Парк

– Крис… На самом деле, совершенно не важно, как тебя зовут. Если я пожму тебе руку, обещаешь, что больше не попытаешься со мной заговорить?

– Я не даю невыполнимых обещаний, мистер Стоун, – Крис убрал руку. – И, к вашему сведению, ваш бизнес-класс – это преимущественное право посетить Парк первыми. И мы, так же, как и вы, летим этим самым бизнес-классом.

Доминик улыбнулась. До сих пор она видела только, как люди стелились перед ее мужем, изо всех сил пытаясь ему угодить, но никто никогда не осмеливался возражать Стоуну и тем более делать этой с таким демонстративным энтузиазмом и принципиальностью, с которой делал это Крис.

– Тебе что купил путевку папочка? – спросил Стоун. – Наверное, он решил отправить тебя на Марс, чтобы ты доставал кого-нибудь другого.

– Нет, Мистер Стоун, я, как и Джастин, являюсь лауреатом престижной студенческой премии. И в качестве награды помимо чека на один миллион долларов, мы получили и пропуска в Парк, – Крис говорил это с гордостью.

– Не все в этом мире обязательно покупать, – пробормотала Доминик тихо, настолько, чтоб никто кроме самого Стоуна это не услышал. Она до сих пор была зла на него из-за интервью, которое он дал несколько месяцев назад.

– Ким, верно? – Крис случайно услышал имя девушки, которую заметил еще по дороге в Портал, и решил воспользоваться удачным моментом, представившимся для знакомства.

– Да, – она приветливо улыбнулась. – Мы знакомы?

– Нет, но уверен, что сейчас самое время познакомиться, – Крис подключил все свое обаяние и сделал ставку на остроту своего ума. Он не догадывался, что Ким была старше его почти на шесть лет, поэтому вел себя непринужденно, словно разговаривает с ровесницей.

– Можно считать, что мы это уже сделали, Крис, лауреат престижной студенческой премии, чей друг – некто Джастин, который смотрит на тебя со стороны и крутит вокруг виска, явно не одобряя то, что ты сейчас говоришь и делаешь, – Ким не растерялась.

– Как ты здесь оказалась? – Крис проигнорировал ее шутку, и как в случае со Стоуном даже не намеревался отступать.

– Как и все с помощью чудо электронного пропуска, – Ким показала свой билет.

– Ты серьезная девушка, если смогла заплатить семнадцать миллионов долларов за билет в Парке.

– Да, я серьезная девушка, именно по этой причине я не платила за билет. Он мне достался как лучшему ландшафтному дизайнеру компании.

– Даже так…

– А ты думал, ты единственный, кто относится к категории «лучший», – Ким сказала это с легкой доброжелательной язвительностью.

– Скорее всего, он не успел подумать, мозг отправился на перезагрузку, как только он увидел твои ноги, – молчаливый Джастин не сумел промолчать, а Ким не смогла сдержаться, чтобы не рассмеяться, хотя ей хотелось продемонстрировать свою холодную неприступность.

Стоун закатил глаза и скривил лицо.

– Полагаю, в этой компании, Броуди, нам совершенно точно не будет скучно.

К порталу снова подошли те двое, которые появились совсем ненадолго на время интервью, а потом снова пропали.

– Это точно, Джонсон. По крайней мере, это лучше, чем путешествовать с ботаниками и астрофизиками.

– Я и есть астрофизик. Что ты имеешь против нас? – высокий мужчина лет пятидесяти пяти – шестидесяти был похож скорее на атлета, нежели на ученого.

– Ты же знаешь, что я не люблю весь этот ученый сброд…

– Если бы не астрофизики, ты был бы сегодня без работы.

– Это единственная причина, по которой я терпимо к вам отношусь.

– Вы новенькие? – Крис вмешался в разговор.

– Новенькие? Он сказал «новенькие»? – сказал тот, которого, как следовало из диалога, звали Джонсон. – А у этого парня определенно есть чувство юмора.

– Я, кажется, понял… Вы наши Проводники? – Крис догадался, что его первое предположение оказалось ошибочным.

– Ну что ты, малыш, – слово перехватил второй здоровяк, который был младше первого лет на двадцать или двадцать пять. – Мы обычные посетители, как и вы. Разница лишь в том, что мы будем путешествовать с вами с исключительно служебной, а не развлекательной целью.

– А разве для сотрудников «Гэлакси билдинг» не предусмотрены отдельные рейсы? – спросил Джастин.

– Предусмотрены, но не в этом случае. Мы должны проверить совершенство работы системы изнутри на уровне обыкновенного посетителя Парка, найти огрехи в его работе, если они есть, и предложить свои варианты устранения проблем. Я Стив Броуди, инженер по промышленно-гражданскому космическому строительству, а это Рид Джонсон, астрофизик.

– Вы хотите сказать, что до этого система не проверялась? – в разговор вмешался Алекс.

– Если Парк сдан в эксплуатацию, значит, система доведена до совершенства, – ответил Джонсон.

– Но как следует из ваших слов, она все-таки не совершенна? – Алекс цеплялся за слова.

– Эта система совершенна с точки зрения науки и безопасности, но в ней могут быть проблемы иного рода – для вас, как для потребителей услуги. Если какие-то из предложенных услуг окажутся не совершенными по качеству, мы должны понять, как улучшить его исходя из научных и технических возможностей и технологий.

– А вы, наверное, Алекс? – астрофизик даже не дал договорить. – Тот самый Алекс, что сорвал большой куш в лотерее «Американ Дрим»?

– Если считать билет в Парк – большим кушем против джек-пота в размере семисот четырех миллионов долларов, то да…

– «Американ Дрим»? – переспросил Крис. – Я слышал. Это дочерняя компания «Гэлакси билдинг», за счет которой частично финансировалась небольшая статья затрат в строительстве Парка.

– О чем это ты? – спросил Алекс.

– Выиграть в лотерее «Американ Дрим» практически невозможно. Никто не способен угадать требуемое количество цифр. Тем не менее, лотерея пользуется достаточно большим спросом. Джекпоты «Американ Дрим» обнуляются раз в год. И это баснословные суммы, которые потом списываются на расходы «Гэлакси билдинг» по строительству Парка. Вернее, списывались, – объяснил Крис. – Это лотерея, по сути, была создана с целью привлечения дополнительных средств в финансирование и для раскрутки Парка путем проведения таких вот промоакций по розыгрышу билетов.

– Как только люди узнают, что можно выиграть билет в Парк, они будут скупать стопками лотерейные билеты. Джекпоты будут расти и списываться не в расходы, а в прочие доходы компании, как только закончится строительство последней зоны Парка, увеличивая тем самым благосостояние корпорации. А Парк будет раскручиваться автоматически, ведь для того, чтобы выиграть туда билет, нужно угадать меньшее количество цифр, нежели для того, чтобы выиграть джекпот. А стоимость билета в Парк значительно меньше, чем накопленные суммы джекпотов, – добавил Джастин.

– Неплохо, молодые люди, – астрофизик похлопал друзьям. – Думаю, после окончания университета «Гэлакси билдинг» будет рад увидеть столь смышленых молодых людей в числе своих сотрудников. По крайней мере, я смело вас смогу рекомендовать…

– Скажите, я что – единственный идиот, который купил два билета в Парк по семнадцать миллионов долларов за каждый? – спросил Стоун.

– Я тоже купила билет, – Эмили показала свой электронный пропуск, перестав делать какие-то записи, пока наблюдала за происходящим в зале ожидания, чтобы потом сложить их в статью. – Хотя не совсем так, мой работодатель оплатил пропуск в Парк. Получается, что да…

– Нет, Мистер Стоун, я купила билеты так же, как и вы с той лишь разницей, что вместо двух я взяла один, – Нина перебила Эмили, не дав ей договорить.

– Все-таки у тех, кто оплатил билет, должен быть бизнес-класс, – прошипел Стоун.

Объявили посадку на Парусник, на восьмой рейс. Алекс сидел ближе всего к Порталу. Он взял свою сумку и первым сдал свой багаж, прошел досмотр и паспортный контроль.

Ким, которая оказалась в конце очереди, потому что за разговором не успела разобраться с инструкцией по использованию системы жизнеобеспечения, на ходу натягивала наномаску. Наконец, последней вставив свой электронный пропуск в систему идентификации, она осмотрелась вокруг, словно покидала Землю навсегда, и прошептала:

– Не верится…

* * *

Пока остальные разбирались, какие места занять, Алекс расположился на третьем ряду, как было указано у него на билете. Спинки сидения, расположенного перед ним, были оборудованы специальными шкафчиками, предназначенными для хранения системы жизнеобеспечения. Он закинул туда ореол, рюкзак и наномаску. Над стеллажами были установлены маленькие экраны с сенсорным управлением, а к ним как и всему остальному в Парке, прилагалась небольшая инструкция, которую Алекс тут же прочитал, не найдя себе более интересного занятия.

Стоун, увидев, что на своем электронном билете, за который он заплатил семнадцать миллионов долларов, были указаны места Д, располагавшиеся на предпоследнем ряду, тут же попросил разрешить недоразумение у Представителя Службы поддержки.

– Мистер Стоун, к сожалению, мест, доступных к размещению больше нет, – ответил сотрудник «Гэлакси билдинг», выполняющий функцию контроля и ответственного за размещение гостей в транспортных средствах Парка. – Приносим свои извинения за принесенные неудобства.

– Но даже этот выскочка, – Стоун показал на Криса, – малолетка, сидит на передних местах, на котором обзор лучше.

– Мистер Стоун, здесь панорамное обозрение. Вы будете видеть все не хуже остальных.

– Я привык к бизнес-классу. По-вашему, это хоть сколько-нибудь похоже на бизнес-класс? – избалованный миллионер никого не стеснялся и продолжал вопить. – Если нужно, я могу доплатить. Один звонок, и мои люди тут же перечислят нужную сумму на счет компании.

– Рассел, у нас с тобой прекрасные места, – Доминик пыталась вмешаться в разговор, видя, как начал потеть от волнения молодой человек в голубой форме.

– А это что за место? – Стоун указал на единственно-свободное сидение.

– Это резервное место для Проводников, которые могут вас сопровождать при перемещении по Парку. К сожалению, занимать их нельзя. Вы должны вставить свой пропуск в ячейку на подлокотниках, чтобы произошла полная идентификация и дополнительная проверка.

Стоун фыркнул, сказав что-то сквозь зубы так, что никто ничего не разобрал. Доминик качала головой, стыдясь за несдержанность своего мужа.

– Мистер Стоун, если бы я мог уступить вам свое место, то я непременно сделал бы это, – признался Джонсон.

– О чем вы вообще тут говорите? Я заплатил за этой дурацкий билет бешеные деньги, в отличие от большинства присутствующих здесь. И теперь мало того, что я вынужден лететь в компании со студентом-выскочкой, назойливым журналистом, воякой-убийцей, так еще и на месте, которое не могу поменять. Это все равно, что лететь в хвосте пассажирского самолета!

Услышав словосочетание «вояка-убийца», Алекс понял, что речь идет именно о нем. Ему оставалось лишь догадываться, откуда Стоуну стало известно о его криминальном прошлом. Хотя его интересовало больше не то, как он об этом узнал, а то, с какой целью он это делал. В любой другой ситуации, Алекс ответил бы миллиардеру, но ему не хотелось возвращаться туда, откуда недавно выбралось его сознание. Он предпочел помолчать и надел наушники, чтобы посмотреть что-нибудь из программного меню.

– Рассел, мы скоро взлетаем. Осталось всего несколько минут. Может быть, ты, наконец, усядешься на свое место и дашь сделать то же самое всем остальным, – сказала Доминик, проскрипев стиснутыми зубами.

Стоун бросил на нее такой острый взгляд, что казалось, на ее лице вот-вот появится от него царапина. Он неохотно занял свое место, с остервенением застегивая ремни безопасности.

– Не смей мне указывать, – прошептал он. – Ты здесь лишь потому, что я заплатил за твое сопровождение меня.

– Сопровождение? – лицо Доминик так перекосило, что оно сделалось некрасиво ассиметричным. – Рассел, ты забыл, я твоя жена, а не какая-то девочка из службы эскорта, где ты можешь заказать себе кого угодно.

– Какая разница, кто ты, если я так или иначе плачу за тебя, – Стоун повторял одно и то же, как мантру.

– Ты абсолютно зациклен на том факте, что можешь купить все что угодно! – Доминик продолжала шептать, но уже настолько громко, что Алекс, сидящий сзади, мог расслышать их разговор даже через наушники.

– Доминик, мне бы очень хотелось…

Стоун не успел договорить: над люком, расположенным в центре зала появилась проекция девушки. Она выглядела так, как будто была шаблоном. Идеальное стройное тело в стандартной трехцветной бело-розово-синей форме, идеальное убранные волосы, такой же непревзойденный макияж – все было таким, словно она только что сошла с обложки журнала.

– Добрый день, уважаемые пассажиры, будущие посетители Парка. Я представляю систему автопроводникового оповещения «Гермес», – она начала чеканить монотонным голосом. – Иными словами, я ваш автогид. На протяжении всего полета я буду информировать вас о технической стороне вашего путешествия. По прибытию в зону Гринвича к вам приставят Проводника, который будет сопровождать вас в соответствии с заявленным маршрутом вплоть до вашего возвращения обратно.

Автогид сделал небольшую паузу, видимо, для того, чтобы Контролер в лице молодого человека смог проверить корректность и безопасность размещения гостей. Он обошел все места для сидения, сделал пару замечаний Крису и Нине, попросив их пристегнуться, как было указано на схеме и убрать личные вещи в специально отведенные для этого места. После того, как он убедился, что все требования к безопасности и размещению соблюдены, он нажал на какую-то кнопку, сообщив: «Предписания выполнены», после чего покинул посадочный блок мобиля.

– Отправление произойдет через три минуты пятнадцать секунд, – сообщил автогид в виде прелестной девушки, которая вышла за пределы люка, над которым она появилась, и отправилась к центральному сидению.

– Ах, вот для кого было приготовлено это место, – съязвил Стоун. – Для того, чтобы уставший неоновый автогид смог присесть на это место.

– Рассел, помолчи, – Доминик закатила глаза.

– Общее время в пути, согласно заявленному маршруту и транспортным средствам, не считая остановок и времени пребывания в гаванях, составит три с половиной недели. Передвижение по Парку будет происходить со светодинамической скоростью, величина которой будет существенно превышать скорость любого известного вам транспортного средства, а в некоторых случаях будет приближаться к скорости света. Однако, если передвигаясь с последней, вы достигли бы Плутона за пять с половиной часов, то передвигаясь со светодинамической скоростью, это же расстояние вы преодолеете за три с половиной недели.

До Гринвича вы будете передвигаться с минимальной скоростью. Поэтому время в пути на преодоление расстояния четырехсот километров в высоту составит три часа пятнадцать минут. Таким образом, будет исключена вероятность перегрузок, и ваш организм успешнее пройдет адаптацию к изменяющимся условиям, в которых вам предстоит провести четыре месяца.

Если вы еще не успели надеть наномаску, то самое время это сделать в течение этого полета до прибытия в Гринвич.

Хочу обратить ваше внимание, что с какой бы скоростью не происходило движение, вы совершенно не будете ее ощущать точно так же, как не будете ощущать влияние любых других космических факторов – таких, как перепады температуры и давления, космическую радиацию и прочее.

Парусник, как и Скат, относится к интеллектуально автопилотируемым космическим кораблям. Автопилот не просто следует заранее установленному маршруту, но и способен корректировать его и изменять тактику управления в новых условиях.

Теперь несколько слов о структуре корабля и представленных на нем удобствах. Корабль состоит из четырех модулей, разделяющих функциональных сектора. Наибольший интерес для вас как для пассажиров представляют первые два. Первый сектор – посадочный блок, в котором вы находитесь большую часть времени. Второй – зона отдыха, или гостевой блок, где вы можете произвести все необходимые гигиенические процедуры, прием пищи и даже отдохнуть. Третий – это зона управления, четвертый – грузовой отсек. Для пользования доступны все средства связи – портативные компьютерные устройства, телефон и интернет. Важно отметить, что гравитация будет сохраняться в любом космическом корабле, в каком бы вы не оказались, на протяжении всего пути.

И, наконец, еще несколько слов о сервисе. На текущий момент на Паруснике, как и на большинстве других мобилей Парка, создана и функционирует удобная система самообслуживания. Все необходимые для вашего комфорта принадлежности представлены в индивидуальных ячейках, расположенных в зоне отдыха. Через полтора часа при желании вы сможете поужинать.

В случае возникновения любых экстренных ситуаций или вопросов, в том числе медицинского характера, необходимо нажать на большую красную кнопку вызова, которая расположена в каюте у выхода и в зоне отдыха возле индивидуальных ячеек, – девушка, имя которой было Автогид, еще несколько минут посвятила вопросам безопасности, повторив инструкции, с которым пассажиры уже были ознакомлены во время прохождения первичного инструктажа и обучения. – Вы можете получить полезную информацию, просмотрев программу аудио– и видеороликов, а также прочитав дополнительные инструкции. Если у вас уже возникли вопросы, я готова на них ответить.

Она посмотрела на каждого пассажира, и, увидев, как все отвели глаза в сторону или занялись какими-то делами, поняла, что вопросы задавать никто не собирался.

– В таком случае благодарю за внимание и желаю вам приятного полета, – прежде чем исчезнуть, она приветливо улыбнулась.

Алекс почувствовал легкий едва уловимый гул, ему показалось, что он доносится откуда-то извне, но посмотрев в окно, он увидел, что Парусник начал движение. Взлетная полоса для него оказалась чрезвычайно короткой, уже через тридцать метров, он парил над землей. И хотя кроме ночных огней стадиона порта «Орион», освещавших толпу людей, ничего больше не было видно, Алекс пытался еще что-то разглядеть.

– Я не верю, что это с нами происходит! – воскликнул восторженно Крис.

Никакой разницы, кроме значительно меньшего шума, между полетом на космическом мобиле «Парусник» и обычным самолетом, Алекс пока не мог найти. Несмотря на появление нового поколения автомобилей, на которых можно было пересекать Землю по воздуху или воде, ему, кроме как с самолетом, не с чем было сравнивать: ведь это было единственно бюджетное средство передвижения, которое он – фактически безработный, вояка-убийца с судимостью, как назвал его Стоун, – мог себе позволить.

Парусник достаточно быстро набрал высоту, и теперь ему не за чем было наблюдать. Рядом с ним сидела Нина, известная актриса и певица для тех, кто смотрел телевизор, но Алекс включал его только по утрам и то только за тем, чтобы послушать новости. Разговаривать ему особо и не хотелось, хотя было неловко за то, что они до сих пор не перекинулись даже парой слов.

Нина крутила в своих руках медальон. По тому, как она его потирала и поглаживала, он догадался, что он представлял какую-то ценность, но по его внешнему виду было сложно определить, какую именно. И хотя по поведению Нины можно было с уверенностью сказать, что она и сама не хотела разговаривать, Алекс перебирал в голове фразы, с которых лучше всего было бы начать разговор. Но место и время встречи сужали их список почти до одной, которую он ненавидел, и звучало она просто – «Как дела?».

Алекс не привык прикладывать какие-то усилия, чтобы привлечь к себе внимание, это всегда получалось как-то само собой. Стоило ему оказаться в большой компании, как люди, мужчины и женщины тут же тянулись к нему. По крайней мере, так было до того, как его судьба обратилась против него. Теперь ему, некогда уверенному в себе и непосредственному, начало казаться, что имея судимость за преступление, в котором его обвинили, хотя он не был к нему причастен, он не имел права или был недостоин того, чтобы начинать с кем-то разговор. И если раньше, когда он даже не думал о семье и детях, на него вешались женщины, то теперь, когда он так страстно этого желал, эти самые женщины поставили на нем клеймо неудачника. И вот он, сильный и мощный, похожий на Тора, словно мальчик пытался хоть что-то из себя выдавить.

Когда Алекс, наконец, решился сказать первое, что придет в голову, Нина, единственным желанием которой сейчас было остаться наедине с собой, чтобы снова и снова просматривать проекцию последнего видео, которое она засняла с сыном, надела наушники.

Алекс, который до этого был напряжен так, словно надувал огромный воздушный шар, наконец, и сам сдулся, обрадовавшись, что ему не придется начинать и поддерживать разговор.

– Привет.

Алекс не заметил, как спинка переднего сидения повернулась, и лицом к лицу перед ним оказалась Эмили.

– Знаю, что поздновато для приветствия, – она улыбнулась, а в руках держала электронную записную книжку и диктофон. – Просто как-то возможности не представилось с тобой познакомиться. Я Эмили.

Алекс знал, что она была журналистом, поэтому он был уверен, что ему представляться не нужно, ведь она, скорее всего, знает, кто он, чем занимался раньше и чем занимается сейчас. Он просто молча смотрел на нее.

– Алекс, верно?

– Да…

– Можно я задам тебе несколько вопросов?

– Интересно, а нам можно просто насладиться полетом и как следует поразвлечься, без прицелов фото– и видеокамер, без глупых и компрометирующих вопросов, – Стоун догадался, что Эмили собирается задать вопросы всем.

– Конечно, мистер Стоун, – она повернулась и ответила ему прямо в лицо. – Фото– и видеосъемка в большинстве гаваней запрещена. Поэтому мы ограничимся лишь компрометирующими вопросами. И вот первый из них. Когда вы уже заткнетесь?

Стоун был уверен, что его имя ассоциируется с властью, деньгами, и его авторитет непоколебим, что бы он ни говорил и что бы он ни делал. Он не привык получать отказы, возражения, замечания. А с момента, как он оказался в Орионе, он то и дело сталкивался с окружающим противостоянием бесстрашных маленьких людей.

– Эмили, вы же понимаете, что к тому времени, когда мы вернемся, вам придется жить на пособие по безработице. А знаете почему? – сказал он.

– Не придется. К тому времени, когда я вернусь, мне уже не нужна будет работа. А знаете почему, Мистер Стоун? – она не стала дожидаться ответа, который он не собирался давать. – Потому что я здесь. И у меня есть возможность изменить всю мою жизнь, написав книгу о путешествии, о котором миллионы людей годами будут лишь мечтать. Они не смогут найти фотографии в интернете или в социальной сети. Но они всегда смогут взять книгу и прочитать о Парке. Я вполне обойдусь без вашего интервью. Ведь помимо вас есть еще восемь человек, которые с удовольствием поддержат диалог со мной. Не так ли, Крис?!

– С удовольствием, – охотно ответил он и добавил. – А если ты будешь перечислять на мой счет два процента от своего авторского гонорара ежемесячно, то я могу дать интервью и за себя и за всех остальных.

– Я думаю, этого не потребуется, – Эмили нашла соратника. – Мистер Стоун, пока мы в Парке, совершенно никакого значения не имеет, кто вы, сколько у вас денег и сколько связей и даже то, сколько вы заплатили за свой билет. Поэтому избавьте нас от своего высокомерия и надменности. Ведь здесь вы уже ничего не можете купить и ни на что не можете повлиять. Да и кто знает, кем будете вы, и во что превратится ваша корпорация, когда мы вернемся обратно спустя четыре месяца.

– Я привык отделять себя от неблагоприятной среды и людей на категорию ниже себя, – ответил Стоун. – Деньги – это всего лишь мерило моего авторитета, а авторитет – результат огромной работы, которую вам за всю жизнь не переделать. И я совершенно не обязан находиться рядом с вами и подобным вам, и терпеть ваше присутствие в моей жизни.

– От чего вы пытаетесь себя оградить? – спросила Эмили. – Речь идет не о товарах высшей и низшей категории, а о людях. И то, что мы здесь на иных условиях, нежели вы, говорит лишь о том, что мы избранные. Избранные разными обстоятельствами. Но мы не хуже…

Стоун надел наушники, проигнорировав ее вопрос. Эмили проверила, все ли записала ее электронная книжка через диктофон. Она сделала несколько пометок, которые, очевидно, собиралась включить в статью или книгу. Теперь только ей одной было известно, на кого она будет работать.

– Итак, Алекс, если вы не против, вернемся к нашему с вами вопросу…

– Вы его не задали.

– Да, я не успела, – она улыбнулась. – Я слышала об истории, которая произошла несколько лет назад…

– Странно, откуда вы ее могли услышать. Я ведь человек низшей категории. О нас не пишут в газетах, – пошутил Алекс, который совершенно не хотел обсуждать эту тему.

– Не переживайте, мы это исправим, – пошутила Эмили. – На самом деле я не собираюсь выяснять сейчас обстоятельства того дела, искать доказательства вашей вины или наоборот. Это меня нисколько не волнует. Я знаю предысторию вашей жизни, и мне этого достаточно, чтобы задать свой вопрос…