Баронесса из племени волчиц

– Надеюсь, вы меня не хотите отравить?

– Нет, не хочу, – так же серьёзно ответила Валинья и пояснила: – Если бы я хотела вас отравить, то не стала бы мазать руки ядом. Обычные яды быстро разлагаются на воздухе, а те, что долго держатся, опасны для того, кто ими намазался. Поэтому травить надо по-другому. Могу показать как.

– Спасибо, не надо, – быстро сказал Видок, Анита усмехнулась, улыбнулась и Валинья:

– Не бойтесь, у меня есть противоядие.

– Э-э-э… Девушка, так вы на самом деле хотели дать мне яд? – растерялся старший советник тайной королевской стражи, Валинья с тем же серьёзным видом кивнула:

– А как же можно отравить без яда? Это будет неправильно!

– Да, тут вы правы – травить без яда совсем неправильно, а настоящим ядом самое то! – с сарказмом произнёс Видок, хоть он и улыбался, но как-то натужно, при этом глядя на маленькую девушку с опаской. Анита посчитала своим долгом вмешаться:

– Валинья – моя сестра и очень умелая лекарка. А о ядах знает так много, потому что в малых дозах яд – это лекарство. Но вы, наверное, это и сами знаете. И Валинья едет со мной завтра к принцу.

– Надеюсь, она его лечить не будет, – улыбнулся старший советник, – ведь можно ошибиться с дозировкой лекарства – дать слишком много, а противоядия под рукой не окажется!

– У меня всё есть, – обиделась Валинья. Анита, продолжая с улыбкой смотреть на старшего советника тайной королевской стражи, пояснила:

– Валинья распознаёт любой яд.

– Я вижу, вы отнеслись к моему предупреждению с должной серьёзностью, – произнёс Видок и ещё раз поклонился, целуя руку Аните. Валинья быстро подсунула и свою. Видок целовал руку знахарки, чуть дольше, чем это требовали правила приличия, а Валинья даже глаза закрыла, словно от удовольствия, хотя, скорее всего, так оно и было. Девушка сама не спешила убирать свою руку. Наблюдавшая это Анита только покачала головой. А Валинья произнесла, обращаясь к старшему советнику:

– Если вы хотите узнать больше о ядах, приходите, я расскажу.

– Если графиня не будет против, – Видок склонил голову в сторону Аниты, Валинья тоже посмотрела на неё:

– Не будет, Анита хорошая!

Видок задумчиво глянул на Аниту, попрощался и ушёл. Валинья вздохнула, глядя на закрывшуюся дверь. Анита очередной раз покачала головой, но говорить ничего не стала.

О таком учтивом и красивом мужчине (что Валинья нашла в малозаметном старшем советнике тайной королевской стражи, Анита так и не поняла) весь остаток дна ученица знахарки только и говорила, что не помешало ей принять самое деятельное участие в подготовке к визиту к принцу Аллану. Сначала Валинья варила растительные краски, потом, раздев Тавина до набедренной повязки (Гулана и Валинья хотели и её снять, но Анита посчитала это лишним), тело юноши расписывали замысловатыми узорами. Анита, вспомнив наставления старшего сержанта Жаннэт, так пояснила эти действия:

– Если хочешь что-то спрятать – положи на самом видном месте. Если это что-то бросается в глаза, положи рядом другое что-то, отвлекающее на себя внимание. Мы замаскируем своё оружие: Валинья духовые трубочки, а я свои метательные заколки, плюс копье Тавина. Но вдруг там окажется кто-то, кого эти предметы заинтересуют? А так – Тавин своим экзотическим видом будет привлекать внимание к себе. К тому же он похож на меня и Валинью – цветом кожи и внешним видом, это тоже может вызвать ненужные вопросы. Мы с Валиньей похожи, потому что мы сёстры, а он наш слуга и тоже похож.

– А полосатый и в крапинку Тавин похож на линяющего фыртрару, – засмеялась Гулана, – а не на загонщика!

– Фыртрары в крапинку не бывают! Где ты таких видела? – Юноша так обиделся, что даже не спросил у охотниц разрешения говорить.

– А давай ему клыки прицепим, будет похож на спятившего тархара! – продолжала веселиться Гулана. Остальные, которым Валинья переводила замечания охотницы и ответы загонщика, тоже улыбались. Тавин, которому сравнение с тархаром показалось не столь обидным, как с фыртрарой, согласился:

– Ладно, цепляйте.

– Что цеплять? – не поняла Анита, выводя кисточкой на теле юноши волнистую линию.

– Клыки, – выдохнул Тавин, Анита захохотала, отсмеявшись, сказала:

– Это лишнее, перебор будет, такое тоже нехорошо!

Ло Вальяно тоже улыбался, хотя и был занят – мастерил из духовых трубочек Валиньи панфлейту. Скрепив трубочки так, чтоб их можно было легко разъединить, передал Валинье, та заткнула концы отравленными колючками и с сомнением повертела получившуюся конструкцию. Эрам забрал флейту обратно и, перевернув пустыми концами к себе, поднёс к губам. Осторожно подул – и полилась нежная мелодия. Все, оставив свои дела, завороженно слушали, когда лейтенант закончил играть, Валинья потребовала:

– Научи!

До полуночи ло Вальяно учил Валинью играть на флейте, девушка оказалась очень способной ученицей и быстро освоила новый для себя смертоносный музыкальный инструмент. Утром она похвасталась Аните, сыграв довольно замысловатую мелодию, после чего, резко перевернув панфлейту, дунула – и вылетевшая колючка воткнулась в стену. Пожалуй, это будет не хуже пистолета, решила Анита, дистанция поражения ненамного меньше, скорострельность – почти та же, а убойная эффективность абсолютная – колючки-то отравлены! Восхитившись инструментом двойного назначения, Анита спросила:

– А почему колючки не выпадают, даже просто так, я не говорю уже о том, когда ты играешь?

– А вот, видишь эти выступы-утолщения на трубочках, – показала Валинья. – пока сюда не нажмёшь, колючка не вылетит, сколько не дуй!

Анита повертела скреплённые трубочки, удивляясь простоте и в то же время надёжности конструкции.

Тавин

Молодого загонщика не смущало то, что его раздели до набедренной повязки. Только вот зачем так разрисовали? Но с этим тоже можно мириться – в руках верное копьё, пусть на него и нацепляли каких-то перьев и ленточек, но их можно легко стряхнуть. А едет он с Анитой спасать Алиту! Единственную и неповторимую девушку! Пусть Анита и похожа на Алиту, как одна капля воды на другую, но Тавин их различал – Алита была как нежный цветок, Анита тоже была как цветок, только с колючками, и эти колючки она умело пускала в ход. Сейчас, одетая в какую-то сложную одежду и с высокой причёской, девушка была не похожа сама на себя (Анита оделась так, как одеваются дворянки Гардарьи, слегка упростив платье), а вот одетая гораздо проще Валинья почти не изменилась, только свои трубочки не спрятала как обычно, а держала на виду. Они и Тавин разместились в первой открытой повозке, размерами меньше тех, в которых приехали сюда, в этот город. В этой повозке сидели только Анита, Валинья и Тавин. Во второй сидели Гулана и две девушки, ставшие сёстрами Аниты, там же были Эрам и Рэнэ, кстати, неплохие ребята. Рэнэ, ко всему прочему, стал загонщиком Гуланы (правда, Тавин не мог представить, как гардарский дворянин в этой своей одежде и с мечом, копьём-то он совершенно не владеет, будет бегать за гурхом своей охотницы). В первой повозке (Тавин уже знал, она называется ралле, загонщик уже начал осваивать местный язык) было гораздо свободнее и можно было бы нормально сидеть, если бы Анита не требовала махать пучком перьев, привязанных к копью. Махать было неудобно, но Анита была непреклонна, «Тренируйся, тренируйся» – говорила она, причём говорила она это на местном языке и так же обращалась сейчас к Тавину, терпеливо ожидая, пока тот сообразит, что же от него хочет сестра Алиты. Пока Тавин размахивал опахалом, что было совсем бесполезным и даже странным действием в едущей повозке, подъехали к большому дому, как сказала Анита – к королевскому дворцу. Стража немного растерялась, всё-таки за повозками следовали все дружинники Аниты. Заранее проинструктированный Тавин выскочил из ралле и, подав руку Аните, чуть не выронил копьё.

– Он у меня недавно, совсем необученный ещё, оттого такой неуклюжий, – улыбаясь, небрежно заметила Анита и, величественно кивнув стражникам, заявила: – Я графини леИзолвинья, баронесса Брасси ло Вадикано Правено-Заровино, мне назначена аудиенция у принца Аллана.

– Но, эритэ, – начал старший из стражников, рассматривая многочисленную свиту графини, – разрешено только троим…

– Я знаю, – ещё величественней кивнула Анита и, строго поглядев на стражника, сказала: – Но не ехать же мне одной по городу? Согласитесь, для меня это совсем неприлично.

– Да, эритэ, конечно, эритэ, – поклонился стражник и с опаской произнёс: – Чтоб допустить вас к принцу, мы должны вас обыскать.

– Обыскивайте, – покладисто согласилась Анита и с улыбкой добавила: – Когда обыщите и убедитесь, что у меня ничего запрещённого и опасного нет, я вас убью.

– Как? – то ли удивился, то ли испугался стражник, уж очень это обыденно было сказано, графиня вежливо пояснила:

– Быстро убью, мучиться не будете, я же понимаю – вы выполняете свой долг.

– Но почему вы хотите это сделать? – спросил старший стражник, Анита пожала плечами, разъясняя:

– Вы ко мне прикоснётесь, а такое оскорбление смывается только кровью оскорбившего! Ну давайте с этим закончим быстрее, меня принц ждёт. Согласитесь, к принцам невежливо опаздывать!

Стражник замер в нерешительности, похоже, эта милая девушка, не задумываясь, выполнит свою угрозу. Появившийся откуда-то Видок приказал:

– Пропустить! – и обращаясь к Аните, спросил: – Надеюсь, графиня, ни у вас, ни у вашей спутницы отравленных кинжалов нет? Или какого другого оружия?

– Как видите, – Анита широким жестом указала на Валинью и быстрее замахавшего опахалом Тавина.

– А что это ваш слуга так разрисован? – удивился Видок.

– Специальная опахальная раскраска, чтоб махать не забывал, – пояснила Анита. Видок с удивлением рассматривал узоры на теле юноши, остальные стражники это делали уже давно, надо сказать – там было на что смотреть, Анита и Валинья постарались на славу. Видок, покачав головой, сказал старшему стражнику, что сам проводит гостей к принцу, и повёл Аниту и её спутников куда-то вглубь дворца. Доведя до высоких резных дверей, постучал и со словами «К вам гости, ваше высочество» предложил Аните входить. За девушкой шёл усиленно махавший опахалом Тавин, последней шла Валинья. Замешкавшись, девушка протянула руку и закрыла глаза. Видок наклонился и поцеловал поданную ему руку. Валинья быстро протянула и вторую, Видок поцеловал и эту.

– Валинья, иди сюда! – позвала Анита через некоторое время, она не могла сделать это сразу – ей целовал руку ле Дирано, с таким же энтузиазмом, как Видок Валинье.

Глава восемнадцатая. Визит, заговор и тайная камера в тюрьме под дворцом

Энтон ле Дирано

Вот она и приехала! Сейчас она была одета в платье, какое носят дворянки, нет, более скромное. Но это не делало эту девушку менее прекрасной! Граф совсем невежливо отодвинул принца в сторону, бросившись целовать руку Аните. Аллан некоторое время удивлённо наблюдал усиленное целование рук: Энтон целовал графине ле Изолвинья, а Видок (ну кто бы мог подумать!) целовал руки маленькой спутнице графини. Причём если граф вежливо целовал протянутую ему руку, то всегда сдержанный старший советник тайной королевской стражи, обцеловав одну руку спутнице графини, смуглой маленькой девушке, с тем же энтузиазмом принялся целовать протянутую ему другую. Принц посмотрел на своего друга и на разрисованного слугу графини, невозмутимо продолжавшего махать опахалом и делавшего это так энергично, словно хотел ударить ле Дирано по голове. Аллан кашлянул, и Энтон пришёл в себя, видно, графиня тоже очнулась и, отстранившись от графа, позвала свою спутницу:

– Валинья, иди сюда!

– Вашу спутницу зовут Валинья? – вежливо поинтересовался принц, намекая на то, что ему непонятен статус этой маленькой девушки, сопровождающей графиню.

– Мою сестру зовут Валинья, – с нажимом на слово «сестра» произнесла графиня.

Принц с недоумением посмотрел на скромный наряд сестры графини и удивлённо поднял бровь. Анита пояснила:

– Если бы не требовалось пустить пыль в глаза, я бы тоже так оделась. Хотя в данном случае я предпочла бы штаны.

– Как вы сказали? Напустить пыли в глаза? Но зачем? – удивился принц, графиня ле Изолвинья пояснила:

– Это выражение означает: не набросать всякого мусора в глаза собеседнику, а произвести на него выгодное впечатление, выгодное для того, кто производит. Обычно это делается, чтоб показать свою значимость.

– Какое интересное выражение, – улыбнулся принц и опять спросил: – Так говорят там, где охотятся на турункоров? Я совершенно не представляю, как можно охотиться на зверя с такой шкурой! Но я бы с удовольствием принял участие в этой охоте!

– А вы? – Анита повернулась к ле Дирано. Тот поклонился:

– С вами я готов идти на самого страшного зверя!

– Борх не так уже и страшен, при всей своей неуязвимости он довольно медлителен и неповоротлив. Есть куда более опасные звери, хотя бы тот же тардым.

– Как вы назвали турункора? Вероятно, это местное название? А чем же опасен этот ваш… Тардрам?

– Тардым, – усмехнулась Анита, – он может вас перекусить, если решит пожевать, а не глотать целиком.

– Вы разожгли моё любопытство, давайте присядем вот за этот столик, – пригласил Аллан, – и за бокалом вина продолжим нашу беседу.

Столик был большим столом и ломился от всяких угощений. Анита, как и Валинья, от вина отказалась, а из всего обилия, занимавшего стол, пробовали только фрукты. Принц с усмешкой сказал:

– Вы словно боитесь, что вас отравят, поверьте мне, у меня и в мыслях подобного не было!

– А я и не боюсь, тем более что Валинья распознает любой яд по запаху и по виду продукта, куда яд добавлен.

– Очень полезное качество, – усмехнулся принц и попросил: – Расскажите о тех местах, откуда вы и где такая замечательная охота.

– Охота там действительно замечательная, там не только сам охотишься, но и на тебя тоже, – начала Анита. Она рассказывала о различных животных, которые водятся в буше: о гигантских оленях, о больших саблезубых кошках – тархарах, о гигантских ящерах – тардымах и многом другом. Рассказывая, Анита украдкой наблюдала за принцем и его другом. Как время от времени они многозначительно переглядываются, вернее, такая реакция на рассказ охотницы была только у принца, ле Дирано не сводил с Аниты восторженных глаз и на многозначительные взгляды принца отвечал рассеянным кивком. Высокий светловолосый с синими глазами, он всё больше и больше нравился Аните. Принц тоже был ничего – такие же светлые волосы и синие глаза, но его друг выглядел мужественнее.

Анита, стараясь не смотреть на графа, рассказывала о том, как охотницы загоняют дичь, передвигаясь верхом на гурхах, при этом девушка обратила внимание, как подался вперёд принц. Ему было не просто интересно, тут было ещё что-то, не даром же он задавал вопросы не только об охоте, но и о быте охотниц, словно хотел узнать побольше. Для чего? Уж не для того, чтоб создать для кого-то условия, близкие к привычным? Анита перевела разговор на развлечения и попросила Валинью наиграть на своей флейте мелодию песенки, что пела Алита. Когда Валинья заиграла, Анита громко запела на языке охотниц песенку про маленького гурхёнка, которого надо оберегать, кормить и воспитывать, чтоб он вырос верным другом и помощником охотницы. Анита старалась петь как можно громче, и когда песенка закончилась, громко закричала:

– Алита! Алита!

Дверь, ведущая в соседнюю комнату, распахнулась, и оттуда выскочила Алита, почти сбившая с ног женщину, старавшуюся её удержать. Девушка на мгновение замерла и с криком «Анита, ты меня нашла» бросилась к своей сестре. Сёстры, не обращая внимания на окружающих, обнимались. Алита плакала и повторяла:

– Я знала, знала! Ты меня найдёшь!

Принц Аллан и ле Дирано переглянулись, и принц попытался что-то сказать. Но Анита ему этого не дала сделать, решительно заявив:

– Алита моя сестра! Я приехала за ней! И я её отсюда увезу!

– Я… – попытался снова что-то сказать принц, но, наткнувшись на взгляд прищуренных глаз Аниты, замолчал. Таким решительным взглядом смотрят сквозь прорезь прицела арбалета, перед тем как выстрелить. Такой взгляд бывает у человека, не собирающегося менять своё решение. Принц, словно бросаясь в воду, выпалил:

– Я не могу позволить вам это сделать! Я и Алита… Она… Я не могу с ней расстаться!

Анита посмотрела на сестру, и та о чём-то быстро заговорила на неизвестном языке. Графиня внимательно выслушала дикарку, что назвала своей сестрой, кивнула и повернулась к принцу:

– Алита говорит, что не хочет с вами расставаться…

– Вот видите! – обрадовался принц и попытался ещё что-то сказать.

– …но и оставить здесь я её не могу, – продолжила графиня и тоном, не терпящим возражений, заявила: – Поэтому вас я тоже забираю с собой. – Повернувшись к пытающемуся что-то возразить ле Дирано, Анита тем же тоном продолжила: – Вы, граф, хотите сказать, что должны сопровождать принца, так? Поэтому вас я тоже забираю с собой, и не надо меня благодарить!

Анита протянула ле Дирано руку для поцелуя и тому ничего не оставалось делать, как поцеловать, словно соглашаясь со всем, что столь решительно сказала графиня.

Алита

Девушка сидела в комнате перед пожилой женщиной и тщательно повторяла за ней слова. Аллан сказал, что Алита должна как можно быстрее освоить язык, вот девушка и старалась. Ещё Аллан говорил, что из этих комнат нельзя выходить, так как на Алиту снова могут напасть злые люди, мало того – когда к нему приходят гости, то показываться им на глаза нельзя, ведь это могут быть злые люди, или они расскажут о Алите злым людям, поэтому – надо прятаться. Вот только Алита не могла понять – если Аллан знает, что пришедшие к нему гости могут быть злыми, то зачем он их пускает? Вот и сейчас, в соседней комнате были какие-то люди, и Алите Энтон, друг Аллана, приказал сидеть тихо-тихо. Энтон тоже был добрым, как и Аллан, и это несмотря на суровый вид, что он на себя напускал. Энтон был красивым – высоким синеглазым, чем-то похожим на Аллана. Но принц был гораздо красивее, когда Алита на него смотрела, то её сердце сладко замирало, она бы обязательно выбрала Аллана на празднике совершеннолетия и убегала бы так, чтоб он догнал её.

– О чём ты думаешь? – строго спросила женщина, она уже два раза повторила слово, но Алита так погрузилась в свои мечтания, что перестала слушать свою учительницу. Девушка посмотрела на женщину и, вздохнув, призналась, охотницы ведь не лгут:

– О Аллане.

– Принц будет недоволен, ты сегодня должна выучить ещё триста слов и как с ними строить предложения, – ещё более строго сказал женщина и добавила: – Если не выучишь, будешь наказана! Принц приказал…

– Неправда! – возмущённо ответила Алита, перебив строгую учительницу. – Аллан добрый! Он не будет меня наказывать!

Строгая учительница только вздохнула – как тут можно учить, если ученицу нельзя наказывать, да и не боится она наказаний. Эта девушка совсем не была похожа на жительниц Гардарьи: она не признавала платьев, никаких не признавала, ходила в кусках ткани, что обернула вокруг бёдер и груди; дралась так, как даже не все воины умеют – женщина как-то раз застала поединок-тренировку Алиты и ле Дирано, так махать руками и ногами мало кто может. Правда, Алита была прилежной ученицей и наказывать её вроде как не за что, только вот иногда совсем выпадает из реальности, объясняя это тем, что думает о принце, совсем не стыдясь в этом признаваться, одним словом – дикарка! Женщина собралась было продолжить урок, как из соседней комнаты послышалось пение на незнакомом языке, и хоть его было едва слышно, ученица снова застыла, как будто всё, кроме этого пения, перестало для неё существовать. Надо сказать, эта певунья довольно красиво пела, хотя мелодия была необычной. Пение закончилось, и тот же голос позвал:

– Алита! Алита!

Девушка вскочила и, чуть не опрокинув строгую преподавательницу, ринулась в соседнюю комнату. Дверь не была закрыта на замок или внутреннюю щеколду, но если бы это и было так, Алита бы их сломала. В соседней комнате были Валинья, Тавин и Анита! Валинья в какой-то странной одежде, Тавин только в набедренной повязке, но при этом весь зачем-то раскрашенный разными узорами. Анита была в ещё более странной одежде, чем Валинья, хотя, как вспомнила Алита, в такой одежде ходили местные женщины, не все, а только те, что особенно задирали нос, но несмотря на странный наряд – это была Анита! Алита обнимала сестру и плакала, повторяя:

– Я знала, знала! Ты меня найдёшь!

Анита, обнимая сестру, сообщила находящимся здесь же Аллану и Энтону, что Алита её сестра и что она её забирает. Аллан, запинаясь, сказал, что не может расстаться с Алитой, а она, уже достаточно изучившая язык, чтоб понять сказанное, сообщила Аните:

– Я не хочу уезжать без Аллана! Не хочу! Хочу, чтоб он был со мной! Он такой хороший! Анита, придумай что-нибудь!

Анита, выслушав сестру, посмотрела на принца и сообщила тому, что Алита не хочет с ним расставаться. Тот обрадованно попытался что-то сказать, но Анита, не дослушав, заявила, что не оставит сестру и всё равно её заберёт, но при этом заберёт с собой и принца. Когда собрался возражать Энтон, Анита пообещала тому, что и его заберёт. Валинья, глядя на сестёр, молча улыбалась. А вот Тавин стал очень хмурым, даже перестал махать опахалом, недобро глядя на принца.

Анита

Первым пришёл в себя ле Дирано. Поцеловав руку Аните, спросил:

– Как вы себе это представляете? Как можно забрать с собой принца правящего дома? Это будет воспринято как похищение и будут приняты соответствующие меры! Да и куда вы нас заберёте? Гвардия короля сравняет ваш замок с землёй!

– Мой замок укреплён не хуже, а может и лучше, чем ваш город. Я говорю не о том сарае – замке графов ле Изолвинья. Я имею в виду Валиссэн – мой замок в приграничье. Несомненно, моя дружина меньше королевской армии, вторжению которой в приграничье воспротивятся все тамошние бароны и не потому, что будут меня защищать – такое вторжение они расценят как покушение на их свободу, на их права независимых владетелей, – пояснила Анита, глянув на принца, не спускающего глаз с Алиты, улыбнувшись, добавила: – К тому же, Аллан только третий наследник, вряд ли его исчезновение сразу заметят. А его поездку в приграничье можно объяснить визитом к пригласившей его приграничной баронессе. Можно сказать – я официально приглашаю вас в гости.

– Всё не так просто, – покачал головой ле Дирано. Анита подняла брови, и граф хоть и задохнулся от восхищения – настолько девушка показалась ему красивой, но всё же попытался объяснить: – Принц оказался втянут в политическую игру, и брат короля, который сейчас управляет государством, не захочет выпускать Аллана из виду. То есть ему, вернее нам, никуда не разрешат уехать.

– А вы сначала уедете, а потом спросите разрешения, – улыбнулась Анита, – думаю, сегодня можно и уехать. Все дела я здесь закончила и отправиться в обратный путь могу в любую минуту.

Анита пока это говорила, продолжала держать Алиту, не отпуская её от себя. Да и та хоть и смотрела на принца влюблёнными глазами, отходить от сестры не собиралась. Принц так же смотрел на Алиту, но молчал, не зная, что сказать, но было видно, что он готов последовать за Алитой куда угодно. Ле Дирано продолжил высказывать свои сомнения, уже обращаясь к принцу:

– Но мы не сможем всё время скрываться в приграничье. Рано или поздно до нас доберутся, есть же ещё наёмные убийцы, да и угроза полномасштабной войны… А твой дядя может на это пойти, тем самым вынудить приграничных баронов нас выдать. Можно же поставить такие условия, и бароны решат, что это будет приемлемым для них выходом.

– Возможен и такой вариант, – согласилась Анита и предложила неожиданный выход: – Но я могу увезти вас дальше, в страну большой охоты – в земли охотниц. Мы как раз оттуда. Туда очень трудно добраться, и все, кто приезжает, на виду. Армия вашего короля туда просто не доберётся, да и переговоры о вашей выдаче, угрожая войной, будет вести не с кем, потому что найти племя, где скрываются беглецы, там просто невозможно. А наёмные убийцы если и попробуют пробраться с торговцами, то будут этими же торговцами и выданы. После некоторых недавних событий торговцы это непременно сделают, – Анита посмотрела на Алиту и, ласково погладив ту по голове, продолжила: – Так вот, торговцы не захотят терять свои барыши и сразу укажут на постороннего, затесавшегося в их ряды. А в наших краях исчезновение человека ни у кого не вызовет удивления: дикие звери разорвали или фыртрара съел. Это такой очень большой крокодил.

Ле Дирано посмотрел на принца и задумчиво кивнул:

– Возможно это единственный способ сохранить жизнь, помнишь, что я тебе говорил? И если мы решимся, то надо это делать незамедлительно, как и предлагает графиня…

– Анита, – поправила ле Дирано графиня, – для вас просто Анита и давайте перейдём на ты. Зачем нам этот ненужный этикет? Это совсем лишнее в буше.