Летели качели

Лиза. Не. Эту вот, которая здесь лежит.

Миша. Сейчас. Тут не очень разборчиво. Вязь дурацкая, не могли нормально написать – памятник все же… (Всматривается.) Смертина Ираида. Тьфу!

Лиза. Что такое?

Миша. Засада какая-то с этими именами. То Мефистофель, то Лэм, то теперь – Ираида вот. Смертина… Смертина, блин!

Лиза. А Мефистофель – это кто?

Миша. Это я.

Лиза. Да ну!

Миша. Ага. Мефистофель Лэмович.

Длинная пауза, во время которой Лиза смеется, а Миша смотрит на нее и молчит.

Лиза (отсмеявшись). Вот это прикол.

Миша. Какие-то сплошные чудовища вокруг. И сам – чудовище.

Лиза. Ну я-то разве чудовище? Лиза Иванова. Ничего чудовищного.

Миша. А отчество?

Лиза. Юрьевна.

Миша (помедлив). Ну да… ну да. От тебя вроде как можно не ожидать подставы.

Лиза. Конечно. Я же не Гриша.

Миша. Гриша – ладно… Вот Армен Борисович…

Лиза. А ты замечал когда-нибудь, что нашего Армена в точности как Джигарханяна зовут?

Миша. А что, он тоже – Армен Борисович?

Лиза. Ага.

Миша. Вот гад.

Лиза. Джигарханян?

Миша. Нет. Наш… то есть теперь уже – ваш… Армен. Понятно теперь все.

Лиза. Ладно тебе, Миш. Не расстраивайся так. Мало, что ли, рабочих мест?

Миша садится на скамеечку рядом с Лизой и молчит.

Гришка – дурак, а ты просто под горячую руку Армену подвернулся.

Миша. А ты почему меня не защитила?

Лиза. Ха. Скажешь тоже. Мне самой работа нужна.

Миша. Да ты альтруистка!..

Миша и Лиза некоторое время молчат.

Лиза (толкая Мишу плечом в плечо). Миш. Ну Миш!.. Или как тебя теперь называть? Мефя? Тофя?

Миша. Сама ты – Тофя с Мефей…

Лиза. Да! Точно! Буду тебя Тофиком звать. Тофик! А, Тофик?

Миша. Я – Миша. И в паспорте так. А Мефистофель… был давно и потому не считается.

Лиза. Давай ты не будешь расстраиваться, ладно?

Миша. Я бы и не расстраивался, если бы ты меня раньше поддержала.

Лиза. Ну, работа… это работа. Там нельзя человеком быть. Съедят.

Миша. Там нельзя, а здесь, значит, можно. На кладбище.

Лиза. Хорошее место же. Спокойное. Никто тебе на мозг не капает. Если б ты меня в кафе какое позвал, то я бы еще подумала. Там живых много – шумных, глупых. Бр-р-р! А среди мертвых всегда хорошо и уютно.

Миша. Почему это?

Лиза. Потому что они максимально предсказуемые. Никаких подлянок – только мир и покой.

Миша (напевает). «Ты – некрофил, Лиза. А это значит… что не страшны тебе ни горе, ни беда…»

Лиза. Эт че за песня? Сам сочинил?

Миша. Почти.

Лиза. Ниче такая. Забавная.

Миша. Ага.

Длинная пауза, во время которой Миша мычит себе под нос мотивчик только что спетой песенки, а Лиза улыбается и чертит на земле носком ботинка дуги и прямые линии.

Лиза. Ну ты догадаешься уже – или нет?

Миша. О чем?

Лиза. Ну блин, Миш. Ну ты же на кладбище. Рядом с тобой – красивая девушка. Ну, романтика же?

Миша. Ага. Типа того. И что?

Лиза. Да обними ты меня уже, наконец!

Миша. Серьезно?

Лиза. Ну а чего я тогда сюда приперлась? Просто так сидеть?

Миша. Ну… ладно.

Миша неловко обнимает Лизу одной рукой. Лиза, улыбаясь, кладет ему голову на плечо.

Лиза. Миш.

Миша. М?

Лиза. А вот скажи… У тебя на кладбище когда-нибудь… был?

Миша. Кто?

Лиза. Ну… ты не понимаешь?

Миша. Нет.

Лиза (высвобождаясь из объятий и отодвигаясь от Миши). Ай, да ну тебя…

Миша. Да кто? Нормально скажи, пожалуйста. Без намеков.

Лиза. Кто-кто… Секс.

Миша. Секс?

Лиза. Секс.

Миша. На кладбище?

Лиза. Ну да. А чего такого.

Миша. Ну… это как бы кладбище. Тут мертвецы. Рядышком совсем.

Лиза. Как будто бы им есть до этого дело.

Миша. Так, может, лучше сразу в морге?

Лиза (резко поворачиваясь к Мише). А что, ты можешь это устроить?

Миша. Тьфу, блин…

Пауза, во время которой Миша встает и подходит к надгробию.

Лиза. Ну а чего ты тогда звал меня?

Короткая пауза. Миша молчит.

Странный ты.

Миша. Кто бы говорил.

Лиза. Я – нормальная.

Миша. Ну да… ну да…

Лиза. Так что? Просто так звал? Потрепаться?

Миша. Нет.

Лиза. А что тогда?

Миша (помедлив). Тут такое дело… Лизон, можно я у тебя поживу недельку… или две. Пока не пристроюсь где-нибудь. Может, Лэм… Леонардович… возьмет к себе. Я ж ему сын все-таки.

Лиза. Недельку?

Миша. Ну… или две.

Пауза.

Лиза. Три дня, Миша.

Миша. Всего три?

Лиза. Три дня. Не больше.

Миша. Ну… хорошо. А можно спросить – почему?

Лиза. Почему не больше?

Миша кивает.

Потому что больше никто не выдерживает.

Лиза вынимает из внутреннего кармана желтоватую флейту, сделанную, похоже, из бедренной кости человека, подносит к губам, дует. Раздается гнусавый глухой звук. Лиза набирает в легкие побольше воздуха и с силой дует. Звук тот же, только гораздо громче. Миша некоторое время смотрит на Лизу, потом начинает танцевать.

Шестая

Миша и Армен Борисович сидят на большом диване в одной из больших комнат большой квартиры Армена Борисовича. Миша одет как обычно, Армен Борисович облачен в пушистый белый халат и пушистые белые тапки, на голове у Армена Борисовича – пушистое белое полотенце, закрученное в причудливый тюрбан. Перед диваном – стеклянный журнальный столик, на котором ничего нет.

Армен Борисович. Миша, ты сидишь на этом диване сейчас только потому, что Лизон очень за тебя просила. Ты понимаешь?

Миша. Да, Армен Борисович.

Армен Борисович. Но взять тебя обратно я не могу.

Короткая пауза, во время которой Миша смотрит в журнальный столик, а Армен Борисович смотрит на Мишу.

Выпьешь чего-нибудь? Есть скотч. Есть красное сухое.

Миша. Только не водку!

Армен Борисович. Водки нет. Я не пью водку.

Миша. Это радует.

Армен Борисович. Так что ты будешь?

Миша. Скотч?

Армен Борисович. Это шотландский виски. В данном случае – односолодовый.

Миша. Это хорошо?

Армен Борисович. Ну… как тебе сказать.

Миша. Ладно, не важно. Скотч.

Армен Борисович. Окей. Тогда я сейчас.

Армен Борисович выходит из комнаты. Миша осматривается. Армен Борисович возвращается через полминуты, неся в руках два стакана для виски и бутылку с золотистой жидкостью. Ставит бутылку и стаканы на столик. Разливает жидкость по стаканам. Берет один стакан и протягивает его Мише.

Армен Борисович (приподнимая стакан). Ну что? За здоровье родителей?

Миша (чуть помедлив). Ну… да.

Пьют. Армен Борисович – залпом, Миша – сначала пробует, после отпивает треть.

Армен Борисович. Ну как?

Миша. Вкусно.

Армен Борисович. Ну и слава богу.

Армен Борисович ставит свой стакан на столик и садится на диван. Миша ставит свой стакан рядом со стаканом Армена Борисовича. Некоторое время молчат.

Ты прости, что я в таком виде. Не успел к твоему приходу привести себя в порядок.

Миша. Это вы извините, что я заранее. Перестраховался.

Армен Борисович. Не самое плохое качество. Ненавижу опаздывающих. И сам ненавижу опаздывать. Но случается всякое. Ты же понимаешь.

Миша. Конечно.

Короткая пауза, во время которой Армен Борисович внимательно смотрит на Мишу.

Армен Борисович. Тебе похудеть бы. И подкачаться. И одеваться начать чуточку по-другому.

Миша. А вы, Армен Борисович, совсем другой, когда не на работе.

Армен Борисович. Ну, дома мне ведь не нужно быть начальником, правда?

Миша. Правда.

Армен Борисович. Но непривычно. Я понимаю.

Пауза, во время которой Армен Борисович смотрит на Мишу еще внимательнее.

Давай ты мне расскажешь о том, что с тобой приключилось, а я подумаю, чем тебе можно помочь. Хорошо?

Миша. Да.

Армен Борисович. Я слушаю внимательно.

Миша медлит. Берет стакан в руку, нюхает содержимое, чуточку отпивает, ставит стакан на место. Армен Борисович молчит.

Миша. Сначала я узнал, что мой сын – не мой сын, а какого-то чужого мужика. Потом жена сказала, что ей – сорок, хотя уверяла раньше, что тридцать, и выставила меня из квартиры. Которая, кстати, оказалась съемной, а тесть и теща – подставными. Десять лет я жил в квартире, которую искренне считал нашей! Теперь я понимаю, почему она – я про жену – не хотела, чтобы я к ней прописывался. Десять лет я ездил с одним актером на рыбалку, а вторая кормила меня невкусными котлетами. Десять лет я просил Олю, которая и не Оля вовсе: «Давай распишемся, наконец, чтобы все по-людски», а она ни в какую…

Армен Борисович. Ничего себе. Она у тебя шпионка, что ли?

Миша. Я не знаю! Она же не призналась. Просто выставила меня.

Армен Борисович. Так себе ситуация.

Миша. Так это же еще не все!

Армен Борисович. Тогда продолжай.

Миша. Мало того, что родители мои продают квартиру и уезжают навсегда в Испанию…

Армен Борисович. Это, конечно, не очень приятно, но ты же взрослый мужчина, Миша. Можешь уже и сам как-то…

Миша. Да не в этом дело! Мои родители – это не мои родители. Это чужие мне люди. Я – приемный!..

Армен Борисович. Вот те раз.

Миша. Настоящий отец еще жив.

Армен Борисович. Ну вот! Хорошо же! Наверняка он не откажется тебе помочь. Я уверен. Ты же уже познакомился с ним?

Миша. Нет еще. Боюсь… немного.

Армен Борисович. Не надо бояться, Миша. Не надо. Давай я тебе еще налью.

Армен Борисович, не дожидаясь согласия со стороны Миши, наливает тому полный стакан. Миша благодарит кивком.

Миша. А вдруг это ему помогать надо? У него такое странное имя.

Армен Борисович. Армен, что ли?

Миша. Нет.

Армен Борисович. Я шучу, расслабься.

Миша. Хорошо.

Армен Борисович. И выпей.

Миша. Ладно.

Миша залпом выпивает, со стуком ставит стакан на столик. Армен Борисович внимательно смотрит на Мишу.

Его зовут Лэм.

Армен Борисович. Как? Лэм?

Миша. Лэм. Леонардович.

Армен Борисович. Дичь какая! Впервые слышу такое.

Миша. Но это еще не самое страшное.

Армен Борисович. Да куда уж!

Миша. Меня на самом деле зовут не Миша…

Армен Борисович. А-а?..

Миша. А Мефистофель. Мефистофель Лэмович.

Армен Борисович смотрит на Мишу. После наливает себе полный стакан скотча и сразу же выпивает весь.

Армен Борисович. Ты мне сейчас просто взорвал мозг, Миша. Просто взорвал мозг.

Миша. Ну и, ко всему прочему перечисленному, вы меня уволили, Армен Борисович.

Короткая пауза.

Армен Борисович. Знаешь, Миша. Все не так просто, как ты думаешь.

Миша. Я натурально попал в какую-то западню, Армен Борисович. Как будто меня кто-то проклял. Или заколдовал. Я не знаю, что мне делать.

Армен Борисович. Все не так однозначно, Мишенька. Постарайся и меня понять тоже.

Миша. У меня нет семьи. Нет дома. Нет работы. Друзей у меня и так никогда не было.

Армен Борисович. У тебя же есть отец! Лэм Леопардович!

Миша. Леонардович.

Армен Борисович. Прости, конечно же, Леонардович. Он точно поможет. Я уверен! Вот увидишь!

Миша. Не факт, что ему самому не нужна помощь. Вдруг он – старый слепой инвалид?

Армен Борисович. Ну почему же сразу старый и слепой?

Миша. Армен Борисович… возьмите меня назад. Ну пожалуйста… на любую должность. Пусть на самую дебильную.

Армен Борисович. Понимаешь ли, Миша… Если бы все было так легко и просто.

Миша. Но вы же начальник!..

Армен Борисович (гладя Мишу по коленке). Мишенька, дорогой. Послушай меня. Я бы с радостью, но…

Где-то в глубине квартиры громко хлопает дверь. Армен Борисович выпрямляется. Миша смотрит на него. За одной из дверей раздается голос Гриши.

Гриша. Армен, ты уже закончил?

Армен Борисович. Три минуты!

Миша. Голос знакомый какой-то.

Армен Борисович. Да это так… Не обращай внимания.

Гриша. Армен, мне надоело ждать. Я иду.

Армен Борисович. Я же сказал, что три минуты еще!

Миша. Это Гриня, что ли?

Армен Борисович. Нет, конечно. С какой стати ему тут быть?

Гриша. Все, я иду! Мне скучно сидеть одному.

Армен Борисович вскакивает с дивана и идет к двери, которая сразу за диваном. Миша медленно встает. Дверь почти открывается, но Армен Борисович успевает навалиться на нее всем телом.

Сука! Ты мне ногу прижал! Пусти, больно же!

Армен Борисович. Я же тебе сказал: три минуты подожди! Так сложно, что ли?

Гриша. Пусти ногу! Что ты давишь?!

Миша. Гриня?

Короткая пауза, во время которой становится тихо. Потом Армен Борисович отпускает дверь и отходит в сторону. В комнату, хромая, входит Гриша. Смотрит на Мишу. Гриша одет точно так же, как и Армен Борисович, включая сложный тюрбан на голове.

Гриша. А этот жирный гном что тут забыл? Почему ты ему наливаешь? Ты же его уволил, разве нет?

Армен Борисович. Гриня, уйди. По-хорошему тебя прошу.

Гриша. А я тебя полгода просил его убрать, чтобы не видеть больше никогда эту рожу унылую, а теперь он к нам домой приперся? Что это, Армен?

Армен Борисович. Ко мне домой, Гриня.

Гриша. К нам, Армен! К нам!

Армен Борисович. Гриня, прекрати. Христом Богом тебя молю. Заканчивай.

Гриша. Приказывать в офисе будешь. А тут я – главный.

Армен Борисович. Я же не приказываю, Гриша. Я прошу. Ласково.

Гриша. Так ласково, что чуть без ноги меня не оставил.

Армен Борисович. Прости меня. Пожалуйста.

Миша. Армен Борисович… вы что, с… ним?

Гриша. А что, с Лизой, что ли?

Короткая пауза.

Миша. А чем Лиза так плоха?

Гриша (Армену Борисовичу). Что здесь делает этот хомяк?

Армен Борисович. Гриня, уйди на пару минут. У Ми-ши все не просто сейчас, сложный период… Ему надо помочь, понимаешь?

Гриша. Ты что, обратно его хочешь взять? Я тебя полгода просил, а ты его – обратно?

Армен Борисович. Никто никуда его не берет – не выдумывай.

Миша. Это мне что теперь, в бомжи идти, получается?

Армен Борисович. Погоди, Миша.

Длинная пауза, во время которой Гриша смотрит на Армена Борисовича и тяжело дышит.

Гриша. А я тебя предупреждал, Армен. Я тебя предупреждал. (Быстрым шагом выходит из комнаты.)

Армен Борисович. Гриша! Не дури!

Армен Борисович бросается за Гришей, но тот уже возвращается – с большим ножом в руке.

Гриша. Я предупреждал. А ты опять за свое?

Армен Борисович. Гришенька, не дури! Умоляю!

Гриша. Я предупреждал. Не раз и не два. Только я, Армен! Только я! Или никто!

Армен Борисович. Гриша!

Гриша режет ножом свою левую руку. Армен Борисович бросается к нему, но Гриша замахивается на него ножом – и Армен Борисович отскакивает назад.

Гриша. Не подходи! Я пленных не беру.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.