Владыка

– Уж больно дорого вы просите за неё, – недовольно скривился аргентинец. – И в сегодняшних учениях мы её преимуществ ещё не видели.

– Похоже, и не увидим, – усмехнулся уругваец. – Казачки-фронтовички сейчас в окопы запрыгнут и вырежут сонных гвардейцев всех вчистую.

– Так нельзя! – возмутился глава аргентинской делегации.

– Неинтересно, – кивнул бразилец.

– Ну, раз публика просит красочное шоу, то… – Алексей взмахнул рукой. – Николай Евгеньевич, начинай представление и параллельно веди радиорепортаж.

Вольдшмидт надел наушники и взял в руки микрофон.

– Капитан Ширков, наблюдатели не оценили казачий экспромт с захватом лошадей. Прошу действовать по утверждённому плану учений. Кстати, тут сеньоры интересуются: пехотные секреты уже сняли?

– Так точно, пластуны уже вернулись, – браво отрапортовал капитан. – Есть действовать по утверждённому плану! Только разрешите не тащить миномёты назад, батарея уже заняла позицию для стрельбы.

– Пусть уж стоят, – разрешил маленькое отклонение полковник. – Но только подгоните на позицию миномётной батареи автотранспорт. И двигайтесь не с проводником, а по выставленным световым ориентирам.

Полковник обернулся к наблюдателям и дал подробные разъяснения:

– Думаю, слабый шум электромоторов не разбудит пехоту в окопах, а вот светопреставление в небе заставит обратить внимание на казацкую атаку. Можно, конечно, приказать лётчикам автожиров приблизиться к линии окопов и, зависнув над ней, посылать световые сигналы наступающему отряду, однако будем действовать по плану учений. Посему сейчас на удалении в три километра от позиции противника казаки запустят в воздух маленькие аэростаты. Матерчатые оболочки наполнят гелием из привезённых баллонов и поднимут в воздух на высоту пятисот метров. Удерживает оболочку на месте тонкий электрический кабель, по которому идёт питание на два фонаря-прожектора с цветными стёклами. Прожекторы направлены друг на друга, а их корпуса закреплены на вертикально свисающем втором кабеле с привязанными светоотражающими лоскутками. Благодаря натяжению под весом прожекторов, выставленная заранее длина подсвеченного кабеля почти не изменяется под влиянием ветра, в то время как сам аэростат может отклоняться в любую сторону от точки крепления на земле. Лучи прожекторов создают в небе световой столб, в зависимости от цвета стёкол. Командиры отделений заранее знают выставленную высоту столба и, ориентируясь на её изменение по мере удаления от места установки, рассчитывают своё месторасположение. Световые столбы установлены в одну линию на определённом расстоянии. Каждый имеет свой цвет. Это позволяет наступающему в ночи отряду точно определять не только удаление от исходной линии атаки, но и не терять угловые ориентиры направления движения. Аэростаты выкрашены в чёрный цвет, находятся намного выше светового столба и на безопасной дистанции от противника. Баллоны аэростатов секционированы, и их грузоподъёмность выбрана с запасом.

– А если ударить артиллерией по месту привязки? – азартно выдвинул идею уничтожения ориентиров аргентинец.

– Ветер значительно отклоняет аэростат от начальной точки, – усмехнулся русский полковник. – Да и перебить удерживающий кабель можно только точным попаданием. Кроме того, уничтожение лишь одного из ориентиров не приведёт к ослеплению атакующих.

– Но ведь и противник может использовать световые ориентиры для ведения ночного боя, – язвительно заметил бразилец.

– Чтобы рассчитать расстояние до удалённого объекта надо точно знать его истинную высоту, а она выставляется непосредственно перед началом атаки. Да и световые столбы могут выстраиваться не в ровную линию и на разных дистанциях друг от друга, сообразно условиям на местности. Точные координаты наносятся на карты командиров подразделений только перед боем. Хотя некоторое представление о сторонах света противник тоже получает, но надо ведь ещё уметь вести маневренный ночной бой.

– В обороне можно обойтись и без китайских фонариков в небе, – отмахнулся аргентинец.

– Кстати, о фонариках, – улыбнулся Вольдшмидт. – Каждый командир взвода и даже отделения имеет электрический фонарик со сменными стёклами и длинной трубчатой насадкой. Яркость света регулируется до слабого свечения. Посылая условленные цветовые сигналы в тыл, командиры наступающих отрядов могут наводить подчинённых на цель атаки. Также с воздуха координацию отрядов выполняют автожиры. Противнику не видны слабые перемигивания фонариков, направленных в тыл или в небо. Однако световой семафор служит лишь для формирования точной схемы расположения войск, а основное управление ведётся командами по рациям. В связи с имитацией широкомасштабной атаки, рации на учениях используются в каждом отделении. В стандартном же оснащении техникой этот показатель у войск опускается до уровня роты. Лишь каждая единица бронетехники, автожиры и разведгруппы имеют собственные рации.

– В парагвайской армии уже столь много радиосредств? – недоумённо поднял брови уругвайский генерал.

– Не в армии, а у казаков, – поднял указательный палец Вольдшмидт. – Но это только планы технического оснащения, а пока так обеспечены лишь учебные подразделения.

– Значит, радиостанции вы тоже экспортировать не собираетесь, – ухмыльнулся аргентинец.

– Согласны продавать по мировым ценам, – разведя руками, вмешался в разговор владыка Парагвая.

– Дороговато стоят голосовые радиостанции, – насупился аргентинский генерал. – А дальность связи небольшая.

– Дальность радиосвязи увеличивается подъёмом антенны на аэростате, – парировал казацкий атаман. – И зона устойчивой работы тогда покрывает значительный участок фронта.

– Ещё и аэростаты закупать! – зло фыркнув, возмутился генерал. – Лучше покажите ваши хвалёные автожиры, как они воюют.

– Отчасти автожиры уже себя показали, – заступился за техническое новшество Вольдшмидт. – Лётчики быстро обнаружили выбранный аргентинским командованием рубеж обороны, произвели аэрофотосъёмку, навели отряд казаков на цель и продолжают координировать ночную атаку. Кстати, рации вы тоже недооцениваете. Установленные радиомаяки очень помогли вывести отряд точно в район расположения противника. А сейчас, с помощью корректировщиков, радиосвязь позволит разнести позиции артиллерийской батареи в клочья. Думаю, пора устроить раннюю побудку пехотинцам.

– Пусть сперва казаки зажгут световые столбы, – нахмурившись, задержал атаку Алексей.

Вообще-то, атаману не понравилась медлительность при запуске аэростатов с подвесными прожекторами – уж больно долго с ними возятся казаки. Надо бы как-то упростить технологию, а то в случае артиллерийского противодействия совсем туго придётся. Да и гелия на полевые аэростаты не напасёшься, а водород слишком взрывоопасен. Наверное, придётся поручить разработку нового способа установки световых ориентиров и подвесных воздушных антенн авиаконструктору Сикорскому, а то у него возникают чересчур уж бурные споры с изобретателем автожира. Испанец отстаивает преимущество свободновращающегося винта, заменяющего традиционные крылья, Сикорский же норовит подменить крылья несущим винтом, вращаемым двигателем. Однако существующие мощности авиационных двигателей недостаточны для создания требуемой подъёмной силы.

Алексей беспокойно посматривал на стрелки часов.

«Рассвет близок, а казаки всё возятся с установкой световых ориентиров. Да, большая морока с громоздкими аэростатами, решительно надо менять надувные пузыри на винты и крылья. – Алексей вспомнил, как китайцы на празднике запускали в небо прямоугольного воздушного змея на длинной верёвке. – Надо бы поручить Сикорскому поэкспериментировать с китайским змеем, ведь в качестве верёвки может и электрический кабель использоваться… Фонарики под брюхо змея подвесить и… Вот только как летающего“ китайца” в небо затащить? К тому же разгон хороший потребуется. Да и грузоподъёмность нужна, а она потянет за собой увеличение размеров воздушного змея… Есть над чем авиаконструктору голову поломать. Пусть Сикорский сам придумывает, как к раме несущей конструкции приделать несколько несущих винтов. Автономных мощных двигателей у нас нет, но можно пока и несколькими электрическими обойтись. Питание по кабелю обеспечим, ведь воздушного змея никто не собирается отпускать в свободный полёт, ибо он может парить в потоке воздуха лишь удерживаемый на привязи. Да, следует подкинуть Сикорскому идейку с воздушным змеем. Он уж сумеет скрестить свой новаторский вертолётный проект с древним китайским крылом на привязи, а то и ещё чего похитрее придумает. Ну и, конечно же, никто не запрещает гению работать на вольную тему. Тяжёлые бомбовозы казацкая держава не потянет, а вот если Сикорский доведёт свой вертолётный проект до ума, то русская машина похлеще испанского автожира выйдет».

Полёт инженерной мысли казацкого мечтателя прервал восторженный возглас уругвайского генерала:

– Глядите-ка, сеньоры, какие разноцветные световые колонны поднялись в небо и будто парят над землёй.

– А гвардейцы мои всё ещё спят, – стиснув зубы, зло прошипел аргентинец, не заметив никакого шевеления в окопах.

– Звуки работы электромоторов на таком удалении им в окопах не слышны, – заступился за пехотинцев бразильский коллега. – А иллюминация в небе не издаёт шума. Видно, сильно умаялись окопнички за день – крепко спят.

– Казаки, начинайте артподготовку, – раздражённо махнул рукой аргентинский генерал и даже дал совет: – Положите мины прямо перед линией окопов. Может, хоть взрывы разбудят лежебок.

– Перед окопами нельзя, – замотал головой Вольдшмидт. – Наших казаков осколками зацепим. А вот по макетам полевых орудий на полигоне ударим всей мощью мобильной артиллерии. Только сперва подсветим цель осветительными бомбами.

Полковник связался с капитаном Ширковым и дал команду на уничтожение аргентинской батареи, а затем стал комментировать разрушительный процесс:

– Разведчики сейчас дают световые ориентиры фонариками и по рации указывают лётчикам расстояние до цели. Слышите, автожиры прошли над батареей. А вот и осветительные бомбочки на парашютиках спускаются.

Генералы увидели, как в небе вспыхнули яркие огни и залили светом полигон. В окопах раздались тревожные крики, замелькали высовывающиеся головы.

Где-то в отдалении, в чернильной темноте за линией окопов раздались хлопки миномётных выстрелов. Оперённая сталь выпрыгнула из стволов и с противным воем прорезала ночную тишину. Яркие вспышки разрывов взметнули пламя и пыль в воздух. Грохот взрывов окончательно разорвал тихую ночь. Земля судорожно задрожала под ногами.

– Близёхонько положили, – приставив окуляры бинокля к глазам, в мерцающем свете осветительных бомб заметил бразильский генерал.

Автожиры заложили второй вираж и вновь расцветили небо яркой иллюминацией. Из включённого динамика рации наблюдатели услышали команды корректировщиков огня. Второй миномётный залп точно накрыл расположение артбатареи. Взрывы мин разметали деревянные макеты орудий.

Третий и четвёртый миномётные залпы были контрольными – взрывы уже перемешивали разбитые деревяшки с комками вспаханной земли.

– Шансов ответить казаки нам не дали, – отстранив бинокль от лица, признал полный разгром батареи аргентинец.

– Ох и хороши миномёты в ночном бою, – подняв большой палец, восхитился уругваец. – Я даже не смог заметить, откуда ведётся огонь.

– Без корректировки разведчиков у самой линии фронта огонь не был бы столь эффективным, – заметил важную деталь бразилец.

– Корректировку артиллерийского огня можно вести и с воздуха, – указал на ещё одну сильную сторону автожиров Вольдшмидт.

– Ох, больно уж рации дороги, – посетовал уругвайский генерал, не избалованный военным бюджетом.

– Можно передавать артиллеристам поправки с помощью световых сигналов, – открыл иностранцам новую функцию русский полковник.

– Сеньоры, я понял ваши чаяния, – решил потрафить покупателям дорогой техники парагвайский магнат. – Мы запустим в серию вариант слабой голосовой радиостанции. Цена очень приемлемая, а для приёма-передачи в пределах прямой видимости её мощности будет достаточно. При установке рации на автожир вы покроете зоной связи значительный участок фронта.

– Ваши автожиры мне начинают нравиться всё больше, – расплылся в улыбке уругваец.

– Это вы ещё не видели всех их возможностей, – заинтриговал производитель. – Полковник, отдайте приказ казакам атаковать линию окопов.

По наводке разведчиков с земли автожиры прошлись над траншеями и щедро сыпанули осветительных бомб, залив участок фронта мерцающим светом. В глубине чёрного поля огненными искрами замелькали выстрелы из снайперских винтовок. До палатки наблюдателей долетел звук винтовочного залпа, словно рассыпали по пустому медному тазу горсть сухого гороха.

От фанерных щитков с белыми мишенями, расположенных в метре над бруствером окопа, посыпались щепки. А некоторые слабо закреплённые колья с мишенями повалились на головы пехотинцам. Дырки в фанерках навевали солдатам нехорошие мысли о превратностях судьбы и бренности жизни, заставляя глубже втягивать головы в плечи. Схлопотать шальную пулю в ночной перестрелке никому не хотелось.

Автожиры зашли на второй круг и принялись бомбить окопы пороховыми петардами. Хлопушки громко разрывались рядом с пехотинцами, до дрожи в коленях пугая необстрелянных солдат вспышками и дымом. Из темноты продолжали беспрерывно палить снайперы. В белых мишенях над головами солдат появлялись всё новые отверстия. А тут ещё к выстрелам издалека добавились вспышки совсем рядом с позициями пехоты – казаки обозначили своё присутствие.

Ослеплённые светом догорающих бомб и вспышками пороховых петард, солдаты не могли видеть, что творится в кромешной тьме за линией окопов. Но отпугнуть подползающих ночных демонов очень хотелось. Гвардейцы начали скупо палить из винтовок, а пулемётчики дали щедрые очереди по враждебной тьме. Резиновые пули засвистели в воздухе. Дымящиеся бумажные пыжи заплевали искрящимся пеплом песок у бруствера. Грохот выстрелов заложил уши.

Но к какофонии беспорядочной стрельбы на земле неожиданно добавился размеренный стук из глубины небес. Автожиры зашли на третий круг и принялись поливать резиновыми пулями траву в нескольких метрах от песчаного бруствера окопов. Отследить полёт ночных валькирий можно было по искрам вылетающих из стволов пулемёта бумажных пыжей и череде размеренных вспышек.

– Метрах в пятистах над землёй дьяволы кружат, – наблюдая за расстрелом позиций пехоты, заметил аргентинский генерал. – На их скорости в сто километров нашим стрелкам эти воздушные тачанки не сбить.

– На такой дистанции и в скачущую лошадь фиг попадёшь, – крякнув, согласился с неутешительным фактом бразильский коллега.

– А в ночной тьме и подавно, – поддакнул уругваец. – Это нам со стороны чёрные тени в небе видны, а там, в засвеченных зажигалками окопах, вообще ничего в ночной мгле за бруствером не различить.

– Сеньоры, казаки уже подползли к освещённой полосе перед окопами, – получил доклад от Ширкова полковник. – Начинают рукопашный бой.

Однако начало боя отнюдь не выглядело тривиальным рывком пехоты вперёд. Сперва казаки закинули в окопы пороховые петарды и дымовые шашки, затем в упор дали длинные очереди из ручных пулемётов, подкрепив их выстрелами из карабинов. Каучуковые пули взбивали фонтанчики пыли по краю бруствера, бумажные пыжи огненными искрами падали на головы спрятавшихся в окопах пехотинцев.

Распрямить спины гвардейцам казаки не дали, стремительным броском преодолели короткое расстояние до изломанной линии окопов, и из кружащихся клубов дыма, дико выкрикивая боевой клич, прыгнули в траншеи.

Громогласное русское «Ура!» стало последней каплей, переполнившей чашу терпения прижатых к земле шумом выстрелов, грохотом пороховых петард и едким дымом шашек пехотинцев. Необстрелянные гвардейцы не имели фронтовой закалки казаков, души их дрогнули, и ноги побежали. Мало кто даже успел осознать, как сумел так стремительно выбраться из траншеи и очутиться в ослепительно тёмном мраке глухой ночи. Шум рукопашной драки внезапно оказался далеко за спиной, где догорающие осветительные бомбочки подсвечивали дрожащим мертвенным светом копошащиеся над бруствером тела.

Самых нерасторопных гвардейцев казаки стягивали за ноги обратно в траншеи и трамбовали на дне. Однако большинству солдат под предводительством лихих офицеров удалось, можно так сказать, с минимальными потерями отступить в тыл.

Когда топот солдатских ботинок стих в ночи, а в окопах умолкли жалобные крики пленённых гвардейцев, наблюдатели получили сведения из захваченной линии окопов.

– Капитан Ширков доложил о захвате первой линии обороны, – поведал новости полковник Вольдшмидт. – Взято около семидесяти пленных и шесть пулемётов противника. Казаки подводят технику с рубежа выдвижения и начинают закрепляться на занятых позициях.

– Сеньоры генералы, до организации контратаки можете отдыхать, – распустил наблюдателей генерал Эрн.

– Значит, до полудня, – искоса глянув на хмурых аргентинских коллег, предположил бразилец.

– Дадим время казакам построить макеты на артиллерийском полигоне, – цедя слова сквозь стиснутые зубы, великодушно позволил глава аргентинской делегации.

– Да и гвардейцам нужно время, чтобы подтянуть отряды пограничников из степи, – усмехнулся уругваец. – А то как бы им вновь не оказаться битыми. Уж больно сильны казаки в рукопашной схватке – один троих укладывает.

– Это на показательных выступлениях так было, – проворчал аргентинец.

– В реальном бою получилось то же самое, – продолжая насмехаться, кивнул в сторону линии окопов уругваец.

– Гвардейцы не ожидали ночного нападения, – оправдывал своих генерал. – Да и грохота с дымом чересчур много было. Наши парни ещё не попадали под шквальный огонь, необстрелянные ещё. Поэтому им с фронтовиками тяжело тягаться, да ещё в ночном бою. Поглядим, как казачки днём выстоят, когда гвардейцы одновременно с погранцами навалятся.

– Ага, четверо на одного выйдут, – хихикнул уругваец. – Может, по светлому и сладят с ночными демонами.

Генералы разошлись досыпать. Однако вновь собрались не в полдень, а только ближе к вечеру, когда аргентинцы сумели собрать разбросанные по степи пограничные патрули.

Началось вечернее шоу с артиллерийских салютов. Шесть полевых орудий прямой наводкой ударили по полигону. Правда, выпустив всего лишь по пять снарядов из каждого, быстро угомонились. Беглого обстрела хватило, чтобы перекопать поверхность маленького полигона, на котором казаки днём долго копошились, но так ничего заметного и не построили. Зря только деревья в соседней рощице валили, да распиленные стволы машинами волочили на полигон. За дымовой завесой, устроенной от сжигания сырых веток, аргентинцам было не разглядеть, что за дела вершили казаки на артполигоне.

– Эх и раскатали же мои артиллеристы ваши неказистые блиндажики, – горделиво подбоченясь, рассматривал в бинокль результаты артобстрела аргентинский генерал.

– Позже оценим результаты, – лишь слегка улыбнувшись, уклонился от немедленной оценки генерал Эрн. – Советую начинать пехотную атаку, а то опять в ночной бой рискуете втянуться.

– Ну уж одна спираль колючей проволоки вдоль траншей не задержит наших орлов, – изучая через окуляры бинокля скудную защиту, выставленную казаками, пренебрежительно фыркнул аргентинец.

– Это если только у ваших страусов вырастут крылья, – рассмеялся опытный русский фронтовик.

– Невелика наука колючку преодолеть, – ухмыльнулся аргентинский штабник, ни разу не ходивший в штыковую атаку. – Наш инженерный отряд хорошо подготовился.

Аргентинские сотни наступали развёрнутым строем. Шеренги солдат шли в полный рост, не ожидая огня противника на дальней дистанции. Казаки могли начать обстрел резиновыми пулями только на рубеже заграждения из спирали колючей проволоки. Для её преодоления солдаты тащили дощатые мостки.

– В реальном бою вражеские пулемёты уже разорвали бы ваши пехотные цепи в клочья, – не одобрил гвардейскую браваду полковник Вольдшмидт.

– Гвардейцы не желают ползать на брюхе перед казаками, – задрав подбородок, изрёк генерал.

Со стороны наступающих пехотных цепей раздался барабанный бой, и солдаты постарались идти в ногу, как на парадном плацу.

– А придётся парадную форму измарать, – злорадно усмехнувшись, пригрозил казацкий полковник.

– Поглядим, кто сегодня верх возьмёт, – фыркнув, опять навёл окуляры бинокля на марширующие по полю стройные пехотные шеренги аргентинский генерал. Даже штабник понимал, что ни спираль колючки, ни редкая пальба резиновыми пулями не остановят неудержимой атаки гвардии.

Однако не всё ведал генерал. Неожиданно взрывы петард под ногами разметали стройные ряды гвардейцев, уже почти достигших линии колючего заграждения. Солдаты метнулись назад, ломая вторую цепь. Барабаны смолкли, а вместо них загрохотали казацкие пулемёты.

Пехота, марая парадные кителя, плюхнулась в пыльную сухую траву. Солдаты, тащившие на плечах деревянные мостки, получив резиновыми пулями удары по ногам, побросали ношу и, жалобно подвывая, поспешили отползти в тыл, к санитарам.

Атакующие цепи залегли.

Следующим актом разгрома стал внезапный миномётный обстрел со стороны перекопанного взрывами полигона. Только казаки ударили не по пехоте, а по позициям артиллерии.

– Что за дьявольщина! – глядя, как во все стороны разбегаются перепуганные артиллеристы, возмутился казацким подвохом аргентинский генерал.

– Всего лишь ракетный салют над головами, – пожал плечами Вольдшмидт. – Ну, может, какая ракета и под ноги упала, так только лишь траву подожгла. У ваших хлопцев отменная реакция – вовремя успели драпануть. А по пехоте мы бить не станем. Будем считать её условно обстрелянной минами. Ну, разве что сейчас автожиры подлетят и чуток шороху в их уже нестройных рядах наведут.

В воздухе появилась парочка летающих тачанок и, поливая огнём из пулемётов, принялась забрасывать шумными петардами залёгшую в траве пехоту. Редко какая каучуковая пуля цепляла распластанные тела, но каждое попадание вызывало сильный отклик в рядах пехоты. Энтузиазма атакующим не добавляли и выстрелы со стороны траншей. Пули с визгом проносились над головой, заставляя плотнее вжиматься в плоскую степь.

– Генерал, если гвардейцы не поднимутся в последнюю атаку или дружно не побегут назад, то можно считать всех условно уничтоженными, – заметил генерал Эрн. – В реальном бою под миномётно-пулемётным обстрелом на голой земле им долго не продержаться.

– Под кинжальным огнём солдатам колючую проволоку не преодолеть, – скептически покачал головой бразильский генерал. – Даже под обстрелом резиновыми пулями.

– В реальном бою убежать по голому полю тоже вряд ли бы удалось, – поддержал коллегу уругваец и, сдвинув фуражку на глаза, почесал затылок. – Скрытно уползти тоже не получится – если автожиры сами не расстреляют, то уж миномёты точно наведут. И это без учёта фактора наличия у казаков группы снайперов. Нет, сеньоры, на голом поле днём не выжить. Вот кабы гвардейцы в темноте пошли на приступ позиций, но ночному бою не обучены: заплутают, потеряют управление.

– Итог ясен, – стиснув зубы, махнул рукой начальник аргентинской делегации. – Нужно прекращать учения. Выводы очевидны: нам необходимо набираться опыта у русских офицеров-фронтовиков, приобретать летающие тачанки и радиостанции.

– Мы тоже заинтересованы в обучении войск и приобретении современной боевой техники, – переглянувшись с уругвайским коллегой, заявил главный бразильский генерал.

– Вот только бы договориться хотя бы о ма-а-ленькой скидочке при закупке техники, – показал пальцами уругваец.

– При оптовых закупках мы снизим цену на автожиры на треть, – выступив вперёд, порадовал покупателей Алексей. – А стоимость раций уменьшим вдвое.

– Как вам тогда удастся окупить затраты на производство радиоаппаратуры? – почувствовал какой-то подвох аргентинец.

– За счёт массового производства, – улыбнулся парагвайский магнат и, подмигнув, развёл руками. – Ну и, конечно же, уменьшение мощности раций и ухудшение качества экспортных моделей.

– Зачем же нам ненадёжные изделия? – переглянувшись с коллегами, пожал плечами аргентинский генерал.

– В случае проявившегося технического брака мы гарантируем бесплатный ремонт или замену вышедшей из строя техники, – удивил невиданной щедростью производитель.

– В течение какого срока?

– Десяти лет, – дал конкретный ответ Ронин. – Ведь к тому времени модель уже устареет и будет снята с производства.

– Не пойму, зачем вам такая морока? – прищурив глаз, искоса глянул на хитрого казака аргентинец.

– Вы же надёжные, мощные и потому дорогие рации вообще не купите, – рассмеялся Ронин. – А удобный и быстрый сервис мы своим добрым соседям можем обеспечить легко.

– А недобрым?.. – не договаривая, догадался о хитрой подстраховке сосед парагвайцев.