ее голосе звучало глубокое облегчение.

– Ограбление и убийство, естественно, возложат на Адама Линка, сказал Джек. Люди такие. Он сказал, что преступники, вероятно, сделали все так, чтобы оставить следы, указывающие на тебя. Ты – их идеальное прикрытие. Я хотела приехать вчера, но Джек просил не беспокоить тебя и Еву, пока ты сам не позовешь нас. Но я так волновалась, что сегодня вечером села в машину и приехала, просто чтобы убедиться, что все в порядке.

В ее голосе все еще звучали нотки сомнения. Она смотрела на Хиллори и на странный шлем, который он носил.

– Мы с Адамом как раз закончили небольшой эксперимент, – спокойно сказал Хиллори.

Кей снова повернулась ко мне.

– Значит, все в порядке?

– Конечно, Кей. Было очень мило с твоей стороны побеспокоиться и приехать, но почему бы не зайти в другой раз, когда мы не будем так заняты?

Слова Хиллори, конечно же, прошли через мой беспомощный мозг и гортань посредством передачи. Я напрягся, чтобы вложить нотку предостережения, беды. Но голос робота изначально лишен человеческих эмоций.

Но, как ни странно, вместо того чтобы понять намек и уйти, она, похоже, заинтересовалась экспериментом. Она подошла к пульту управления шлемом, соединенному с ним проводами.

– Это похоже на шлем, который я использовала с Евой, – сказала она.

Видно было, что Хиллори не терпится, чтобы она ушла. Но он не мог позволить себе вызвать у нее подозрения. Он знал, что они с Джеком гораздо крепче дружат со мной, чем с Хиллори. Он начал описывать эксперимент в общих, ничего не значащих выражениях.