Святая Мечей: Линарис

– Что за? – несколько орков, а Марину преследовали именно они, увидели, как дрожащая девушка удерживает на мече тело огромного лесного тролля, которого их отправили убить.

Наконец, девушка смогла сделать пару неровных шагов, наклонилась и скинула безжизненное тело, которое дернулось несколько раз и распласталось на полу пещеры. Его медные глаза навсегда потухли, теряя желтоватый свет и приобретая мертвецкий, темно-зеленый оттенок. Тело несколько раз дернулось, а из огромной дыры прямо посреди груди, толчками выплеснулось что-то темное, лишь отдаленно напоминающее человеческую кровь. Следом и тело начало трансформироваться. Хрустеть и ломаться, пропуская небольшие белые и желтые цветы сквозь кожу старого тролля. Такова была их судьба. Родиться из недр пещер, коры деревьев и темных уголков леса. Чтобы после смерти вернуться обратно, став частью природы, их породившей.

Один из молодых орков натянул тетиву, решив что с девушкой надо расправиться. Она вроде как почувствовала это, развернулась и закричала так, что у орков заложило в ушах. В руках она сжимала меч, которым явно умела пользоваться. Орк не выдержал наступившего страха, он отпустил тетиву и стрела полетела вперед, прорезая воздух с противным свистом.

Марина резко пригнулась и дернулась вперед, нанося размашистый удар Стормраннером, разрубая руку неосторожному орку и разнося вдребезги неуклюже сделанный лук. Молодой орк закричал, хватаясь за культю и стараясь отбежать назад. Но пещеру уже заполонили другие орки, в попытке протиснуться сквозь узкие проходы и понять, что происходит.

Земля уходила из-под ног Марины. Она не могла поверить в то, что отняла жизнь у другого живого существа. А теперь еще и отсекла руку кому-то, отдаленно напоминающего орков из фэнтези фильмов. Она плакала, дрожала, но упрямо держала перед собой меч, отступая назад вглубь пещеры. Один из орков сделал несколько шагов к ней навстречу, поднимая руки, убеждая девушку в том, что не желает ей ничего плохого. Марина отступала, стараясь побороть горечь, которая подобралась слишком близко к горлу. Фергюсона больше нет. Она убила его. И осталась одна в этом неприятном, чужом мире.

Это было слишком. Марина вновь закричала так громко, как только смогла. Крепко сжала пальцы в кулаки и упала на колени. Ее живот скрутило от неожиданно подступившей рвоты. Мир вокруг поплыл перед глазами. Девушка качнулась и упала на бок, стараясь побороть пещеру, которая бешено вертелась вокруг нее, угрожая рассыпаться на части. Марина закрыла глаза и потеряла сознание.

***

Сон был тяжелым и терзающим. Марина пыталась справиться с врагами, разрубить их на части и насытить Стормраннер. Они валили со всех сторон, атакую девушку бесконечной лавиной, а она разбрасывалась ударами не глядя, стараясь лишь бить так, чтобы слышать привычный гул клинка. Этот кошмар никак не заканчивался и Марина уже несколько раз подумала о том, что на самом деле погибла там, в пещере и вот – оказалась в мифологическом аду, куда попадают все слабые мастера меча.

Но и этот кошмар в конце концов закончился. Девушка открыла глаза и тут же поморщилась от боли. Голова была практически неподъемной, неожиданная тяжесть и тошнота сбили ее с толку. Она привстала на руках, шаря вокруг себя в поисках Стормраннера. Как только рука привычно дотронулась до рукоятки, девушка тут же схватила меч и прижала к себе. Хотя бы он оставался с ней.

– Ты проснутся? – громкий, неотесанный голос. Будто болото булькнуло посреди заросшего мхом леса. Слова были тяжелыми и лишь отдаленно напоминали понятную Марине речь. Девушка несколько раз моргнула, стараясь привыкнуть к блеклому освещению и увидела того, кто с ней разговаривал.

Он был похож на огромного быка, с раздутыми ноздрями. Рогов не было, зато крупная нижняя челюсть опасно выпирала вперед, ощетинившись клыками, торчащими в разные стороны под немыслимыми углами. Массивное тело, вздутые мышцы и маленькие, почти черные глаза, утонувшие в могучем лбе. На голове не было рогов, зато в носу красовалось тяжелое кольцо. На голове почти не было волос, видимо недавно он был гладко выбрит. Но времени прошло достаточно долго и можно было угадать редкие черные волосы, пробивающие кожу цвета бурой грязи. Это был орк. Несомненно орк. Похожий на тех, кого Марина видела в пещере.

Начинающий мастер меча вскочила на ноги и выхватила Стормраннер. Могучий орк вскрикнул, вскинул вверх руки и попятился, приземлившись на задницу. В лице читался настоящий, первобытный ужас. На лице Марины было полнейшее недоумение.

– Пощадить меня, молю! Мы взять тебя, отогревать, не желать зла. Мы не воевать с Мастерами Мечей. Мы уважать вас. Звать главных. Если разрешите, – орк захлебывался своим бульканьем, бешено вращая глазами и размахивая руками. Марина вытащила меч из ножен на пару сантиметров – глаза орка блеснули от ужаса и он упал на колени, протягивая вперед руки, каждая из которых могла с легкостью переломить Марине хребет. Девушка ухмыльнулась. – Вы понимать меня? Звать главных? Умоляю.

– Я понимаю тебя. И не собираюсь убивать. Зови своих главных и принеси еды, – Марина не знала, откуда берется этот гонор. Как будто то, что она попала в другой мир, открыло внутри нее невиданный ранее скрытый потенциал. А может просто все безумие происходящего слишком сильно давило на голову. Кто знает? Точно не она.

Марина уселась обратно, положив меч на ноги и довольная наблюдала за тем, как орк, бешено кивая, выбегает из шатра, выкрикивая что-то на непонятном языке. Теперь пришло время осмотреться. Она оказалась в простом походном шатре. Слишком маленьком, чтобы называться так. Это была скорее двухместная палатка, но из-за того, что орки были почти вдвое выше обычного человека – по размерам она напоминала скорее шатер. Никаких украшений и прикрас. Грязные и вонючие лежаки, да рваные пледы, под одним из которых и лежала Марина. Тем не менее, здесь было тепло и даже уютно, если сравнивать с каменным полом пещеры и бесконечным ветром, проникающим до самых костей. Неудивительно, что Марина спала здесь без задних ног.

В животе предательски булькнуло, а голова все еще была очень тяжелой. Марина не знала, что это последствие отвара, трав и грибов, которыми пичкал ее Фергюсон. Через какое-то время ей станет совсем плохо и то, что она чувствует сейчас – лишь предзнаменование. Как только тело осознает, что работало на износ слишком долгое время – Марина упадет в обморок, стараясь справиться с шоком скопившейся боли. Но не сейчас. Сейчас она просто чувствовала тяжесть в голове и странную, ноющую боль, которая издалека накатывала по всему организму, заставляя пальцы непроизвольно сжиматься. Девушка разумно полагала, что это все последствия пережитого шока и пыталась взять себя в руки.

Пришлось закрыть глаза и начать дышать так, как учил ее Фергюсон. От мыслей о старом мастере к горлу подкатил комок, но Марина справилась, отстраняясь от горечи и концентрируясь на действительно важной задаче. Выживании. Фергюсон хотел бы, чтобы она выжила. Просил ее об этом. Марина помнила его последние слова, хотя они казались далекими и нереальными.

Когда она услышала рядом настойчивое сопение, то тут же прекратила дыхательные упражнения и раскрыла глаза. Дыхание вернулось и голова перестала кружиться. Пусть отдохнувшей себя Марина не чувствовала, но все же ее больше не сбивало с ног, как во время пробуждение. Сопение приближалось и, наконец, могучая рука распахнула часть шатра и внутрь, осторожно передвигаясь, зашли трое орков.

У двоих были уже седые, отвисшие волосы. На одном было много непонятной одежды. Каких-то лохмотьев, крючков и глиняных сосудов, пришитых к куртке. Если бы Марина попыталась догадаться, то решила бы, что этот орк был шаманом или врачевателем. Другой был все еще сильным. Вздутые руки, необъятная шея. Одна глазница вывернута и раскорежена, вероятно последствие тяжелой раны. Из-за этого его лицо было каким-то перекошенным, непропорциональным, даже для орка. Он постоянно сопел и причмокивал, Марина подумала, что он силится не впасть в спячку, подобному старому, угрюмому медведю.

Последним был относительно молодой, могучий орк. Судя по его вытянутой спине, высоко поднятой груди и широко разведенным плечам Марина тут же поняла – это вожак. Он пришел разговаривать с Мастером Меча и взял с собой своих верных советников. Предположительно старого вождя и шамана. Все происходило в точности так, как происходило бы на страницах фэнтези романа. Марина с трудом удержалась от смеха. Ее пребывание на Перфруне становилось все нелепее. И временами девушка боялась, что просто не выдержит и лишится рассудка.

Орки уселись напротив Марины. Долго сидели молча, пока, наконец, не услышали за стеной палатки ворчание. Молодой орк-вожак хмыкнул, высунулся наружу и что-то прокричал. Схватил плошку из чьих-то рук, осторожно наклонился и положил перед Мариной.

– Вот. Еда, как ты и просил, Мастер, – орк кивнул, указывая на наваристую похлебку, от одного взгляда на которую у Марины заурчал живот. – Ешь, ты долго спал, устал. Мы подождем.

Он говорил рубленными фразами, но предложения строил понятно. Голос «вожака» был густым и тяжелым. Марина от такого предложения отказываться не собиралась. Она схватила плошку и выпила содержимое жадными, большими глотками. Рыгнула, не стесняясь своих манер и вытерла рукой рот. Заметила одобрительные ухмылки на лицах орков. От жара насыщения ее поклонило в сон, но она с этим позывом справилась.

– Теперь готов говорить?

– Валяйте, – кивнула Марина. Они боялись ее. Убивать не собирались, потому что уже тысячу раз могли прирезать во сне. Значит Фергюсон не обманывал – Мастер Меча в этом мире опасный и жестокий враг. С ним связываться никто не будет, даже могучие орки.

– Кто ты?

– Мастер Меча, – сказала Марина, даже бровью не дрогнув. Это ее единственный способ выжить. Так сказал Фергюсон. И только ему она верила в этом мире.

– Это мы знаем. Ты отрубил руку Горнгуру и убил Тессерита.

– Кого? – она успела убить еще кого-то, до того как отключилась?

– Тессерит Эттери. Тот, кого ты убил в пещере. Легендарный Мастер Меча.

– Я знала его под другим именем, – невесело кивнула Марина. – Но да, ты прав. Я убила его.

– И это никак не отвечает на мой вопрос. Кто ты? Откуда узнал о месте, где скрывался Тессерит? Тебя тоже послали убить его?

Марина задумалась. Не о том, почему орки обращались к ней, как к мужчине. И не о том, что у Фергюсона была такая же фамилия, как у проклятого Альзара. Она задумалась о том, что должна ответить. Девушка ничего не знала про орков, ничего не знала о том, как ей попасть в Гринхолл. И уж тем более – где искать информацию о Линарис. В этом мире Марина осознала только одно правило – сильнейший всегда найдет себе путь. И в мире для Мастера Меча нет ничего важнее оружия.

– Мне нужен был его меч. Оникс. Он у вас? – неожиданно Марина заметила, как все орки одновременно поежились. Будто это был тот самый вопрос, который они не хотели от нее услышать. Теперь уже они обдумывали ответ. Двое седых наклонились вперед, нашептывая на ухо «вожаку».

– Да. Нам нужен этот меч. Это доказательство того, что Тессерит мертв.

– Оникс – моя добыча, – Марина легко вживалась в роль.

– Боюсь, тогда нам придется сразиться с тобой, Мастер Меча. Скорее всего, мы погибнем, но с радостью примем смерть от твоей руки, если ты пообещаешь выполнить нашу просьбу, – Марина видела в глазах «вожака» слепую уверенность. Он шел на смерть, но только потому, что не видел альтернативы.

– Я не желаю вам зла. Более того – мне на вас просто плевать, – пожала плечами Марина и заметила, как орки немного расслабились, а одноглазый даже позволил себе громко выдохнуть. – Но объясни мне, зачем вам меч?

– Великий Мастер Меча, человек, хочет послушать историю орка? – брови «вожака» поднялись от неожиданности.

– Не твою историю. Историю меча под названием Оникс, – этот ответ удовлетворил «вожака» Он поднял ладонь, запрещая «старейшинам» вмешиваться.

– Я расскажу. Этот меч нужен нам, как доказательство. Те, кто нанял нас – хотят заполучить его. В обмен, они пощадят наше поселение. Пощадят наших женщин и детей.

– Кто они?

– Эльфы.

– Они желали смерти Тессериту?

– Боюсь я не знаю причин. Мы простой народ. Не самый воинственный из кланов. Наемники, но не воины. Для нас такая задача – почти самоубийство. Эльфы сказали – Тессерит слаб. Вы сможете одолеть его, если нападаете все разом. Кто-то да выживет. Так сказали эльфы. Но ты опередил нас, Мастер Меча. Ты спас нас от гибели. Наша жизнь – твоя, – седой вожак попытался, возразить, но молодой лишь покачал головой. – Это так. Ты вправе распоряжаться ей, как вздумаешь. Но мы можем лишь умолять тебя – позволь нам взять меч и спасти наши семьи.

– Я не могу отдать Оникс ни вам, ни эльфам, – «вожак» содрогнулся. – Но и вы сохранили мою жизнь. Из-за страха, или из почтения? Мне плевать. Вы накормили меня и оставили в живых. Я вижу в вас гордость и вижу достоинство. Я не отдам вам меч. Но и не прощу эльфов. Мы пойдем вместе и поговорим с ними.

– Эльфы не любят вести беседы с другими расами, – сокрушенно покачал головой молодой «вождь».

Марина встала на ноги, будто ее толкало что-то бьющееся изнутри. То ли это был эффект отказа от отвара и грибов, то ли безумная бравада, то ли наконец ее голова потеряла себя и ввергла Марину в пучину психоза:

– Я думаю есть язык, который даже эльфы поймут, – с этими словами Марина сильно выгнулась назад и, мгновенно выхватывая меч из ножен, описала им длинную дугу, взмахивая из-за спины и опуская меч перед собой. Стормраннер отозвался радостным гулом, будто предвкушая десятки мертвых эльфов, чья кровь забрызгает его пульсирующее лезвие. Орки синхронно охнули и попятились, Марина ликующе ухмыльнулась, а шатер качнулся и покосился в сторону, захватывая всю делегацию плотной тканью. По неосторожности Марина распорола верхушку и обрубила опорную конструкцию.

***

Марина стояла рядом с «вождем» и наблюдала за тем, как мускулистые орки, со страдальческим выражениями лиц, пытаются зашить и восстановить шатер который она разрезала. Это строение принадлежало старому вождю, поэтому он сидел, или спал, рядом, ожидая, когда его жилище будет готово.

Девушка же, пока выдалось время, рассматривала стоянку орков. Они разложили лагерь на небольшой опушке у подножия горы, где жил Фергюсон. Их было около двадцати, может быть тридцать. Марине тяжело было посчитать, они то и дело уходили на караул вглубь леса. Остальные слонялись по лагерю или, как трое несчастных перед ней – пытались восстановить шатер. Марина прислонилась спиной к дереву, а «вождь» стоял рядом. Вдруг протянул ей увесистый глиняный сосуд.

– Ты и правда пойдешь с нами на эльфов?

– Почему нет? – Марина подхватила сосуд и сделала приличный глоток. На вкус напиток был сладким и отвратительным, но зато раскрывался внутри, наполняя тело радостью и теплом. Девушка хмыкнула и прислонилась к горлышку еще раз. Это явно был не алкогольный напиток, скорее напоминал что-то отдаленно похожее на травяной чай с медом и ягодами. Орки не пьянели, а потому в почете у них был согревающие и полезные напитки.

– Это странно. Мастер Меча выступает на стороне орков. Вы люди и так не жалуете других нелюдей, а уж орков и подавно.

– Может быть я не такая, как все, – пожала плечами Марина, отдавая бутылку «вождю».

– Это точно. Гримлок Тур, – фыркнул орк, забирая сосуд с напитком и кивая Марине. Видимо испить один напиток для орков было сродни рукопожатию, смекнула Марина.

– Марина, – девушка запнулась. Внутри все скрутило, она неожиданно захотела почтить Фергюсона, забрать его фамилию, прошептать Эттери. Но сдержалась. Возможно, это имя было особенным и понесло бы за собой еще больше проблем. – Марина Щербинина.

– Чудное имя, для человека.

– Я не просто человек, я женщина, – неожиданно проговорила Марина. Она начинала осваиваться в этом мире, а потому решила на всякий случай прояснить эту ситуацию, чтобы избежать неловких моментов в будущем.

– Уверен? – хмыкнул Гримлок, насмешливо улыбаясь.

– Конечно, я знаю себя с самого детства, думаешь могу ошибаться?

– Нет, нет, Мастер Меча! Не думай, что я издеваюсь, просто выглядишь ты как отшельник, живущий годы в горах. А запах от тебя такой, что и огр позавидовал бы, – тут Гримлок понял, что сказанул лишнего, но сдержать усмешку уже не смог.

Марина не обиделась, вместо того она представила, что глиняная бутылка в руках Гримлока – это небольшой меч, который она с легкостью сможет молниеносно выхватить. Ее рука скользнула, по пальцам прошел небольшой укол от неожиданного движения. Марина вырвала глиняный сосуд с такой скоростью, что Гримлок даже не успел удивиться.

– Я много путешествовала и выслеживала Тессерита, мне некогда было мыться.

Только сейчас девушка подумала, что Гримлок, скорее всего, был прав. Сколько времени она провела на той горе? Она ела и спала, не мылась и не меняла одежду. Зеркал у Фергюсона тоже не было. Как выглядела Марина сейчас? Скорее всего, не слишком привлекательно. Заплывшие глаза, руки в ссадинах, волосы в разные стороны, зубы близкие к желтым. Странно, что орки вообще приняли ее за человека.

– Ну, когда придем в поселение, у тебя будет на это время. Если нас, конечно, эльфы не перебьют, – Гримлок несколько секунд смотрел поочередно то на свою руку, то на Марину, силясь понять, в какой именно момент она выхватила бутылку.

– Расскажи мне о них. Сколько их, будут ли они ждать нас? Насколько они сильны?

– Тяжело сказать, это эльфы, – покачал головой Гримлок, стараясь придумать подходящий ответ. – Раз спрашиваешь, значит с эльфами дел почти не имела.

– Я редко покидала Гринхолл, – промямлила Марина, в надежде, что этого объяснения будет достаточно.

– Понятно, – протянул Гримлок, явно ответ не приняв, но уверенно полагая – другого он уже не получит. – Эльфы прячутся в листве деревьев. Они слушают и спят, купаясь в лучах ночных светил. Когда они нападают ты не слышишь звука, не видишь движения, только тело твое протыкают стрелы, смазанные корневым ядом.

– Звучит опасно.

– Это еще не все. Среди них есть Мастер Меча, – Гримлок ждал, что Марина как-то отреагирует, но та лишь смотрела куда-то вдаль, обдумывая свою судьбу. – Не знаю, насколько он силен, но для нас ваша сила непостижима.

– Ты уверен, что он Мастер Меча? – после некоторых раздумий спросила Марина.

– Он носит меч в ножнах, точно, как ты.

– Но это не делает его мастером.

– Разве?

– Они знали, что Тессерит слаб. Знали, и потому послали вас прикончить его. Если среди них был Мастер Меча – он сразился бы со стариком сам. Разве это не проще, чем захватывать поселение орков и посылать вас на верную смерть?

– Хм, – Гримлок схватился рукой за бороду, медленно почесывая. Огромный орк пытался вспомнить, демонстрировал ли эльфийский мечник свои силы, показывал ли, на что способен? И не мог вспомнить такого.

– Так я и думала. Взять меч – значит получить статус. Но еще – проклятие. У меня есть план, Гримлок Тур. Тот, что тебе понравится. Мы можем его обсудить?

– По правилам я должен собрать совет старейшин.

– Тогда собирай, – Марина сделала последний глоток, кинула бутылку молодому вождю и двинулась вперед.

Лагерь был совсем небольшим. Всего четыре шатра. По одному для каждого из совета и один – для продовольствия и оружия. Остальные орки спали возле костров, закутавшись в дырявые одеяла. Марина успела заметить – никто не использовал мечи в этом мире. Словно это было настоящее табу. Впрочем, так Фергюсон и говорил. Если берешь в руки меч – будь готова отстаивать свое право. Орки сражались мощными, обернутыми ржавой железной цепью, дубинками, топорами и, конечно же, луком и стрелами. Все оружие было грязным, ржавым и неотесанным. Словно его сделали нерадивые ученики на уроке труда, под грозным взглядом пьяного трудовика. Проблема была, как думала Марина, в их руках. Слишком большие, массивные пальцы, не приспособленные к искусной работе. Поэтому они так долго скручивали огромной иглой, больше похожей на кожаную спицу, шатер старейшины.

Гримлок пошел следом за Мастером Меча, позвал седого одноглазого орка который, как и думала Марина, просто спал сидя. Неожиданно девушка остановилась, вспомнив кое-что важное:

– Гримлок, когда вы забрали меня и Оникс, вы нашли в пещере что-то еще? Другие мечи, а главное свитки?

– Конечно, пойдем, я покажу, – кивнул вождь орков и попросил седого дожидаться их в шатре вождя. – А еще сходи за Колмиром, скажи что время совета пришло, – седой кивнул и направился в шатер.

– Кто они?

– Буддок и Колмир? – Марина кивнула. Они пошли к плотно закрытому шатру у входа к которому стояла пара скучающих орков. – Буддок был вождем до меня. Колмир шаман. Вместе мы образуем совет старейшин клана. Но, как я уже сказал, мы не слишком воинственный клан.

– Почему? Я думала орки только и делают, что сражаются.

– Так и было. Пока мы не проиграли битву и нас не лишили чести, – невесело усмехнулся Гримлок. – Это случилось до моего рождения, Марина. И я не знаю всей истории. Но нам запрещено иметь армию. Только возделывать землю и растить детей. Поэтому мы и стали целью для эльфов. Я думаю, что поэтому.

Марина почувствовала неожиданную горечь в гулком голосе Гримлока Тура. Она видела, как блеснули его глаза. Не об этом он мечтал, не к такой жизни стремился. В нем текла кровь настоящего воина, пульсировал дух битвы и глаза горели огнем сражений. Но вожди выбрали другой путь. Лишили его гордости грозного, свирепого воина. Гримлок был несчастен, Марина почувствовала это. Грусть и безнадежность. И еще – слабую надежду. Когда они подошли к шатру, когда скучающие орки посмотрели на Марину, они вздрогнули и тяжело сглотнули. Маленькие глаза забегали по сторонам. Они боялись смотреть на Мастера Меча и боялись встретиться глазами с вождем, что посчитал бы их за трусость. И это нравилось Гримлоку. Нравилось быть рядом с тем, от кого веяло смертью. И победой.

– Расступитесь, – орки отпрыгнули по сторонам и склонили головы в почтении к вождю. – Все, что мы забрали – здесь.

Гримлок зашел внутрь и поманил за собой Марину. Внутри шатра были разложены коробки с продовольствием и аккуратно сложено оружие, завернутое в непромокаемое подобие земного брезента. Видно, что орки с почтением относились к воинскому делу. Чуть поодаль от всего этого был небольшой, обитый железом сундук. Выглядел ветхим, но добротным. Явно не орочья работа. Гримлок подошел и, достав из-за пазухи увесистый ключ, вскрыл замок. Марина заглянула внутрь.

Оникс. Она сразу узнала его. Великий меч. Девушка не могла сказать наверняка, но чувствовала, что так и есть. К нему она пока не готова, но не за что не стоит терять его из виду или отдавать кому-то. Придет время и Марина возьмет его в руки, научится управлять его необъятной и холодной жаждой крови. Вернет этому оружию былое величие. Но не сейчас. Рядом лежали еще два клинка. Сломаны. Разбиты на части. Орки никогда бы так не сделали. Фергюсон разбил их, уничтожил. Марина сделала свой выбор и он хотел, чтобы она шла по выбранному Пути, не думая о поворотах, не заглядывая в прошлое. А вот и свитки. Ровно три. Знакомый ей свиток Танца Грома. Неизвестные Танцы Воды и Земли. В этом она была уверена. Марина бережно подняла их, нашла рядом небольшую, но плотную сумку из кожи какого-то животного. Простая застежка и длинная лямка. Все три свитка там легко поместились.

– Эти мечи, мы нашли их уже в таком состоянии, – протянул Гримлок, будто извиняясь.

– Я знаю. Вам все равно удастся продать их за хорошую цену, – Марина развернулась и пошла к выходу из шатра.

– А Оникс, разве ты не заберешь его?

– Заберу. Когда придет время и когда ни один эльф более не посмеет угрожать вам. Тебе нужно верить мне, Гримлок. А я – должна верить тебе. Только тогда мы победим. Разорвем на части врагов и устроим пир на их могилах. Что скажешь?

Гримлок ничего не ответил, да Марина и не стала ждать. Она видела, как раздулись его ноздри, как сверкнули глаза, будто стреляя молниями, способными испепелить все в округе. Древняя кровь воинственного орка взяла верх. Марине даже показалось, что волосы на теле молодого вождя будто выпрямились, наэлектризованные. Она нашла к нему подход, нашла, как управлять этим огромным, сильным существом. Он был похож на меч, который она училась держать в руках. Гримлок Тур был свирепым оружием, которое необходимо было направить точно к цели. К счастью, такая цель была в нескольких днях пути от их лагеря.

***

Как Марина и предполагала – даже шатер вождя особыми прикрасами не выделялся. Разве что тут располагался еще один лежак, который, скорее всего, Гримлок подготовил для Буддока, пока Марина занимала его шатер. Гостье из другого мира нравились орки. От них так и веяло семьей. Они помогали друг другу, заботились и легко разговаривали друг с другом, не смотря на ранги. При этом огромным, неотесанным созданиям удавалось сохранять трепетность и уважение в каждом слове и действии.