Кузя

– Ох! – ахнул Кузьма и, прокашлявшись, сказал на ухо председателю Совета стариков, – Павло Дмитриевич, так там же горилка!

Павло Дмитриевич, усмехнулся, взял стакан с лезвия шашки, опрокинул его.

– Пустая, господа старики! Атаман до дна выпил! – и, подмигнув, сказал Кузьме, – а говорил, что не пьет! А как красиво выпил! Правильно, горилка была, а ты как хотел? На производстве в атаманы чай пить? Но! Теперь все с этой минуты вы считаетесь в походе и у вас сухой закон до возвращения сюда! Любой нарушивший может быть наказан со всей казачьей строгостью. Атаман, понятно? – громко сказал, чтобы все слышали, Павло Дмитриевич.

В голове Кузьмы гудело от горилки, спина болела от ударов нагайкой. Кузьма надел, поморщившись от боли, свою тельняшку и пятнистую куртку с тремя большими звездами войскового старшины.

– Кто из отряда не является казаками по рождению, то есть не имеет казачьих корней? – громко спросил Науменко.

Из строя вышли девять человек, в том числе подъесаул Семенов и есаул Носов.

– Желаете стать казаками? Кто не желает, может хоть сейчас идти на все четыре стороны! – громко объявил Науменко.

Все девять остались стоять в строю.

– Тогда будем верстать! Батюшка, читай молитву!

Вперед вышел отец Михаил и запел молитву, которую закончил словами:

– Верстается раб Божий Георгис в кубанские казаки! Слава тебе, Господи, что мы казаки!

А сзади здоровенный казак, поровший перед этим Кузьму, перетянул Георгиса нагайкой по спине. Удар был не сильный, но Георгис поморщился и перекрестился.

Один из стариков поднес ему стакан с горилкой. Георгис, поморщившись, выпил ее.

– Теперь ты кубанский казак и дети твои будут казаками и внуки, сын мой! – громко объявил отец Михаил и дал поцеловать золоченый крест.

За ним подходили остальные армяне и греки.

Последним верстали есаула Носова. Николай Николаевич с честью выдержал удар и перекрестился. Потом выпил стакан горилки и с улыбкой вытер губы рукавом куртки.

– Поздравляю ваш отряд с новыми казаками и полной готовностью к ведению боевых действий! – скомандовал Науменко, – а теперь все становись для приема присяги на верность Кубанскому казачьему войску! Я думаю, что не принимавших воинскую присягу у вас нет?

– Есть, Лиза Хохонько! – пожав плечами, сказал Кузьма.

– Значит, после построения принять воинскую присягу!

Казаки, сломав строй, построились в каре, в центре которого стояли верховный атаман, владыка, Науменко, Кузьма и Николай Николаевич.

– Знамя отряда в центр! – скомандовал Науменко.

Волков встал со знаменем рядом с Кузьмой. Науменко протянул Кузьме текст присяги.

– Кто не хочет принимать присягу – выйти из строя! – атаман осмотрел весь строй, но никто не пошевелился, – тогда с Богом, атаман, читай! – скомандовал Никита Прокофьевич Кузьме.

Кузьма взял в руки и стал громко читать. Слова присяги неслись над лагерями практически в полной тишине:

– В суровую годину для нашей Родины я, казак Кубанского войска, принимаю торжественную присягу и клянусь!

Казаки дружно повторили за ним слова присяги:

– Быть честным и преданным воином своей Родины России, не жалеть своей жизни для выполнения задач, поставленных командованием!

Над лагерями неслись слова присяги повторяемых строем казаков:

– Для выполнения задач, поставленных командованием!

Кузьма продолжал зачитывать текст присяги, а казаки повторяли за ним слово в слово:

– В течении всего похода не пить, не курить, всегда помогать своим товарищам, выполнять приказания командиров. Самому погибать, а товарища выручать!

Слова присяги летели, как птицы над лагерями и казалось, что их слышно в самом Краснодаре и даже в Чечне.

– И если я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть настигнет меня суровая кара моих товарищей казаков и всего Кубанского казачества! – закончил Кузьма слова присяги.

За ним дружно повторили слова присяги все казаки.

Кузьма подошел, встал на колено и поцеловал угол знамени. За ним по очереди стали подходить и целовать знамя сначала офицеры за ними, выстроившись в длинный строй, все казаки.

После того, как закончилась церемония целования знамени, атаман улыбнулся, разгладил широкие усы и скомандовал:

– Теперь прошу показать всем старикам и гостям, чему вы научились за это время! Посмотрим со стариками, шо вы за казаки! Правильно я говорю, господа старики?

– Правильно говоришь, батько Никита Прокофьевич! – дружно ответили старики. Многие из них вытирали слезы в уголках глаз.

Строй казаков рассыпался. Большинство казаков бросились к автобусу получать новые кубанки. Площадь сразу заалела красными верхами кубанок. Волков занес знамя в помещение штаба, поставил охрану из числа писарей и принес кубанки Носову и Осиповичу.

Кузьма дал команду Осиповичу вести казаков на луг и показать все, чему они научились. Семенов увел роту на полигон, за ним двинулись вслед БТРы и машины с минометами и орудиями. Все гости радостно отправились смотреть, чему научились казаки за это время.

Кузьма, Носов, Никита Прокофьевич, Науменко, отец Михаил и Владыка направились в штаб в кабинет Кузьмы.

– Вот, Кузьма Степанович, наступил день окончания нашей учебы! Послезавтра, по готовности, вы выходите в Чечню! – негромко сказал Науменко, – звания на весь период военных действий будут у вас не казачьи, а армейские или, если правильнее – флотские. Я привез с собой военные билеты и удостоверения личности для всех твоих казаков и офицеров. По легенде – вы морская пехота Черноморского флота. Все вы военнослужащие войсковой части 15035. Сейчас этой войсковой части не существует, а вообще это был 195 отдельный батальон морской пехоты Черноморского флота нашего Главного разведуправления Генерального штаба Министерства обороны. Переходите все на ваши флотские звания. Для офицеров, старшин и казаков это – флотские звания. Соответствующие приказы Командующего Черноморским флотом я уже передал вашим писарям. Для писем у вас будет полевая почта, – Науменко посмотрел в бумажку, которую вынул из внутреннего кармана, – А-3124 город Краснодар. Это для писем родных. Мы будем вам пересылать все сообщения по фельдъегерско-почтовой связи.

Кузьма и Николай Николаевич все записывали в свои блокноты.

– Связь на переходе держать со мной через специальный узел связи ГРУ в Краснодаре! Частота -4745 кГц. Мой позывной – «Кобзарь»! Вот тебе, Кузьма, печать войсковой части 15035.

Кузьма передал печать Николаю Николаевичу.

– Писарям твоим я отдал бланки командировочных предписаний и отпускных билетов армейского образца. Всем сегодня подписать контракты, бланки контрактов. Это юридическая сторона и очень важная на случай ранения или смерти.

Кузьма кивнул головой.

– Сегодня для этого здесь майор Зленко. Выдели ему комнату, и он там поработает с каждым из вас после торжеств и заодно поможет принять воинскую присягу Лизавете Хоханько! – сказал Науменко и посмотрел внимательно на Никиту Прокофьевича.

Тот пожал плечами и встал, подозвав к себе сотника Макарова.

– Теперь о приятном! Зарплата как в армии у контрактников будет идти на персональные счета в Сбербанке. Приказом Командующего Черноморским флотом произведено присвоение званий. Тебе, Кузьма, присвоено звание капитана 2-го ранга. Семенову, Миронову и Носову присвоены звания капитанов 3-го ранга, Осиповичу и Лихошерсту – звания капитан-лейтенантов. Плахову, Сыркину, Варганову и Суворову – звания старших лейтенантов, вахмистру Волкову звание младшего лейтенанта. Учитывая, что по легенде вы часть морской пехоты – звания казаков временно на период боевых действий в отряде упраздняются, а вводятся для казаков морские звания. То есть казак – это теперь матрос, приказный – старший матрос, младший урядник – старшина 2 статьи, старший урядник – старшина 1 статьи, командиры взводов и их заместители – главные старшины. Все это необходимо отразить в военных билетах, причем, задним числом от прошлого года. Писарям твоим Владимир Александрович все уже довел и растолковал, и они уже работают над документами. А теперь получи погоны для офицеров! И вот приказ о присвоении званий! – он протянул Кузьме листок с приказом. – Только он секретный, потом сдашь мне!

Сотник Макаров подал ему погоны со звездочками и бумагу с печатями. Никита Прокофьевич вручил их Кузьме.

– Вручишь всем сам лично! Сейчас мы не будем это объявлять, а ты уж объяви, пожалуйста, когда все гости уедут.

– А чего я буду Носову и другим вручать погоны? – заупрямился Кузьма, – Николай Николаевич здесь. Вы вручите ему, а потом остальным, пожалуйста – сами. И из ваших рук ему будет приятнее получить на целый порядок!

Никита Прокофьевич заулыбался.

– Если так, как ты просишь – пусть будет! Приятно делать добрые дела. И это правильно, наверное. Тогда вот тебе, Кузьма Степанович, погоны капитана 2-го ранга, а вам, Николай Николаевич, погоны капитана 3-го ранга. Наденете, когда все гости уедут!

Потом он вызывал остальных офицеров.

Он вручил погоны и расцеловал сначала Кузьму, потом Носова, потом всех остальных.

Все, получив погоны, произнесли:

– Служу России и Кубани!

За Верховным атаманом Кубанского казачьего войска подошли и поздравили офицеров Владыка Кубанский и Черноморский, отец Михаил и Науменко.

Кузьма аккуратно записал все указания в записную книжку. Погоны положил во внутренний карман куртки и подумал: «Служил на флоте и только до третьего ранга, а здесь за месяц уже получил второго ранга. Судьба неисповедима. Правда, все это мелочи, но приятно. Хотя, отрабатывать придется, возможно, и кровью!»

– Мы пойдем на полигон с Владыкой и стариками и посмотрим, чему вы здесь научили казаков! – пожав всем руки, сказал Никита Прокофьевич.

Владыка с отцом Михаилом впереди уже направились за КПП. За ними шли все церковные служки.

В помещение штаба прошли Науменко, Кузьма, Носов и Осипович. Остальные офицеры побежали к подразделениям.

Науменко продолжил инструктаж Кузьмы и Носова:

– Срочно дайте команду своим писарям, чтобы заполняли все документы. Вот вам пакет с бумагами на всех вас для наших патрулей, постов и начальников, как МО, так МВД и ФСБ. Вот предписания для всех казачьих атаманов на местах Кубанского и Терского казачьего войска. Вам будет полное содействие с их стороны. Вы будете выполнять задачу, которую вам поставит подполковник Иванов – командир отряда спецназа ГРУ «Снежный барс», к которому вы прикомандированы для выполнения задания. «Снежный барс» находится в Урус-Мартане на территории бывшего кирпичного завода. Это ваша первая цель, куда вы должны прибыть в полном составе. К сожалению, отрядов ГРУ на всё в Чечне не хватает. Ваш отряд должен стать большой подмогой в этом деле. Маршрут движения в этой папке. Все вопросы, заданные мне Носовым, будут решаться в Урус-Мартане с подполковником Ивановым. До Моздока дадим в сопровождение две милицейские машины – дальше пойдете сами с комендантским сопровождением. Все понятно, товарищ войсковой старшина? Кубанки брать в поход нельзя – политика, блин! Казаков в Чечне быть не должно! Будете носить морпеховскую форму. Надеюсь, что те, к которым уже привыкли, кубанки будете носить с гордостью только по возврату на Кубань. Паспорта, у кого есть, тоже сдать все мне сегодня майору Зленко. Вот вернетесь с победой – тогда вернем. Ну, а в казачьей форме будете красоваться здесь на Кубани.

Он прокашлялся, отвернулся, потом вытер рот платком и продолжил:

– Вы отряд морской пехоты Черноморского флота. Для всех легенда такая. Андреевский флаг на вашем знамени недаром. И по званиям с сегодня же проинструктируйте всех. Казаки теперь – матросы. Урядники – старшины. И еще мы с огромным трудом пробили вам самые современные четыре снайперских винтовки, называется «Винторез» ВСС – бесшумные. Для разведки самое доброе дело. Получишь их у Ускова. Он уже получил.

Он опять закашлялся, но потом продолжил:

– За сегодня вечером их надо обязательно отстрелять. Иначе, зачем они? Каждому казаку дарим специальный нож в кожаных ножнах с надписью «Тамань» – наши бизнесмены расстарались. У них специальная сталь из титановых сплавов, каждый клинок подписан надписью «Тамань» и имеет свой номер. Каждый казак получит по рации «Мидланд-500» – связь по ней нормально до 10 километров. Если на горке, то и того дальше. Ни одно подразделение в Чечне так не вооружено, как ваше.

– Отстреляем винтовки! – обрадовался Кузьма, – обязательно отстреляем! Сейчас дам команду отцу Михаилу – он у нас спец в этих вопросах!

Науменко обнял и расцеловал Кузьму, затем Носова.

– С Богом, сынки, только не опозорьте наши седины и славу наших дедов и отцов!

Когда они вышли из штаба их ждали отец Кузьмы, Гнат Буняченко и Пашка Зленко.

Науменко поздоровался и по обычаю облобызался с ними. Они, видимо, знали друг друга и относились друг к другу с уважением.

– Что, Степан Иванович, приехал сына провожать?

– Порадоваться приехали за наше казачье племя, шо не вмерло имя казачье и порадоваться, шо наши сыны с честью выполнят все задачи. Жинка хотела поихать, да я не стал ее брать. Военное дело – не бабское!

– Могли бы и взять! Сына провожать хочется и ей!

– Перехочется! Другие не провожали, и мы не хуже! – твердо ответил отец Кузьмы, глядя Науменко в глаза, – нехорошо, не по-казачьему!

– Да – вы правы! – опустил вниз глаза Науменко.

После этого Носов повел Науменко, Степана Ивановича и Гната Петровича Буняченко на полигон, а Кузьма с Пашей Зленко отправился с документами к писарям. Болела спина от ударов нагайкой и шумела голова от выпитой горилки. Волков и все писари работали в поте лица.

На лугу разведчики бросали гвозди и ножи в цель, стреляли с коней, рубили шашками ветки лозы, показывали элементы рукопашного боя, вызывая восторг гостей.

На полигоне отец Михаил с удовольствием демонстрировал Владыке возможности снайперов, гранатометчики и пулеметчики вели огонь по целям. Минометчики устанавливали на время минометы и орудия и стреляли с закрытой позиции по мишеням. БТРы Миронова порхали, как бабочки, по холмам и пригоркам.

Удовлетворенные гости отобедали в столовой, где для них накрыли торжественный обед, и уехали в Краснодар.

Долго отец на прощанье обнимал Кузьму.

– Береги себя, сынку, береги казаков, шоб стыдно не было потом в глаза станишникам смотреть! Возвращайтесь с победой! – смахнул он слезу с глаза.

Затем Гнат Буняченко, обняв Кузьму, пустил слезу.

– Кузя, ты мне как сын родной! Я и Аленка будем ждать тебя! Одна она у меня! – шепнул он на ухо Кузьме.

Последним уже ближе к вечеру уезжал школьный товарищ Кузьмы Паша Зленко с подписанными контрактами и собранными паспортами казаков или, как их именовали теперь, контрактников.

– Сына береги, Кузьма!

– Постараюсь. Паша! Все, шо в моих силах!

Сын тоже пришел попрощаться с отцом и Пашка обнялся с ним, по щекам его потекли слезы. Потом, смахнув рукой слезу, он запрыгнул в свой УАЗик и тихо дал команду шоферу:

– Вперед! В Охотскую!

Кузьма стоял, обняв сына Пашки за плечи, и почувствовал, что тот переживает.

Науменко остался ночевать в отряде. После проводов всех он подошел к Кузьме и тихо сказал, опустив глаза вниз:

– Ты, это, Кузьма, вечером вот что – собери всех своих офицеров в штабе! Мне надо с ними со всеми поговорить. И чтобы никто ничего не знал.

Глава 15. Легенда

После отъезда гостей Кузьма дал команду построить всех.

– Товарищи казаки, наше обучение закончено! Послезавтра в ночь мы выступаем на войну. С сегодняшнего дня мы по легенде не казаки, а матросы морской пехоты Черноморского флота. У всех звания флотские. Так надо для пользы дела. Обращение друг к другу только товарищ матрос, к урядникам – товарищ старшина. Всем нашить на левый рукав на форме штат с желтым якорьком в красном круге. Младшим урядникам присваиваются морские звания старшины 2 статьи, старшим урядникам – звание старшины 1 статьи, приказным – старшего матроса. Вороненко, Ковтуну, Хорошихину из взвода разведки, Ковпаку, Павленко, Громову, Царегородцеву, Нургалиеву – из боевой роты, Вислогузову из медицинской службы, Попову из службы снабжения, Максимову из механизированного взвода присваивается звание главный старшина. Сразу поясняю, что казачьи звания за всеми вами сохраняются, но носить их будем с гордостью, когда вернемся на Кубань. Теперь по офицерам. Всем офицерам выйти из строя и построиться перед строем! Волкову тоже встать в строй офицеров!

После того, как офицеры выполнили команду и построились лицом к строю казаков, Кузьма зачитал приказ и вручил новые погоны.

– А теперь начать сборы к выступлению. Новые кубанки подписать и завтра вместе с ненужными и личными вещами сдать на склад капитану Ускову. Снабженцам дополучать необходимое имущество и вооружение, спальные мешки, коврики, подстилки, медикаменты и т. д. Казакам боевой роты грузить все это в машины и БТРы. Отцу Михаилу отстрелять новые снайперские винтовки на полигоне до нашего отхода.

Отец Михаил кивнул головой и после того, как Кузьма закончил, вышел вперед и попросил слова:

– Головные уборы снять! На молитву!

И стал читать молитву. Все казаки крестились и повторяли слова за отцом Михаилом. Эта молитва, повторяемая двумя сотнями людей, казалось, летела над лагерем и была слышна далеко. Солдаты Ускова собрались у своей казармы и издалека разглядывали казаков.

– Кройсь! – раздалась команда младшего лейтенанта Волкова после того, как отец Михаил закончил молитву и прочел казакам духовное наставление.

После этого Кузьма распустил всех казаков заниматься своими делами. Офицеры пошли распоряжаться и контролировать действия подчиненных. У всех были свои дела.

Осипович принес к штабному домику новую винтовку «Винторез». Рассматривали все ее с огромным интересом.

– Дали в специальных ящиках с ЗИПом специальный чехол для прицела, отдельно придается ночной прицел. Ведь могут делать, если хотят! взахлеб рассказывал Осипович.

– А я слышал, что у боевиков такие давно есть! – пробасил отец Михаил.

– Вот это и заботит нас больше всего! – отозвался Носов, – хорошее оружие, похоже!

Снайпера взвода разведки с отцом Михаилом побежали отстреливать полученные винтовки ВСС на полигон. Разведчики проверяли коней, паковали палатки, имущество. Есаул носился между ними, считая все это игрой.

В штабном домике стояло врученное отряду знамя, у которого несли караул казаки, поставленные вахмистром, вернее, младшим лейтенантом Волковым.

Вечером Кузьма наконец собрал офицеров в штабном домике. Науменко тихо сидел на отдельном стуле немного в стороне и думал о чем-то своем. При всех офицерах он вскрыл конверт с маршрутом движения.

– Давайте, товарищи командиры, диспозицию составлять по движению и размещению на машинах! – предложил Кузьма, – капитан-лейтенант Осипович со своими разведчиками и табуном пойдет по Краснодарскому краю и Северной Осетии до Моздока, с ним пойдет фельдшер Вислогузов – позывной взвода разведки на первый день «Марат», по отделениям от «Марат-1» до «Марат-5». Идете скрытно до места предназначения. Вот карта вашего движения! – Кузьма вручил капитан-лейтенанту Осиповичу карту движения. Тот сразу взял и стал изучать.

– Теперь по всем остальным! – продолжил Кузьма, – мы выступаем вторым отрядом. Первым пойдет за милицейским сопровождением БТР с майором Семеновым и с первым отделением – позывной «Артем-1», второй БТР пойдет со вторым отделением и в нем пойдут майор Миронов и Ковпак с нашим знаменем – позывной «Артем-2», в третьем БМП пойду я. На командном БМП с третьим отделением старшин Люльки и Павленко – мой позывной «Тагир»! Четвертым, пятым, шестым, седьмым, восьмым пойдут «Уралы» с полевыми кухнями и на них пойдет второй взвод – четвертое и пятое отделение во главе со старшим лейтенантом Сыркиным и главным старшиной Громовым и все снабженцы. Их позывные «Самсон-1» – «Самсон-4». Последним выдвигается четвертый БТР с шестым отделением – позывной «Артем-3», затем идет медицинский БММ со старшим лейтенантом Плаховым – позывной «Максим», за ним идет БРВМ-К – ремонтный со старшим лейтенантом Варгановым – позывной «Алмаз», далее идут оба ЗиЛ-130 с минометно-артиллерийским взводом – позывные «Самсон-5» и «Самсон-6». И замыкают колонну четыре БТРа с третьим взводом – позывные «Артем-4», «Артем-5» и Артем-6», «Артем-7». На первом БТРе идет наш связист – старший лейтенант Суворов. На предпоследнем БТРе идет майор Носов – позывной «Тагир-2» и главный старшина Царегородцев на последнем. Проверка связи каждые пятнадцать минут в порядке очередности движения. Кто не понял? Форма одежды – камуфляж, каски-сферы, теплые куртки, черные вязанные шапочки, без знаков различия, на всех бойцах бронники и разгрузки, оружие в руках. Пока идем по Краснодарскому и Ставропольскому краям на броне максимум по два человека, остальные в десантных отделениях. В Чечне на броне идут уже все. Приготовить себе сидушки, чтобы не отморозить и не отбить все, что можно отморозить и отбить на холодной броне.

Все аккуратно записывали в записные книжки позывные и расположение подразделений. Вопросов не было.

После того, как Кузьма довел боевые распоряжения, тихо встал полковник Науменко и, тихо приоткрыв дверь, проверив, нет ли кого за ней, потом прошел мимо окон, заглянув в них, задернул занавески.

– Товарищи офицеры, с этого часа вы не просто казаки или морские пехотинцы по легенде, а офицеры спецназа ГРУ! Слышали о таких войсках?

Осипович один из всех молча кивнул головой.

– Поэтому, – продолжил Науменко, – нам всем необходимо оформить или, так сказать, узаконить свои отношения.

Он достал из папки чистые листы бумаги с каким-то непонятным штампом в углу.

– Вам всем необходимо написать заявление о своем согласии работать с ГРУ и взять себе на всю оставшуюся жизнь оперативные псевдонимы, под которыми вы будете в дальнейшем работать.

– А если у меня есть оперативный псевдоним, то есть был? – спросил, не поднимая глаз, Осипович.

– К вам, «Мурена», у нас вопросов нет. Вы можете идти и заниматься подготовкой своих разведчиков к выступлению.

– Я с вашего разрешения немного посижу. Подожду товарищей.

Науменко пожал плечами и стал диктовать текст заявления. Все присутствовавшие, включая врача, снабженца и механика, молча и старательно записывали его слова на листах бумаги. Наконец, он дошел до конца.

– А теперь вы пишете, что беру себе псевдоним, и выбираете тот псевдоним, который вам по нраву.

Кузьма немного подумал и записал себе псевдоним «Мансур» – имя своего друга по авианосцу «Брест».

Науменко взял листы и, глядя на офицеров, стал зачитывать выбранные ими оперативные псевдонимы.

– Носов Николай Николаевич – «Север», Волков Александр Павлович – «Саланг», Суворов Иван Иванович – «Грибник».

Все посмотрели на Суворова, он лишь пожал плечами.

– Семенов Аркадий Николаевич – «Есаул», Лихошерст Александр Александрович – «Волк», Плахов Игорь Владимирович – «Свирель», Миронов Сергей Викторович – «Дизель», Варганов Андрей Григорьевич – «Столяр», Сыркин Дмитрий Владиславович – «Сокол» и Осипович Михаил Юрьевич – «Мурена».

Теперь это ваши имена и позывные на время всей работы в нашей конторе, под которыми вы будете подписывать все документы, общаться с руководством, подписывать донесения и даже называть друг друга.

Он аккуратно сложил все бумаги в папку. Усмехнулся и сел на стул.

Кузьма встал, усмехнулся и объявил:

– Тогда всем спать! Подъем в пять часов! Осипович выходит завтра вечером. Миша, останься! Остальные свободны!

– Подожди, Кузьма, а кто отменял традиции офицеров? Звания надо обмывать? – спросил довольный Осипович.

Предложение Осиповича ошарашило Кузьму.

– Как обмывать? Мы же в походе и спиртное табу.

– Одно другому не мешает! Наши отцы отмечали присвоение званий даже на фронте. И потом, ты свое звание отметил, а чем мы хуже?

Носов заулыбался, ожидая решения Кузьмы. Все внимательно смотрели на Кузьму, ожидая его вердикта. Но он стоял и смотрел на офицеров.

– Я думаю, что ничего не случится, если ребята по чуть-чуть! – предложил отец Михаил.

– Вы очумели, наверное? Завтра и послезавтра выходить, а вы пить! Как в глаза будем казакам, вернее, матросам смотреть? Мы можем, а они нет? – Кузьма не находил слов.

– Ладно, Кузьма Степанович! Все нормально! – подошел к Кузьме Носов и похлопал его по плечу. – Сыркин, у тебя все готово? Давай!

– Так точно, готово! – ответил Сыркин и открыл дверь.

В помещение вошел главный старшина Попов с подносом, на котором стояли стаканы с чем-то прозрачным желтоватого цвета.

– Кузьма, ты не беспокойся! Здесь яблочный сок! Так, символически отметим и традицию выполним и, как говорится, флот не опозорим!