Родственнички

Софья Петрова

Родственнички

Ложь успевает обойти полмира,

пока правда надевает штаны.

Уинстон Леонард Спенсер Черчилль

ГЛАВА I

Много раз я пыталась написать эту книгу. Но каждый раз разочаровывалась, потому что мне не удавалось передать всей мощи происходившей со мной действительности. И даже сейчас я не уверена, что эта рукопись удовлетворит меня.

Когда меня просят немного рассказать о себе, я, как правило, несколько теряюсь. Потому что ответ на этот вопрос требует выделить приоритеты моих интересов и черт характера – а это сделать сложно. Так вот это произведение будет в том числе и своего рода резюме. Только таким резюме, где не надо будет выделять «приоритетное» и где я смогу рассказать о себе всё, что захочу, ничего не выделяя, не преувеличивая и не преуменьшая.

Эта книга не художественная. Она будет содержать и воспоминания, и частично автобиографию, и мои рассуждения… Ведь всё, что здесь будет написано, – правда и происходило со мной.

Семья у меня большая – родственников много. Но речь пойдёт только об одних «выдающихся» – их фамилия Монастырские. Это мой дядя Андрей, тётя Саша и две двоюродные сестры Тамара и Валя. Родство с ними у меня по тёте – она сестра моей мамы. Стоит также отметить, что разница в возрасте между мной и кузинами для многих покажется большой – 17,5 и 16 лет соответственно. Однако я никогда этой разницы не чувствовала и общалась с ними на равных, по-простому – чего не скажешь о моих сёстрах.

Итак, напряжение в наших отношениях росло очень долго: около восьми лет – с сёстрами, и примерно шесть лет – с тётей и дядей. Надо сказать, что спокойствие и стабильность в нашем общении поддерживалось по большей части благодаря мне. Я на многое закрывала глаза, многое оправдывала, многое терпела и много молчала, когда надо было говорить. С каждым годом – а то и с каждым месяцем – напряжение только росло, приближая конфликт.

Спусковым крючком стало моё поступление в 10 класс. Я всегда была и остаюсь девочкой-умницей, отличницей… К слову, девятый класс я закончила с отличием. К красному аттестату стоит также добавить поездку в Сириус, волонтёрскую книжку, множество дипломов за участие в различных мероприятиях – ну, и конечно – две моих книги, изданных на тот момент. Любая школа готова была «оторвать» такую ученицу с руками и ногами. Ну, а я – та самая ученица – хотела поступить в профильный класс. У меня было два приоритетных варианта: химико-биологический профиль либо гуманитарный. Противоборство между двумя этими сферами началось достаточно давно, и обе они важны для меня в равной степени. Поэтому я решила подать документы на индивидуальный набор в разные учреждения на разные профили – по сути, конкурс должен был решить, где я буду учиться. Для меня же было крайне важно понять, в каком профиле я достойна учиться, в какой сфере у меня больше знаний и компетенций, куда стоит направлять свои силы, чтобы достичь результатов! И своеобразной оценкой этих умений и знаний и был индивидуальный конкурсный отбор в образовательное учреждение!

Но! Мои родственнички не могли не вмешаться в моё поступление – они не могли не нарушить ход естественных событий! И да! Конечно! Они вмешались и всё нарушили! Теперь расскажу по порядку.

Мои тётя и дядя (к моменту окончания мной девятого класса) очень часто говорили, что хотят ещё больше сблизиться со мной, просили, чтобы я им рассказывала о себе как можно больше – одним словом, им не хватало моего доверия. А доверять им так же, как и другим моим родственникам и родителям, я не могла. На это были (и есть!) свои причины, о которых я расскажу далее. Так вот, слыша их просьбы, я не могла игнорировать тётю и дядю и пыталась насколько можно стать с ними ближе…

Как-то в первой половине девятого класса я рассказала им, что больше всего хочу поступить в химико-биологический профиль в десятой школе. Но конкурс там в прошлые годы был жёсткий – около трёх человек на место. Плюс, школа проводила собственные вступительные экзамены. Конечно, я допускала мысль, что могу не пройти – просто не хватит знаний. «Надо будет помочь», – услышала я голос Андрея из коридора. Я знала, как они могут помочь – только блатом. Меня такой ход событий не устраивал – мне было важно понять, чего я достойна. А для этого и нужен был честный и жёсткий отбор. Мы с тётей сидели тем временем на кухне, и я несмело сказала: «Я думаю, мне не надо помогать, потому что мне моих знаний хватит, чтобы пройти этот конкурс». «Конечно», – хмыкнула Саша. Я произнесла всё это несмело и тихо, чтобы нее слышал дядя. Знаете, почему? Потому что я их боялась. Боялась на тот момент уже очень долго – лет пять точно, а то и больше. Себе же в тот вечер я дала обещание ещё раз попросить Сашу и Андрея не вмешиваться в моё поступление. Благо, времени для этого разговора у меня было достаточно. Но из-за своего страха я до последнего не решалась заговорить на эту тему.

В начале июня я, как и полагается, подала все необходимые документы для конкурсного отбора. Теперь оставалось только ждать. Сам индивидуальный отбор мог продлиться около недели. Помню, было воскресенье. Я взялась читать «Анну Каренину». За окном было прохладно и пасмурно, и я не спешила на прогулку. Вечером к нам из дачи заехали Монастырские, чтобы что-то завести. Они ненадолго задержались у нас. Помню, я тогда сидела за письменным столом, когда ко мне подошёл Андрей. Он стал спрашивать про конкурсный отбор. Я ответила, что все документы отправила, а уже завтра школы обещали опубликовать результаты. Он уточнил ещё что-то – кажется, в какие организации я подавала документы. А после они ушли. Этот короткий разговор оставил у меня неприятный осадок: я знала, к чему задаются эти вопросы, а ещё я до сих пор не поговорила с ними. Я вышла на прогулку. Прохладный ветер обдувал меня со всех сторон – это было то, что нужно. Я немного взбодрилась, развеялась, отвлеклась… На следующий день около полудня мне поступил неожиданный звонок: на экране высвечивалось имя «Андрей». С волнением я взяла трубку.

– Привет, Сонь. Это дядя Андрей, – отрывисто и лаконично прозвучало на другой стороне «провода».

– Привет.

– Скажи, всё ли правильно. Ты – Петрова Софья Сергеевна, родилась второго апреля две тысячи четвёртого года. Сейчас учишься в седьмой школе, да?

– Да…

– А класс какой? Девятый…

– «А».

– Угу, хорошо. Это ты в десятую школу на какой профиль подавала заявление?

– На химбио. А зачем тебе это?

– Мне… – он несколько замялся. – Да так, чтобы узнать. Уточнить хочу. Тогда если что, я тебе перезвоню. Хорошо?

– Хорошо, – (а что мне ещё оставалось ответить?)

– Ну, всё, пока, – поспешно попрощался он.

И по той нервозности в конце, и по всем этим расспросам (будь они неладны!) я понимала, к чему всё клонится. «Надо срочно сегодня же сказать им, чтоб не вмешивались!» – подумала я. Но как это сделать? Перезвонить дяде? Или дождаться, когда тётя придёт к нам в гости? А приходит она почти каждый день… И я пошла гулять… Тётя пришла к нам только после работы, это примерно в четыре часа вечера. Она начала разговор о моём поступлении, и на кухне я ей сказала:

– Я хочу поступить сама. Не надо мне помогать.

– Хорошо, – раздражённо сказала она, – поступишь сама.

– Передай это дяде Андрею, – попросила я, перебарывая волнение.

– Хорошо, – ответила мне она.

Успокоилась ли я? Нет. Я знала, что тётя в лицо может сказать одно – а сделать совершенно другое. А её раздражённый голос лишь подтверждал, что вероятнее всего она так и поступит – то есть, ничего дяде не передаст, и всё равно они подключат свои связи. К тому же, я понимала, что с момента звонка Андрея и нашего с ним разговора прошло часа три – а значит, у него было полно времени, чтобы обо всём договориться. И кто мне теперь даст гарантию, что никто никакой блат не подключил?! Держалась я лишь за одну хрупкую надежду, тончайшую ниточку – что тётя всё-таки выполнит своё обещание и передаст мою просьбу дяде. Я верила в неё, я пыталась в ней видеть положительные стороны… Наконец, я похвалила себя, что мне удалось преодолеть свой страх и начать этот тревожный разговор. Но даже это не помогало.

Прошёл, кажется, день, или два. К нам вновь после работы зашла тётя.

– Дядя Андрей договорился, тебя взяли в десятую школу.

Она просто поставила меня перед фактом. И это несмотря на то, о чём я её просила. Несмотря на наши разговоры. А вся эта сцена происходила как будто невзначай!

Да… в тот момент тончайшая ниточка моей хрупкой надежды лопнула, разорвалась…

Меня – и без того угнетённую – эта новость подавила окончательно.

Вскоре пришли ответы из других школ: меня принимали везде.

Тогда приближалась уже середина июня, и все последующие дни я находилась в стрессе. Я была крайне подавлена и угнетена. Чувствовала себя паршиво. Прежде всего, мне было больно от того, как со мной поступили. Мне хотелось сказать о своих чувствах и мнении по сложившейся ситуации, объяснить… Но я боялась. Я предвидела их реакцию: агрессия и наезды, а ещё обесценивание… Такое уже происходило раньше в более мелких бытовых ситуациях. И я не знала, как вести себя во время их грубых и всё отрицающих выпадов! Помимо этого надо мной ядовитой свинцовой тучей повис вопрос: куда идти учиться дальше? Если бы не их вмешательство, я бы так не мучилась, мне бы легче было принять решение. Не решаясь завести разговор с Монастырскими, я просто перестала общаться с ними, стала избегать…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.