Белый Шиповник и Черные Ягуары

– Я больше не могу это слушать, – шепотом простонала Инса на ухо подруге, – меня сейчас просто разорвет. Я вот только не могу понять – от бешенства или от смеха. Зачем Терд вообще с ним разговаривает? Послал бы подальше, да и всё.

– Послал подальше стихмага первой категории из «Черных Ягуаров»? Ты это серьезно?

– А что, думаешь, этот Ренц полез бы в драку?

– Да нет, – рассмеялась Кита. – Дело в другом – посылать его бесполезно, он просто никуда не уйдет. Это же бартастанский стихмаг, да еще из «Черных Ягуаров», если он поставил себе цель, его ничем не остановишь.

– Вы ведь меня обсуждаете, прелестные аны? – раздался над ухом Инсы низкий глубокий голос, от которого, как ей показалось, все волоски на теле встали дыбом, и даже в животе что-то как будто завибрировало.

– Еще чего! – возмутилась она.

– Какая жалость! – продолжал Ренц, всё-таки подхватив её под руку. – Неужели же я совсем неинтересен прекрасной северной деве?

– Ну уж прямо там – прекрасной, – усомнилась Инса, уходя от прямого ответа.

– Для меня – да, – спокойно подтвердил Ренц. И этот простой ответ прозвучал настолько неожиданно убедительно, что она не выдержала и взглянула парню прямо в глаза, чтобы удостовериться, что ощущения её не обманывают – он говорит всерьез.

Ренц смотрел без улыбки и так пронзительно, что все заготовленные колкости вылетели у Инсы из головы, и в ответ ей удалось выдавить только неопределенное дурацкое: «Угу».

– Так возвращаясь к моему вопросу: я действительно тебе совсем неинтересен?

– Да, – с вызовом подтвердила Инса. – У меня парень есть, и другие мне не интересны.

– И где же он?

– Где-где, в Стадстрене, конечно.

На это Ренц отреагировал предсказуемо, почти слово в слово повторив то, что сказал по этому поводу Терд:

– Ну, парень – это ведь еще не жених. В Стадстрен ты отправишься только на каникулах, если вообще отправишься, так что у меня полно времени, чтобы показать тебе, что я гораздо лучше.

– Отправлюсь, не сомневайся. И не нужен мне никто.

– Посмотрим, – самоуверенно улыбнулся Ренц и перевел разговор. – А куда вы собирались пойти в Солнечной Горке?

– В кафе, – названия Инса не знала, а обернувшись, чтобы спросить у Киты, обнаружила, что подруги рядом уже нет – они с Тердом шли в паре ленсов позади, так что она была вынуждена добавить, – только я не знаю, в какое.

– Ну, кафе в Солнечной Горке только одно – с неоригинальным названием «Солнечная Горка», поселок ведь совсем небольшой. Ты там еще не была?

– Нет пока, на прошлой неделе я с ребятами не пошла, а в университет Бел привез меня на машине.

– А Бел – это..?

– Это мой отчим, мамин второй муж. Мы переехали сюда, потому что его перевели в Циннаверрское отделение МГААК, он теперь там ведущий магинженер-артефактор.

– И поэтому тебе пришлось отправиться в логово ужасных бартастанских стихмагов? – с ехидной улыбкой поинтересовался Ренц.

– Терд, как я понимаю, тебе уже всё разболтал, а еще называет себя верным товарищем! – возмутилась Инса.

– Мужская солидарность, – пожал плечами Ренц. – Да и это было вполне очевидно. Уж прости мою самонадеянность, но я бы никогда не поверил, что твоя неприязнь вызвана мною лично.

– Да уж, от скромности ты не умрешь! А переехала я из-за брата, ему тринадцать, и у него восемь баллов по шкале Гаррандо, а наш психолог считает, что ему будет легче здесь освоиться, если я буду рядом.

Произнося всё это, Инса внутренне недоумевала, почему вообще разговаривает с этим самонадеянным стихмагом, которого, по-хорошему, следовало бы игнорировать. Но игнорировать не получалось, мешало то ли приличное воспитание, не позволявшее грубить тому, кто обращается к тебе вежливо, то ли то, что где-то в глубине души внимание этого симпатичного самоуверенного парня было ей приятно.

– Ваш психолог? Вы с братом ходите к психологу? А почему?

– Знаешь, – ощетинилась Инса, – вообще-то такие подробности тебя не касаются.

– Вообще-то, – парировал Ренц, -меня касается всё, что касается тебя.

– С чего это вдруг?

– Ты мне нравишься, – просто ответил Ренц и снова ослепительно улыбнулся.

Когда они добрались до кафе, которое действительно называлось «Солнечная Горка», к немалому облегчению Инсы, разговор стал общим.

Ренц оказался интересным собеседником, рассказывал много забавных историй о стихмагах вообще и «Черных Ягуарах» в частности, увлеченно обсуждал с Тердом нюансы защитной магии, в которой неплохо разбирался, и в отличие от многих других парней, слушал, не перебивая, когда говорили девушки. В общем, если бы он не пытался постоянно то приобнять Инсу, то взять её за руку, эти посиделки ей бы даже понравились. Ну и если бы он позволил ей заплатить за себя, да.

Когда Ренц подвинул к ней обратно семь серебряных, которые она положила на подносик с принесенным официанткой счетом, Инса предсказуемо возмутилась:

– Я сама за себя заплачу!

– Почему это? – довольно убедительно изобразил непонимание Ренц.

– Потому что это не свидание.

– Это очень даже свидание, двойное. Знаешь, такое, когда две пары встречаются вместе, поскольку еще недостаточно хорошо знакомы, чтобы проводить время наедине. У нас в Бартастании двойные свидания в начале отношений – обычное дело.

В этот момент Терд усиленно закивал, одновременно возвращая Ките положенные ею на подносик со счетом монетки.

– У, предатель! – сощурилась Инса, но всерьез разозлиться не смогла.

– Мужская солидарность, – пожал плечами друг, и ей пришлось смириться, поскольку из-за нейтральной позиции Киты она осталась в меньшинстве.

На обратном пути Ренц снова взял её под руку, но на личные темы больше не заговаривал, развлекая спутницу рассказами о природе и обычаях Бартастании, по которой он за свою жизнь поездил довольно много, поскольку его отец был МЧС-ником и успел поработать в самых разных уголках страны, а семья, разумеется, следовала за ним.

Проводив их до входа в общежитие, Ренц выразил надежду на то, что будет иметь счастье увидеть её вновь в ближайшее время, галантно поцеловал руку и наконец-то распрощался.

Как только за ними закрылась дверь общежития, Инса накинулась на Терда с претензиями:

– Вот значит как?! «Мужская солидарность», значит?! Вот такой вот из тебя получается «верный товарищ»?!

– Ну чего ты? – примирительно забормотал тот. – Этот Ренц нормальный парень. Да и не смог бы я ему ничего сделать.

– Да я понимаю, – вздохнула Инса, резко растерявшая свой запал. – Ни в чем ты, конечно, не виноват. Мне просто обидно, что получается, что я даже не могу сама решать, с кем мне ходить в кафе.

– Мы вроде неплохо посидели, – вступила Кита. – Но я тебя понимаю, мне бы такое тоже не понравилось.

– Ладно, – Инса предпочла побыть оптимисткой, – надеюсь, я что-нибудь придумаю, чтобы решить эту проблему.

Утро понедельника встретило их дождем, Инса даже хотела взять зонтик, но Кита её отговорила, убедив, что за пять минут они не успеют сильно промокнуть, а ходить на занятия с мокрым зонтом в сумке будет неудобно.

К тому времени, когда они возвращались в общежитие, дождь уже кончился, и даже луж не осталось. И вот тут Инса наконец-то поняла, что именно показалось ей утром странным.

– Не подумайте, что я не рада, но куда делись все эти назойливые типы, изводившие меня почти две недели?

– А ты не догадываешься? – удивился Терд.

– А должна?

– Ну, по-моему, это очевидно, – усмехнулся друг. – Случилось именно то, что полностью избавило тебя от домогательств стихийников – у тебя теперь есть парень – стихмаг из «Черных Ягуаров».

– Но он же не мой парень! – возмутилась Инса.

– Ну, во-первых, сам он явно считает по-другому, как ты помнишь, а во-вторых, уж будь уверена, свое понимание этого вопроса он довел до сведения всех заинтересованных лиц.

– И они его послушались?

– А почему нет? Заполучить привлекательную блондинку в твоем лице, конечно, хотели бы многие, но если реальных шансов нет, поскольку девушка отшивает всех подряд, то зачем рисковать?

– А в чем риск-то?

– А, ты ж не в курсе! Всё время забываю, что ты еще не знаешь всех наших обычаев. Вернее, традиций, принятых в среде бартастанских стихмагов. Если Ренц объявил тебя своей девушкой, то любого, кто попытается за тобой ухаживать, он вызовет на поединок.

– А у вас разрешены магические поединки? – удивилась Инса.

– Вообще-то нет, конечно. Но если никто всерьез не пострадает, то участникам ничего не будет. А кроме того, Ренц и без магии может практически любому тумаков надавать. За те два года, что я здесь проучился, он дважды входил в состав призеров соревнований стихмагов, а там имеет значение не только магия, но и сила, ловкость, скорость. Так что парень он крутой, без очень веской причины с таким никто связываться не будет.

– Вот и я предпочла бы не связываться, но меня, как это принято у бартастанских стихмагов, никто не спрашивает. Темная бездна! Как же меня всё это бесит! – сквозь зубы процедила Инса.

– А давайте чаю попьем, с печеньем, – предложила Кита, чтобы разрядить обстановку.

– Да, – согласилась Инса, – а потом позанимаемся. И не надо так тяжело вздыхать, Терд, у тебя уже очень хорошо получается, максимум пять занятий, и дальше ты уже сможешь входить в нужное состояние полностью самостоятельно.

ГЛАВА 7

Среда ознаменовалась двумя событиями: у Инсы не получилось поставить хорошую защиту на деревянный предмет, и они наконец-то нашли статью о несчастном случае.

Вообще-то защитная магия, в основном не требующая высокого уровня дара, всегда давалась Инсе легко. Да и с защитой деревянных предметов проблем у нее никогда не было. Во всяком случае, пока они работали с небольшими объектами в закрытых помещениях. Но артефакт, который использовал ан Меренья, имитировал настоящий свободно дующий ветер, и зачарованные Инсой деревянные дощечки раз за разом уносило, несмотря на установленную защиту. Не так далеко, как у некоторых одногруппников, но ведь уносило же.

Инса злилась. Терпением она вообще никогда не отличалась. То, что она планомерно изо дня в день занималась подготовительными ясновидческими техниками с Икеном – так это было ради брата, ради самой себя она бы так долго не выдержала.

На всякий случай она решила попробовать дополнительно установить на проклятую деревяшку руническую защиту. Это сработало, и ан Меренья даже сказал, что поскольку в защитной магии главное – результат, он даже зачтет Инсе эту тему как отработанную, но всё равно советует потренироваться, поскольку с целым деревянным строением дополнение рунами может и не сработать.

Инса угрюмо кивнула и поинтересовалась, как же ей тренироваться, если для того, чтобы проверить, получилось или нет, нужно использовать специальный создающий ветер артефакт, который студентам никто не даст.

– Ну если у вас нет на примете стихмага, готового оказать вам такую услугу, – хитро прищурился преподаватель, как будто был в курсе насчет Ренца, хотя, возможно, и был, как знать, – то в следующий вторник после обеда как раз в этой аудитории я буду проводить дополнительное занятие, так что приходите.

С Ренцем Инса теперь виделась каждый день. Сначала он попытался присоединиться к друзьям в библиотеке, но поскольку раскрыть ему цель своих поисков Инса не захотела, пришлось сказать, что он своим присутствием отвлекает её от занятий, и согласиться на часовую вечернюю прогулку по территории университета в качестве компенсации.

Оставаться со стихмагом наедине Инса опасалась, поэтому её сопровождали Кита и Терд. Сначала они чинно прогуливались парами, а потом устраивались на скамейке на аллее возле стадиона и болтали обо всем понемножку.

Ренц действительно интересовался всем, что касалось Инсы, задавая множество вопросов и демонстрируя превосходное запоминание полученных ответов. Постоянно переводить разговор на другую тему Инсе быстро надоело, поэтому Ренц потихоньку вытягивал из нее подробности её жизни, вот разве что о том случае Инса говорить отказывалась категорически, сообщив сильно усеченную версию, что произошел несчастный случай, в результате которого отец погиб, а они с Икеном получили способности к ясновидению.

О себе Ренц рассказывал охотно, отвечая на вопросы вроде бы искренне, ну, насколько могла судить Инса. Его отец был стихмагом высшей категории. Родом он был из Циннаверры, но много лет мотался по стране, занимаясь борьбой со стихийными бедствиями, преимущественно – с ураганами и песчаными бурями. Сейчас он по-прежнему служил в МЧС, но уже в аналитическом отделе, и, хотя ворчал иногда о скуке кабинетной работы, Ренц считал, что новая роль отцу всё-таки нравится. Его мать была целительницей и тоже высшей категории, специализировавшейся на медицине катастроф. Она работала в Циннаверском госпитале МЧС и считалась одним из лучших специалистов в своей области.

Родителями Ренц явно гордился, и Инсе это даже понравилось, ведь и она своими гордилась, даже несмотря на тот случай.

Еще у Ренца была младшая сестра Дита, которой было всего четырнадцать. Дита унаследовала от матери целительский дар, показав этой весной на обязательном магическом освидетельствовании первую категорию, и сейчас училась в гимназии для целителей. К сестре Ренц относился очень тепло, во всяком случае так показалось Инсе, и это тоже ей понравилось, потому что и она сама была с очень близка с Икеном.

Сам Ренц планировал пойти по стопам отца и стать МЧС-ником, вот только специализироваться он собирался не на песчаных бурях, как отец, у которого ведущей была стихия воздуха, а на тушении пожаров, поскольку у самого Ренца ведущей была стихия земли. Конечно, более эффективными в борьбе с пожарами были водная и огненная магия, но таких стихмагов в Бартастании было мало, поэтому тут были разработаны особые техники с использованием магии земли. О своей будущей специальности Ренц знал так много, что казалось, что он может начать по ней работать вот прямо сейчас.

«Вот поэтому-то ты такой и упертый», – подумала Инса, впервые услышав о ведущей стихии парня, но озвучивать этот банальный вывод не стала.

В общем, с какой стороны ни взгляни, Ренц был просто идеальным. И это бесило Инсу отдельно. На фоне этой блистающей безупречности она казалась себе какой-то блеклой и незначительной, ведь у нее-то никаких особенных талантов не было. Конечно, если бы она спросила маму или Икена, или Бела, или своих новых друзей, они бы заверили её, что она замечательная. Но это было бы не то, ведь они не были объективны, она же им не первая встречная. Возможно, развеять эти самоуничижительные настроения смогла бы Арлинтена, но она осталась в Стадстрене, а идти к психологу в Циннаверре только для того, чтобы обсудить, что она чувствует себя недостаточно хорошей рядом с ухаживающим за ней парнем, Инсе казалось излишним.

«Ну вот что ты во мне нашел, а?» – тоскливо думала она, глядя на как всегда сверкающего улыбкой Ренца. – «Просто экзотическая северная блондинка, притягивающая исключительно своей необычной внешностью, да? Особь золотистого окраса в твоей коллекции чернобурых трофеев?» В том, что подобная коллекция у такого видного парня имеется, Инса ни секунды не сомневалась. Но как избавиться от навязчивого ухажера, она пока совершенно не представляла, ведь все её колкости и ехидные замечания как будто отскакивали от этой безмятежной улыбки полностью уверенного в себе человека.

Не то чтобы с Ренцем было так уж скучно или неприятно, но именно сегодня это свидание было как нельзя более некстати, ведь они наконец-то нашли информацию о погибшей девушке, но не могли её обсудить в присутствии постороннего.

Инса так задумалась, что не сразу заметила, что Ренц, как будто так и надо, обнимает её за плечи, прижимая к себе всё теснее и теснее.

– Так, мне уже пора, на завтра много задали! – выпалила она, резко вскакивая со скамейки, и быстрым шагом направилась к общежитию, с трудом удерживаясь от того, чтобы перейти на бег.

Инса чувствовала, как вибрирует защитный артефакт, видимо, Ренц пытался её задержать воздушным вихрем или чем-то подобным, и злорадно думала, что ану стихмагу, превосходному во всех отношениях, будет полезно почувствовать, что не всё на этом свете ему подвластно.

Конечно, Ренц её догнал, ну не бегать же от него было в самом деле. Догнал, попытался подхватить под руку, а когда Инса вырвалась, просто обогнал и перегородил дорогу, широко раскинув руки, чтобы она не смогла его обойти.

– Дай пройти, – буркнула Инса, дополнительно раздраженная тем, как высоко ей приходится запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Дам, если ты объяснишь мне, что случилось.

– Я уже сказала – мне пора заниматься.

– Не думаю, что оставшиеся десять минут так уж сильно важны для твоей подготовки к завтрашним занятиям. Так в чем дело?

– А разве это не очевидно, нет?

– Нет. Поэтому я и спрашиваю.

Ренц выглядел таким спокойным, хотя и немного недоумевающим, что даже если он и притворялся, понять это по его виду было совершенно невозможно, а яснознание молчало.

– Руки свои длинные распускать не надо было. Всё, я ответила, а теперь дай пройти.

– Я думал, ты не против, ты же ничего не сказала, – парень освободил дорогу и зашагал рядом с Инсой.

– Я задумалась, вот и всё.

– О чем?

– Ну я же уже дважды говорила – на завтра много задали.

– То есть пока я тебя обнимал, ты думала об учебе? – Ренц выглядел таким обескураженным, что Инса с трудом удержалась от смеха.

– А о чем я должна была думать? – приподняла она брови в демонстративном удивлении. – О тебе, что ли?

– Вообще-то было бы неплохо, – улыбнулся Ренц.

– Тебе, может, и было бы. А я здесь в первую очередь учусь. И с моими скромными талантами, если не думать постоянно об учебе, то можно её и не закончить.

– У тебя какие-то проблемы? Может, я могу помочь? – Ренц выглядел искренне обеспокоенным, но в смысле безопасности совместных дополнительных занятий проигрывал ану Меренье по всем фронтам, поэтому Инса покачала головой, отказываясь от предложенной помощи, и с облегчением скрылась в общежитии.

– Ну почему он ко мне привязался, а? – риторически поинтересовалась Инса у друзей, едва они очутились в комнате девушек.

– Ты ему действительно нравишься, – с видом знатока прокомментировал Терд. – И не кривись так, я-то могу судить непредвзято.

– А я могу судить только предвзято, тут ты прав, – вздохнула Инса и занялась приготовлением чая.

Друзьям было что обсудить. Сегодня они наконец-то нашли в библиотеке информацию о несчастном случае со студенткой бытового факультета ЦМУ Антьерой Сабренс, который произошел двадцать шесть лет назад накануне Йоля и дня соревнований стихмагов соответственно. Все случилось ночью. Несколько студентов – судя по имевшимся уликам – четверо стихийников, проводили ритуал, призванный значительно уменьшить уровень магической силы пятого, имя которого не называлось, в газетах были указаны только инициалы – В.Д. Каким-то образом об этом узнала Антьера Сабренс, невеста этого самого В.Д., и попыталась ритуал остановить. Отчасти это получилось – уровень магии её жениха не пострадал, но сама девушка, обладавшая даром всего лишь третьей категории и не имевшая на себе никакой защиты, погибла от полного магического истощения. Студентов, проводивших ритуал, установить не удалось, поскольку после нанесенного ему магического удара В.Д. ничего не помнил.

– Странно это, – задумчиво сказала Кита, – если она была невестой этого В.Д. и они официально объявляли о помолвке, то все и так знали, о ком идет речь, зачем было скрывать его имя за инициалами?

– Ну, – начал рассуждать Терд, – возможно, предложение девушке он сделал, и она его приняла, но официального объявления еще не было, может, они как раз на Йоль планировали объявление сделать. А, возможно, это сделали как раз для того, чтобы много лет спустя те, кто не в курсе дела, так и остались в неведении. Хотя, конечно, всё равно странно, ведь даже если о помолвке официально не было объявлено, очень многие знали, о ком идет речь. Ведь в статьях сказано не просто, что они встречались, а что она была именно невестой.

– А меня больше интересует другое, – вступила в разговор Инса, разливавшая чай, – а что это за ритуал такой был. Это какая-то темная магия?

– Вряд ли, – сказала Кита, – если бы так, их бы нашли, даже если бы пришлось напоить эликсиром правды всех студентов и преподавателей ЦМУ, УМБ-шники бы такое просто так не оставили бы.

– Я что-то такое где-то то ли слышал, то ли читал, – задумчиво протянул Терд. – Вроде действительно есть какой-то такой рунический ритуал для временного ослабления магических сил жертвы, но подробностей я не помню.

– Рунический? – удивилась Инса. – Я знаю, что есть рунические ставы подобного действия, но вот чтобы ритуал – о таком я никогда не слышала. Да и странно, что девушка в итоге умерла, если ритуал был направлен на временное уменьшение силы.

– Ну, наверное, это произошло потому, что ритуал был рассчитан на стихмага первой категории, а когда под удар попал человек с третьей категорией, его уровень упал до нуля, – предположила Кита.

– Да, ведь человек умирает от магического истощения, если магия исчезла полностью, а временно она исчезла или нет – это ведь уже неважно, – подхватил Терд.

– Возможно, так оно всё и было, – согласилась Инса. – Но эти рассуждения нисколько не приближают нас к ответу на вопрос, а где именно это случилось.

Про место проведения ритуала в газетных статьях говорилось как-то расплывчато – «в катакомбах под ЦМУ».

Информация о наличии под ЦМУ катакомб удивила не только Инсу, но и Киту с Тердом. Хотя друзья и пришли к мнению, что это довольно логично – если ЦМУ создавался в период, когда набеги кровожадных кочевников случались регулярно, наличие специальных укрытий для его обитателей было просто необходимым.

Вот только, где найти вход в эти самые катакомбы, никто из них не знал. Сегодня они не успели поискать информацию об этом – в библиотеку зашел Ренц, не дождавшийся Инсу в назначенное время у общежития, а при нем они договорились свои изыскания не обсуждать. Так что решили поискать сведения завтра после занятий.

Но в четверг покопаться в библиотеке не удалось – всем университетом они искали пропавшую одногруппницу друзей – Мертинью Боргаран, ту самую, у которой ясновидение было четыре балла.

Первой парой в четверг была бытовая магия. Проведя перекличку присутствующих, преподавательница, ана Градерс, поинтересовалась, а где, собственно, ана Боргаран. Обладать такой информацией должен был староста группы, но Мертинья как раз и была их старостой. Её соседка по комнате Карсела Некко, к которой обратились все взгляды после заданного аной Градерс вопроса, ужасно засмущалась, она вообще была тихой и застенчивой девушкой, и тихим голосом поведала, что Тинью не видела со вчерашнего вечера. Она, Села, рано ложится спать, а Тинья часто гуляет допоздна со своим молодым человеком, так что она никогда её не дожидается, тем более что Тинья всегда пробирается тихонько и почти никогда соседку не будит. О парне она знала только имя – Дан и то, что он из «Черных Ягуаров», вроде бы с первого курса магистратуры. Зато полное имя парня Тиньи знала другая их одногруппница – Канхела Лиас. Хела, известная сплетница, знала вообще, казалось, всё и обо всех. Она-то и поведала присутствующим, что парня Тиньи зовут Даниро Барьяго, он действительно учится на стихийном на первом курсе магистратуры и действительно из «Черных Ягуаров».

Дав им задание для самостоятельно работы, ана Градерс умчалась в деканат, чтобы связаться с деканом стихийников и выяснить у этого Дана, знает ли он что-нибудь о местонахождении Тиньи, ну и на всякий случай проверить, не покидала ли девушка территорию ЦМУ, мало ли, вдруг у нее дома случилось что-то, потребовавшее её незамедлительного присутствия, а декан бытовиков, ан Марра, просто забыл поставить других преподавателей в известность, что отпустил студентку домой.

Но нет, когда через полчаса ана Градерс вернулась в аудиторию, где оставленные без присмотра студенты не очень старательно делали вид, что пытаются заниматься, она рассказала, что территорию ЦМУ Тинья не покидала, а Дан ничего не знает.

Ана Градерс заверила студентов, что преподаватели и служащие университета во всем разберутся, и продолжила занятие.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.