Марионетка Тьмы 3. Сказки Мёртвого Мира

У ног красавицы появился спящий мужчина. Его лицо было мертвенно-бледным, а рельефная грудь с раной там, где было сердце, так ни разу и не поднялась. Изящная ручка, покрытая замысловатой вязью изумрудного рисунка, нежно коснулась тёмных волос и накрутила мягкую прядь на тонкий пальчик.

– Он мёртв? – спросила я.

– Уже нет, – улыбнулось видение. – Ему подарили шанс исполнить своё Предназначение. Теперь вы оба пойдёте по одному и тому же Пути. Осталось решить как: рука об руку во спасение вашего мира или заклятыми врагами.

Эта песня была хороша, вот только прослушивать её снова не было ни сил, ни желания. И как бы нас с Дэланом не называли – ведьмой и инквизитором, Гончей Тьмы и Стражем Света, Маах Йор и Антэ Йа, для нас никогда и ничего не изменится.

– Я чувствую сомнение в твоём сердце, Маах Йор, Тьме ещё не удалось поглотить твою душу полностью! – Древо снова осыпало меня розовыми лепестками. – Найди то, что было разделено, и верни Проклятое Дитя в Саартан! Только его кровь сможет вновь соединить Печать Ина Лаан и продлить заточение Немуана, ибо уничтожить саму Тьму невозможно! Ты готова отринуть его метку и послужить Свету?!

Когда с тобой говорит такое древнее существо, как Хранитель, смеяться, наверное, нехорошо, но как же хотелось. Два иномирных интригана ждали моего ответа, а я бы с удовольствием послушала версию, влитую в сознание Дэлана, раз уж он был настолько уверен в чистоте найденного им младенца. По крайней мере, версия, изложенная мне, казалась правдоподобной, но не настолько, чтобы сразу и безоговорочно в неё поверить. Всё-таки Немуан, или как там его на самом деле звать, доходчиво дал понять, кто тут хозяин. И без лишних слов. Ошейник на горло, и пошла вон! Что ж, тем хуже для них всех!

– Какие у вас тут занимательные переговоры ведутся, заслушаешься! – раздался низкий и обволакивающей мужской голос. – Мне кажется или здесь не хватает одной из заинтересованных сторон?

Из чёрного портала под ветви Хранителя шагнул высокий и стройный темноволосый мужчина в чёрных узких брюках, высоких сапогах и белоснежной рубашке. В руке он небрежно держал длинный меч, состоящий из отдельных, пульсирующих кровавыми оттенками чешуек, порезаться о которые можно было с первого взгляда. На меня он даже не взглянул, спокойно и чуть иронично рассматривая деву среди корней Аннэ Каум, но моё горло предупреждающе заныло.

Спутать начальство с кем-то ещё было трудно, и я в открытую рассматривала Властелина Тьмы. Немуан был красив, я бы даже сказала, с избытком. Было в нём что-то экзотическое и гипнотизирующее, особенно в сочетании с мерцающими раскосыми золотыми глазами с вертикальными зрачками. Смуглая кожа ярко контрастировала с белоснежной тканью, а вдоль воротника угадывались алые чешуйки, как на клинке. Напрашивалось какое-то совершенно пошлое сравнение со змием-искусителем, но кто лучше Тьмы умел соблазнять?

Атмосфера на острове стремительно менялась. Тепло и свет, исходившие от ствола и кроны Древа, исчезли. Дева забилась между его корней и злобно поглядывала на Немуана, который скромно присел на камешек чуть поодаль и вонзил меч в камни. Между ними тут же побежали-зазмеились трещины, сквозь которые потянулись ручейки багрового тумана. Они рванулись к Аннэ Каум, но внезапно натолкнулись на невидимую стену и принялись алчно лизать её основание.

– Будь ты проклят, Йор Немуан! – Голос Хранителя звенел от ярости. Он зашумел, будто кроны коснулся сильный ветер, и осыпал мужчину лепестками.

– Как предсказуемо, – поморщился тот и стряхнул с плеча задержавшийся лепесток. – Вот уже три тысячи лет мы бьёмся за Саартан, а вы, двое, так и не придумали ничего новенького. Стоило мне заглянуть на огонёк, и что я вижу? Вы сманиваете моего Посланника. Снова! Да ещё и Стража этого приплели. Разве не я вам велел наконец-то прикончить беднягу, чтобы не мучился? Ах, нет, милосердие вам не знакомо! Вы и собственной покойной дочери не даёте покоя! Заставляете говорить с ним и внушать свои бредни! Опять!

– Как смеешь ты, порождение гнуси и смрада, говорить нам о милосердии?! – прошипела дева, сверкая глазами. – Ты уничтожил Саартан и погубил Йа Аннэк!

Немуан устало вздохнул.

– Старая песня для новых ушей. Пожалуй, придётся снова изгнать вас, дорогая тёщенька, туда, где вам самое место. Отправляйтесь-ка в Йор к остальным! И передайте привет тестю!

– Ты можешь снова уничтожить всех Ина Лаан, но Маах Йор услышала нас! Её душа не принадлежит тебе!

– С этим я как-нибудь разберусь! Сам! А вы – пошли вон! – Немуан со змеиной грацией поднялся с облюбованного камня и небрежно толкнул витую рукоять указательным пальцем. Меч качнулся и… трещина вышла феерическая. Древо застонало, стряхивая меня с качелей, и начало проваливаться в никуда, утягивая за собой девушку-видение. Я и на ноги-то не успела встать, как на опустевшем острове нас осталось трое. Я и Чёрный Властелин понятно, но причём здесь был так и не очнувшийся Страж? – Похоже, я был с тобой непозволительно мягок, раз уж вместо порученного тебе дела ты посмела появиться здесь! Ну что ж, я исправлюсь!

Понимая, что сейчас мне будут делать больно, я хотела закрыть глаза, но Немуан хрипло рассмеялся и просто не позволил. Я могла только моргать.

– У меня есть идея получше. – Немуан склонился над вампиром и задумчиво его разглядывал. – Он тебе нравится, да? Хотя нет, подожди, здесь нечто большее! Ох уж мне эти чувства! Одни от них неприятности! Давай-ка мы с тобой прикинем: если я убью его здесь, умрёт ли он в вашей реальности? Проверим? А то ведь я сегодня такой добрый-добрый, что никого ещё не убил, а ведь хочется!

Я опустила голову и молчала. Что я могла сделать? Умолять? Бесполезно!

– Молчишь? Тем лучше, не люблю, когда под руку болтают! – Меч вырвался из камня и лёг в подставленную ладонь. Мгновение, и Чёрный Властелин занёс его над Дэланом. Хорошенько размахнулся и… мой крик остановил острие у самой его груди. – Так и думал! Прости, но у меня уже чешутся руки кого-нибудь прикончить! – Жуткое оружие исчезло. Он схватил Стража за безвольную руку и легко потащил к самой широкой трещине. – Подойди, не хочу в одиночку любоваться на последний полёт этого голубка.

– Не надо! – крикнула я, сбрасывая с себя оцепенение. Встать было сложно, но я это сделала. – Если ты его убьёшь, я найду способ тебя уничтожить!

Немуан ухмыльнулся.

– А ты у меня сильна, девочка! Ну, ничего, я ещё успею вбить эти слова обратно в твою глотку, а сейчас быстро подошла сюда, не то мне опять придётся искать тебе замену, а я, честно говоря, не настроен и дальше терять время в этой дыре. – Боль раскалёнными иглами вонзилась в ноги и подтащила меня к трещине. – Далеко ему лететь, а?

Я не хотела смотреть, но глаза сами опустились вниз. Облака рассеялись, открывая распростёршуюся под нами землю. Немуан глумливо рассмеялся.

– По-моему, справится быстро.

– Оставь его, мой Господин! – прошептала я. – Я буду покорна!

– Надо же, как заговорила! Не ты ли всего пару минут назад всерьёз обдумывала возможность надуть нас всех? На этих двоих мне наплевать, а вот себя мне жалко! Моя Маах Йор собиралась меня кинуть! Нет, дорогуша, за всё приходится платить! И попрощаться я вам не позволю! – Он легко спихнул вампира за край ногой.

– Дэл!!! – Мои пальцы схватили пустоту, а его уже и не было видно. В груди словно взорвалось что-то ледяное. Слёз не было, они остались во мне, раздирая душу на части.

– Ну во-от, теперь ты не станешь отвлекаться на разную ерунду и можно будет поболтать о деле. – Немуан картинно отряхнул руки. – Сейчас я покажу тебе, что такое Настоящая Боль, чтобы впредь ты знала край пропасти и не падала!

Воздух ударил меня в грудь, и я полетела на землю вслед за Дэланом. Полёт был недолгим, и умерла я почти мгновенно, наконец оказавшись где-то совсем в другом месте. Чья-то прохладная рука коснулась моего лба, и я почувствовала аромат цветущего луга и увидела синие мерцающие глаза , а потом… пришла Боль. Сознание металось в пылающем аду, которое когда-то было моим телом. Меня будто ломали, резали, жгли, выкручивали и раздирали на миллионы кусочков, и всё это одновременно.

– Не слишком приятно, правда? – услышала я внутри себя голос Властелина Тьмы, ибо слышать мне было нечем. – Человеческие тела настолько хрупкие, что при падении с такой высоты ты должна была сломать большую часть костей и сдохнуть от болевого шока. Я позаботился о том, чтобы ты сломала их все, но осталась жива. – Он довольно рассмеялся. – Впрочем, я уже начинаю жалеть о потраченном на тебя времени, ведь ты такая неблагодарная тварь! А ведь это я не дал тебе сдохнуть в твоём мире!

Внезапно я смогла видеть, и даже Боль почти ушла, оставив после себя полнейшую скованность. Немуан сидел рядом, вольготно раскинувшись на троне из окровавленных костей, и брезгливо меня рассматривал. Из меня толчком выплеснулось что-то горячее, и над разбитыми губами вздулся и лопнул кровавый пузырь.

– Фу, опять придётся чистить сапоги, а они, между прочим, дороги мне как память. Меня в них, знаешь ли, заживо похоронили. Как раз те двое, что предлагали тебе бороться за Свет во всех мирах. Я бы на твоём месте не поверил ни одному их лживому слову.

– А… твоему? – прохрипела я и захлебнулась густой кровью.

– Моему тем более. Но разве я говорил, что у тебя есть выбор? – развёл он руками. – Чтобы обрести свободу, мне нужен Ключ от Печати Ина Лаан. Поэтому ты отправишься обратно в свой мир и сделаешь всё, чтобы вернуть мой кинжал, а потом займёшься поисками Проклятого Дитя. Мне нужна его кровь. Но не думай, что, уйдя отсюда, ты будешь свободна от своих обязательств. Благодаря полученным из твоего мира жертвам, я накопил достаточно сил, чтобы держать тебя в узде в любом измерении.

– Убьешь… собственную… дочь? – прохрипела я.

– Пусть тебя это не заботит, – поморщился Властелин Тьмы, разглядывая длинные металлические когти на руках. – Когда придёт время, тебя отыщут мои верные слуги – Ананку и Тёмная Привратница Эрдэт.

– Я… работаю… одна. Они… мне… помешают…

– Никогда мне больше не перечь! – Немуан закатил глаза, и в то месиво из костей и мяса, что от меня осталось, вонзились его металлические когти. Больно уже не было. Скорее, странно. Видеть, как он деловито роется в моей груди в поисках чего-то. – А вот и оно! Какое маленькое и мягкое…

В его руке билось и трепетало моё сердце. Одно движение пальцев и… его не стало. Он безжалостно смял его в кулаке. Брызнула кровь, густыми каплями опадая в серый пепел. Я не обиделась. Мне было всё равно.

Трепещущую золотыми крылышками бабочку за его спиной я заметила случайно.

– Проклятье!!! Этого не может быть!!! – Немуан поймал мой взгляд и тут же принялся вытирать окровавленные руки о брюки. Бабочка плавно опустилась на подставленную им ладонь, и тёплое золотистое свечение разлилось вокруг. За ним легко угадывался зыбкий женский силуэт. – Аннэк… Но как?!…

– Я прошу тебя, Нем, отпусти это дитя! Саартану хватит боли и страданий!

– Но я не могу! Больше не могу!!! – прорычал он, устало падая на свой трон. – Мне нужна свежая кровь!

Сияющая рука нежно коснулась его волос.

– Я не забыла, почему пошла за тобой, вспомни и ты!

Сияние исчезло. Взгляд Немуана стал тяжёлым и задумчивым, одним словом, не предвещавшим мне ничего хорошего.

– Повезло тебе сегодня, – вздохнул он. – Я отправлю тебя обратно прямо сейчас, и только попробуй меня снова разочаровать! И да, теперь я и ты будем гораздо ближе. Проделки здешней божественной своры открыли для меня путь к твоему сознанию, так что не пытайся больше играть. Пожалеешь!

Глава 3. Табор уходит дальше

Я снова была жива, и в моей груди билось сердце. А соблазн помечтать, что встреча с “начальством” всего лишь страшный сон и стоит открыть глаза, как я снова окажусь в своей постельке, был слишком велик. Но, увы! Окружающая обстановка, по крайней мере, та её часть, которая была доступна слегка размытому зрению, не имела ничего общего с моей спальней в Бьёрсгарде. Вокруг был дымный багровый сумрак, над головой пучки трав, а длинная светящаяся полоса справа больно резала глаза. Я сморгнула набежавшие слёзы и скосила взгляд на грудь, рассматривая пёструю тряпку, которой была укрыта. Под ней я была голой. Если не брать в расчёт дикий зуд под кожей по всему телу, то чувствовала я себя лучше, чем… Чем где?!

И тут я вспомнила всё: и как стала Маах Йор, и как Габриэль де Феррер помахал мне ручкой на прощание, и как вода подземной реки наполняла лёгкие, и манеру Хозяина объяснять правила игры. А они были таковы, что нужно было пошевеливаться, а не валяться неизвестно где. Решимости действовать мне прибавил внезапно сжавшийся вокруг шеи невидимый раскалённый ошейник. Я рывком села и тут же повалилась назад. Сил усидеть попросту не было.

– Не шибко-то резвись, детка, рано тебе ещё скакать. – Голос был сухой и скрипучий, но очень знакомый.

– Вы? – повернула я голову. Старая цыганка полулежала на ворохе шкур и дымила любимой трубкой. Её ноги были прикрыты синей шалью с поредевшей бахромой. Очередное облачко дыма приняло образ зайца и поплыло вверх. – Где мы?

Мой собственный голос напоминал хриплое карканье. К тому же я почувствовала, как сухая и стянутая кожа на губах треснула в нескольких местах. Я облизнулась и ощутила металлический привкус. Попыталась оттянуть ошейник, но пальцы наткнулись лишь на липкую от пота кожу.

– В Быстриге, близ деревни Блажень, – ответила госпожа Земфира. – Слыхала за такую?

Я отрицательно мотнула головой, пытаясь оживить в памяти уроки по географии Убежища и хотя бы примерно прикинуть расстояния между Пещерами. По всему выходило, что пронесло меня из Валенсира в Быстриг течением подземной реки без малого три тысячи вёрст. За время подобного “путешествия” я должна была заморозиться до состояния ледышки, о я здесь…

– А к вам я как попала? – прохрипела я.

– Детки наши тебя из реки выловили, и вот… – Она неопределённо махнула трубкой, мелодично звякнув браслетами. – Уж вторая ночь минула, как я тебя стерегу, да не думала, что поговорить придётся. Плоха ты была. Бредила много. Есть хочешь?

Я прислушалась к себе, не зная, за что принять поселившуюся в животе пустоту. Но вот сухость в горле была ужасная.

– Пить.

– Сейчас-сейчас, я для тебя особый отвар приготовила. – Госпожа Земфира отбросила шаль, тяжело поднялась и ушла из кадра. Послышалось бульканье. – Прабабкин рецепт ещё. В ваших-то учебниках такого и не сыщешь.

Перед моим носом оказалась жестяная кружка, над которой вился лёгкий парок с травяным ароматом. Старуха помогла мне сесть и прикрыться цыганским платком и сама поднесла питьё к губам. Я послушно отхлебнула. Раз уж не прикончили сразу, а выхаживали, то и травить не станут. Однако скулы свело от такой невыносимой горечи, что я подавилась и закашлялась.

– Вы что, его из полыни варили?! – наконец выдохнула я, пережидая тянущую боль в плече и левом боку.

– И из неё родимой. Травка горькая, да своё дело знает. Глядишь, и есть захочешь, сил наберёшься, а то исхудала так, что аж кости выпирают. Кто ж с тобою это сотворил? – Цыганка пытливо уставилась на меня, попыхивая трубкой и придерживая у моих губ кружку. Я снова отхлебнула отвара и ощутила тепло, опустившееся в желудок. Со второго глотка напиток уже не был таким горьким.

– Решила поплавать и не рассчитала возможностей. – Я устало смежила тяжёлые веки. Права болтать о случившемся у меня не было. Не у Хозяина, так у Совета, расстроенного потерей Врат и Манка, могли оказаться длинные руки, а подставлять моих невольных помощниц не хотелось. Пока это были не их проблемы, но вот когда я найду злосчастный кинжал, Тьма коснётся каждого.

– До того как в тебе дырок навертели или опосля? – Взгляд зелёных, чуть прищуренных глаз, словно проникал в душу.

– Вместо, – буркнула я. – Спасибо, конечно, что не бросили, но лучше закрыть эту тему ради общего блага. Дайте мой костюм, и я уйду.

– А если не дам?

– Всё равно уйду, – упрямо заявила я, делая опрометчиво большой глоток, о чём сразу пожалела. Рот немилосердно обожгло, и из глаз брызнули злые слёзы.

– Голяком-то, небось, недалеко получится, – усмехнулась цыганка. – Сиди уж, не буду ни о чём спрашивать, захочешь – расскажешь, а нет, то же дело твоё. Я со своим справилась, теперь ты своё исполни.

Мы одинаково внимательно следили за дрейфующим облачком дыма, очень похожим на Древо, только было непонятно, какое из них: то ли Йор, то ли Аннэ Каум.

– Ноша твоя слишком тяжела, девочка, чтобы нести её в одиночку, а Путь долог и непредсказуем. Кто бы ни стоял за спиною, а выбор тебе делать. Кому верить, а кого бояться, любить или ненавидеть, жить или обрести бессмертие в Вечности за тех, кто был дорог. А как время выбирать придёт, не позволяй Тьме окончательно завладеть ни душою, ни сердцем. Тогда только познаешь Истину.

В очаге громко треснуло, и я вздрогнула, но на плечи уже опускалась ватная усталость. Недаром в питье мне почудился привкус красавки. Госпожа Земфира унесла кружку и залезла в сундук рядом со своим ложем. Вернулась уже с маленькой баночкой, запустила в неё палец и смазала мне губы. Мазь была прохладной и жирной, но быстро впиталась. Боль ушла почти сразу.

Я широко зевнула. В голове медленно и неизбежно расплывался туман, чему я была несказанно рада, потому что думать о чём-то у меня не было сил. Но светящаяся щель внезапно раздалась, пропуская внутрь ослепительный золотой луч и девочку в цветастом платье и тёплом жилете. Монетки на её платке и серьги-кольца с подвесками весело зазвенели.

– Ой, бабуль, накурено у тебя, хоть топор подвешивай! – Она замахала руками, чтобы разогнать дымные пласты, но без особого успеха.

– Поучи ещё меня, малявка, – беззлобно цыкнули на неё. – Всё ли сделала, зачем посылала?

– А как же, – вздёрнула длинноватый нос девочка. – Все баночки разнесла и денежку забрала, а на обратном пути в лес забежала. – Она наглядно продемонстрировала объёмистую сумку, из которой торчали какие-то корешки, и уставилась на меня, склонив голову набок. – Проснулась, значит, а тебя, между прочим, ищут!

– Кто ищет? – Сон слетел с меня, будто ушатом ледяной воды окатили. Я аж села.

– Я сама не видела, мне Янко рассказывал, – пожала плечами юная цыганка. – Вчера ночью в Блажени объявились двое. Все в чёрном, как инквизиторы, но бляхами размахивать не стали. Всё расспрашивали, а не всплывал ли в Горянке труп, а может, и живой кто нашёлся.

Я вскочила с лежанки и тут же насладилась накатившим головокружением. Потеряла равновесие, ловя выскальзывающий из-под пальцев платок, и несолидно шлёпнулась обратно на шкуры. Всё тело покрывал холодный липкий пот.

Как же быстро они поняли, где меня искать! Хотя сколько существовало выходов из разрушенного взрывом подземелья? Максимум три. Одного, благодаря Тьме, мне удалось избежать, и я не отправилась на тот свет раньше срока. Второй, скорее всего, находился под контролем Инквизиции, которая уже должна была зарыться в свежие развалины, а раз искали меня по направлению третьего, то это точно были подручные Совета.

– Мне нужна одежда!!! – зарычала я. Вышло довольно натурально, потому что голосок у меня был тот ещё.

– Внучка, да ей что-нибудь из своего платья, пока не пришлось её связывать, – насмешливо сказала старуха.

– Почему опять я? Мне вон с прошлого раза, кстати, ничего не вернули! – возмутилась Ляля, но одного взгляда хватило, чтобы она, скаредно вздыхая и охая, открыла один из сундуков.

Наверное, с моей стороны было непорядочно отбирать у хозяев последнее, но ситуация вынуждала. Наконец я получила в своё распоряжение бледно-зелёное платье в красную розу и красный же платок. Всё, конечно, было не новое, но опрятное. Я кое-как оделась, не скрывая облегчения.

– А теперь присядь и послушай. – Что-то в скрипучем голосе цыганки заставило меня послушаться. И даже Ляля примостилась на крышке сундука. – Нынче же уходить тебе не след. Оставайся здесь и спокойно жди, пока эти двое уберутся из Блажени, а ещё лучше – отправляйся с нами. Не сегодня так завтра табор покинет эти места, а от цыган выдачи нету. Такого слово барона, он знает, что старая Земфира не станет привечать кого попало. А если он скажет, что никого не видывал и не слыхивал, то и остальные оглохнут да ослепнут.

В словах цыганки было больше смысла, чем во всех моих последних телодвижениях, но невидимое кольцо на горле требовательно сжималось. Сколько у меня было времени до новой встречи с Немуаном? А ведь пока я не имела ни малейшего представления, с чего начинать поиски. Но и попасться в лапы Совета я тоже не хотела. Вздохнув, я медленно кивнула.

– Вот и ладушки! Ляг да поспи, силы тебе ещё понадобятся. Мно-о-о-го сил…

Старуха говорила что-то ещё, но я уснула прямо сидя. Последнее, что помню, это чьи-то руки, настойчиво укладывающие меня на шкуры. Наверное, я проспала целую вечность, потому что очнулась от того, что меня трясло и подбрасывало на каких-то мешках. Свет, проникающий сквозь полог кибитки, казался ослепительно ярким и чистым, по сравнению с сумраком шатра. Пофыркивали лошади, и слышалась душевная цыганская песня. Было прохладно и пахло пылью. Я острожно потянулась и села, чувствуя себя неожиданно бодрой и голодной.

Внутрь сунулось и исчезло личико Ляли. Занавесь тут же отдёрнулась, и я увидела тёмное, затянутое тучами небо. Внутрь ворвался ветерок, который принёс с собой запахи сырой земли. Неуверенно вспыхнула и угасла голубая стрелка молнии, и где-то наверху загрохотало. Я перебралась поближе к хозяйкам кибитки. Правила госпожа Земфира, а её внучка болтала ногами и вертела головой по сторонам. Слева тянулись низкие холмы, поросшие вереском, вправо убегала тусклая под хмурым небом степь, за ней виднелся город, а впереди неспешно тянулась вереница таких же кибиток. Несколько мужчин, перекликаясь, ехали верхом.

– Куда вы теперь? – спросила я, “налюбовавшись” пейзажем. Молнии сверкали всё чаще, а гром дрожью отзывался в корпусе телеги. Дождик крапал всё гуще, холодные капли становились крупнее. Ветер гнал по молодой весенней траве рябкие волны.

– Цыган туда едет, куда дорога ведёт, – пожала плечами старуха и прищёлкнула поводьями, чтобы взбодрить лошадку. Та вяло шевельнула хвостом, но ускориться и не подумала. – Этот край богат деревнями, где-нибудь остановимся. Людишкам везде охота на табор поглазеть да будущее своё узнать, так что без монеты не останемся. Только нам с тобой разбежаться придётся.

– Снова судьба? – усмехнулась я.

– Желание барона. Больно ему не понравились те двое, что про тебя ума пытали.

– Приходили таки? – навострила я уши.

– Ага. – Ляля хитро глянула на бабку, но та не стала её осаживать и девочка продолжила, обернувшись ко мне: – День-то они в доме блаженьского старосты просидели, а ночью к нам заявились. Здоровенные, рожи хмурые, за спиной у каждого мечище – во! – Судя по размаху её рук, пришельцы были серьёзные и таскали с собой по легендарному кладенцу. – Гляделками по сторонам зырк-зырк и в баронов шатёр. Шандор им в миг растолковал, где и кого видал и куда им катиться со своими вопросами. Выгнал он их, а они и не подумали убраться. Пошушукались между собою и давай по табору шнырять, высматривать, пока наши огней не зажгли. Глянули, а их и след простыл, как сквозь землю провалились.

– Барон, когда на тебя посмотреть приходил, обмолвился, будто похожи они были на кукол, – добавила госпожа Земфира. – Глаза пустые, а движения резкие, словно кто за нитки дёргает. Злом и Тьмой от них несло за версту.

Ливень спустился внезапно. Дорога стремительно превращалась в бурлящую реку из мутной воды, которая тащила под ноги лошадей и колёса кибиток камни и грязь. Раздался мощный и долгий свист, и все поползли на обочину, вставая в привычный круг.

– Не иначе как демон в тучу плюнул! – Цыганка натянула поводья, вынуждая и свою кобылку свернуть вслед за остальными. – Чего сидишь, внутрь лезь, пока не промокла!

Ляля перестала ловить ладошкой прерывистые струи, сбегающие с полога, и подсела ко мне, закрыв занавески. Внутри немедленно стало душно и сумрачно. Кибитка сильно качнулась и замерла, и к нам забралась промокшая госпожа Земфира. Снаружи ещё доносились крики и ржание, а потом ничего, кроме шума дождя и грохота разбушевавшихся небес, не осталось. Старуха стянула с волос платок и вытерла им мокрое лицо, поплотнее запахнувшись в тёплую шаль. Её белая голова почти светилась в темноте.