Заклятие

На заднем плане снова послышался голос. Кажется, теперь говорила Лиза.

− Это Лиззи? − спросила я.

− Да, − ответил Анджей. − Беспокоится за Кейшу, а еще интересуется, как там прошло знакомство с Ясмин? Хотя, как мне кажется, раз вы вместе собираетесь идти в кино, так вполне хорошо.

Я почувствовала, как улыбаюсь:

− Да, все прошло просто отлично. Жду не дождусь, когда с ней познакомятся остальные. Очень интересная девушка.

− Я рад.

− Анджей… − протянула я.

− Да?

На мгновение повисла пауза.

− Вы нашли что-нибудь? Нам что, вновь грозит опасность? − спросила я пару мгновений спустя, а он на удивление, практически сразу же ответил:

− Пока ничего. Но кое-какие зацепки все-таки есть. Не думаю, что это Мюллер, но что-то определенно происходит. Даниель считает, что в городе, орудует какая-то новая группировка, но мы пока никого не встретили.

− А зачем вам понадобилась Лиза?

Где-то вдали загудела сирена, а я заметила, как на округлом носке моего кожаного ботильона появилось яркое размытое пятно. Я подняла голову и посмотрела в окно. Моему удивлению не было предела, когда я поняла, что еще недавно серая и мокрая улица начала прямо на глазах заливаться ярким солнечным светом.

− Ты же знаешь, что ее способность к предвиденью гораздо более выраженная, чем у кого бы то ни было. Даниель считает, что если Лиза окажется в непосредственной близости от источника энергии, то запросто сможет отследить, где именно он находится. Он же вчера говорил об этом…

− То есть, вы просто колесите по всему городу и пытаетесь найти… этот «источник»?

− У Даниеля есть кое-какая теория по поводу того, где он может находиться, и мы проверяем все возможные «точки». Сама понимаешь, Москва − город большой, и мы не можем просто так слоняться, куда попало.

С моих губ сорвался вздох.

− Значит, сегодня мы так и не увидимся? − тихо протянула я.

В трубке снова на несколько секунд воцарилась тишина. Был слышен только мерный гул едущего по шоссе автомобиля.

− Если хочешь, то на сегодня мы можем закончить, − отозвался Анджей. − Амели, милая, с тобой все же что-то не так? Я прямо сейчас могу развернуть машину и приехать.

На нижнем этаже снова кто-то хлопнул дверью.

− Нет-нет, не нужно ничего из-за меня заканчивать! Если ты считаешь, что у вас есть какие-то серьезные зацепки, то нужно продолжать искать. На улице только что распогодилось, а ты занят расследованием, так что… мне бы не мешало немного развеяться.

Сама не знаю почему, но я замешкалась. Анджей никогда не посмел бы запретить мне идти куда бы то ни было, если я того хочу, но мне самой было важно просто его об этом предупредить. Особенно после всего того, что случилось летом.

− Амелия, ты что, просишь у меня разрешения на то, чтобы пойти в кино с подругами? − в его голосе послышалось едва заметное недовольство. − Любимая, я ведь не какой-то там тиран! Тебе не нужно спрашивать меня о таких вещах. Ты вольна делать все, что только захочешь.

Я немного смутилась, но, все же ехидно подметила:

− А на Андрея это, конечно же, не распространяется?

− Прошу, только не начинай этот разговор сначала…

− Но ты ведь сам просил предупреждать тебя обо всех незапланированных прогулках… А я, в свою очередь, обещала, что сделаю все для того, чтобы ты был в курсе.

Я запнулась, а затем добавила:

− Твоя немецкая половина часто «дает знать» о том, что ей все необходимо держать под контролем, и поэтому…

− Ты решила предоставить мне подробный «отчет» о своих дальнейших передвижениях.

− Да.

− А еще, ты все еще косвенно намекаешь на то, что я тиран…

− Ну, есть немного.

Снова повисла пауза.

− Что ж… возможно, ты права. Но я хочу держать под контролем только ту часть жизни, которая касается тебя. Потому что я беспокоюсь за тебя и не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. И еще потому, что я люблю тебя.

− Значит, ты не будешь против того, что мы немного прогуляемся?

− Нет, не буду.

Анджей помолчал, а затем добавил:

− К тому же, мне нравится идея того, что Ясмин теперь будет общаться с тобой и девочками. Думаю, что с нее уже достаточно всего того дерьма, что творила Ольга.

− Ох уж эта Ольга…

− Что-то не так?

Я услышала позади себя тихий шорох и обернулась. На нижней площадке стоял Эдуард и выглядывал из-за широких деревянных перил.

− Слушай, давай, я потом расскажу тебе. Мне уже нужно возвращаться в аудиторию, а то наш преподаватель может заподозрить меня в побеге.

− Беги. Я позвоню вечером. Люблю тебя, милая.

− Я тоже тебя люблю. Пока.

− Пока.

Не успела я нажать на кнопку отбоя, как Эдуард в одно мгновение перескочил пролет и оказался прямо возле меня.

− Амелия, нам нужно срочно поговорить.

Его сильные пальцы в мгновение ока обвились вокруг моего предплечья.

− Мы уже вчера обо всем поговорили! − прошипела я, вырывая руку. − Отпусти меня, сейчас же!!!

− Пожалуйста, Ам, умоляю…

− Эдуард, я же сказала, нам с тобой не о чем говорить! Зачем ты снова это начинаешь?

Лицо моего бывшего раскраснелось, глаза болезненно блестели. Очевидно, что он был болен. Так же, как и Кей.

− Пожалуйста, прошу тебя! Умоляю!!! Ты должна меня послушать!!! Анджей не тот, за кого себя выдает…

− Отстань же от меня, черт тебя подери!

Я резко дернулась вперед, но Эдуард не отпустил меня. Вместо этого он с силой развернул меня и прижал к тому самому подоконнику, на котором я сидела несколько секунд тому назад. Рука болезненно вывернулась, пальцы разжались, а телефон с тихим треском шлепнулся на пол.

− Амелия, не будь такой дурой!!! Послушай меня хотя бы раз в жизни…

Его разгоряченное дыхание обожгло мне лицо, а в нос ворвался привычный резкий запах его туалетной воды.

− Ты что, снова решил приняться за старое? − прошипела я. − Снова хочешь заставить меня что-то сделать силой?

Глаза Эдуарда блеснули. Кажется, в них прочитался испуг. Его пальцы мигом ослабили хватку:

− Прости, − тихо прошептал он. − Амелия, я не хотел делать тебе больно… Ты же знаешь, что не хотел.

Я проглотила подступивший к горлу комок и прошептала:

− Я уже привыкла к тому, что ты постоянно делаешь мне больно. Эдуард, прошу тебя, давай не будем снова начинать весь этот балаган. Просто… оставь это. Твои изыскания ничего не изменят…

С его губ сорвался тихий вздох:

− Я просто хочу быть уверен в том, что ты в безопасности… Амелия, я действительно не хочу ничего дурного. Просто… кем бы ни был тот человек, с которым ты сейчас встречаешься… Он однозначно не Анджей Моретти!!!

Я почувствовала, как у меня внутри зарождается неподдельное чувство гнева. Эдуард подобрался к тайне моего возлюбленного слишком близко, а это означало, что нам всем могла грозить серьезная опасность. Если такой человек, как Эдуард владеет информацией, то он, как правило, владеет миром.

− А тебе не пришло в голову, что Анджей может быть всего лишь дальним родственником того человека, про которого ты раскопал информацию? У него что, не могло быть прадеда, дяди, не знаю… еще кого-нибудь?

Эдуард мигом ухватился за то, что я продолжаю разговор.

− Амелия, я полностью отследил биографию того человека. Анджей Моретти погиб за несколько дней до того, как в Берлин вошла Советская армия. У него не было детей, племянников и кого бы то ни было…

− Ты что, проверил всех «Анджеев Моретти», что живут на этом свете? Ты копаешь совершенно не в том направлении, Эдуард…

Он заглянул мне прямо в глаза и на одном дыхании выпалил:

− Амелия, я проверил все. Ты прекрасно знаешь, что мой отец может достать любую информацию. Майор Анджей Моретти погиб много лет назад и у него не осталось ни семьи, ни родственников. К тому же, человек не может быть как две капли воды похож на своего предка…

Сердце в груди беспокойно заколотилось. Нужно было срочно разобраться… с этой «небольшой проблемой», иначе все мы могли попасть в большую беду.

− Последние данные об Анджее Моретти появились в 1991 году. Тогда он получил российский паспорт. Тебя сильно удивит, что фотография того человека и твоего нового дружка не сильно отличаются друг от друга. Амелия, такого просто не может быть… Ты же умная девушка и должна прекрасно понимать, что сейчас он должен быть в том же возрасте, что и наши родители! Тот, с кем ты встречаешься, просто физически не может быть Анджеем Моретти!!! Этот человек − самозванец… и я намерен сообщить об этом властям.

Я почувствовала, как к горлу подступил тугой ком.

− Ты не посмеешь…

Глаза Эдуарда мигом расширились:

− Что?! Ты… хочешь сказать, что все знаешь?

− Эдуард, я прошу тебя как человека, которого я когда-то любила… не суйся в это дело. Это может привести к большой беде. Ты даже не представляешь, куда ты хочешь ввязаться.

Его дыхание сбилось, а ладони мигом вспотели. Кажется, мой бывший не ожидал подобного развития событий.

− Ты стала другой, Амелия… − вдруг прошептал он, посмотрев мне прямо в глаза. − Не такой как раньше. Твой взгляд… он стал… жестче.

− Ты считаешь, что это плохо?

− Я считаю, что внутри тебя что-то сломалось. Ты уже не та беззащитная и ранимая девочка, которую я любил…

− Ты − одна из причин, из-за которых я стала такой. И, знаешь, что? Я не хочу больше меняться. Расставание с тобой… оно сделало меня сильнее. Я больше не хочу быть той, которой вечно помыкают и считают кем-то вроде беззащитной принцессы. В некотором роде, именно ты заставлял меня считать себя таковой. Но на самом деле, я совершенно другой человек. И Анджей понимает меня как никто другой. Ты не был способен на это.

− Амелия, я… − попытался было вставить он.

− Ты отпустишь меня, или нет? − прошипела я, ощущая, как внутри зарождается знакомое покалывающее чувство тепла. Глаза привычно запульсировали.

− Амели, малышка, пожалуйста, просто дай мне шанс… Я хочу, чтобы ты поняла…

Мое терпение лопнуло:

− А я хочу, чтобы ты оставил нас в покое. Держи рот на замке. Прошу, если ты еще, хотя бы немного меня любишь, то молчи. Отзови своих ищеек и забудь обо всем. Поверь, тебе не нужно копать дальше… это может обернуться для тебя большими проблемами.

− Ты мне угрожаешь? − прошептал он, а затем провел ладонью по моему лицу. − Не надо. Ты же знаешь, тебе не идет подобный тон. Ты ведь не такая…

Я не ошиблась в Эдуарде. Он говорил ласково и нежно, но на деле от него шла все та же скрытая угроза, что и обычно. Как я и предполагала, он так и не оставил своих попыток меня вернуть. Он осторожно подался вперед, и я мигом поняла, что он собирается сделать.

Когда губы Эдуарда жадно потянулись к моим, я едва заметно взмахнула кончиком указательного пальца. Ноги бывшего мигом подкосились, и он грузно повалился на пол, едва не потянув меня за собой.

− Пока что я прошу тебя по-хорошему, Эдди… Забудь обо всем! Иначе, это может плохо кончиться.

Зеленые глаза Эдуарда расширились. С его губ срывалось тяжелое дыхание. Он пристально смотрел на мои запястья, на которых отчетливо проступили синяки от его пальцев.

− Ты обещал не делать мне больно и вновь нарушил данное обещание. Анджею это не понравится. Эдуард, я повторюсь, не суйся, и тогда никто не пострадает. Ты должен это понять…

Я опустилась на корточки, и, подняв телефон, резко развернулась на носках и направилась обратно к аудитории.

− Амелия!

Я обернулась и смерила распластавшегося на мраморной плитке парня пристальным взглядом.

− У тебя есть неделя на то, чтобы обо всем мне рассказать. А потом… клянусь Богом, я оповещу обо всем всех, кого только можно, и тогда твоему Анджею придет конец. Ты же знаешь, я не люблю, когда игра идет не по моим правилам. Я действительно хочу для тебя только самого лучшего, а этот человек… не имеет никакого права на то, чтобы быть рядом с тобой.

− Что ж, ты выбрал, − холодно прошипела я, а затем, выдержав паузу, добавила: − И не тебе решать, кто должен быть рядом со мной, а кто нет.

С этими словами я ушла прочь. Надо мной снова начинали «сгущаться тучи».

− Как думаешь, с Кейшей все будет в порядке? − спросила меня Ясмин, отпивая из чашки глоток ароматного зеленого чая.

− Я в этом абсолютно уверена, Ясмин. Все будет хорошо. Кажется, она просто заразилась, как и многие другие.

− Мне она понравилась. Необычная девушка.

− Кто бы говорил… − протянула я улыбаясь.

Сразу после окончания лекции Полина вызвала такси, и они вместе с Кейшей отправились домой. Подруга пообещала позвонить сразу же, как только освободится. Я же решила пригласить Ясмин к себе, чтобы потом ей не пришлось добираться до кинотеатра через весь город.

Мама же, в свою очередь, прислала сообщение, в котором уведомляла меня о том, что сегодня придет поздно, а это означало, что квартира была в нашем полном распоряжении. Возможность пообщаться с Ясмин без «посторонних глаз» однозначно радовала.

− Тебе никому не нужно сообщить о том, куда ты собираешься?

− Есть кое-кто, но я уже и так предупредила. Думаю, она не будет возражать…

Я вскинула бровью:

− «Она»?

Ясмин ослепительно улыбнулась, наблюдая за тем, как по моей физиономии расплываются красные пятна.

− Прости, обычно вопросы такого рода задает Полина. Не хотела лезть не в свое дело…

Ливанка снова улыбнулась и весело протянула:

− У тебя был такой испуганный вид, когда я ответила…

Она завела за ухо густую волнистую прядь.

− Просто, я живу с одной подругой. Но, это совершенно не то, о чем ты подумала! Когда-нибудь я обязательно вас познакомлю. Когда будет… более подходящее время.

− Я буду только рада, − протянула я в ответ, не совсем понимая, что именно Ясмин имела в виду под понятием «более подходящее время».

Включив электрический камин, я опустилась на диван и взяла со стеклянной поверхности журнального столика один их пультов.

− У тебя уютно, − заявила подруга, оглядываясь по сторонам. − Чем занимаются твои родители?

− Как я уже и говорила, мама – фотограф в своем собственном журнале, а папа − инженер-строитель. Честно говоря, их довольно часто не бывает дома, − протянула я с грустью в голосе.

Ясмин смерила меня пристальным взглядом, а затем сделала еще один глоток ароматного напитка.

− Кажется, ты очень сильно их любишь.

− А почему я, собственно, не должна их любить? – произнесла я, включая телевизор, а затем и приставку. − Они дали мне все, что только возможно.

− Обычно, в более зрелом возрасте, дети пытаются всячески абстрагироваться от своих родителей, сделать вид, что они уже полностью независимы от них. Даже когда это далеко не так.

− Возможно, − произнесла я, лихорадочно переключая каналы один на другой. − Но, лично я, как бы смешно это не прозвучало, наверное, просто «истинная дочь» своих родителей. Несмотря на то, что я стала старше, я все еще не перестала о многом рассказывать маме, не перестала безумно скучать по папе, когда он уезжает в очередную командировку. У меня были… некоторые трудности в жизни, и, наверное, именно поэтому теперь я научилась по-настоящему ценить каждое мгновение, которое мне удается проводить со своими близкими. Когда ты доходишь… до определенной грани, жизнь вдруг становится невероятно ценной штукой. Ты ведь понимаешь, о чем я, верно?

Теперь уже смутилась Ясмин. Ее карие глаза на мгновение уставились куда-то в пол и лишь пару секунд спустя вновь посмотрели на меня.

− До сих пор не могу представить, как ты смогла прийти к подобному решению.

− Это было глупо с моей стороны. Уж не знаю, кого тут стоит благодарить: судьбу, карму, удачу, или, возможно даже Бога… но, я действительно рада, что я все еще здесь. Сейчас я вообще не понимаю, как могла быть такой безрассудной…

− Ты сильно его любила? − вдруг спросила меня Ясмин.

Когда я, наконец, все же сумела отыскать свой любимый канал, то отложила пульт в сторону и посмотрела прямо на ливанку.

− Можешь не отвечать, если не хочешь.

Я откинулась на спинку и подмяла под себя ноги.

− Ты сама когда-нибудь любила? У тебя была первая любовь?

Она несколько секунд пристально на меня глядела, а затем, отставив в сторону кружку с чаем, ответила:

− Да, любила. Познала эту… чертову любовь сполна, равно как и смерть. Равно как и последовавшую за ней пустоту.

Ясмин выдержала паузу, а затем добавила:

− Пустоту, которая в любой момент может поглотить тебя, а затем беспощадно уничтожить.

− Он остался в Ливане?

Подруга несколько секунд не отвечала, тупо глядя прямо перед собой.

− Его больше нет.

− Мне жаль. Не думала, что…

− Все в порядке, милая. Ты же не знала. К тому же, это было давным-давно.

− Могу понять, − отозвалась я. − Иногда мне кажется, что все то, что произошло со мной, вообще было частью какой-то иной, прошлой жизни. Наверное, у многих молодых людей такое небрежное отношение ко времени. Кажется, что вся жизнь еще впереди, а потом вдруг с горечью начинаешь замечать, как на твоей голове вдруг внезапно начинают появляться седые волосы…

Ливанка снова улыбнулась:

− Я рада, что мы нашли друг друга, Амелия. Мудрого человека можно встретить не так часто, как того хотелось бы.

Я также улыбнулась, а затем утвердительно кивнула:

− Надеюсь, что у нас будет еще достаточно времени для того, чтобы поделиться друг с другом всеми своими «печальными историями», а пока… предлагаю заказать пиццу! Как тебе идея?

− Пожалуй, идея что надо.

Полчаса спустя мы с Ясмин уже уплетали горячую выпечку с четырьмя видами сыра и пепперони. По телевизору, как нельзя, кстати, показывали один из моих самых любимых эпизодов «Друзей». Тот, в котором почти весь Нью-Йорк оказывался без электроэнергии, а Чендлер застревал в вестибюле банка с ослепительной красоткой.

− Боже!!! – улыбалась подруга. − Я просто обожаю ту сцену, в которой на спину Росса прыгает кот!

− А я ту, в которой Чендлер давится жвачкой!

Мы вместе дружно захохотали.

− Превосходная серия, одна из моих самых любимых.

− Да, моя тоже, − сказала Ясмин, с аппетитом уплетая очередной кусок пиццы, с краев которой тут и там свисали шматки плавленого козьего сыра.

Я удивленно вскинула брови:

− Слушай, а разве в Ливане транслировался этот сериал?

Она пожала плечами:

− Не знаю. Я смотрела его на DVD. Купила, когда ездила в Великобританию на летнюю стажировку. Папа хотел, чтобы я в совершенстве овладела английским, и поэтому, когда я перешла в среднюю школу, он решил самостоятельно «распланировать» мои летние каникулы. Не скажу, что была рада этому обстоятельству, но, как бы там, ни было, когда я смогла говорить свободно, он все же оставил меня в покое и позволил начать изучать русский. Не знаю почему, но мне было гораздо интереснее изучать именно славянскую культуру и языки. Я решила, что непременно должна освоить именно это.

Ясмин осторожно прожевала кусок, а затем, стряхнув из уголка рта крошку, дополнила:

− Но, как бы там, ни было, диски с сериалом все равно остались, и я всегда пересматривала свои любимые эпизоды, когда было грустно, или когда было нечем себя занять.

− Похвально, − с неподдельным восторгом в голосе протянула я. − Я, наверное, никогда не смогла бы выучить наш язык, если бы не родилась в России. Ты просто молодчина! Особенно учитывая тот факт, что говоришь практически без акцента…

− Ну, я не одна такая, − ответила она, облизнув кончик своего пальца, а затем налив в свой стакан очередную порцию ягодного компота, который вчера вечером каким-то невероятным образом успела сварить мама. − Анджей вообще говорит так, будто отсюда родом.

Я утвердительно кивнула:

− Да, он тоже молодец.

− Какая же вкуснотища! − не унималась Ясмин, наливая себе очередную порцию красного напитка из хрустального графина. − Этот комрот − просто замечательная штука! Не приторный, ни газированный… так освежает!

Я снова улыбнулась:

− Компот.

− Ага, комрот, − снова протянула подруга, с удовольствием вытягивая чайной ложкой с самого дна стакана две крупные черешни.

Я больше не могла сдерживаться, с моих губ слетел дикий хохот. Ясмин замерла на мгновение, а потом… также рассмеялась. Чисто, искренне, от всей души.

− Я хотела сказать, ко-м-пот.

Я все еще хихикала.

− Теперь правильно.

Мы еще несколько минут подтрунивали друг над другом, а потом на экране появилась Рэйчел со своим новым кавалером из Италии, и мы с Ясмин мигом замолчали, принявшись следить за тем, как Росса начнут одолевать душевные страдания.

− Пойду еще наполню для тебя графин, − протянула я и поднялась с дивана.

Пройдя на «кухонный островок», я поставила стекляшку на мраморную столешницу, а затем достала из холодильника внушительного размера керамическую кастрюлю, в которой хранился оставшийся «запас» столь сильно полюбившегося Ясмин напитка.

Переместив графин в раковину, я обхватила кастрюлю двумя руками и принялась осторожно наполнять его.

− А ты ведь так и не ответила на мой вопрос, − вдруг проговорила Ясмин, и, обернувшись, посмотрела прямо на меня.

− Какой вопрос? − попыталась отмахнуться я.

− Ты поняла.

Помолчав несколько минут и закончив переливать напиток, я отставила посуду в сторону, вытерла руки об полотенце, а потом посмотрела на нее и ответила:

− Да, я его любила. Безумно любила. Мне казалось, что Эдуард будет единственным мужчиной в моей жизни… но, как бы это было не прискорбно, я жестоко ошиблась. Иногда мне кажется, что, если бы он не попадался мне на глаза каждый божий день, мне было бы легче.

Повисла очередная пауза, а потом я добавила:

− Знаешь, я тоже не очень религиозна, но, как бы там, ни было, я каждый день благодарю Бога за то, что в моей жизни появился Анджей. Не знаю, что бы я без него делала. Порой, судьба может жестоко наказать… но потом, если повезет, может и столь же щедро вознаградить.

− Значит, к тебе эта бессердечная тварь более благосклонна, чем ко мне, − протянула подруга, а затем медленно отвернулась.

Нью-Йорк на телеэкране «засиял» яркими огнями, а Росс в очередной раз упустил свой шанс на большую любовь.

− Никогда я еще так не веселилась!!! − весело протянула Полина, поднося к губам высокий стакан с дымящимся ароматным глинтвейном. − Отлично посидели!

− Это точно, − отозвалась Ясмин, отламывая кусочек «Наполеона» вилкой. – Здесь просто замечательно!

Подруга сегодня превзошла саму себя.

Это именно Полли откуда-то узнала, что в Сокольническом парке, что располагался практически через дорогу, открыли небольшой кинотеатр, который занимался демонстрацией старой доброй киноклассики. Идея пересмотреть полюбившиеся фильмы на большом экране безумно понравилась как мне, так и Ясмин, которая была не слишком настроена идти на какой-нибудь супергеройский блокбастер или бестолковую романтическую комедию. В итоге, когда примерно где-то в половине шестого Полина прикатила на мою станцию, мы с ливанкой встретили ее у метро, а затем вместе направились в место назначения.

Каково же было наше удивление, когда, пройдя мимо небольшой зоны аттракционов, мы оказались возле аккуратного двухэтажного здания в стиле индастриал, уютно пристроившегося прямо между густой порослью деревьев, покрытых желто-золотистой листвой. В девяностые, когда по всей стране царила самая настоящая разруха, здесь был замшелый потертый тир, в котором довольно часто собирались местные выпивохи, да так называемые «братки». Сейчас же на нас сверху вниз гордо «поглядывала» неоновая вывеска с громким названием «Retrospective Cinema», переливающаяся всеми цветами радуги.

Внутри также оказалось довольно уютно и, на удивление просторно. В кинотеатре было три небольших зала, каждый из которых вмещал в себя всего около пятидесяти зрителей. Повсюду висели ретро-постеры к самым разнообразным фильмам. В просторном фойе расположилась небольшая зона игровых автоматов, а также крохотное кафе, которое представляло собой что-то вроде застекленной зимней террасы, которая выходила на ту самую сторону, где располагался знаменитый в нашем районе «детский городок». Под самой лестницей находилась уютная и чистая гардеробная, за которой приглядывала доброго вида старушка с огромным седовласым пучком на голове.

На выложенном мраморной плиткой полу, лежали красные ковры с витиеватым зелено-желтым орнаментом, ведущие прямо к нескольким кассам, выполненным в стиле двадцатых годов прошлого века.

− Не знаю, как вы, девочки, но я получила просто невероятное удовольствие от просмотра! − протянула я, отпивая ароматного капучино с каплей кленового сиропа и смотря на освященную мелкими фонариками улицу. − Полли, где ты узнала об этом месте? Последний раз я ходила в парк еще в ту пору, когда встречалась с Эдуардом. Не знала, что здесь появилось такое чудо.

Ясмин удивленно вскинула брови: