bannerbanner
Эмиссар Амеронта
Эмиссар Амеронта

Полная версия

Эмиссар Амеронта

Язык: Русский
Год издания: 2024
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 5

– Решаю, кто вторую очередь в дозоре возьмёт, – небрежно ответил он. – Решил. Ты.

– Нехорошо личную неприязнь переносить на дела службы, – укорил его Кэддок.

– А кто узнает? – Брайд огляделся. – Места тут глухие, а маги на твою сторону не встанут, командованию не доложат. Я ж затем и Сайора не взял, чтобы никто мою тиранию в отчёты не внёс. Так что дежуришь вторым, цептор Халдор.

– А чего не взял, кстати? – Кэддок прищурился. – Кто связного допрашивать станет? Мага-то? Или к Ллиру повезём сразу?

Брайд покачал головой.

– А никто. Надо его просто взять и потом отправить в главную ставку. Сдаётся мне, тут дело не нашего уровня. Пусть там с ним разбираются. Сам отправлюсь в столицу с отчётами и пленником.

– И куда делся цептор Бринэйн? – Кэддок вздохнул. – Тот не успустил бы случая разобраться со всеми культистами разом и только сам. Ты не видел?

– Чего? – рассеянно спросил Брайд, уже почти не слушая его болтовню.

– Цептора Бринэйна. Эмиссар его сожрал что ли… Говорят, ещё та скотина.

– Наговаривают, – Брайд притворно нахмурился. – Завидуют, должно быть.

Кэддок довольно усмехнулся и направился донимать Глоу. Тайлисс он опасался и шуточки свои против неё не использовал. Обычно оптимат подкусывал Сайора, но за неимением цептора и опциан сгодится. Но кусать Глоу – всё равно что стену грызть, зубы сточишь, а ни куска не отгрызёшь. Но Кэддока это не останавливало, впрочем.

Лес вокруг спал. Зима мягкая, морозов почти и нету, только по ночам лужицы покрываются хрусткой наледью. Но всё-таки – зима. Лес становится тихим и все звуки в нём кажутся особенно чёткими, гулкими. Но это и хорошо – подобраться незамеченным сложнее. Человеку или магу. Но, судя по всему, не Старшему.

Тахори появился на исходе ночи прямо у самого лагеря, так внезапно, что стоящий в дозоре Глоу успел только выругаться громко, отчего, само собой проснулись все.

– Благодарите свою Грит, что на ваших землях нас почти нет, – насмешливо сказал Тахори, глядя исключительно на Глоу. – Перерезали бы вас, как ягнят. Вас тут, похоже, не учат охранные знаки ставить по периметру.

– Какие познания, однако, – фыркнула Тайлисс. – Была бы нужда на псин Силу тратить, так и ставили бы. Только, как ты и сказал, уже до нас позаботились, чтобы нелюди тут не шлялись по лесам.

– Вести принёс? – хмуро спросил Брайд, которому эти перепалки стреги со Старшим были уже поперёк глотки.

– Принёс, – Тахори оглядел лагерь. – Разузнал я про вашего хунна. Нет нужды вам второй ночи месяца ждать. След-то не из дыры какой к причалам Дунгвала тянется. Местный он.

– Как это? – опешил Брайд.

– А вот так, – Тахори дёрнул плечом. – Местечко вообще занятным оказалось. В Дунгвале этом магией смердит чуть не из каждого сарая. Я сам не поверил, когда там очутился. Думаю – чутьё подводит, уже в порядочном амеронтском поселении маги чудятся. Так нет же, ваш искомец там не один такой.

– Да не может такого же быть! – не веря, воскликнул Брайд. – Да, поселение маленькое, рыбацкое, особенно никто им не интересовался, но неужто бы не доложили, если бы кто что заметил? В этих местах и Столпы вроде как проходили, когда мятеж давили. Байон не так чтобы и далеко…

– Это мне неизвестно, – равнодушно отозвался Старший. – А вот что там сейчас – говорю как есть. Не один там маг бродит. И человек, что тебе интересен, там вполне себе на законных основаниях проживает. Сын рыбацкий. Там в семье ещё мальчонка есть, брат его младший. И тоже магией пованивает ощутимо.

Брайд беспомощно огляделся. Не верить Тахори? Да к чему ему врать?

– А как тебя тогда не считали, Старший? – мрачно спросила Тайлисс. – Ты вот так, значит, по Дунгвалу пробежался, понюхал, поговорил, да и пошёл себе – да?

– Отчего не считали? – Тахори презрительно ухмыльнулся. – Ещё как считали. Сразу. Вот только не подумали они, что Старший палочку в зубах Серпам носит. Сказал я, что из Пустых земель заскочил, за припасом. Ищу, мол, тех, кто не станет на вилы чудище поднимать. Почуял магов, вот и пришёл. Люди – они, если сами натерпелись от преследований, сочувственные становятся к таким же изгоям. Не знали?

В его голосе вдруг зазвенела злоба. Ненавидит. И магов ненавидит, и охотников за ними не меньше. Оттого и не до конца честен, и никогда честен не будет. Служить – будет из-за клятвы, а вот откровенничать нет.

– Значит не врут, – задумчиво сказал Брайд. – Есть остатки Племён в пустых землях… Да, Тахори? И ты об этом прекрасно знаешь, и маги вот эти непонятные. Иначе быть бы чудовищу на вилах, несмотря на всю сочувственность хуннов.

– Сходи проверь, – Тахори сверкнул глазами, губы его кривились. – В Пустые земли сходи. Тебе что за дело до них? Ну если и есть, то Амеронт сам признал те территории вне закона. На наши дела это никак не влияет.

– Позже обсудим, – холодно пообещал Брайд. – Влияет ли и как. Свободен. Понадобишься, передам весть, как обычно. Как зовут хунна, что мы ищем?

– Тиох Рисс, – буркнул Тахори уже на ходу. – Дом у леса, крайний.


***

– Почему ты не расспросил нелюдя как он выяснил, что именно этот хунн встречался с Оракулами? – спросил Эрк Глоу, когда Старший растворился в лесу. – Почему ты вообще почти ничего у него не спросил?

– Тебя это заботит? – Брайд посмотрел на него в упор. – А меня вот больше беспокоит откуда такая ситуация взялась – в обычном поселении хунны. Прямо вот семьями живут. Как давно? С самого начала что ли? Что бы не сказал сейчас Тахори как это нам поможет? А вопросы лишние… Это и лишняя информация для ушей Старшего, ты так не считаешь? Куда он её понесёт?

– Верно, – вступился Кэддок. – Такое, если это правда, очень странно. Дерьмово и странно. И Брайд прав – охать и ахать, и ужасаться будем, когда выясним что и как. Равно как и оборотня за шкирку трясти. Никуда он не денется.

– Выясним, – насмешливо передразнил его Глоу. – У Старшего и выяснять надо было. Тут впору в каструм возвращаться и отряд целый брать, а то и два. Может там целое поселение хуннов, не думали? А что? Жителей порешили, а сами обосновались в глуши. И вроде как так там и жили. Это ж только вот эвокаты, да нелюди могут магов сразу чуять, а обычные солдаты могли и не обратить внимания. Да будь иначе – разве могли бок о бок жить и боеры и хунны?

– Считаешь не стоит и соваться туда нам? – спросил Брайд, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно.

– Риск очень велик, – уже вполне мирно ответил Глоу. – Мы не знаем сколько там магов и насколько они сильны. Тебе решать.

Решать. Решил уже один такой не так давно. И оставил всю группу лежать на дороге. Брайд задумался ненадолго, потом кивнул:

– Ты прав. Рисковать попусту не станем. Вот ты и отправляйся в каструм, приводи сюда столько Серпов, сколько посчитают достаточным Сидмон с Гвинном, учитывая ситуацию. Мы пока останемся тут.

– Почему я? – Глоу вскинул глаза.

Голос был ровен, а глаза выдавали – недоволен. Не оттого ли, что вынужден будет оставить объект своего наблюдения?

– Потому что я так решил, – отрезал Брайд и отвернулся.

Ну а кого отправить? Не гранта же? Надо чтобы информацию донёс человек опытный в делах этих паскудных. А Кэддока хотелось бы оставить при себе, как искусного бойца. Что иначе тут Брайд будет делать в случае чего-то непредвиденного в компании двух магов, которым он доверял чуть больше чем ничуть, и юнца-гранта?

Глоу собрался с поспешностью и нескрываемым раздражением. И когда он, наконец, покинул лагерь, Брайд вздохнул с истинным облегчением. Если так будет продолжаться, придётся как-то решать вопрос с опцианом. Не хочется всё время держать это изматывающее напряжение между ними.

– Много себе позволяет, – заметил глазастый Кэддок. – И чего ты его держишь при себе?

Брайд не ответил. Хорошо, что уже наступило утро, и можно было заняться мелкими делами, не требующими судьбоносных решений. Хотя делать ровным счётом было нечего на самом-то деле.

Брайд отправил Мериона Тревита за водой, понаблюдал как Тайлисс нарезает в котелок вяленое мясо и какие-то коренья, турнул Кэддока от мешка, где хранились сухари, и сел чуть поодаль от костровища.

День пролетел на удивление незаметно. А когда по лесу поползли сумерки, Тайлисс, до сего момента дремавшая у костра, вдруг встала и уставилась вперёд.

– Что такое? – Брайд тоже поднялся и подошёл к ней.

– Не знаю пока, – стрега не повернула головы, продолжая вглядываться в мутную дымку, окутывающую деревья. – Готовьтесь на всякий случай.

– Проклятье на нас какое что ли, – проворчал Кэддок, обнажая меч. – Ну ни одного спокойного рейда. Да что там, Тайлисс?!

Брайд вдруг обратил внимание на замершего чуть в стороне гранта. Тревит явно был очень напуган. Ну молодой – да, но уже не в первой переделке, и трусом он точно не был…

– Магия, – тихо сказала Тайлисс. – Я сейчас попробую знаки выставить…

– Почему – попробую? – также тихо спросил Кэддок, но стрега только нервно выдохнула и повела руками, призывая Силу.

Пульсацию магических потоков Брайд ощутил сразу же. Это не щит от оружия, это защита от той же магии, вот только защищённым себя он отчего-то не чувствовал. Не впервой стоять под охранными знаками, но нынче всё было иначе. Как? Брайд не смог бы объяснить. Иначе. Не так.

И бесновалась в нём Кровь, как-то яростнее обычного. Трясла тело крупной дрожью, призывая его ринуться в бой, уйти в рывок, нанести удар. Вот только никто вроде как и не нападал.

– Я не понимаю, – в голосе Тайлисс плеснулась явная тревога. – Что-то идёт сюда. Уже рядом, но я не могу ни увидеть, ни почуять что именно.

Брайд беспомощно оглядывался. Лес, сумерки, едва заметная тропка, спящие деревья. Никого. И кто-то. Или что-то, чего нельзя увидеть. Но если не увидеть – как противостоять? Сражаться?

– Морок? – он обернулся к Кэддоку, вспомнив, что тот как-то рассказывал о таком.

– Да Предел разбери, – оптимат тоже вглядывался в пустой с виду лес. – Не похоже вообще. Там туман был белый, тут и тумана нет. Ничего же нет!

– Не Морок, – процедила сквозь зубы Тайлисс. – Иное. Я не могу даже заглянуть в это…

Вроде мелькнула смутная тень слева. Брайд дёрнулся туда, но оказавшись после рывка у старого выворотня понял, что стоит один, сжимая какими-то ставшими вдруг вялыми пальцами рукоять меча. Кровь била в уши тяжёлым набатом. Она-то чуяла врага. Точно чуяла. Но вот подсказать где он не могла.

– Уходи! – заорала Тайлисс, и Брайд увидел как искажено напряжением её лицо.

Стрега явно пыталась удержать охранные знаки, но было видно, что это давалось ей с великим трудом. Он словно бы увидел, как магия эвоката сминается чужой, как осыпаются линии защиты. Увидел? Мог ли? Ощутил.

Краем глаза заметил, как падает на колени грант, обхватывает голову руками. Беспомощно, совсем по-детски. Следом за ним тяжело рухнул Кэддок. Нелепо замерев на четвереньках, пытался подняться, но всё больше прижимался к земле, пока не распластался на ней ничком.

– Брайд, беги! – снова закричала стрега уже надрывно и слабо, точно вместе со знаками сминали её саму.

Отбросив мысль кинуться к ней, Брайд призвал Кровь для рывка в сторону, но Кровь не ответила на призыв. Впервые за всю жизнь он вдруг ощутил себя таким… пустым. Таким беспомощным, жалким, ничтожным. От вспыхнувшего чувства презрения к самому себе Брайд задохнулся, глаза начало щипать стыдными слезами. И рука уже не удерживала меч – он скользнул в мох. Зачем меч слабому? Упасть бы самому в этот мягкий мох, скрутиться, обхватить колени руками и уснуть.

Уснуть.

Ты ничего не можешь. Ты не способен удержать оружие. Тебе ли сражаться? Да и за что? Зачем? Кругом предатели и доносчики, твоя служба превратилась в работу палача, ты не веришь никому. Ты не веришь даже себе. Тебе снятся чужие сны – у тебя нет даже своих. Ты сходишь с ума и знаешь это. Как долго ты сможешь сопротивляться?

Не сопротивляйся.

Как же было жалко себя. Уже не сдерживаемые слёзы катились по щекам – горячие, обжигающие. Было жалко себя и было омерзительно от себя. От собственной слабости, от слёз этих, от жалости.

Брайд даже не заметил как очутился на земле, пальцы скребли мох, выдирая его тонкие корешки, такие же тонкие, как и у него самого. Лоб упирался в кочку, и, если бы не тот же мох, Брайд наверняка разбил бы его о пенёк, или что там притаилось. На зубах поскрипывал песок.

Песок? Откуда тут песок? И солнце – палящее нестерпимо, обжигающее затылок, плечи и спину.

И чьи-то сапоги перед глазами. Обычные стоптанные сапоги из порыжевшей грубой кожи.

– Вяжи.

Какой всё-таки неприятный голос…

Глава 4

Он дёрнулся, но тело, скованное путами не подчинилось. Не магическими путами, обычными ремнями – трение жёсткой кожи Брайд определил вообще первым из всего, что смог определить сейчас. Он попросту связан. Привязан к какой-то твёрдой поверхности – стол? Обездвижен.

Странно, но понимание этого слегка даже успокоило его. По сравнению с той неимоверной тоской и обречённостью, что настигла Брайда при нападении неведомой силы, ясное понимание простых вещей казалось чуть ли не чудом. Сейчас по крайней мере, Брайд мог вполне ясно мыслить. И не думать о том, что немедленно желает сдохнуть от ощущения собственной мерзости.

Осмотреться возможности не было. Голова также была закреплена ремнём, и Брайд мог видеть только обычный деревянный потолок. Древесина выглядела старой, тёмной и обветшалой. Вот и пожалуй всё, что он мог сказать о месте, где находится.

Будут пытать? Вероятнее всего. Хотели бы убить, не устраивали бы эту историю со связыванием. Всех бы смогли перебить, пока отряд ползал по земле и рыдал. Но отчего-то не перебили. Или перебили, но не всех. Его вот не тронули – о таком варианте думать не хотелось совсем. Если только его.

И что ещё за новая магия, которую даже Тайлисс прочесть не смогла, не говоря уж о том, чтобы защитить от неё? Может и зря отправил за помощью Глоу… Маг, всё-таки. Очередная ошибка? Не думать! Отчаяние и вина – скверные советчики. Потом, об ошибках потом.

Сколько прошло времени после того, как Брайд очнулся, он не понял. Казалось, что очень много, но кто там разберёт? Трудно его отслеживать, когда всё тело немеет, намертво прикованное к столу или к чему там, без возможности пошевелиться хоть как-то. Было ещё то, что беспокоило изрядно. Кровь. Все попытки призвать её разбивались вдребезги. Нет, Брайд ощущал её, слышал, было не так, как при нападении – и хвала Грит – но теперь между ним и Кровью словно стояла стена. Кровь билась об неё с одной стороны, а Брайд с другой.

Человек, что наклонился над ним, выглядел на первый взгляд как обычный боер в простой куртке-стёганке, но лицо его было слишком бледным для того, кто проводит время в основном в полях, на воздухе. И слишком отстранённым, неживым что ли. Такие лица Брайд видел, пожалуй, только у эвокатов. Человек изучал Брайда, словно вчитывался в него, молчал и только время от времени нервно облизывал кончиком языка обветренные тонкие губы.

– Кто ты? – решился спросить Брайд, потому что молчание незнакомца его слишком давило.

Почти как ремни, стягивающие его тело.

– Я прочту тебя, лэт, – тихо сказал человек. – И ты не будешь противиться. А если будешь, я всё равно прочту тебя, но тебе будет очень неприятно.

Он улыбнулся и почти смущённо добавил:

– Я не люблю делать неприятно без необходимости.

Брайд стиснул зубы, когда в его разум вошла чужая Сила. Вошла легко, не стучась заблаговременно, просто свободно распахнула дверь в сознание Брайда. И это совсем не напоминало взаимодействие с эвокатом. Это было вторжение, а не робкая просьба войти.

Брайд отчаянно сопротивлялся тому, чтобы закрыть глаза. Отчего-то ему хотелось видеть лицо этого странного человека, и откуда-то он знал, что это правильное желание. И в тот самый миг, когда похожее на прикосновение холодных пальцев касание Силы достигло самых глубоких омутов сознания, стена между Брайдом и Кровью рухнула, как и не было её вовсе.

Лицо незнакомца перекосило мукой, изо рта потекла струйка тёмной крови – видимо, он прикусил губу. Человек отшатнулся, запнулся и чуть не упал навзничь. Откуда-то из-за головы Брайда донёсся сдавленный смешок, а самого Брайда прижало к его ложу, точно каменной плитой, и неведомая магия разом прекратила все попытки использовать Кровь для рывка и освобождения.

– А я говорил тебе, – голос за головой был исполнен довольства. – Ничего не получится. Он ещё не знает как, но уже может. Так что осторожнее, Броки.

И новое лицо предстало взгляду Брайда. Узкое, холёное, с острым подбородком, на котором несколько нелепо выглядела небольшая рыжая бородка.

– Брайд Лэт Бринэйн, – с каким-то непонятным удовольствием сказал мужчина с бородкой. – Господин эмиссар. Рад, что мы наконец познакомимся. Моё имя Сиан Меридд. И да, не рекомендую вам призывать Кровь сейчас. Заклинание, что остановило вас, может весьма навредить вам, если вы продолжите попытки.

– Что с моим отрядом? – спросил Брайд, впрочем, не слишком рассчитывая на ответ.

– Пока все живы. Скоро вы увидитесь со своими товарищами, если, конечно, наша беседа пройдёт результативно. Кого вы искали в Дунгвале?

– Еретиков, – сказал Брайд. – Работа такая.

– Кого именно?

– Любого, кто нарушает закон Амеронта.

– Вот что меня не перестаёт удивлять, – заметил Сиан Меридд задумчиво, – Почему вы все всегда думаете, что отвечать на вопросы врага стоит как можно более остроумно? Красиво и героически? Ну не бессмысленно ли это? В самом-то деле… Оттого, что вы просто растеряны и не знаете как отвечать? А показать это стыдно? Так сцепите зубы и молчите. Пока сумеете. Не остроумно, зато очень геройски. Сейчас я задам ещё пару вопросов, вы снова выдадите мне ерунду, я приступлю к пыткам и вы начнёте отвечать. Может быть пропустим всё неприятное и уже изрядно надоевшее для меня и всё не слишком приятное для вас? А можем и вовсе обойтись без допроса. Как вам такое предложение?

Брайд промолчал. Он вслушивался лишь в толчки Крови, которая говорила с ним, но была скована заклятием, как он сам ремнями. Но говорила – уже хорошо.

– Что ж, – чуть разочарованно продолжал Меридд. – Тогда перейдём к пыткам. Ну или к тому, что я ими считаю. На самом деле информация от вас мне не нужна. И так понятно, что вы захватили Оракула Дарри, и он сознался Серпам в том, что встречается с осведомителем в Дунгвале. Но вот вам болезненный удар номер один. Ваши Мастера Вопросов не умеют работать с Оракулами, ибо не знают как. Новая для вас магия. И поэтому Дарри легко дал вам ложный след. Ну или относительно ложный. Полуправда – лучшая ложь, слыхали такое выражение? Так что Серпов в Дунгвале мы ждали. Всем поселением, надо сказать.

Брайд поневоле прислушался к плавной и многословной речи мага. Зачем он всё это говорит? Похвалиться? Нет, не та порода. У него есть вполне ясная цель. И разговоры вместо вырывания ногтей и калёного железа вполне оправданы для него чем-то пока Брайду неясным. И в самом деле – зачем пытки? Узнать что? Что отряд Серпов пришёл за хуннским связным?

– Всем поселением, – повторил Брайд тихо.

– Именно, господин эмиссар. Для вас, вероятно, будет открытием то, что каждый житель Дунгвала теперь… как вы там называете их? Хунны? Каждый житель этого славного рыбацкого поселения – хунн. И более того, верный последователь нашей госпожи.

– Ты тоже Оракул?

– Разумеется, – Меридд с любопытством вглядывался в лицо Брайда, словно бы ждал чего-то, какой-то определённой реакции.

– Мне теперь следует спросить – как возможно сделать хуннами целое поселение? – сказал Брайд. – Или как вообще кого-то возможно “сделать” магом?

– Это уж как вам угодно. Хотите – спрашивайте. Но, справедливости ради, сделать магом, как вы подметили, едва ли возможно. А вот дать часть Силы и обеспечить тем самым преданность божеству, вполне по зубам нашей госпоже.

– Зубастая, значит, госпожа.

Оракул рассмеялся.

– Ещё какая. А с вами весело, господин эмиссар. Мне. А вам? Ну да, даже если вам ещё пока весело сейчас, скоро не будет. Итак, мы с вами выяснили, что мы обладаем некими возможностями, чтобы склонить – да, назовём это так, мне нравится слово – склонить добропорядочных жителей Амеронта к принятию дара владычицы Итхелу. Так вот, тоже самое я сделаю с вашими подчинёнными – я верно их называю? И вы будете смотреть на весь этот презанятный процесс. А потом, когда Итхелу получит новеньких рабов своих… Потом я вас отпущу. Вам нравится мой план? Только представьте – вы же ощутили на себе плен иллюзий, да? – ваши соратники останутся в этом плену навечно. И знаете что, дорогой мой Серп… многие из тех, кто принимал дар Итхелу, принимал его добровольно, вас это не пугает? Обычные же люди, жили себе, проклинали Тангату и мерзких магов и вдруг пошли за сладкими снами. Что-то не так с вашим Амеронтом, определённо не так, задумайтесь об этом.

Что то не так с тобой – подумал Брайд. Успел подумать за мгновение до того, как Кровь рванулась с новой силой. И тут же боль обожгла как раскалённое железо все те места, где пролегали толстые кожаные ремни. Боль была настолько острой, что Брайд на миг будто оглох. Оглох, скорее всего, от собственного крика.

А когда слух вернулся, сквозь гул в ушах от чудовищного напряжения тела, он расслышал обрывок фразы:

– … Это сейчас, Броки! Сейчас!

Прямо над собой он видел переливчатое свечение и пронизанные этим свечением ладони. Должно быть, Меридд.

Брайд сгорал на своём пыточном ложе, словно сухое полено, брошенное в уже пылающих костёр. Боль расцветала на коже багровыми соцветиями. И где-то на самом краю сознания он понимал, что сам делает это, точнее это делает Кровь, стремящаяся освободить своего носителя. И одновременно уничтожает его. Остановить… Надо остановить сопротивление, оно только приносит мучения, но не результат. Усмирить Кровь, дарованную Грит и стать на время обычным человеком. Захлопнуть эту дверь к своим способностям.

Но Кровь не желала останавливаться. Ремни жгли тело снаружи, Кровь плескалась кипятком изнутри.

И когда боль внезапно исчезла, Брайд осознал, что нет – не ему удалось обуздать себя. Оракул Меридд попросту закончил то, что он там собирался сделать. И от этого осознания стало ещё хуже, чем от самой боли.

– Прекрасно, просто прекрасно, – ворковал Меридд и тряс руками, и перебирал пальцами, словно ощупывал невидимую ткань. – Неведение – благо для слепцов, не подозревающих, что они слепы. Но знание – это власть, господин эмиссар. Спросите своего господина об этом, как представится возможность. Уверен, он найдёт что вам рассказать, если пожелает, конечно. Я доволен результатами нашей беседы. А вы? Полагаю, что нет.

– Что ты сделал? Может расскажешь? – Брайд облизал пересохшие и искусанные в кровь губы. – Чтобы я тоже был доволен.

– Ничего особенного, мой дорогой эмиссар. Броки прочёл вас полностью, как книгу. И я буду рад доложить о прочитанном своим нанимателям. О, за такие сведения я буду щедро вознаграждён. Ну а остальных возьму как дополнительную награду и преподнесу её своей госпоже. И все довольны.

Эти Оракулы совершенные безумцы. Но если Меридд говорит правду, то чего теперь ждать? Не смерти, как следует из сказанного. Не его. Его оставят в живых… Для чего?


***

Они смотрели на него. Они все, Предел забери, смотрели на него, словно ждали, что он вот сейчас раскроет рот и скажет, что нужно делать. Ну или хотя бы объяснит что же на самом деле случилось.

– Оракулы, – сказал Брайд, усаживаясь прямо на пол рядом с Кэддоком. – Они подстроили нам ловушку.

Интересно, для каких целей служил этот каменный подвал, где теперь содержали пленников? Судя по окованной железом двери, толстой и прочной, уж явно не для хранения боерских припасов. Собственно, кроме узкого коридора, лестницы вниз и вот этого самого подвала Брайд не видел больше ничего. И даже предположить не мог, какой дом в обычном рыбацком поселении мог бы похвастаться таким вот подземным узилищем.

– Это храм, – сказала Тайлисс, заметив, видимо, как Брайд озирается в недоумении.

Её шею плотно охватывал тяжёлый ошейник из синеватой стали.

– Что за храм? – хмуро спросил Брайд. – Откуда вообще может быть храм в Амеронте?

Тайлисс неопределённо хмыкнула и уставилась в пол. Потом подняла глаза и ответила каким-то не своим голосом – испуганным что ли:

– Тут поклонялись Даабу. Я почуяла это когда нас только привели. Давно поклонялись. Источник почти пуст.

Вряд ли Брайд хотел сейчас вникать в тонкости еретических служений и ещё меньше хотел думать о том, что вообще творилось под носом Столпов, Серпов и вообще всех орденов вместе взятых. И как могли обойти вниманием и целое поселение хуннов, и какой-то храм. Не под землёй же он сокрыт был? И, что раздражало более всего, так это мысли о том, что такое может быть не только здесь, в приграничьях Хорта.

На страницу:
3 из 5