Кровосос: реванш Люцифера

«Явно у девочки с головой проблемы», – подумал Сергей, детально рассматривая странную картину.

– Сереж, а ты чай будешь, или кофе? – послышался голос из кухни.

Этот вопрос застал Пацкевича врасплох. Он рассчитывал увидеть на столе напитки другого характера.

– Лен, ты прости за мою наглость, но нет ли у тебя, чего-нибудь покрепче?

– Покрепче? Ты имеешь в виду спиртное? Конечно, найду, – войдя в комнату с подносом в руках, сказала Лена. – Видишь сколько у меня разных настоек на полках, они почти все на спирту. Нет, не подумай, что я заставлю тебя пить свои зелья. Просто у меня всегда хранится водка для настоек.

На подносе помимо чайника, сахарницы и двух чашек лежала колода гадальных карт. Лена была одета в длинную шелковую мантию темно-синего цвета, а в ее светлых волосах над левым ухом красовался гигантский красный цветок.

– Я, наверное, кажусь тебе немного странной? – Лена нахмурила брови.

– Немного, это мягко сказано! Только не обижайся. Я человек прямой как рельса, и не склонен ко всяким там суевериям. А вообще, ты выглядишь очень даже мило. Честно.

– Тогда я тоже буду честна. Ты такой молодой, а у тебя очевидные проблемы с алкоголем. Почему так? – спросила Лена, доставая из шкафа бутылку водки и две рюмки.

– Это не у меня проблемы с алкоголем, а у алкоголя проблемы со мной. Моя печень всегда выходит победителем из этого вечного противостояния, – отшутился на неудобный вопрос Пацкевич, жадно поедая глазами бутылку водки.

– Ладно, не будем говорить о проблемах. Сейчас выпьем по сто грамм, и я тебе погадаю. И прошу тебя отнестись к этому серьезно. Все мои предсказания сбываются с большой вероятностью. Как сбывались предсказания моей мамы и бабушки, – с очень серьезным видом сказала Лена, наливая водку в обе рюмки.

– Лен, а ты живешь совсем одна?

– С недавних пор – да. Раньше жила вдвоем с мамой. Но ее забрали в больницу. В клинику для душевнобольных, если быть до конца откровенной.

Сергей с трудом сдержал смех. Мысль о том, что её бабушка вероятнее всего, тоже закончила дни в псих-лечебнице, наталкивала его на очень нетактичную шутку. Но Пацкевич сумел сдержать себя и спокойно спросил:

– Лена, а это никак не связано с вашей, так сказать, профессиональной деятельностью?

– Связано. Она начала слышать голоса. Голоса мёртвых. Но это долгая и неприятная история, которую мне бы не хотелось обсуждать сейчас.

После этих слов Пацкевич до крови прикусил нижнюю губу, чтобы не разразиться хохотом на всю комнату. Его сильно рассмешил тот факт, что сейчас ему будет предсказывать будущее потенциальная, или уже состоявшаяся сумасшедшая. Но Лена понравилась Сергею, и он очень боялся случайно ее обидеть. Поэтому решил сделать вид, что относится к ее деятельности абсолютно серьезно. После нескольких выпитых рюмок водки, Лена, наконец, взялась за карты. Перетасовав колоду, она начала выкладывать по одной карте на стол.

– Так, Сереж, слушай внимательно. Недавно, некая крестовая дама причинила тебе душевные страдания. Есть у тебя в жизни крестовая дама?

– Ну, допустим, это моя жена. Крестовая она или нет – я не знаю. А то, что она подлая, толстая тварь – это факт.

– Не думала, что ты женат. Ладно, слушай дальше, – Лена выложила на стол ещё несколько карт. – Столкнулся ты недавно с финансовой проблемой, пожилой человек плохую новость об этом сообщил. Было такое?

– Вообще, финансовые трудности для меня, как и перегар – неотъемлемая часть моего бытия! А если серьезно – да, зарплату задержали. Об этом сообщил мой пожилой начальник, когда он уже сдохнет, – слегка опьяневший Сергей заметно повеселел.

– Так, дальше, – Лена продолжала выкладывать по одной карте на стол. – В казённом доме тебе довелось побывать. С бубновой дамой ты встретился в нём. Такое было?

– Лена! Казённый дом, бубновая дама, это уже подстава какая-то! Ты же со мной там была, в казённом доме! И сама все знаешь! А ты получаешься у нас бубновая дама, правильно? Какое же это гадание? – с разочарованным видом возмутился Пацкевич, наливая еще по одной стопке.

– Нет, что ты. Какая подстава? Так карты сами разложились, сам посмотри, – Лена указала рукой на три последние карты.

– А! Я все равно в этом ничего не понимаю, ладно. То, что было, мы разобрались. Мне интересно, какие сюрпризы мне жизнь в будущем готовит?

– Сейчас и до этого дойдем, не спеши. Заглянуть в будущее, это самый ответственный этап, ошибиться нельзя.

Выложив на стол очередные три карты, Лена нахмурилась и сгребла их обратно в колоду. Так она проделала еще несколько раз, не произнося ни слова. Сергей тоже внимательно наблюдал за этим колдовским таинством в полной тишине.

– Ничего не понимаю, очень странно все это. Я такого никогда не видела, – с ноткой тревоги в голосе сказала Лена, бросая испуганный взгляд то на карты, то на Пацкевича.

– Что там странного, Лена, не томи! Я готов принять любые испытания судьбы, особенно после сегодняшних! – пренебрежительным тоном сказал Сергей, откинувшись на спинку кресла.

– Ты умрёшь, Сергей. Я пять раз перекладывала карты, и все пять раз выпала твоя смерть.

– И что здесь странного? Открою тебе страшную тайну: ты тоже умрёшь! Все мы умрём. Не вижу в этом ничего странного!

– Да… но дело в том, что ты умрёшь скоро. Очень скоро. Карты говорят, что у тебя совсем не осталось времени. Ни одного дня, – Лена нахмурилась ещё больше. – Но не это самое странное. Странно то, что после смерти ты будешь жить. Жить мёртвым. Совсем ничего не понимаю…

Здесь Сергей не выдержал и рассмеялся во весь голос:

– Ха! Жить мёртвым? Вполне могу объяснить тебе это состояние! Это когда после перепоя просыпаешься, а денег на пиво нет! И ходишь как зомби целый день – ни живой, ни мёртвый! Ты мне завтрашнее похмелье нагадала! Так что, наливай, чтобы завтра пророчество по максимуму осуществилось!

– Может быть и похмелье. Надеюсь, что так оно и есть. И все равно, Сергей, будь осторожней, особенно в ближайшие дни. Не нравится мне все это. Жаль, что мамы рядом нет, она бы сумела все растолковать.

– Буду осторожен, как никогда. Если хочешь, могу завтра вечером зайти в гости. Убедишься, что я жив. А вообще мне пора к своей благоверной крестовой даме! Вот уж где без убийств точно не обойдется! – не без труда Сергей встал с кресла и направился к выходу.

глава 3

Попрощавшись с Леной, Пацкевич отправился домой. Подойдя к подъезду своего дома, как и утром, он присел на лавочку. Только в этот раз Сергей не искал оправданий. Сейчас он думал о том, как будет оправдываться его жена. Пацкевичу меньше всего хотелось в конце насыщенного неприятными событиями дня устраивать грандиозный скандал. Тем более он был уверен, что его жена Марина со стопроцентной вероятностью в своей измене обвинит его самого. Поэтому Сергей принял решение сделать вид, что ничего не произошло, и он ничего не знает. А подобный козырь в рукаве пригодится, когда придет время развестись с этой ведьмой.

Резво взметнувшись по лестнице на свой этаж, Пацкевич широко распахнул дверь и вошел в квартиру. В гостиной на столике стояла наполовину полная бутылка коньяка и два бокала, а из спальни раздавался характерный ритмичный скрип. В этот раз Сергей не стал заглядывать в спальную комнату. Накинув куртку, он сразу взял бутылку и покинул квартиру. Только в этот раз к его сожалению на столике не оказалось трехсот рублей.

«Почему у меня такое ощущение, что я сегодня дважды продал свою жену за стакан коньяка?» – спросил сам у себя Пацкевич, разглядывая этикетку на бутылке.

На улице уже стемнело, город засиял миллионами огней. Купив в ближайшем магазине на оставшиеся деньги пиво и закуску, Сергей направился в сторону промышленной зоны. После сегодняшнего утреннего инцидента Пацкевича мало привлекала перспектива встретить сотрудников патрульно-постовой службы, поэтому он пошел искать более уединенное место, чем жилой массив. Спустя час, пошатываясь от усталости и опьянения, Сергей все-таки сумел дойти до подходящего безлюдного места. Это был небольшой пустырь, на котором предпочитали собираться люди, не имеющие постоянного жилья. На окраине этой пустоши он увидел нехитрое сооружение, построенное из всякого хлама валявшегося вокруг в большом количестве. Подойдя ближе и рассмотрев эту конструкцию, Пацкевич обнаружил, что это было чье-то укрытие, защищавшее хозяина от жары и дождя. Одёрнув служившее дверью покрывало Пацкевич убедился, что там никого нет и, пригнувшись, проник внутрь. Изнутри это прямоугольное строение площадью в несколько квадратных метров выглядело не менее убого, чем снаружи. Роль стола играл лежащий на «спине» советский холодильник, а в качестве дивана выступало старое автомобильное заднее сиденье, в несколько слоёв устеленное тряпьём.

– Да. Дожил. Зато здесь меня точно никто не побеспокоит, – сказал Сергей и принялся выкладывать на холодильник свою скудную провизию.

Крепко сжимая в руке двухлитровую бутылку пива, весь следующий час Пацкевич провел в глубоких размышлениях о своей нелегкой доле. Он отчаянно пытался перечислить все свои достижения за последние десять лет. Но к его огромному сожалению, единственными приобретениями за последние годы оказались лишь смартфон с треснувшим экраном и пара зимних кожаных сапог. Сделав несколько больших глотков из горлышка, Пацкевич отставил бутылку в сторону и закрыл ладонями лицо. Непреодолимое желание заснуть нахлынуло на него с невероятной силой. Его совершенно перестало интересовать, что было вчера и что будет завтра, абсолютно не беспокоило где он находиться сейчас и куда его приведёт будущий день. Пацкевич плавно погружался в царство Морфея, а образы минувшего дня слились в одну неразборчивую картину: капитан Шнуров, приматывающий Марину скотчем к постели… Паша, в камере предварительного заключения, рассказывающий о тюремной жизни… прекрасная гадалка Лена с окровавленным секатором в руках… и шаги… чьи-то приближающиеся шаги…

– Молодой человек! Надеюсь, вы здесь находитесь не с целью произвести несанкционированный выброс мусора в мою скромную обитель?

В чувства Сергея вернул ударивший в лицо яркий свет. Открыв глаза, он увидел стоящего у входа человека с фонариком в руках. Внушительных размеров мужчина был одет в длинный коричневый плащ, голову плотно облегала лыжная шапка, а вокруг шеи был повязан черный шерстяной шарф.

– Извините. Я, наверное, занял ваше место? Я сейчас уйду, – сонным голосом ответил Пацкевич и начал спешно собирать свои скромные пожитки.

– Нет, что вы! Не стоит. Если у вас нет дурных намерений, я с удовольствием разделю с вами свой досуг. Знаете, как редко в подобных местах выпадает возможность побеседовать с достойным человеком? – положив фонарь на «стол», добродушно сказал незнакомец.

– Я бы тоже с кем-нибудь с удовольствием поговорил. Тогда, может, выпьем? – достав из кармана куртки коньяк, предложил Сергей.

– С радостью принял бы ваше предложение, но я не пью уже много лет, – мужчина с грустью взглянул на бутылку.

– Ну, тогда я сам выпью. За знакомство! – Пацкевич сделал два больших глотка и протянул руку. – Кстати, меня Сергей зовут!

– Очень приятно. Александр, – сняв потертую кожаную перчатку, мужчина подал руку в ответ.

– Какие у вас холодные руки, Александр, вроде бы не январь месяц на дворе.

– Как говорится, зато сердце горячее! Ну, рассказывайте Сергей, как вы очутились в столь непрезентабельном месте?

– Саша, а давай без этого официоза, мы не на светском рауте, – Пацкевич показал рукой на окружающую обстановку.

– Как тебе будет удобно, Серёга! Просто, издержки старого воспитания дают о себе знать. И всё же, как ты оказался в моей берлоге? Ты не похож на классического бомжа.

– О! Это длинная история. Но я буду максимально краток. Короче говоря, моя жена в нашей квартире уже сутки предается плотским утехам с человеком, которого я боюсь и ненавижу. Впрочем, её я ненавижу не меньше. А утром меня чуть в тюрьму не посадили, видите ли пиво пил в неположенном месте! Вот я и решил спрятаться от лишних глаз. И вот я здесь, сижу и думаю, что мне третий десяток скоро менять, а за душой нет ничего. Вообще ничего. Ни нормальной работы, ни семьи. Да и жилья своего нет, снимаем квартиру у чёрта на рогах. Вот скоро разведусь со своей жабой, и опять все начинать с чистого листа. И домой в Беларусь вернуться не могу, проблемы у меня там.

Пацкевич допил оставшееся пиво и принялся за коньяк.

– Да ты просто идеальный кандидат… – глядя куда-то вдаль, тихо произнес Александр.

– Прости что? Кандидат? О чём ты говоришь? – Сергей насторожился.

– Да так, мысли вслух. Оговорка по Фрейду, как говорится.

– Нет уж, договаривай до конца! На органы меня хочешь сдать? – полушутливым тоном спросил Пацкевич.

– Нет, что ты. Какие органы. Всё равно если расскажу – не поверишь.

– А ты попробуй. Я уже и сам не знаю, во что верить, а во что нет.

– Хорошо. Я хочу сделать тебе предложение, которое не сможет сделать тебе никто и никогда. Когда я начну свой рассказ, ты наверняка сочтешь меня сумасшедшим, и в этом не будет ничего странного. В то, что ты сейчас услышишь, сразу не поверит ни один здравомыслящий человек. Но я сумею на практике подтвердить каждое сказанное мною слово, – Саша устроился напротив Пацкевича, облокотившись на холодильник.

– Ну, на сумасшедших мне везёт в последнее время. Надо в интернете посмотреть, не было ли на днях массовых побегов из психиатрических лечебниц, – сильно опьяневший Сергей лениво улыбнулся.

– Ладно. Я так понимаю, прежде чем начать рассказ придется предоставить доказательства. Смотри внимательно, только не пугайся.

Александр привстал с холодильника, закрыл глаза и через несколько секунд исчез, оставив после себя еле заметный запах сероводорода. Пошатнувшись, Пацкевич вскочил на ноги и метнулся в сторону выхода. Оказавшись на улице, он внимательно осмотрелся по сторонам, но в округе никого не оказалось. Вернувшись в убежище, Сергей открыл дверцу холодильника, но в нём тоже никого не было. Еще раз, тщательно осмотрев помещение, он снова присел на диван и тихо произнес:

– Или опять коньяк палённый подсунули, суки, или мне самому в лечебницу пора…

Не успел Пацкевич прийти в себя, как в комнате раздался тихий хлопок и перед ним появился Саша с широкой улыбкой на лице. Его верхние клыки были заметно длинней остальных зубов, а глаза отблескивали красным цветом. Крепко прижавшись к спинке дивана от испуга, Сергей громко закричал:

– Да кто ты такой, мать твою! Исчезни мерзость сатанинская!

– Не бойся, я тебе ничего не сделаю. Надеюсь, теперь ты меня выслушаешь с удовольствием, – спокойным голосом сказал Александр и присел рядом с Пацкевичем.

– И не подумаю перебивать, только не убивай! У меня дети, ещё не родились… – уставившись на собеседника, дрожащим голосом сказал Сергей.

– Как ты уже, наверное, догадался, я – вампир. Да, мы существуем. Вернее, существую я. Уже около сотни лет не встречал себе подобных. А встречал вампира я только единожды. Того самого вампира, который меня перевоплотил. Вампира, который наделил меня этим невероятным даром. В те годы, когда я его встретил, на территории всего нашего государства свирепствовала страшная гражданская война. Я был простым крестьянином, проживавшим в маленьком селе на юго-западе России. Ситуация в селе с каждым днём становилась все хуже и хуже, мне и моей семье уже почти нечего было есть. А набеги «красных» с одной стороны, «белых» с другой не прекращались. Так же не брезговали забрать последнее у селян многочисленные мародёры, расплодившиеся в те годы как комары ранней весной. Сергей, ты что, спишь? – Александр бросил удивленный взгляд на лицо собеседника.

– Ага, не дождёшься. Уснуть, что бы ты меня сонного невероятным даром наделил? Например, жить без трёх литров крови в организме? Учти, кровопийца, в моей кровушке ржавчину можно растворять. Вторые сутки бухаю… – сказал Пацкевич и сделал большой глоток из бутылки.

– Я рад, что ты меня слушаешь, – улыбнувшись, спокойным тоном сказал вампир. – В то непростое время, меня захлестнули страх и отчаяние, а от безысходности хотелось наложить на себя руки. Что я и собирался сделать в ближайшем будущем. Но я встретил спасителя.

– Спасителя… или спасателя? Прости, не расслышал… – заикаясь, промямлил Пацкевич.

– Ты что, издеваешься? Прошу меня не перебивать, – Александр принял суровый вид. – Его звали Артур. По крайней мере, он так представился. Это был пожилой, но очень красивый человек со скандинавской внешностью и балканским акцентом. Я никогда до этого не видел иностранцев, поэтому очень удивился появлению подобного человека в наших местах. Тем более в такое, непростое время. Артур нашёл меня стоящего у озера с камнем на шее готовящегося сделать последний шаг. Он остановил меня и предложил вечную жизнь в обмен на его освобождение. Артур сказал, что живёт на этой земле много лет, и что он очень устал. Он сказал, что может передать свой священный дар только человеку, который искренне этого возжелает. Дар бессмертия. Естественно, в те далекие годы я не мог ничего знать о вампирах. Тогда о подобных существах могли прочесть только образованные люди где-нибудь в петербургской библиотеке. Да и читать я особо не умел. Конечно, пребывая в состоянии крайнего отчаяния, я согласился на его предложение. И не пожалел. Бессмертие – самое малое что дало мне это перевоплощение. По мере возрастания моей силы, открывались всё новые и новые возможности. Но предел моего могущества настал, когда я полностью окреп и научился пользоваться всеми своими невероятными способностями. Я говорю о способности собственного перевоплощения. Перевоплощения в существо, которое всегда жило внутри меня. В одночасье, миновав миллионы лет, я оказался на вершине эволюции. Да, звериная натура живет внутри каждого из нас, но я сумел раскрыть, развить, и обуздать её. Так же я научился на молекулярном уровне реструктурировать свое собственное тело, что и продемонстрировал тебе десять минут назад.

– Ты умеешь… становиться невидимым? Что-то не слышал я о таких способностях у вампиров… – с трудом выдавил из себя сильно опьяневший Пацкевич.

– Сергей, ты много чего не знаешь о вампирах. И тебе предоставляется уникальная возможность узнать о них всё. Я прожил на этом свете больше ста тридцати лет. Прекрасных, ста тридцати лет. Но я считаю, что всё рано или поздно должно заканчиваться. Должно закончиться и моё вековое путешествие. Не смотря на то, что я давно утратил свою человеческую сущность, что-то человеческое во мне всё-таки осталось. Я просто по-человечески устал. Я увидел в этой жизни всё, что хотел увидеть. Попробовал всё, что можно только было попробовать. И теперь, после стольких лет скитаний, я просто хочу закончить свой долгий путь обыкновенной, человеческой смертью. Сергей, я предлагаю тебе вечную жизнь и огромную силу в обмен на моё освобождение. Подумай, что ты теряешь? В любой момент ты сможешь, как и я передать свою силу любому другому.

– А почему… ты не можешь… просто укусить меня, да и всё? Я так понимаю… сопротивляться тебе бесполезно? – Пацкевичу с трудом удавалось выговаривать слова, а глаза сами закрывались от усталости.

– Как я говорил ранее, этот дар может принять человек, который поистине этого желает, а ритуал передачи не так уж и прост, как показывают в кино. Напоминаю тебе, Сергей, что подобного предложения тебе не сделает никто и никогда. Так же, кстати, за долгие годы жизни я накопил немалую сумму денег. Если ты согласишься, я отдам их тебе. Вот, возьми – это номер банковского счёта и название банка, – окончив монолог, Александр вложил в руку Сергея маленькую зелёную карточку.

– Заманчивое предложение… особенно его вторая часть, – Пацкевич посмотрел на карточку с цифрами. – Терять мне всё равно нечего… кусай!

– Скажи, Сергей, ты искренне этого хочешь? – вампир стал на колени и достал из кармана небольшой нож и флягу.

– Да! Я искренне этого хочу! – громко сказал Пацкевич, не отрывая глаз от зелёной карточки.

Стоя на коленях, Александр закатил рукав на левой руке и ловким взмахом ножа сделал глубокий порез на предплечье. Поднеся серебристую флягу к ране, вампир вмиг наполнил её обильно текущей кровью. Встав с колен, он вскинул руки к небу и громко прокричал:

– Смотри, хозяин! Этот человек искренне вожделеет принять твой уникальный дар! Да буду я чист перед тобой! Да буду я оправдан перед тобой! Разреши передать твоё проклятье этому искреннему человеку и совершить обряд! Повелитель огня и льда, грешных душ и развратной плоти, возьми этого человека в свой бессмертный легион!

Пацкевич наблюдал за этой «вакханалией» совершенно спокойно, чувствуя себя как в кинотеатре. Тем временем Александр произнес ещё какие-то слова на непонятном языке, подошел к Сергею и заставил выпить содержимое фляги.

– Да будет так, хозяин! – громко воскликнул вампир и впился в шею Пацкевича.

В первое мгновение после укуса Сергей почувствовал сильную боль, которая с каждым ударом сердца, волнами, плавно растекалась по всему телу. Спустя небольшой промежуток времени, боль переросла в легкое жжение, окутавшее каждое нервное окончание, каждую клетку его организма. Потом всё стихло. Почти всё. Осталось лишь голое сознание, пытающееся тусклым огоньком осветить бесконечную, черную пустоту. Пустота становилась все огромней и зловещей. И одинокий огонёк, не сумевший долго сопротивляться столь могущественной, неизвестной силе, мигнул в последний раз и навсегда растворился в бесконечном, ледяном пространстве…

глава 4

Когда первые лучи солнца коснулись крыши нелепой постройки, Пацкевич ещё находился в бессознательном состоянии. Он лежал на полу лицом вниз, растянувшись вдоль комнаты. Утреннее солнце поднималось всё выше, и золотистые лучи начали проникать в помещение сквозь многочисленные щели в крыше. Как только один из лучей еле коснулся указательного пальца Сергея, тот судорожно дёрнулся и сильно покраснел. Новоиспеченный вампир тут же пришел в себя.

– А! Что за… – схватившись за обожженный палец, вскрикнул Пацкевич.

– Солнышко, Господи! Солнышко! Я лучше чебуреками буду торговать на казанском вокзале, чем снова влезу в шкуру этой кровососущей твари! – раздался торжественный возглас Александра, где-то за пределами «конуры».

Сергей резко вскочил на ноги и, одёрнув покрывало, выбежал на улицу. Всё что он успел увидеть, перед тем как яркий свет чуть не выжег ему глаза, это силуэт стоящего на коленях посередине пустыря Александра. Буквально завалившись обратно в убежище, Пацкевич рухнул на пол, закрыв ладонями обожжённое лицо. Извиваясь и катаясь по полу, он всячески пытался спрятать открытые части тела от пронизывающих дырявую крышу лучей.

– Полезай в холодильник, мой тебе совет, – послышался голос Александра со стороны входа. – И не высовывайся, пока не стемнеет…

Сергей незамедлительно последовал совету своего нового друга. Поднявшись на ноги, он открыл дверцу холодильника и тут же нырнул внутрь.

– Это будет твоим гробом, кровосос! – хлопнув ладонью два раза по дверце холодильника, насмешливым тоном сказал Александр и удалился из когда-то своего убежища.

«Твою мать, так удачно я ещё никогда не просыпался! Это тебе не под баром в кустах головушку расчехлить, – Пацкевич отчаянно пытался воссоздать в голове все вчерашние события. – Неужели мне всё это не приснилось? Нет. По всей видимости, не приснилось. Вроде бы пьяный в стельку был, а на удивление всё хорошо помню. Лицо. Что у меня с лицом. Как же оно жжет. Нужно посмотреть. А как? Здесь темно. Телефон! Точно, у меня в кармане должен быть телефон. Батарейка заряжена должна быть, я его ещё со вчерашнего утра не включал. Сейчас я себя сфотографирую».

В холодильнике было очень тесно, поэтому Сергею пришлось приложить немало усилий, чтобы извлечь мобильник из кармана джинсов. Включив телефон, Пацкевич направил на себя камеру и сфотографировался. На фотографии отобразилось изображение телефона. На задней стенке холодильника было прикреплено зеркало, телефон сфотографировал сам себя.

«Точно. Я же теперь вампир. Какие могут быть фотографии? И какое зеркало? Буду ходить неумытый. А я здесь не задохнусь? Нет, не задохнусь. Я не дышу. И пульса нет. Я же вампир. Должны быть в этом и свои преимущества. Одно сомнительное преимущество я уже ощущаю. Я очень хочу есть. Я никогда в жизни так не хотел есть. И хочется далеко не жареную курицу. И понятно почему. Я – вампир. Зато совершенно нет похмелья. Вот бы так всегда. Наступит вечер – загрызу целую футбольную команду. Причём оба состава. Очень хочется пить. Или есть. Непонятно».

Пытаясь упорядочить беспрерывный поток мыслей, Пацкевич так и пролежал в холодильнике до самого вечера. Не дождавшись, пока последний луч света скроется за горизонтом, Сергей с силой толкнул дверцу и выбрался наружу. В комнате было уже почти темно, лишь сквозь щели западной стенки пробивались несколько тусклых, оранжевых лучей. Осмотревшись, он обнаружил на диване коричневый плащ, лыжную шапку и черный шерстяной шарф.