Академия Последнего Шанса – 3. Если хочешь, останься

– Я что-нибудь придумаю! – граф решительно тряхнул красивой головой. – Не мечтай даже о досрочной отставке, мы с тобой ещё не всю гниль и плесень вытравили. Так что брось эти разговорчики!

– Слушаюсь, лорд генерал, – гном шутливо отдал честь, хотя в глазах его смеха не было, зато была искренняя признательность, – а теперь слушай, что тут творится. Я расскажу тебе то, что известно всем, а потом добавлю свои соображения.

– С удовольствием выслушаю, – кивнул Леонард и поинтересовался, – а те парни, про которых ты говорил, они сегодня были на совете?

– А как же, – Хайлас довольно фыркнул в бороду, – ты их видел, это Огюст и Кайл, а их связные уже пять минут как прячутся вон за тем памятником…

– Стендридж и Морриган?! – судя по всему, гному удалось в очередной раз удивить старого друга. – Интересно, а лорд казначей в курсе?

– Обижаешь, – Хайлас покачал головой, – нет, конечно! Эй, вы, двоечники, а ну вылезайте!

Леонард с удивлением увидел, как из-за какого-то покосившегося памятника выбрались два полупрозрачных парнишки самой что ни на есть прохиндейской наружности и остановились на почтительном расстоянии. Впрочем, граф склонен был предположить, что сделали они так не от большого уважения, а из опасения получить трёпку.

– Ну и как это понимать? – Хайлас сердито нахмурился и вперил в проштрафившихся связных тяжёлый взгляд. – Это что – маскировка? Да от вас же шума было больше, чем от Бигли!

– Мы… это… просто интересно стало… – виновато шмыгнув носом, покаялся один из мальчишек. – Ты не думай, мастер, нас никто не просил подслушивать, это мы сами!

– И что мне теперь с вами делать? – гном покачал головой. – Эти секреты были не для ваших ушей.

– Да мы уж поняли, – переглянулись призрачные связные, – только не прав ты, мастер, хоть ругайся, хоть нет.

– И в чём же это, интересно, я не прав? – изумился Хайлас, а парнишки переглянулись, и слово взял тот, что был чуть постарше.

– Если этот, – тут он кивнул на заинтригованного Леонарда, – на самом деле генерал, как ты говоришь, хотя он и не похож вообще, то надо остальным сказать. Потому что уверенности у них больше будет. Верно говорю, Воробей?

– Знамо дело, – солидно подтвердил второй, – это ж насколько лучше, когда ажно целый генерал есть свой собственный! Даже ежели генерал шпионский, он же всё равно ого-го какой!

– Да и негоже обманывать их, – опасливо покосился на сурового гнома первый, – нехорошо это, не по-честному, вот…

Хайлас и Леонард переглянулись, и граф всерьёз задумался. Разумеется, всей информации он не сообщит никому, но вот частично завесу тайны можно приоткрыть. Не перед всеми, разумеется, а перед самым узким кругом лиц, руководящих обороной.

– Я обдумаю ваши слова, – совершенно серьёзно обратился он к призрачным нарушителям дисциплины, – но в любом случае вы должны понимать, что эта информация из разряда «более чем совершенно секретно». В противном случае могут пострадать даже те, кто совершенно непричастен.

– Да уж понимаем, – парнишки переглянулись, – не дураки, чай…

– Вот и прекрасно, – улыбнулся им граф, мельком подумав о том, что его служба явно недооценивает возможности призраков как потенциальных агентов, и с этим нужно срочно что-то делать. – Кстати, как вы смотрите на то, чтобы немного посотрудничать с одной серьёзной тайной службой?

– Не можем мы, – вздохнул тот, который откликался на имя Воробей, и, явно повторяя чьи-то слова, объяснил, – мы уже связаны нерасторжимыми обязательствами. Договор у нас, короче.

– Связные мы, – более конкретно сообщил второй, – так что благодарны за предложение, но не можем мы.

– А если я договорюсь с вашими объектами? – граф Леонард взглянул на мальчишек с определённым уважением. Нет, зря, зря он пренебрегал этими сущностями, напрасно считал их практически бесполезными и достаточно опасными. Это же такой простор для засекреченных операций! Или дело в том, что ни один из призраков, которые встречались графу раньше – не считая тех, что обосновались на фамильном кладбище – были настроены по отношению к живым достаточно враждебно и ни на какие переговоры просто не согласились бы?

– Ну, тогда не знаю, – пожал плечами Воробей, – Крыс, чего думаешь?

– Если Кайл скажет, что так надо для дела, я не против, – пожал призрачными плечами тот, кого Воробей назвал Крысом. – Но если с Кайлом не договоритесь, не обессудьте, можете тогда считать, что этого разговора не было.

Граф Леонард сделал вид, что не заметил, как изменилась речь мальчишек, когда отпала необходимость изображать из себя простых крестьянских парней. Пока он знал слишком мало, чтобы даже просто делать выводы, не то что высказывать их вслух. Поэтому генерал Шелдон лишь едва заметно дрогнул бровью и позволил себе мимолётную улыбку.

– Тогда, мне кажется, не стоит откладывать столь серьёзный разговор на потом, – решительно сказал Хайлас и нажал кнопку на коммуникаторе, который граф до этого момента не замечал под длинным рукавом.

– Тео, собери у себя самый близкий круг, – негромко проговорил Хайлас, услышав ответ, – есть важные новости. Да, хорошо бы прямо сейчас.

– Ого! – воскликнул Леонард, вопросительно глядя на старого друга. – Дорогая и, главное, редкая игрушка. Откуда такое счастье?

– Теодору презентовал император Освэша, – подчёркнуто небрежно сказал гном, скосив на друга хитрющий глаз, – правда, всего десять штук. Но нам пока хватает.

– Целых десять штук? – графу показалось, что он ослышался. – Слушай, у нас на всё руководство Отдела три коммуникатора, да и те мы конфисковали у… впрочем, это неважно. А у вас их «всего» десять?! Интересно, сюрпризы на сегодня закончились или мне готовиться к новым потрясениям?

– Я бы не стал рассчитывать на то, что неожиданностей больше не будет, – абсолютно серьёзно ответил гном, – это, как ты скоро убедишься сам, совершенно не то место! Как говорит Биэль, самое непопулярное слово в академии – это слово «невозможно», и я склонен с ним согласиться.

Через пятнадцать минут в кабинете Теодора собрались те, кто входил в самый близкий круг, то есть те, кому молодой ректор доверял, как самому себе, а иногда даже больше. Это были Хасид, Харви, Биэль, Кармайкл, Морти, Хайлас и Кеннет. Нельзя сказать, что остальным друзьям Тео не доверял, просто были нюансы. Например, Густаву просто было совершенно неинтересно всё, что не было связано с финансовыми операциями, леди Матильда, Габи и госпожа Теана тоже держались в стороне от чисто мужских забот, ну а студентов решили пока не грузить глобальными проблемами.

Все присутствующие с неприкрытым любопытством смотрели на графа, так как Хайлас сказал, что именно у Леонарда есть более чем интересная информация.

– Что ты хотел сказать нам, Леонард? – с улыбкой, за которой явно скрывалась тревога, спросил Тео, усаживаясь в кресло. Остальные расположились кто где: призраки заняли наиболее тёмные углы, Хайлас устроился на невысокой скамеечке, которую давно облюбовал для себя, Хасид привычно пристроился на диванчике, а Морти забрался на широкий подоконник и с нетерпением посматривал оттуда.

– Прежде чем я начну, мне хотелось бы на всякий случай напомнить, что всё сказанное здесь и сейчас должно остаться между нами. Это не мой каприз, поверьте, а необходимость.

– Ой, да можно подумать! – Морти легкомысленно махнул рукой. – Ты так говоришь, словно это одна из главных государственных тайн!

Остальные молча смотрели на Леонарда, который отреагировал на реплику Мортимера едва заметной невесёлой улыбкой.

– Да ладно! – поняв, что нечаянно угадал уровень секретности того, о чём им собирался сказать красавец-граф, воскликнул Морти и, слегка смутившись, заверил. – Я – вообще могила! Никогда и никому! Даже не думай!

– Помолчи, – попросил его Тео, и болтливое божество успокоилось и даже на какое-то время замолчало, – ты не думай, Леонард, он просто дурачится, а так Мортимер парень надёжный.

– Уверен, что других ты сюда не позвал, – кивнул граф и замолчал, подбирая нужные слова. Никто его не торопил, за что Шелдон был искренне признателен.

– Начну немного издалека, – наконец-то проговорил он, – возможно, вы знаете, что несколько веков назад правителями наиболее крупных государств был создан Отдел контроля за деятельностью магических существ, или, как его чаще называли, Отдел магической безопасности.

– Даже не слышал о таком, – Хасид растерянно посмотрел на остальных, – ни в одной книге не встречал даже упоминания.

– Что-то такое говорили, но я уже не вспомню, что, – задумчиво почесал рог Биэль, – нет, не помню…

– А его разве не распустили? – спросил Морти, и все повернулись к нему. – Что? Я, между прочим, по истории магии окружающих миров в своё время «отлично» получил. Вот! И помню, что читал про этот Отдел и про то, что его потом распустили за ненадобностью. Ой… а я, кажется, догадался… Его не расформировали, да?

– Отдел продолжил своё существование и продолжает его сейчас, – внимательно отслеживая реакцию присутствующих, проговорил Леонард, – только уже неофициально, тайно.

– И какое отношение имеешь ты к этому Отделу? – уже догадываясь об ответе, но категорически не желая в него верить, спросил Тео.

– Слушай, ты что – шпион, что ли? – восторженно взвыл Мортимер и даже ради такого дела спрыгнул с подоконника. – Ух ты! Настоящий шпион?!

– Можно и так сказать, – невольно улыбнулся Леонард.

– Ты агент, служащий в этом засекреченном Отделе? – уточнил Хасид, глядя на красивое лицо графа и стараясь найти на нём какие-то характерные для шпионов черты.

– Не совсем, – вступил в разговор Хайлас, и Тео бросил на него быстрый взгляд: он прекрасно помнил слова гнома о том, что в своё время тот работал именно в этом Отделе и проклятие своё заработал там же. – Леонард не агент…

– А кто? – вступил в разговор Харви.

Граф тяжело вздохнул, встал и, коротко поклонившись, произнёс:

– Позвольте представиться, господа. Глава Отдела магической безопасности Терейи, генерал Леонард Селестин Шелдон.

– О-хре-неть… – медленно проговорил Морти, но его даже никто не стал ругать за неподобающие выражения.

– Не могу с тобой не согласиться, – ошарашенно выдал Хасид, глядя на невозмутимого Леонарда круглыми глазами, – я не сторонник подобных слов, но тут по-другому и не скажешь!

– Однако, – только и смог сказать Теодор, с тоской думая о том, что вот только генерала тайной службы ему и не хватало для максимальной остроты ощущений! А если с ним, в смысле – с Леонардом, что-нибудь случится? Да его Ганелон просто съест, и будет абсолютно прав!

– Мне кажется, я могу быть полезен академии в это непростое для неё время, – мягко, но при этом не терпящим возражений тоном проговорил Шелдон-старший. – И, пожалуйста, Теодор, не нужно так откровенно за меня переживать, у тебя же это на лице написано. Поверь, я достаточно взрослый человек и в состоянии объективно оценивать и ситуацию, и свои возможности.

– Надеюсь, – вздохнул Тео, понимая, что, скорее всего, Леонард прав, и ему надо радоваться, что в его распоряжении оказался столь полезный субъект. – Полагаю, отговаривать тебя от встречи с Лимейной не имеет смысла?

– Ни малейшего, – тут же кивнул Шелдон, – к тому же почему-то это имя мне кажется подозрительно знакомым. То ли я читал что-то, то ли слышал – не могу сейчас сказать, но обязательно вспомню.

– Ну, стало быть, глобальные планы остаются без изменений, – подвёл итог встречи ректор, – мы выяснили, что у нас на одного профессионала стало больше, что в сложившихся обстоятельствах не может не радовать. Полагаю, ни у кого нет возражений против допуска графа… простите, генерала… в узкий круг организаторов обороны замка.

– Разумеется, – согласно кивнул Хасид, а призраки лишь молча стукнули кулаками в правое плечо, признавая в генерале «своего». При этом они как-то странно переглянулись, но Тео не придал этому особого значения.

– Ты решил, кого возьмёшь с собой к Лимейне? – спросил Тео, взглянув на чем-то невероятно довольного Леонарда.

– Конечно, – тот тряхнул светлой гривой и сверкнул невероятно синими глазами. – Я бы хотел взять Мортимера.

– Морти?! – Теодор даже не пытался скрыть своего изумления. Он предполагал, что Шелдон выберет кого-то из призраков или Хайласа, с которым его наверняка связывает давнее знакомство. Но то, что генерал выбрал в спутники шебутное божество, – это стало для присутствующих настоящим сюрпризом.

– Вот! – Морти довольно улыбался. – Наконец-то кто-то оценил по достоинству мои дипломатические способности! Спасибо, Леонард! Я не подведу, честно божественное! Слушай, а в каком облике мне лучше пойти?

Леонард удивлённо выгнул бровь и вопросительно взглянул на Теодора, но тот только рукой махнул, мол, делайте, что хотите.

– Что ты имеешь в виду? – вежливо поинтересовался генерал.

– А, ты же пока не в курсе, – с воодушевлением начал Мортимер, – я же крупный специалист по иллюзиям! Я бы даже сказал – непревзойдённый мастер. Это моя способность. У каждого божества есть своя, как бы сказать… фишка. Вот. Кто-то молниями швыряется, кто-то мысли читает, а я вот – иллюзиями владею на высшем уровне. Хочешь посмотреть?

– С удовольствием, – прищурился граф, и в его глазах мелькнул чисто профессиональный интерес .

Морти радостно кивнул, и тут же превратился в мальчишку-крестьянина, одетого в коротковатые штаны и рубашку с заплатками. Только из-под длинной льняной чёлки на Леонарда весело смотрели знакомые ярко-зелёные глаза. Не успел граф по достоинству оценить качество иллюзии, как облик мальчишки поплыл, словно подёрнулся рябью, и вот уже перед генералом стоит его величество Ганелон и протягивает ему румяное яблоко.

– Между прочим, яблоко самое что ни на есть настоящее, – сообщил его величество голосом Мортимера, – хочешь?

– Спасибо, – хмыкнул Шелдон, взял яблоко и с хрустом откусил здоровенный кусок, – шпашибо, вкушное, шладкое, – проговорил он, с аппетитом жуя яблоко.

– Хочешь, в тебя превращусь? – хитро прищурился Морти, и Леонард с любопытством кивнул. Буквально через секунду он с живейшим интересом рассматривал самого себя, только не с синими глазами, а с ярко-изумрудными.

– Пора менять мастера причёсок, – сделал он неожиданный вывод, – эта длина волос делает меня слишком серьёзным. Тебе так не кажется? – неожиданно обратился он к Морти.

– Тебе виднее, – тут же открестился тот, – ну так что, в кого превращаться будем?

– Давай решим это ближе к визиту, – предложил граф, – мне нужно подумать, как по максимуму использовать твои возможности. Ну и потом будет ещё одна тема для разговора…

– Я согласен, – тут же выпалил Морти, – даже без зарплаты, хотя с ней, конечно, лучше. Нет, ты не думай, у Тео мне всего хватает, просто я коплю на карусели, понимаешь?

– Пока не очень, – ответил граф, заметив, как закатил глаза Теодор, а призраки в очередной раз переглянулись, но теперь уже с явным трудом сдерживая смех.

– Вот скажи, ты же генерал, ты должен в таких вещах разбираться, – Морти недовольно посмотрел в сторону уже откровенно веселящихся призраков, – что должно быть в правильной деревне?

– Селяне? – предположил граф, в последний раз бывавший в деревне подолгу в далёкой юности. – И живность всякая… Ну, мне так кажется, во всяком случае…

– А ещё? – Мортимер смотрел на него в явном ожидании того, что уж шпионский-то генерал должен знать такие элементарные вещи.

Леонард напрягся и вспомнил те маленькие деревушки, в которых ему приходилось останавливаться на ночлег во время дальних поездок. Но, как правило, он ночевал в любом трактире и утром мчался дальше, не обращая никакого внимания на окрестности.

– Трактир! – сообразил он, и на лице Морти мелькнула довольная улыбка.

– Правильно… А ещё?!

– Сдаюсь, – поднял руки граф, понимая, что ни за что не угадает нужный ответ.

– Карусели! – нравоучительно подняв палец, провозгласил Мортимер. – В правильной деревне должны быть селяне, трактир, скромный храм и карусели. В нашей Яблоневке всё есть, кроме каруселей, и Кабан – это староста местный – никак не хочет их строить. Говорит – денег нет. Вот я и решил накопить и сам купить для них карусели. Это ж совсем другая жизнь у них начнётся, правильная, весёлая!

Леонард Селестин Шелдон, генерал Отдела магического контроля, замер, старательно пытаясь осмыслить выданную ему информацию. Получалось пока так себе, но он искренне старался, пытаясь прогнать прочь противную мыслишку о том, что с этой службой он совершенно забыл, что существуют простые человеческие радости. Например, построить карусели для жителей всеми богами – кроме одного! – забытой деревеньки, причём предварительно самостоятельно накопив на это денег.

– Я предложу тебе более чем достойный оклад и хорошие премиальные, – пообещал он, и Морти довольно улыбнулся, – договорились?

– Само собой, – махнул рукой Мортимер, – так я к тебе загляну вечером, договоримся насчёт облика?

– Давай лучше встретимся где-нибудь, а то я же сам предложил поселиться всем в одной комнате, – сообразил граф, – например, на кладбище.

– Не погост, а проходной двор какой-то, – шутливо возмутился Харви, но дал добро.

Попрощавшись и договорившись о встрече утром, все разошлись по своим делам, а граф отправился посмотреть, как устроились остальные, его сын в том числе.

– Знаешь, как-то мне уже заранее жаль Лимейну, – задумчиво проговорил Хасид, глядя вслед уходящему лёгкой танцующей походкой Леонарду, – красавчик-граф и Мортимер одновременно – это не всякий сможет пережить!

Утро наступило для графа Леонарда как-то неожиданно: сначала он даже не сразу сообразил, где находится, но быстро сориентировался и открыл глаза. Вокруг него царила знакомая по годам, проведённым в военной академии, хорошо организованная суета. Молодые люди во главе с Огюстом и Кайлом, одетыми в серую форму освэшских наёмников – сам Леонард получил вчера из рук забавного невысокого человечка, представившегося Христофором, точно такую же – быстро собирались, перебрасываясь шутками.

Выйдя вслед за сыном и его друзьями на крыльцо, Леонард полной грудью вдохнул свежий воздух и внезапно почувствовал себя на удивление счастливым. Не довольным, не удовлетворённым, а именно беззаботно, по-детски счастливым, и было это настолько удивительно, что он несколько раз тряхнул головой, прогоняя наваждение. Оно стало чуть слабее, но никуда не делось: графу Шелдону по-прежнему было потрясающе хорошо!

С удивлением он наблюдал, как студенты привычно побежали вокруг замка, и среди них Бенджамин, который дома от пробежек шарахался, как призрак от яркого фонаря. Здесь же Бенджи спокойно бежал по дорожке, перебрасываясь шуточками с Владиславом и сыном альвского посла. Вслед за ними пристроились Огюст, который двигался невероятно легко для обладателя столь крупного тела, и Кайл, что-то увлечённо рассказывающий другу.

– Доброе утро, Леонард, – услышал граф и, обернувшись, увидел Теодора и Хасида, одетых точно так же, как студенты. – Вы с нами? Замечательно!

С этими словами ректор и его ближайший помощник легко сбежали по ступеньками и вскоре исчезли за поворотом. Генерал Шелдон пожал плечами и последовал за остальными. После пробежки все разделились на группки и занялись тренировками. Леонард, не веря своим глазам, смотрел, как его Бенджамин под руководством Кайла пытается освоить банальную подсечку, но всё время опаздывает. Но – это удивило Леонарда чрезвычайно – Морриган и не думал смеяться над неловкими пока движениями юного некроманта. Напротив, он терпеливо показывал ему снова и снова, как нужно повернуть корпус, как выставить ногу… Но граф забыл даже о тренирующемся сыне, когда увидел, как отошедший в дальнюю часть тренировочного поля Огюст бросает ножи. Леонард, затаив дыхание, смотрел, как серебристыми рыбками мелькают клинки, как точно и мощно они входят в центр мишени или в любое другое место, куда решал направить их Стендридж. Генерал не мог не понимать, что перед ним талант. Редкий, удивительный талант, который просто необходимо заполучить к себе на службу!

Если бы Леонард мог, он объявил бы самому себе выговор с занесением за то, что чуть не прошляпил такое удивительное место, как эта академия. Он-то просматривал личные дела выпускников столичной военной академии, университета, даже кадетских училищ! Но у него и в мыслях не было обратить внимание на пусть и получившую в последнее время известность академию, расположенную на задворках королевства. Он, конечно, отправил сюда Бенджи, но исключительно потому что уступил настоятельным просьбам сына дать ему возможность учиться у великого Теодора Холверта.

До обеда время пролетело незаметно: генерал и сам не заметил, как его очень грамотно вовлекли в процесс тренировок, и он с удовольствием размялся, припомнив парочку интересных приёмов, которые с удивившим его самого энтузиазмом и продемонстрировал.

Он даже испытал некоторое разочарование, когда пришлось прерваться и отправиться сначала в душ, а потом к призрачной даме по имени леди Матильда, которая подобрала ему костюм, удивительно подходящий к ситуации. Граф как раз рассматривал себя в высоком зеркале, когда дверь в выделенной ему для переодевания комнате открылась.

– Ну что, ты готов? – раздался рядом голос Мортимера, и Леонард, обернувшись, с изумлением уставился на импозантного господина в строгом, но очень дорогом костюме. На тонком аристократическом носу неизвестного красовались очки в тонкой золотой оправе, а из кармана камзола выглядывал уголок носового платочка, подобранного в тон к шейному платку.

Они вчера, конечно, договорились с Мортимером, что тот примет вид кого-то, кто до сих пор не мелькал в академии, но граф не ожидал такого потрясающего эффекта.

– Вполне, – ответил Леонард, поправляя кружево воротника и манжет, – пожалуй, в таком виде и к альвам не стыдно было бы прийти, хотя они те ещё зазнайки!

– Ха! К альвам! – воскликнул незнакомец голосом Морти. – Да куда угодно, хоть во дворец, хоть на бал. Ну чего, идём, что ли?

Леонард бросил последний взгляд в зеркало и остался доволен увиденным: сдержанно, элегантно, солидно и очень, очень дорого… То, что и нужно для встречи с болотной королевой. Леонард, как никто, знал, как много внимания женщины уделяют внешнему виду собеседника. Ты можешь быть каким угодно умным и эрудированным, но если на тебе мятый камзол, плохо вычищенные сапоги или кружево на рубашке не того цвета, не стоит рассчитывать на внимание красивой женщины. А если она ещё и влиятельна… Можно сразу уходить!

При этом Леонард всё время пытался вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах он мог слышать это имя – Лимейна, но память категорически отказывалась давать подсказки. «Ладно, – решил для себя граф, – вот увижу её и тогда наверняка вспомню».

Припомнив инструкции Теодора, граф в сопровождении Мортимера подошёл к болоту и остановился, не пересекая неофициальной границы, обозначенной поваленным деревом. Из души почему-то исчезла та лёгкость и ощущение счастья, которые царили в ней с утра. Их сменило чёткое ощущение опасности, а под сердцем поселилась и начала разрастаться тревога.

– Ну и чего ты так напрягаешься? Женщины всегда опаздывают, точно тебе говорю! – на удивление легкомысленно спросил импозантный господин в золотых очках, нарочито небрежным жестом извлекая из кармана массивные часы на толстой золотой цепочке.

– Слушай, а зачем тебе такие часы? Я понимаю, что дорого, но вульгарно же, – с искренним интересом спросил Леонард у своего напарника. – И они не гармонируют с образом…

– Это у тебя не гармонируют, – обиделся господин в очках, – а у меня очень даже. Я, может, всю жизнь о таких мечтал, но не мог себе позволить. А теперь – могу! Вот к шкуре они действи…

Господин в очках прервался на середине фразы, так как безмятежно гладкая глянцевая поверхность болота сначала пошла рябью, а потом рядом с местом, где стояли посланцы академии, вода начала сначала медленно, а потом всё быстрее, закручиваться в бездонную воронку. Леонард молча смотрел на образовавшийся провал в чёрное ничто и понимал, что явно недооценил силы, которые существуют по соседству с академией, ибо тёмная дыра неприятно напоминала вход в пространственный карман. И что оттуда выйдет или выпрыгнет, предсказать не взялся бы никто.

Но, как и рассказывали Теодор и Кеннет – при этом второй настолько эмоционально размахивал крыльями, что чуть не свалился со своей жёрдочки, – из бездонной глубины поднялась молодая женщина, красота которой не могла не потрясать. Она была настолько идеальной, что просто по умолчанию не могла быть настоящей. Женщина оценивающе оглядела послов академии и снизошла до улыбки.

– Всё же благотворное влияние красоты на эмоциональный фон беседы явно недооценивают, – задумчиво рассматривая красавицу, неторопливо произнёс господин в очках, – отношения собеседников сразу приобретают некую изысканность, не так ли, мой друг?