Тайна Зерикона. Загадочный друг

Криа не могла не рассмеяться, слушая разговор двух братьев, что сейчас были похожи не на взрослых людей, а каких-то подростков. Ей это напоминало недавно услышанную сказку о двух жадных крагулятах, которые пока препирались, кому нужно первым и больше есть, их еду украли.

– Если вы еще помните, у вас война с возимерами, а вы чем занимаетесь, вместо того, чтобы врагов бить? – спросила, думая, ей вовсе не хочется, чтобы с ее друзьями что-то случилось, пока отвлекает их разговорами.

– А мы и воюем, и сейчас пока еще отстреливаемся, возимеры только подлетают. У них нет комеров, которыми можно парализовать все внутренние системы космического корабля на большом расстоянии одним лишь попаданием в цель. А у нас есть, – в словах Меркаля невозможно было не уловить гордость за свою планету, где жизнь настолько развита, что изобрели такие высокие технологии и куда там возимерам с их допотопной техникой.

– Тогда вы должны быть очень хорошими стрелками, чтобы попасть в такие маленькие мишени, или соответственно, появиться точное электронное наведение, – заметила серьезно, понимая, насколько же трудно сейчас мизюмирийцам и еще неизвестно, что с Фениором. – Я не отключаюсь, только ванну приготовлю, поэтому, если захотите еще поговорить, я никуда не деваюсь.

– Может, я тебе все-таки помогу? – шутливо проговорил Аргул, будто в одну секунду мог оказаться рядом с ней, не теряя связи с Мизюмром.

– Да, и Меркаля с собой захвати, – снова рассмеялась Криа, настроение которой минута за минутой только повышалось. И совсем не было важным, остается одна на пустынной планете. И тем более, не угнетало отсутствие Юми, который может еще вернется, а если и нет – он и так сделал ей очень хороший подарок.

– А зачем нам Меркаль? – удивленно спросил Аргул, плохо понимая ход мыслей собеседницы.

Криа уже не отвечала, приняв этот вопрос риторическим, а зашла в другой отсек в поисках большой емкости, какую сможет использовать на манер ванной. Вспомнив, в соседнем отсеке видела пустой резервуар для воды, когда хотела промыть рану в плече, – направилась туда, надеясь, тот подойдет.

Решив перенести резервуар для питьевой воды и наплавить достаточное количество кристалла для купания, принялась за дело. Порывшись в шкафу, нашла еще один зеленый комбинезон, что по размеру оказался вполне пригодным – не слишком большим, как остальные. Потом, приложив усилия, вытащила металлическую емкость и поставила ее между входом в космолет и креслом пилота, где было немного свободного места, потому что в каком-нибудь ином, выяснилось, слишком тесно. Также, немного поискав в шкафу, захватила с собой темно-синий мерзам с кожаными вставками на спине, который собиралась использовать сейчас.

Выйдя из корабля, залезла на древовидный кристалл, стараясь не прикасаться голыми руками к его светящимся веточкам, и кинжалом отколола достаточно большой кусок от верхушки. Хотелось верить, во второй раз ей не придется возвращаться за новой ветвью. Осторожно закутав, чтобы не расплавить на ходу, с довольной улыбкой понесла ярко-голубую добычу в космолет.

Большая ветвь еле поместилась в приготовленном резервуаре, который предварительно протерла от возможной пыли. Подумав, этого должно хватить ей для мытья, руками начала плавить кристалл, смотря на сияющие струйки. В процессе подметила, на дереве, вернее на теле живого кристалла расплавленная часть быстро затвердевает, в то время как эта же самая жидкость хорошо плавит часть камня, отделенную от живого растения. Криа пришла к выводу, отрезанная часть сразу отмирает, теряя какую-то подпитку, но так и не смогла сообразить, как кристалловидное растение размножается.

Кристалл очень быстро плавился, поэтому оставила его самостоятельно растапливаться в образовавшейся жидкости. Ожидание казалось бесконечным и обременительным, от чего хотелось даже воспользоваться полученным, или вообще обтереться тающими кусочками.

На корабле становилось очень жарко, Криа уже с нетерпением ждала, пока кристалл полностью расплавится, чтобы окунуться в прохладную приятную жидкость, а та будто преднамеренно замедляла растворение.

Слонялась по кораблю и не знала, что можно еще сделать, пока готовится ее импровизированная сияющая ванна. Только на полотенце нечего было рассчитывать, поэтому снова вернулась к шкафу и поискала что-то подходящее, с большим количеством мягкой ткани, и в конце-концов нашла достаточно больших размеров прунты. Примеряв их на себя, смогла завернуться в них дважды, что больше насмешило, чем расстроило или разочаровало. Ткань была совсем изношена, а поэтому очень мягкой на ощупь, но, на удивление, чистой. Казалось, будто всю одежду собирались продавать.

– Эти мне точно подойдут, – случайно вырвалось у нее, уже возле самодельной ванной, с почти расплавленным кристаллами, которые решила проверить.

Еще осталось совсем чуть-чуть, только маленькие кусочки лежали на дне и те быстро растворялись, раздражая своей медлительностью.

– Криа, ты еще там? – раздался тихий голос Меркаля, прозвучавший неожиданно и девушка, которая уже давно забыла о связи возимеров и потерялась в своих мыслях, чуть не уронила прунты в жидкость.

– Да Меркаль, Аргул с тобой? – несколько зло отозвалась, на самом деле не желая показывать свое неудовольствие и тем более не сгонять злость на окружающих.

– Мой брат как раз стреляет по возимерам – сейчас его очередь и я немного свободен, могу перевести дыхание. Ты говорила, что будешь рядом, и мне захотелось поболтать… об Аргуле. Ты его не переносишь? Чем-то обидел или надоел?

– Мне? Вовсе нет, просто он как-то слишком живо на все реагирует. Даже сказала бы, прилипчивый и подобное поведение выглядит для меня совсем непривлекательно и даже подозрительно. Напоминает чем-то Возим.

– Я бы сказал, это – вполне нормальная реакция на красивую девушку. Странно, что такое обращение навевает тебе мысли о Возиме. Конечно, ты меньше нас и нам странно видеть таких размеров кого-то, кроме детей, но у нас на планете, с такой внешностью, как у тебя, считаются очень красивыми, несмотря на твой рост. Ты же как-то была на Мизюмре: женщины у нас гораздо больше мужчин, а иногда уж слишком, а поэтому найти кого-то по вкусу очень трудно.

Ванна была уже готова, соблазняя свежестью искристой жидкости, которая словно небольшим озерцом раскинулась среди тьмы помещения. Кристалл полностью растворился, светясь приятным ярким светом – без растаявших пятен, медленно опускающихся на дно сквозь толщу. Раздевшись, Криа переступила через бортик, начиная медленно погружаться в прохладную жидкость.

– А как ты хотела, чтобы он реагировал? – тем временем продолжал Меркаль свою мысль, которую совсем никто не слушал.

– А-ах, как хорошо, – почти шепотом проговорила Криа себе, наслаждаясь купанием, чувствуя как очищается каждая пора ее кожи от пыли и грязи, даря легкость и наслаждение.

Плеснув жидкостью на лицо, растирая свечение по щечкам, полностью погрузилась, теряя размеренный голос, превратившийся в сплошное бормотание.

– … и мне, – были первые слова, услышанные от Меркаля, как вынырнула, чувствуя течение маленьких струек на загривке и шее, от чего хотелось окунуться еще.

– Прости, что и тебе? Я, наверное, прослушала, – переспросила, ощущая, мизюмириец говорил о чем-то важном. Во всяком случае, голос его был серьезным, более тихим и стеснительным.

– Я сказал, что ты и мне нравишься, но я никогда не был навязчивым, как мой брат, – полушутя еще раз высказал Меркаль, решив, будто девушка издевается над ним, заставляя повторять признание.

Криа хмыкнула и решила, лучше будет пропустить мимо ушей его реплику, порождавшую смущение, потому что даже не подозревала, как на это отвечать.

– Я сбил оба возимерских корабля, – вдалеке послышался зажигательный голос Аргула, приближающегося будто наскоками, если вслушаться в его шаги.

– Поздравляю тебя, мой крагуль, – весело поддела его Криа, обрадовавшись возможности не отвечать на предыдущие откровенные слова.

– У нас достаточно топлива, мы можем прилететь и помочь тебе, – уже приблизившись к бортовому компьютеру, сказал Аргул, продолжая настаивать на прилете к ней.

– Нет, не можете. Вы координат не знаете, – после погружения в жидкость, нарастало очень хорошее расположение духа, и вдруг почувствовав себя очень счастливой, поняла – обязательно найдет выход, так как он точно где-то есть, показывая всего лишь свой хвостик, который сложно увидеть.

– Так ДАЙ их нам! – оживился Меркаль, не меньше брата желающий помочь и почему-то появлялась мысль, оба чувствуют не вину, а хотят получить еще что-то.

– Вы лучше поджидайте возимеров, а то застанут врасплох – будете потом бедные.

– Я бы лучше посмотрел за тобой, – шутливо ответил Аргул, желая продолжить разговор.

Но Криа уже не слушала его, а думала, до вечера успеет протереть корабль и сенсорные приборы – хотелось чем-то занять себя. Еще нужно было подумать, где взять энергомассу для поднятия космического корабля и выведения его в космос, а на Фениоре можно и попросить помощи у Охраны Планеты.

Конечно, глупо было сначала купаться, а потом протирать космолет, но уже находясь в прохладной жидкости, отогнала эту мысль, не сильно из-за этого переживая. Уже чувствовала себя намного лучше и пропало ощущение отвращения и гадливости. Вся усталость и напряжение последних дней словно растворились в жидкости, кожа стала нежная, начиная чуть искриться в темноте.

– Прекрасно, я однозначно, скоро превращусь в звезду и буду освещать ближайшие планеты, – несколько недовольно пробормотала, проведя рукой по коже, стремясь убедиться, это лишь остатки жидкости.

– С чего ты это решила? – сразу ухватился за ее реплику Аргул, словно сидел возле компьютера, ожидая хоть каких-то признаков ее присутствия.

– Я думаю, ты меня при встрече не узнаешь, – пошутила, с тем надеясь оттянуть это время.

– Значит, я должен скорее прилететь к тебе, пока не забыл, как ты выглядишь, – весело отозвался тот, раздражая своей настойчивостью и постоянностью.

– Может, не стоит, а то потом не выберешься с этой планеты, как я, – грустно произнесла в ответ, начиная желать прекратить глупый, по ее мнению, разговор ни про что.

– Кстати о планетах, благодаря тебе у нас на Мизюмре запрещен чай из листьев самбираты, – на этот раз погрустнел Аргул.

– Что еще за чай? – непонимающе спросила Криа, удивляясь, как можно запретить чай, и какая разница из чего сделанный.

– Тот самый, на котором ты сделала летающую машинку, принадлежащую теперь нашему Главе Правления. Она тоже называется мобиолан, или ты дала ей какое-то другое имя?

– Да, но этот чай временно запретили и только на экспорт, то есть на вывоз на другие планеты, так как значительно сократилось его количество, – удивилась, поняв о чем речь, и все равно считала странным. На Мизюмре этого чая росло слишком много даже для целой галактики, во всяком случае, так было несколько лет назад.

– Не только, теперь его и в общественных местах не подают, не осталось никаких точек продажи – на этих местах уже новые магазины какой-то техники.

– Что ж так? Может, кому-то просто захотелось занять выгодные места?

– Нет, Глава Правления подарил эту машинку своему сыну, тот и гоняет на ней, расходуя листья самбираты тоннами. Теперь, если сам выращиваешь, то можешь пить чай, но это растение очень капризное, любит широкое пространство и солнце.

– Так слетайте на Фениор да купите ему нормальный мобиолан – пусть летает. Он и красивее и быстрее, сжигает энергомассу, а ее делают синтетически или поставьте один из двигателей от звездолета, который использует нерикат – твердое топливо, знаете? Я думаю от этого, сынишка придет в восторг.

– Ему уже дарили разные мобиоланы, но они очень сложны в управлении, во всяком случае, ОН так говорит, словно это действительно какой-то вертолет с огромным количеством кнопок и приборов управления.

– Поняла, просто эта вещь уникальная – ни у кого такого нет. Вот он и не жаждет ее ни на что менять, ведь станет как все, а не хочется.

– Уникальная вещь! – громко возмутился Аргул, стукнув кулаком по панели приборов. – Самбираты – вот что действительно уникально! Этот чай у мизюмирийцев должен входить в дневной рацион, что же нам делать, если его запрещают? Без него мы становимся слабее и можем впасть в депрессию, из которой много кто не выходит.

– Подождите, пока машинка сломается, либо выращивайте сами – это не должно быть настолько трудно, – она уже выходила из ванны и вытиралась «полотенцем», которое очень хорошо вбирало в себя сияющие капельки.

– Сломается? А это хорошая идея… – задумчиво произнес Меркаль, словно Криа поработала для него музой и навеяла что-то.

– О чем ты думаешь? – тут же спросил его Аргул, резво вскочив с места. – Неужели…

– Ребята, если у вас что-то на уме, то лучше не обдумывать это по громкой связи в чужих космолетах, или чем-то подобном, – перебила их разговор, не желая быть причастной к каким-то неправомерным действиям, которые могли родиться в голове мизюмирийца.

– Криа, у нас тут возимеры, мы пока отключимся, – быстро произнес Меркаль, решив послушаться хорошего совета, и обдумать будущее решение.

– Или все-таки прилететь за тобой? – добавил Аргул, вспоминая прошлый разговор – неужели рассчитывал на ее помощь в этом деле.

– Сражайтесь со своими возимерами, – улыбнувшись, ответила и выключила связь, чтобы уже точно не продолжать забытую тему, которая раздражала сильнее, чем отсутствие топлива на этой планете.

Ей не хотелось быть кому-то обязанной, как это случилось с фениорийцами. Тогда была закрыта в четырех стенах на Фениоре и собирала из металлических частей разных механических животных – игрушки для развлечения детей богатых родителей или двигательные механизмы для различных новоизобретенных элементов.

Одевшись в приготовленное чистое, решила чуть прибраться на корабле, возможно во время работы и ей в голову придет хорошая идея. Подумала, жидкость из ванны выливать не стоит – ее можно еще использовать для космолета, и осмотрела все вокруг.

Добыв очередную округлую небольших размеров емкость из отсека-склада, наполнила ее голубой светящейся жидкостью и начала осуществление задуманного. Разорвав «полотенце», которым вытиралась, на кусочки и прихватив с собой жидкость, Криа, нажав на горящую зеленую кнопку и выйдя из корабля наружу, принялась за приведение в порядок своего космолета.

Быстро и ловко, словно обезьянка, вскарабкалась на крышу корабля, стараясь не оставлять следов и тем более царапин. Оказавшись наверху, осмотрела состояние верхней части металлической обшивки, которая действительно была сделана во славу возимеров – тщательно и качественно. Ее удовлетворило увиденное, и, сделав несколько шагов и оказавшись на носу космолета, посмотрела вниз. Определив расстояние до твердой поверхности, которое не впечатлило, намочила в емкости кусочек материи, а отжав его, принялась вытирать большое стекло кабины пилота.

«Конечно, при большой скорости вся эта грязь слетела бы, но ведь нужно же чем-то себя занять, а тем временем можно подумать, где взять энергомассу или любое другое вещество для запуска двигателя», – думала Криа, занимаясь работой, которую по сути не любила, только хотелось чем-то занять руки.

Скользкая поверхность не мешала ей делать работу, правда, и не помогала, только уже хотелось скорее закончить все. Протирая стекло в кабину пилота, отвлеклась и заметила, с наружной стороны корабль выглядит совсем по-другому, чем изнутри, сбивая с толку. Решетчатый светло-серый пол выглядел темно-синим, зеленая кнопка, для открытия выхода из космолета стала светло-голубой, а пульт управления с бортовым компьютером рябил разного цвета светом, совсем отличным от натурального, будто специально запутывая.

Протерев стекло и заметив мерцание голубоватого цвета, взявшееся словно коркой, немного присев на носу корабля, одним прыжком оказалась сверху на космолете и начала осторожно осматривать сенсорные приборы, нежно поглаживая их влажным кусочком ткани, проверяя нет ли хоть трещины.

После соприкосновения с ярко-голубой жидкостью, металл впитывал ее в себя и, становясь чуть искрящимся, принимал синеватый оттенок, становясь гладеньким, будто после полирования.

Прыгая сверху по космолету и протирая сенсорные приборы, невольно задумалась о двух братьях с Мизюмра, которые не шли из головы со своим странным поведением.

«Аргул вроде симпатичный, но чрезмерно несдержанный, слишком эмоциональный. Зато его брат Меркаль очень хороший и спокойный, но не такой интересный. Если бы Аргулу характер Меркаля… но я хотела подумать над энергомассой; если бы на этой планете было еще хоть что-нибудь кроме камней. Или кто-нибудь сказал, где можно найти необходимое», – разочарованно подумала строя планы, когда появится высоко энергетическое вещество, которое использует в виде топлива.

Криа не заметила, как за своими рассуждениями сделала всю работу на верхней части, и черный космолет приобрел приятное сияющее небесное подсвечивание.

«Тогда сидел бы на своем Мизюмре, радовался жизни и никакие возимеры его бы не забрали, – весело захихикав над пролетавшими мыслями, посмотрела на темные своды, которые казались уже не такими неприветливыми. – Все равно не следует терять, закаленных в битве друзей, кроме того, Мизюмр – вполне развитая и очень полезная планета, новые знакомства всегда помогут в нужный момент, хотя и просто новые друзья – великолепное приобретение даже на самой враждебной земле».

Оглядев чистую часть сверкающего космолета, подумала, не помешало бы заняться и нижней его частью, чтобы и там появилось такое красивое свечение, а потом и попытаться улететь с этой планеты, когда найдет, что можно переделать на топливо.

– Где же взять энергомассу? – задумчиво произнесла, как будто тягучие мысли могли превратиться в жидкую энергомассу и, заполнив баки для горючего, дать космолету необходимую энергию для старта с оранжевой каменистой планеты, находиться на которой уже было обременительно.

Теперь Криа занялась нижней частью космического корабля. Благодаря опорам, на которых стоял космолет, смогла вытереть нижнюю металлическую часть и некоторые приборы, что не требовали разборки или мытья изнутри.

«Может, попробовать переделать топливную систему и пусть летит на энергии сантаринового дождя? Впрочем, сантарин все прожигает, тогда в какую емкость его собирать, не думая уже, как пустить в двигатель, он и там все разъест, – продолжала раздумывать, в поисках оптимального варианта. – Может, здесь есть хоть какие-то человеческие следы, тогда можно найти энергомассу. Возможно, эта планета не полностью каменистая, ведь и на Зермаклине есть пустыни и там никто не живет кроме пустынных животных. Но, тем не менее, в тех пустынях встречаются растения, а здесь всего лишь один вид кристаллов, его даже растением назвать сложно».

Заметив, жидкость уже не такая чистая и почти не светится, Криа решила заменить ее – все равно полная емкость из-под воды. Выйдя из пещеры наружу, обратила внимание на солнце: яркий диск стоял как раз напротив самого входа, и успел спуститься к горизонту, освещая тамошние пригорки; оставалось совсем немного времени до сантаринового дождя.

Обойдя пещеру, позади нее вылила жидкость на оранжевую поверхность, вобравшую в себя даже самые маленькие капельки. Сделав это, легкой походкой направилась обратно внутрь холмика, напевая всплывшую многогранными переливами мелодию в голове.

Снова оказавшись в пещере, не могла не обратить внимания на то, как сияла верхняя часть космического корабля, излучая голубоватый свет. Появилась гордость за свои старания и приятное чувство чистоты.

Войдя в космолет, и снова наполнив жидкостью пустой резервуар, подумала, пещеру будет освещать кристалл, когда сядет солнце и снаружи станет совсем темно. Этого света ей будет вполне достаточно для окончания очистки металлического низа корабля.

«Я же не посмотрела, может, в нижней части этой консервной банки еще есть несколько запасных баков. Как я могла не подумать о дополнительном отсеке внизу? Во всех космолетах и звездолетах есть нижний отсек, где спрятаны двигатель, запасные детали и все системы обеспечения корабля!» – удивилась собственной недогадливости, наполняясь надеждой на быстрый отлет отсюда.

Криа забежала в космолет и, в предвкушении, накатывающем волнами, сняв крышку решетчатого пола, спустилась вниз. Внутри оказалось очень темно, только возможно распознать маленький отсек, а в нем все системы: топливную, защитную, энергообеспечения и многие другие, в назначении которых еще не разобралась на космолете возимеров, но это не будет трудным. Осмотревшись, поняла, это всего лишь технический отсек – никаких баков с горючим. Совсем ничего лишнего, или какого-то груза.

Уже торопиться было некуда, времени много, заодно есть над чем подумать, что рассмотреть. Например, как извлечь из этой почти необитаемой планеты энергомассу или что-то подобное.

Не обнаружив ничего полезного для себя, поднялась наверх, закрыла крышку и, взяв свою емкость с ярко-голубой жидкостью, направилась на выход. Выйдя из космолета, снова начала протирать металл от рыжей пыли, прилипшей к металлической обшивке.

Когда с поверхности сходило оранжевое нечто, черный металл приобретал оттенок цвета жидкости, а с уменьшением света в пещере корабль начинал светиться.

– Из растений тоже нельзя сделать энергомассу, если не обогатить их энергетически. Кстати о флоре, откуда здесь берется воздух? Ладно, главное, что есть чем дышать. Завтра возьму некоторые приборы, чтобы не заблудиться, наломаю ярко-голубых кристаллов для еды и пойду на поиски какого-нибудь высокоэнергетического материала или людей. Не может быть, что планета с воздухом полностью необитаема.

Закончив работу, собрала все кусочки ткани, отнесла их в космолет и спрятала на отдельную полочку возле шкафа с вещами. Посмотрев на емкость с почти не излучающей света жидкостью, решила вылить ее.

Криа медленно направилась к выходу с отработанным веществом, осторожно неся емкость, чтобы не разлить. Услышав громкий треск, подумала, что не следует выходить из пещеры, сантариновый дождь может пойти в любую минуту и лучше не попадать под него, поэтому просто выплеснула жидкость наружу через проем пещеры.

Держа в руках пустую емкость, смотрела на солнце, этот огромный огненный шар почти полностью спрятался на другой стороне яркой каменистой и глухой планеты, показывая лишь свою макушку.

Ярко-оранжевое солнце только на небе выглядело небольшим, на горизонте оно казалось огромным подкрадывающимся ярко-красным гигантом. Создавалось впечатление, что оно как огромный живой организм вот-вот наползет на эту планету и поглотит ее в своем жгучем пламени.

Криа очень любила смотреть на закат, но, как это ни странно, за такой большой промежуток времени, находясь на этой планете, ни разу не видела его здесь.

Дождавшись, пока оставшаяся шапочка от величественного титана скроется за горизонтом и наступит полная тьма, танцующей походкой направилась внутрь пещеры, где холодным светом озарялась кристаллом. Чувствуя небольшую усталость после целого дня работы, все же спать не хотела, желая еще немного посидеть и подумать.

Приняв твердое решение, что на следующий день пойдет искать энергомассу, подумала о мегастрелах:

«Ведь неизвестно, кто тут еще живет, и поэтому защита не повредит. Хорошо, Юми оказался лояльным, а если бы нет?»

Криа уже подходила к трапу корабля, как вдруг легкая дрожь пробежала по позвоночнику чуть выше талии, напоминая отброшенное ощущение. Сзади услышала негромкий шорох и обернулась, силясь понять, кто же ее гость.

– Юм! – вверху над входом в пещеру висела голова белого зверенка, который хлопал своими перепончатыми ушками с горящими в темноте ярко-голубыми шариками не хуже самого кристалла.

Глава пятая

Темно. В пещере я и Юми.

Пришел к нам гость большой, угрюмый.

Рассказывать он сказку стал,

А утром без следа пропал.

– Привет, Юми! – обрадовалась гостю Криа, узнавая недавнего знакомого, понравившегося своей неординарностью. – Мне очень приятно видеть тебя вновь.

Но зверенок не двигался с места, а так же и висел вниз головой, выжидая, словно боялся вступить внутрь незнакомого места.

– Заходи, скоро дождь начнется, если еще не начался, – добавила, не заметив никакой реакции на радостное приветствие. Вполне возможно, ее не поняли, и это немного приглушало ощущение принятия.

После пригласительных слов туловище зверя слетело на землю, но голова осталась в том же положении. Все это было проделано с такой легкостью, что быстро приземлившееся туловище не издало никакого звука – даже облачка не пыли не поднял. Только после приземления все темное тело зверя постепенно начали усыпать светящиеся ярко-голубые полосы.

– Значит, ты светишься только, когда хочешь этого… очень интересно, – Криа была немного удивлена небольшому открытию, ей все больше начинал нравиться этот удивительный зверь. Такой умный, очаровательный, хоть и не разговорчивый, но ласковый и милый.