Ветер и крылья. Новые дороги

– Пойдем спать?

Динч.

Нелюбимая, но не обижать же ее из-за этого? Подлость плодить тоже ни к чему. И чувствует она себя плоховато… так что Лоренцо повернулся и поцеловал руку женщины.

– Иди, милая. Я сейчас приду.

– О чем ты думаешь?

О том, что тебе сказали: иди. Но кого-то надо послать конкретно, чтобы пошел. Этого Лоренцо, понятно, не озвучил.

– О своей семье. Сестры, дядя…

Динч утешительно погладила Лоренцо по волосам.

– С ними будет все хорошо.

– Надеюсь. Иди спать, я скоро приду.

На этот раз она ушла. А Лоренцо Феретти еще раз стиснул ворона. Чуть не до крови…

– Адриенна, любимая, жди меня. Я приду…

И он знал: далеко-далеко, там, в Эрвлине, она его услышала.

Глава 2

Адриенна

Охота на волков.

Это звучит красиво, а на самом деле волк – весьма и весьма неглупое животное. Вес среднего волка может достигать восьмидесяти килограммов, скорость – от шестидесяти до восьмидесяти километров в час… а тут еще волки какие-то особенно крупные… собственно, потому Филиппо и сорвался. В обычном волке сколько?

Ну, килограммов сорок!

Встретить того, кто в два раза крупнее… это удача! Такое редко бывает.

А тут говорят – СТАЯ!

У страха глаза велики, но тут вроде как все верно?

Сознаемся потихоньку: Филиппо ужасно завидовал тем, кто добыл Леверранское чудовище. Второго такого не найдешь, понятно, но хоть какое? А?

Так что его величество потирал руки.

Его настроение не испортила даже встреча с тестем, тем более что дан Марк вел себя абсолютно равнодушно. Не просил милостей, не лез с беседами – так, разок спросил, как там Адриенна, а узнав о беременности, пожелал ей удачи и обещал заехать в столицу.

Филиппо даже посочувствовал супруге.

Его отец, конечно, ангелом не был. Но вот что любил он сына, то любил. И хотел для него самого лучшего, и старался, и все-все делал… единственным камнем преткновения между родными стала эданна Франческа. Ну и Адриенна – из-за нее. А так-то отец его любил!

А тут такое…

М-да.

Впрочем, долго его величество на эту тему не размышлял. Его интересовала охота. Егеря говорили, что можно будет устроить загонную охоту, и Филиппо это поддерживал!

Флажки, собаки… у них все с собой. И егеря говорят, что видели следы… крупные. Стая не меньше двадцати голов…

Красота, правда?

Они будут ждать, а егеря спугнут стаю и погонят на них… мимо флажков, под выстрелы…

Филиппо предвкушал охоту. И не только он один.

* * *

Утро. Лес. Снег…

Ожидание. Арбалеты.

Филиппо предпочитал в такие минуты оставаться в одиночестве. Когда тебя видят… да, тобой восхищаются. Но вдруг ты промажешь? Лучше, чтобы об этом никто не узнал.

С дерева лениво каркнула ворона.

Откуда она тут взялась? Зимой, в лесу?

Филиппо с удовольствием слепил снежок – благо пока еще никто не шумел – и швырнул его в птицу.

– Кар-р-р-р! – отозвалась та, уворачиваясь и взлетая. И послышалось ему почему-то звонкое: «Дур-р-р-рак!» Отчетливое такое…

Вот рядом арбалет. Даже два. Вот болты, вот копье, кинжал… он справится с любым зверем. Кто еще тут дурак?

– Кар-р-р-р! – еще раз донеслось сверху. И ворона исчезла.

Филиппо ждал.

Он знал, что сейчас происходит. Вчера лесничие определили оклад, а именно нашли лежку волков, обошли ее по кругу, заметили входы и выходы, переметили следы, чтобы не спутать… нет, не тем способом переметили. Просто перечеркнули палкой.

Надо же знать, сколько животных в окладе, сколько вышло из него…

А с утра… с утра их погонят.

Будут стучать палками, трещать трещотками, и волки пойдут по коридору, увешанному флажками. Пойдут под выстрелы.

Филиппо ждал.

Не учел он другого. Это были НЕобычные волки.

Обычный волк боится шума и треска, боится флажков, старается уйти, но в основной массе бежит туда, куда его направляют опытные егеря.

ЭТИ волки не боялись. Ничего. А людей они давно почитали своей добычей. Какой уж тут запах, какие флажки-трещотки…

* * *

Энрико Делука ждал. И дождался. Волк появился словно из ниоткуда. Громадный, черный, он мчался какими-то странными прыжками то вправо, то влево… сбивая прицел?!

Но додумать эту мысль Энрико не успел. На него кинулся второй зверь, сбил с ног, вцепился в плечо… зубы соскользнули по тонкой, но прочной кольчуге. Только вот сила сжатия этих зубок такова, что они, и не прорвав кольчугу, прекрасно расплющили мышцы, раздавили сустав…

Энрико закричал – и потерял сознание от болевого шока.

Рафаэлло кинулся к отцу. Волка он успел ударить клинком в бок – и даже попал, удачно попал… но это же не театр! И сразу зверь не умрет. И когда умрет, не факт, что разожмет зубы.

Только вот первый волк тоже не собирался ждать, пока добьют его собрата. Сверкнули клыки, страшная пасть тянулась к горлу парня… отбросить тварь не получалось. Волк был громадным, массивным, черным…

Рафаэлло понимал: помощи ждать неоткуда. А волк сильнее, он сейчас… у него есть единственный выход. Пожертвовать одной рукой, а другой вытащить кинжал – и ударить. Наверное…

Только вот зверь оказался умнее.

Рафаэлло ударил ногами в живот волка – получилось не сильно, но зверь отвлекся. И Рафаэлло успел выдернуть кинжал.

Клыки и клинок ударили одновременно.

Клыки сомкнулись на руке, плече… и получилось неудачно. Волк так дернул головой, что задел шею… сонная артерия – это приговор.

Так и получилось.

Но и клинок в руке Рафаэлло нашел зверя. Охотился парень с детства и промаха не знал.

Так их и обнаружили.

Одного живого, но в глубоком обмороке, под тушей волка, и троих мертвых.

* * *

Филиппо ждал.

И дождался на свою голову.

– Гр-р-р-р, – вежливо сказали за его спиной.

Король обернулся так, словно его горящей головней в зад ткнули. В трех шагах за его спиной стоял волк. Здоровущий, черный… в холке – не меньше метра, а может, и побольше, а желтые глаза…

Не янтарные, а такие… мутновато-желтые. Словно затуманенные болью, или бешенством, или…

Ненавистью.

Король понял это так отчетливо, словно ему кто-то сказал это на ухо.

Волк его ненавидел… и не только его. Вообще людей. И сейчас он прыгнет, потому что его создали убивать. Учили убивать. И ненавидеть, ненавидеть, ненавидеть…

Тут бы Филиппо и помереть, потому что он даже рукой шевельнуть не мог, чтобы клинок поднять. Но не судьба.

Чье-то тело ударило в бок волку.

– БЕГИ!!!

Дан Марк.

Единственный, кто посмел подстраховать короля против его воли. Вне приказа.

Не сам, нет. Его главный егерь умолил. Лес незнакомый, волки крупные, мало ли что? Все ж на тестя король не разгневается? Наверное…

Дан Марк молча пожал плечами и засел на дереве неподалеку от короля. И прекрасно бы, только волк вышел с другой стороны. Кстати, наплевав на флажки.

Если бы они не стояли несколько секунд, дан Марк не успел бы. А так…

Слетел с дерева, кинулся, ударил волка всей массой в бок, бил кинжалом, понимая, что не попадает именно туда… а потом и понимания уже не осталось. Потому что прямо перед лицом распахнулась громадная пасть и блеснули белые клыки.

Они и стали последним, что увидел дан Марк. Ни дочь он вспомнить не успел, ни жену… ничего.

Только клыки и вонь.

И неожиданное чувство легкости.

А потом – синие глаза и улыбка, которую он, казалось, и позабыл уже…

– Рианна?

– Пойдем, любимый. Здесь ты больше сделать ничего не сможешь…

И дан Марк пошел вслед за женой прямо по облакам…

* * *

Когда дан Марк ударил волка в бок, сбил его, Филиппо опомнился. Схватил копье, небольшое, удобное, кинулся к сражающимся.

Волк побеждал, и его величество ударил зверюгу в бок, стремясь хоть как-то помочь тестю… поздно. Только кости хрустнули… волк обернулся, и Филиппо ударил еще раз, с неожиданной силой вырвав копье. И еще…

Зверь рычал, но не сдавался, даже издыхая, пытался ползти, достать врага клыками…

Филиппо бил и бил, наплевав на сохранность шкуры, пока волк не затих. А потом устало опустился на колени.

Дан Марк был мертв. Мертво и чудовище. И… никто не спешит на помощь?

Филиппо не знал, что это были не совсем обычные волки.

Вечером егеря проверили оклад, утром прошли и принялись их загонять, но… что такое загон? Чем он ограничен? Почему волк идет под выстрел?

Потому что боится того, чего не понимает.

А эти волки и понимали, и не боялись. Филиппо не знал, что сейчас развернулась кровавая баня равно как среди загонщиков, так и среди охотников. Волки ничего не боялись, они перепрыгивали через веревки с флажками, легко обходили загонщиков сзади, нападали из засады…

Охота умылась кровью в это зимнее утро.

Может, волки и перебили бы всех, но повезло. Филиппо взял с собой отряд гвардии. Конечно, охотиться гвардейцы не стали, но…

Главный егерь успел подать сигнал тревоги. Громко и отчаянно затрубил в лесу рог. И гвардейцы кинулись на помощь, понимая, что это не оговоренный сигнал. Да и когда охота…

Рог поет совсем иначе. Они все охотились, они знали… нет, это – не то!

Ситуация поменялась второй раз. Но если первый был в пользу волков, то второй явно в пользу охотников. Волков кололи с седла, резали, рубили; кони, выученные не за страх, а за совесть, держались, хрипели, били копытами…

На поле – или, правильнее сказать, в лесу – боя осталось двадцать шесть волков. Все черные, желтоглазые, все в полтора-два раза крупнее обычного волка, причем как самцы, так и самки.

И сорок два охотника уже никогда не вернутся.

Из шестидесяти участников охоты на снегу осталось лежать две трети. Остальные делились на две категории: ранен, но стоит сам, и ранен, надо срочно к лекарю.

Сегодня волки взяли реванш за всех беззащитных зверей, которых уничтожали подобным образом. Хотя и не знали, что эта охота войдет в историю как «Травля Оборотней». Да и не были они оборотнями.

Не были настолько разумными, не принимали человеческое обличье.

Обычные звери, которых преобразовала черная воля и злобная ярость. Были обычные. А стали…

Разбираться с волками гвардейцам было откровенно некогда. Им надо было срочно людей вытащить. А потому…

Пусть их… валяются, где лежат.

Мия

Подвоха от подруги девушка не ожидала. Но… от дана Пинны?

Запросто!

И шла за ним по коридорам дворца медленно, осторожно, оглядываясь… Им повезло. Никто не встретился.

Переулок, закоулок, несколько комнатушек, которые заслуживали гордого названия «крысятник», и, наконец…

Королевская спальня. Лично ее величества.

И сама Адриенна.

Мия даже ужаснулась, увидев, как выглядит подруга. Бледная, худая, одни глаза на лице остались…

– Адриенна! Риен!

– Мия!

Дан Иларио сделал вид, что ничего не слышал, а через минуту и вовсе вышел, прикрыв за собой дверь. Его присутствие здесь больше не требуется, а потом сами позовут.

Вред? Причинить королеве?

Девчонки так обнимались, словно мечтали сплавиться воедино. И… явно они были до́роги друг другу. Мия ревела, да и Адриенна тоже.

– Как ты?

– Что ты?

Начали говорить, а потом осеклись. Посмотрели друг на друга, рассмеялись сквозь слезы, и Адриенна кивнула.

– Начнешь первой?

– Запросто, – согласилась Мия, решив не чиниться. – О моем ремесле ты знаешь. Я понимаю, что не стоило так резко, но иного выхода я тогда не видела. Когда мой дядя решил выдать мою сестру за Рубинового короля… а по факту – за извращенца и мразь…

Мия рассказывала, не щадя себя и не скрывая подробностей. Упомянула, как шла по следам своего рода, сказала, что тоже беременна, и выслушала поздравления.

Настало время рассказывать Адриенне. Сейчас она ничего не скрывала, и слова лились потоком.

О проклятии. О том, что она должна была выйти замуж, чтобы не хоронить своих детей. И даже, чуть поколебавшись, о крови Сибеллинов. О том, что это значит.

Про старшую кровь, про связанных с ними, про тех, кто может менять обличье.

Тут уж заинтересовалась и Мия…

И лились потоком слова. И у обеих на уме было одно и то же.

Адриенна росла без матери. И боялась умереть при родах… кто поможет малышу? Кто защитит, кто укроет?

Мия росла хоть и с матерью, но на кого упала вся ноша, когда умерли родители? То-то и оно…

Ей тоже было не на кого рассчитывать, кроме Адриенны. Лаццо она не доверяла, девочек, Серену и Джулию, привыкла воспринимать как малышню, Лоренцо еще не приехал, где бы он ни был. Ну и?

Кто ей может еще помочь?

Только Адриенна… а чтобы помочь, ей надо знать правду.

И про метаморфов в том числе, да…

Медленно, очень медленно и осторожно девушки складывали общую мозаику.

Про Высокий Род, который приходил на землю, и про их спутников. Про то, что они не могли иметь общих детей… нет, сейчас уже могут: судя по Мии и Рикардо, кровь разбавилась достаточно. Надо еще посмотреть, но Мия нутром чуяла, что с ее ребенком все будет хорошо.

С ней самой? Тут сложнее. А вот ребенок явно живой…

И получалось весьма и весьма интересно.

Адриенна даже про дурноту забыла, глаза у нее горели.

– Интересно, с кем изначально были связаны вы, Феретти?

– Я не Феретти… ну ты поняла, по прабабке…

– Я помню. Дана Эванджелина Бонфанти.

– Да, именно.

– Я наведу справки, – решительно кивнула Адриенна. – Если она служила последней королеве… но не была спутницей. Скорее всего привязки не было.

– Но и у вас с Лоренцо?

Адриенна покачала головой. Это она от Морганы знала, просто не придавала значения.

– Чтобы стабилизировать ваше состояние, надо тебе попробовать мою кровь. Надо было. До беременности, черт!

– Кто же знал, – пожала плечами Мия. – Знать бы… а кровь Рикардо не подействует?

– Надо покопаться в бумагах, порасспрашивать…

– Посмотри, хорошо?

– Обещаю. Вот Лоренцо попробовал мою кровь, я – его. И мы оба это приняли… мы оба этого хотели. Мы связаны. Навсегда. Он защищал меня, я – его, он полюбил меня, я – его… кровь, бой, любовь – все сложилось именно так под звездами.

Мия только вздохнула.

Да, связаны. А еще Адриенна замужем за королем… впрочем, какая ей разница? Вот просто какая?! Пусть подруга родит ребенка – она упомянула, что для снятия проклятия нужен малыш. А потом…

А потом Мия вполне может ей помочь. Королем меньше, королем больше… это будет хорошая карьера! И интересная задача.

Мысль о том, что Филиппо стал ее первым мужчиной, Мие и в голову не пришла. И рядом не пробегала. Подумаешь… по-настоящему ей хорошо было только с Рикардо. Вот его она и считала. А то, что там с кем-то было… это как нужду справить. Даже и думать не хочется. Не было. И точка!

– Хорошо. Вы с Лоренцо связаны. Со мной и Рикардо ситуацию проясним. А теперь ответь мне, что ты ищешь?

– Ищу?

– Эданна Вилецци.

Адриенна скрипнула зубами. Да так, что кот, лежащий рядом с ней на кровати, приподнял голову. Это еще что такое?

Забавно, но Мию котяра совершенно не испугался. Посмотрел зелеными глазами и махнул хвостом. Ходят тут разные, головы людям морочат. Людьми притворяются. Но кошки-то их сущность видят, вот и не волнуются. В этом человеке зла не было. Не для его хозяйки.

– Мия, я не знаю толком. Понимаешь, не знаю! Может, я просто ревнивая дура…

– Ревнуют, когда любят. Но, возможно, она оспаривает твою власть и ты злишься? Двор к ней как относится? Ей повинуются быстрее, чем тебе? Может, это страх за себя?

Адриенна качнула головой.

– Нет. Не то… мне плохо рядом с ней. От нее кровью несет, злом, я просто… меня трясет всю, тошнить начинает…

Мия задумчиво кивнула.

– Ты ее подозреваешь в чем-то плохом, но не знаешь, в чем именно.

Адриенна кивнула.

– С учетом того, что Комара убили… заметь, загрызли волки.

– Та-ак? Подробнее?

Мия скрывать ничего не стала. Адриенна схватилась за голову.

– Мия, ведь Леверранское чудовище… я потом узнала: оно не просто так по себе. Их можно было создавать!

– С этого места подробнее?

– Нужна ведьма, причем не с природными, а с полученными способностями, нужна сила, нужно много силы… жертвоприношение – это как минимум.

– А по городу ходят слухи… – Мия весь день посвятила сбору информации. Не о Франческе, просто так: чем живет столица, как она стояла, пока Мии не было в городе… – Люди пропадают.

– Люди пропадают?

– И много, знаешь ли. Из тех, что никому не нужны. Нищие, всякое отребье; забавно, но из тюрем никого не забирают…

– Власти не хватает?

– Или не хотят привлекать к себе внимание. Кстати, пропадают не дети – пропадают мужчины, время от времени женщины.

Адриенна даже плечами пожимать не стала. Об этом она с Морганой говорила.

– Ребенок – самая бесполезная жертва. Сил нет, нагрешить не успел, душа уходит ввысь… фактически ты тратишь время, силы, совершаешь преступление – и ничего не получаешь.

– А взрослый мужчина?

– Намного интереснее. Особенно если будет сопротивляться, драться… понимаешь?

Мия понимала.

– Итак, у нас есть чернокнижник?

– Или сильная ведьма, или пара «чернокнижник – ведьма», такое тоже бывает. Если жертвоприношения проходят, то не просто ж так!

– Тоже верно. Ищи дурака – под виселицей ходить!

Адриенна пожала плечами. Допустим, дураков-то много. Ради власти, денег, силы люди и не на такое готовы, но…

Надо искать! Только так, чтобы не подвергать опасности подругу.

– У меня есть записи ведьмы. Той, которая жила у нас… я даже начала их читать.

– И?

– Она не называет имен, кроме двух. Свое – она от рождения дана Илария Кавалли. Была в монастыре, поняла, что там и сгниет, не захотела. Они с подругой призвали демона и отдали ему часть души в обмен на силу. Илария хотела больше и отдала больше. Подруга… вот, ее имя второе, Виолетта Дзанелла, тоже дана, хотела меньше. Ей перепали крохи силы.

– Догадываюсь, что монастырь не устоял.

– Ага. И два рода вымерли, как не бывало. И погуляли ведьмы от души… может, и похлеще было бы, но Илария пишет о каком-то Господине.

– Поэтому пара «чернокнижник – ведьма»?

Адриенна кивнула.

– Я бы на свекра подумала, но он уже умер. Этот человек взял ведьм на сворки и, угрожая или им, или их близким – да, такие у ведьм тоже были, – заставил работать на себя.

– Ведьмы не могут никого любить.

Адриенна кивнула.

– Судя по записям даны Иларии, она и не любила. Никого. Но своих детей она рассматривала как свое продолжение, свое будущее, может быть, вложение сил и денег… и покушения на них не хотела.

– Ага…

– Детей она не отдала, кстати. И внуков… хотя могла распоряжаться их душами. И отдать их демону еще до рождения – тоже. Мать вольна в своих детях.

Мия скрипнула зубами. Нурик и на нее посмотрел с явным неодобрением. Вот чего вы тут всякие звуки нехорошие производите? Коту неприятно!

– Слушай, что-то у нас плохое получается. Избыточно разумных волков могут производить только вот такие… как эта ведьма. Есть господин, который ее взял к ноге. А стоило Комару начать копать про эданну Франческу, как его тут же загрызли. Вопрос: каким боком тут шлюха пристала?

– Она не ведьма, – решительно отмела Адриенна.

– Это понятно. Но, надо полагать, она или что-то знает, или… Риен, мне нужно время, чтобы все это раскопать.

Адриенна выдохнула.

– Ты не можешь сейчас ТАК рисковать. Ты беременна.

Мия выругалась.

– И что ты предлагаешь?

– Разумеется, подождать. Пока ты не родишь.

– А если будет поздно?

Адриенна потерла лоб.

– А ведь мой супруг уехал на охоту. На волков. Черных.

– Может, ты уже и вдова?

– Не думаю, что мне так повезет, – хмыкнула Адриенна. – Но если что… знать бы, те это волки или не те?

– Скоро узнаем, – предрекла Мия.

Адриенна поежилась и решила поговорить о том, что важнее. С супругом она все равно ничего сделать не сможет: его или съедят, или не съедят – в любом случае тут она не поможет. А вот подруга…

– Ты не хочешь стать моей фрейлиной?

Мия вздохнула.

– Хотела бы. Но… ты сама понимаешь, сейчас это невозможно.

– Я постараюсь устроить это дело, – отмахнулась Адриенна. – Будешь Мией Бонфанти, седьмая вода на киселе из провинции, кто там и чего разглядит?

– Я не только об этом. Я беременна. Я не замужем. Ну и, конечно, меня знают. Я ведь не сильно скрывалась… опознают убийцу – я даже спастись не смогу.

Адриенна злобно зашипела.

– Вот ведь…

Ее подруга! И она даже помочь не может!!!

– Предлагаю сделать по-другому.

– Как?

– Я тебе уже сказала про Рикардо. Он хочет в гвардию; если он туда попадет, то сможет бывать при дворе.

– Ты ему расскажешь о нашей дружбе?

Адриенна не собиралась запрещать это подруге, и тем удивительнее был ответ Мии:

– Нет.

– Почему?

– Рикардо честолюбив. Если я ему скажу, что ты моя подруга, он начнет просить о многом. А еще… я хочу, чтобы он женился на мне ради меня самой. Не моих связей, не денег… просто, чтобы ему была нужна именно я.

– Конечно, ты ему нужна! – Адриенна и мысли другой допустить не могла. Чтобы ее подруга кому-то не приглянулась? Чтобы кто-то предпочел Мие другую? Идиотом надо быть!

– Я на это надеюсь. Ладно… скажи мне, в бумагах ведьмы есть что-то об этой дане Дзанелла? Или про их господина?

– Пока нет. Но я не все еще перекопала и перечитала.

– Тогда читай. А я попробую разузнать все со своей стороны.

– Хорошо. Как бы нам наладить связь?

Мия пожала плечами.

– У тебя есть дан Пинна.

– Да…

– Попроси его приносить письма. К примеру, на постоялый двор «Два лебедя». Там хозяин Булке много чем обязан…

– «Два лебедя», – кивнула Адриенна. – Оставлять…

– Для даны Леоноры Белло. А я ему буду оставлять письма для дана Пинны. Дело житейское, мужчина и женщина сговариваются о свидании… если уж совсем плохо будет и срочно… скажи дану Пинне про Рикардо. Он сможет передать письмо.

Адриенна кивнула.

– Так и сделаем.

Руки девушек соприкоснулись. Договор был заключен, планы определены. Они вместе и разберутся с любой проблемой. Они справятся.

Адриенна

– Его величество ранен!!!

Новость пронеслась по городу словно ураган. Ошеломила, заставила ахнуть… король ранен?

А если он… того? Королева, говорят, беременна, но это ж дело такое! Может и не доносить, может и родить, но править-то как? Младенец же!

А значит… придворные начнут интриговать. Совет потребует назначить опекуна, опекун будет грести себе в карман, если вообще не придушит юного короля… можно подумать, это первый такой случай. Так что народу было невесело.

И карету с его раненым величеством они провожали тоскливыми взглядами.

Адриенна узнала обо всем заранее: почтовых голубей еще никто не отменял. И письмо поражало своей краткостью.

«Его величество ранен. Рана воспалилась, бредит, боимся не довезти.

Волки убиты все.

Охотники погибли…»

И перечисление имен.

Дан Рафаэлло Делука. Адриенна прикусила губу, чтобы не заплакать. Боже мой, как же тяжело сейчас Энрико, наверное… клянет себя, несчастный, что сына дома не оставил. У него хоть Эмилио остался… и то слава богу. И все равно – больно.

А в самом конце…

Дан Марк СибЛевран.

Адриенна застонала.

Слезы полились потоком. Эданна Сабина заглянула в комнату, ахнула…

– Ваше величество?!

– ВОН!!! – рявкнула Адриенна, которая никогда себе не позволяла даже голос повысить. – КАЗНЮ!!!

И звучало это так, что эданна поняла: и правда казнит. И кинулась куда глаза глядят. Скорее, за помощью.

Хоть лекаря, хоть кого…

Правда, первым ей попался кардинал Санторо.

– Ваше высоко… прес… нсво…

Кардинал отродясь дураком не был. И если камер-фрейлина несется по коридору с такими глазами, значит… королева?!

– Эданна? Что случилось?

– Королева, – выдохнула эданна Сабина. – Она… мы ей принесли голубиную почту, она прочитала – ей плохо… я за лекарем.

Дальше кардинал и расспрашивать не стал. Помчался в королевские покои. И вовремя.

* * *

Адриенна рыдала в голос.

Было и больно, и обидно, и горько, и тоскливо, и… такая отвратительная смесь чувств. Ушел ее отец!

Ушел…

Его больше нет.

Нигде. Совсем.

На небе, да… но это же ТАМ! А она здесь, и больно ей здесь!!!

Была эданна Сусанна, и был гнусный Леонардо, и СибЛевран, превращенный в поле битвы, но было же и другое!

И первый подаренный ей пони, и смешные щенки, и венок из одуванчиков, из-за которого ругалась Рози: черные волосы Адриенны оказались сплошь засыпаны пыльцой… И ее ручка в отцовской руке после ночных кошмаров, и жутковатые, скажем прямо, колыбельные… дану Марку все медведи Сибеллина на уши наступили, а то и попрыгали, но ведь пел!