Бывшие

Я высказал свою точку зрения, Лиана меня поняла. Мы оказались в одной лодке в силу обстоятельств, которые не выбирали, и грести получится только вдвоём, никак иначе. У меня есть ещё месяц, чтобы попытаться избавиться от этого брака.

Должно же быть хоть что-то, что не устроит моего отца и он расторгнет договор с Ольховским? Есть время найти это что-то.

Всё шло своим чередом, и я не напрягался до того самого момента, пока снова не увидел Лизу. Она моё всё.

Глава 5

Лиза

– Беги, поздравляй Максимку. – Подталкиваю Соню с подарком в руках.

У её двоюродного братика сегодня день рождения и прекрасный праздник. Соня, как настоящая девочка, любит красивые платья и туфельки, а поход в гости превращается в целое представление, пока мы выбираем подходящий наряд.

– Привет, мамочка. – Обнимаю сестру. – Тебя поздравляю первой.

– Спасибо. Я уже устала, – натянутая улыбка Арины и ошеломительный гам десятка детей с пониманием отзывается у меня внутри.

Со своим одним непросто, а с таким количеством тем более. Но Максим просил именно детский праздник, куда он мог бы пригласить уже своих школьных друзей.

– Пойдём, расскажешь всё. – Топаю за сестрой, понимая, что именно сейчас она меня закидает нравоучениями и наставлениями. – Так кто новый владелец? – Выходим на балкон, чтобы Арина выкурила сигарету, пока я выдаю подробности.

– Троянов, – выдаю на одном дыхании. – Младший.

Закашливается, с удивлением и осуждением посматривая на меня.

– Лиза…

– Я всё знаю. Я всё помню. Поверь.

– Но это ничего не меняет, так? – Испытывающий взгляд сестры раздирает меня на части. Я не могу давать клятвы, которых не исполню. – Вы уже? Я правильно понимаю?

– Он не знает о Соне. И не узнает.

– Лиза, – Аринка почти стонет.

Ей тридцать пять, старше меня на три года. Когда не стало родителей, она заменила мне маму – не воспитанием, а советами и помощью. Насколько могла, конечно. Именно Арина сетовала за то, чтобы я оставила Соню, но я не собиралась делать аборт, даже не рассматривала этот вариант, несмотря на убедительные доводы Троянова-старшего.

– Арин, я всё понимаю, но поделать ничего, увы, не могу. Это сильнее меня. Я не способна сопротивляться. Прекрасно понимаю, что хэппи энда не будет, а вечная любовь – это не про нас, но он мне нужен. Хотя бы на время. Мы друг другу нужны.

– Ты пожалеешь об этом, – с нажимом тушит сигарету, – ты ведь знаешь?

– Знаю. – Покорно киваю головой, встряхивая волосами. – Но это ничего не меняет.

– Ладно, – сестра целует в макушку, – ты уже давно большая девочка, Лиза, самостоятельно отвечаешь за каждый свой шаг. Не забывай только, что ты не одна. У тебя есть Соня. И как бы ты не слетала с катушек, ты всегда должна помнить о дочери. У неё есть только ты. Троянова я в расчёт не беру.

– Я тебя услышала. Постою здесь пару минут. Ладно? – Арина лишь кивает, без слов оставляя меня в тишине.

Сестра поняла, не до конца, но по крайней мере не напоминала мне, как я скулила в голос несколько месяцев после отъезда из Питера. Меня разрывало на части, но я постоянно напоминала самой себе, что внутри меня Соня, и она нуждается в спокойствии.

Сдерживала сама и глушила всё невысказанное, не выплеснутое на Троянова в нашу последнюю встречу. Именно это – гнетущее изнутри, – не даёт нам сейчас вести продуктивный диалог. Необходимо выговориться, выплеснуть накопленные обиды, но, если я взорвусь и меня понесёт, я непременно зацеплю Соню, а Сергею о ней знать не нужно.

Троянов звонит. Чёрт, вовремя. Вспомнила…

– Привет. Уже соскучился? Только не ври.

– Соскучился. Врать не собирался. Ты где? Можем встретиться? Вчера мне тебя было катастрофически мало. – С места в карьер, но он открыт, знает, что только такой подход сработает.

– Не можем. Я на детском празднике. У моего племянника день рождения. Арина не поймёт, если я уйду.

– Арина… Помню твою сестру. Сколько Максиму?

– Сегодня семь. Он уже большой. Относительно.

– Я тоже хочу детей… – осекается. Сердце проваливается куда-то вниз, с бешеной скоростью толкает кровь по венам.

– Успеешь ещё. Тебе всего тридцать пять.

– Тебе тридцать два. Ты успеешь? – «Я уже», хочется крикнуть в трубку, но я сама себе закрываю рот ладонью, чтобы сдержаться.

– Успею. Не волнуйся.

– Забыла добавить «только не с тобой». Да? Я бы хотел ребёнка с тобой. Уверен, он был бы похож на тебя.

– Не думаю, скорее на тебя. – Смотрю через стеклянную дверь балкона на папину копию, заталкивающую втихаря конфеты в рот. Наивно думает, что мама ничего не видит.

– Тогда, когда ты ушла и пропала со всех радаров, я часто представлял, что ты беременна, – удар, второй, третий… словно знает. – Родила мальчишку и скрываешь от меня.

– Почему именно мальчика?

– У нас всегда были только мальчики в семье. Семь поколений мальчиков, если быть точным. В девочку я бы не поверил. – Усмехаюсь, подавляю желание громко рассмеяться в лицо Троянову. – Но был бы несказанно рад дочке, если только от тебя… – Закрываю глаза, сглатывая удушающий ком, вставший поперёк горла.

Заткнись, Троянов. Заткнись, или мне не хватит выдержки, чтобы не заорать в трубку, что ты уже два с половиной года как папаша.

– Ты ведь понимаешь, что это невозможно, хотя бы потому, что уже через месяц ты будешь женат.

– А если нет? Если никакой свадьбы и жены? Если я весь для тебя, Лиза? Твой? Навсегда в твоё личное пользование. Ты сможешь? Со мной сможешь?

– Не нужно задавать вопросы с приставкой «если», Троянов. Либо ты мой в полную собственность, либо никак. Временная аренда мне не нужна.

– Будто с подержанным авто сравнила. – Я слышу, как Сергей улыбается. Обоюдные колкости делают нас живыми, хотя бы временно. – Но меня это лишь возбуждает. Знаешь ведь.

– Знаю.

– Так, когда?

– Я подумаю.

– Хотя бы не говоришь «нет» безапелляционно, что уже даёт шанс. Я тебя хочу так, что челюсть сводит.

– Вчера было мало? – Вспоминаю эти десять минут, пролетевшие словно одна, и понимаю, что мало было нам обоим.

– Вчера был разогрев. Будто передо мной огромное ведро с малиновым мороженым, а мне лишь лизнуть позволили. Даже не распробовал, лишь вдохнул аромат ягоды, и желанное лакомство спрятали.

Троянов помешан на малине, и Соне, кстати, тоже всё с малиной нравится. Даже вкусовые предпочтения от Сергея переняла.

– Я позволю тебе… лизнуть…

– Лизнул я вчера. – Сглатывает, слишком громко. – А теперь хочу вооружиться большой ложкой и жрать до тошноты, пока на дне ведёрка ничего не останется, а потом и его вылизать.

Невинное сравнение с лакомством проносится в моём воображении экстремально пошлыми картинками. Трахаться до судорог в ногах – это про нас, так, чтобы соседи с утра называли нас «слишком шумными» и просили заткнуться.

Именно так нужно. Выплеснуть всю скопившуюся ненависть в секс – адский и раздирающий на части, – разговаривать телами у нас получается лучше. Всегда получалось.

– Надеюсь, ты для такого обжорства не номер в отеле снял?

– Нет, конечно, – откровенно фыркает. – Квартиру. С шумоизоляцией по всему периметру. Можешь орать не стесняясь, пока я буду с удовольствием поглощать желанное мороженое.

– Так уверен, что я позволю? – Не могу просто согласиться, меня гложет желание поиграть с Трояновым, довести до точки, чтобы он, подобно сорвавшемуся с цепи озлобленному псу, вымаливал мороженое.

– Уверен. Что бы ты не говорила, вчера я почувствовал, как трепетно твоё тело на меня отозвалось. Словно и не было этих трёх лет, и нас, ненавидящих друг друга тоже не было. Всё, как и прежде, лишь с небольшими отступлениями. – Как всегда прав, чувствует меня тонко и точно, иногда настолько хорошо, что меня это пугает. – От тебя я приму всё – и трепетное «люблю», и смертельный яд. С чего начать – решай сама.

Так просто. Каждое слово Троянова открытое, прямое, без притворства и игр. Он просто говорит, несмотря на мою реакцию и действия, потому что именно так со мной срабатывает, именно так я его принимаю.

Нет необходимости доказывать друг другу насколько мы белые и пушистые. Именно сейчас настал тот момент, когда мы выставляем напоказ самые дерьмовые свои черты, а каждый, даже самый несущественный недостаток, преподносится, как нечто ошеломляюще страшное.

Пусть так. Но всё же, чем больше мы стараемся оттолкнуться друг от друга, тем больше притягиваемся, становимся ближе. Законы притяжения ещё никто не отменял. С нами срабатывает безотказно. Плюёмся желчью, желая увеличить расстояние, но оно лишь сокращается. Прекрасно понимаем, что всё пылает, лишь ждёт, когда мы схлестнёмся в диком танце, но я хочу оттянуть этот момент, чтобы потом захлебнуться Сергеем.

Осознаю, что сдерживаться не получится и всё обязательно закончится крахом: надежд, чувств и тех крупиц любви, что ещё живут в нас. На этот раз разрушения будут глобальными и окончательными. Но мы, как двое утопающих, с надеждой хватаем ртом кислород в ожидании спасения. Иллюзии. Страшны по своей натуре, но так необходимы человеку, чтобы не сдохнуть раньше времени.

– Начнём с первого. Яд в твою глотку я всегда успею влить.

– Не сомневался, – довольно мурлычет Сергей, понимая уже заранее, на чём я остановлю свой выбор. – Я весь твой, Лиза. В любой момент. Только скажи.

– Невеста ругаться не будет? – Улыбаюсь, снова и снова напоминая Троянову, что теперь у него есть обязательства.

– Всё-таки задевает? Признайся. Постоянно напоминаешь. Плевать на невесту, да и не невеста она, в привычном для всех понимании. Так больше нравится?

– Однозначно. Объяснять не нужно. Всё поняла, когда фото увидела. Блондинки не про тебя, Троянов. Не твой фасон, и размер, кстати, тоже не твой, хотя, девочка немного над собой поколдовала, – цокаю, вспоминая, насколько Троянов противник искусственного.

– Я не всматривался, а голой её вообще не видел. Не мне оценивать, Лиза. Оценить я могу только тебя. Сравнить с прошлым. Меня оценить успела? – Сергей заигрывает, прекрасно понимая, что вчера рубашку так и не снял, а я всегда получала наслаждение от прикосновений к его подтянутому телу.

– Не успела. Слишком много ткани. Но в плечах раздался, стал шире, руки сильнее.

– Это для того, чтобы трахать тебя в любимой позе. – Неосознанно сжимаю бёдра, сглатывая слюну.

Просто констатирует факт, а я готова сорваться с места, чтобы ощутить Троянова прямо сейчас. Однозначно, встреча необходима.

Нужно решить вопрос с Соней, договориться с Яной на ночь, заплатить больше. Арину просить не буду, сразу поймёт, что к чему. Осудит. Промолчит, но резанёт осуждающим взглядом похлеще самый диких слов.

И так тошно. От самой себя. От того, что так просто сдалась Троянову. Проиграла, капитулировала, даже не начав полноценную битву. Но мы оба в статусе проигравших, а, значит, на равных. Прошлое проходится по нам, словно каток асфальтоукладчика, обнажая наши души и заставляя снова и снова окунаться в воспоминания. Нет сопротивления. Оно невозможно. Это не означает, что мы снова пробуем, это лишь показатель, что на сей раз по итогу ненависть станет удушающей для нас обоих. Нас «вместе» не будет. Троянов скоро женится, и пусть его брак договорной и выгоден, в первую очередь, отцу, факт его женитьбы решён.

Остаётся вопрос – готова ли я существовать на вторых ролях. В тени семейства Трояновых? Не готова. Поэтому, завершить вновь вспыхнувшее всё равно придётся, а миром или войной, покажет только время.

– Мне пора, Сергей. – Понимаю, что слишком долго дышу свежим воздухом, и пора отобрать у Сони конфеты, иначе тошноты от сладкого потом не избежать.

– Что мы решили, Лиза? Я о встрече.

– Я решу, когда. Только так. Не наседай, иначе не увидишь не только мороженого, но даже пустого ведёрка. Останется только вдыхать аромат малины и истекать слюной. – Троянова необходимо немного осадить, чтобы не принимал меня, как данность, и не решил, что всё будет просто.

Не будет. Ничего простого. Отныне никогда. Только открыто и на грани. Словно по раскалённым углям изо дня в день. Быстрее начнём – быстрее сгорим. И будь, что будет.

– Буду ждать. Смиренно. Я сейчас честно. – Спокоен, но сквозь визгливые нотки чувствую, что готов орать в трубку, требуя меня без остатка для себя.

– До понедельника, Сергей Сергеевич. И напоминаю, сдерживайся в офисе. Мы договорились.

– Я помню. До встречи, моя Лиза.

Скинул прежде, чем я успела возразить. Не твоя. Была твоей. Ты потерял. Но прогресс всё же имеется. Разговор прошёл вполне мирно, что для нас несвойственно. Оттяжка. Взрыв произойдёт позже, когда, натрахавшись вдоволь, начнём сыпать друг в друга накопившимися за три года не высказанными претензиями. Надеюсь, квартира у Троянова не только с шумоизоляцией, но и с крепкими бетонными перекрытиями.

Глава 6

Сергей

Разговор с Лизой дал мне надежду на обладание своей женщиной. Ненадолго. Я знаю, что ничем хорошим это не закончится. Она согласилась.

Тоже хочет. Нас снова хочет. Как три года назад.

Но вернуться на исходную не получится, потому что мы изменились под влиянием друг друга и времени, которое отделило нас друг от друга. Чёртово время. Оно тянулось бесконечно, пока я её искал. Почти потерял надежду… Но вот, она снова в зоне досягаемости, и я чувствую себя живым – из плоти и крови. Лиза даёт мне жизнь. И каким бы отравленным не было её дыхание, всё же так лучше, чем совсем без неё.

Ненависть – это тоже сильное чувство, а смешанное с любовью и желанием обладать до хруста костей, – превращается в адское варево, способное возвысить до небес или уничтожить, разорвав на мельчайшие частицы. Скорее всего, нас ожидает второе, но я готов.

Готов ко всему, и время, проведённое с ней, запомню, как самое ценное, что было в моей жизни. Избавиться бы только от навязанного брака, чтобы остаться со своей Лизой – сладкой и манящей. Без неё дерьмово. Пусть кидается в меня желчью и едкими словами, уничтожает каждым пронзающим взглядом и колкими выпадами – готов.

Всё вытерплю, только бы заполучить. Остаётся лишь ждать, когда она дойдёт до точки и сама назначит встречу. И вот тогда, закрыв двери на все замки, я получу её тело, заставляя извиваться подо мной.

Теперь нужно решить иной вопрос. Вышагивая по залу аэропорта, выглядываю Лиану, прилетевшую в столицу. Я не в восторге от этой затеи, но мешать друг другу мы не будем. Пусть катится в отель и развлекается, как пожелает.

– Сергей! – Кручусь по сторонам, пока не понимая, откуда доносится голос.

Господи! Шмоток набрала несколько чемоданов, наверное, за перевес платила. Встречаю невесту, прилетевшую ко мне из-за пинка отца.

– Привет. Подруга где? – Забираю чемоданы, кивая, чтобы шла за мной.

– Лиля прилетит завтра. У неё свой салон, администратору даст указания. Завтра её сама встречу, а пока нужно снять номер в отеле и придумать план мероприятий для наших развлечений.

– Ладно. Сегодня переночуешь у меня. Завтра в отель отвезу.

Семенит ножками, постукивая высоченными каблучищами, того и гляди, сейчас шею свернёт. Заталкиваю её барахло в машину, а следом и саму Лиану. Едем молча. Она меня не раздражает, но говорить нам по сути не о чем. Слишком маленькая, ограниченная, хотя и не глупая.

– Располагайся. Есть вторая спальня. – Указываю на дверь. – Там кухня. Душ, вторая дверь справа.

Наливаю виски, развалившись на диване в гостиной, наблюдаю, как Лиана достаёт вещи, чтобы переодеться. Круглый зад, хорошая грудь и тонкая талия меня совершенно не возбуждают. Ноль эмоций и возбуждения тоже.

– Ты же понимаешь, что я бы не прилетела, если бы наши папаши не вытолкали меня, можно сказать, силой? – словно оправдывается, но я прекрасно понимаю о чём речь.

Последний год отец меня всячески подталкивает к Ольховской, заставляя брать её на все мероприятия и семейные обеды. Везде торжественно объявляет, что Лиана моя невеста, отчего нам с ней не легче.

– Я всё понимаю. Поэтому подыграл. Как прошёл вчерашний ужин? О чём говорили? Естественно, кроме нас с тобой, – закатываю глаза, уже заранее понимая, что других тем, скорее всего, не было и не будет до самой нашей свадьбы, которая нам обоим поперёк глотки.

– Твой отец раз двадцать упомянул о наследнике. Он что, не знает?

– О чём? – даже приподнимаюсь, настороженно слушая Лиану. Что-то подсказывает мне, что сейчас эта блондинка выдаст что-то из ряда вон выходящее.

– Я не могу иметь детей. Этот факт известен. Я не скрываю, – смотрит вопросительно.

Ни хрена себе, новости! Зависаю на мгновение, переваривая полученную информацию. Спасибо, милая невеста – теперь я знаю, как от тебя избавиться.

– Договор о браке был между нашими отцами, и наследник – основной пункт в этом вопросе. – Делаю взмах рукой, показываю, что я недоговорил. – Если то, что ты говоришь правда, значит, твой отец должен был уточнить все о твоей неспособности иметь детей.

– Значит, не уточнил. – Лиана ухмыляется, а в глазах проскакивает горечь и сожаление. О чём сожалеет?

– Так в чём проблема? Ты не можешь иметь детей, или просто не хочешь их появления?

– Не хочу. – Поджимает губы, и я понимаю, что за этим «не хочу» кроется что-то большее, чем просто бзики юной блондинки.

– Расскажешь? – Наливаю второй стакан, вручая Лиане.

Усаживается напротив, забираясь с ногами в кресло. Покручивает стакан тонкими пальчиками, смотрит исподтишка, видимо, решая, что именно мне стоит знать.

– Ты знаешь, что у меня есть ещё две старшие сестры. У обеих есть дети, которые появились на свет с довольно известным синдромом. – Отпивает из бокала, сглатывая и прикрывая глаза. – Старшему племяннику восемь, младшему – четыре. Я каждый день смотрю на их мучения, испытываю жалость и сочувствие. Сёстры не отказались воспитывать своих деток, но даже миллиарды отца не могут изменить их диагноза. Наследственность… – Прикрывает глаза. – Так сказали генетики. Когда родился сын старшей сестры, нас уверяли, что это случайность, сбой, не более. Но когда у второй… – Лиана вскакивает, отходя к окну. – Я решила не рисковать. Я не хочу такой участи ни для себя, ни для своего ребёнка. Мне сделали хирургическую процедуру, которая не позволит мне в дальнейшем стать матерью. Зачать ребёнка естественным способом я не могу. Данная процедура необратима. Отец в курсе. Противиться не стал, каждый день наблюдая, какой жизнью живут его внуки, если это вообще можно назвать жизнью… Меня удивляет лишь то, что ты не в курсе, и, видимо, твой отец тоже. Я это не скрываю.

Внимательно наблюдаю за Лианой. Она нервно сжимает пальцы, словно сейчас на исповеди признаётся в самых страшных грехах.

Никогда не сталкивался с данным диагнозом, но примерно представляю о чём она говорит. И как ни странно, уважаю её выбор. Моё мнение об Ольховской изменилось прямо сейчас. Я увидел перед собой девушку с чёткой жизненной позицией. Сложно принять такое решение. Безвозвратное. Понимаю, что оно ей далось нелегко. Но она пришла к нему сама, просчитав множество вариантов.

А теперь и мне дала шанс расторгнуть нежеланный брак. Всё, что сейчас рассказала Лиана – мой выигрышный козырь перед отцом.

Ему важно, чтобы всё обязательно перешло по наследству ко мне, и дальше по линии Трояновых. Наследник – вот чего он ждёт от моего брака с Ольховской. Это обязательное условие. И если этого никогда не случится… Мысленно ликую, получив информацию, которая позволит мне соскочить с этого союза. Но карту нужно разыграть правильно, не оплошав раньше времени. И тогда я свободен. Для Лизы. Не знаю, насколько это важно и вообще возможно, но я желаю её себе. Привязать, приклеить, намертво прибить свою женщину к себе. Теперь навсегда. Мне кажется, я готов на всё ради неё. Только непонятно, на что готова она.

Снова в памяти всплывает наш разговор о детях. Не знаю почему, но мне всё это время казалось, что Лиза скрыла от меня беременность. Где-то внутри я хотел, чтобы нас с ней связывало что-то большее, чем просто раздирающие чувства.

А ещё всё это время мне снилась маленькая девочка с серыми глазами. Тянула ко мне ладошки и смеялась, когда я её кружил на руках. В последнее время сон стал практически навязчивым. Но у Лизы нет детей. Её личное дело я просмотрел первым. Пусто. Никаких отметок. Ребёнок от неё был бы лучшим завершением всего, что нас связывало. Плохо представляю себя отцом, и чувства, которые бы испытал при этом, но с Лизой согласен на всё.

– Свадьбы не будет, я правильно понимаю? – Лиана вырывает из размышлений своим вопросом. – Твой отец расторгнет договор, когда узнает?

– Пока не знаю. – Пожимаю плечами, не даю чёткого ответа. Пока нельзя. Нужно всё продумать. – Не торопись, ладно? – Послушно кивает. – Ты прилетела в Москву. Завтра встретишь подругу, развлекайтесь, веселитесь, пройдитесь по магазинам. Покупай всё, что захочешь.

– Спать с понравившимися мужчинами можно?

– Сколько угодно, – ухмыляюсь. – Не ограничивай себя. Мы же договорились, что каждый живёт собственной жизнью и не лезет к другому. Только не светись, в смысле фотографии в интернет не выкладывай.

– Сергей, – тихо зовёт, нервно прикусывая губу, – я совсем тебе не нравлюсь?

– Лиана, ты красивая девушка, но не в моём вкусе, об этом я сказал тебе сразу. – К чему снова заводить этот разговор – не понимаю, вроде всё выяснили ещё год назад.

– А какие в твоём?

– В моём – только одна. И равных ей нет. – Сглатываю, вспоминая Лизу, которая громко стонала позавчера на столе в моём кабинете, и, кажется, сам себе улыбаюсь.

– Ты улыбаешься…

– Да. Кое-что вспомнил, точнее, кое-кого.

– А так и правда бывает? – Подходит ближе, заглядывая в глаза. Лиана на голову ниже меня, поэтому ей всегда приходится смотреть снизу-вверх.

– Как?

– Как у тебя. Ты, когда сказал «только одна», словно светился изнутри. Имел в виду кого-то конкретно?

– Именно так. И давай закончим этот разговор. – Обрываю, потому что нет желания делить свою Лизу ни с кем, тем более, с будущей невестой.

У Лианы, как и у любой женщины, длинный язык. Она практически всем делится со своими подругами. Не хочу, чтобы о Лизе кто-то говорил, тем более она. Каждое её слово может дойти до отца, а я ещё не решил, как грамотно выйти из ситуации со свадьбой.

– Я тоже хочу так, – Лиана мнётся. – Тоже хочу встретить кого-то, кто будет вот так же светиться, когда скажет обо мне. Ведь каждый человек заслуживает счастья?

– Каждый, Лиана. Но нам с тобой не посчастливилось родиться в баснословно богатых семьях и мире, где состояние важнее чувств, а любовь – что-то настолько желанное и недосягаемое, словно звезда с неба. Мы – разменная монета в игре богатых папочек, желающих объединить своё состояние на взаимовыгодных условиях, несмотря на наши с тобой мечты. Наши желания не принимаются в расчёт, а чувства – непозволительная роскошь, которую мы не заслужили. И с этим придётся смириться.

Каждое слово выстрадано мной, я прекрасно понимаю, что лишь одного моего желания обладать Лизой мало. Скорее всего, мы придётся пойти на сделку с самим собой – всё или Лиза. И мой выбор зависит только от неё.

– Знаешь. – Лиана снова забирается в кресло. – Если бы я полюбила, по-настоящему, думаю, смогла бы от отказаться от всего, что у меня есть…

– Легко представить, что у тебя чего-то нет, пока оно рядом с тобой. Решение приходит позже, когда выбор становится реальным и именно от него зависит дальнейшая жизнь.

– А если тебе предстоит выбирать? – Лиана впивается в меня взглядом. Наш разговор переходит на другой уровень.

Я бы мог подумать, что тема, которую подняла Лиана – всего лишь хитрые происки отца и желание подтвердить, что я не передумал, но нет – Лиана не умеет врать. Вполне возможно, что сердечко этой блондинки кем-то занято, и это точно не я. Возможно, Ольховская, также, как и я, на перепутье, в замешательстве, каждый день принимает для себя решение, как поступить правильно.

– Я выберу то, без чего не смогу жить.

Молча смотрит мне в глаза, серьёзно обдумывая мои слова.

– Могу ошибаться, но, мне кажется, ты уже выбрал.

Выбрал. О, как она права. Я выбрал ещё три года назад. Даже когда смотрел грёбаные фото, как доказательство измены Лизы, всё равно выбирал её сердцем. Чуть не сдох без неё. Готов был сдохнуть без своей женщины. Метался, как загнанный в клетку зверь, понимая, что у меня забрали не смысл жизни, а саму эту жизнь. За три года успокоился, но встретив её снова осознал – без Лизы ничего не будет. Меня не будет. Так и буду мотыляться, как чёртово перекати поле по выжженной земле, в ожидании, когда же моя женщина снова будет рядом.

– Давно выбрал. – Разворачиваюсь в направлении спальни, в нежелании продолжать этот разговор.

Сегодня Лиана останется здесь, а завтра, отправив её в отель, я освобожу квартиру, чтобы в любой момент привести Лизу и насладиться своим мороженым.