В поисках солнца

– А направо что? Река? А сколько ходу до неё?

В обед – поедали сухпаёк у костра – Олив рискнула заглянуть в его блокнот и поняла причину интереса.

– Карта? – заинтересовалась она, с удивлением отмечая, насколько близко к реальности легли на бумагу ориентиры, которые она бегло обозначала, отмахивая руками весьма приблизительное направление.

Марианец лишь кивнул.

– Да, мы, собственно… – обрадованно принялся пояснять что-то блондин, но получил досадливый тычок от брюнета, удивлённо сморгнул, и после секундных переглядок, как ни в чём не бывало, досказал явно не то, что собирался вначале: – Уже поели!

С выражением вселенского недовольства другом брюнет закатил глаза.

– Тренирую стратегическое мышление, – степенно выручил друзей марианец – как будто Олив была настолько глупа, что умудрилась бы не догадаться, что именно создание этой карты и является целью их поездки!

Вежливо покивав, Олив задумалась. До этой минуты она полагала, что лидером в этой команде является блондин – возможно, потому что именно он брал на себя переговоры. Но, судя по разыгранной пантомиме, дело организовал брюнет, и именно он руководит процессом. А марианец, выходит, у них наёмный рабочий, – тут и объяснение, почему он держится стороной.

Олив не знала, что вечером, когда они остановились на ночлег в небольшой приречной деревушке-волоке, обеденный эпизод вызвал у её спутников спор.

– Зачем ты хочешь скрывать от неё? – раздражённо поинтересовался Дерек у друга. – Если она будет знать, что именно нам нужно, то сможет лучше помочь!

Райтэн досадливо скривился. Он полагал, что в столь амбициозные планы не стоит посвящать первого встречного.

– Если она узнает, что её знания представляют ценность, – нравоучительно изрёк он, – то запросит больше, или вообще найдёт того, кто заплатит лучше нашего, и плакала наша карта!

Дерек смерил его взглядом скептическим и отметил, что, во-первых, сейчас они создают только часть общей карты, и Олив, определённо, не может владеть всеми необходимыми сведениями для создания полной картины, а, во-вторых, едва ли так просто найти человека, который готов будет ей приплатить за имеющиеся в её голове сведения.

Райтэн скривился в первую очередь по той причине, что аргументы были разумными. Однако его внутренняя паранойя требовала осторожности, о чём он и сообщил. Мол, чем меньше людей об этом деле знают, тем больше шансов, что всё выгорит.

Дерек определённо до сих пор не понимал, что именно должно «выгореть», и для чего, тем более, нужна такая секретность, поэтому вступил в дебаты.

Спор постепенно разгорался всё сильнее, пока их не перебил Илмарт, спокойно заявив:

– Тут не о чем говорить, она и так уже всё верно поняла.

На него устремились два недовольных взгляда.

Неопределённо помотав в воздухе карандашом, Илмарт пояснил:

– Глазастая и сообразительная.

Райтэн, хмыкнув, согласился насчёт «глазастой», имея в виду, впрочем, чисто внешние данные.

Дерек, со всей определённостью, согласился с «сообразительной», поскольку и сам уже успел оценить ум случайной спутницы и получить массу удовольствия от дискуссий с ней.

Илмарт просто вернулся к работе над своими набросками: он был весьма доволен, что проводник умеет толково объяснить, где что расположено. Для его дела это было весьма важно.

3. Как успешно переночевать в лесу?

Первоначально довольно приятное путешествие становилось всё более трудным по мере продвижения вглубь страны, поскольку постепенно они приближались к основному руслу Кантаэнь – той самой полноводной реки, чьи многочисленные рукава испещрили эту часть побережья.

То, что дело дрянь, спутники поняли в тот момент, когда Олив вроде бы без какой-то веской причины разразилась совершенно непечатной эмоциональной тирадой. По тому, как она прыгает на одной ноге, отряхивая сапог, стало очевидно, что она вляпалась в какую-то лужу, однако степень мрачности её реакции не очень соответствовала такому простому событию.

Илмарт догадался первым – сказались тяготы походной жизни в марианской армии.

– Что, подтопило? – уточнил он.

Олив скривилась.

– Ещё как!.. – досадливо, сквозь зубы, пробормотала она, оглядываясь по сторонам. Углядев необходимое, заявила:

– Подождите-ка здесь, – после чего уверенным шагом направилась к ближайшему перспективному дереву на возвышении. То, как споро и умело она на него забралась, вызывало три восхищённых вздоха: Илмарт одобрил уровень её подготовки, Райтэн – само открывшееся зрелище, а Дерек попросту оценил мастерское владение своим телом.

С дерева Олив вернулась совсем уж злой.

– Придётся делать крюк к востоку, – махнула она рукой в сторону.

Присутствующие переглянулись и пожали плечами: им было решительно всё равно, делать или не делать крюк, но вот досада на лице их проводника их насторожила.

Вскоре они поняли, чем Олив так недовольна: для этого загадочного «крюка на восток» им пришлось сойти с какой-никакой, но всё же тропинки. И хотя Олив шла весьма уверенно и регулярно сверялась с заботливо прихваченным компасом, путешествие по лесистому бездорожью оказалось крайне неприятным новым опытом для двоих из них – марианец-то успел в своей жизни побывать в такого рода передрягах, поэтому тихо радовался, что здесь, во всяком случае, тебя не подстерегают под каждым кустом кровники.

Дорожный разговор логично заглох, поскольку все были больше заняты тем, как не споткнуться о корни деревьев, не поцарапаться ветками и не наступить на какую-нибудь змею. Даже Илмарт припрятал свой блокнотик, явно не считая возможным делать наброски в таких условиях.

Первым решил воспротивиться такому способу путешествия Дерек.

– Слушай, – привлёк он внимание сосредоточенной Олив, которая зорко вглядывалась по сторонам, решая, куда и как двигаться, – может, всё же вернёмся на тропу? Ну, промочим ноги чуток…

Резко остановившись – Дерек чуть не налетел на неё – Олив тяжело вздохнула, обернулась к Илмарту и затребовала:

– Дай мне свой блокнот.

Получив набросок карты и карандаш, она принялась деловито дорисовывать отсутствующие ориентиры – в основном в виде реки, её рукавов и впадающих в неё ручьёв.

– По этой тропе мы шли, – объяснила она сосредоточенно вглядывавшимся в её работу мужчинам, – и, если её начало подтапливать аж здесь, – ткнула она пальцем в место, где заметила неладное, – то вот это всё точно превратилось в болото, – обвела она обширную низину. – Не говоря уж о том, что в таких условиях мост почти наверняка снесло, он понтонный. Поэтому нам нужно снова переправиться через Фанью (рукав носил то же название, что и построенный в его устье порт) и пробовать брод выше по течению Кантаэнь.

В этот момент до Райтэна дошло, почему в этой части Анджелии нет дорог, а Дерек понял, что карта случайному путнику тут не поможет. Если бы первый был чуточку менее упрям, а второй был чуточку менее азартен, тут бы они и приняли решение возвращаться назад. Однако Райтэн, определённо, не хотел сдаваться и показывать этой самоуверенной девице, что его пугают перспективы переходить Кантаэнь вброд, а Дерек, напротив, мучительно хотел испытать себя и понять, сможет ли он справиться с таким сложным делом.

Поэтому было принято решение продолжить движение на восток, в соответствии с планом Олив.

Как вскоре выяснилось, продвижение по лесу существенно снизило скорость путников. К тому же, ближе к вечеру Олив начала заметно петлять, обходя по дуге подтопленные места. После таких кругалей она обычно особенно долго вглядывалась в компас, и пару раз даже снова залезла на дерево – высматривать положение солнца. Но, в общем-то, несмотря на эти тревожные знаки, мужчины были изрядно удивлены, когда после очередного обхода, выбредя на прогалину, Олив несколько раз обошла её по кругу со всех сторон и вынесла радостный вердикт:

– Отлично, ночуем здесь!

Илмарт, кажется, был единственным, кого всё устроило. Бодро кивнув, он поинтересовался:

– Ближайший мы только что прошли? – имея в виду ручей.

Неопределённо помотав в воздухе рукой, Олив ответила:

– Возможно, есть ближе, но, мне кажется, стоит удовольствоваться им.

Ещё раз кивнув, Илмарт собрал со всех фляги, захватил ещё котелок, и уверенно потопал назад.

Райтэн и Дерек растерянно переглянулись.

– В смысле – ночуем здесь? – озвучил своё недоумение Райтэн.

Олив смерила его скептическим взглядом, словно пытаясь понять, у него проблемы со слухом – или с мозгами? Потом соизволила объяснить:

– Дальше болото, господин Тогнар, – в их компании Райтэн остался единственным, к кому она сохранила официальное обращение. – На ночь глядя я не рискну в него лезть.

– Мы полезем в болото? – удивлённо вычленил самую странную информацию Дерек.

Пожав плечами, Олив отметила:

– Ну, можно спуститься вниз по течению, но там могут быть медведи.

Подумав, она недовольно добавила:

– Впрочем, они и сюда могут забрести.

Райтэн и Дерек переглянулись.

«Медведи?!» – подумал один.

«Лезть в болото?!» – возмутился другой.

– Так, – развела, меж тем, бурную деятельность Олив, – давайте-ка, собирайте топливо! – велела она и неожиданно затянула песню на райанском, бодро отправившись за хворостом.

Дерек было заслушался – голос у неё оказался сильный и красивый – но быстро тряхнул головой и тоже принялся собирать ветки.

Пофыркав себе под нос, Райтэн последовал его примеру.

Вскоре смысл неожиданного пения стал понятен, поскольку издалека на него откликнулся весёлый марианский мотив.

Это были разные песни на разных языках, однако Олив и Илмарт словно перекликались ими – очевидно, это облегчило последнему поиски ещё не разбитого лагеря.

Им, как профессионалам, и доверили обустройство. Илмарт коротко провёл инструктаж по поводу того, как не стать жертвой змей – они могли ночью заползти в котомки или одежду в поисках тепла. Олив занялась костром. После этого разразился небольшой спор по поводу шумелок – Олив полагала, что весьма меловероятно, что медведи забредут так высоко в болото, Илмарт же возражал, говоря, что в преддверии осени они могут забраться сюда в поисках ягод. Так или иначе, Олив заявила, что огонь нужно поддерживать всю ночь, и что она подежурит.

Это предложение вызвало у Илмарта самое глубокое недоумение:

– В смысле? – размеренно переспросил он. – Все подежурим, по очереди.

Досадливо поморщившись, Олив заявила, что у них нет необходимой сноровки для выглядывания медведей в ночи, поэтому она всё равно не сможет спать спокойно.

– С той стороны болота деревня, – махнула она рукой на восток, – там завтра высплюсь, пока вы отдыхаете после перехода.

Илмарт взялся было горячо возражать, хотя с медведями ему, и впрямь, сталкиваться не приходилось – а вот с кабанами… Олив вступила в дискуссию, авторитетно заверив, что кабаны и медведи – это совершенно разное дело.

– Кажется, – вдруг спокойным голосом остановил разгоревшийся спор Дерек, – Олив опасается совсем не медведей, ведь так?

Та досадливо поморщилась, в который раз пеняя на проницательность спутника.

Райтэн не понял намёка и возмутился:

– Что ещё за твари здесь водятся?!

Перспективы ночевать посреди леса его не прельщали. Он привык в своих путешествиях останавливаться если не в трактирах, то хоть на постое у простых жителей.

– Самая страшная тварь – человек, – негромко просветил его Илмарт.

Райтэн досадливо нахмурился: глушь, в которую они забрались, не была похожа на место, где любят промышлять разбойники. Однако столь любимые им мозги работали у него вполне неплохо, потому что до него достаточно быстро дошло, что Олив опасается ночёвки в лесу в компании, по сути, незнакомых мужчин.

Она не боялась путешествовать с ними – во-первых, она уже постановила внутри себя, что им условно можно доверять, во-вторых… она быстро бегала, быстро залезала на деревья, она была вооружена и у неё у единственной из них было оружие для дальнего боя – хотя тут, конечно, пришлось бы повозиться, чтобы привести его в боевое положение. Её план на случай нападения со стороны спутников выглядел как «гасить рыжего, драпать на дерево и отстреливаться». Не то чтобы она всерьёз ожидала нападения – наниматели скорее вызывали у неё симпатию, и по тому портрету их характеров, который она составила, она была склонна условно им доверять.

Поэтому она не думала всерьёз, что кто-нибудь из них может ночью напасть на неё и изнасиловать или убить, однако всё же предпочитала перестраховаться. В её жизни было несколько крайне неприятных и травмирующих эпизодов, поэтому она предпочитала избегать ситуаций, в которых оказалась бы беспомощна перед потенциальным врагом.

– Ну, знаете ли!.. – одновременно оскорбился и смутился Райтэн, который впервые оказался в ситуации, где некто подозревает его в подобных замыслах. – Это, в конце концов, оскорбительно! – выразил своё недовольство он.

Лицо Олив холодно застыло в безразличном выражении. Из-за того, что она прониклась к спутникам некоторой симпатией, ей теперь казалось, что она обязана выразить эту симпатию, продемонстрировав доверие; однако, поскольку доверие такого рода не было ей свойственно, она чувствовала теперь себя крайне неприятно.

Всё это время Дерек лихорадочно размышлял о том, как снизить напряжение, и, наконец, взлохматив себе волосы, дружелюбно отметил:

– Уверен, что даже со сна ты заколешь меня быстрее, чем я успею что-то сделать!

Олив насмешливо фыркнула, соглашаясь с такой оценкой своих способностей, и невольно бросила тревожный взгляд на Илмарта. Тот, верно угадав, что именно его она считает самым опасным противником, примирительно поднял вверх ладони и степенно отметил:

– Я, во-первых, влюблён, а во-вторых – вообще человек верующий.

Райтэн насмешливо фыркнул, как всегда с ним бывало, когда подобные сентенции приводили как аргумент.

Повернув к нему лицо, Илмарт наклонил голову набок и отметил:

– И Анодар у нас верующий, – и наставительно поднял палец вверх, – так что греха убоится! А вот всякие атеисты… – многозначительно не закончил он.

Задрав подбородок, Райтэн с самым презрительным выражением лица отпарировал:

– Как жалко выглядят люди, чьи морально-этические качества обусловлены единственно страхом перед загробными муками! Мне, знаешь ли, – почти выплюнул он, – не нужно приставлять нож к горлу, чтобы я выбрал быть благородным человеком!

Дело двигалось к ссоре, и Дерек попытался разрядить обстановку смешком:

– Ну, думаю, с этой точки зрения человек с ножом у горла выглядит более безопасно, да?

Однако Райтэн, очевидно, был слишком взвинчен. Все эти лесные дороги, болота, броды, медведи и змеи явно выходили далеко-далеко за рамки того, что он считал комфортным и приемлемым – не говоря уж о том, что его и в самом деле весьма глубоко задели опасения Олив.

– Отлично! – вскочил он. – Тогда всякие неблагонадёжные атеисты, пожалуй, поспят отдельно! – и, подхватив свой плащ, решительно зашагал куда-то в сторону.

Остальные растеряно переглянулись. Подорвавшись, Дерек отправился за другом.

Ушёл он не очень далеко – костёр ещё виднелся между стволами редких деревьев.

– Тэн… – начал было Дерек, но был перебит.

Обернувшись, Райтэн вперил в него взгляд острый и мучительный и спросил:

– Как? Как ты можешь верить в Бога, который таким, как я, готовит вечные муки?

Дерек растерянно и удивлённо сморгнул. До этого они никогда не обсуждали вопросы веры, и он даже не подозревал, что их разногласия порождают такой мучительный конфликт в душе друга.

– Но я не верю, что Бог пошлёт тебя в ад! – складывая руки на груди, защитился он.

Насмешливо изогнув бровь, Райтэн тоже сложил руки на груди и переспросил с истеричным вызовом в голосе:

– В самом деле? Ещё скажи, что твоя религия не говорит чётко и однозначно, что всех неверующих ждёт эта, как вы её там называется… – разомкнув руки, он пощёлкал пальцами в воздухе: – Геенна огненная!

Мрачно нахмурившись, Дерек закаменел лицом.

Повисла неприятная холодная тишина.

– Я не богослов, – наконец, медленно заговорил Дерек. – Но я знаю точно, что рай невозможен, если друга ждёт ад. И, – пронзая Райтэна взглядом серьёзным и сильным, добавил он, – если вдруг окажется, что Бог, в Которого я верю, придерживается иной точки зрения… я предпочту ад с теми, кто мне дорог, – решительно закончил он.

Губа Райтэна насмешливо дёрнулась. Он опустил глаза.

Подняв вопросительно брови, Дерек сунул ему ладонь. Они пожали друг другу руки, скрепляя своеобразный «договор» о разделении загробной участи, ежели таковая, вопреки чаяниям Райтэна, воспоследует.

– Пойдём, атеист, – хлопнул его по плечу Дерек и развернулся в сторону костра.

Когда они вернулись, оказалось, что Илмарт времени не терял и убедил Олив в своей относительной безобидности. Пока друзья проясняли свои религиозные разногласия, он подсел к ней и спокойно спросил:

– И кого из нас ты считаешь наделённым столь примитивными мозгами, чтобы решить причинить какой бы то ни было вред человеку, который завтра поведёт тебя через болото?

Олив вздрогнула и подняла на него удивлённый взгляд – как будто он и вправду поразил её своей способностью выстраивать такие закономерности – но он увидел в этом удивлении не обидные для себя сомнения в его уме, а растерянную беспомощность девушки, которую частенько не воспринимали всерьёз как противника.

Илмарт предполагал, что идиоты, которые не восприняли её всерьёз, поплатились за это дорого.

– Олливи [1], – он выразительно постучал себя костяшками пальцев по виску, – да, ты представляешь, у нас у всех есть мозги.

Несколько секунд она, отведя глаза к огню, пыталась побороть улыбку; потом тихо рассмеялась. Потом посмотрела на него – улыбка всё ещё отражалась в её глазах – и тепло произнесла:

– Спасибо, Май [2].

Он улыбнулся в ответ и занялся костром.

Таким образом, ночное дежурство было разделено на четверых.

Впрочем, как показала ночь, никакие медведи к ним так и не выбрели.

1. Полное райанское имя Олив – Гвендоливьери – не имеет такого официального сокращения, как Олив; она сама придумала себя называть так. Однако в марианском языке существуют схожие имена, и Илмарт «модернизировал» имя Олив на марианский лад.

2. В марианском имя Илмарта сокращается обычно как «Ил»; Олив сократила его имя на райанский манер.

4. Как перебраться через болото?

С утра Олив развела бурную деятельность, заслав всех дёргать лыко, чтобы плести болотоступы. Скрутив прут в овал, она заполняла его переплетением лыка, тщательно следя, чтобы всё это богатство было хорошо закреплено. Даже для Илмарта это занятие оказалось в новинку: в Мариане болота встречались нечасто, и обойти их не представляло проблемы. Нехитрому делу, впрочем, все обучились быстро, а вот цеплять эти штуки к ногам и ходить с ними оказалось непросто. Хмурая Олив поглядела, как ковыляют её подопечные, присвистнула и вынесла вердикт:

– Нет, оставим на крайний случай, в этом мы весь день чапать будем. Пока обойдёмся шестами.

И отправила Илмарта ломать свежие толстые ветви – сухие, мол, легко могут подвести и переломиться в самый неподходящий момент.

Болото, которое Олив была намерена форсировать, не представляло особой опасности – если, конечно, вы знаете, как путешествовать по такой местности и соблюдаете все правила предосторожности. Порассуждав внутри себя, девушка пришла к выводу, что лучше вести спутников этим путём, чем забирать обратно к северу – там, во-первых, до ближайшего моста два или три дня пути без населённых пунктов, во-вторых, риск столкнуться с медведями существенно возрастал. На болота они лезли редко, к побережью тоже не выходили, а вот где-то между представляли собой опасность – одна из причин отсутствия там поселений.

Так что, снабдив свою команду шестами, Олив начала тщательный инструктаж:

– Идти строго за мной, не тормозить, но и не спешить. На одной ноге вес не держать, на месте не перетаптываться! Держать дистанцию в два человеческих роста, – особенно мрачно посмотрела она на Райтэна, полагая, видимо, что тот начнёт дурить. Тот в ответ закатил глаза. – Прощупываем шестом, прежде чем ступить, за шест держимся крепко.

Дальше последовало ещё несколько советов и рекомендаций – Олив, кажется, несколько волновалась, поэтому предпочитала перестраховаться.

В итоге действительность в некоторой степени разочаровала ожидания мужчин. Первоначально идти было даже проще, чем по лесу – просто топкая прогалина, сплошь покрытая густой травой. Какой-то необходимости постоянно тыркать в неё шестами видно не было, но Олив регулярно оборачивалась и начинала зверски ругаться, если они переставали это делать.

– А если родничок! – восклицала она. – Провалитесь же в один миг, вытащить не успеем!

Ругань её возымела свой эффект. Все собрались и перестали филонить.

В итоге единственное по-настоящему опасное место они преодолели за полчаса – правда, тут Олив всё-таки заставила всех надеть болотоступы. Тут-то и выяснилось, что ступать в них поверх торфяного слоя действительно удобно – ноги не проваливались.

Солнце ещё не подошло к полудню, как они были на том берегу Фаньи. Здесь имела место каменистая возвышенность, поэтому можно было расслабиться. Илмарт тут же полез за блокнотом – Олив было шикнула на него, что они сейчас всё равно доберутся до деревни, но он отмахнулся и посмешил нанести всё то, что они успели пройти, и то, что виделось с этого небольшого возвышения.

Райтэн был крайне доволен собой, хотя и старался этого не показывать. Несмотря на то, что задним числом переход не казался таким уж выдающимся, тем не менее, это был самый настоящий поход через самое настоящее болото! То, что он без каких-то проблем пережил это приключение, придавало ему веса в его собственных глазах – поскольку до этого он почитал себя человеком слишком привыкшим к комфорту, чтобы быть способным на подвиги подобного рода.

Дерек, определённо, пребывал в наилучшем расположении духа. Ему, совершенно точно, нравились приключения подобного рода – они напоминали древние баллады его родины, тоже весьма богатой болотами. Он даже напевал себе под нос что-то по-даркийски, чувствуя некоторое родство со знакомыми с детства легендарными персонажами, которые то и дело форсировали леса и болота всех мастей, чтобы бороться с врагами и чудовищами. Правда, с кем-то бороться Дереку не очень-то хотелось – хотя, можно смело предположить, что какое-нибудь некрупное чудовище и победа над ним вывели бы его настроение на совсем уж заоблачные выси.

Что касается Олив, то она попросту была довольна, что всё прошло благополучно. Ей случалось не раз пересекать это болотце в обе стороны – и даже во времена, когда оно было куда как более затоплено, – но вот водить через него кого-то раньше не приходилось, поэтому она отчётливо тревожилась за успех предприятия. Теперь же нервозность, плотно владеющая ею всё утро, отступила, и она даже разулыбалась, радуясь, что они снова вернутся к проторённым тропам.

Одна из таких троп вскоре легла им под ноги – здесь проходил путь из Фаньи к броду через Кантаэнь. Олив не рассматривала этот путь изначально, потому что он делал слишком крутой крюк к востоку – если брать за конечную точку Салью, в которую стремились её наниматели, – и потому что пусть понтонный, но мост, всё же предпочтительнее, чем брод.

Тропа оказалась достаточно оживлённой – сперва их обогнала пара женщин, потом навстречу попался дородный мужчина.

– Олив! – разулыбался он, оглядывая взглядом чуток промокшую компанию, в коей Дерек ещё тащил болотоступы – просто потому что жалко было бросить – а Олив ещё пользовалась шестом – просто потому что так удобнее. – А чего это ты из глуши? – верно расценив направление, откуда они пришли, поинтересовался он.

Иронично хмыкнув, Олив махнула рукой на запад и ответила:

– Там всё подтопло, так что, думаю, до следующего лета соваться не стоит.

– А! – кивнул местный, сразу понимая, о чём речь, и невнятно обещая: -Я передам Стэну.

Олив кивнула и спросила в ответ:

– А что с бродом?

– Третьего дня был в порядке, – пожал плечами мужчина. – Думаю, пройдёте без проблем.

– Отлично! – с видимым облегчением ответила Олив, и, когда уже они чуть было не разошлись, вдруг спохватилась: – А от Рейтара что-то слышно?

Мужчина нахмурился и покачал головой, потом посоветовал зайти к кому-то из общих знакомых, и, наконец, каждый отправился по своим делам.

Деревни они достигли через четверть часа, и Олив вполне уверенно устроила всех завтракать, сушиться и отдыхать у кого-то, кто явно был к такому привычен. Сама, впрочем, она тут же умчалась по делам. Прям босиком, поскольку сапоги оставила сушить.